Вне времени. 11. Маргарита и Горислав

Виденьем повис меж мирами
Наш город: он полый, как рог.
Фонтаны в нем чертят струями
Знаменья таинственных строк.

Желанная, ласку привета
Тебе донесет ветерок.
Нам в городе вечного света
Настанет  увидеться срок.


      Маргарита пробудилась ото сна, но строки все еще звучали в ее сознании. "Странные сны…эта юная дама так похожа на меня, почти моя копия. Моя мама?  Множатся свидетельства и знаки, я больше не могу игнорировать это. И волшебный блокнот, и чудом появляющиеся в нем послания..." Долго раздумывать, впрочем, у Маргариты времени не было: сегодня предстоял экзамен по древнегреческому. - "Как величава поэзия Гомера! Можно ли оценить ее вполне, не зная этого языка?" – мысли девушки соскользнули в русло привычных тем.

    К завтраку прилежная студентка спустилась с «Анабасисом» в руках. И, невзирая на мягкие упреки тетушки Берты, пила чай, уставившись в книгу, с отсутствующим видом отщипывая кусочки от чудной ватрушки тетушкиного изготовления, заслуживавшей большего внимания. Хозяин дома тоже был сегодня чем-то озабочен, хотя, учитывая его перманентную погруженность в космические проблемы, заметить особое расположение духа профессора Вильмонта могли только родные.


    Пора отправляться в университет. На Маргарите – легкое шелковое платье цвета топленого молока, коричневые босоножки, соломенная шляпка, через плечо – кожаная сумка в тон.
   
     Июнь! Время свежевымытых рассветов и затянувшихся сумерек, время, когда соловьи уже начинают умолкать, ночную прохладу сменяет дымчатое тепло, испускаемое порами нагретой за день земли, листва достигает расцвета и становится жестче, близится срок летних вакаций, а цикады убыстряют свой вечно свиристящий напев, которого и не замечаешь – так органично он вплетается в мелодию лета...

     Но не будем подробно сказывать, как прошел экзамен по древнегреческому. Достаточно отметить, что и Маргарита, и ее подруга Ирина сдали его на «отлично». Счастливые и свободные, девушки отправились прогуляться. Кто передаст прелесть девичьей непринужденной беседы, внезапные и прихотливые ее повороты, когда легкомысленный щебет о нарядах вдруг перемежается обменом философическими взглядами, излагаемыми с самым серьезным и даже вдохновенным выражением лица? Смеясь каким-то своим, только им одним понятным шуткам, две прелестные студентки, – одна в бежевом, другая в бледно-небесного оттенка платье, – шли вдоль набережной, любуясь на игру солнечных лучей в волнах и небольшие кораблики на пару, курсирующие по реке.

 
    Вдруг крупная бабочка, мелькнув в воздухе пестрым промельком, описала петлю и, вернувшись, уселась на плечо Маргариты. Пару раз расправив и сложив крылышки, эфемерное создание покинуло временное пристанище и полетело над водной гладью. "Полет – какой удивительный дар! Знает ли это создание, что владеет секретом, о котором люди мечтают веками?" - задумчиво спросила Ирина. – "А разве мы не летаем? Конечно, лишь во снах, но сны – это тоже реальность. Порою даже слишком яркая и фантастическая, чтобы не верить ей",- отвечала Маргарита.

 
     Вечер окрасил небеса закатными блесками. После ужина отец, против обыкновения, не целует Маргариту, прощаясь с ней до следующего утра (он имеет привычку вечерние часы просиживать за столом с лампой под тяжелым стеклянным абажуром, и в это время никто из домашних не смеет тревожить научных размышлений профессора). "Мне нужно с тобой поговорить, дочка, пойдем-ка в кабинет",- говорит он. Взволнованная предуведомлением, Маргарита следует за отцом.


    - Ты уже знаешь, конечно же,- начинает он, разместившись в уютном кресле рядом с камином, где даже сегодня, теплым июньским вечером, поддерживается огонь: по уверению профессора, самые гениальные озарения приходят ему в его голову в процессе созерцании  языков пламени,- что все обстоит не совсем так, как мы тебе рассказывали с детства. Я имею в виду историю с исчезновением твоей матери. Никто не знает всей правды, кроме меня – и еще тебя теперь. Да-да, я знаю о твоих путешествиях во снах. Твоя мать, моя сестра, оставляя тебя малюткой на мое попечение, поведала мне всю эту историю. Мне очень тяжело сейчас говорить это, ведь я привык быть твоим отцом, я даже в это уже и верил,- но я только твой дядя. Будешь ли ты любить своего дядю так же, как любила отца?

    - Но, папа! – восклицает Маргарита, в порыве бросаясь на грудь его. - Как ты можешь сомневаться в этом! Для меня ты всегда был самым заботливым, самым любящим отцом. Ничего не изменится! Но как же так случилось, я все еще не могу поверить! Разве может такое быть? Другая реальность…что это, если не сон?

    - Дорогое мое дитя. Так уж обстоит дело, что реальность не едина. Параллельные реальности – ты, конечно, знаешь об этой модной теории. Она гораздо ближе к истине, чем принято считать. Наука покамест бессильна объяснить такие явления до конца. Для нас с тобой важнее опыт: он всегда служил мерилом истинности в науке. Все эти годы я иногда встречался с твоей матерью, а моей любимой сестрой Региной во снах, в городе вечного света. Я рассказывал ей о тебе, о том, как ты растешь, о твоих вкусах, о книгах, которые ты читаешь. Ей было тяжело переносить разлуку с тобой.

    Старый дом, адрес которого ты нашла в блокноте – это дом, где когда-то жила наша семья. Нам пришлось переехать, я не хотел, чтобы кто-нибудь рассказал тебе, что отец твой неизвестен. Ты ведь знаешь, Регина, вернувшись с тобою под сердцем, ничего не смогла сказать в объяснение. Соседи не смели открыто издеваться, многие даже жалели беглянку, пропавшую из дома на семь лет. Но косые взгляды людей после вторичного исчезновения твоей мамы не дали бы тебе возможности расти в уюте и гармонии. Миновало много лет, история почти позабыта. И все-таки пришлось просить наших самых близких друзей, чтобы они никогда не заговаривали с тобой о прошлом.

    Я хотел было уехать из города вообще, но не мог: старинный особняк – место, где пересекаются оба мира, ведь когда-то твоя мать жила в этом доме. Там с ней встретиться легче всего. Да и другие обитатели ее мира могут с легкостью появляться в заброшенном доме. Такова уж удивительная природа этого места.

   По щекам девушки в продолжение разговора текли безотчетные слезы: такую бурю чувств вызвал рассказ отца. Она не пыталась сдержать их. Присев на подлокотник отцовского кресла, Маргарита обнимала его, как будто боялась потерять. И ведь в самом деле так: ей придется покинуть отца, если она хочет обрести мать,- такая ужасная дилемма встала перед ее внутренним взором.

    Утомленная волнениями дня, Маргарита уснула, как только ее голова коснулась подушки, хотя думала, что заснуть не сможет – из-за волнения. Сны ее были беспокойны и смутны. Лишь с ранним рассветом свет дня проник в сонное сознание девушки, а вслед за тем заструился с лиловато-белесых небес пустынного города.

    На этот раз она обнаружила себя сразу же в каменном круге с драконами. И тут послышался легкий шелест, травы примялись под чьими-то легкими шагами, и прозвучал голос:

- Не пугайся. Это я, Горислав, тот, с кем ты уже говорила во сне,- звуки магнетического голоса полностью завладели вниманием Маргариты.- Помнишь, я тогда сказал, что ключи от сна – у тебя, и ты должна вручить их мне, чтобы увидеть меня?

- Помню. Я верю теперь, мне рассказал отец, что есть другой мир. Мир, в котором живешь ты, неведомый друг.

- Спасибо тебе, Маргарита. Ты сможешь увидеть пока только мою руку, - в воздухе вдруг проявился бледный силуэт, но вот он обрисовался четче: благородная десница с удлиненными перстами сжимала цветок – ярко-багряный мак с удивительно пышными лепестками, колеблемыми токами зефира.- Возьми, это залог моей любви. До встречи, ненаглядная моя, солнце мое,- эти слова прозвучали уже тише, а Маргарита, приняв из повисшей в воздухе руки цветок, обнаружила, что стебелек его обвивает записка. Развернув ее, Маргарита прочла:

М(АРГО)


(М)адонна! Облик твой пленяет
(А)нтичной прелестью. Отлив
(Р)оскошных влас огнем пылает -
(Г)ордится лента, их обвив.
(А)леют губы ярким маком
(Р)умянца: их бледнее лал.
(И)мен созвучья служат знаком:
(Т)ы та, кого я долго ждал,
(А)лкая света, в лоне мрака.

     Маргарита проснулась, и, в полудреме, ответное послание стало складываться в сознании ее. Она достала золотую книжечку, как была, в ночной сорочке, присела к трюмо и записала, обмакнув перо в чернильницу:

(ГОР)ИСЛ(А)ВУ


АРГО – таков итог созвучий.
Корабль, куда же поплывешь?
Коль небеса закроют тучи,
Как верный путь без звезд найдешь?

Руно златое – вот награда,
Наш символ солнечный и флаг.
Как в оны дни сынам Эллады,
Нам вспыхнул огненный маяк.



P.S. Продолжение следует. Двенадцатая глава тут:

http://www.proza.ru/2012/12/27/1

P.P.S.Для иллюстрации использована картина Владимира Куша.

К сожалению, формат прозы.ру не позволяет мне выделить первые буквы акростиха и проставить другие подобные акценты с помощью цвета или курсива. Придется читателям слегка напрячь воображение. АРГО, ГОРА - это должно быть выделено красным. Созвучие имен героев служит одним из знаков предопределенности их встречи.