На пороге двери

Я постучалась в железную дверь. Перекладина пальца ударилась о собственное эхо. Никто не ответил. Попытка поднять засов была бессмысленной.
- Иди за лестницей, - проговорила моя перекладина. И  пошла вместе со мной.
- Вот то, что нужно, - указала она на переплетающийся железный уток и основу, - бери. И я поволокла за собой рельсы и шпалы, вопреки логике пространства и времени.
Подъем, казалось, никогда не закончится, а я, казалось, скачусь, подталкиваемая слезой.
Наконец я постучала вновь. Как будто в ту же дверь. Возможно, узнавшую меня. И я шагнула в темноту……..
……Я лежала на дне, свернувшись калачиком, и смотрела  в пустоту. Так думали все. Но эта пустота не была пустотой.  Это был мир, который я смотрела, как рекомендованное (не помню кем) кино.
Фигуры иногда быстро, а иногда медленно передвигались, выписывая какие-то сложные комбинации. Не то одни фигуры, не то другие назывались жизнью. Так считали они. И продолжали передвигаться.
А я смотрела безучастно. Так думали все. Это была участь – смотреть кино со сцены. И не вмешиваться в зал с единственной декорацией: Пусто-занято. Партер, амфитеатр, ложи…. периодически забивались потом, духами, гулом, задыхающейся тишиной….периодически хранили тени, фиксируя размер и плотность.
Я лежала и думала, а умею ли я думать. А может лежать…ну лежат же спички в своем коробке, или полоски на пешеходном переходе…и неважно, достанут тебя, сотрут ли….и неважно, какая степень молчания суждена тебе…главное лежать. И не думать. Так думали все.  Даже не глядя на меня…
И угол отчуждения становился все более тупым…и сцена растворялась…
…….Я смотрела в зеркало. Смотревшее на меня. Своей тайной. Укоризненно. Я так считала. Потому что считать не больно. И не умно. Никак. 
Тайна меняла обличье. Черточки на лице и на рубашке менялись местами: то застывали одни, то оживали другие.  Я знала это от Тайны, которая рассматривала черточки на мне.
Я никуда не спешу, - говорила я ей, разглаживая загрубевшие нити. Я их хотела сделать такими. И каждый раз проводя по ним, пыталась ощутить их панцирь. Железно сметано, - повторяла я заученный текст Тайны. Она понимала меня как никто другой.
И не хотела отпускать. Или я ее. Нам нравилась эта застывшая текучесть времени… время есть и времени нет – никто не рождается, никто не умирает.
Я скоро, - говорила я Тайне. Все равно, - говорила мне она. И мы знали, что наш секрет – это наш секрет.
…….Я закрывала глаза. Бесконечно медленно. Мистерично, - сказал бы кто-нибудь.  Этот кто-нибудь знал, что глаза на самом деле  я открывала. Также медленно. Как придорожный камень.  Знающий связь времен. И этот кто-то тоже знает эту связь. И знает мои глаза.
Кто-то уже давно прикоснулся к моим зрачкам и узнал их диаметр, изменяющийся под проливным дождем. И дождь узнал тоже. Свои струны. И этого кто-то. И мои. И дождя. Одни на троих. Или три на одно целое: вчера, сегодня, завтра. И параллельный мир стал единым.
И мы это знали. И неважно, что партер и сцена считали, что мы не от мира сего. И не важно, какие были нити. И неважно, а был ли дождь.
…….Я смотрела на пробуждающуюся траву вокруг зрачка, прячущую росинку. Я знала, что в этой траве живет птенец. Еще не оперившийся. Но знающий песню неба.
Птенец смотрел на шелковистую траву вокруг зрачка. Он знал, что это его дом. Еще не построенный. Но знающий силу земли.
…..Я стою на пороге двери. Вдыхаю зарю. И железное полотно пульсирует вместе со мной. С зарей. С дверью.
И я не помню, а был ли засов….