Дикая орхидея

  Ласковое море, тёплый песок... и счастье от одиночества... Каждая стихия была пленительна по-своему. Я по-настоящему влюбилась в море, с чистой и прозрачной как слеза водой, сквозь которую виднелось дно, усыпанное тысячами камешков-голышей, и медузы, похожие на цветы и ласкающие моё тело... В отеле меня предупредили, что медузы кусаются, но меня они почему-то не трогали...
  Вдоволь накупав меня в своих прозрачных слезах, море отпустило меня на берег, не забыв напоследок отшлёпать морской пеной. Видимо, в этот момент я была похожа на русалку, потому что мой выход молча приветствовался десятками восхищённых мужских глаз. Ничего-ничего, я к этому давно привыкла. Расстелив большое полотенце и изящно плюхнувшись в горячие объятия золотого песка, закрыла глаза и отдалась власти припекающего солнца.
  Долго я так не пролежала, вздрогнув от прикосносвения чьей-то горячей и обжигающей ладони к моей спине. Я обернулась.
  -Девушка, на вашей спине муравей бегал, - сказал приятный мужской голос, а в следующую секунду я уже оценивала его обладателя. Симпотяга, этакий мачо, ничего не скажешь. Густые чёрные волосы, идеальные черты лица: прямой нос полные губы, глубокая ямочка на упрямом подбородке. Но больше всего сказали его глаза, чёрные, пылающие страстью. Настоящий цыган, подумала я, если бы ещё и гитару ему в руки...
  -Ваши глаза цвета этого тёплого моря, спасите меня: я в них утонул, - прошептал "цыган", сверля меня пристальным и довольно наглым взглядом.
  -Спасение утопающих - дело рук самих утопающих, так что простите: ничем помочь не могу, - ответила я, очухавшись от его нахального напора.
  -А можно, я вас сфотографирую, вечером, на закате... - глаза его самым бесстыдным взглядом пожирали мою грудь.
  Отвалить нахала было моей первой мыслью, но кто-то другая, не я, поддавшись магии его "цыганских" глаз, пролепетала:
  -Хорошо, на набережной, у кафе "Semiramida", сегодня в восемь вечера.
  В его чёрных глазах сразу же забегали довольные искорки. Зачем я согласилась? Я сама не знала и от этого угнетающего неведения стала собирать свои вещи, чтобы уйти, убежать, забиться в уголок своего номера в отеле... спрятаться от "цыгана" до самого отъезда, его или моего...
  Он заметил моё смятение, смешанное с волнением, поняв, что причиной была его неотразимая физиономия, и вызвался меня проводить.
  Дорога до отеля показалась мне короче, чем обычно, но всё же я успела узнать, что моего "цыганского барона" уже двадцать восемь лет зовут Лёхой, разведён, работает оператором на телевидении и имеет хобби - фотографировать всё подряд.
  -Ну вот, мы и пришли, - сказала я, указывая глазами на отель, в котором остановилась.
  -Подождите, вы не сказали, как вас зовут.
  -Валерия. Для вас просто Лера. - запоздало представилась я. - Только есть одно "но": девушка с глазами цвета моря замужем.
  -Ваш муж здесь? - спросил он и сам же ответил на свой вопрос. - Хотя, если бы он был здесь, вы бы не дали себя проводить.
  -Вы поразительно догадливы, - съехидничала я. - До вечера и не забудьте фотик!
  Оказавшись в номере, я ринулась к холодильнику, выпила воды прямо из бутылки: жара всё-таки окаянная дама. Счастливо плюхнулась на широкую тахту и закрыла глаза: с открытыми мечтать вредно! Повалялась минут десять и нехотя побрела в ванную... смывать с себя жару, соль моря и впечатления сегодняшнего дня.
  К вечернему свиданию я готовилась особо тщательно: среди нескольких платьев выбрала сарафан с облегающим лифом и юбкой-колокол до колен, в тон ему - тяжёлые серьги, в которых серебро беззастенчиво обнималось с камнями из бирюзы, - их я приобрела на местном базаре, где не торговаться считается признаком дурного тона, - чёрные сандалетки с завязками и сумочка с чёрт знает какими прибамбасами. Лёгкие штрихи косметики, и всё - я готова. Отбросила последние капли сомнений, сдала ключ от номера в ресепшн и смело шагнула в духоту августовского вечера, где меня уже ждал мой "цыганский барон".
  -Привет, моя красавица, выглядишь сногшибательно! - и не церемонясь, притянул за руку и поцеловал в щёку.
  Лихой товарищ, но именно этим он мне и нравился, и вообще, меня привлекали мужчины, которые сразу берут быка за рога.
  Он повёл меня на набережную любоваться закатом раскалённого небесного светила, а заодно и фотографировать меня с уходящим за горизонт усталым монстром. Я чувствовала себя фотомоделью и подчинялась каждой команде моего нового знакомого. Возле нас даже собралась кучка зевак, пришедших поглазеть то ли на меня, то ли на сам процесс съёмок. Пришлось спасаться от праздно любопытствующего люда бегством и менять вид оранжевого солнца на прохладу упитанных солидных пальм.
  Уже смеркалось, когда мы опять спустились к морю. Я люблю тишину, в которой можно слушать таинственный шёпот моря и вдыхать его ни с чем не сравнимый запах.
  -Расскажи мне о себе, - попросила я своего спутника.
  -Чего там рассказывать... - усмехнулся он. - Моя жизнь не мёдом была помазана.
  -Ну и что? - кошачье любопытство, сидящее в каждой женщине, настойчиво требовало удовлетворения. - Расскажи. Я хочу знать о тебе всё.
  -Ладно, слушай. Детство моё прошло на Байкале. Отец был лесником и часто брал нас с братом на рыбалку. Байкал - это чудо, можно сказать, жемчужина планеты. Ты никогда не была там? - спросил он и получив в ответ отрицательное мотание головой, продолжил. - С четырнадцати лет я уехал в город, устроился на работу: надо было помогать семье. Кем я только не работал - разгружал вагоны, официантом в ресторане был, потом пианистом там же. Я перепробовал все профессии, кроме лётчика-космонавта. Впрочем, ещё не поздно... В свободное время люблю на мотоцикле гонять. Хочешь, прокачу? Возьмём в аренду мотоцикл...
  -Нет уж, мне ещё жить хочется, - природная кошачья осторожность не позволяла мне экстрима, тем более с таким отчаянным мужчиной. А в том, что он был отчаянным, я не сомневалась.
  -Жить хочется? - протянул он. - У мадам, видимо, муж олигарх?
  -Без пяти минут - бизнесмен от строительства, - заочно представила я Лёхе своего деспота. - Только я с ним развожусь. Не могу больше... Как в клетке живу... И не люблю его... Не смогла полюбить... Как говорится, не в деньгах счастье.
  -Ты что, за бабки его вышла?
  Я утвердительно кивнула.
  -Ну так мы с тобой два сапога пара - я тоже женился по расчёту. На дочери одного крупного продюсера. Она была такая маленькая, неврачная, на каракатицу похожая... От неё я ушёл на второй день после рождения сына.
  -Так у тебя и сын есть? А ты его хоть видишь? Помогаешь ему? - я засыпала его дождём вопросов.
  -Не хочу его видеть - мне тяжело потом будет. И помогать незачем - её папаша вырастит внука. Денег у него куры не клюют. - Он внезапно замолчал, погрузившись в воспоминания...
  Солнечный диск уже перешёл границу, которая зовётся горизонтом, уступив своему извечному конкуренту место на небесном троне, и теперь только луна горделиво восседала на иссиня-чёрном небосводе в окружении верных подданных - лениво мерцающих звёзд, одетых в одинаковые серебрянные платья, и не смеющих даже приблизиться к Властительнице Ночи.
  -Давай поедем кое-куда, - предложил "цыган". - Здесь недалёко есть скала, а под ней - одно уютное местечко. Это дикий пляж и вокруг никого и ничего... Только ты, я и море...
  Он внезапно впился мне в губы. Так меня ещё никто не целовал - это был поцелуй бога любви. По телу пробежал сладостный трепет... Не надо говорить, что я согласилась на все предложения своего обольстителя... Я отдалась ему на диком пляже прямо на горячем золотом песке... не оказав никакого сопротивления... Если бы учредили звания "заслуженный деятель искусства любви" или "профессор любовных наук", то первым в списке кандидатов надо было бы написать имя: Лёха-Цыган ибн сама Любовь. Мужчина, для которого в искусстве любви нет ни одной тайны, не приоткрывшей свой покров, для которого секс - это тоже самое, что сыграть партию на рояле...
  Мне посчастливилось встретить именно такого мужчину... Я это или не я... Сон это или явь... В эту ночь я стала Женщиной в самом настоящем смысле, которое заключается в этом слове. Из холодной резиновой бабы - любимое ругательство моего мужа - я превратилась в самую что ни на есть Эммануэль. Вы, мужчины, можете из обычной женщины сделать и куртизанку, и королеву. Я чувствовала себя и той, и другой, опьяневшей от любви, которая как хорошее вино, ударило в голову.
  ...Наше буйство продолжалось до рассвета, пока первые лучи удивлённого любовным безумством солнца озарили пару тел: обессилевшего моего и его... не отказавшегося ещё бы побеситься... На такси, подвернувшемся как нельзя кстати в такую рань, мы доехали до отеля, в котором я остановилась.
  -Может, поднимемся к тебе и продолжим? - предложил мой неутомимый мачо.
  -Брысь! - больше ни одной капли любви на сегодня. - Давай брысь отсюда. Я хочу спать.
  -Эх, женщины, женщины, - вздохнул Лёха. - Как вам мало надо: рюмочку секса и бокал сна. И всё: вы счастливы!
  Он притянул меня к себе, поцеловал в губы и прошептал на ухо: "Ты самая лучшая на свете дикая орхидея!"
  Следующим вечером мой мачо ждал меня у дверей отеля в рубашке, завязанной узлом, выставив напоказ свою волосатую грудь, в закатанных до колен штанах и в шлёпанцах. Но таким расхристанным видом здесь никого не удивишь. Мой цыган вручил мне коробочку "Rafaello". Весьма странно, но он точно угадал, какие именно конфеты мне нравятся - за три года сытой жизни я полюбила эти белые шарики, покрытые кокосовой стружкой, с нежнейшим кремом внутри и миндалём в подарок. Иногда я объедала белую одёжку шарика и торжествующе показывала тёте Поле, нашей домработнице: "Смотри-ка - лысое рафаэлло!" Тогда она укоризненно качала головой и говорила, что я и малое дитя - это одно и то же. Что ж, может быть, но продукции итальянского конфетопрома я обрадовалась. Одним подарком Лёха не ограничился - в мои волосы он вложил орхидею - поразительной красоты цветок жгуче-оранжевого цвета.
  -Ты такая же, дикая, чувственная... - прошептал он мне в ухо.
  -Такая же как кто?
  -Как Эмили. Ты вообще этот фильм смотрела?
  "Дикую орхидею" мы смотрели с подружкой в отсутствие её грозной мамаши, причём я отчётливо помню, как смеялась над страстью подружки к эротике и мальчикам, а она, в свою очередь, прикалывалась ко мне за то, что я упиралась и не хотела смотреть "клубничку". В конце концов я позволила себя уговорить...
  Фильм меня поразил своей чувственностью и красотой эротических сцен... Захотелось оказаться на месте главной героини... но с мужем у меня это не получилось...
  -Эй, девушка! - голос Лёхи вернул меня из страны воспоминаний. - Хватит эротических фантазий - ночью у вас их было предостаточно. Не так ли? - он мне таинственно подмигнул. Так подмигнул, что я густо покраснела и смутилась как юная нимфетка из института благородных девиц. - Ладно, девушка, не стройте из себя святую невинность. Пойдём, я угощу тебя таким мороженым...
  В программе нашего сегодняшнего вечера значилось не только морожное, но и прогулка на коляске, запряженной лошадьми. Лёха меня целовал, не обращая внимания на кучера и мои слабые протесты, а мимо пролетали горы, повидавшие на своём долгом веку не одну сотню целующихся парочек.
  Смеркалось, когда мы опять вернулись на вчерашнее место. Теперь-то я хорошо его рассмотрела - это был небольшой утёс, из середины которого матушка-природа, видимо проголодавшись отхватила кусок пирога, и теперь его вершину венчали два подобия рога, а в подножье образовалось нечто, похожее на огромную круглую тахту, покрытую золотым покрывалом, сотканным из тысяч песчинок, и служившем таким сумасшедшим как мы ложем для любовных забав. Вчерашняя ночь повторилась опять... а в промежутках Лёха смешил меня тем, что ходил на руках, объясняя своё умение тем, что ещё и занимался в школе гимнастикой.
  -Давай, я тебя сфоткаю, - предложил он.
  Я согласилась. Этот снимок, наверно, был самым лучшим. Обнаженная девушка с ниспадаюшими волнами волосами по лунной дорожке выходит из морской пучины... Картина маслом...
  -Лёх, ну ты профессионал! - не сказать ему комплимент означало признать свою поросячью натуру.
  Он довольно улыбнулся.
  -Хочешь, сделаю тебе портфолио? - предложил он. - С твоими данными можно стать одной из ведущих моделей мира.
  -Иди ты, - я уже давно махнула рукой на свою девичью мечту.
  -А что такого? Ты же мечтала стать моделью, а мой брат как раз менеджер модельного агенства. Оно считается ведущим в Австралии.
  -Лёх, ты меня ещё в Антарктиду пригласи на дефиле с пингвинами.
  -Я не шучу, - мои язвительные выпады его не смущали. - Я ведь живу и работаю в Сиднее.
  -Лёх, ты не перестаёшь меня удивлять. Ты сказал, что ты оператор на телеканале, но не добавил, что он австралийский. И как тебя туда занесло?
  -Не помню, - он притянул меня к себе. - Я тебя хочу...
  И опять всё исчезло: и море с его серебрянной лунной дорожкой, и утёс с нелепыми рогами... Остался только Мужчина, властвующий над Женщиной...
  Две недели пролетели незаметно. За это время я узнала о своем неутомимом цыгане почти что всё. Я его двести двадцать вторая любовница (весьма солидный послужной список!), и что ещё ни одна женщина, кроме жены, не была в его постели дважды (какая честь мне была оказана!)...
  Сегодня наша последняя ночь, ночь расставания... Лить слёзы и распускать сопли по этого поводу я не собиралась. Каждый получил то, что хотел: он пожелал обладать красивой девушкой, а я... я была благодарна ему за уроки любви и за то, что сумел открыть во мне настоящую Женщину. Спасибо тебе, мой дорогой австралиец!
  В эту ночь он был особо нежен, но всё также неутомим... Забрезжил рассвет, напоминая о том, что осталось всего несколько часов...Мы сидели, обнявшись, на песке. Лёха почему-то мрачно молчал да и я тоже...
  -Выходи за меня замуж! - неожиданное предложение заставило меня встрепенуться. - Я люблю тебя, Лерка, моя дикая орхидея.
  Мне хватило нескольких секунд, чтобы подумать:
  -Нет, Лёх. Во-первых, я пока ещё замужем и неизвестно, получу ли я развод, а во-вторых, замуж я больше не хочу, тем более за тебя.
  -Ты вышла замуж ради денег, а не хочется ради удовольствия? Такого как я в природе больше не существует. Разве тебе со мной было плохо? Я великолепный любовник, не так ли? Я люблю тебя. Я всегда тебя хочу...
  -Вот это меня и пугает. Завтра я тебе надоем и ты бросишься за другой юбкой. Ты слишком любишь женщин.
  -Я никогда и ни одну женщину не любил... Они все были для меня только сучками... А что кобель в таком случае делает? Залезает на них. А ты не сучка... Я уже купил два билета на самолёт. Я поеду с тобой, поговорю с твоим мужем по-мужски, я заставлю дать тебе развод. А потом уедем в Австралию, в Сидней...
  -Может, ты у него попросишь мою руку и сердце? - мне стало смешно и страшно от одной только мысли, как пройдёт саммит мужа и любовника, и не превратится ли эта встреча в дуэль.
  -Знаешь что, Лерка - молчи, женщина! Самолёт завтра в три. Я заеду за тобой в двенадцать. И больше никаких возражений, окей?
  Он не дал мне возможности сказать "да" или "нет", закрыв рот глубоким страстным поцелуем, от которого заколотилось сердце.
  -Пойдём купаться? - предложил он.
  -Дельфин и русалка, как тебе?
  -Они, если честно, не пара, не пара, не пара, - пропела я ему в ответ...
  Рано утром я заказала такси, потом отправила свой телефон бродить по волнам недоступности: не хотела слышать ничьих звонков. Таксиста попросила довезти себя до железнодорожного вокзала. Да-да, я попросту сбежала от своего влюблённого "цыгана" как дичь от незадачливого охотника. Струсила? Может быть. Вероломно бросила мужчину, который меня любит? Да не надо упрекать меня ни в чём, тем более в вероломности. Мне просто нужно было время. Время, за которое нужно было всё обдумать, разобраться в себе и решить, с кем я хочу остаться, и оно работало в мою пользу. Настаивать на разводе с мужем дефис тираном дефис рабовладельцем - это не обсуждалось. А там будет видно.
  В купе моей соседкой оказалась пожилая мадам, одетая во всё чёрное, и как две капли воды похожая на старуху Шапокляк. Перекинувшись со мной несколькими ничего не значащими словечками о том о сём, она отправилась просматривать свои сны, которые наверняка тоже были такого же цвета как и она сама.
  Ночь в поезде - хороший повод для осмысления пройденного по жизни пути и я мысленно отправилась в это нелёгкое путешествие.
  Я выросла в бедной семье: мать была уборщицей в школе, где я училась, а отец - рабочим на заводе. Зарплата родителей не позволяла ни мне, ни им никаких материальных радостей, да и что может быть радостного в бедности. Мать стирала бельё разным богатым ленивым барыням, а отец изредка ходил на халтурку, не забывая заработанные деньги просадить в какой-нибудь обшарашенной пивнушке с такими же  как он затёртыми жизнью  алкашами.   
  Скандалы родителей были непременным атрибутом моей жизни. В такие минуты я забивалась под кровать и терпеливо ждала окончания "концерта", подтирая слёзы и сопли подолом своего дешёвенького платья.
  Единственное, чем не обидела меня природа - это красота, за которой ухлёстывали почти все мальчишки из моего и параллельных классов. А я любила лишь одного - мальчика с огромными зелёными с поволокой глазами. Мы встречались изредка и только тайком, опасаясь завистливых взглядов моих поклонников и табуна девочек, мечтавших о нём.
  В один далеко не прекрасный вечер его не стало - заступился за одноклассницу, возвращавщуюся поздно вечером домой. Её коротенькая юбчонка на одинокой тоненькой фигурке приманили кучку подвыпивших хулиганов, коими славится наш больше ничем ни примечательный квартал. А мой Ромка заступился за эту легкомысленную девчонку. Он всегда защищал слабых...Несколько ударов ножом... и нет больше моей любви, нет Ромки и никогда больше я не посмотрю в эти бездонные зелёные с поволокой глаза...
  День его смерти... В тот день мы впервые поцеловались в каком-то случайном подъезде. Его поцелуй в губы... сначала робкий, потом нежный, а в конце такой сладкий... Первый и последний... На его могиле я поклялась любить вечно... лишь его одного...
  Закончив школу, я по настоянию матери ринулась на штурм высшего образования. Её вечный аргумент - мозолистые руки, которые она всегда совала мне прямо в лицо, и угрожающе пугала: "Посмотри на мои мозоли - ты же не хочешь таких, а с твоей красотой... если не будешь дурой, можно многого добиться..." - был весьма убедителен.
  Вступительные экзамены я с треском провалила, несмотря на то, что в школе училась достаточно хорошо, заслужив при этом немилость мамашиной швабры и полное безразличие отцовского ремня. В семнадцать лет, когда рухнули мечты о любви, когда любимый зеленоглазый мальчишка не со мной, а в объятиях сырой земли... Мой провал был неизбежен...
  По объявлению в газете я нашла строительную фирму, шефу которой срочно требовалась секретарша. Меня приняли сразу, даже не спрашивая, что я умею делать. На пятый день шеф, симпатичный тридцатилетний мужик то ли с пронзительными, то ли с проницательными глазами уже повалил меня на диван в своём кабинете и прошептал "я тебя хочу!", на что я ответила испуганными слезами и словами "мне нельзя - я девочка". Он сразу же захохотал, сказав "а я мальчик", но слез с меня, что дало мне возможность унести своё чуть не падшее тело из кабинета шефа. Это было в пятницу, когда он попросил меня остаться после работы разыскать якобы потерянные документы, а уже в понедельник, запрятав свои слёзы и обиду поглубже, я зашла к нему в кабинет и молча положила на его рабочий стол листок: "Директору строительной компании "Альфа" такому-то от такой-то заявление: прошу освободить меня от занимаемой должности по собственному желанию, дата, подпись, фамилия, инициалы." Я стояла и ждала, когда же он подпишет моё заявление... а он всё думал и думал, подперев голову руками, потом хитренько на меня посмотрел, перевернул листок и стал что-то писать. Дописал и тихим голосом приказал мне читать. "Такой-то от директора строительной фирмы "Альфа" такого-то заявление: прошу Вас стать моей женой, дата, подпись, фамилия, инициалы." Я прочитала и от неожиданности потеряла дар речи.
  -Ну что молчите, девушка? - первым кабинетное молчание нарушил он. - Вы согласны? - почему-то сейчас шеф обращался ко мне на "вы".
  -Мне надо подумать, - тихо выдавила я.
  -Через неделю дашь ответ, а не позвонишь, значит "нет". Мои телефоны ты знаешь.
  Я стояла с бумагой как столб, онемевшая от неожиданно свалившего на меня предложения руки с вложенным в неё сердцем, и изучающе смотрела ему в глаза, пытаясь понять, действительно ли чисты его намерения. Но ничего дурного в этих карих и уверенных в себе глазах я не заметила. Этот мужчина был мне симпатичен с самого первого дня нашего знакомства, особо мне импонировала его уверенность в себе и хваткость в делах. Может быть, красавица-жена тоже была одним из его бизнес-проектов?..
  -Почему вы хотите жениться на мне, ведь я бедная девушка не из вашего круга? - откуда-то из глубины меня вылезла храбрость, чтобы задать мучивший меня вопрос. - Вы же меня совсем не знаете...
  -Не бойся меня, - тихо сказал он, взяв меня за руку. - Будь уверена: мы с тобой станем счастливой парой. Ты хорошая красивая и скромная девочка, и не важно, что ты из бедной семьи: я думаю, моего состояния хватит на двоих.
  Он обжёг мою руку горячим поцелуем, открыл дверь и лёгким движением вытолкнул меня, всё ещё пребывавшую в ступоре от его предложения, в коридор на съедение моим сомнениям.
  Как я добрела до дома, совершенно не помню. Вечером рассказала обо всём матери. Что тут началось!.. Она пихала мне в лицо свои мозолистые руки и кричала "Посмотри, дура: такие хочешь?!" Её дурацкие визги заставили меня хлопнуть дверью и выбежать во двор, а потом долго бродить по улицам. В опостылевший мне дом возвращаться не хотелось. Пропахший кипячёным бельём, которое мать стирала богатым барыням, дешёвым алкоголём, которым вечно несло от уставшего от жизни отца... он давно перестал быть местом, которое называют родным очагом. Скорее, это был котёл, в котором каждый божий день вместе с бельём варились скандалы, возникающих лишь по одной причине - безденежья. Сбежать от людей, которые давно перестали быть мне и друг другу родными, бросить дом, который давно превратился в место, где кладёшь своё тело на постель лишь бы не спать на лавочке в парке... было моим единственным желанием. Выйти замуж за человека, которого я знаю всего-то неделю, да и то поверхностно. Замуж без любви, только по расчёту - такой судьбы я для себя не хотела, но выхода не было...
  Измученная сомнениями, я на седьмой день - господи, почему в неделе так мало дней - позвонила своему шефу и сказала ему своё рождённое в муках сомнений "да"...
  ...Моя свадьба была сказочной, но мне всё же хотелось ущипнуть себя побольнее - может, я сплю и всё это происходит не со мной. Мать моя напоминала государыню-сварливую старуху из сказки о золотой рыбке, да и отец был оттуда же, только слишком пьяный от дорогого виски за счёт его новоявленного зятя. Что ж, предки упивались счастьем избавления от лишнего рта, к тому же мой супруг обещал помочь им в обмене старой двухкомнатной хрущёвки на благоустроенную квартиру в другом, более приличном районе, чем наш.
  Быть замужней женщиной оказалось не так уж плохо: мы поселились в огромной шестикомнатной квартире made by фирма "Альфа", руководителем которой был мой благоверный, и зал которой ничем не уступал площади теннисного корта, ну, может быть, чуть меньше. Поначалу оставаться одной в таком бескрайнем пространстве было очень страшно и скрашивали моё одиночество только ежедневные визиты домработницы, добродушной женщины забальзаковского возраста с круглым как солнышко лицом. Она стала мне ближе матери, а впрочем, мать и не была мне близким человеком, не до дочери ей всегда было, а до денег.
  Тётя Поля - так звали женщину, ставшую мне почти родной - научила меня готовить, так как в родительском доме готовить было не из чего. Тётя Поля никогда не была замужем: когда-то у этой красивой женщины был жених, любовь всей её жизни. Узнав о его случайной измене, она порвала с ним все отношения и избавилась от ребёнка, которого носила под сердцем. Следующая часть её жизни - это позднее раскаяние от содеянного, но сделанного уже не вернёшь... Ни семьи, ни детей у неё больше не было, поэтому я и стала ей почти что дочерью.
  Моя семейная жизнь началась раем на Мальдивских островах, где три недели я чувствовала себя сказочной принцессой, владычицей всех многочисленных атоллов этого маленького островного государства, находящихся во власти Индийского океана.
  После свадебного путешествия начались будни семейной жизни. Нет, серыми они не были благодаря еженедельным корпоративчикам, на которых муж показывал меня как своё самое ценное приобретение. Я быстро научилась вести себя как следует в этом полном лжи и коварства светском обществе, в котором мужчины соревновались, кто, как и побольше срубит бабла, а женщины - жёны и любовницы - устраивали показы мод и хвастались лишь тем, на какую сумму общипали своего папика. Этим раскрашенным и разодетым куклам было незнакомы чувства настоящих женщин, поскольку их интересовало только сладостное для их слуха шуршание банкнот и вытекающие из этого шороха удовольствия. Я не хотела становиться одной из них - эти щебечущие разные глупости кумушки сразу же почуяли, что я не желаю присоединяться к их стайке - по мне бы, лучше бы оставаться дома, вести задушевные разговоры с тётей Полей, готовить что-нибудь вкусненькое и не видеть этих раскрашенных в пух и прах пташек. Но мой благоверный, господин товарищ директор фирмы... вечеринки были одной из составляющей его деятельности и еженедельные походы туда стали одной из моих супружеских обязанностей, также как и постель...
  На супружеском ложе плохо было обоим, то ли из-за отсутствия у меня опыта, то ли мы физиологически не подходили друг другу, то ли не было любви...
  Через два месяца он стал мне изменять: приходил поздно, оправдываясь обилием работы, и пропитывал нашу постель чужими духами и запахами других женщин. Я не устраивала скандалов по поводу и без - я была рада, что теперь вижу его не так уж часто и его покушения на моё тело стали более редкими.   
  Роскошь, богатство, вечеринки и шмотки не принесли желаемого счастья - мне опять хотелось удрать, как когда-то от предков. Места, куда можно было сбежать, у меня не было, но я стала тщательно готовиться к побегу, как Робинзон Крузо, считая дни своего заточения и ожидая на горизонте своей плавно текущей в золотой клетке жизни хоть какого-то, но спасительного судёнышка.
  Сидеть в клетке, пусть даже и золотой, было невыносимо и я пыталась умолить мужа разрешить мне работать. Стать моделью, дефилировать по подиуму и сверкать в глянцевых журналах мод... - это была моя детская мечта. Но мой муж, которому сделать из меня модель было таким же плёвым делом как для тёти Поли испечь булочку с изюмом или сладкую ватрушку, категорично заявил мне, что по подиуму приличные женщины не ходят. Моя карьера модели закончилась, так и не начавшись.
  Не стану моделью... тогда уж лучше мамой - чем не работа, да к тому, приносящая счастье, - хотя бы двух очаровательных ангелочков: мальчика и девочки. С момента нашей свадьбы прошло уже более двух лет, а долгожданная беременность всё не наступала. У меня появилась новая обязанность - бегать по гинекологам. которые как сговорившись, утверждали, что я абсолютно здорова. Тогда я предложила обследоваться своему мужу. Он страшно рассвирепел, а успокоившись, мрачно сообщил мне, что детей у нас никогда не будет, так как в старших классах его угораздило подцепить от соседского пацана корь. После этого я возненавидела и его самого, и дом, в котором мы совместно проживали, и вообще всё, что окружало меня и его, всё... кроме тёти Поли, которая с успехом заменила мне мать, отца и подруг... и стала отдушиной, из которой веяло свежим воздухом...
  Шёл четвёртый год моего плена... Я давно уже поняла, почему на мне женился господин товарищ директор строительной фирмы "Альфа" - потому что ему как человеку светскому было положено иметь дорогой лимузин, роскошный особняк и/или огромную квартиру в элитной новостройке и красавицу-жену, которая и не жена вовсе, а просто одна из наложниц в его многочисленном гареме, этакая девочка-кукла по оказанию эскорт-услуг.
  Моя уверенность в побеге крепла пропорционально расстоянию, на которое мы отдалялись друг от друга. Я холодная, бесчувственная резиновая баба с красивой мордой - вот резюме моего мужа о женщине, с которой он жил уже три года. Я не спорила, чтобы, не дай бог, он не разгадал моих планов о бегстве.
  В один из субботних вечеров он приказал мне одеть своё лучшее вечернее платье с вызывающим декольте. В нем я выглядела сногсшибательно: серебро его ткани удивительно подходила к моим сине-морским глазам. Даже муж дефис тиран дефис рабовладелец залюбовался мной. В его глазах промелькнуло желание, но он быстро приказал ему удавиться, а мне - быть как можно ласковей с одним из его бизнес-партнёров.
  -Может, ещё прикажешь спать с ним? - спросила я как можно язвительней.
  Ответом мне был холодный взгляд питона.
  -Поговори мне тут ещё! - он схватил мою руку и поволок в машину.
  Выполнила я распоряжение моего деспота на все сто: его бизнес-партнёр был мною очарован, весь вечер танцевал лишь со мной и лапал, лапал, лапал, а мой тиран с мрачном подобием улыбки наблюдал за нами.
  -Ну как, ты доволен? - дома я разошлась. - Твою жену лапают чужие мужики, приглашают на свидание, а ты... Ты что, хочешь мной торговать?
  -Умолкни, я сказал! Зато я подписал с ним выгодный контракт.
  -Знаешь, что? - я решила поговорить с ним начистоту. - Дай мне развод. Я не хочу больше жить с тобой и терпеть твоих многочисленных любовниц. Зачем я тебе? Найдёшь другую - мужик ты симпатичный, богатый, любая девочка будет счастлива выйти за тебя. Отпусти, дай мне, наконец, свободу.
  -А ты счастлива со мной? - мрачно спросил он.
  -Нет, иначе развода я не просила бы.
  -Сука! - от его внезапной вспышки гнева мне стало страшно. - Сука! Чего тебе не хватает? Всё имеешь, что хочешь!
  -Мне любви не хватает! - выкрикнула я в его пьяную рожу. - Где она? В нашем доме такого добра не водится!
  -Любви тебе, суке, захотелось? Ну, так получай! - и моё платье закончило своё существование на полу, а я... Лучшим было бы умереть...
  В эту ночь он терзал меня долго и мучительно, не обращая никакого внимания на мои мольбы и крики, а утром, как ни в чём ни бывало, оделся и куда-то убрался, заперев дверь с наружной стороны, чтобы рабыня не сбежала.
  После его ухода я начала соображать, что же мне делать дальше. Бежать, далёко и без оглядки, подальше от ненавистного мне чудовища. Прятаться у родителей было непозволительной глупостью: для них я была просто товаром, который они выгодно продали. Пойди я туда... мамаша повалилась бы, в ноги, умоляя вернуться к мужу-банкомату, а папаша выпрашивал бы денежку на глоткозаливание. Только не к ним! Поэтому я позвонила своей Пятнице, то есть тёте Поле - запасные ключи, на моё счастье, у неё имелись. Она даже не стала спрашивать, что случилось: мой заплаканный голос сам говорил за свою хозяйку.
  В ожидании моей спасительницы я стала собирать свои вещи. Из одежды взяла только самые любимые платья, несколько пар обуви и нижнее белье. Потом прошла в кабинет господина рабовладельца и на чистом листе бумаги написала: "Директору фирмы "Альфа" такому-то от такой-то заявление. Прошу Вас освободить меня от должности жены по собственному желанию. Дата, подпись, фамилия, инициалы." Набрала код сейфа, прятавшегося за картиной, положила туда заявление, обручальноё кольцо, бриллиантовые серьги и браслет, оставшиеся на мне после вчерашнего вечера. Деньги, документы и шкатулку с украшениями, купленными для меня, я не тронула - мне нужна была только свобода, которой в этом сейфе не было.
  Я спряталась у тёти Поли в квартире как затравленная охотником дичь, а она продолжала работать прислугой у моего мужа и не уставала театрально удивляться, куда же подевалась её любимая девочка и, может быть, с ней что-то случилось, не забывая при этом пустить пару-тройку слезинок. Тёте Поле явно нравилась игра в Штирлица-Мюллера и каждый вечер она докладывала мне о том, каково международное положение в мире, который совсем недавно звался моим семейным гнёздышком и где я чувствовала себя пленницей. Мой муж... в принципе он не был совсем уж плохим человеком, просто его, как и многих, испортило обилие денег, от которого человек превращается в раба приятно ласкающих слух шуршащих купюр, когда холодный блеск золота и ослепительное сияние бриллиантовых льдинок заменяет любовь и тепло родного человека, который уже и не человек вовсе, а предмет интерьера вроде шкафа или комода, подстилка, на которой её законный обладатель спит, когда захочет. Я вовремя сбежала из этого порочного круга, иначе рано или поздно стала же такой как они.
  Моё пребывание на необитаемом острове затянулось ровно на 1111 дней, три года и полмесяца, проведённые с мужем дефис тираном дефис рабовладельцем...  Через две недели моя Пятница сообщила приятную новость: мой деспот собирается на теплоходе в круиз по Средиземному морю с очередной своей фавориткой - роскошной блондинкой, мечтающей поменять свой нынешний статус секретутки на положение законной жены. Откуда тётя Поля добывала свои разведданные, мне не было известно, но то, что господин тиран меня не ищет, радовало меня как испанского конкистадора выменянное на водку золото. И к тому же тиран расщедрился и выдал тёте Поле премию: путёвку на курорт, которую она принесла мне.
  -Пойди проветрись на море, авось там кого приличного подцепишь, - полушутя, полусерьёзно сказала моя Пятница. - Я уже старая клюшка, чтобы себе кавалеров на курортах кадрить.
  Деньги на карманные расходы у меня были: в течение трёх лет я добросовестно копила их для побега, откладывая из тех средств, которые выделялись мужем на домашние расходы, на мои конфеты и шмотки. Так что на первое время я была обеспечена, а там, даст бог, устроюсь на работу. Теперь передо мной был весь мир, который мне предстояло покорить, и безграничная свобода, от которой кружилась голова.
  ...Мои размышления прервало пробуждение моей попутчицы, проспавшей весь путь и храпевшей как уставший грузчик после разгрузки вагона с мешками муки. Она проснулась вовремя: мы уже приближались к городу, где прошли мои голодное детство, нищая юность и замужество, больше похожее на заточение принцессы в замке под названием "Золотая клетка".
  Прямо с вокзала я поехала к своей Пятнице и порадовала её восточными подарками и сладостями. Бедная тётя Поля: она сильно соскучилась без своей богом посланной дочурки, то есть меня, выложила все новости, а точнее их отсутствие, и свои знаменитые ватрушки.
  -Тёть Поль, а мне замуж предложили выйти, - огорошила я её, заодно попутав от волнения порядок слов в предложении.
  -Господи! - ахнула моя добрая фея и. опомнившись от лёгкого стресса, нанесённого ей моей новостью, вытянула из меня все подробности, ну или почти все - детали наших любовных оргий я, разумеется, стыдливо опустила. Она заставила показать ей фотографию претендента на мою руку и сердце и увидев его, ахнула:
  -Ну красавец, красавец! Выходи и даже не думай!
  -Тёть Поль, он бабник, - запротестовала я. - Знаешь, сколько у него женщин было? Более двухсот!
  -А ты хотела быть первой, да? - съязвила тётя Поля. - Короче, зови его сюды - будем заценивать!
  Под заценкой подразумевался разговор с женихом по душам и выявление положительных и отрицательных качеств претендента - то, что тётя Поля вывернет его наизнанку, сомневаться не приходилось. Только Лёха... Я знала, что стоит ему улыбнуться своей обворожившей сотни женщин улыбкой... и моя добрая фея неизбежно попадётся на крючок его очарования и переметнётся на сторону мужского обаяния. Допускать перебежки союзника в лагерь противника - Лерка не дура, ну, может быть, на самый чуточек. Поэтому, отвертевшись кое-как и получив по мягкому месту добродушный шлепок, я отправилась навестить родителей.
  Там меня ждал приятный сюрприз в облике письма с сухими судебными строчками. Прочитав их, я взвизгнула.  Свобода! Дорогой мой больше не муж, совсем не тиран и не такой уж жестокий рабовладелец! Как же я благодарна тебе за то, что ты меня отпустил. Может, потому, что я не требовала имущества, денег, квартир, или понял, что не удержишь ничем, или твоя роскошная сексблондисекретутка тебя слишком уж увлекла... Причины твоего несопротивления меня не интересовали.
  Получив долгожданную свободу, я развернула бурную деятельность за место под солнцем, то есть под яркими прожекторами над подиумом. В первом же агенстве меня приняли с испытательным сроком. Под ним подразумевалось следующее: лягу в горизонтальное положение - стану моделью, а нет... а на нет и суда нет. Такое положение вещей я усекла по глазам сорокалетнего хозяина агенства: хищным неприятным взглядом он обследовал меня с головы до пят, как бы невзначай дотронулся до моих выпуклостей и заставил пройтись по своему огромному кабинету лёгкой джазово-модельной походкой. Оставшись довольным увиденным и потроганным, он лениво промычал:
  -Можете с завтрашнего дня приступать к работе.
  Я так и сделала, полагая, что смогу отвертеться от хищника... Но... Моё долгожданное счастье - быть моделью - кончилось через неделю, когда господин товарищ султан, он же по совместительству директор агенства, захотел насладиться близостью с новой наложницей, каковой считал мою персону. Но я оказалась весьма неблагодарной и строптивой рабыней, когда в ответ на его долгий слюнявый поцелуй подарила ему увесистую оплеуху, но зато от всей своей возмущённой султанским беспределом души. Повелитель модельного царства разгневался и выставил меня за пределы своей вотчины. Прощайте мечты о подиуме и надежды стать Линдой Евангелиста или Наоми Кэмбэлл.
  Увольнение не произвело на меня гнетущего впечатления, может быть, потому что я к нему была готова, но... Домой, то есть к тёте Поле, я вернулась с поникшей головой. Узнав о моих приключениях, моя добрая фея не удержалась от того, чтобы не покрыть трёхэтажным матом весь мужской род.
  -Кобели они и есть кобели! - таково было её резюме о сильной половине человечества. - Вот говорю тебе в последний раз, девочка моя: поезжай к нему, не пожалеешь.
  Под "ним" подразумевался, конечно же, мой "цыган", который  сумел завоевать и сердце тёти Поли по одной лишь фотографии.
А что если?.. Что если она права?.. Без Лёхи, его приятного голоса, белоснежной обвораживающей улыбки, крепких, сильных, но в то же время безумно нежных рук... Мне захотелось завыть на луну, под серебристым светом которой мы были счастливы целых три недели... Мне его недоставало как воздуха в вакууме, как воды путнику в пустыне... Он стал для меня оазисом... Правда, стал... И что меня потянуло на лирические сравнения? К чёрту лирику, нечего прятаться от самой себя и трусливо убегать от счастья, которое росой выпало на лепестки дикой орхидеи... Любила ли его? - я задавала себе этот вопрос тысячу раз, но... и "да" и "нет" в качестве правильных ответов не подходили.
   Странно, но почему-то меня не покидало ощущение, что за мной наблюдают... Или мне всё это кажется?.. Вроде бы я ещё не в том возрасте, чтобы страдать различными маниями... Да и кто мог за мной следить?.. Мой бывший? Вряд ли... хотя... а впрочем, зачем это ему... Лёха... этот далёко-далёко, за тысячи километров... в своей загадочной Австралии... окучивает очередную начинающую "звёздочку"... Какого чёрта я вообще от него сбежала?.. Дура ты, Лерка, круглая и полная дура... Ведь он же предлагал уехать с ним, обещал пристроить к брату в модельное агенство... и никто бы меня там не доставал своими слюнявыми поцелуями (тут вспомнился противный последний мой работодатель)... Может, действительно махнуть за океан... и сказать "хэлло, Австралия!", тем более что с английским у тебя, Лерка, вполне ничего... И Лёха... - этого безумства мне не доставало!..
  Следующим утром, устав от обуревавших меня сомнений и понадеявшись на извечный русский  "авось", я набралась смелости, зашла в первую же попавшую авиакассу и выдохнула:
  -Один билет до Сиднея, пожалуйста.
  -Вам туда и обратно? - поинтересовалась милая девушка за стойкой, не подозревавшая о том, что продаёт билет в страну Счастья.
  -Обратного не будет, - с твёрдой уверенностью заявила я.
  Через два дня я уже сидела в салоне самолёта, который на своих белоснежных крыльях должен был домчать меня в тёплую австралийскую весну. И вообще... весна не для одной тебя, Австралия, а для диких орхидей тоже, между прочим, полагается...
  "Пристегните ремни безопасности, уважаемые дамы и господа" - стандартный набор слов, бетонная дорожка, взлёт... прощай прошлое и здравствуй неизвестное будущее на зелёном континенте. Что меня здесь ждёт? Головокружительная карьера модели по протекции мужчины, которого я даже сама не знала, люблю или нет, или короткая страстная интрижка, а потом гуд бай, май лав, гуд бай? 
  Неизвестность меня пугала, поэтому
я закрыла глаза, пытаясь уснуть и избавиться от назойливых сомнений, но... чей-то знакомый голос прошептал мне на ухо:
  -Девушка, не хотите ли вечерком прокатиться на мотоцикле или вам больше горячий песок по нраву?..
  -Лёх... ты?.. Как ты узнал?.. и как ты сюда попал?.. - мои вопросы сыпались градом.
  -Как попал? Так же как и ты - купил билет в том же агенстве что и ты, а дальше ножками...
  -Так это ты за мной следил... - теперь-то я поняла всё...
  -Ну следил, и что? Я не хотел тебя упускать... Позвольте поинтересоваться, милая девушка. Вы выйдете за меня замуж? - и не дожидаясь ответа, он обратился к изнывающей от скуки публике. - Уважаемые дамы и господа! Вот эта красивая девушка только что согласилась выйти за меня замуж.
  Население лайнера помолчало несколько секунд, а потом взорвалось... бурными и продолжительными аплодисментами, кто-то засвистел, заулюкал, а я уже ничего и никого не замечала, кроме него одного...
  -Как ты любишь устраивать шоу, - прошептала я ему.
  -Это моя работа, да к тому же это не шоу, моя дорогая дикая орхидея... Я просто тебя очень люблю...

P.S. Как и мечтала, я стала известной на зелёном континенте моделью, но через два года добровольно сменила эту профессию на нечто лучшее - на карьеру мамы симпатичных двойняшек, которые показались мне божьим даром. Теперь я могу считать себя абсолютно счастливой женщиной, но... Я живу со своим "цыганом" уже четырнадцатый год. Мне с ним хорошо, очень даже хорошо... и приятно получать от него цветы дикой орхидеи всевозможных расцветок по поводу и без... но до сих пор не могу ответить на один-единственный вопрос - люблю ли я его...