Рождество

Джейн смотрит в окно иллюминатора, сосредоточенно посасывая палец. Мимо нее снуют будущие колонисты - взрослые с сумками и рюкзаками за спиной, дети - лохматые и шумные, пахнущие утренним какао и булочками с маслом.
Пол под ногами едва заметно дрожит, отдается гулом в стенах - громко гудят двигатели, переговариваются в радиорубке члены корабля.
Серые стены с эмблемой Альянса, твердые сидения и невкусные бутерброды с сыром - все это Джейн знает почти с младенчества.
Ее детство - звезды в иллюминаторе и колонии, сменяющие одна другую. Усталое лицо матери и выглаженная форма отца с погонами, которые можно было вертеть в пальцах и совать в рот блестящие пуговицы.
- Эй, юная леди! Почему ты сидишь здесь одна?
Молодой мужчина в темно-синей форме. На поясе - кожаная кобура. Железная дудка с пулями - у папы Джейн такой же, только больше. На шее - золотая мишура, несколько блестящих ленточек застряло и в темных волосах. На корабле сегодня отмечают земное Рождество, смеются полупьяным смехом и льнут губами к горлышкам фляжек, пахнущих остро и терпко.
- Тут видны звезды, - мямлит Джейн, высунув палец изо рта. - А из того места, где мама с папой сидят, ничего не видно.
Мужчина берет ее за руку, тянет за собой.
- Нравятся звезды?
- Да. Они красивые и яркие, как елочные игрушки.
- А ты знаешь, твоя мама тебя по всему кораблю обыскалась, - доверительно сообщает мужчина. - Подумала, что ты осталась в космопорте.
Джейн нервно хихикнула и втянула голову в плечи. Когда Ханна Шепард нервничает - всем не поздоровится.
- Пожалуйста, будьте рядом с родителями, маленькое чудовище. - Мужчина улыбается и вкладывает в ладошку младшей Шепард немного размякший леденец. - Шагом марш! И с Рождеством тебя!
Джейн смеется и запрыгивает на колени отца, целует липкими губами пунцовую щеку матери.
- Ну и где ты была? - строго спрашивает Ханна, отводя со лба дочери черные волосы.
- Звезды красивые, - хихикнула Джейн, пряча лицо на груди отца и перебирая пальцами пуговицы.
Мимо них ходят веселые колонисты, трясут надувными шариками и хлопушками, десятки раз поздравляют друг друга и дарят подарки. Две проходившие мимо женщины суют в руки Джейн блестящую модель космического корабля, с которым девочка принимается играть, действуя на нервы матери.
- Па, а на Земле есть снег? - спрашивает она отца. - Он красивый?
- Красивый, - односложно отвечает отец, не отрывая взгляда от экрана датапада. - Не мешай, пожалуйста, Джейн.
Джейн пожимает плечами, разгрызает леденец и гладит ладошкой глянцево блестящий бок игрушки, прижимается носом к иллюминатору так, что он запотевает. На борту шумно, все кричат и смеются, пахнет алкоголем и лимонами, подтаявший леденец вкусный, кораблик в маленьких руках прохладный и легкий.
Джейн сжимает игрушку пальцами, представляя себе снег. Мама говорила ей, что на Рождество на Земле люди украшают огромные зеленые елки яркими шариками, и запах от елки острый и терпкий.
Девочке немного жаль, что ей никогда не увидеть снег и елочные игрушки, но ей совсем не хочется грустить. У нее есть леденец, игрушечный кораблик и толпа подвыпивших колонистов, у которых всегда найдется угощение для маленькой Шепард.
Она выводит пальцем на запотевшем стекле свое имя, улыбается, свернувшись клубочком в кресле и задремывает, убаюканная сладостью, гудением двигателей корабля и людским смехом.
Ей снится огромная темная елка под звездным небом, мягкий снег, похожий на звезды и красные елочные шарики в лохматых ветвях, и девочка улыбается во сне счастливой улыбкой.