Курсы иностранного языка

      Хожу я на вечера, конкурсы, занятия, что проводят здесь, в Ближнем Зарубежьи, с эмигрантами из бывшего Союза всякие преподаватели, лекторы, писатели, поэты. И встречаю в нашей русскоязычной среде даже земляков из моего родного города Н-ска, но больше из других городов, даже столичных. Ну народ и зашифровался! Почти не осталось похожих на типичных евреев. Капли из-под носа старики вовремя вытирают, глаза у пожилых женщин, что раньше выпирали из глазниц, теперь внутрь втянулись, волосы посветлели, носы повыпрямлялись, животы втянулись, фигуры постройнели. Словом, все стали европейцами и европейками, от местных не отличишь.

     Но всё равно наших сразу узнаёшь! Вот на улице идёт навстречу землячка, назову её  Пелагея, раньше в одном городе жили, а здесь, в Недальнем Зарубежьи, в одном общежитии по приезде кантовались. Увидела она меня, и слегка задержалась для обмена новостями:

-Ну, что у тебя с женой?-

Я её недоумённо спрашиваю:

-А что должно быть? Всё, как прежде. Ходим, живём, относительно здоровы.-

Пелагея эдак хитро голову наклонила, на тридцать градусов от вертикали, и на меня, как бывалый человек, смотрит. Ну чисто мистер Монк, который, голову набок склонив и руками туман незнания раздвинув, уже в суть событий и вещей проник, и готов истину откровлять. Так и знакомая наша вещать начинает:

-Я знаю, у вас неприятности, я твою Тоню недавно встречала. Она, как и ты, говорит, что мол, у вас всё в порядке, но я-то вижу...-

-Ах ты, проницательная наша,-

думаю,

-ну чисто мисс Марпл. Нет, ничего-то ты не знаешь, просто на понт берёшь.-

     А сам отвечаю ей так спокойно, мол, всё у нас, как всегда, вот за внучкой еду, её на музыку поведу, жизнь удалась, всё прекрасно, дети взрослые, и у них уже дети растут, старший внук вот-вот женится. А сам думаю, зачем же я ей это выбалтываю. Ну, она землячка, тоже из Н-ска, так что из этого, не сразу же себя перед ней потрошить. Ведь она о себе ни гу-гу, а только нас с женой поодиночке выспрашиваетда выпытывает. Вот я ей вопросик о её здоровье и подкидываю, мол, как там твой муженёк Виктор поживает. Раньше он в футбольчик поигрывал, а меня каждый раз позвать забывал, я тоже поиграть был охотник. Тут уж она завелась на полчаса, и рассказывает мне, рассказывает. Что давно уж с мужем развелась, но живут они рядом, в одном подъезде, чуть ли не дверь в дверь. Вроде вместе, а вроде и раздельно живут, у каждого своё гнездо, своя берлога. И свои средства, и не надо ей, пелагее, ни за кем грязное исподнее да носки с полу подбирать, из углов выковыривать. И такая у неё в квартире чистота, и такой порядок, что жить долго хочется, всюду побывать с экскурсиями, мир повидать и себя показать. И у её дочки тоже всё хорошо, сынок уже в школе учится, словом, картина маслом, на классику «тянет». А она рассказывает, что на курсы немецкого языка всё ходит, и ходит, вместе с мужем, но в нашем, мол, возрасте чужой язык как был, таким и остался, и в голову не лезет.

-И вы бы на курсы пошли, среди людей побыли. Так много нового от соучеников узнаёшь!-,

даёт она мне совет. Думаю, не все советы надо сходу отбрасывать, иногда есть и полезные. И когда я домой пришёл, рассказал жене о знакомой Пелагее, и тут мы советоваться стали и решили, что пора и нам обновить наши знания немецкого языка, которые в нашем затворничестве таяли и таяли. И записались на курсы.

     И мы с женой, и наши знакомые, что вместе с нами в Недальнем Зарубежьи очутились, уже немолоды, но жить ещё хочется, вот и учимся периодически на курсах немецкого языка, чтобы совсем из окружающей среды не выпасть раньше времени. Новые люди, новые знакомства. Курсов, где иноземцы могут язык страны проживания учить, множество! Мы с женой посещаем те интеграционные курсы, которые поближе к дому. Свои к своим жмутся, и потому в клубе с русским названием, скажем, «Наш Дом» очутилось много бывших соотечественников. Но не только нашего ПМЖ-шного «призыва», но и русских немцев, и просто русских, украинцев, почувствовавших сильнейшую тягу к добропорядочному Западу. Ну, какими путями они к нашей группе прибились, ни мне, ни другим участникам вначале было неведомо.

     На первое занятие явилось аж 22 человека, две трети женщин, человек 8 мужчин. Вначале нас учили на местном языке себя представлять: кто таков, да откуда, где живёшь-работаешь, сколько детей в мир пустил (слава богу, если не по миру). А также зачем тебе это всё обучение нужно. Эти курсы интеграционные, для некоторых не первые, и даже не вторые. Части из нас они нужны для получения немецкого гражданства. В группе есть и граждане других стран: из Польши, Турции, Болгарии, но их немного.

     Прошли первые полтора часов занятий, и настал первый перерыв. Женщины собрались в «женской» половине комнаты, разбившись на группки по мастям: блондинки и рыжие отдельно, настоящие и бывшие брюнетки, а теперь седые, рассеяны и в группки кучковаться не спешат. Среди блондинок выделяется красивая, хотя и сильно пожилая Любовь, которая завладела вниманием и, нависая над своим кружком, громко вещает собравшимся свою историю появления на этой сцене. После обмена историями в этом кружке наступает короткая пауза, и к ним нахально устремляется хорошо потрёпанная жизнью Рита со спутанной гривой коротких чёрных волос, национальность которой явно европейская, хотя и неходовая в бывшем Союзе. Она жаждет популярности, она стремится быть поближе к «царице бала» Любови и хочет войти в этот кружок «придворных». Но... к ней уже повёрнуты спинами, ею пренебрегают, её стараются не замечать. И ей приходится отступить, найти себе собеседницу из «отверженных».

      А вот с этой группой мирно беседует Сима, тоже с бывшей «пятой» графой, симпатичная и рассудительная, и ведёт себя спокойно и на равных общается с этим «цветом двора»! Рита просто кипит, и в удобный момент выяснения, кто да откуда прибыл в наш стольный град Мюнхен, Рита подобострастно, с поклонами царице Любови, с заглядыванием той в глаза, вставляет свою фразу, указывая на Симу:

-А эта, по виду сразу скажешь, из Житомира приехала.-

На что царственная Любовь отвечает:

-Так я из Житомира, там родилась и последнее время жила там.-

Рита слегка обалдела от такой несправедливости, и оттого, что явно «прокололась», ибо присутствующие хорошо слышали, что Сима приехала из большого миллионного города, правда, не из столичного, но тоже известного в Союзе. А не из Житомира, в котором, оказывается, тоже люди живут, а не сплошь еврейские шлимазлы. Рита тут же взяла себя в руки, засмеялась хриплым, грубым смехом, и стала рассказывать о себе, что она из стольного града Киева, родилась, правда, под Киевом, но недалеко, можно считать, что в самом Киеве, и не уважает этих провинциалов, и в особенности такого вида провинциалок, как вот та. При этом она указала «царице» и придворным на Симу.

     По Симе видно, что ей такие речи не внове, но так же неприятны, как и сама Рита с видом дворняжки, вынырнувшей только что из помойки. А Рита продолжает как ни в чём не бывало излагать свою историю, какую она работу прекрасную оставила в Киеве, и квартиру прекрасную, и жизнь богатую и счастливую, только чтобы жить ближе к дочери. Муж дочери – хороший программист, и вывез её из Украины в этот западный рай. А дочь, вот дура, мужу изменяет с одним знакомым ещё по Украине немцем, и ещё до свадьбы жених застал невесту за приятным времяпровождением с любовником. Чуть было свадьба не расстроилась, но Рита с мужем спасли положение, и дочь пообещала, что больше такого не повторится. Неизвестно, от кого внук Риты у дочери родился. Всё это Рита выплеснула, как ушат с помоями, на головы теперь уже внимательно прислушивавшихся к ней женщин. Да, популярность Рита завоевала, но какой ценой!

     Но перерыв не длится вечно, и вот уже продолжается занятие. Каждый рассказал о себе, и выясняется, что почти у всех из бывшего Союза хоть какое-то знание местного языка есть. За плечами уже курсы, у некоторых даже и трёхгодичные. Только вот беда, все курсы, что там, в бывшем Союзе пройдены, давали грамматику и словарь, а способности понимать немецкую речь местных жителей, увы, даёт лишь тесное с ними общение. Но... с иностранцами, иммигрантами что-то в разговоры вступать немцы не торопятся. Слишком уж много приезжих в городах Германии, ботающих вовсю на своих сорочьих наречиях, жадно покупающих в дешёвых магазинах, облюбовавших блошиные рынки. Немцы сторонятся этих людей, не торопятся и сдавать им жильё.

     Некоторые из бывших соотечественников нашей группы живут здесь долго, но всё ещё не могут вести обычный обмен новостями на местном языке. Вот красивая Тамара, переехавшая с юга России, может отвечать на вопросы преподавателя на немецком языке. Но боже мой, что у неё за речь! Русский акцент, ударения не там, где нужно, звуки не те, что произносят немцы. А она работала учительницей иностранных языков в школе.

     С преподавателем нам повезло. Во-первых, с ним общаться можно только на немецком языке. Уже то приятно, что полностью можешь «погрузиться» в немецкую речь, что важно для успеха обучения. Впрочем, русскоязычные ученики в возрасте, не обращая внимания на преподавателя, ведут свои «разговоры на завалинке», забыв, что «здесь вам не деревня, а город», да ещё громко и на русском языке. И пока их возмущённый разум кипит, они не успокаиваются, хотя преподаватель давно уже молча смотрит на них и ждёт. Учитель задаёт вопросы ученикам по очереди, и тут уж отвечать надо по-немецки. Когда пожилым участникам из русскоговорящих нехватает немецких слов, они переходят на русский. Остальные русскоговорящие тоже вступают в разговор, и возникает русский галдёж.

     Всегда готовы отвечать Тамара, Рита, величественная Алина, правильно, или нет. А Рита и отвечает, кого бы ни спросили, лишь бы себя утвердить. Раньше в школах таких называли выскочками, и обходились с ними по-свойски, чтобы от вредной привычки отучить. Но здесь это не принято, поэтому её терпят, разве что иногда нервная Тина, приехавшая из России мать-одиночка, резко посоветует ей помолчать. Но это когда уж совсем допечёт. А Тамара готова всем помогать, подтягивать отстающих. Просят этого, или нет. Она тот ещё знаток иностранных языков! Придя в нашу группу с опозданием на пару недель, сразу же дала понять, что английский язык, которому она учит на дому отстающих учеников школ, особенный и относится к романской группе языков. Все мы, знавшие с юности, что английский относится к германской языковой группе, обалдели, и были просто подавлены «глубокими» познаниями Тамары. А она в перерывах убеждала всех, что ей в общем-то язык изучать не нужно, но учеников курсов не посылает на работу биржа труда, вот она, дескать, и кантуется здесь. И мужа своего при себе держит, на уроках его громко просвещает, как и что надо писать. Помогает, одним словом. А Витя, её муж, даром, что здесь почти десять лет живёт, толком ни читать, ни писать на немецком так и не научился.

     Тамара вообще выдающаяся личность. Сразу по приходу в нашу группу (мы успели две недели отзаниматься, как она появилась, со своим мужем в качестве прицепа) на первом же перерыве она предложила избрать старосту группы. А кандидатурой, естественно, выбрала импозантную Любовь. Ну, здесь страна свободная, и группа её не поддержала. Да к тому же подоспели и первые тесты: диктанты по немецкому языку и контрольная работа в конце месяца. А через два месяца учёбы состоялся контрольный тест, и по его результатам из группы было отчислено три учащихся с низкими баллами, и переведены в более слабую группу тех же интеграционных курсов. Там оказалась и Любовь.

     Своё поражение Тамара не признала. Кстати, её муж на контрольный тест не явился. Тамара объявила, что Виктор приболел. Но на следующий день он был, как огурчик, и написал тот же тест, сидя при учителе. И странно, что на занятиях он практически ни на один вопрос учителя не мог ответить без подсказки супруги, а тест написал, как и она, хорошо. Может быть, ему помог черновик теста, который Тамара писала во время контрольной? Кто знает? Зато Тамара ревниво смотрит за тем, чтобы другие не советовались во время написания теста, и «подсказывает» учителю, что другие нарушают правила, правда, на русском языке, который он практически не знает.

     Но вот наступили рождественские каникулы, и все мы отдыхаем две недели. А в новом году занятия продолжатся. И взамен отчисленных придут новые учащиеся. Эх, побольше бы иностранцев пришло, они-то не будут вести разговоры на русском языке, отвлекая от учёбы!

28 декабря 2012 г.