А Боженька есть, Фимка!

                В одном из  респектабельных  районов  огромного   города, среди фонтанов и статуй возвышался новый  жилой массив, обнесённый плотным каменным забором.   Казалось и  мышь не проскочит  к богатым владельцам  многоэтажного  дома.
                Но Кирка  с  Фимкой  всё-таки  смогли пробраться сюда через  задние дворы. Фимка, старый  хромой  пёс  с огромными печальными  глазами,  а Кирка,  мальчик лет десяти, выброшенный злой судьбой на улицу.  Он жил с родителями в  маленькой коммунальной квартире, недалеко от  Пресни, но сегодня, после прогулки,  ему не хотелось идти домой.  Сегодня все встречали Рождество, и  Кирюшка  знал  чем закончится эта встреча в их маленькой комнате. Родители напьются,  начнут  кричать и драться, а  потом  всё - равно выгонят его на улицу.  Мамка, как обычно, скажет:
                - Иди к своим  друзьям, что у тебя  друзей что ли нет?
 Потом быстро выгонит его в коридор, вместе с собакой, и запрёт  дверь  изнутри. Всё это он знал наизусть.  И домой ему  идти не хотелось, но было очень  холодно,  и  можно  было пойти к тёте Клаве, соседке снизу, она всегда подкармливала  его. Но тётя Клава не пускала к себе с собакой,  а оставить друга на морозе одного  Кирка  не мог.
                Огромный красивый дом, недалеко от  района, где он жил,  Кира  облюбовал ещё летом.   Как- то  гуляли они с Фимкой  по старым  пресненским  подворотням, влезли  в какую-то большую щель,  и вдруг  перед  ними,  синим  кораблём  встал красавец  из двадцати  этажей.  Вокруг фонтаны, у подъездов  статуи!  "Как в музее, куда мы ходили с классом", - подумал Кира.
                Вынырнули  они тогда  прямо перед  мусорными бачками, которые, собственно и закрывали дырку в  каменном заборе. И эти бачки  поразили Кирку до глубины  души. Они были такими  чистыми  и аккуратными, что мальчик сначала и не понял что это мусорные  бачки.
                " Да,- промелькнуло у него в голове,- видели  бы  они какие у нас мусорные  баки,
туда и  лезть то  противно.  А что делать?   Кушать  захочешь, в любой бак  пролезешь!"  Но самое  радостное было то, что  эти бачки   были невысокие.  И Кирке, мальчику небольшого ростика,  ничего не стоило заглянуть туда, и найти что-нибудь съестное.  Тогда, летом, они с Фимкой  хорошо полакомились здесь.
                И сегодня  он решил пойти  именно туда.  Был уже вечер, и холод  продирал  до костей.  И  так хотелось кушать!  Но  к тёте Клаве сегодня,  в праздник,  он постеснялся идти. Недолго постояли  они с  Фимкой  и  у церкви, куда он пришёл с надеждой, что в праздник  тётеньки  в  платочках  что - нибудь  подадут ему, но  подавали  только старушкам, а его и  не замечали.  Поэтому  вся надежда   была  на красивый дом-корабль. Пробираясь  к  нему  через задние дворы,  Кира  успокаивал своего друга:
               -  Ты ведь помнишь,  Фимка, как мы тогда наелись  здесь  до отвала!  А сегодня праздник,  представляешь  сколько там  будет еды.  Знаю, холодно, но потерпи немного.  Мы только покушаем, и пойдём  домой.  Домой  нас  конечно не пустят,  а мы в подъезде переночуем!
                Добравшись до мусорных баков, он дал  собаке команду  сидеть, а сам, оглянувшись по сторонам,  стал в них заглядывать, осторожно поднимая крышки.  Летом он видел  у подъезда охранников, и подумал, что осторожность не помешает.  А то  ведь прогонят.
               -  Откуда им знать, этим толстым  дядькам, что такое голод. Я ел  только утром, да и то так, немного. Кусок хлеба с  молоком, а Фимка  вообще сегодня не ел,- ворчал  он, еле справляясь  с  металлическими крышками.   
                Первый  мусорный  бак  был пуст. Кирка, глядя на  собаку, пожал плечами.  Фимка наклонил  морду  набок, поднял одно ухо и чуть  поскулил.  Кира открыл второй бак, потом третий. Все они были пусты.  В изнеможении опустился он на картонную коробку, стоящую рядом с бачком, и начал  тихонько всхлипывать, а потом  заплакал, едва сдерживая рыдания. Ему так хотелось кушать, но организм  его ослаб, и рыдания  выходили  тихими и  сдавленными.  Фимка печально посмотрел на своего хозяина, подполз  к  нему и начал слизывать с лица мальчика солёные слёзы, тот обнял своего друга, прижался к нему, и прошептал :
                - А знаешь, тётя Клава говорила, что есть Боженька, который  всем помогает. Он,Фимка, сидит на небе, и всем помогает, понимаешь? Он  очень добрый. Вот бы и нам Он помог, Фим!
                И от усталости мальчик провалился в сон.    
                Из двери  второго подъезда красивого дома выпорхнула  миленькая девочка лет одиннадцати, и мальчик  девяти лет.  Одеты они были дорого, но наспех, и на плечи накинули курточки.
                - Ты посмотри Петенька, в окна никто не смотрит?
Мальчик  вышел вперёд  и посмотрел на окна во втором этаже.
                - Нет, там никого не видно. Да они сейчас уже танцуют  и не заметят, что нас нет. Побежали, а то холодно очень.
Они добежали до мусорных  бачков,  и девочка, с размаху бросила  туда увесистый пакет. 
                - Мимо! Ну ладно, главное, что не в доме. И эта вездесущая нянька уже не найдёт в ведре куски гуся, и не скажет мамуле, как в прошлом году, что мы их выбросили. А мамулечка  очень обиделась тогда. Помнишь Петь?
                - Да... Но лучше бы пиццу родители заказали.
                - И не говори. Каждый год  в Рождество одно и  тоже. Жирный гусь, трюфеля, икра солёная, спаржа  кислючая, - ворчала  девочка как старушка,- хорошо  ты  это придумал про мусорку! Мамулик  придёт  к нам и спросит:  "Как вам,  дети,  гусь рождественский? Понравился?"  А мы ей : "Да , мамочка!"  Только смотри, братец, не проболтайся!
                -  Не  проболтаюсь. Слово купца, как папа говорит.
 И они побежали домой.      
               
Кира проснулся от  удара в пустой бак, а через секунду к  его  ногам  упал полиэтиленовый  белый  пакет. Он посмотрел  по  сторонам, потом вверх, и  наконец  взял пакет в руки:
                - К у р и ц а! -  удивлённо прошептал  мальчик, раскрывая  нечаянную посылку,- Фим,  курица. И какая  жирная,  а под ней  ещё что-то липкое, как джем. А Боженька есть, Фимка!
                Он  положил пакет на колени, и  достал самый  большой  кусок  рождественского гуся, потом поднял  глаза к небу и прошептал:
                - Спасибо тебе, Боженька. 
Он  протянул  ладонь с куском  птицы  собаке:
                - Жуй, Фимка, жуй! Только,Фим,осторожненько. Потихонька! Там косточки острые.   
                Пёс  махом сглотнул  гусятину. Мальчик достал другой кусок, и с жадностью начал его  обкусывать со всех сторон. Быстро  глотая  почти  не разжёванную птицу, он  торопливо говорил:
                - Вот Фим нам повезло! Это всё Боженька. Он очень добрый, и Он  меня услышал! Никогда я не ел такой жирной курицы. А вот тебе, Фим,  ещё хороший кусочек. Только  не торопись,- подсовывал он кусок птицы своему другу, - не торопись, а то подавишься с голодухи.
                Пёс с громким хрустом  размалывал  в  пасти  куски  птицы прямо с костями. 
                - А вот здесь, Фим, есть  какое то  жирное  варенье, или не варенье. Не пойму.  Но в к у с н о! Сладко и жирно. На тебе немного.
                Он положил разнеженные в духовке яблоки себе на  ладонь и подал собаке. Пёс презрительно отвернул морду.
                - Не нравится? А я съем.  Такого я никогда не ел. Эх, хлебушка бы ещё.  А то жир уже застыл, а  намазать его  не на  что. Курицу и варенье  мы сейчас  доедим,  а  пакет с жиром я, Фим, с собой возьму. Завтра пойдём  к тёте Клаве, и  спросим  у неё хлебушка, намажем на него этот жир и опять покушаем. У-у-у,  как будет вкусно! Ведь у мамки,  после праздников, никогда  еды не бывает,  только хлеб с молоком, да водка с огурцами. Они, Фим, почему то забывают, что у  них  есть  детка. Зачем тогда они меня завели? Не понимаю.
                Собака  лежала рядом, положив  морду  на колени своему другу, и вовремя  рассказа, чуть вздрагивала кончиками ушей, как бы говоря: " Я всё понимаю. И жалею тебя." Съев  всё,  что было в пакете, мальчик  аккуратно свернул его, и положил  в карман лёгкой куртки. Животик его раздулся как барабан.
                - Хорошо мы с тобой наелись, только вот живот заболел, ну это ничего! -сказал  Кирка, прижавшись к собаке,- какой ты тёплый, Фим, как печка! Давай сейчас минут пять отдохнём, что-то после еды  спать захотелось. Чуть   отдохнём,  и пойдём  домой… Ах, как спать хочется…
                С  блаженной улыбкой на лице, мальчик тут же заснул.  Заснул и пёс.
                И снились им счастливые сны… Кирюше снился  огромный и длинный стол, уставленный всякой едой : были там куры всех размеров, жирные колбасы и какие-то невиданные куски  мяса,  в высоких  хрустальных  вазах  стояли разнообразные   фрукты и золотистые конфеты,  в  серебряных   тарелочках  красовались  бисквитные пирожные,  со  взбитыми  сливками, торты  и  другие  сладости и  вкусности! А за столом сидели они втроём:  мамка, папка и он, и  родители были  такие   весёлые и радостные,  какими  наяву  Кира их  никогда  не видел.
                Фимке  снилось, что у него выросла  четвёртая  лапа, которую он потерял ещё в детстве, попав под машину, и снился  его любимый  хозяин, Кирка,  весёлый и радостный, каким он  никогда в жизни не видел его. И  будто бегают они  по  красивому зелёному лугу в  высоких  изумрудных  травах,  а над  ними,  золотисто переливаясь  в  янтарных лучах  рассвета, сияет тёплое солнце.


                Ранним  морозным утром,  во второй день Празднования Рождества Христова, у мусоросборников  респектабельного  дома,  дворник обнаружил два окоченевших трупика : мальчика, лет десяти,  в лёгкой  спортивной  куртке и старой безногой овчарки.
                - Эх, бедолаги, - вздохнул дворник, и пошёл вызывать полицию.

                А над усопшими  уже   хлопотали белокрылые  ангелы.
 
 И где-то, далеко- далеко  над   землёй,  в  лучезарных  Божественных  Высях ,
 чудный  Небесный  Хор  пел  дивную  песню Радости:

                Блажени плачущии, яко тии утешатся

                Блажени нищии духом, яко тех есть Царствие Небесное

                Блажени кротцыи, яко тии наследуют землю

                Блажени алчущии и жаждущии правды, яко тии насытятся

                Блажени милостивии, яко  помиловани будут

                Блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят....
 
2011 год.