Сказка для Анны

Дом сына бедного башмачника располагался на окраине города, и потому маленький Ханс нередко огорчал мать тем, что надолго убегал в лес. Мальчику было очень жаль, что мама сердится, но ничего поделать с собой он не мог. Стоило только Хансу переступить порог, как узкая тропинка, поросшая лопухом, тут же уводила его подальше от дома. Собираясь прогуляться, Ханс искренне надеялся вернуться пораньше, чтобы помочь маме развесить оставшееся белье, которое весь день замачивалось, кипятилось или полоскалось в больших чанах. Но вернуться засветло почти никогда не удавалось. Сначала мальчик просто бегал, лазал по деревьям или сражался с невидимыми врагами, яростно стегая хворостиной кусты дикой малины, затем его пленяли бабочки, мотыльки и муравьи, чью жизнь он мог наблюдать часами.
 
А недавно Ханс познакомился с принцем Фритсом, и прогулки стали еще продолжительнее. Принц был прекрасным рассказчиком и Ханс, который со слов отца тоже состоял в дальних родственных связях с самим Королем, всегда дослушивал истории друга до конца, а потом стремглав бежал домой принимать справедливые упреки. Конечно, никто не верил в знакомство сына башмачника и прачки с самим принцем, но Ханс никогда не обижался и никого не пытался убедить – он просто пересказывал людям истории и все больше времени проводил в лесу.
 
Однажды Ханс пришел на полянку с поваленным деревом, на котором они обычно устраивались вдвоем с принцем, но Фритса там не застал. Сначала Ханс расстроился и заскучал, а потом услышал звуки труб и топот копыт. Мальчик решил понаблюдать за охотой, а заодно, если повезет, хоть одним глазком увидеть самого Короля.  Ханс бежал быстро, но все равно опоздал: все, что ему удалось – это услышать чертыханье отставшего вельможи и увидеть, как тот со злости пустил стрелу в большого ворона, сидящего на ветке. Поведение подданного Его Величества было довольно странным, потому что убивать воронов всегда считалось дурной приметой. Может быть, королевский вельможа не разглядел птицу, а, может, был чужестранцем и не знал местных традиций, но Хансу не понравилось то, что он сделал. Птица рухнула в колючие терновые кусты.

Когда вельможа скрылся из виду, Ханс немного подождал, а потом решил достать ворона и похоронить. С помощью палки он кое-как раздвинул ветки, усыпанные шипами. Ворон лежал на боку, из крыла его торчала стрела. Мальчик собрался с духом и, царапая руки, аккуратно поднял тушку. Птица была тяжелая и очень красивая. Ханс отнес ворона подальше и положил на траву. Оставалось решить, вытаскивать стрелу или нет. Мальчик подумал, что все-таки стоит вытащить, и потянул стрелу за оперение. В этот момент ворон открыл глаз и будто вздрогнул от боли. «Ой!» - вскрикнул Ханс и отскочил. Он ужасно испугался: а вдруг птица подумает, что это он хотел ее убить?
- Нет, не подумаю, Ханс, не бойся, - раздался гортанный голос.
- Кто это говорит? – спросил мальчик, крутя головой во все стороны.
- Подойди ко мне и вытащи стрелу, пожалуйста, - попросил ворон.
- Хорошо, - робко согласился Ханс.
Он осторожно потянул, стараясь не смотреть в темный, блестящий глаз птицы, который внимательно рассматривал мальчика.
- Спасибо, Ханс, а теперь отнеси меня к ручью у заброшенной мельницы.

Мальчик послушно выполнил просьбу, хотя дорога была дальняя. Под конец пути руки Ханса так устали, что он терпел из последних сил. У самого ручья ворон сказал:
- Опусти меня в воду.
Ханс опять послушался, не решаясь спросить можно ли ему уйти.
Как только вода укрыла ворона полностью, раздалось шипение, потом ручей пошел пеной, вода забурлила и поднялась столбом. В то же мгновение перед Хансом появился маленький седобородый старик в широкополой шляпе и длинной рубахе. Мальчик онемел от ужаса и хотел броситься наутек, повторяя слова молитвы, в которой надо переставлять слова от конца к началу - так учила его мать.
- Не бойся Ханс, я тебя не обижу, - сказал старик скрипучим голосом, опять угадав мысли своего спасителя.
Но ребенок был слишком напуган, чтобы ответить.
- И курточку снимать не надо, и выворачивать ее не надо, хотя твоя мама права – скоге это отпугивает. Но я не скоге, Ханс, видишь, бычьего хвоста нет, - старик повернулся боком и рассмеялся. – Даже не знаю, хорошо это или плохо, - задумчиво добавил он, почесав бороду. -  Вот ты, например, хотел бы иметь хвост?
- Я-а-а? – переспросил мальчик.
- Да, ты. Наверное, это удобно – можно отгонять мух и комаров, - старик махнул рукой, изображая вращение хвоста, но тут же схватился за плечо. – Ханс, я твой должник, ты спас мне жизнь. Теперь я готов выполнить любое твое желание. Пока только одно. Но по прошествии пятнадцати лет, ты можешь загадать другое желание.
Мальчик не хотел ничего загадывать, он очень хотел вернуться домой.
- Если хочешь, иди, я тебя не держу, - сказал волшебник. – Или позволь мне вылезти из ручья -  уж очень вода холодная.
Ханс сделал пару шагов назад, но любопытство все-таки взяло верх.
- Любое желание?
- Любое разумное земное желание, - ответил старик, вытирая краем длинной рубахи покрасневшие ноги. – Послушай моего совета: чем проще желание, тем лучше оно исполнится.
- Но я не знаю, что мне попросить, - честно признался мальчик.
- Тогда иди, Ханс, а, когда будешь готов, позови меня – пойди в лес и крикни три раза «Авэн!».
- Хорошо, до свидания, господин Авэн, - мальчик поклонился старику и пустился наутек.
- До свидания, - тихо сказал волшебник, глядя на то, как мелькают среди зеленых кустов маленькие детские пятки.

Первое, что хотел сделать Ханс, вернувшись домой - это рассказать родителям о  встрече с волшебником. Мальчик с шумом ворвался в комнату, но отец тут же остановил его, показывая на кровать, где лежала  мама.
- Твоя мать заболела, Ханс, - тихо сказал он.
- Что с ней? Она поправится? – Ханс вдруг так сильно испугался, что отец может ответить «нет», что тут же сам и продолжил:
- Конечно, она поправится. Она просто устала, правда? Давай постираем белье, что мама принесла сегодня утром, давай высушим и отгладим его, а  потом сварим ей густого вкусного бульона и накормим. Она всегда так делает, когда у меня кашель или болит горло...
Отец молча покачал головой и тяжело вздохнул:
- Приходил господин доктор и сказал, что нужны лекарства, много лекарств. Но у нас нет денег, Ханс. Мне едва хватило, чтобы расплатиться с лекарем. Завтра ты пообедаешь у своей крестной.
Башмачник сел на стул, лицо его было мрачным, серым, с глубокими бороздками морщин, Понуро опустив плечи, мужчина взял шило и принялся за работу.
Внезапно Ханс понял, что может все поправить благодаря своей встрече с волшебником. Мальчик, не говоря ни слова, выскочил из дома и побежал обратно в лес. Сначала он хотел вернуться к ручью, но потом понял, что у него уже не хватит сил добежать туда. Ханс сложил ладошки и громко крикнул «Авэн!», а эхо повторило слова мальчика еще несколько раз. Волшебник появился также неожиданно, как и в первый раз. Только на этот раз не из холодной воды, а из зеленых листьев, травы и веток.
- Как быстро, Ханс, я думал тебе понадобится больше времени, чтобы все обдумать, - с улыбкой заметил старик.
- Господин Авен, я хочу быть богатым! – выпалил мальчик, позабыв об осторожности и вежливости.
- Богатым? Хорошо, - ничуть не удивился волшебник. – Вот тебе мешочек, Ханс. Золотые монеты в нем никогда не заканчиваются. Следующий раз, ты можешь загадать свое желание через пятнадцать лет.
Старик отдал мальчику красиво вышитый мешочек и, не дожидаясь слов благодарности, исчез. Ханс побежал домой, не зная, какие беды принесет ему исполненное желание.

Сначала все складывалось замечательно. Мальчик рассказал отцу о волшебнике, потом, запустив руку в мешочек, зачерпнул горсть блестящих монет и высыпал их на стол. Увидев несметные богатства, башмачник испугался и со всей строгостью расспросил сына, не украл ли он эти деньги, но Ханс убедил отца, что тот может ему верить.

Через неделю семья зажила счастливо, как никогда. Мама пошла на поправку, отец стал приносить с рынка свежий сыр, вкусно пахнущий хлеб, парное мясо, творог и молоко. В доме появилась хорошая посуда, белье из добротной ткани и новая одежда. Ханс перестал убегать в лес, стараясь помочь отцу по хозяйству – то печь побелить, то забор починить. Мама на глазах расцвела и из замученной прачки с вечно красными руками, превратилась в молодую, красивую женщину, которая вдруг поняла, какие блага сулит ей маленький волшебный мешочек.

Сначала она хотела забрать его себе, но ничего не вышло – монеты появлялись лишь тогда, когда мешочек был в руках у Ханса. Тогда мама запретила мальчику рассказывать кому бы то ни было о волшебнике и золотых, а потом и вовсе стала запирать сына дома, чтобы он мог дать ей денег по первому требованию. Соседи стали шептаться и придумывать небылицы про башмачника и его семью: кто-то говорил, что они получили наследство, кто-то - что нашли клад. А однажды, когда разбойники ограбили сборщика податей, в дом Ханса пришли солдаты. Они перевернули все вверх дном, нашли и волшебный мешочек, но он, конечно, для них оказался пуст.  На утро мать с отцом решили, что хватит им жить в старом доме, общаться с глупыми соседями и радоваться куску простого свежего хлеба.

Прошло совсем немного времени, но его было достаточно, чтобы золото вскружило бывшим беднякам голову. Теперь Ханс жил в большом светлом доме со слугами, одевался в дорогие курточки и рубашки с кружевными манжетами. У него было много игрушек, но не было ни одного друга. О том, чтобы сбежать в лес и отыскать принца не могло быть и речи – няньки и гувернеры не сводили с Ханса глаз. В новой школе мальчика сразу невзлюбили, и только и делали, что без устали придумывали ему обидные прозвища. Но больше всего Хансу было жаль того, как поменялись его родители. Если мальчик слышал свое имя или шаги в коридоре, если его звали или просили подойти – это могло означать лишь одно – он должен достать свой волшебный мешочек и высыпать горсть золотых в кошелек, который держала холеная рука, украшенная тяжелыми кольцами. Отец больше не сажал его на колени, не показывал, как можно аккуратно склеить потертую кожу башмака, а мама больше не целовала его и не просила рассказать сказку, пока она гладит белье.

Одиночество Ханса стало глухим и безграничным, когда родители решили купить себе титулы и занять приличное положение в обществе. Естественно, им не хватало для этого ни культуры, ни образования и поэтому они сорили деньгами с таким усердием, что каждая сказанная глупость шла по цене лошади, а каждый дурной жест по цене жемчуга. Отец Ханса сильно раздобрел, залоснился, а мама – напротив, настолько похорошела, что слуги не успевали отказывать молодым визитерам.

Как-то раз мама разбудила Ханса – очень ласково, нежно, как бывало раньше. Она попросила сына не шуметь и достать из мешочка монет. Раз за разом сыпал мальчик монеты, но маме все было мало, и она просила еще. Ханс устал, ладошки его покраснели, но мама трясла его за плечи и приказывала продолжать. С рассветом она навсегда оставила сына и мужа, сбежав с каким-то повесой.

Отец, узнав о том, что жена бросила его, а сын ей потворствовал, разозлился и приказал гувернерам высечь мальчика. С этого дня жизнь Ханса изменилась еще больше и, увы, опять не в лучшую сторону. Башмачник запил, опустился. Слуги, уставшие от постоянной ругани пьяного хозяина, сбежали. Ханс перестал ходить в ненавистную школу и мечтал лишь об одном – вернуться назад в старый дом на окраине, чтобы опять бегать в лес, слушать принца Фритса и, забывая о времени, наблюдать за бабочками.

К сожалению, этим мечтам не суждено было сбыться. Отца хватил удар, и он умер, а Ханса отправили в сиротский приют. Хотя Ханс не был беден, никто не хотел брать такого взрослого ребенка – всем нравились белокурые крохи, оставленные распутными матерями на церковных ступенях. Нельзя сказать, что мальчика сильно расстраивало его положение. Он был даже рад, потому что стал жить обычной жизнью, какой живут все дети – дети у которых нет волшебного мешочка с золотыми. Ханс был старшим в своей группе, одноклассники побаивались его и уважали. Наконец-то он научился прилежанию, полюбил занятия и смог проявить интерес к наукам. Больше всего мальчику нравилось чтение и письмо. В скором времени ему не стало равных в этих предметах, и учитель с удовольствием занимался с ним дополнительно. Школьные годы прошли для Ханса спокойно и тихо, волшебный мешочек был надежно спрятан в сундуке и ни разу за сиротские годы не увидел света.

Когда пришел срок покинуть приют, директор предложил Хансу остаться работать преподавателем. Недолго думая, юноша согласился. Он снял комнату неподалеку и стал прилежно исполнять свои обязанности. Жалованья ему хватало, чтобы жить скромно, но иногда Ханс брал деньги, что остались после смерти отца, на покупку книг.

В один из таких дней Ханс и повстречал Анну - дочку владельца книжной лавки. Молодой человек увидел ее случайно. Обычно Анна не выходила, когда в магазине были посетители. Ханса поразили руки девушки: нежные, тонкие, легкие. Она стояла у большого деревянного шкафа, и ее пальчики быстро скользили по корешкам книг. Юноше показалось, что девушка не просто вытирает пыль и наводит порядок, а играет на каком-то диковинном инструменте, у которого вместо струн, усыпанные буквами страницы, спрятанные в свою очередь в картон и кожу. Но еще больше Ханс удивился, когда Анна обернулась. Девушка была не просто красива – она была светла, как весеннее утро. Сердце молодого человека учащено забилось, а потом замерло от ужасной догадки, когда Анна, не поздоровавшись, прошла мимо, осторожно выставив вперед руку, чтобы не натолкнуться на препятствие.

Всю ночь Ханс терзался сомнениями, не зная, что делать дальше. В конце концов, юноша принял решение не отступать, чего бы ему это не стоило. Ханс встал с первыми лучами солнца, достал свой старенький, потрепанный чемодан и вынул из него волшебный мешочек. «Вы забрали у меня всех, кого я любил, так помогите мне сейчас стать счастливым», - думал юноша, ссыпая золотые монеты в кошелек. Затем молодой человек наспех оделся и пошел в ближайший магазин мужского платья. Там он выбрал себе новый гардероб и целую коллекцию шляп и котелков на все случаи жизни. По пути в книжную лавку он заказал цветочнику букет из свежих роз и попросил срочно доставить корзину по нужному адресу. Между влажных от росы стеблей Ханс вложил записку с просьбой разрешить ему побеседовать с той, которую встретил вчера вечером в лавке господина Хойера.

С тех пор, когда просьба о визите была удовлетворена – прошел год. Отец Анны, благословив молодых, назначил свадьбу. Никогда Ханс не был так счастлив, никогда его сердце так не болело от страха потерять свою любовь, никогда Ханс не был так уверен в том, что нужно попросить у волшебника.

Однажды утром Ханс, ничем не выдав волнения, поцеловал жену, собрался так, будто уходит на службу, а сам пошел в лес и трижды громко позвал ворона.
- Ты возмужал, мой мальчик, - тут же раздался ответ.
Старик ничуть не изменился – разве стал чуть меньше ростом для подросшего Ханса.
- Доброе утро, господин Авэн, - поздоровался юноша и поклонился. – Я пришел, потому что хочу попросить вас о чуде исцеления для моей жены. Если нужно, я верну вам волшебный мешочек и больше вообще никогда не приду и не побеспокою вас, только, пожалуйста, пусть моя Анна вновь сможет видеть.
- Ничего возвращать не нужно, Ханс, - пожал плечами старик, - все твои желания будут исполняться и оставаться с тобой, пока ты не пожелаешь обратного.
- Так значит... – юноша не верил своему счастью.
- Иди домой, Ханс, Анна уже ждет тебя, чтобы сообщить хорошую новость.
- Спасибо, спасибо, господин Авэн! – закричал Ханс, еле сдерживаясь, чтобы не обнять старика.
Старик же грустно посмотрел на юношу и сказал, перед тем как исчезнуть:
- Не за что, мой мальчик, не за что...

Зрение вернулось к Анне, и не было более счастливой пары во всем Королевстве. Они разлучались лишь, когда Ханс уходил на службу, каждая минута, проведенная в разлуке, казалась им вечностью. Если прохожие видели супругов на улице, то неизменно улыбались и одобрительно перешептывались, приветствуя пару поклонами.
Жизнь Ханса и Анны текла спокойно и размеренно несколько лет, но однажды Ханс заметил, что Анна грустит. Он, конечно, поспешил узнать, в чем же дело: хорошо ли она чувствует себя, не желает ли отвлечься, сходить в театр, купить новых нарядов? Но Анна лишь качала головой, с благодарностью отвергая предложенное, а потом призналась:
- Ханс, я очень хочу, чтобы у нас были дети. Мне так тяжело видеть, как подрастают малыши наших соседей. У нас есть все, кроме одного, самого важного. Жизнь стала казаться мне пустой и никчемной. Мне горько осознавать, что причина во мне. Ты так любишь детей, ты стольких выучил, а я не могу подарить тебе сына, не могу дать того, что может любая женщина.   
- Анна, я прошу тебя не говорить так! Ты для меня и есть жизнь, мне больше ничего не нужно. Но, если ты хочешь - у нас будут дети, вот увидишь. Я покажу тебя самым лучшим врачам, мы съездим на лечебные воды – говорят, они творят чудеса, весь мир положу к твоим ногам. Ты родишь мне чудесного малыша! Нет, двух или трех! - засмеялся Ханс, ласково прижимая жену, - с твоим добрым сердцем можно иметь много детей.
- Ах, Ханс, - улыбнулась Анна, - все-таки это чудо, что я тебя встретила. - Ты очень заботлив, любовь моя, но, где же ты возьмешь столько денег? Весь мир стоит не дешево.
- Не волнуйся, пожалуйста, мы богаты! - выпалил Ханс, и тут же испугался. – Отец оставил мне очень большое наследство, - впервые соврал он, - его хватит, чтобы сделать мою Анну самой счастливой мамой на свете.

Ханс выполнил свое обещание. Сначала он показал Анну всем местным светилам, потом вывез ее за границу. Супруги выполняли все требования врачей, а когда разочаровались в них, то обратились за просьбой к гадалкам, деревенским колдунам и повитухам. Через несколько лет они вернулись домой уставшие и разочарованные. Анна и Ханс любили друг друга не меньше, но поражение, которое они потерпели, лишило их сердца той радости, того невидимого света, что неизменно сопровождали их. Теперь они были похожи на двух раненых птиц, что держатся вместе. Страдания Анны не оставили Хансу шанса – он тоже стал угрюмым. Мужчина всеми силами старался оберегать жену, но стоило только ей увидеть на улице мальчишку-сорванца или маленькую девочку в церкви, как Анна мрачнела, замыкалась в себе и сутками молчала.
- Брось меня, Ханс, - однажды сказала она. – Ты встретишь другую женщину, и она станет матерью твоих детей.
- Я запрещаю тебе говорить об этом! – Ханс с такой силой стукнул кулаком по столу, что на пол посыпались вилки и ножи. – Слушай меня внимательно, Анна -  все, что от тебя требуется – это подождать.
- Сколько, Ханс?
- Шесть лет, - уверенно сказал мужчина. – Не спрашивай меня ни о чем. Я обещаю, что у нас будет ребенок. Ты веришь мне?
- Верю, Ханс, - Анна крепко-крепко обняла мужа, - я тебе верю, и буду ждать, сколько потребуется.

После этого разговора все опять изменилось – ушли горечь и тоска, исчезла грусть. Казалось, что Ханс и Анна счастливы, как прежде. Они едва успевали отвечать на приглашения, весь день был расписан: визиты, встречи, благотворительные балы, занятия с сиротками. Анна помогала стареющему отцу, и книжный магазин опять стал процветать. Все самое модное, самое новое и лучшее было в руках этой пары, которая с каждым днем пользовалась у горожан все большей популярностью. Дело дошло до того, что магистрат пригласил их стать членами городского совета. Никто не мог догадаться, что на самом деле они лишь торопят время. Анна и Ханс хотели одного – дождаться своей мечты как можно быстрее, поэтому заполняли свои дни делами и суетой.

И этот день настал. Ханс пришел в лес – ровно через пятнадцать лет, как и положено. Волшебник появился незамедлительно, но на этот раз Ханс не торопился:
- Приветствую тебя, Авэн, - сказал он, но в голосе его не было радости.
- Здравствуй, Ханс, - ответил старик, рассматривая мужчину. – Как поживаешь, мой мальчик?
- Я давно уже не мальчик, господин Авэн, - ответил Ханс, - хотя и пришел опять просить. У нас с Анной нет детей. Я сделал все, чтобы она была счастлива, но этого мало. Твое колдовство – наша последняя надежда, но... я уже не столь наивен и понимаю, что исполнение этого желания, как и во всех остальных случаях, не принесет мне покоя. Чем придется расплатиться, господин волшебник?
- Ты действительно стал мудрее, Ханс, - ответил старик, - но ты зря сердишься на меня, я всего лишь исполняю твои желания в благодарность о спасенной жизни.
- Иногда я жалею о том поступке, господин Авэн, - Ханс развернулся и, не прощаясь, пошел домой.

Через год Анна родила двойняшек – Кая и Герду. Счастливых родителей поздравлял весь город. Наконец-то супруги могли насладиться своим счастьем в полной мере, наконец-то у Ханса было все для того, чтобы забыть о волшебнике. Нечего было больше желать, нечего менять. Наступили времена безграничного покоя, и мужчина не раз пожалел, что обидел волшебника своей грубостью. За несколько первых лет это было единственное беспокойство. Анна еще больше похорошела и расцвела, близнецы росли настоящими крепышами и постоянно радовали родителей успехами, покладистыми характерами и смышленостью. Ханс трепетно, с благоговением оберегал семью, надеясь, что ему больше никогда не придется ни о чем просить господина Авэна.

Однажды вечером, когда зимняя метель укрыла город, Анна попросила Ханса уложить детей спать:
- Расскажи им сказку, дорогой, только не очень страшную – лучше про прекрасную принцессу и доброго рыцаря, ну или про лесного старичка, что помогает детям собирать ягоды.
- Хорошо-хорошо, - рассмеялся Ханс, - знала бы ты, кому даешь советы. Я же когда-то был самым лучшим рассказчиком и дружил с сами принцем.
- С кем? – переспросила Анна.
- Не важно, -  подмигнул ей муж, - обещаю, что завтра дети попросят меня, а не тебя рассказать им сказку перед сном.
- Было бы неплохо, - обрадовалась Анна, удивившись тому, что никогда не слышала о таких способностях Ханса.

К большому огорчению для всех, спустя некоторое время мужчина вышел из детской ужасно расстроенный. Лицо его перекосило, будто от боли, он задыхался, пытаясь объяснить перепуганной жене, что произошло:
- Я хотел, Анна... про русалку, про огниво... - сбивчиво начал он, - но ничего, ничего не помню! Ни одного слова!
- Успокойся, Ханс, что с тобой? Подумаешь, какая забота, - успокаивала его жена, - многие не умеют рассказывать сказки, ничего страшного в этом нет.
- Я умею! – закричал Ханс, - понимаешь, умею! Я всегда это умел, просто... - и тут Ханс все понял.

Мужчина наспех оделся, взял фонарь и, несмотря на все уговоры Анны, ушел.
- Авэн, Авэн, Авэн! – кричал Ханс из последних сил, не понимая, дошел ли он до той поляны, где впервые встретил волшебника.
Вьюга клонила деревья, сурово и холодно встречая гостя. Вдруг в слабом отблеске фонаря, огонь в котором жалобно метался от новых порывов ветра, Ханс заметил маленькую фигурку старика в широкополой шляпе.
- Господин волшебник, ответьте мне, почему я больше не помню сказок? – кричал мужчина, а метель подхватывала его слова и уносила прочь.
- Ты всю жизнь пытался сделать сказку из собственной жизни, Ханс, поэтому дар сказочника покинул тебя, - ответил Авэн.
Ветер тут же стих, прислушиваясь к ответу.
- Но ведь это вы исполняли все мои просьбы.
- Мне жаль огорчать тебя, мой мальчик, но почти все твои желания сбылись бы и без моей помощи: мама поправилась бы без волшебного мешочка с монетами, Анна родила детей, даже если бы ты меня не просил.
- Ты обманываешь меня? А как же её слепота? Ведь это ты вернул моей жене зрение?
- Да, я, - согласился старик, - но моя заслуга в этом не столь велика, Ханс. Если бы доктор вовремя прописал ей отвар из цветков жимолости, ромашки и корня королевского башмачка – она бы не ослепла.
- Верни мне мои сказки, Авэн, это жестоко – отнимать у человека то, ради чего он появился на свет!
- Нет, Ханс, я не в силах тебе помочь, - грустно сказал волшебник.
- Я приду через десять лет, и ты выполнишь мое желание! – мужчина кричал от отчаяния.
- Нет, не выполню, потому что ты не придешь, Ханс и больше ни о чем меня не попросишь... -  силуэт волшебника дрогнул в мерцающем свете и растворился в темноте леса.
- Постой! Постой, Авэн!!! – Ханс пытался вернуть старика, теряя последние силы, - не бросай меня, что ты хочешь этим сказать?!
Слезы катились по лицу бедного Ханса, он понял, что имел в виду старик, но не мог смириться со сказанным. Он продолжал звать волшебника, но в ответ слышал лишь грубое страшное карканье.



- Карррр, карррр!
Ханс открыл глаза, не понимая, где находится. По щекам его текли слезы, а руки были холодны как лед. Большой черный ворон сидел на ветке и не спускал с мальчика глаз. Где-то неподалеку были слышны звуки труб и топот копыт: королевская охота была в разгаре. Продираясь сквозь ветви деревьев, на поляну вышел вельможа. Озираясь по сторонам он, не задумываясь, поднял лук, чтобы выместить на каркающей птице свою досаду.
- Господин! – закричал Ханс и бросился к охотнику. – Нельзя убивать воронов, это дурная примета. Разрешите, и я помогу вам найти тропинку!

Мальчика переполнял страх – он плохо понимал, что происходит, боялся гнева охотника, не мог поверить, что все увиденное лишь сон, но твердо знал – он должен спасти птицу. Охотник опустил лук, озадаченно разглядывая Ханса, а потом благосклонно позволил мальчику помочь ему. Когда они уходили с поляны, Ханс обернулся, и на секунду ему показалось, что в густых зарослях мелькнула черная широкополая шляпа.

Ханс проводил охотника и тот отблагодарил его серебряной монетой. Мальчик долго рассматривал ее, а потом надежно спрятал в потайном кармашке. Ханс решил вернуться домой. Он не бежал как обычно, а спокойно шел по тропинке, вспоминая увиденный сон. Вдруг Ханс услышал голос:
- Мальчик, скажи, пожалуйста, если я пойду по этой тропинке, то попаду на дорогу, ведущую в город?
Ханс обернулся. Сердце его на секунду остановилось, а дыхание перехватило.
- Да, Анна, сможешь, - еле вымолвил он, когда пришел в себя.
- Откуда ты знаешь, как меня зовут? - удивилась девочка.
- Я все про тебя знаю, - улыбнулся Ханс, разглядывая знакомые черты. – А что ты тут делаешь одна?
- Собираю травы. Лекарь сказал, что мне нужно пить отвар. Вот только корня королевского башмачка не могу найти.
- В нашем лесу не растет королевский башмачок, но его можно купить у тетушки Тогль. Хочешь, я покажу тебе ее дом?
- У меня нет денег, мальчик, - смутилась Анна. – А как тебя зовут?
- Ханс. Пойдем, Анна, у меня есть деньги.
Девочка рассмеялась и приняла протянутую Хансом руку:
- Ты очень добрый, мне кажется, что я знаю тебя давно.
- Так и есть, Анна.
- А не ты ли тот самый сын башмачника, что знаком с самим принцем?

Ханс остановился, посмотрел Анне в глаза и ответил:
- Да, я - сын бедного башмачника, и я дружу с принцем.
- И это правда?
- Конечно, правда. Такая же правда, как то, что ты, Анна – самая красивая девочка на свете, что одна серебряная монетка может быть дороже, чем сундук с золотом, что нельзя жизнь превратить в сказку, как ни старайся. Зато можно сочинить много сказок, и они станут твоей жизнью.

Дети стояли друг напротив друга и улыбались, а потом неожиданно сорвались с места, побежали со всех ног, крича и смеясь – искренне, счастливо и беспричинно, как могут смеяться лишь дети.