Черное кружево белой мечты

ОТ АВТОРА
Все события и действующие лица нереальны и являются лишь плодом моего воображения. Все, что вы прочтете дальше - беллетристика. Любое совпадение имен, адресов и прочего - случайность.
Этот отрывок является началом моего романа, и представлен здесь в черновом варианте. Выложен он исключительно для получения авторских прав. Прошу меня простить, но все дальнейшие просьбы о продолжении я сразу отклоняю.
С огромным уважением,
Алекс Гримм.
27 декабря 2012г. 9:25 (время Ташкентское)





- Мне можно закурить?
- Да, разумеется.
- А как же все эти ваши нормы и предписания?
- Что вы имеете в виду?
- Ну, мы же в студии, а вы, ребята, готовы хоть голыми по улице носиться, лишь бы только различные инстанции не взяли вас за яйца за нарушения.
- Вы так говорите, как будто знаете это лучше, чем кто бы то ни был здесь.
- Картер, верно? Поверьте мне на слово, дорогуша. Я знаю гораздо больше, чем может показаться вам.
- Охотно верю. Вы можете курить. Если что, я сам за все отвечу.
- Ох… я вас умоляю.
Она закурила. Длинные пальцы с аккуратными ногтями поднесли к губам тонкую сигарету. Картер обратил внимание именно на ее ногти. В силу своей профессии он довольно часто встречал различных людей, в том числе и дам, принадлежащих, как бы это сказать, к «высшему кругу». Будучи наблюдательным и жадным до различных мелочей, он заметил, что у женщины, сидящей напротив него, был маникюр за несколько тысяч. Если бы можно было проявить какие-либо эмоции, он бы наверняка присвистнул и отстегнул бы комплимент, коим привык окучивать молоденьких девушек в своем любимом баре. Но, опять-таки, излишки профессии. Картер знал, что сейчас на них обоих уставлено не менее трех камер, и одна на заднем плане – запасная. При этих условиях он должен был быть максимально сдержанным и держать марку, которую уже прекрасно знал ни один миллион телезрителей.
- Прошу… - сказал он, протягивая зажженную зажигалку. Желтое пламя с трудом боролось против света ярких осветительных приборов. И все же, в этот момент большие черные жемчужины ее глаз сверкнули мелким бликом.
- Ммм… да передо мной самый настоящий джентльмен.
- Это мелочь, - ответил Картер в тот момент, как ее сигарета запищала, предаваемая огню. Над большим черным диваном, в котором, по-королевски восседала его собеседница, поплыло легкое облочко горького табачного дыма.
- Эта мелочь, - она выпустила струю, слегка прищурившись и наклонив голову набок, - как вы выразились, Картер, довольно редко встретишь в наши дни.
- Согласен. Но, позволю себе заметить, что я старой закалки.
Она улыбнулась.
- Старой заказлки?
- Да.
- Сколько же вам лет?
- Двадцать восемь.
- Надо же, - она нагнула голову в другую сторону, и он увидел, какой прекрасной была ее шея. Белая чистая кожа была будто вылита из самого чистейшего воска, и свет студии ложился на нее ровно, как гладкий турецкий шелк может обволакивать юное обнаженное тело. На секунду, всего лишь на секунду его взгляд скользнул по ее декольте.
Секунды хватило на то, чтобы она это заметила.
- Вы умны не по годам, Картер. Признаться, я весьма польщена.
- Спасибо.
- У вас хорошее образование?
- Ну, если только нью-йоркскую киноакадемию можно считать за приличное учебное заведение. Не сочтите за оскорбление, - улыбнулся он камере.
Она немного помолчала и сделала затяжку. Картер отметил, что в этой даме потрясающе сочеталась женственность и тонкие манеры, столь не свойственные нынешнему времени и людей ее профессии.
- Вы всегда говорите прямо?
- Ну, по крайней мере стараюсь.
- Лжец, - отрезала она. – Вы же телеведущий, а все телеведущие лгут.
Картер улыбнулся.
- Да, тут вы правы.
Она хотела что-то сказать, но запнулась.
- Хотела бы я сказать, что всегда права. Но, в этом случае я совру вам.
- Тогда, вы пройдете по нашему критерию честности, и мы наверняка найдем вам эфирное время.
Она рассмеялась.
- Только, давайте после полуночи, ладно?
- Договорились.
- Уверена, я бы мигом подняла рейтинг вашего канала.
- И не только его… - сказал он и снова улыбнулся.
- А вы шутник, Картер. Вы мне нравитесь. Можно мне…
- Да, конечно, - подхватил он ее мысль и тут же произнес чуть повышенным голосом. – Принесите, пожалуйста, пепельницу.
Откуда-то из студийного мрака вынырнул худощавый парень в черной майке, который старался не смотреть в камеру. В его руках была прозрачная пепельница пресловутой формы. В тот момент она смерила взглядом паренька, а он, заметив это, покраснел и поспешил удалиться. Она проводила его взглядом, а Картер в этот момент любовался ее профилем. У нее был очень красивый нос. Греческий, как сказали бы несколькими десятилетиями назад.
- Спасибо, - сказала она и стряхнула пепел. – На чем мы остановились? Ах да… вы мне нравитесь.
- А вот тут я попрошу вас сбавить обороты, - Картер снова блеснул своей отработанной улыбкой и поднял вверх левую руку. На безымянном пальце блестело золотое кольцо. – Я женат, и моя супруга очень любит смотреть мою передачу. Не пропустила ни одного раза.
- Господи, Картер. Мы же в Америке. Да и вообще, вы знаете многих мужчин, которых это останавливало?
- То, что их мало совершенно не означает, что их и вовсе нет.
- Да… думаю, вы правы. Уверена, что мы еще обсудим это с вами. Эта тема всегда будоражит умы многих, а в моем случае, домохозяек.
- Домохозяек?
- Ну, знаете, тех, кто просыпается посреди ночи в холодной опустевшей постели и находят своих мужей в гостиной, перед телевизором, которые смотрят мои фильмы со стекающей слюной в углу рта.
Он удивился.
- А бывали такие случаи.
- Поверьте мне на слово… бывало и не такое, - очередная струйка дыма проплыла по воздуху. – Ну а вы?
- Что?
- Вы ведь наверняка смотрели мои записи.
Картер знал, что рано или поздно об этом зайдет речь. Он знал и приготовил несколько способов парировать столь деликатную, но необходимую тему. Выбрав один из вариантов, он ответил:
- Исключительно ради передачи. Чтобы знать, о чем пойдет речь.
- Только ради этого? – она улыбнулась и изобразила тот самый недоверчивый прищур, который он уже ни раз видел за этот вечер.
- Не хочу обидеть вас, или оскорбить, но – да. Только ради этого.
Она помолчала, исследуя его глазами. От этого взгляда даже защищенный собственной харизмой Картер почувствовал, как по его телу пробежала что-то теплое и до боли знакомое. Именно это чувство он испытал в прошлый раз, когда Мерелин, его жена,  решила сделать ему подарок на годовщину и встретила его с работы только в одних чулках с поясом и подвязками.
- И как вам?
Даже этот вопрос он предчувствовал, но тут же понял, что вся его подготовка в одночасье потерпела фиаско. Он не знал, что ответил. Правой щекой он почувствовал, как холодная линза объектива видеокамеры смотрит прямо на него: волосы чуть приподнялись от напряжения.
- Весьма недурно.
- Недурно… - она покачала головой и, сделав последнюю затяжку, затушила сигарету. – Признаться, не такого ответа я ожидала услышать.
- А какого?
- Знаете, мне на пути встречалось много мужчин, которые отзывались обо мне, и о моей… работе… самыми разными словами, в большинстве которых была плохо скрытая лесть и восхищение. Но никто и никогда не говорил о то, что я делаю – «недурно». Вы первый.
Картер хотел было ответить на это высказывание, он она его опередила.
- Вы любите быть первым, Картер?
- Что вы имеете в виду?
- Ну, вы же мужчина, и должны понимать, что имеет в виду привлекательная женщина, говоря подобные слова.
- Понимаю, но не знаю, что ответить.
- Бросьте, Картер, - она откинулась на спину дивана и переложила ноги, держа их одна на другой. Картер сидел прямо напротив нее, и в эту минуту был очень признателен собеседнице за то, что она проделала последнее движение максимально сдержано и скромно, так, что даже самым любопытным взглядом нельзя было разглядеть то, что таилось под ее темно-синим платьем, чем подол сейчас был чуть выше колен. За то, он не мог не заметить потрясающую красоты ее великолепных ровных ног, затянутых в черные чулки.
Выдержав паузу и поймав его взгляд, она продолжила:
- Давайте с вами сразу договоримся, вы не против?
- О чем?
- Быть друг с другом максимально откровенным и правдивым, и не утаивать ничего. Иначе у нас ничего не выйдет.
- Хорошо.
- Договорились?
- Да.
Она подалась вперед.
- Вы, мужчины, когда договариваетесь, жмете руки, - медленно и одновременно незаметно ее ручка оказалась прямо перед ним. Ладонью вниз. – Так пожмите же и мою, и мы забудем об этом.
Осторожно, чувствуя напряженность момента, он пожал ей руку. Она была теплая и потрясающе мягкая, а пальцы чуть сжались, обхватывая его крупную ладонь. Такую руку не хотелось выпускать, и, повенуясь природному импульсу, Картер слегка провел пальцами по ее ладони.
- Достаточно, - сказала она.
Они одновременно вернулись в прежнее положение. Картер по привычки закинул ногу на ногу и, сцепив руки в замок, опустил их на пряжку брюк. На какое-то короткое мгновение он подумал, что его рука до сих пор хранит тепло ее тела…
- Так на чем мы остановились?
- О, прошу. Вы здесь капитан, вам и рулить.
- В таком случае, приступим, - он сделал вдох.
Началось…
- Вас зовут…
- Мое имя Розана Смит. Но большинство людей знают меня просто, как Рози. Я – актриса порно фильмов.
- Как давно вы работаете в этом жанре?
- Именно в порнографии?
- Да.
- С семнадцати лет?
- С семнадцати?
- Да.
- То есть, вы начали свою карьеру, еще будучи несовершеннолетней?
- Все верно.
- И как это случилось?
- А как это обычно случается, Картер? Я была молода, мне хотелось объять весь мир и казалось, что все двери передо мной раскрыты. Можно сказать, что я где-то вдалеке увидела мерцание американской мечты и пустилась бегом за ней, не понимая, что выбрала для этого самый кротчайший, но весьма скользкий путь.
- Рози, позвольте спросить вас.
- Да, конечно.
- Сколько вам сейчас?
- Сейчас мне тридцать один.
- Выходит, что вы в этой индустрии больше четырнадцати лет?
- Не совсем так, Картер. Больше четырнадцати лет я только снимаюсь, но в моей жизни был период, когда это все только началось. Так сказать, истоки. Я не совсем понимала, что происходит, но точно знала, что попала в какой-то неведомый поток, и он нес меня, нес, нес… а я все не могла понять, что происходит. Быть может, именно тогда мне и следовало обратить внимание на все происходящее вокруг. Кто знает, какой бы была моя жизнь, если бы я тогда могла понять все, что знаю сейчас.
- Вы сожалеете об этом?
- … Я не знаю… жизнь… как бы вам сказать, Картер. Я… нет… нет, я не смогу сейчас дать вам точного ответа. Не потому, что я что-то утаиваю, или боюсь говорить. Вовсе нет. Просто… понимаете, в моей жизни было много… через чур много моментов, которые бы я хотела забыть. Знаете же, как говорят: просто вычеркнуть. Вот и я бы вычеркнула. Но не все.
- А что бы вы оставили?
- Вам сейчас, наверное, кажется, что я вся такая бедная несчастная девочка, избитая жизнью, которая сейчас осталась на обочине и делится своей горькой судьбой только ради того, чтобы в последний раз блеснуть на экране. Это не так. Не подумайте, что я жалуюсь, или ищу сострадания в вас, или в ком бы то ни было другом. У меня в жизни были моменты… по настоящему хорошие моменты, которые я очень люблю и о которых не хочу забывать. Поэтому, моя жизнь не такое дерьмо, каким она может показаться. Это, навреное, вырежут, да?
- Не думайте об этом.
- Как скажите, Картер.
- И все же, Рози… что побудило вас пойти именно по этому пути?
- А что управляет этой страной? Что на уме у каждого человека? Деньги. Подойдите к любому и спросите, что он хочет больше всего? Что бы он загадал, будь у него всего одно желание, которое обязательно осуществиться? И, как думаете, что он ответит?
- Миллион долларов?
- Пф… перестаньте, Картер. Вы назвали просто цифру, а не саму суть. Вернее, суть то вы уловили, но немного промахнулись в расценках. Миллион долларов был деньгами, когда я упрашивала мамочку сводить меня на Дональда Дака. Сейчас этим уже никого не удивишь. Я сама на данный момент получаю около восьми миллионов в год, только от процента продаж моих фильмов, и это не беря в расчет гонорары и прочее.
- Прочее?
- Ну… прочее… об этом вы позже узнаете.
- То есть вы…
- Нет, Картер. Я не шлюха. Я беру в рот и позволяю кончать мне на лицо перед камерой, но я никогда не торговала своим телом. Я не хочу сказать, что это должно повысить планку моего морального облика, но все же.
- Простите, я не хотел вас обидеть.
- А у вас и не получилось. Картер, вы хороший человек. Это видно по вашим глазам, по манере общения. Даже если с вашего лица стереть эту отвратительную улыбку с рядом зубов несуществующей белизны, вы все равно останетесь хорошим человеком. А уж тут вы можете мне поверить. Я то разбираюсь в людях.
- Хорошо. Я рад, что не задел вас.
- И я признательная за это, поверьте. Просто… у нас с вами речь зашла о довольно щепетильной теме, и об этом нам с вами еще говорить и говорить. Поэтому, если мы будем обращать внимание на такие мелочи, как это, то весь вечер проведем, раскланиваясь в извинениях. А ведь нам еще нужно столько всего обсудить. Вернее… нет… мне нужно рассказать о многом.
- О чем же?
- О себе. О своей профессии. О своем выборе. Обо всем, что со мной случилось, через что мне пришлось пройти, ради этой проклятой мечты. Я думаю, что это интересная история. Я не надеюсь, что кто-либо сочтет ее познавательной или же нарицательной. Не надеюсь, что какая-нибудь мамаша перед телеэкраном скажет своей дочери «Не будь такой же шлюхой, поняла?!», тыча пальцем на меня. Я просто хочу рассказать обо всем и не преследую какую-либо высокую цель.
- Хорошо, Рози. Я понял вас.
- Замечательно. Это не может не радовать, Картер.
- Так с чего же лучше начать?
- Начать лучше с клубничного пирога.
- С клубничного пирога?
- Да… я сейчас расскажу.