Захват

Любить Москву в такое утро легко и приятно: ветерок прохладный, чистый, неведомо откуда взявшийся, воздух, за ночь очистившийся от выхлопных газов, асфальт чуть влажный, обновленный, а главное - солнце - несмелое, ласковое, трепетно играющее с листвой на деревьях и заглядывающее в окна жителей мегаполиса. Но Борис Сергеевич любил Москву вне зависимости от погоды или времени суток и не так, как теперь принято - без взаимности и обоснованно перспективами роста зарплаты, а давней любовью мальчишки-кадета. Любовь родилась, когда Москва была широка проспектами, красна высотками и пьяна молодостью послевоенных ребятишек.

Спустя пятьдесят лет  Борис Сергеевич все так же бодро шагал по тротуару. Наслаждаясь  утренним  дыханием города, вслушиваясь в его музыку, он спешил на работу, срезая путь от метро до офиса. Работал Борис Сергеевич, как это частенько случается у отставных военных, охранником. К обязанностям своим относился с душой. Так уж у старшего поколения принято: подход основательный, взгляд на вещи ответственный. Вот таким взглядом и смотрел Борис Сергеевич на совершенно разные объекты.

Сначала это был магазин электроники. Солидный техно-маркет с молодым персоналом, активно  распространяющим запах пота и синтетической формы по полиуретановому залу. Посетителей в магазине было мало. Все они отчаянно нуждались в помощи консультантов. Консультанты же нуждались в общении, поэтому почти не выходили из подсобки, где пили чай и вели беседы по душам. Сопревших от чая работников выловить было непросто. Борис Сергеевич скучать не привык. Чтобы устранить перекосы на пути продвижения товара, он нередко принимал участие в выборе техники, помогая тем, кто слабея ножками и туманясь взором, уже готов был покинуть мир высоких технологий и непонятных сокращений в названиях. С видом доброго падре, понимающего проблемы простых пользователей, охранник склонял одуревших покупателей к единственно правильному выбору. Только на кассе клиенты начинали терзаться сомнениями по поводу того, чьи советы они выслушали. Но, страшась вернуться в ад электронных новинок, закрывали глаза на эти подозрения.

Не место красит человека, а человек красит место. Красит, строит, охраняет.  Другим объектом или местом работы Бориса Сергеевича была стройка. Наблюдение за стройкой не только необходимо, но и требует определенных усилий. Очень пригодились Борису Сергеевичу навыки командира. Ну и, конечно, виртуозное владение матом. Тонко, очень тонко приходилось лавировать охраннику между желанием остаться в живых и стремлением не дать работягам-гастарбайтерам разворовать всё на корню.

Гораздо легче, с этой точке зрения, угомонить студентов из дружественных  африканских республик. Студенты не спешили учить русский, но очень торопились получить денежные переводы в банке, за безопасность которого отвечал Борис Сергеевич. Тут для него все было просто. Используя некоторые познания в английском и голос певчего баса из церковного хора, охранник быстро наводил порядок.  После фразы: «Silence please!», студенты разом замолкали, выстраивались стройной гусеницей в очередь и еще некоторое время вслушивались в эхо низкого голоса, гуляющего под каменными сводами здания. Кассирши и операционистки души не чаяли в охраннике, с появлением которого воцарилась приятная атмосфера серьезного финансового учреждения, а не блошиного рынка в Ботсване.

Но в это замечательное летнее утро Борис Сергеевич спешил не в банк. Его послали в качестве усиления в офис одного из клиентов.

Случилось так, что почти поссорились Абрам Иосифович и Иосиф Абрамович по поводу некоторой задолженности. «Почти», потому что умные коммерсанты в определенных кругах опасаются ссориться до конца. То есть, пока не пройдут все кассации. По первому кругу суд велел отдать долг в виде офиса, расположенного на Ленинском проспекте на первом этаже вполне приличного сталинского дома. Возник конфликт интересов. Офис очистили от оргтехники и мебели. На всякий случай оставили телефон, табуретку и Михалыча.

Михалыч – фигура могучая в своем старческом пофигизме и радостная от возможности тихо заработать прибавочку к пенсии, любил прикорнуть на работе. Благо, работу ему давали по душе. Безмолвие библиотек, пыль складов и «тихие часы» детских садов никак не нарушали годами выработанный режим сна и бодрствования Михалыча. Такая работа позволила ему спокойно перевалить за рубеж седьмого десятка лет. Может быть, этот брошенный офис, кому-то и показался бы пустым и неуютным, только не ему. Все шло по плану. Уже был выпит чай с сушками, прочитан журнал «Садовод», уже примостилась к стене подушка, как вдруг услышал Михалыч странный шум, сопровождаемый запахом сварки и недружелюбия. До горе–охранника наконец-то дошло, что железную дверь офиса заварили. Михалыча хотели замуровать, но не учли наличие запасного выхода. Секьюрити доложил начальству о конфузе, оценил ситуацию вполне приемлемой для обитания его мирной сущности и лег спать, осознавая, что утром будет подкрепление, которое и решит, что делать дальше.
 
Начальство охранного агентства  БЭМС  (Безопасность - Это Мужская Специальность), обескураженное странной вылазкой противника, долго совещалось и никак не могло понять, с какой целью заварили дверь, через которую можно было зайти и захватить офис. Коварство и жестокость отошли на второй план. Вдруг вспомнили, что Иосифу Абрамовичу принадлежит фирма, которая занимается изготовлением заборов, а также ковкой решёток и ограждений. Видимо, хозяин дал задание кузнецам захватить офис в кратчайшие сроки. Кузнецы - конкретные в плечах,   в росте – неудержимые, в преданности хозяину – неистовые, но в захвате помещений – слабоумные, решили перво-наперво сделать то, что умеют. Пока кузнецы вынашивали план дальнейших действий, начальство БЭМСа распорядилось послать на объект еще двух охранников: Бориса Сергеевича и Андрея Николаевича.

Утром в офисе уже было три охранника и три табуретки, две из которых были позаимствованы в соседнем помещении. Мужики уж было расположились поудобнее и начали неторопливое обсуждение матча "Спартак- Динамо", как вдруг раздался грохот, ознаменовавший начало штурма. Кузнецы начали ломать деревянную дверь. Если бы дверь была железная, они бы и её заварили, но за неимением опыта работы с деревянными заборами все-таки решили сломать преграду. Охранники кинулись в узкий коридор. Напор извне не давал шансов на переговоры и раздумья. Длинноногий Андрей Николаевич подпер мощным торсом дверь, а ногами уперся в стену, образуя своим телом двойной заслон для захватчиков. Коренастый Борис Сергеевич, чудом протиснувшись, встал рядом с товарищем и попеременно, - то поддерживая его сползающие ноги, то наваливаясь корпусом на дверь,- стал активно участвовать  в конфликте. Михалыч, нервно догрызая сушки, робко выглядывал из комнаты, не особенно понимая, чем в данной ситуации может помочь.

Кузнецы долбили дверь методично. Меняли тактику. Пытались снести плечом, выбить ногами, пробовали и живой таран – ничего не помогало. Хлипкая с виду деревяшка, усиленная телами отставников, никак не слетала с петель. В конце концов, ослабев от усилий кузнецов, Андрей Николаевич, стал немного сдавать позиции, но положения не поменял. Со временем он чуть больше согнулся в коленях. Ослабление позволило жестоким оккупантам просовывать руки и наносить короткие тупые удары Борису Сергеевичу. Началось непринужденное общение противоборствующих сторон:
- Бля, мужики, откройте по-хорошему, все равно раздолбаем и зайдем, только хуже будет, - нервничали кузнецы.
- Когда раздолбаете, ляжете здесь на тряпочке под дверью, - не сомневаясь отвечал Борис Сергеевич, при этом успевая насовать кузнецу в образовавшуюся брешь.
- Все, пи&ец, зайдем -  матки повырываем! - не унимался молодняк,решившийся  использовать запрещенные методы запугивания противника.
- Это вам тогда не эту дверь ломать надо! У вас с такими подходом, девочки, проблемы будут. Идите на&уй со своей гинекологией. Мы вас просто отмудохаем по-человечески, чтобы следующий раз своё е&ло не совали, куда не следует, - был ответ, который в очередной раз достиг своей цели вместе с кулаком.

Борису Сергеевичу тоже доставалось крепко, да и Андрей Николаевич  приуныл внутренними органами, уставшими от тяжелых сотрясений.  Зато Михалыч вошел в раж. Во-первых, он уже позвонил начальству и попросил подкрепления для укрепления, во-вторых, оказался искусным матерщинником. Поэтому остальное противостояние  прошло под аккомпанемент его брани.

Уставшие кузнецы взяли тайм-аут. Не добившись ощутимого перевеса, они, в свойственной им манере  хаотичного наступления, решили атаковать еще и с флангов. В результате чего удары в дверь возобновились, но уже с целью отвлечения внимания противника от лазутчика, который форсировал форточку. Протиснув могучие плечи и голову, поддавшись вперед корпусом, кузнец застрял. Поняв, что план провалился,налетчики пытались тащить его назад.

В таком положении и застал шпиона Михалыч. Изрыгая отборные ругательства, вспоминая и прогнозируя отношения со всеми родственниками приунывшего форточника, старик схватил видавший виды веник, и, лихо подпрыгивая на сухоньких ножках, стал ловко тыкать им в морду противника. Кузнец, зажмурившись изо всех сил, не смея открыть рта, потому что старый веник - это не совсем то, что привычно для рта среднестатистического кузнеца, ужом извивался, свободной рукой пытаясь поймать  орудие пыток. Михалыч оказался проворным и неугомонным. Лишь через пять минут кузнец  вывалился наружу с красной от веника рожей и стойким желанием взять на душу грех и закопать старого мерзавца.

Борис Сергеевич и Андрей Николаевич продолжали держать оборону. Подстроившись под толчки в дверь, чередуя отдых и усилия, удары и отклонения от ударов, оставляя неизменным поток мата, охрана поняла, что бой вступил во вторую стадию - хроническую.

Кто знает, сколько бы продолжалось все это безобразие, и чем бы все закончилось, если бы не подъехали в одно и то же время  те, по чьей вине все случилось. Надо отметить, что Абрам Иосифович и Иосиф Абрамович - люди вполне интеллигентные и цивилизованные - были весьма обескуражены масштабами  военных действий. Такого развития событий никто не ожидал. Поговорив пять минут, они решили, что офис до конца суда будет под присмотром двух сторон.

Кстати, подкрепление охране все-таки прислали. Когда «трое из ларца», как называли их в БЭМСе, появились в эпицентре конфликта, конфликт иссяк. "Мальчики" зашли в помещение, свет померк, звуки утонули в карманах их черных пиджаков, а улыбки криво застыли, наткнувшись на ледяной взгляд комиссии по урегулированию спорных вопросов. Пахло от подкрепления погонами войск специального назначения. Кузнецы запах учуяли и поменяли настроение на более благодушное.

Когда истерзанная дверь вяло распахнулась, в нее вошли хозяева офиса и бригада кузнецов. Охрана все еще была готова принять последний бой. Даже Михалыч сосредоточился и перестал материться, понимая, что сейчас лицом к лицу столкнется с тем, чью физию он рьяно расписал веником. Ощетинившиеся отставники встретили благодушных хозяев и агрессивных кузнецов с достоинством.

- Отцы, ну вы даете...  Вы, чё, втроем отбивались? Нет что ли больше никого?

Борис Сергеевич улыбнулся и уж было хотел ответить, но потом решил промолчать. Всё. Что говорить-то? Охрана с объекта снята.