Пробивной человек. Глава 9

Предыдущая глава была здесь: http://proza.ru/2012/12/27/1566

Предвыборная компания началась! И первое, что сделал Вася, используя своё огромное состояние – скупил всю городскую милицию на корню. Это было просто необходимо, учитывая, в какой обстановке ему пришлось работать. Только после этого он арендовал помещение для избирательного штаба, нанял команду пиарщиков и оплатил рекламу в СМИ.

Население родного города (за исключением тех, кого можно было подкупить, и небольшой группы сочувствующих) встретило его в штыки. Но Вася не обращал на это ни малейшего внимания. Упёртым бараном он ломился к поставленной цели, положив на всех недовольных. В его штаб неоднократно подбрасывали угрожающие письма, а когда это не помогло – стали бросать бутылки с зажигательной смесью, и несколько раз Васе приходилось самому принимать участие в тушении пожаров. Но, к счастью, подкупленная милиция была полностью на его стороне, усиленно охраняла штаб и исправно отлавливала террористов прямо на месте преступления.

– Что будем с ними делать? – консультировался с Васей начальник милиции Краснобогатырска.

– Знаете, – отвечал Вася, – я тут посмотрел на их возраст, и мне жалко их стало. Ведь они совсем молодые ребята… Мои противники использовали против меня шестнадцатилетних пацанов, которые ничего ещё толком не соображают… Давайте их отпустим на первый раз.

Это был хорошо рассчитанный пиар-ход, и в какой-то степени он сработал – во всяком случае, сторонников у Васи явно прибавилось. Хотя и противников осталось ещё очень много. Каждый день город сотрясали митинги, в которых участвовали уже не шестнадцатилетние пацаны, а представители всех поколений, и в первую очередь пенсионеры. С завидным постоянством митингующие озвучивали одно и то же требование: «Яхонтов, убирайся вон!». С завидным постоянством они каждый раз пытались прорваться к Васиному штабу и жестоко дрались с охраняющей его милицией. Трудно представить, что бы случилось с Васей, если бы милиция хоть раз проиграла такое столкновение.

Правда, кое в чём ему здорово повезло: его не воспринимали всерьёз, никто не давал ему шансов на победу. Все считали его фигурой скорее эпатажной. Поэтому его политические оппоненты не рискнули идти на крайние меры, хотя, в принципе, могли бы нанять киллера и решить проблему. Им просто в голову не приходило, что Вася может выиграть.

 * * *

В один прекрасный день Вася обедал у себя в штабе. За окном, на площади, шёл очередной митинг, и милиция с трудом удерживала митингующих на почтительном расстоянии от штаба. Ораторы один за другим толкали пламенные речи, толпа в бешенстве скандировала: «Яхонтов, убирайся вон!» – всё как всегда. Вася слушал и ел жареную картошку с бифштексами, сидя на балконе третьего этажа спиной к митингующим.

Закончив с едой, он хлопнул сто граммов коньячку и позвонил на мобильник одному из своих помощников, чей кабинет был этажом ниже:

– Коля, принеси мне мегафон. Поприкалываться охота.

Через минуту Коля принёс мегафон и положил его на стол. Вася вылез из кресла, взял мегафон, повернулся лицом к народу и заявил:

– Господа митингующие! Вы мне уже надоели. Вы ни хрена не умеете организовывать свои мероприятия! Каждый раз – одно и то же. Вам самим-то не скучно? Что у вас, вообще фантазия не работает? Значит, так: чтоб в следующий раз взяли с собой какую-нибудь рок-группу, и пусть она устроит здесь хороший концерт!

От его слов публика окончательно пришла в бешенство, бросилась на штурм и схватилась в жестоком бою с милицией. Вася лениво зевнул, положил мегафон обратно на стол и ушёл в комнату.

– Не стоит так шутить, Василий Иваныч, – просительным тоном сказал его помощник Коля. – А то нам не поздоровится.

– Ты думаешь? Вообще-то они и без моих провокаций каждый день тут с милицией дерутся. Я только чуть-чуть ускорил начало активных действий. Нет, Коля, как бы я над ними ни прикалывался – они не будут больше ненавидеть меня, потому что больше уже некуда.

В это время засигналил его мобильник. Звонил Вовка.

– Алё?

– Вася, привет! Чем занимаешься?

– Да вот, пообедал только что…

 – А где находишься?

– Как обычно – у себя в штабе.

– Понятно. Вась, я чего звоню: тут наши школьные товарищи хотят, чтоб ты с ними встретился.

– Правда?! Они хотят поддержать мою кандидатуру?

– Боюсь, что всё как раз наоборот. Они очень недовольны тем, что ты делаешь. И они собираются тебя перевоспитывать!

– Перевоспитывать? – захохотал Вася. – Это круто! Они сами так сказали?

– Ну да.

– Ладно, пускай приходят. А кто конкретно? Можешь фамилии назвать?

– Со мной разговаривали Пашка Антипенко, Лёха Сергеев, Димка Иванов и Лёха Богданов. Но по-моему, там большая компания набралась, человек двадцать. Они хотят встретиться с тобой завтра вечером.

– Хорошо, пусть подгребают ко мне в штаб. И сам тоже приходи.

 * * *

Вечером следующего дня Вася и Вовка сидели в избирательном штабе. Остальные пока не подошли. От нечего делать Вася баловался с картами, раскладывая на столе пасьянс, и прикидывал, сколько избирателей проголосует за него на выборах. Вовка же сидел с газетой и разгадывал кроссворд. Оба молчали: Вовка – потому, что сильно нервничал, а Вася – потому, что погрузился в размышления.

«Итак, пересчитаем свой электорат. Бабушка абсолютно точно проголосует за меня без колебаний – это раз. Сестра тоже – это два. Родители, пусть и с большим скрипом, но проголосуют всё-таки за меня – это уже четыре! Вот с братом, наверно, не договоримся, ну да ничего. Всухую, по крайней мере, точно не проиграю. Кстати, а Вовка будет за меня голосовать?»

– Вася, помоги отгадать слово. Знаменитый укротитель тигров, восемь букв!

– Восемь букв? А, знаю, знаю! Куклачёв.

– Ты что, сдурел? Куклачёв – он же кошек укрощает!

– А чего, большая разница, что ли? Кошки, тигры… почти одно и то же.

– А, слушай, я сам вспомнил: Запашный! Во, подходит. Пишу. Кстати, Вася, а ты уже видел Ирину Григоренко? Ну, в смысле, не по телику, а вживую?

Надо пояснить, что к этому моменту Васин план соблазнения Ирины Петровны знали многие. Как только Вася начал избирательную компанию, родные и близкие налетели на него с расспросами, что всё это значит. Пришлось раскрыть свой замысел сначала родителям, потом брату с сестрой, потом бабушке и, наконец, Вовке. Вовке же, в свою очередь, вскоре стали звонить школьные товарищи и спрашивать, какого хрена Вася идёт в депутаты от партии Ирины Григоренко. (С самим Васей они сначала даже разговаривать не захотели, посчитав, что таким образом он полностью себя дискредитировал). Вовка также был вынужден объяснить причину этого невероятного поступка, после чего товарищи и решили Васю перевоспитать.

– Конечно, видел. Зря, что ли, я в столицу ездил?

– И чего, она в натуре такая же симпотная, как по телику?

– Да ты что! Конечно, нет! В реале она ещё лучше. Никакая техника не может воспроизвести её красоту стопроцентно.

– Но как же ты её клеить-то будешь?!

– Да всё ништяк, я с ней уже познакомился. Сказала, типа, будешь моим фаворитом, если на выборах победишь. А всё почему? Потому что никто, кроме меня, не рискнул выставлять свою кандидатуру в нашем двести пятнадцатом округе. В других округах – всегда пожалуйста, а сюда – ни-ни! Только мне одному крутизны на это хватило. А, нет, был ещё один чувак, академик Прокопенко, только ему лет уже дохрена, какой из него, нафиг, фаворит. Да и потом, всё равно он не местный, поэтому его с нашего округа сняли и поставили меня. Ну, Ирка на меня и запала сразу…

Васю понесло, и он мог бы ещё много чего порассказать, но тут его прервал длинный звонок в дверь. Вовка подпрыгнул как ужаленный:

– Всё, пацаны пришли! Чёрт, я вообще не знаю, как ты с ними разговаривать собираешься. Больно злые они на тебя. Эх, надо было прямо тут в комнате милицию посадить для охраны…

Вовка уже предлагал эту идею, но Вася от неё отказался. Он заявил, что милиция должна охранять подступы к зданию и входы, но сам разговор следует вести на равных, без всякой охраны. Чтобы присутствовали только свои. Это был вопрос имиджа – очень важный вопрос.

Вася открыл дверь, и в помещение ввалилась целая толпа народу.

– Здорово, чуваки! Ох, ни хрена себе, как вас много-то. Я думал, только мои одноклассники придут, а тут и из параллельных классов тоже! И правда, человек двадцать набралось. Ну вы ваще даёте! Пивком угостить?

– Ты нам зубы-то не заговаривай, – мрачно ответил Лёха Сергеев, – мы к тебе не бухать пришли, а по делу.

– Да какие проблемы, счас мигом все дела перетрём. Заходите.

Компания расположилась в главном кабинете, за длинным прямоугольным столом. Стульев на всех не хватило, и Вовка охотно побежал за стульями в другие кабинеты. Сейчас его одолевали два прямо противоположных желания: с одной стороны, он очень хотел посмотреть, чем всё кончится, а с другой стороны – свалить отсюда как можно быстрее, пока выяснение отношений не переросло в мордобой. Кстати говоря, никто из школьных товарищей не обменялся с Васей рукопожатием.

Наконец все расселись по местам.

– Ну что, Вася, – с ходу начал Пашка Антипенко, – тебе не стыдно заниматься такими вещами?

– А чё сразу стыдно-то? – пожал плечами Вася. – Ну да, я в курсе, что она официально как бы замужем. Но, между прочим, они с мужем давно вместе не живут, так что я имею полное пра…

 – Я не это имел в виду! Я вижу, ты ещё и не понимаешь, о чём с тобой разговаривают. Спрошу прямо: тебе не стыдно предавать родную страну?

– Голословное утверждение. Сначала докажи, что я её предаю. И вообще, какая страна имеется в виду? Может быть, Совок? Так его уже давным-давно не существует.

– Не валяй дурака, – сказал Лёха Богданов. – Все давно знают, что твоя девка хочет кинуть страну под американцев. А ты тут какие-то доказательства требуешь. Может, тебе ещё нужно доказывать, что дважды два – четыре?

– Подождите, чуваки, – обратился Вася сразу ко всей компании. – А вы не могли бы чётко объяснить цель вашего прихода?

– Могли бы, – ответил Пашка. – Мы хотели попросить тебя не позориться, снять свою кандидатуру и выйти из состава Иркиной партии.

– Понятно. А я, наоборот, собирался перетянуть вас всех на свою сторону…

 – Да ты что, ох..л?!

– А вы? В чём разница между нами?

На некоторое время в комнате повисло молчание. Потом снова заговорил Вася:

– Думаю, вы уже поняли, что просто так мы друг друга не переубедим. Предлагаю вам следующий выход из положения. – Он взял со стола колоду карт и продемонстрировал всем. – Я сыграю по очереди с каждым из вас… допустим, в подкидного дурака. Если хоть кто-то из вас сумеет у меня выиграть, или даже закончить вничью – я сниму свою кандидатуру и выйду из состава блока Ирины Григоренко. Но если я вас всех обыграю, вы будете голосовать на выборах за меня, причём по обоим пунктам. То есть лично за меня и за блок Ирины Григоренко. Решайтесь, пацаны, для вас риск минимальный: вас тут двадцать человек, а я один.

– Да иди ты знаешь куда! – рассвирепел Пашка. – Ты что думаешь, мы не знаем, как ты в школе увлекался азартными играми?

– Но ведь вас тут двадцать человек! – подначивал его Вася. – А я один. Вы что же, пришли меня перевоспитывать, а теперь – в кусты?

– А что, идея неплохая, – повёлся Димка Иванов. – К тому же в подкидного дурака… это все умеют, я думаю. Вот преферанс – это сложная штука, а здесь-то ничего сложного нет. Давай, Пашка, перевоспитаем его, чтобы он не позорился.

– Ты что, не понимаешь, какой это идиотизм?!

– Но это же не я предложил. Это он предложил!

– А ты купился!

– Пашка, да действительно, риска же никакого. Ну что мы, не выиграем у него один раз из двадцати?

Присутствующие один за другим стали изъявлять желание сыграть с Васей. Пашка упирался дольше всех. Он даже встал, собираясь уйти отсюда, но потом сел на место. Наконец, когда все остальные уже выстроились в очередь, он махнул рукой:

– Ладно, хрен с вами, поучаствую. Только надо перед игрой карты осмотреть, нет ли там каких наколок.

– Ну уж это ты зря! – вклинился Вовка. – Сколько я знаю, Вася всегда честно играл. По крайней мере, в школе.

Но Пашка сам осмотрел карты и остался доволен.

– Значит, так, – подытожил он. – Играешь с каждым по одной партии. В подкидного дурака. Если обыграешь всех – мы голосуем и за тебя, и за партию твоей девки. Если хоть одна ничья, и тем более если ты хоть раз продуешь – снимаешь свою кандидатуру и выходишь из её партии. Договорились?

– Договорились! – кивнул Вася.

– Слушай, Вася, – спросил Вовка, – а мне-то как, участвовать или нет?

– Как хочешь, – пожал плечами Вася.

Вовка подумал и ограничился ролью зрителя.

Турнир начался. По сути, он должен был идти до первой ничьей или до первого поражения Васи. Но ни того, ни другого не произошло. В течение трёх часов Вася по очереди вынес всю компанию с сухим счётом.

– Да ну вас нахрен! – вспылил Пашка, который продул последним. – Этого просто быть не может!

– Может, может! – засмеялся Вася. – Впрочем, если кому-то что-то не нравится, я готов пойти вам навстречу. Давайте устроим переигровку.

Переигровка состоялась тут же и закончилась с тем же самым результатом. Пацаны сидели в шоке и не могли понять, как такое возможно.

– Ну… значит, справедливость на моей стороне! – развёл руками Вася. – Вы сами всё видели. Итак, теперь у меня – а заодно и у блока Ирины Григоренко – прибавляется ещё двадцать голосов!

– Двадцать один, – убитым голосом поправил Лёха Сергеев.

– Совсем хорошо. Надеюсь, вам понравились наши предвыборные дебаты? Эх, если бы я мог таким же способом убрать своих прямых конкурентов! Жаль, никто не разрешит…

Пацаны собрались и в полном смятении ушли. Больше у них аргументов против Васи не было.

В избирательном штабе остались только Вася и Вовка, который решил чуть-чуть задержаться: ему не хотелось идти домой вместе с компанией деклассированных лузеров.

– Слушай, Вася, – сказал Вовка, – а если б ты продул?

– Но я же не продул!

– Нет, ну а если бы?

– Победителей не судят! – жёстко отрезал Вася. – И точка.

Вовка сообразил, что Васе очень не понравился этот вопрос, и сменил тему:

– Слушай, а мне-то теперь за кого голосовать?

– Ну, раз ты со мной в карты не играл – значит, голосуй как хочешь.

– Да нет, Вася, ты меня не понял. За тебя-то я стопудово проголосую, будь уверен. Но как мне голосовать по партийным спискам? За какую партию?

– Вовка, я от тебя ничего требовать не могу. Я могу только попросить. Пожалуйста… если тебе не трудно… проголосуй за блок Ирины Григоренко. Хорошо?

– Хорошо.

Вовка достал мобильник и посмотрел время:

– Ох ты, ни фига себе!! Уже полчетвёртого утра! Ты с ними почти всю ночь в карты рубился!

– Точно, – кивнул Вася, – думаю, теперь пора поспать. У меня тут есть комната отдыха… Кстати, ты тоже можешь там поспать – там целых три кровати установлены.

– Да не, я лучше домой. Чёрт, мне к восьми часам на работу идти. Как же я работать буду, не спавши?

 * * *

Днём Вася, конечно, был никакой и при любом удобном случае уходил поспать в комнату отдыха. Но выспаться нормально не удалось: ему постоянно мешали. Первый раз его разбудили помощники, чтобы он дал большое интервью журналисту (заранее запланированное). Второй раз он проснулся, когда толпа придурков, недовольных его избирательной компанией, опять устроила свой традиционный ежедневный митинг. Митинг продлился долго, и в течение этого времени Вася никак не мог заснуть, сколько ни пытался. Потеряв терпение, он хотел было связаться с пожарными и за хорошую взятку уговорить их прислать сюда водомётные машины, чтобы разогнать митингующих; но, к счастью, вовремя сообразил, что от этого упадёт его рейтинг. Пришлось валяться на диване и слушать гневные вопли за окном. В конце митинга, как обычно, произошла весёлая потасовка демонстрантов с милицией.

Когда на улице стихло, Вася моментально заснул, но вскоре его разбудил звонок мобильника. Нецензурно выругавшись, Вася нащупал мобильник на стуле и хотел было отключить, но всё же усилием воли заставил себя ответить на звонок.

– Алё?

– Привет, Вася, это Никита Калиниченко. Узнаёшь?

Никита тоже был Васиным школьным товарищем. Впрочем, «товарищ» – это в данном случае чересчур громко сказано. В школе Вася с ним не дружил, считая его тупым гуманитарием.

– Привет, Никита. Конечно, узнаю.

«Вот мудила, чего он мне выспаться не даёт? Послать бы его по известному адресу, да нельзя: рейтинги, голоса избирателей и всё такое. Пошлёшь его, а он потом где-нибудь в Интернете про это расскажет…»

– Вася, ты извини, что я выяснил у твоих родителей номер твоего мобильника. Понимаешь, дело очень важное. Нам надо встретиться как можно скорее.

– Ну, давай встретимся сегодня вечером. Где лучше: у меня дома или в моём штабе?

– Лучше в штабе: дело секретное.

– О кей, давай в штабе. Во сколько придёшь?

– Полвосьмого вечера. Годится?

– Годится.

В назначенное время Никита явился в штаб. Вася встретил его гостеприимно, провёл в главный кабинет и предложил выпить-закусить. Но Никита от выпивки-закуски отказался, объяснив, что дело очень серьёзное, а у него мало времени.

– Хорошо, – кивнул Вася. – Приступим сразу к делу.

– Тут посторонних нет? Нас никто не услышит?

– Никто. Хотя, знаешь, давай-ка перейдём на всякий случай в другой кабинет. Там вообще глухо, как в танке…

Они перешли в маленькую комнатку без окон, где стояли только два стула и низенький столик (раньше здесь была душевая).

– Порядок, – сказал Никита, – тут нас точно не подслушают. Так вот, Вася, я уже знаю о твоих планах насчёт Ирины Григоренко. Мне рассказал о них Пашка. Он хотел, чтобы я тоже принял участие в твоём перевоспитании. Кстати, чем оно кончилось?

– Полным провалом, – засмеялся Вася. – Я сам их всех перевоспитал.

– Рад за тебя. Что же касается меня, то я специально отказался от участия в этой акции, потому что я целиком на твоей стороне. Пашке я, правда, не стал этого говорить – отоврался, что иду на день рождения товарища. То, что я тебя поддерживаю, никто не должен знать. А поговорить я с тобой хотел о твоей избирательной компании.

Никита чуть-чуть помолчал, собираясь с мыслями, и продолжил:

– Мне очень нравится то, что ты делаешь. Но… ты делаешь это неправильно. То есть в общих чертах я поддерживаю твой замысел на все сто десять процентов, но не согласен с его реализацией.

– Что же тебя не устраивает?

– Вася, ты не сможешь выиграть эти выборы, действуя как сейчас. Да, ты вбухал огромные средства в свою раскрутку, и пиарщики у тебя толковые. Но твоя поддержка Ирины Петровны для здешних избирателей изначально неприемлема! Давай представим для сравнения, что какие-нибудь папуасы-людоеды решили провести выборы у себя, и один из кандидатов провозглашает своей основной идеей отказ от людоедства. Как ты думаешь, он сможет победить?

– Ну, если как следует пропиарится, то сможет. Каждому избирателю по бутылке огненной воды – и победа в кармане.

– Ничего подобного! Он пролетит в одну калитку! И никакой пиар, и никакие бабки, и даже знатное происхождение ему не помогут! Потому что основная идея его предвыборной программы оказалась в корне неправильной. Народ его не поймёт, хоть тресни.

– Не знаю, не знаю… Ну, допустим.

– Так вот, – подытожил Никита, – твоя поддержка Ирины Петровны для здешних избирателей так же неприемлема, как для туземцев – отказ от людоедства…

 – Неужели всё так плохо? И какой же выход ты мне предлагаешь?

– Самый простой. Я могу скорректировать результаты голосования.

– Да ты вообще соображаешь, что ты несёшь?! – замахал руками Вася. – А если поймают?!

– А тебе по-другому не выиграть. Уж поверь мне на слово.

– А я считаю, мой пиар своё дело сделает. Правда, я действую не только пиаром: вот эти двадцать человек, которые вчера приходили меня перевоспитывать, теперь будут за меня голосовать. Я их на спор в карты обыграл. Вернее, нет, не двадцать – двадцать один человек! Так что мои дела потихоньку налаживаются…

 – Вася, ну что такое двадцать человек в масштабах целого города? Это просто смешно!

– А что смешного? Тут двадцать, там двадцать… одни на рекламу предвыборную клюнут, другие ещё на что-нибудь…

 – Разве можно так подходить к делу? Тебе же нужна стопроцентная гарантия успеха! «Тут двадцать, там двадцать…» Ты хоть знаешь, сколько в твоём округе избирателей живёт?

– Слушай, Никита, не наступай мне на больную мозоль. Конечно, мне нужна стопроцентная гарантия успеха. Но подумай сам: а если нас поймают?

– А если ты будешь действовать честно и продуешь выборы? – вопросом на вопрос ответил Никита. – И девушка уплывёт у тебя из рук?

Вася тяжело вздохнул. Никита понимающе усмехнулся:

– Вот видишь… А ты боишься, что нас поймают. Это ещё не самое худшее, что может произойти…

 – Ладно, – сказал Вася. – Объясни подробно, что ты собираешься делать.

– Значится, так. Мы с группой товарищей устраиваемся работать на избирательные участки по всему городу. Часть моих товарищей работает со списками избирателей. Другая часть – наблюдатели, причём от разных партий! В нужный момент мы производим массовый вброс бюллетеней, в которых будут проставлены плюсики, галочки или другие знаки напротив твоей фамилии. А также напротив блока Ирины Григоренко. Вот, собственно, и всё.

– Слушай, Никита, а вам времени хватит? Устроиться наблюдателями, да ещё от разных партий… это ж, наверно, надо сначала вступить в партию, пообтереться там…

 – Вот это как раз и есть самое интересное. Во-первых, у меня во всех партиях есть свои люди. А во-вторых, мой план уже находится в стадии реализации. Прошу прощения за то, что мы форсировали события, не посоветовавшись с тобой. Я заварил всю эту кашу сразу, как только узнал, что ты идёшь в депутаты от партии Ирины Петровны. Уже тогда я понял: без моей помощи тебе не обойтись. Потом со мной связался Пашка и объяснил, зачем ты это делаешь. Мне очень понравилась твоя затея, и я увидел, что помогаю тебе не напрасно.

– А если бы я отказался от твоей затеи?

– А ты бы не отказался.

– Хм… Ну, допустим. А зачем ты всё это делаешь? Какой твой интерес?

– Во-первых, – ответил Никита, – я уже давно перешёл на сторону Ирины Петровны. Правда, в её партии не состою, но только потому, что предпочитаю действовать скрытно, не привлекая к себе внимания. И во-вторых, я хочу помочь вашей любви.

– Вот так, значит… Слушай, а ты не возражаешь, если я немного подумаю? Ну, насчёт твоего плана?

– А чего тут думать?

– Ну-у… может, у меня появятся ещё какие-то свои предложения.

– Ну, подумай.

Оба надолго замолчали.

«А что, если Никита – провокатор? – размышлял Вася. – Что, если на самом деле он имеет прямо противоположную цель – провалить меня на выборах? Допустим, мои политические противники испугались, что я побежу, и специально его подослали. Он проведёт массовый вброс бюллетеней, его тут же поймают с поличным, и он свалит всё на меня! Ну и доказывай потом, что ты не верблюд. В лучшем случае просто снимут с выборов, а в худшем – можно и под статью загреметь».

Вася почесал в затылке и стал думать дальше.

«Может, он провокатор, а может, реально пытается мне помочь. Или так, или так. Чисто логически это предсказать невозможно. Значит, надо включить интуицию…»

– Ну как? – спросил Никита. – Надумал что-нибудь?

– Погоди, – ответил Вася, – мне надо включить интуицию.

– Ну давай, давай…

Вася размышлял ещё минуты две. Наконец принял чёткое решение и сказал:

– Твой план так хорош, что мне даже нечего к нему добавить. Делай, что задумал. Сколько денег понадобится?

– Лично я, – объяснил ему Никита, – делаю всё это не за деньги, а только во имя высоких идеалов любви. Мне не нужно ничего. Но у меня есть много подельников, без которых такую сложную операцию не провернуть, и они, конечно, работают за определённое вознаграждение. Я уже посчитал, сколько им надо заплатить.

Из внутреннего кармана пиджака он вытащил листок бумаги с написанным на нём числом и протянул Васе:

– Сумма указана в евро.

– Ни х… себе!! – взревел Вася, едва увидев написанное число. – Ну и аппетиты у твоих сообщников! Да я даже на подкуп милиции столько не тратил!

– По-другому никак: подельников у меня – я ещё раз подчёркиваю – много, а операция очень серьёзная.

«Поди-ка проверь его, – подумал Вася. – Наверняка ведь половину себе в карман положит. Хотя, конечно, главное – чтобы он дело провернул…»

– Ладно, хрен с вами, акулы, – вздохнул он. – Вы как работаете – по предоплате?

– Да, предоплата пятьдесят процентов.

– Хорошо. Следуй за мной.

Они отправились в спецкабинет, снабжённый бронированной дверью, решётками на окнах и сигнализацией. Там стоял сейф, в котором Вася теперь хранил часть своих финансов. Вася достал из сейфа несколько пачек денег и протянул Никите:

– Пересчитай.

Никита тщательно пересчитал деньги, молча кивнул, из наружного кармана пиджака вынул новый полиэтиленовый мешок и сложил их туда. Затем они покинули спецкабинет.

Никита вынул мобильник, позвонил по нему и сказал:

– Денис, я с деньгами. Подъезжайте к Васиному штабу.

– Мои подельники, – объяснил он Васе. – Они же и охрана. Я ж не понесу такие бабки один. Денис, кстати, внедрился в партию твоих самых злейших врагов – коммунистов. Не исключено, что ты уже видел его здесь на митингах, где он вместе со всеми орал: «Яхонтов, убирайся вон!».

– Слушай, ты толковый мужик! – восхитился Вася. – А в школе и незаметно было…

 – Кстати, насчёт школы. Если ты не против, я как раз хотел вспомнить один случай из нашей школьной жизни.

– Валяй.

– Однажды на литературе мы писали сочинение по повести Гоголя «Тарас Бульба». Я взял тему про младшего сына Бульбы – Андрея. Ты помнишь, что он сделал?

Вася немного покопался в памяти.

– Ну, помню. И чего?

– В своём сочинении я аргументированно, с хорошим знанием материала, доказывал, что Андрей поступил правильно. Учительница поставила мне кол. Потом она зачитала моё сочинение перед классом, и весь класс смеялся.

– Ага… был такой случай, припоминаю.

– А теперь внимание, вопрос на засыпку. Кто смеялся громче всех?

– Ну, такие-то мелочи я не помню, конечно!

– А вот я помню прекрасно. Хочешь, скажу, кто это был?

– И кто эта сволочь?

– Ты.

– Да не может быть! – удивился Вася. – Ты, наверно, что-то путаешь!

– Да нет, не путаю. Ты так ржал над моим сочинением, что учительница сделала тебе два персональных замечания! Сама-то она не была настроена веселиться.

– Ну, хрен его знает, – пожал плечами Вася, – может, так и было.

– И тебе не стыдно за твоё тогдашнее поведение?

– Да я как-то особо не задумывался… А чего это ты вдруг вспомнил тот случай?

– А разве ты не видишь сходства, – вкрадчиво произнёс Никита, – между тем, что сделал Андрей Бульба, и тем, что делаешь ты сам?

– Чё ты гонишь?! – обиделся Вася. – С кем ты меня сравниваешь вообще?! Нет тут никакого сходства!

– Сходство есть, Вася, и оно практически стопроцентное. И вот поэтому – именно поэтому! – я тебе помогаю.

– Ну-у-у… – растерялся Вася. – За помощь, конечно, спасибо… Ладно, раз уж ты на моей стороне, то не буду с тобой спорить.

– И не надо. Главное – успех нашего общего секретного мероприятия.

У Никиты засигналил мобильник, он поднёс его к уху и ответил: «Всё, выхожу».

– А теперь, Вася, извини, но мне пора идти. Приехала моя охрана.

Вася проводил его до двери на улицу, где Никиту уже поджидала новенькая серебристая иномарка.

– Ну, пока. Удачи тебе, Никита, – он заговорщицки подмигнул, – на выборах.

– Пока, Вася. И тебе тоже удачи на выборах.

Они рассмеялись, обменялись рукопожатием, Никита сел в иномарку и уехал.

 * * *

В последний день перед выборами, поздно вечером, Вася сильно нервничал. Он сидел дома, в своей комнате, мать его не беспокоила, отец вообще был на работе. Чтобы как-то отвлечься от тревожных мыслей, Вася время от времени брал колоду карт и проделывал с ними всякие фокусы.

Едва он в очередной раз схватился за карты, как раздался звонок в дверь. Мать открыла. Вася услышал голос бабушки:

– Здравствуй, Наташа!

– Здравствуйте, Валентина Николаевна.

– А я внучка пришла проведать!

– Ой, вы знаете, он сегодня не в духе. Закрылся в своей комнате и не выходит!

– Ничего, сейчас мы ему поднимем настроение.

Вася баловался с картами. Бабушка подошла к его комнате и, открыв дверь, остановилась на пороге. (Если говорить точнее, это была Васина бабушка по отцовской линии). Она была невысокого роста, толстенькая, симпатичная и весьма энергичная, несмотря на свои восемьдесят два года.

– Привет, ба! – сказал ей Вася, не прекращая своих фокусов. Карты мелькали у него в руках, рассыпались веером, из рукавов и из карманов вылетали короли и тузы. Примерно полминуты бабушка молча смотрела это представление, потом вынесла свою оценку:

– Неплохо, внучек, неплохо! Не забыл, чему я тебя в детстве учила.

– Спасибо за науку, бабушка! Недавно она мне очень пригодилась.

– На деньги играл?

– Не-а! На голоса избирателей.

– И много выиграл?

– Двадцать один голос!

– Молодец, внучек! А я тебе пирожки принесла. Твои любимые: с луком, с рисом и с яйцом!

– Спасибо, бабуля.

– Как настроение?

– Блин… нервы пошаливают, если честно.

– Да забей ты… так, кажется, у вас говорят? Думаю, что даже если завтра ты проиграешь, твоя девушка всё равно оценит твою смелость по достоинству. И ответит тебе взаимностью. Помнишь принцип: «Главное – не победа, а участие!»

– Да ты что, бабушка! Этот принцип тут не прокатит!

– Этого мы пока не знаем.

– Надеюсь, что и не узнаем.

– Слушай, Вася, а я тут недавно смотрела телепередачу с участием твоей девушки. Так ты знаешь, она оказалась даже красивее, чем я в молодости! Я думала, такого просто не может быть, а вот пожалуйста… Но как же ты с ней жить собрался, ведь она замужем!

– Она замужем только формально. В действительности её муж не выдержал совместной жизни с такой разносторонне талантливой девушкой и в конце концов от неё сбежал. Это произошло сразу после того, как она занялась большой политикой. Они просто развестись ещё не успели…

 – Да, не тот нынче мужик пошёл! Извини, Вася, к тебе это не относится.

Вася взял свёрток с пирожками:

– Ладно, чего мы тут сидим? Пойдём в большую комнату и распределим угощение на троих!

 * * *

Вместе с матерью и бабушкой Вася пил чай с пирожками. Настроение у него поднялось, нервное напряжение исчезло. Видимо, на него так повлияла бабушка. А может быть, и не она сама, а её пирожки.

После отъезда бабушки Вася включил компьютер и вышел в Интернет. Ему захотелось почитать что-нибудь смешное, и, недолго думая, он заглянул на сайт Ирины Петровны, в подраздел «Посты и поздравления дорогой Ире». Уж там-то есть над чем поприкалываться.

Вот, новые предвыборные перлы. Как раз сегодня появились.

«Мужики, я не могу терпеть до завтра!!! Я должен проголосовать за Ирину Петровну прямо сейчас!!! Я больше не выдержу!!!»

 «Что значит «не выдержишь»? А руки тебе на что? Возьми себя в руки и успокойся».

«Ни фига! Какие ещё руки?! Нельзя так бездарно растрачивать накопленную энергию. Лучше выпей снотворного, а как завтра проснёшься – сразу бегом на выборы, и голосуй сколько влезет. Тока голосовалку себе не сломай!»

Продолжение будет здесь: http://proza.ru/2012/12/27/1551