Как бабка Ёжка научилась варить борщ

Однажды бабка Ёжка сидела и пряла пряжу из шерсти злющих-презлющих  собак – хотела носочков навязать,  чтоб потом их на рынке продать. Тогда каждый ребенок, который бы в ее носочках походил хоть несколько минут, начал бы злиться, рычать, кусаться, обижать малышей и гоняться за кошками.

Тут неожиданно дверь распахнулась и на пороге избушки бабка Ёжка увидела какую-то старушенцию, очень похожую на неё саму – на костяной ноге, с помелом, в грязной косынке поверх нечесанных волос.

- Ты кто? – спросила старуха.

- Я – Баба Яга, Яга Ягишна.

- Ничего себе! Да  откуда ты взялась на мою голову? – проворчала Ёжка.

Но пришлая старушка ничего толкового  объяснить не смогла. Говорит, что жила в этом лесу сто лет назад. Или даже еще раньше!

А все дело в том, что новая бабка – Яга Ягишна - была никакая не новая,  она была просто другая. Из другой жизни, из другого времени. И занесло ее в наш лес почти случайно.
 
Оказывается, много-много лет назад на том же месте, где сейчас жила-поживала наша бабка Ёжка, тоже стояла избушка на курьих ножках, и жила в ней похожая вредная старушка Яга Ягишна. И еще тогда жил в городе, который находился за рекой, один ученый механик, который больше всего на свете мечтал изобрести Машину времени. И вот собрал он такую машину, и решил слетать на ней в далекое будущее.

Отвез он свою машину в лес, там и выгрузил. Специально  место выбирал поглуше, чтоб никто не помешал  заниматься наукой. Два дня возился, собирал машину времени. Это было такое большущее колесо с тележкой. Вперед колесо повернешь – в будущем окажешься, назад –в прошлом.

Не знал механик, что на этой поляне живет бабка Яга Ягишна. Да и она про него ничего не знала. Только вот так случилось, что когда ученый решил машину испытывать, бабка как раз от Горыныча возвращалась. Только загудела машина, только начала вздрагивать, как Яга в нее прямо на всем ходу вместе со своей ступой и врезалась. И свалилась прямо в тележку. И закрутилось колесо, как бешенное, вместе с бабкой. Потом машина развалилась, а бабка исчезла.

Принесло ее прямёхонько на ту же самую полянку,  но протащило через много-много лет так быстро, что бабка и не заметила. Избушка была уже другая, и жила в ней ее пра-пра-правнучка – тоже бабка, та самая Ёжка, про которую здесь много было уже рассказано.
 
Стали бабки ругаться. Бабка Ёжка Ягу Ягишну из своей избушки выгнала. Не посмотрела, что родня.

- Иди, - говорит, - наколдуй себе в другом лесу избушку, и чтоб я тебя не видела! 

Яга  Ягишна сильно горевать не стала, хотя, конечно, обиделась. Взяла свое помело, наломала из него веточек – дунула, плюнула и появилась на той же полянке, только в другой стороне, еще одна избушка на курьих ножках.

Так и случилось, что оказалось в лесу аж две Яги. Одна другой злее. К тому же, они еще все время ссорились. Каждая считала, что это ее собственный лес, и только она в нем может делать все, что ей вздумается.

Однажды  Яга Ягишна наколдовала, чтоб в лесу все грибы превратились в поганки. Только  Ёжка все  обратно расколдовала: замучилась в лесу искать маслятки и подосиновики, хотела сварить себе грибную кашу. Не с поганками ведь готовят, а со съедобными грибами!  Потом Ёжка сама наставила в лесу силков да капканов. Хотела зайчишек наловить и в котле  сварить. Да старуха Ягишна случайно угодила ногой в силок. Хорошо хоть костяной ногой, а то была бы у нее одна нога костяная, а вторая в гипсе… Разозлилась Яга, и превратила все капканы в цветочки-одуванчики.

Потом Яга Ягишна хотела пойти к леснику - гусей наворовать, чтобы превратить их в гусей-лебедей, которые везде бы летали и разбойничали.  Только Ёжка раньше успела: всех гусей  из птичника выпустила и они по всему лесу разбежались: пусть уж лучше волки съедят, чем Ягишне достанутся.

Пару раз бабки хорошенько подрались. Визжали, волосы друг другу выдирали. Сколько деревьев поломали, сколько муравейников растоптали! А сколько плохих слов сказали! Дошло уж до того, что запросто могли в лесу пожар устроить - Ягишна пообещала  Ёжке, что она ее избушку сожжет. Бабка Ёжка тоже не ратерялась, поклялась, что она раньше попляшет на головешках, оставшихся от избушки Яги Ягишны.

Вот и заплакали муравьишки, зайчики и белочки: никакого житься от старух не стало. И пошли  к Филину, чтоб он рассудил, как быть, как бабок Ёжек угомонить.

Не хотелось Филину  участвовать в этом скандале, да уж больно зверюшек жалко. Вот прилетел он к избушке Ягишны, сел на окошко и говорит:

- Приходи, Яга Ягишна, будем завтра решать, как тебе дальше в нашем лесу жить!

Потом полетел к другой избушке, и то же самое бабке Ёжке сказал.

Не хотели старухи идти к Филину на суд, да пришлось. Знал Филин такое старинное волшебное слово, которое, если скажешь про кого, то он в этом лесу больше никогда не окажется. Будет вокруг бродить, да около, а в сам лес никогда не зайдет. Мог он все тропки в лесу так перепутать, что хоть из дома, или из норы не выходи, из дупла не вылетай. Боялись звери этого секретного слова и во всем его слушались. Но Филин ими почти и не командовал, только если сами попросят.
 
Он был старый и мудрый, и больше всего любил читать книжки, да мысли свои глубокие записывать коготком в большую Лесную Книгу.  Коготок он макал в брусничный сок, которым его снабжали белочки.

Вот явились к нему  обе старухи. Друг на друга смотрят, кривляются, языки показывают, кулаками грозят.

- Вот что, бабки, я  вам скажу, - начал Филин, - принесите мне борща. Пусть каждая по кастрюльке сварит. Я борщ попробую, и чей борщ вкуснее окажется, та бабка пусть в лесу и остается. А другая должна сама уйти, или я ей все дорожки запутаю!

Яга Ягишна решила борщ заколдовать. Да так, чтоб Филин наелся его и захворал, а то и вовсе помер. Набросала в кастрюлю камней, насыпала мха, налила в него болотной стоячей водицы, натолкла  лягушачьих сушеных лапок, приправила  это все колючками и ядом диких ос. Потом побегала вокруг котла и сказала заклинание:

- Гули-дули-га-га-га, отвалилась чтоб нога! Гули-гули-ва-ва-ва, а потом и голова!

И спать легла очень довольная своим варевом. Еще помечтала этим борщом свою внученьку угостить. «И в кого только она уродилась такая злющая, да вредная?", - размышляла Яга Ягишна, засыпая.

А бабка Ёжка придумала другую хитрость. Она решила утащить маму  Кенгуру, чтобы она вместо нее настоящий вкусный борщ сварила. Попробует Филин борщика, подобреет. И Ёжку выберет. А Ягишну прогонит…. Была, конечно, у нее мысль наколдовать на борщ какую-нибудь пакость, да вспомнила она, что Филин один за стол не садится. Наверняка, всем борща нальет. Сколько раз уж бабка от собственной гнусности страдала. Вот и решила на этот раз не рисковать.

На следующий день залетела она через балконную дверь прямо на кухню к Кенгурушам, мама как раз в магазин собиралась. Затолкала  в ступу маму Кенгуру и унесла к себе в лес.

- Ты зачем меня украла? Ну-ка неси обратно! – мама ногами на старуху затопала, руками замахала.

- А ты мне сначала борщ свари! Зарежь зайца, потом к леснику сбегай, картошки с морковкой у него на огороде укради. И принимайся. Сваришь такой борщ, чтоб Филину понравился, верну тебя домой, и будет у нас мир. Не сваришь – превращу в комара, да прихлопну!

- Да не хочу я зайчиков убивать и картошку воровать не умею. Отпусти меня в магазин! Я быстро сбегаю. Только сначала меня домой верни, я кошелек возьму. А то не смогу я тебе ничем помочь, и хоть заколдуйся здесь…

Пришлось бабке обратно лететь. И так она горько вздыхала, пока летела, так печально охала, так сильно на жизнь жаловалась да на Ягу Ягишну, злодейку, что маме Ёжку стало ужасно жалко, и всем своим добрым сердцем мама захотела ей помочь. Вот  выбралась мама из ступы, быстренько взяла кошелек, а Кенгурушу с Кенгурушкой и с папой, на столе записку оставила. Про то, что она полетела в избушку на курьих ножках бабке Ёжке варить борщ, и чтоб они не волновались.

В магазине мама набрала всего самого необходимого, чтоб борщ получился вкусный:  мозговую косточку для бульона, картошку, капусту, свеклу, морковку, лук, помидоры, болгарский перец. Не забыла про зелень, про чеснок, про всякие специи. Еще купила соль, растительное масло и немножко сахара.
 
Как только её бабка в своей ступе обратно в избушку доставила, мама стала мыть посуду:  все миски оттерла, все сковородки, все кастрюльки, даже котелок заблестел, как новенький. Потом попросила бабку принести воды из ручья и принялась готовить. Уже через два часа ароматный борщ был поставлен на печку, чтоб медленно остывал и настаивался. Потом мама сама хотела борщ только попробовать, да не заметила, как целых две тарелки  съела. Очень даже вкусный борщик получился!

На следующий день бабка заперла маму в кладовке, чтоб та не сбежала, а сама села в ступу, полетела к Филину и борщ повезла. Подлетает к вековому дубу, в котором Филин жил, смотрит, а Яга Ягишна уж тут как тут: поставила перед Филином тарелочку, наливает борщ из чумазой  кастрюльки, а борщ так пахнет, как будто он еще в прошлом году прокис.

Посмотрел Филин в тарелку, проморгался – глазки ему защипало от кислятины - и говорит:

- Ты сама, Ягишна, первой борща поешь. А я потом, после тебя, может быть, попробую.

Бабка не ожидала, что ей этот борщ придется есть самой. С перепугу схватилась за кастрюлю, обе тарелки борща в нее выплеснула, подскочила к самому окошку, да весь борщ опрокинула прямо на изумрудную травку, что росла под деревом. На этом месте, куда борщ пролился, бедная травка вся пожелтела, а кузнечик с жужелицей, которые под дубом сидели и обнимались, упали в обморок. Добрые красавицы бабочки на них крылышками махали-махали, чтоб букашки ожили, потом к ручью провожали, прохладной водицей мыли.

- Раз не хочешь мой борщ пробовать, то и я его пробовать не буду! Обманщик! – закричала Ягишна и даже поварешкой на Филина замахнулась.

В это время Филин увидел бабку Ёжку с чистенькой кастрюлькой, накрытой красивой салфеткой.  Дождался, пока она борщ в две тарелки разольет. Дивный аромат поднялся над тарелочками, разлился по всему дуплу, выпорхнул в окошко и улетел за лес, понес весточку Кенгурушам от мамы.

У Филина аж слюнки потекли. Стал есть, и так ему понравилось, что он попросил бабку Ёжку целую неделю ему такой борщ приносить. А Ягишну подхватили галки с сороками и унесли в соседний лес, и больше ее никто не видел, потому что запутал ей Филин все дорожки, как и обещал.

Пришла в свою избушку бабка Ёжка довольная. Выпустила маму Кенгуру из кладовки и говорит ей:

- Ты у меня еще недельку поживи, борщ повари, а уж потом я тебя домой отпущу.
 
Мама так рассердилась, так расстроилась, что даже чуть не заплакала. Но тут у нее зазвонил мобильный телефон – это Кенгуруш спрашивал,  ему к избушке на курьих ножках приезжать одному, или вместе с полицейскими.

- Приезжай пока без полиции, только не торопись, - сказала мама, -  Мне еще надо бабку Ёжку научить одно блюдо готовить, -  мама улыбнулась старухе. – Ну что, будешь записывать, как борщ варить, или запомнишь?
 
Так появилось у бабки Ёжки новое увлечение: борщи варить. Филин со временем начал прятаться от нее в лесной глуши. Потому что он этих борщей уже так наелся-объелся, даже вспомнил, что на самом деле лесные филины вообще никогда-никогда борщ не едят!