Глава 3. Противостояние

       Прошло шесть месяцев.
       За это время специально созданная  Пентагоном группа ученых под руководством Ферми провела тщательное изучение всех узлов и агрегатов доставленного экспедицией реактора и осуществила его сборку. 
       При этом было установлено, что толстостенный цилиндрический корпус реактора был изготовлен из циркония, его  активная зона*  работала на   обогащенном уране,   в качестве замедлителя использовался графит,  а вода являлась теплоносителем.
       Когда же  агрегат запустили и испытали на  опытном стенде,   полученные результаты вызвали фурор.
       Реактор развивал мощность в десять мегаватт*,  что было  в сотни раз выше, чем в американском,  цепная реакция происходила в нем устойчиво и равномерно,  а все устройства работали четко и слажено.
       - Гениальная разработка - заявил  Ферми. - Она опережает нашу   примерно лет на пятнадцать.
       Затем учеными   был подготовлен соответствующий доклад президенту, с которым предварительно ознакомился Брэдли, и, вскоре, первое лицо государства  лично прибыло в военную лабораторию.
       Осмотрев установку и побеседовав с учеными, Трумэн остался весьма доволен проделанной ими работой и поинтересовался, может ли она быть установлена на уже имеющиеся у Пентагона подводные лодки.
       - Вряд ли, - ответил Ферми. -  Это то же, что оснастить   дизелем телегу. Для этого «голиафа», - с любовью взглянул он на стенд, - нужны новые, крупнотоннажные и весьма прочные корабли.
       - Кстати, они бы могли являться стартовыми площадками для наших атомных бомб, - заявил присутствующий здесь же Брэдли. - И беспрепятственно доставлять их  в любую точку Мирового океана.
       - Весьма  заманчиво, - оживился президент. - То - есть, целесообразно открыть   программу  строительства атомных подлодок?
       -  А вот это вам решать, - развел руками профессор. -  Вместе с   генералом, -кивнул он на   Брэдли.
       - У меня, господин президент, на этот счет уже имеется предложение, -  сказал председатель комитета начальников штабов.  -  Я его обсудил с нашими ведущими аналитиками.
       Чуть позже они сидели в Овальном кабинете, где Брэдли озвучил свое предложение.
       - Для развертывания программы строительства атомных подводных лодок   с ядерными   реакторами и последующих испытаний, нам понадобятся весьма значительные ассигнования и время, - сказал он. - Однако можно  пойти по другому пути, -и многозначительно взглянул на Трумэна.
       - Новый вояж в Антарктиду?   -  откинулся тот в кресле. - А не слишком ли рано, что подумают немцы?
       - Нам плевать, что они подумают, - упрямо наклонил голову генерал. - Нужно ковать железо пока горячо. Так, кажется, говорят у русских.
       При упоминании  о ненавистных большевиках,  последовала желаемая реакция.
Трумэн  нахмурился,  сжал тонкие губы и, спустя минуту,  процедил - вы правы Омар, готовьте операцию.   Но в условиях глубокой конфиденциальности, - поднял он вверх палец. И к тому были причины.
       После возвращения Бэрда, все, что касалось его экспедиции, было засекречено.
       С моряков и летчиков, отправленной  на Бермуды эскадры  Крузена взяли подписки о неразглашении, семьям погибших выдали значительные денежные компенсации и предложили молчать, а широкой общественности сообщили, что экспедиция была свернута из-за неблагоприятной  ледовой обстановки и погоды.
       Тем не менее, в прессу просочились кое-какие сведения и две «желтые газеты»* в Нью-Йорке,  разродились обличительными статьями, вызвавших немало кривотолков.
       Их быстро прикрыли, но осадок остался. И повторения Трумэн не хотел. Очень.
       А открывавшиеся перспективы уничтожения СССР окрыляли, и он предпринял еще ряд   мер стратегического характера.
       Очередной из них являлся план Маршалла, развивающий доктрину президента, озвученный   государственным секретарем 5 мая во время выступления в Гарвардском университете  и внешне направленный на возрождение послевоенной Европы.
       Фактически же  он   состоял в том, чтобы предоставить помощь   не обнищавшим странам - победительницам, союзницам Америки в борьбе против Третьего рейха, а германским капиталистам с тем, чтобы, подчинив себе основные источники добычи угля и металла для нужд Европы, поставить нуждающиеся в них государства, в зависимость от восстанавливаемой экономической мощи Германии. 
       Выступив  в этот день в Гарвардском университете, государственный секретарь США Маршалл заявил об их готовности   оказать помощь "восстановлению Европы". При этом в его выступлении   не были указаны ни условия и размеры помощи, которую Америка могла оказать европейским странам, ни то, насколько реальной  она является.   
       Правительства Англии и Франции немедленно подхватили инициативу  Маршалла и предложили созвать совещание министров иностранных дел СССР, Франции и Англии с целью обсуждения его предложений.
       В июне оно состоялось в Париже  и выяснилось, что США, не давая никаких сведений об условиях и размерах "помощи", которую они намерены предоставить Европе, в то же время настаивали на создании руководящего  комитета из представителей великих держав, в функции которого входило бы составление всеобъемлющей программы "экономического восстановления и развития" европейских стран.
       При этом   комитет должен был обладать самыми широкими полномочиями в отношении экономических ресурсов, промышленности и торговли европейских стран в ущерб их национальному суверенитету.
       А поскольку было ясно, что руководящий комитет станет орудием Соединенных штатов, посредством  которого они попытаются поставить в зависимость от себя экономику всей Европы, советская делегация не согласилась с этим предложением.
       В результате этот комитет был создан без участия Советского Союза,  что  вызвало очередной антагонизм  между бывшими союзниками.
       Начиналась новая страница в мировой истории. 
       И именовалась она «холодная война».

       Между тем, выполняя указание президента, генерал Омар Нельсон Брэдли  готовил новый визит в Антарктиду.
       Как и раньше, его должен был возглавлять Ричард Бэрд, но теперь не сам, а под патронажем специального представителя президента.
       Поскольку «переговоры» выходили на качественно новый уровень, рядом с неискушенным в политике адмиралом, должен был быть профессионал. И высокого уровня.
       Таким, по указанию Трумэна, был назначен один из его помощников - генерал Уильям Фрейзер.
       В годы войны  Фрейзер  командовал  крупным войсковым соединением в Европе, затем, работая в Белом доме, поднаторел в политике, был ярым приверженцем «холодной войны» и, как никто, подходил для этой миссии.
       - Ваша задача, Уильям, - проинструктировал его в личной беседе «шеф», - взять, как говорится, быка за рога.  Для начала  заверьте того, кто будет  вести с вами переговоры, будь то Гиммлер или сам фюрер, в нашей лояльности. А затем сообщите им о тех мерах, которые мы уже предпринимаем в отношении большевиков.   Уверен,  немцев они   весьма обрадуют. 
       Ну а далее, в этой связи, выдвинете наши  условия - технологическая помощь  в развертывании  программы  строительства атомных подводных лодок и передача нам  инженерной  документации и действующего образца их дисколета. Это основное.
       - А если одной нашей лояльности бошам* покажется мало? - поинтересовался Фрейзер. - Насколько   известно из практики, они материалисты.
       - Тогда обещайте им солидную финансовую поддержку. И наши возможности в реализации полученных средств. Полагаю, они на это клюнут.
       -  И в каких размерах? 
       - Миллиардов пять - семь.  А издержки мы спишем на помощь Европе. И не вздумайте, Уильям, подписывать каких бы - то ни было обязательств. Договоренность должна остаться тайной. Навсегда.

       …Поздней осенью, рассчитывая  достигнуть берегов шестого континента  ко времени наступления антарктического лета, прошедший доковый ремонт и тщательно подготовленный к плаванию, «Олимпус»   отправился в очередную «экспедицию».
За исключением Фрейзера с Коско,  состав команды был прежним, и она работала четко и слаженно.
       -  Наверное, никто лучше вас не знает этот таинственный континент, - имея в виду Антарктиду, - сказал как-то  Фрейзер Бэрду, когда они сидели за партией шахмат в командирском салоне.
       -  Сомневаюсь, - передвинул очередную фигуру адмирал. - Те, кто там обосновались, знают лучше.
       -  Все равно, в недалеком будущем, все это будет нашим, -  сменил ее на своего коня  специальный представитель.
       -  По принципу «мавр сделал свое дело, мавр может уходить?», - чуть улыбнулся Бэрд.
       -  Вы очень прозорливы, Ричард.  Именно.
       -  Что же, лично я, не против, Уильям. Вам «шах».
       На подходе к острову Гоф*, верхняя вахта  зафиксировала появление на горизонте серебристого диска, и командование срочно поднялось на мостик.
       - А вот и хозяева, - сказал,  наблюдая его в бинокль  Коско. - Обозначают свое присутствие.
       - Да, впечатляет, - пробормотал Фрейзер, глядя в свой. -  Адмирал, может нам  стоит дать условный сигнал? - обернулся к Бэрду. 
       -   Нет, - попыхивая сигарой,  ответил тот.- Отправим его  со станции. Немцы любят пунктуальность.
       Когда через минуту диск исчез, и они спустились вниз, Коско позвонил по телефону на пост радиометристу.
       - Джон, наблюдали - ли вы  в направлении   оста* цель? - поинтересовался он.
       - Нет, сэр, - донеслось из трубки. - Горизонт чист.
       - Он невидим для радиолокации, -  сказал Бэрд, видя удивление Фрейзера. - И  опасен   как гремучая змея. Для всех и каждого.
       В расчетное время, преодолев все перипетии плавания,   «Олимпус»  бросил якорь в небольшой бухте рядом со станцией  «Литл - Америка».
       С ближайших скал на него удивленно взирала колония пингвинов, в далекой синеве моря  всплескивала и резвилась стая  касаток.
       - Вот мы и на месте, - сказал Бэрд, надевая солнцезащитные очки. - Боцман, спустить на воду катер!
       Станция  была цела, но  по самые крыши завалена снегом.
       - Да, зима, судя по всему, была  суровой, -  оглядел ландшафт  Каско и  направил нескольких моряков  откапывать входы.
       Через пару часов в главном ангаре   гудели  две работающих   на дизельном топливе печи, свободные от вахты  наводили в нем порядок, а в командирском отсеке  радист готовил к сеансу связи береговую рацию.
       - Так, а теперь передавайте, - подождав, когда на ней засветилась шкала  и радист надел наушники,  сказал   Бэрд, после чего, глядя в блокнот, назвал частоту и шифр.
       - Ти-ти, та-та, ти-ти….  певуче застучал ключ, и спустя несколько минут, было получено подтверждение о приеме.
       -  Ну, а сейчас будем ждать хозяев,  Уильям, - обратился  адмирал к расхаживающему по отсеку Фрейзеру, и тот молча кивнул, - понял.
       Затем Бэрд приказал Коско  убрать со станции всех лишних, и моряков отправили на  судно, оставив снаружи наблюдателя.   
Потянулись минуты ожидания, которые все трое коротали по - разному.
       Бэрд  делал вид, что дремал в кресле, Фрейзер  излишне внимательно  листал  прошлогодней давности номер «Лайфа»*, а Коско, покачивая носком унта и  глядя в оттаявшее  окно,  тихо насвистывал  «Серенаду солнечной долины» Гленна Миллера.
       - Где же эти чертовы немцы? - взглянул на тридцатой минуте на циферблат своей «омеги»  генерал. - Они заставляют себя ждать.
       - Что поделаешь, Уильям, -  чуть приоткрыл веки Бэрд. - Пока они заказывают музыку.
       Словно в ответ на их слова, снаружи раздался  быстрый хруст снега, затем оглушительно хлопнула   входная дверь и  громко постучали в отсечную.
       - Да! - оживился Бэрд. - Войдите!
       В открывшемся проеме возникла голова наблюдателя  в заиндевелом капюшоне и, тараща глаза, он  просипел, - в небе тарелка!
       - Точно, - подавившись свистом и впечатав лицо в плексиглас окна, прошептал Коско. -  Висит.
       Когда вся тройка (моряка оставили внутри) натягивая на головы  меховые   шапки и застегивая  на ходу комбинезоны, быстро вышла наружу, синевато отсвечивая на солнце, плоская тарелка дисколета шла на посадку в том же месте, где год назад был высажен адмирал.
       Через минуту она скрылась в высоко поднявшемся снежном облаке, и до ушей американцев донесся затихающий свист.
       - Турбины? - обернулся Фрейзер к Бэрду, и тот пожал плечами, - возможно.
       А вскоре вдали показались две черные точки, постепенно обретающие фигуры людей.
       - Ну что же, идем, - решительно  сказал Фрейзер, и американцы зашагали навстречу.
       Когда обе группы сблизились,  в идущем справа  Бэрд узнал  полковника Гартмана, о чем сообщил генералу.
       - Хорошо, - кивнул тот. - А кто второй?
       -  Скорее всего, пилот, судя по экипировке.
       На расстоянии двух шагов  встречающиеся остановились  и несколько секунд молча, рассматривали друг друга.
        - Я рад вас видеть, адмирал, - первым  нарушил молчание полковник.
        -  Взаимно, -   кивнул  в ответ Бэрд и представил своих спутников.
        Узнав, что Фрейзер  помощник президента и обличен особыми полномочиями, Гартман довольно произнес «гут»,  после чего сделал радушный жест, приглашая следовать за ними.
       - Джордж, вы остаетесь за старшего, - сказал адмирал Коско,  и   четверо заскрипели унтами  в сторону дисколета.
       Показавшаяся вдали модель, несколько отличалась от той, на которой довелось летать Бэрду.
       Она была меньшей по диаметру, с  узкими, тянущимися по окружности щелями, вместо иллюминаторов и  расположенной сверху рубкой, из которой торчали два, коротких, напоминающие орудийные, ствола.
       - В прошлый раз  я летел на другом, - с интересом рассматривая  корабль, - обратился адмирал к полковнику.
       - Это одна из боевых моделей, -  небрежно сказал Гартман. -  Первого поколения.
       - У вас есть и второе? - не удержался от вопроса Фрейзер? 
       -  А почему нет? - ответил  тот вопросом на вопрос и бросил своему спутнику, - Отто, прикажите открыть люк.
       - Яволь, герр оберст! -  с готовностью рявкнул тот, и,  нажав   тангетку* висящего на груди прибора, что-то  в него пролаял.
       Как и в прошлый раз, в днище корабля открылся люк, потом звякнул опускаемый трап, и все поочередно поднялись на борт.
       - Фантастика, -  наклонившись к Бэрду, когда их пристегнули в креслах, тихо сказал Фрейзер. - Я просто глазам не верю.
       - Торжество военной мысли, - обводя глазами отсек, ответил адмирал. - К сожалению, немецкой.
       Потом был почти неосязаемый перелет, часовая поездка  в автомобиле с затемненными стеклами и встреча со  вторым человеком Рейха.
       На этот раз Гиммлер был  в  костюме английской шерсти, белой  накрахмаленной сорочке и с золотым партийным значком на лацкане пиджака.
       - Прощу вас, господа, - указал он американцам на кресла, когда в сопровождении Гартмана, те вошли в кабинет.
       -  Спасибо, -  ответил Фрейзер на ломаном немецком, и они  присели.
       -  О, вы знаете наш язык? - вскинул вверх брови Гиммлер.
       -   Немного, - кивнул головой генерал. - Мой отец был немцем.
       Далее последовал обмен   формальностями, обычными на деловых встречах,   после чего рейхсфюрер  попросил  у Фрейзера, подтверждение  его статуса.
       - Пожалуйста, -   извлек тот из нагрудного кармана френча служебное удостоверение     и протянул его через стол.
       Ознакомившись с документом, хозяин кабинета передал его Гартману, тот внимательно прочел все, что там имелось, и вернул удостоверение генералу.
       - Вас  все удовлетворяет? - пряча его в карман, поинтересовался Фрейзер.
       - Да, - блеснул очками Гиммлер  - А теперь перейдем к делу. И так, насколько я понял, вашего президента заинтересовали наши предложения.
       - Безусловно, - сказал Фрейзер. - Тем более, что они направлены на борьбу с большевизмом. Советы, кстати, наглеют все больше.
       - Вот-вот, - скривив тонкие губы, язвительно процедил рейхсфюрер. -  Это результаты того, что в конце войны вы не пошли с Германией   на  сепаратные  переговоры*. Сейчас бы все выглядело иначе.
       - Не будем ворошить старое, -   примирительно сказал Фрейзер. - Нам следует подумать о будущем. Сейчас мы создаем военный блок против СССР, и весьма признательны за вашу помощь.
       -  Это только начало, - многозначительно поднял вверх палец Гиммлер. - Если, конечно, договоримся.
       Все это время, присевший рядом с Бэрдом, Гарман  тихо переводил разговор первых лиц, а адмирал внимательно слушал.
       -  Я уверен в этом, - продолжил  специальный представитель. - Ведь мы делаем одно общее дело. 
       Далее последовал конкретика, в ходе которой  Фрейзер озвучил предложения Трумэна в части оказания США научной помощи в строительстве атомных подводных лодок  и передаче им  технической документации, а также действующего образца дисколета.
       - М-да, - исподлобья взглянул на него Гиммлер. - У вашего президента изрядные аппетиты. - А что мы получим взамен? Одной лояльности  мало.
       -  Зная, что вы понесли значительные издержки, - откинулся генерал в кресле, - мы согласны   их возместить.
       - В каких размерах?
       - Пять миллиардов американских долларов. С переводом их в любые банки мира по вашему усмотрению.
       -  Недурно, - подумав, сказал  рейхминистр. - Но как мы сможем ими воспользоваться?  Ваши спецслужбы, я имею ввиду США и Англию, будут нам всячески мешать. Сейчас по всему миру идет охота за нацистами.
       -  На этот счет можете не беспокоиться, - заверил  Гиммлера  Фрейзер. - Они получат соответствующие указания. Более того, все необходимое для вашей э-э, - замялся он, не зная как назвать то место, в котором находился.
       - Новая Германия,- невозмутимо подсказал ему собеседник. -  У нас она именуется «Агарта».
       -  Все необходимое для  «Агарты», - продолжил генерал,  - вы сможете закупать на наших предприятиях и в   концернах.  Под видом поставок для армии США и на весьма выгодных условиях. 
       - Да, -  выслушав очередной перевод Гартмана, - подумал Бэрд.   Фрейзер настоящий дипломат. - Одной рукой дает, второй забирает.
       Но то, что сказал Гиммлер далее, несколько охладило пыл американской стороны и даже повергло ее в некоторое  уныние.
       Техническую документацию на дисколет и саму машину, рейхсфюрер передать отказался, сославшись на имеющиеся в ней серьезные недоработки.
       - Вы их получите в свое время, - сказал он. - Совершенными. Как торжество германской мысли.
       И сколько Фрейзер не склонял рейхсфюрера изменить его позицию, предлагая еще два миллиарда, гарантированных президентом, а также некоторые другие преференции*,  тот был непреклонен.
       - Найн, - меланхолично отвечал он. - Найн. 
       После завершения официальной части, Гиммлер предложил  выпить кофе, после чего все встали и проследовали вслед за ним в смежное помещение.
       Оно находилось  сразу за кабинетом, и, судя, по виду, служило  ему комнатой отдыха.
       - Располагайтесь господа,- пригласил полковник американцев к уже сервированному  столу, и  через минуту  в комнату вошла миловидная блондинка.   
       Улыбаясь, она изящно водрузила в центре серебряный поднос с кофейником,   разлила душистый, исходящий паром напиток в фарфоровые, стоящие перед гостями чашки, и, сделав книксен*, простучала каблучками  в сторону двери.
       -  У вас есть и женщины? - проводил ее взглядом Бэрд.
       -   И не только - ответил Гартман. - Прошу вас, адмирал, свежие сливки.
       После кофе  американцам были предложены сигары (второй человек Рейха не курил), а затем Гиммлер  сообщил, что  их примет сам фюрер.
       - Кха - кха - кха -  поперхнулся «гаваной» Бэрд, а более выдержанный Фрейзер кивнул, -  будем весьма признательны.
       Далее состоялся  переход по длинному, с бронзовыми пьедесталами  Фридриха I,    Бисмарка   и Ницше  коридору, с мягкой, пурпурного цвета ковровой дорожкой, подъем бесшумным лифтом на пару этажей  вверх, и вся группа очутилась в большом, отделанном
черным  мрамором зале,  с золоченным имперским орлом над противоположной дверью    и застывшими у нее, двумя рослыми эсэсовцами в  парадной  форме. 
       - Битте, - сказал шедший впереди Гиммлер, и  стражи распахнули створки.
       В обширной приемной, со стоящими вдоль стен кожаными диванами и искрящейся вверху хрусталем люстрой, их встретил   подтянутый, спортивного вида  офицер,       который, доложил Гиммлеру, что фюрер на месте и   готов принять посетителей.
       Затем он профессионально досмотрел американцев (те многозначительно переглянулись) после чего  Гиммлер пригласил гостей в кабинет того, кого весь мир считал усопшим.
       «Мертвец»  стоял в  дальнем его конце, и, заложив правую руку за лацкан пиджака, пучился  из - под косой челки на вошедших.
       - Посланцы американского президента, мою фюрер! - выбросив руку в нацистском приветствии, пролаял рейхсминистр. -  Генерал Уильям Фрейзер и адмирал Ричард Бэрд!
       Нетвердо ступая и чуть подволакивая правую ногу, Гитлер  подошел ближе, подозрительно оглядел американцев, после чего  стороны обменялись приветствиями.
       Затем он пригласил гостей присесть за длинный, с десятком  дубовых стульев   стол, сам проследовал  к сопряженному с ним второму и   опустился в кресло с высокой резной спинкой.
       - Я могу начинать? - сказал  расположившийся напротив американцев, рядом с полковником  Гиммлер, обращаясь к своему патрону.
       - Да, - последовал ответ, и рейхсминистр подробно доложил о результатах переговоров.
       -   Я рад, что мы достигли согласия, - внимательно его выслушав, констатировал   фюрер. - Нам необходимо уничтожить коммунистическую заразу!
После чего возбудился,    встал из - за стола  и произнес речь.
       Суть ее сводилась к неизбежному краху коммунистической идеи,  единению в борьбе с нею дружественных  Соединенных штатов и Великого рейха, а также восстановлении исторической справедливости.
       - В отношении первых двух тезисов понятно, - подумал про себя Фрейзер, - а по поводу третьего не очень. Но благоразумно  воздержался от вопроса.
       Бэрд же, в отличие от него, хотел что-то возразить,  и уже было открыл рот, но генерал под столом, больно наступил  ему на ногу, - молчи.    
       В заключение, брызжа слюной и потрясая кулаками, Гитлер  призвал «разбить их собачьи головы», имея в виду русских, после чего, наслаждаясь произведенным эффектом, обвел глазами присутствующих, и,  поправив растрепавшуюся челку, снова опустился в кресло.
       -  Как всегда неподражаемо, мой фюрер, - в следующую минуту  прочувствовано сказал Гиммлер  и покосился на американцев, ожидая их реакции.
       - Да, весьма, - словно очнувшись от гипноза, пробормотал Фрейзер, а Бэрд  пошевелил пальцами ног в ботинке. Они здорово болели.
       На этом встреча была завершена, и, приказав Гиммлеру с Гартманом «проработать все организационные вопросы», отец нации встал, и, кивнув гостям на прощанье, проковылял к скрытой  бархатными шторами, угловой двери.
       - Фюрер не совсем здоров, -  подождав, пока она закрылась, с сожалением вздохнул  рейхсминистр. - Но это временно, господа, смею вас заверить.
       Затем он пригласил  переговорщиков отобедать вместе и,  спустя час, мощный «хорьх» с зашторенными окнами, доставил  всех к небольшому горному шале*. 
       Оно располагалось  в окруженной  соснами  и заснеженными пиками долине, с искрящимся  неподалеку всеми  цветами радуги водопадом, органически вписывалось в окружающий ландшафт и дышало умиротворенностью и покоем.
       - Словно в швейцарских Альпах, - обозрев окружающую их картину, восхищенно сказал Бэрд. - Достойно кисти художника.
       - Здесь любит бывать фюрер, - сказал Гиммлер. - Природа действует на него умиротворяющее. 
       После весьма изысканного обеда, состоящего из  горячего «айнтопфа»*, филе по-гамбургски, отварной форели и  сыра, а также французского коньяка и  крепкого «бок-бира»*,  гостям было предложено отдохнуть, а утром  продолжить работу.
       - Хорошо, - сказал осовевший от еды и выпивки  Фрейзер. - Тем более что день прошел весьма продуктивно. - Не так ли Ричард? - дружески похлопал он по колену Бэрда.
       -  Так, Уильям, - сонно щуря глаза, ответил тот. - Мы славно потрудились. 
       На следующее утро, в кабинете рейхсминистра, были «проработаны все организационные вопросы».
       Для начала американцам была передана техническая документация  на строительство новой подлодки с ядерным реактором, которую, с необходимыми пояснениями, продемонстрировал  им  один из немецких проектантов.
       А затем, когда ученый покинул кабинет, занялись вторым, более щепетильным.
       Гиммлер пожелал, чтобы  вся сумма за оказанные ими услуги, была перечислена на   счет в одном из швейцарских банков, а в Латинской Америке, желательно Аргентине или Бразилии, была создана  торгово - закупочная компания,  принадлежащая «Агарте».
       -  Руководить ею будет наш  человек, компания должна  иметь  доступ к счету и будет осуществлять у вас закупки всего необходимого, -   глядя на Фрейзера, сказал он.
       - Это не сложно, - последовал ответ. - Нужен этот человек и номер счета.
       -  Фамилия его достаточно известна, - чуть  улыбнулся рейхсминистр. - Это Генрих Мюллер, оставленный нами для  конспиративной работе на материке.
       -?!
       -  Да, да, и не только он, - довольно забарабанил пальцами по столу второй человек Рейха. - Мы, немцы, весьма предусмотрительны. Кстати, он назовет вам номер счета.
       Затем был оговорен способ встречи с  будущим хозяином компании в Европе, и стороны  перешли к третьему вопросу.
       Он заключался в  организации дальнейших  деловых контактов, и инициаторами выступили обе стороны.
       В  результате, за исключением экстренных случаев, их решили проводить ежегодно, а в целях  сохранения тайны сотрудничества,  вне пределов  Антарктиды.
       Местом был  определен  затерянный в Атлантике и не значащийся на картах небольшой остров, расположенный в юго-западной части моря Скоша*, координаты которого Гартман вручил Фрейзеру.
       Туда, в заранее оговоренное время, должны были прибывать представители сторон  (американцы морским путем  а немцы по воздуху),   для  выработки и реализации дальнейших планов  совместных действий.
       - Удачного  вам возвращения  господа, - сказал Гиммлер  Фрейзеру с Бэрдом, когда во второй половине дня, лично  сопроводил их   к месту отлета из «Агарты».
       - До следующей встречи, сэр  - ответил  помощник президента, и вместе с адмиралом они   поднялись на борт воздушного судна.

       Через несколько месяцев,  в деловом центре Рио-де-Жанейро,  открылся офис швейцарской торгово-закупочной компании,  именуемой  «Валькирия»,  которая приобрела несколько морских судов и  активно занялась грузоперевозками.
       Спустя  два года, министр  государственной безопасности СССР Абакумов, доложил Сталину о создании в США ядерного реактора небывалой мощности, и  активно ведущимися ими работами по строительству новой подводной лодки, работающей на  принципиально новом топливе, а  21 января 1954 года, с  верфи Гротона в штате Коннектикут, сошла первая в мире атомная подводная лодка «Наутилус».
       Однако достигнутый перевес сил не явился стратегическим.
       Через три года, уже  имевший в своем арсенале  атомные бомбы, Советский Союз спустил на воду боевой корабль аналогичного класса, именуемый «Ленинский комсомол».
       «Холодная война»  набирала обороты...