У каждого своя роль

Иван не раз слышал о людях, залетевших в лапы мошенников, и недоумевал: "Как это возможно – подставиться на деньги? Надо чуять: тебя хотят развести. Со мной фокус не пройдёт, сам кого хочешь разведу". Все мы орлы до поры до времени. Иван вспоминает: два года назад он летел из Иркутска в «Домодедово». Весь налегке, без багажа, с маленькой сумкой и табличкой с автогосномером. В иркутском аэропорту вежливый мужчина попросил увезти её в Москву. Иван знал из газет: ничего и ни от кого не бери в самолёт. Но табличка не бомба. И земляк приятный… Иван взял.
- Там встретит вас человек по имени Евгений, - сказал ему земляк.
- А если не встретит? Я ждать не стану.
- Он будет на месте.
  По прилёту в Москву Ивана никто не встретил. Он походил с табличкой туда-сюда. В аэровокзале толкотня, улей. "К чёрту их, - расстроился Иван, направляясь к остановке. - Ну и дела, я привёз и я же должен кого-то искать, аукать".
  На маршрутное такси в город длинная очередь. Подошла машина - люди ринулись в бой. Вдруг из чьего-то кошелька, в метре от Ивана, выпала толстая пачка «зелёных», перетянутая крест-накрест тесьмой. Иван замер, но подскочил незнакомец, сгрёб пачку и сунул её за пазуху. «Будто лев на блевотину бросился», - наконец, подумал сибиряк. Незнакомец поймал его взгляд, сделал жест: отойдём. Отошли.
- Ты знаешь тихое место поблизости? Может, сядем в кафе? - начал мужик. - Там разделим.
- Где ты найдёшь в аэропорту тихое место? - сказал Иван, озираясь. - Давай за те машины укроемся, там, вроде, никого.
Они спрятались за бортовым ЗИЛом. От волнения оба дрожали. Закурили.
- Видел, сколько денег? – спросил мужик.
- Видел, - ответил Иван.
- Нам обоим хватит. Ты москвич?
- Приезжий.
- И я приезжий. А тот лох не обеднеет. У тебя есть что-нибудь острое? Нитку бы чем срезать. Валить надо, не хватился бы тот...
- Он уже далеко.
  ...И внезапно нагрянул тот:
- У-у, гопники. Мне сказали, что две гопоты смылись за машину. Отдайте без греха, или прощайтесь с белым светом.
- Чего тебе отдавать? – удивился Иванов подельник.
- Зелень гони, сволочь.
  Иван любил подраться. Но в те секунды он видел себя щенком или крысой, застуканной в подполье. Его хватанул столбняк, гипноз. И второго хватануло. Они позволили обшарить себя. Во внутреннем кармане, в паспорте, Иван хранил десять бумажек по сто долларов.
- Мои! Ты не зарься на них, - одёрнул он, и тот вернул паспорт.
- А где мои? Вы, вы подобрали пачку. Вас обоих видно по кислым рожам. Достану всё равно, они же где-то здесь. И тогда вам конец. Свои сумки откройте-ка.
   В сумках он тоже ничего не обнаружил и стал капитально ощупывать Иванова товарища. Пачку с баксами нашёл у него в подмышках:
- А это что? - он боднул вора в физиономию, разбил её в кровь. – Суки, я вас запомню, берегитесь. Ваше счастье, некогда мне, - и убежал.
  Горемыка утёрся носовым платком:
- Надо было сразу лезть в такси и где бы он вычислил нас? Промазали мы.
  А Иван очнулся от гипноза: «Если человек навалил в штаны среди города или когда на него высморкались, как он себя чувствует? Наверное, лучше, чем сейчас я. Дожил почти до тридцати, и никогда не было такого скверного состояния. Тот обшарил с головы до пят как товар, как резиновую куклу. И будто усыпил, довёл до оцепенения».
- Идём в бар, в кафе? Посидим хоть, познакомимся, - предложил избитый.
  Теперь уже Иван ударил его в челюсть, из незнакомца опять брызнула кровь. Иван озверел, бил справа, слева, снизу. Уловив мгновенье, битый вывернулся и сбежал, исчез в толпе, забыв о своей сумке. Иван пнул её, забросил в урну автотабличку, выкурил три сигареты и пошагал на стоянку такси…
  В дороге таксист заметил:
- На тебе лица нет. Случилось что-нибудь?
- Случилось. Да ладно, все живы-здоровы. Устал от полёта.
- Вот и я про то же: главное в жизни – здоровье.
  Успокоившись, Иван сунул руку во внутренний карман. О неудачной попытке добыть лёгкие деньги не жалел. Он никогда не зарабатывал по-воровски. Противно, что повёлся на гнилое дело. Открыв паспорт, Иван не поверил глазам: в нём покоились четыре бумажки по сто долларов. А где другие шесть? Их же было десять – десять сотенных купюр. За неё, за тысячу он пахал больше месяца без выходных. Куда пропали шестьсот долларов? Иван порылся во всех карманах, в сумке. Да, тот брал у него паспорт. Всего на несколько секунд. Кажется, и не открывал его, сразу вернул. Но, конечно, стащил не кто-нибудь, а тот. Ну и ловкость рук! …Да это же была комедия, хорошо сыгранная. О чём-то похожем и в газетах писали. А мужик-то избитый – он здесь в главных ролях и в доле. Круто лоханулся, круче некуда. Но как здорово они сыграли. Ладно, первый прибежал в бешеном виде, нагнал пурги, а второй вообще гений, всё выполнил естественно. Скольких лохов «обувают» они в сутки? Самолёты приземляются один за одним. Эти работают не вдвоём, их тут человек двадцать. Создают суету, роняют деньги… А табличка с госномером – она при чём или ни при чём? Да, пароль. Неужели назначили лохом ещё дома, в Иркутске? Плута, который передал табличку, уже не вспомнить. Но откуда им знать, есть у человека деньги или нет? Понятно, раз летит, значит, есть. А может, летит на последние? И почему тот вытянул из паспорта шестьсот долларов, а не все? Слышал же не раз: когда незнакомцы просят увезти что-то поездом или самолётом - скорее всего, тебя наметили в лохи. …К тридцати годам остался в дураках. У каждого своя роль в театре... Где тонко - там и рвётся. Вот и потратил тысячу! Сутками не выходили из цеха, монтируя ту шведскую линию. Но роли меняются…
  Таксист корректно молчал, не любопытствовал. Без слов доехали до метро.
- Эй, мужчина, хочу попросить тебя кое о чём, – это к Ивану. Пригляделся – цыганка. Их здесь дюжина. Его на весь день расписали сегодня в жертву? Иван заспешил в подземку.
- Куда ты бежишь, парень? - кричала вслед цыганка. – О, молодой, красивый, какой счастливый! Сегодня ты в большом счастье. И впереди ещё много счастья...