Молитва и поэзия

      Я родилась в обычной советской семье, далёкой как от религии, так и от атеизма - мои родители о Боге просто не говорили. Поэтому первой молитвой, которую я услышала, была не "Отче наш" или "Богородице", а "Молитва Франсуа Вийона" в исполнении Жанны Бичевской: она очень любила моряков и приезжала в наш закрытый город каждое лето, выступала на летней эстраде ДОФа, а я всегда сидела в первом ряду. Итак,
 
Булат Окуджава

           МОЛИТВА ФРАНСУА ВИЙОНА
Пока земля еще вертится,
Пока еще ярок свет,
Господи, дай же ты каждому,
Чего у него нет:

Мудрому дай голову,
Трусливому дай коня,
Дай счастливому денег...
И не забудь про меня.


      Молитва - та, что испльзуется в богослужении: псалмы, акафисты, каноны - безусловно является духовной поэзией. Можно спорить о том, что раньше появилось - молитва или поэзия, но зачем? По мне, так они возникли одновременно - вспомним те же дохристианские языческие празднества, которые обязательно сопровождались пением. А что такое песня, как не ритмизированный - поэтический текст? Поэтому не будет, наверное, преувеличением сказать, что поэзия вышла из молитвы. Конечно, сейчас она претерпела такие сильные изменения, что никому и в голову не прийдёт молиться современными стихами. Но вот этот внутренний посыл к душе человека, это глубинное, подспудное желание возвысить человека над обыденностью, сделать его чище и лучше - это в поэзии всегда остаётся. Настоящий поэт прежде всего пророк - он один может говорить вслух совершенно нелицеприятные вещи, и именно за это любим народом и прощаем властями. Даже когда поэт воспевает красоту природы или земную любовь, он всегда говорит не просто так, для "поговорить", он пробуждает в читателе "чувства добрые", он заставляет сопереживать себе, посмотреть вокруг новыми глазами, увидеть обыденное в другом свете. В данном случае он как бы выступает таким проводником божественных энергий, небесным передатчиком.
Наверное, поэтому в нашей литературе стихотворная молитва выделилась даже в отдельный жанр, и стихи такого рода писали самые уважаемые поэты, начиная циклом "Молитв" Сумарокова и стихами Карамзина, Глинки, Веневетинова, Кольцова и Баратынского и продолжая стихами  Пушкина, Фета, Тютчева.

* *

Отцы пустынники и жены непорочны,
Чтоб сердцем возлетать во области заочны,
Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,
Сложили множество божественных молитв;
Но ни одна из них меня не умиляет,
Как та, которую священник повторяет
Во дни печальные Великого поста;
Всех чаще мне она приходит на уста
И падшего крепит неведомою силой:
Владыко дней моих! дух праздности унылой,
Любоначалия, змеи сокрытой сей,
И празднословия не дай душе моей.
Но дай мне зреть мои, о боже, прегрешенья,
Да брат мой от меня не примет осужденья,
И дух смирения, терпения, любви
И целомудрия мне в сердце оживи.



Это знаменитая Молитва мытаря, которую читают Великим постом, переведённая Пушкиным на поэтический язык.
А вот стихотворная молитва Тютчева:

 * * *

Пошли, Господь, свою отраду
Тому, кто в летний жар и зной,
Как бедный нищий, мимо саду,
Бредет по жесткой мостовой;

Кто смотрит вскользь — через ограду —
На тень деревьев, злак долин,
На недоступную прохладу
Роскошных, светлых луговин.

Не для него гостеприимной
Деревья сенью разрослись —
Не для него, как облак дымный,
Фонтан на воздухе повис.

Лазурный грот, как из тумана,
Напрасно взор его манит,
И пыль росистая фонтана
Главы его не осенит…

Пошли, Господь, свою отраду
Тому, кто жизненной тропой,
Как бедный нищий — мимо саду —
Бредет по знойной мостовой.


Стихотворная молитва пробивалась сквозь все тернии сложного революционного времени и оставалась запечатлена в бессмертных строках поэтов переломной эпохи.

Иван Бунин

    За все Тебя, Господь, благодарю!
    Ты, после дня тревоги и печали,
    Даруешь мне вечернюю зарю,
    Простор полей и кротость синей дали.
   
    Я одинок и ныне - как всегда.
    Но вот закат разлил свой пышный пламень,
    И тает в нем Вечерняя Звезда
    Дрожа насквозь, как самоцветный камень.
   
    И счастлив я печальною судьбой,
    И есть отрада сладкая в сознанье,
    Что я один в безмолвном созерцанье,
    Что всем я чужд и говорю - с Тобой.
   

Анна Ахматова  Молитва


    Дай мне горькие годы недуга,
    Задыханья, бессонницу, жар,
    Отыми и ребёнка, и друга,
    И таинственный песенный дар -
    Так молюсь за Твоей литургией
    После стольких томительных дней,
    Чтобы туча над тёмной Россией
    Стала облаком в славе лучей.

     Как страшно сейчас читать эти строки и знать, что так всё и случилось с поэтом - был убит муж Николай Гумилёв, был отправлен в лагеря сын Лев, даже поэтическое  молчание было...Мы уже говорили о том, что поэт всегда пророк, поэтому отношение к творчеству всегда было сакральным. Каждый стих был событием жизни (не только автора, но и читателя) и даже со-бытием, со-чувствием, со-знанием - совместным вхождением в область Божественного. Духовный поиск был "калением" души - и потому поэзия с религией так тесно связаны в культуре. И потому поэзия была откровением. Экзистенциальные вопросы, конфликт жизни и смерти - этот конфликт разрешается только поэтически,его нельзя решить только в рамках философии и религии.
     И эту мысль прекрасно выражает современный поэт Зинаида Миркина:

Как упорна она, как давно
 Мысль простейшая бьётся во мне:
 Я – никто. Я – лишь только окно.
 Я – пробоина в твёрдой стене.

 Только плотность стены прорубя,
 Только после великих потерь
 Понимаю: я – выход в Тебя,
 Я – к Тебе приводящая дверь.

 С целым миром окончился спор.
 Я – никто. Обо мне позабудь.
 Я есмь вход в бесконечный простор.
 Только вход, только дверь, только путь.

А вот молитва нашего севастопольского поэта Николая Ярко:

Спаси и помилуй и Томи, и Сашу,
и тополь, и дом, и звезду в небеси,
и город любимый, и Родину нашу,
какую ни есть, сохрани и спаси.

Спаси и помилуй и ближних, и дальних,
родных и друзей, и дорогу, и дни.
Я всё понимаю - нельзя без страданий -
но всё же помилуй, спаси, сохрани.

Спаси и великих, и злых, и недужных.
и тех, кого любят, не ждут и винят.
А мне, Боже мой, ничего и не нужно.
спасибо за то, что ты есть у меня.



     Особенно часто прибегают к этому жанру в последнее время. Но вот не знаю, радоваться ли этому? Очень часто такие молитвы, написанные, возможно, от всей души и из лучших побуждений, настолько примитивны по форме и банальны по содержанию, что скорее отвращают читателя от веры, чем привлекают к ней. Мне кажется, если уж в наше время скрытых, или скажем - внутренних, гонений на Церковь и всё, что с ней связано, прибегать к такой форме стихотворения, это должна быть если не гениальная, то по крайней мере, безупречная поэзия - такая, которую не стыдно было бы предъявить Всевышнему.