Фестиваль самоубийц

В канун Дня всех святых, рано утром, выходя из своей квартиры, чтобы отправиться на работу, Алекс Тёрнер заглянул в почтовый ящик и нашел там приглашение. На плотной бумаге было броско яркими буквами напечатано: "Фестиваль самоубийц". Его имя вписали от руки:
   
  "Уважаемый сэр: Тёрнер, Алекс.
  Приглашаем Вас принять участие в Фестивале самоубийц..."
   
  Алекс, разумеется, удивился. Все-таки фестиваль самоубийц - это уж слишком, точно карнавал психов или маскарад анонимных алкоголиков. Вот ведь какой только ерунды не придумывают в Хэллоуин! Ни одно из этих ерундовых мероприятий Алекс посещать не собирался. Его планы на вечер 31 октября были более, чем скромными: ноутбук, хороший фильм, и, пожалуй, немного вина. Вот и всё.
   
  Алекс засунул цветной квадратик из картона в свою сумку к другим бумагам и немедленно позабыл о нем. Его быстро втянуло в суетливый и хмурый рабочий вторник.
   
  Cнова о приглашении он вспомнил лишь тогда, когда в офисе раздался телефонный звонок и вежливый женский голос в трубке осведомился:
   
  - Мистер Алекс Тёрнер?
   
  - Он самый. Чем я могу быть Вам полезен?
   
  - Благодарю, - все также вежливо и тихо проговорила незнакомка, - я звоню, чтобы уточнить детали. Фестиваль состоится на Площади Мира, в 20 00. Большая просьба не опаздывать. Мы будем Вас ждать.
   
  - Какой фестиваль? - недоумевая, переспросил Алекс.
   
  - Ведь Вы же получили приглашение?
   
  - А. Да. Спасибо, конечно, но такие мероприятия не по мне.
   
  Раздался тихий смешок, от которого Алексу, одетому в теплый свитер, стало холодно в душном офисе.
   
  - Вы ошибаетесь, - был ответ.
   
  - И в чем же это я, интересно узнать, ошибаюсь?
   
  - Вы имеете самое непосредственное отношение к нашему фестивалю.
   
  - Я что, самоубийца, что ли?
   
  - Да.
   
  Алекс начал выходить из себя.
   
  - Знаете, это уже ни в какие ворота... Кто Вы вообще такая? Откуда у Вас этот номер? Какой еще, к чертям, фестиваль самоубийц?! Почему Вы мне звоните на работу? Я сам буду решать, куда мне идти, а куда нет! Звонить сюда и говорить мне такие вещи - это наглость, переходящая все границы! И, самое главное, откуда у Вас этот номер?
   
  - Мы ждем Вас сегодня вечером на Площади Мира, - голос на том конце провода остался все так же безупречно вежлив и тих. - До свидания, мистер Тёрнер.
   
  В трубке запищал гудок и Алекс растерянно положил её на место. Звонок оставил у него неприятное послевкусие. И даже хуже - волна тошнотворного страха прокатилась по телу от головы до пяток. Ему физически стало дурно из-за этого звонка - так, словно он съел что-то тухлое.
   
  И ведь понятно же, что звонила какая-то сумасшедшая. Или, что еще вернее, это дурацкий розыгрыш одного из его дурацких друзей (если, конечно, можно назвать друзьями людей, которые придумывают такие шутки и втихомолку хихикают, пока ты сходишь с ума). Но Алексу было не по себе. Наливая кофе, он заметил, что у него дрожат руки.
   
  Даже Кевин, непосредственный начальник Алекса, заметил его состояние. Посмотрев на белое лицо Тёрнера, он впервые за пять лет совместной работы сжалился и позволил уйти домой пораньше:
   
  - Тёрнер, ты плохо выглядишь. Иди домой, я тебя прикрою перед шефом.
   
  Алекс не стал спорить. Он был рад пораньше сбежать из офиса, потому, не заставив себя долго уговаривать, выключил компьютер, надел куртку, попрощался с коллегами и ушел.
   
  На улице было еще светло и не по-октябрьски тепло и солнечно, потому он решил не спускаться в метро, а пройти три квартала до своего дома пешком. Путь его лежал в том числе и через старый парк.
   
  Аллея там была насквозь пронизана скудным вечерним светом. Девушка шла Алексу навстречу, едва различимая в этих потоках солнечного света, перехлестнувшихся на её пути. Светлая фигурка, смутная, как отражение в стекле, как отпечаток на сетчатке глаза. И было что-то нереальное, волшебное в этом мгновении: осенняя улица полна цветами и тишиной, и ведьмин оберег в его руках, и эта девушка в белом платье...
   
  Но вот она подошла ближе и Алекс тогда увидел: мертва. Провалы пустых глазниц, грубо зашитый рот, кровь, запекшаяся у висков и на губах, белое платье изодрано в клочья. Девушка улыбнулась окровавленным ртом, и в теплый осенний вечер Тёрнера облило зимним холодом.
   
  Незнакомка прошла мимо, придерживая рукой, затянутой в перчатку, волочившийся по земле длинный шлейф. Алекс оглянулся ей вслед. Не была она, конечно же, призраком - просто Хэллоуин выгнал на улицы такую праздношатающуюся псевдонечисть. Теплый октябрь, догорающее солнце, прозрачный воздух, напоенный осенними запахами и предчувствием некоей тёмной тайны - они возрождали старое желание из пепла. Старое и странное желание - чтобы нежить не была с приставкой "псевдо". Романтика, отдающая самоубийственной тухлятиной.
   
  Сумерки, меж тем, продолжали сгущаться.
   
  Я бы могла приврать, мол, Тёрнер встретится с каким-нибудь зубастым любителем человеческой крови и поимеет массу приключений, которые, возможно, в конце вознаградятся вечной жизнью и т. д., но не буду. Нет, Алекс пришел домой, спокойно заварил себе чаю, включил ноутбук и стал смотреть "Портрет Дориана Грея". Он думал, что неприятности дня закончились, но ошибался: всё только начиналось (впрочем, чего уж там, конец всех неприятностей и впрямь был не за горами).
   
  Он уже досмотрел фильм до середины, когда раздался телефонный звонок. Звонила бывшая жена, чтобы предупредить Алекса: на следующей неделе в любой удобный для него день и в любое удобное для него время (но лучше во вторник в 15 00, и, разумеется, дорогой, я знаю, что тебе придется отпрашиваться у своего шефа, но разве ты не можешь оказать мне эту небольшую любезность - сделай это ДЛЯ МЕНЯ, я буду тебе очень благодарна) заедет, чтобы забрать оставшиеся после разъезда коробки с вещами. Новый муж Джоди и бывший друг Алекса Кертис тоже приедет, чтобы помочь ей снести вниз коробки (Алекс, ты же не против, ведь услуги грузчика стоят дорого, а Кертис тебя так любит, ты не должен держать на него зла, он не виноват, и никто не виноват, ведь страсть не выбирает).
   
  Алекс слушал её молча. За всю получасовую беседу, во время которой она выстреливала идиотскими фразами со скоростью пулемета, он сказал всего три слова: "Хорошо" и "Не возражаю".
   
  Алекс положил трубку в прихожей и вернулся в комнату. Смотреть "Портрет" больше желания не было и Тёрнер выключил ноутбук. В комнате стало совсем темно, но разноцветный квадратик на полу Алекс все-таки разглядел. Приглашение на Фестиваль самоубийц лежало там, хотя Тёрнер был уверен, что оставил его на заваленном бумагами рабочем столе в офисе. И, что совсем уж ни в какие ворота не лезло, рядом с приглашением на фестиваль, которое научилось самостоятельно перемещаться в пространстве, на полу лежал аккуратный серый чехол для одежды.
   
  Алекс медленно расстегнул его и обнаружил в нем карнавальный костюм: остроконечный колпак, белую рубашку с жабо и длинными рукавами, черный парик. Из кармана рубашки прямо в ладони Алекса выпала записка:
   
  "Ты будешь на этом карнавале Пьеро,
  Я буду твоим Арлекином".
   
  Тёрнер отбросил её прочь, и, стараясь не сводить глаз с того места, где лежали приглашение на фестиваль и карнавальная одежда, вышел из комнаты в коридор, а потом выскочил прочь из квартиры.
   
  Когда сосед открыл дверь, Алекс уже взял себя в руки. Артур был навеселе, но накатить еще виски в квартире Тёрнера в честь Хэллоуина не отказался.
   
  - А что это у тебя вещи на полу валяются? - поинтересовался он, потягивая предложенный Алексом напиток.
   
  Сосед Тернера всегда был не в меру любопытным, потому приглашение тут же оказалось у него в руках.
   
  - Фестиваль самоубийц? Это что еще за ерунда?
   
  Сосед посмотрел на Алекса с брезгливым любопытством, но тому было всё равно: главное, что Артур видел то же самое, что и он сам, значит, это не галлюцинации. Не так ли?
   
  Алекс, выпроводив соседа, остался один. У него было еще полбутылки виски, и Тёрнер допил его в одиночестве в своей пустой холодной квартире с высокими потолками, деревянными окнами, из которых безбожно дуло, и какой-то неприятной тайной, связанной с её бывшими хозяевами. В этой квартире не то кого-то застрелили, не то повесили - Алекс не интересовался этой историей, потому что, во-первых, не был суеверным, во-вторых, аренда неплохой квартиры в самом центре города из-за этой самой неприятной тайны обошлась ему в смехотворную сумму. Но теперь ему стало по-настоящему страшно находиться в ней одному, даже виски не помогало.
   
  Алекс не был суеверным, потому снова подумал о розыгрыше. Но кто из друзей мог так по-дурацки над ним подшучивать? И зачем?
   
  Кто-то определенно очень хотел видеть его на том фестивале. Ну что же, да будет так. Всё равно оставаться одному в этой квартире Алексу было слишком жутко, а общество людей, пусть даже самоубийц (надо думать, все-таки неудавшихся) - тоже общество.
   
  Костюмчик пришелся впору.
   
  На Площади Мира оказалось на удивление много людей: в карнавальных костюмах и в повседневной одежде, молодых и старых, респектабельных с виду и и фриков разных мастей. Большинство из них вовсе не напоминали самоубийц. Алекс потерялся в этой пестрой толпе и нестерпимое чувство одиночества и страха стало менее острым. В руки ему скоро вручили бокал с некоей красной жидкостью - эта жидкость оказалась довольно сносным вином. И такие же бокалы подносили всем желающим юноши и девушки в черных одеждах (желающих набраться на халяву было хоть отбавляй).
   
  На сцене, видимо, уже довольно давно надрывалась какая-то группа. Никто их не слушал. Когда смазливый солист с противным голосом закончил гнусавить последнюю песню и ребята под жидкие аплодисменты и выкрики "ну наконец-то!" удалились, к микрофону вышла девушка. Алекс с удивлением узнал в ней ту самую незнакомку, которую повстречал в парке. Теперь он смог разглядеть, что на лице её была маска: красивая, искусно выполненная. Именно эта маска напугала его тогда черными провалами глазниц и улыбкой окровавленного рта с продырявленными иглой губами.
   
  Голос её звучал глухо:
   
  - Фестиваль самоубийц я объявляю открытым!
   
  Раздался рев восторга, и это снова удивило Алекса. Казалось бы, чему радоваться? Но нахлеставшаяся дармовым алкоголем публика думала иначе.
   
  - У всех, кто сегодня здесь собрался, есть повод покончить с собой, даже если он пока об этом не знает, - продолжала девушка. - Найдем этот повод вместе.
   
  Рядом неистово захлопали. Алексу снова стало не по себе. Он подумал, что влип - попал в сборище каких-то ненормальных, возможно, сектантов, а это невесело, и даже Хэллоуин в одиночестве, в пустой квартире с привидениями и сквозняками всяко лучше, чем суицидники, накачавшиеся дешевым вином.
   
  Он решил, что с него достаточно и хотел идти назад к своей машине, но тут его дернули за рукав. Алекс обернулся и увидел Кертиса и Джоди, державшихся за руки, словно влюбленные старшеклассники. Улыбка Джоди - 25-й кадр, минуя сознание, иглой впивалась в беззащитный мозг: он её и видел, и нет.
   
  - Вы как здесь оказались?
   
  - Нас пригласили, - Кертис пожал плечами.
   
  Бывшая жена, по своему обыкновению, была отвратительно с ним любезна и омерзительно многословна. Выносить это не было никаких сил, потому Алекс поспешил отделаться от бывшей жены и бывшего друга, чтобы смешаться с толпой фестивальщиков.
   
  Он никак не ожидал встретить в этой толпе своего соседа, но тот был здесь, с бокалом вина и пьяной девицей в костюме горничной.
   
  - Артур?
   
  - Привет, Алекс! Веселишься?
   
  - На Фестивале самоубийц? Не думаю.
   
  - Не будь таким занудой. Какая, к черту, разница? Музыка есть, барышни есть, да еще и вино на халяву - что еще нужно?
   
  - Наверное, ничего. - Алекс пожал плечами. - А почему ты здесь? Ведь ты же собирался на вечеринку.
   
  - Сам не знаю. Увидел у тебя приглашение и решил посмотреть, что это за фестиваль такой. Все-таки хоть что-то новенькое, верно? Я удивился: здесь много наших знакомых. Я видел твоего босса, Алекс.
   
  - Ты, должно быть, ошибся.
   
  Артур отрицательно покачал головой.
   
  - Нет. Я уверен - это был он.
   
  С Артуром и его пьяной подругой Алекс быстро позабыл о том, что собирался ехать домой. В его руке словно по волшебству один за другим возникали бокалы с вином, которые подносили гостям Фестиваля молчаливые юноши и девушки в черном.
   
  - Найди кого-нибудь на одну ночь, - подмигивал Артур. - Хватит тебе в быть в депрессии из-за своей дуры бывшей.
   
  - Ты прав, - отвечал ему Алекс и оглядывал толпу в поисках подходящей жертвы. Он опустошал хрустальные бокалы с вином один за другим (ему и в голову не пришло, что изящные и дорогие хрустальные бокалы на таком мероприятии, по меньшей мере, неуместны, но мы это знаем).
   
  Тёрнер быстро опьянел, и даже плясал с такой же пьяной в стельку ведьмой в красном платье под рев, который играющие на сцене ребята напрасно считали музыкой.
   
  Слишком быстро опьянел Алекс, и как-то совершенно ненормально. Ведьма исчезла, вместо неё появилась девушка в костюме цыганки, которую Алекс хватал за талию и ниже, а девушка визжала и отбивалась, причем не понарошку. Впрочем, её визга все равно никто не слышал в таком шуме.
   
  Артур и его подруга точно сквозь землю провалились, но Алекс не сразу понял, что их нет рядом. А когда понял, это его уже не интересовало: Тёрнера за руку держало хрупкое создание в чёрном, аккуратное, изящное, словно росчерк пера - тёмные линии на тонкой белой бумаге. Загадка появления рядом этого создания так и осталась загадкой. А разгадка навсегда утонула в тумане потерянных памятью Алекса событий, которые происходили после того, как строптивая цыганка влепила ему пощечину, разбив губу, и он, чтобы хоть как-то утешиться, выпил три бокала одним махом.
   
  Создание пахло сладко. Молодостью и духами. И немножко вином. Лицо было скрыто под маской, но изящные линии тела Тернер разглядел даже в темноте. Он потянулся, чтобы проверить их изящество на ощупь, однако создание в чёрном отклонилось:
   
  - Не здесь.
   
  - А где? Поедем ко мне домой. Или, может быть, к тебе? - разгоряченный и пьяный Алекс потащил было сладко пахнущее создание в сторону своей машины, которая осталась на парковке за Площадью Мира.
   
  - Нет, ты что? Здесь скоро начнется самое интересное, - голос из-под маски звучал глухо и был довольно низким для юной женщины. - Рядом есть сквер.
   
  - А полиция?
   
  - Мы быстро, - заверило его существо в чёрном.
   
  - А потом? Может, все-таки поедем ко мне?
   
  - Потом? - в голосе создания скользнуло удивление. - Никакого "потом" не бывает.
   
  Алекс подумал, что девушка имеет в виду одноразовость вот таких вот "романов" в скверах рядом с фестивалями. Он был не против.
   
  В парке девушка наконец-то позволила поцеловать себя и Алекс сначала сделал это, а потом уже понял свою ошибку - надо было снять маску. Он сорвал её, горя желанием впиться своими губами в девичьи, но лицо под маской определенно принадлежало юноше. Красивому, холёному, и даже чуть женственному, но все-таки юноше.
   
  - Ну что за облом! Убить тебя за это нужно, малыш.
   
  - Это верно.
   
  Алекс вдруг узрел в его руке пистолет.
   
  - Пора, - проговорил юноша, протягивая оружие Алексу. - Здесь одна пуля, но должно хватить. В упор даже ты не промахнешься.
   
  - В упор?
   
  - Да. Стреляй в лоб или в висок. Хотя можно и в рот, так, говорят, надежнее.
   
  Алекс молчал. Все-таки слова, слетающие с мальчишкиных губ, были слишком чудовищными, чтобы быстро их переварить. Они были неудобоваримыми (как пуля).
   
  - Ну? - нетерпеливо потряс оружием мальчик.
   
  - Знаешь, я думаю, нам не стоит этого делать. Тебе нужна помощь. Я отвезу тебя домой... нет, пожалуй, сегодня тебе лучше переночевать у меня, а завтра ты поедешь к доктору, у меня есть знакомый психолог, очень хороший, я с ним договорюсь, правда, он очень хороший, когда жена изменила мне с моим лучшим другом, он быстро привел меня в чувство, и тебе он поможет, ведь нет таких проблем, которых нельзя решить, зачем тебе умирать, ведь ты еще совсем молод, - тараторил Алекс, старательно отводя глаза от оружия, которое тыкал ему парень.
   
  - Мне? - прервал его испуганный лепет мальчик. - Мне действительно незачем. Пуля для тебя, ведь ты получил приглашение.
   
  - Это бред.
   
  - Уверен? Подумай еще - ответ тебе давно известен, Тёрнер.
   
  - Значит, ошибка. Все эти люди на площади - они что, тоже самоубийцы? И Керт? И Джоди, и Артур? И мой шеф?
   
  - Нет, Алекс. Ты на этом празднике единственный гость.
   
  Мальчик махнул рукой с зажатым в ней пистолетом в сторону площади - её было немного видно сквозь ветви деревьев. Площадь Мира действительно оказалась пуста. Пустая сцена, пустая площадь - ни банок, ни окурков, ничего, что указывало бы на то, что совсем недавно здесь была толпа людей, празднующих свой Хэллоуин на странном фестивале для самоубийц.
   
  Впрочем, кое-кто там все-таки был. Та самая мертвая Невеста, незнакомка, девушка в маске. Теперь она шла к ним навстречу: в руках у неё было зеркало и букет из терновых веток, перевязаный драной, как и её белое платье, лентой.
   
  Девушка прошла сквозь ворота, ведущие в парк и приблизилась к лавке, на которой восседал перепуганный и ошеломленный Тёрнер.
   
  - Здравствуй, Алекс! - произнесла девушка и оба парня хором ответили ей.
   
  - Здравствуй!
   
  - Я обращалась только к нему, - указала она пальцем на мальчишку, - не к тебе. Впрочем, это одно и то же.
   
  - Да, это одно и то же, - эхом повторил за ней мальчик, в глазах его было черно и пусто, и в этой черноте быстро разростались два озерца холодного лунного света.
   
  Тёрнер уже начинал понимать, что к чему. Он тонул в жути этого понимания, из последних сил цепляясь за спасительную соломинку здравого смысла.
   
  Но эта соломинка выскользнула из пальцев, когда девушка протянула ему зеркало. Он увидел там своё отражение: лицо юноши, который так настойчиво предлагал ему застрелиться. Его лицо! Его СОБСТВЕННОЕ лицо, вот только старше на десять лет. Теперь он узнал - это он сам стоял рядом и ухмылялся, и в его глазах плескался холодный свет, изливаясь наружу.
   
  Тёрнер протянул руку, чтобы сдернуть маску со страшной незнакомки, но она уже сама это сделала. Маска упала на землю - за ней не было ни-че-го.
   
  В следующий миг, с омерзительным хрустом пробив височную кость, в мозг Тёрнера вонзилась пуля. Он, конечно, еще успел понять, кем была та незнакомка, но о его догадке я здесь рассказывать не буду - сами небось всё знаете.
   
  Труп Тёрнера обнаружила бывшая жена, когда во вторник, как и обещала, приехала за своими вещами. Алекс лежал на диване, пистолет все еще был зажат в его окоченевшей руке. Рядом валялся выключенный ноутбук и записка:
   
   "В моей смерти прошу винить Фестиваль самоубийц".