Год дракона

 
 Прохаживаясь по проспекту, я рассматривала самостийные объявления, беспорядочно налепленные на фонарных столбах и углах домов. Делать было нечего - вот уже несколько месяцев я была безработной, потому никуда не торопилась.
На перекрестке возле универмага меня окликнул немолодой человек приятной наружности: «Можно Вас на одну минуточку" Я приостановилась.
- Извините, сударыня, Вы не могли бы ответить на несколько вопросов?
Заинтригованная столь учтивым обращением, я шагнула к незнакомцу.
- Извините великодушно! – продолжил речь джентльмен. – У нас в театре предновогодняя акция, и мы проводим опрос.
Я с пониманием и готовностью посмотрела ему в глаза.
Мужчина приятной наружности открыл папочку в жёсткой обложке с разграфленными листками.
- Вы любите театр? – спросил он.
- Да как вам сказать… Не все постановки приводят в восторг.
Мужчина что-то отметил на листке.
- Вы часто посещаете театр?
- Я смотрю все новые постановки драмтеатра, – ответила я, про себя подумав: «Потому что в этом театре работает осветителем муж моей подруги, и он проводит нас с ней на представления бесплатно».
- А вы хотели бы стать актрисой?
- Ну, наверное… В детстве мы с ребятами во дворе спектакли разыгрывали, так я всё время в главных ролях была.
- В канун Нового года наш театр «Малой сцены» предоставляет возможность участвовать в спектакле. Вы желаете сыграть одну из первостепенных ролей в мизансцене?
- Да, конечно! – скоропалительно выкрикнула я.
- Прямо сегодня.
- Да-да, я сегодня свободна!
- Вот Вам наша визитка. Подойдите к 16 часам с чёрного входа.
Я схватила визитку, сунула её в карман и, забыв поблагодарить и попрощаться, радостная «поскакала» домой, дабы успеть прилично приодеться и навести красоту.
Одевшись скромненько, но со вкусом, в театральные джинсы и обтягивающий свитер, подчеркивающий изящность фигурки и скрывающий её многочисленные мелкие недостатки. Слегка напудрилась толстым слоем «Тонака». Активно подвела и без того выразительные глазки чёрным карандашом и чуточку, в три слоя, нанесла объёмную удлиняющую тушь на реснички. Ровно в 16 часов я вошла в скромный вестибюль «Малого театра».
- Здравствуйте! – обратилась я к толстой миловидной вахтёрше, сидевшей за столиком. – Я новая артистка. Я вынула из кармана визитку и сунула её под нос бабуле.
- По коридору налево, – безо всяких эмоций ответила та, едва глянув на карточку.
Я прошла по узкому коридору, свернула, как велено, и очутилась в холле, где было шумно и суетилось много народа. Немного растерявшись, я выловила проплывавшую мимо девушку, помахала визиткой: «К кому мне обратиться?» Девушка испуганно посмотрела на меня и указала пальцем на лысоватого мужчину с толстым ежедневником в руке.
- Вам к тому. Девица спешно удалилась.
Подходя к указанному человеку, я осматривала местную публику, мечтая: «Наверно, это тоже артисты, и скоро я выйду с ними на сцену, такая необыкновенно красивая и талантливая, и моё выступление приведёт в восторг зрителей, и меня пригласят работать в театре, и когда-нибудь в скором времени я получу главную роль и стану примой «Мелкой сцены».
- Здравствуйте, я по объявлению, – вылепила я привычную фразу, подойдя к лысому и показав ему визитку.
- Очень хорошо, замечательно! Я запишу Ваши данные.
Мужчина открыл ежедневник и записал мои ФИО и возраст.
- Подождите здесь, пожалуйста, Вас вызовут.
Я отошла в сторонку и встала у окна, выходившего в маленький глухой дворик. Уже темнело. Не найдя ничего интересного на улице, повернулась и оглядела вестибюль. Странно, здесь было недавно столько народу, а сейчас он пуст. Наверно, у актёров был перерыв, а теперь они ушли репетировать. А я? Мне тоже надо репетировать. И что меня никто не вызывает? Может, забыли обо мне?
Я медленно вышла из вестибюля и пошла по коридору, рассматривая таблички на дверях. Ближайшая узкая дверь была без надписи, и на ней наружный запор. «Там кладовка для швабр», – подумала я. Далее множество дверей под номерами. В одну из них я осторожно дёрнулась, но она оказалась запертой. Поразмыслив, что лучше мне не покидать вестибюль, а то заблужусь, а меня вызовут, я вернулась обратно к знакомому окну.
По коридору застучали спешные шаги, и в вестибюле появился парень.
- Вы статистка? – спросил он.
- Да, – пролепетала я, слегка расстроившись от такого грубого обращения. – А вы не скажете, что за спектакль и какая у меня роль?
- Не знаю, не знаю, ждите Главного, он всё объяснит, – протараторил паренёк. – Пока можете почитать или посмотрите фильм. И он испарился.
Как же так, мне сегодня играть в спектакле, а я даже роли не знаю и слов нет… Наверно, бессловесная роль какая-нибудь мизерная. А может, там у них суфлёр на сцене и мне шепнет, что сказать. А где здесь сцена-то? Люди, ау! Почитать… ага, вон книга на столе, может, сценарий? Нет, это просто детектив. Я его уже читала. А что по телеку кажут? Я нашла возле телевизора пульт, включила и пощёлкала программы, но работала только одна, и по ней шёл старый фильм, который я видела не раз. Немного посмотрев кино, выключила телек и опять подошла к окну: «Да что же это такое, скоро спектакль, а я здесь, и где этот главный… режиссёр, наверно?»
Я уже злилась. Вдруг по вестибюлю будто прошёл порыв ветра, а в коридоре послышались шаркающие с постукиванием шаги. «Ну, наконец-то, главный явился! Щас я ему выскажу всё, что накипело
Шаги медленно приближались. Я ждала с нетерпением. Выпрямила спину, встала в красивую позу, оправила свитер. Но, вопреки моим ожиданиям, в вестибюль ввалился толстый артист, наряженный в костюм дракона.
- Классный прикид, надеюсь, не мой сценический образ! – успела отметить я, когда драконья морда артиста оказалась прямо у моего носа. «Дракон» стал шумно обнюхивать моё лицо. Его ноздри вздувались и сдувались вполне натурально. Я решила подыграть и тоже стала обнюхивать ноздри маски, сопя носом. Вдруг я ощутила когтистые лапы «чудовища» на своей талии. Надо признаться, с детства страшно боюсь щекотки, а лапы скользили по талии как раз в самом щекотливом месте. Я захихикала. Лапы сжали сильнее, и от этого щекотка стала еще более невыносимой. Я захохотала безудержным смехом. Во время, пока «животное» меня лапало, а я от щекотки даже сопротивляться не могла, почувствовала, что артист перевозбудился.
- Хватит, хватит, милый! – выкрикнула я, схватив дракошу за руки. – Пойдем, пойдем со мной, мой хороший, идём же! – Я потащила за собой растерявшегося актёра. – Вот здесь, здесь можно. Я подвела «зверя» к кладовке, открыла дверь: «Прошу, проходи" Артист сделал шаг в каморку, я придала ускорение его заднице, толкнув внутрь коленом, захлопнула дверь и закрыла на задвижку.
- Ху! – выдохнула я воздух, довольная своей игрой и сообразительностью. Оглянулась, ожидая аплодисментов. Изо всех дверей высовывались любопытные головы.
- Это не поможет! – услышала я шёпот. – Беги!
Повинуясь инстинкту, я выскочила в вестибюль. За спиной раздался грохот взорвавшейся в щепки двери. Я обернулась. Он был уже рядом: огромный, яростный, глаза сверкают золотистым пламенем. Зубастая пасть разинулась и зависла над моей головой.
- Вот это спектакль! – промелькнула мысль. – Здорово придумано, оригинально! Я в главной роли, а зритель подсматривает в замочную скважину.
Улыбаясь, рассматривая искусно сработанную глотку, я нежно произнесла: «Да ты проголодался, мой маленький". Пасть с лязгом захлопнулась, чудовище отпрянуло и удивлённо посмотрело мне в глаза. Я протянула руки, ласково дотронулась до мордочки и погладила по тёплой, шершавой коже: «Какой ты хороший, красивый, миленький мой". Дракон весь обмяк, как будто уменьшился в размере, и замурлыкал.
- Маленький такой, лапочка! – я ласкала животное, а оно тёрлось о ладони и уменьшалось в размерах.
Я взяла крошку-дракошку размером с кошку на руки, гладила по ребристой спинке: «Миленький, маленький, крошечка, крохотулечка".
На моей ладони сидел симпатичный зверёк не больше мышки и пищал, как младенец.
– Самый маленький!
Раз, и «мышонок» превратился в яичко, быстро окаменевшее.
Раздался шквал аплодисментов!
Занавес.