Кордон

   Я не хотела ехать на этот пикник, но друзья так уговаривали и так расписывали красоты лесного озера, соснового бора на берегу, что я не выдержала напора и согласилась поехать.  Причина, из-за которой не хотела ехать, была одна, возглавлял компанию Вадим, который мне не давал проходу, пытаясь завоевать моё сердце.  Он хороший парень, но явно не в моём вкусе.  Мне всегда точно известно как он поступит в той или иной ситуации.  Он хорош собой, и многие девчата с моего курса заглядываются на него, но я всё люблю острое, горькое и кисло-сладкое одновременно, а Вадим, не то, чтобы пресен, он просто предсказуем и слишком прилизан.  Ему бы лучше родиться девочкой, а не парнем.
   В субботу утром вся наша гоп компания, в том числе я, Валентина с Борисом, на машине Вадима отправились на природу.  По дороге к озеру, когда переезжали мост через реку, то в россыпях камней у мостовых опор, мы наловили крупных раков.  Их там было великое множество.  Мне никогда не приходилось бывать в этих местах, и я с удовольствием любовалась незатейливой красотой средней полосы европейской части России.  Левый берег реки, по которому мы ехали к намеченному озеру, был высок и круто обрывался к реке.
    Правый берег реки, куда мы переехали по мосту, напротив, был не высок и представлял из себя, обыкновенные заливные луга, с его разнотравьем и серебристыми кучками вётел.  Но перед этими заливными лугами, на всём видимом пространстве, берег был покрыт наносами изумительно белого и невероятно чистого песка, заросшего кое-где мать-мачехой и кустами ивняка. На этом берегу реки не было ни одной деревушки и огромные песчаные пляжи были девственно чисты с нетронутой с самого разлива поверхностью. На пляжном песке не было ни одного следа, кроме птичьих, да и те были, только у самой кромки воды.  Глядя на эту нетронутую красоту, хотелось снять одежду и броситься всем телом на этот прокалённый солнцем девственно чистый песок и ощутить ласковую прелесть песчаных дюн.
    Мои думы прервали подошедшие Вадим, Валя и смеющийся Борис.  Он только что, когда одевался, поскользнулся на ослизлых камнях у моста и упал в воду в одежде и теперь сам над собой потешался.
    -Пока я не высохну, вы никуда не поедете, - кричал он, стаскивая с себя неподдающуюся майку, которая прилипла к телу и не снималась.
    -Галя, а ты чего вроде как грустная? Погода прелесть, раков наловили, а ты чем-то недовольна? – обратился ко мне Вадим.
    -Да нет, я не грустная, просто глядя на эти дюны, вспомнила фильм «Генералы песчаных карьеров».
    -Да, действительно, похоже, не хватает только моря, с его величественными волнами - заметил Вадим и попытался меня обнять правой рукой, но я увернулась, нагнувшись и сорвав листик мать-мачехи.
    -Галя, а давай искупаемся! Ребята, когда ловили раков, уже накупались, а мы чем хуже?- обратилась ко мне Валя.
    -Пошли вон туда. Мужчины, вы не ходите за нами, мы искупаемся без купальников, - сказала Валя и, схватив меня за руку, повлекла за ближайшие кусты ивняка.
    Вода была очень тёплая и была с каким-то зеленовато-синеватым отливом и кристально чистой. Наплававшись, мы вернулись к мальчикам и, сев в машину, продолжили путь. Дорога шла по заливным лугам, затейливо петляя, обходя низменные места и маленькие озерки, заросшие осокой и тростником, метёлки которого отклонялись и кивали при малейшем дуновении воздуха. В открытые окна врывались запахи разнотравья, а там, где уже лежали скошенные валки травы, одуряющее пахло сеном.
    Перед лесом дорога стала незаметно подниматься вверх.  Лес рос какими-то уступами, и издали, ещё на подъезде к лесу, были видны эти каскады леса, имеющие разные оттенки.  Один уступ леса был тёмно зелёным, другой казался серебристым, а третий переливался светлой, изумрудно-зелёной патиной.  Перед самым лесом был мосток через ирригационную канаву, довольно глубокую, по которой струился прозрачный коричневатый поток воды, вытекающий из торфяных болот, расположенных на краю леса.  Как только переехали мосток, дорога круто пошла вверх, зигзагами поднимаясь на холм.  На одном из этих уступов, на довольно большом горизонтальном плато, стояла изба лесника, обнесённая забором из жердей.  Бросался в глаза высокий ветряк, с огромными лопастями, который лениво вертелся.  Дорога вплотную подходила к забору и шла вдоль него.  За забором, на изумрудно зелёной лужайке, бегал маленький мальчик, в одной рубашонке, без штанишек.  Он на какое-то мгновенье удивлённо уставился на приближающуюся машину, а затем опрометью бросился к дому. Его белые пятки, которые разительно отличались от загорелого тельца, так и замелькали перед глазами.
    Под кустом ракиты лежало несколько овец, которые услышав шум машины, испуганно бросились в противоположный угол огороженного участка, где стояла красивая лошадь, мирно щипавшая траву, но испуганная подлетевшими овцами, она грациозно вскинула голову и тревожно запрядала ушами.  Из всех обитателе, находящихся в загороди, не отреагировала на наше появление только огромная собака, лежащая на крыльце.  Она лениво проводила нас взглядом, даже не подняв, лежащую на лапах, голову.
    -Господи, край непуганых существ, - произнёс Борис, глядя на увиденную обстановку.
    -Да, здесь действительно редко кто бывает, - ответил на реплику Вадим, обернувшись и мельком глянув на нас, а затем продолжил:
    -Мне Михаил, мой сосед, который показал эти места, говорил, что этого лесника застрелили браконьеры, когда он их поймал с убитым лосем.
    В это время на крыльцо избы вышла женщина в сарафане и, приставив руку ко лбу, посмотрела в нашу сторону.
    -А недурна лесная нимфа, какая фигурка, - воскликнул Борис, чуть не свернув шею, глядя на стоящую, на крыльце, женщину.
    -Вадим, высади его, ему мало меня, он ещё на других заглядывается, - сердито заговорила Валя, стукнув Бориса кулаком под рёбра так, что ойкнул и болезненно поморщился.
    -Всех присутствующих записываю в свидетели! Избивают ни за что, - отшутился Борис.
    Въехали в лес, вплотную подступавший к дороге, и машина то и дело начала подскакивать на корневищах, которые пересекали дорогу, порой высовываясь из земли и причудливо изгибаясь подобно змеям.  В кабину ворвался густой аромат сосновой смолы, прелых листьев и хвои, толстым слоем лежащих на земле.  Местами край дороги поднимался отвесной стеной выше машины, показывая глиняное нутро холма, испещрённое висящими в воздухе корнями деревьев.  Порой было непонятно, как дерево держится, ибо большая часть его корней была оголена.  Дерево у самого комля висело в воздухе, опираясь только на эти оголённые корни, подобно спруту.
    Взобравшись на вершину холма, дорога плавно устремилась вниз, к видневшемуся вдали озеру, которое ослепительно сверкало в лучах полуденного солнца.  Скоро лес поредел, дорога пошла по зелёной луговине, но лес не кончался, а подступал вплотную к берегу.  Вадим съехал с дороги, и машина покатила по рыхлой луговине, оставляя заметный след.  Вскоре машина выехала на еле заметную колею, вившуюся по самому краю берега и, выехав на вдававшийся в озеро мыс, мы остановились.  Здесь было оборудованное место для бивака.  У самого уреза воды стоял стол из бетонных блоков и целиковой шестиметровой плиты, исполняющей роль столешницы.  Вокруг стола, на бетонных подушках, были сделаны дубовые лавки, а недалеко было кострище, по всему периметру обложенное мелкими булыжниками, а боле крупные камни, лежавшие вокруг кострища, служили персональными скамейками.
    -Это здесь, в былые времена, отдыхали члены райкома партии. Это они заставили оборудовать место отдыха, которое сделано на века.  Не поленились, и не поскупились, тяжёлую технику сюда гоняли для обустройства вот этого, - сообщил нам Вадим, показывая на бетонного монстра.
    Место было действительно красиво, этот вдающийся в озеро мыс берега, идеально круглая площадка луга, на которой можно во что угодно играть.  И всё это в обрамлении высоких сосен, мелких плакучих берёз, а затем каскадов леса, поднимающегося к вершине огромного холма.  В воде цвели жёлтые кувшинки, белым жемчугом отливали звёздочки белоснежно-зелёных лилий.  Вода лениво плескалась о берег.  Веяло таким очарованием от простоты и волшебства природы, что невольно стало пощипывать в глазах, и я чуть не заревела от восторга.
    -А ты не хотела ехать! – обратился ко мне Вадим.
    -Да, действительно, удивительно красивое место, я бы сказала, с колдовским обаянием.
    Все занялись делами, мы с Валей собирали дрова в лесу, а ребята ставили палатку, накачивали лодку, готовили снасти для рыбалки.  Через полчаса весело трещал костёр, варились в ведре наловленные у моста раки, тихонько, ненавязчиво звучала музыкальная классика.  Все сидели вокруг костра, на нагретых солнцем валунах, и каждый думал о своём.  Была редкая минута всеобщего молчания, созерцания прелести природы и единства с ней.  Из леса доносились мяукающие звуки самки иволги, далёкая дробь дятла, а из озера слышалось призывное кряканье утки, собирающей своих утят.  Иногда раздавались красивые переливы самца иволги, который как бы восторгался жизнью и от восхищения захлёбывался собственным звуком.
    От озера несло приятной прохладой, а когда ветер вдруг менялся, то ощущался перегретый смоляной запах леса, и одновремённо пахло зелёной травой луга, буквально дурман разнотравья, такой густой и насыщенный медоносами.
    -Ребята, раки покраснели, значит, готовы, айда за стол, где бутылка? – воскликнул Борис и, сняв с огня, понёс ведро с раками к бетонному столу.
    Все засуетились, расставляя посуду и рюмки, доставая домашние закуски и выставляя целый арсенал спиртного, начиная от сухих вин, до традиционной, для походов, водки.  Вадим разлил кому, что хотелось, а Борис разложил раков, которых у каждого получилась целая гора.
    -Галя, за тобой тост, - обратился ко мне Вадим и зачем-то подмигнул.
    -Ребята, давайте выпьем за эту жизнь, за окружающую нас прелесть!
    Все выпили и занялись раками, слышалось лишь благостное сопенье мужчин, запивающих раков холодным пивом, которое они достали из холодильника машины.  После обильного застолья, все бросились купаться.  Здесь, в озере, вода была совершенно другая, чем на реке, она была коричневатой, как в торфяных болотах и удивительно мягкой.  Волосы, когда высыхали, были удивительно мягкими и шелковистыми, как после бальзама-ополаскивателя. Вволю нарезвившись в воде, все вылезли и улеглись на прохладной траве, которая и в эту жару была удивительно холодной и неестественно мягкой.  Она приятно освежала, и руки невольно тянулись её погладить, почувствовать её шелковистость и упругую нежность.
    -Благословенное место, здесь нет даже комаров.  Это, наверное, из-за соснового бора, - высказал предположение Борис, блаженно поглаживая, начинающее появляться, пузцо.
    -Не волнуйся, к вечеру появятся, - бросил реплику Вадим.
    Вдруг из леса послышался какой-то звук, подобно стуку копыт, и действительно через некоторое время к нам на поляну выехал всадник на том самом коне, который мы видели привязанным у забора.  Рядом с лошадью трусила собака, явная помесь кавказской овчарки и сенбернара.
    -Добрый день, хорошего отдыха вам. Только у меня к вам одна просьба - не ходить в лес поодиночке. Дело в том, что в этом лесу медведица родила в этом году двух медвежат, и как бы беды не было, медведица не любит чужих, в своих владениях. На всякий случай я оставлю Аватара с вами, - сказал сидящий в седле мужчина и сделал жест, в сторону собаки, которая мгновенно вскинула на всадника голову, услышав своё имя.
    Приехавший мужчина был в возрасте около тридцати лет, или чуть больше.  Длинные волосы были связаны пучком на его голове, но и в таком виде были пушисты и их концы вились крупными завитками. От таких волос не отказалась бы любая женщина. В его посадке и всём облике, было что-то такое, что невольно внушало уважение. Мягкий говор, простота обращения к нам, даже некоторая доля уважения, сквозившая в его обращении, сразу вызвали к нему симпатию и у меня, как-то странно ёкнуло сердце, будто какое-то предупреждение.   
    Только спустя несколько месяцев, я поняла этот позыв организма, он сигналил мне, что появился тот человек, которого я ждала всю сознательную жизнь.  Пока седок обращался к нам, мы все хранили молчание, как будто его появление было чем-то сверхъестественным.  И действительно этот поджарый наездник, сидящий в щегольском мексиканском седле, отделанном множеством огромных заклёпок, цветом в золото, был посланник потустороннего мира.  Его ковбойская шляпа, причёска апачей, небрежное изящество посадки в необычном седле и это в наше время, как-то не вязалось с обычным, к чему мы все привыкли.  Я и всадника то на коне видела только в цирке, а тут вот на тебе, наяву, да ещё так располагающе к себе.
    Чувствуя, что молчание несколько затянулось, я первой осмелилась его нарушить.
    -Спасибо за предупреждение! Раков не хотите?
    -Нет, спасибо. Вы, наверное, их ловили у моста. Я два дня назад тоже там ловил с племянником. Выдели бы вы эту картину. Сашок визжал от страха и удовольствия одновремённо, когда рак вцеплялся в его руку. Смелый мужик растёт.
    -Что-то не заметили его смелости, он, когда нас увидел, то такого стрекача задал, - заметил Борис.
    -Это он к людям не привык, он их не видит никогда в этой глуши. Но вот с медведицей дружит, он ей конфеты с рук даёт и с медвежатами играет, как со сверстниками.
    -А где это вы такое сомбреро и седло купили, в каком сельмаге, - съязвил Вадим.
    -А ни в каком. По наследству досталось от прадеда, он у меня гусаром был в семёновском полку, щёголь был отменный, - простодушно ответил мужчина, не заметив издёвки, или сделав вид, что не усмотрел колкости Вадима, а потом добавил:
    -Здесь рыба на тесто здорово клюёт, если будет нужно, приезжайте на кордон, у меня в холодильнике лежит пахучее, с ванилином. Ну, пока. Авотар – будь здесь! - обратился он к собаке и, не дожидаясь ответа, повернул лошадь и неспешным шагом уехал.
    Собака послушно улеглась недалеко от нас и стала переводить взгляд с одного на другого, причём это заметили все присутствующие.
    -А если при ней заругаться матом, она не облает случайно, уж больно осмысленный взгляд у этой собаки, - промолвил Борис, и было непонятно, толи это его пугает, толи восторгает.
    Все были под впечатлением этого визита.  Он всех удивил.  Сейчас как-то всё человечество привыкло, что любой контакт, с другими, незнакомыми людьми сопровождается только угрозами, или, в крайнем случае, раздражением, а здесь нормальное человеческое отношение и доброжелательность.
    -Однако!? – глубокомысленно заметил Вадим, и тоже было непонятно, толи он это приветствует, толи осуждает.
    -Что, мальчики, приуныли? Этот ковбой сразу показал, кто есть, кто и кто здесь хозяин, - заявила Валя, подмигнув при этом мне.
    Мальчики, не отреагировав на слова Вали, взяли удочки, и пошли к озеру.  Авотар проводил их взглядом, а потом встал, подошёл ко мне и, положив голову на мои колени, посмотрел мне в глаза.  Я ей богу растерялась и не знала, как на это реагировать. В его взгляде было не собачье выражение, а буквально осмысленный взгляд.  Я терпеть не могу заигрываний собак, да ещё не дай бог слюнявых, но этот жест собаки мне был почему-то приятен, как жест доверия и доброжелательности.
    -Ты, что, недоволен, что тебя оставили здесь? – спросила его я, и в ответ он вильнул мне хвостом, будто понял смысл моих слов.
    -По-моему здесь не всё чисто, какая-то мистика. Ты не находишь? – обратилась ко мне Валя.
    -Да, уж, похоже….
   Я встала, и мне показалось, что Авотар, при этом, грустно вздохнул, но тем не мене вежливо отошёл и снова улёгся на земле.  Мы с Валей пошли посмотреть, как дела у рыбаков.
    -Этот ковбой, похоже, и рыбу здесь приручил к своим порядкам, и она у чужих людей, на червя, не клюёт, - заявил Вадим, как только мы подошли к ним.
    -Так съездите за тестом, он же предлагал, - сказала Валя.
    -Ну, уж нет, попробую набрать короеда, - ответил он, и направился к лесу.
    -А медведицу не боишься? – крикнула я ему, но он только махнул рукой, продолжая шагать к лесу.
    Не прошло и пяти минут, как из леса, куда ушёл Вадим раздался страшный треск, глухой удар и вопль Вадима.  Мы все опрометью бросились на крики и увидели, как Вадим, корчась, лежит на земле, а его нога лежит неестественно повёрнутой по отношению к положению его тела.  Все мгновенно поняли, что он сорвался с сосны, под ним обломился сук, и он упал с дерева, сломав себе ногу.  Все буквально оцепенели, всем одновремённо пришла одна и та же мысль, что никто из нас не может управлять машиной. Растерянно переглянувшись, почти одновременно с Валей, мы подумали о приезжавшем ковбое.
    -Ковбой! Нужно бежать за ним. Ребята, дайте Вадиму что-нибудь обезболивающее из машинной аптечки, а я на кордон за ковбоем, - крикнула я, и опрометью бросилась на дорогу, ведущую к избушке лесника.  Авотар, почувствовавший, что-то неладное, стоял у дороги.
    -Авотарушко, милый, зови скорее хозяина, - крикнула я ему и показала в сторону кордона, и он, словно поняв меня, сломя голову бросился бежать.
    Но, не надеясь на собаку, я бежала к кордону насколько хватало сил.  И каково было моё изумление, когда, не пробежав и трети пути, я увидела скачущего на лошади ковбоя, а рядом с ним бежал Авотар.
    -Что случилось?! Медведица? – спросил он.
    -Нет, Вадим упал с дерева и сломал ногу, надо его вести в больницу, но никто не может управлять машиной.  Вы умеете?
    -Умею. Ставьте ногу в стремя и забирайтесь сюда ко мне. Извините, но мне вас придётся взять на руки, в этом седле  невозможно ехать вдвоём.  Вадим в сознании?
    -Да, только кричит здорово.
    -Хорошо! Раз кричит, значит кроме перелома ничего серьёзного, жить будет. Уцепитесь покрепче за меня и поскакали.
    Что есть мочи, я вцепилась в ковбоя руками, обняв его за шею, и ощутила приятный запах его косметики, невольно удивившись этому.  Через несколько минут мы были уже на месте происшествия.  Ковбой быстро завёл машину и подъехал к лежавшему Вадиму, благо местность позволяла это сделать. Осмотрев ногу, ковбой достал из перемётной сумки седла здоровый тесак, нарубил им ровных толстых веток и, подойдя к стонущему Вадиму, обратился к нам.
   -Вы сейчас его крепко держите, а я попытаюсь поставить кости на место и закрепить лангетом, иначе можно потерять ногу, ехать до больницы не менее двух часов.
Мы навалились на Вадима, а ковбой с силой потянул ногу за лодыжку. Вадим взвыл, и из его уст понеслось что-то нечленораздельное.  Внимательно проверив правильность совмещения костей относительно колена и стопы, ковбой обложил ногу приготовленными палочками и обвязал тесьмой.  После этого мы перенесли Вадима в машину и поехали.  Палатку, лодку и остальные вещи решили оставить, просто это отняло бы много времени, а было не до этого.  Ковбой оставил Авотара все это охранять, хотя, как он заметил, воровать здесь некому.  А мы помчались в больницу.  Когда проезжали мимо кордона, то ковбой на секунду заскочил домой за водительскими правами.
    Ехали мы на этот раз совершенно другой дорогой, какими-то лесными тропами и просеками и действительно, через два часа мы были в больнице, а на пикник мы добирались целых три часа. Сделанный рентген показал, что ковбой удачно совместил сломанные кости голени.  Вадиму наложили гипс и оставили в больнице. А мы все вернулись к озеру.  По дороге Борис спросил у Евгения про племянника, который кормит медведицу с рук и он рассказал нам историю, от которой у нас мурашки бегали по коже.
    Как-то они, Евгений и Людмила, так звали жену брата, ездили в город, к руководству лесничества.  Нужно было оформить лесником Людмилу, вместо погибшего брата.  Сашок, сын Людмилы, остался на кордоне, с Авотаром.  Он часто оставался один и за него можно было не переживать, он был очень разумный мальчик.  В тот раз, чтобы не трясти его восемьдесят километров по плохой дороге, его оставили дома, и Людмила в качестве моральной компенсации за своё отсутствие, достала из буфета и поставила на стол вазу с конфетами.
    Несколько часов Сашок играл во дворе с Авотаром, но потом появилась волчица, которую ещё взрослым щенком обнаружил в капкане Костя, муж Людмилы, и принёс его домой, где выходил и залечил повреждённую капканом лапу. Авотар привык к молодой волчице, и они иногда даже играли вместе. Когда лапа зажила, Костя выпустил на волю, подросшую на глазах, волчицу, которая не забывала Авотара и иногда появлялась вблизи кордона.  Вот и в тот день она появилась в поле зрения собаки и ко всему прочему, у неё началась течка, и у Авотара и волчицы сработали природные инстинкты.  Авотар убежал за волчицей, а на эту беду к кордону пришла медведица с медвежатами. Сашок в этот момент сидел на крыльце и спокойно посасывал ароматные конфеты.  Медведица учуяла знакомый приятный запах малины. Исходящий от конфет аромат напомнил ей вероятно малиновую поляну, и медведица была не в силах перебороть страх перед человеческим жильём, приблизилась к крыльцу.   
    Мирно ворча и с интересом рассматривая мальчика, от которого исходил человечий дух, наводивший на неё ужас, но одновременно от него исходил аромат, от которого у неё всплыли приятные воспоминания, что даже из её пасти на землю упала тягучая капля слюны.  Медленно она приближалась к мальчику, который тоже с интересом наблюдал за медведицей и медвежатами, вспомнив при этом сказку о девочке Маше и медведях, которую ему неоднократно читала мама.  С детской непосредственностью, он бросил на землю перед медведицей конфетку, которая в первое мгновенье неуклюже, испуганно отскочила, но потом преодолела страх, приблизилась и схватила ароматную конфету.  Ощутив сладость во рту, медведица ещё ближе приблизилась к Сашку и уже не отскочила, когда он ей протянул руку с конфетой, а с жадность схватила зубами и блаженно зачмокала огромной пастью.  Медвежата вплотную подошли к крыльцу, они тоже чуяли аромат конфет, и мальчик и им кинул несколько конфет.  Медвежата, распробовав вкус конфет, начали стремительно хватать их с земли, рыча друг на друга, а потом вообще сцепились, катаясь по траве, а мальчик продолжал кормить конфетами медведицу, бросив ещё и борющимся медвежатам, которые мгновенно перестали волтузить друг друга и бросились подбирать конфеты, медведица тоже стала их хватать с земли. В этот момент подъехали Евгений с Людмилой, которые увидев эту картину, буквально были ошарашены и не знали что делать, но медведица, заслышав машину, громко рявкнула, и бросилась бежать, сломав при этом изгородь, а медвежата, естественно, за ней.
    Ещё дважды, в течение лета, приходила медведица с медвежатами к кордону, но присутствие взрослых людей и Авотара отпугивало её, и она, оставив следы на дороге, каждый раз возвращалась в лес.
Незаметно за разговорами обратная дорога уже не казалась такой долгой.  Евгений предложил всем пообедать у них на кордоне.  От всех сегодняшних передряг и треволнений все устали и проголодались, поэтому с удовольствием приняли приглашение.  Людмила, после знакомства со всеми, начала метать на стол то, чего не требовало много времени на приготовление.  Отварила картошку, поставила на стол солёные грузди, квашеную особым способом капусту, маринованные огурчики, порезала собственного копчения окорок, свежепосоленных лещей.  Когда мы сели за стол, Борис не преминул похвалить хозяйку:
    -Подамся ка я в лесники, таких блюд ни в одном ресторане не подадут.
    -Это на первый взгляд лесникам лафа, но никто почему-то не рвётся на эту работу.
    Здесь кроме лесного зверья на пятьдесят километров никого нет, ни медицинского обслуживания, ни магазина, ни электричества, только воздух, но им, к сожалению, сыт не будешь, - тут же парировала Людмила, а потом продолжила:
    -Это хорошо, что муж писательским ремеслом баловался, за счёт чего и живём до сих пор в некотором достатке, а на зарплату лесника, если ничего летом не заготавливать, то здесь не прожить.
    -А как же вы живёте без холодильника? – спросила я.
    -Весной набиваем ледник, там всё и храним.
    -А телевизор, компьютер вон стоит, как же они работают, - спросила Валентина.
    -Это всё работает от аккумуляторов.  Постоянный ток за счёт преобразователя и трансформатора превращаем в переменный ток напряжением в 220 вольт, а аккумуляторы подзаряжаем генератором ветряка, - ответил Евгений.
    -Нет, ребята, под такую закуску грех не выпить, подождите, я сейчас из машины принесу, там, по-моему, ещё осталось, - воскликнул Борис и, выскочив из-за стола, побежал за спиртным, а заодно принёс Сашку две шоколадки.
    Ребёнок, всё это время выглядывавший из другой комнаты, наконец, преодолел робость и присоединился ко всем за столом.
    -Сашок, а не страшно было общаться с медведицей, - не утерпел и спросил Борис.
-Не, а…. Она и совсем не страшная, а медвежата такие забавные, они сразу учуяли конфеты с малиновой начинкой, - серьёзно ответил мальчик и, отломив кусочек шоколадки, бросил её  Авотару, который на лету её поймал пастью, громко щёлкнув при этом зубами.
    Пока всё это происходило, я наблюдала за Людмилой.  Мама Саши была стройной девушкой, с копной пепельных волос, подстриженных под мужскую причёску.  Правильные черты лица, открытая улыбка, огромные глаза, опушённые длинными ресницами, полные чувственные губы делали её если и не красавицей, то очень привлекательной и симпатичной представительницей женского пола.  Рождение ребёнка никак не отразилось на её фигуре, внешне очень хрупкой, но очень женственной и сексапильной.
    После нескольких рюмок коньяка, напряжённая атмосфера, вызванная травмой Вадима и всеми последующими событиями, несколько разрядилась, посыпались шуточки, воспоминания о наиболее смешных эпизодах этой поездки на природу.  Евгений и Людмила принимали в этом живое участие наравне с нами, хотя номинально и не принимали участие во многих эпизодах.  Было приятно смотреть на эту гостеприимную пару лесных отшельников, которые порой ставили нас в неловкое положение знанием последних новинок не только в жизни страны, но и в литературе, и музыке.
     После затянувшегося обеда, Евгений отвёз нас на озеро, а сам вернулся на кордон, пообещав навестить нас на следующий день.  Оставшись одни, мы как-то сразу скисли, и нас уже не прельщали ни красоты озера, ни прелесть погоды, ни насыщенная звуками, тишина бора, прерываемая то скрипом деревьев, то красивыми руладами неизвестной мне птицы.  За вечерними посиделками у костра, мы решили, что на следующий день уедем в город.  Этот несчастный случай с Вадимом делал невозможным наше дальнейшее пребывание здесь, когда наш товарищ лежит на больничной койке.  Мы чувствовали себя виноватыми перед ним, и это проявлялось в нашем настроении.
    На следующий день, когда к нам приехал Евгений, мы попросили его, если это возможно, отвезти нас в город.  Он не стал нас расспрашивать о причинах, а просто согласился это сделать, заявив, что они давно с Людмилой и Сашком не были в городе и это, как раз для них, очень кстати.  Мы быстро собрали вещи и Евгений, поручив Авотару отвести коня домой, повёз нас в сторону кордона.  Там он сообщил Людмиле о нашем решении и попросил, не теряя времени, быстро собраться самой и подготовить Сашу, а сам тем временем вывел из гаража машину.  Это был вездеход Шевроле с грузовым кузовом.  Лично я, воочию, не видела никогда такую машину.  На наших дорогах таких нет, нечто подобное я видела только по телевизору, где показывали савану.  Глядя на её огромные широкие колёса, сразу становилось понятно, что только на таком танке здесь можно проехать в распутицу.
    Переодевшаяся в джинсы и джинсовую куртку Людмила, усадив ребёнка в детское кресло, села за руль джипа и резво покатила по той дороге, по которой мы вчера везли Вадима.  Я невольно позавидовала той ловкости, с которой Людмила управляла такой тяжёлой машиной, и поставила себе цель, немедленно освоить профессию водителя.
В городе мы расстались с вновь обретёнными друзьями, которые укатили по своим делам.  В какой-то момент, глядя на эту симпатичную троицу, я пожалела, что это не я на месте Людмилы.

                Глава 2               

    Как-то незаметно пролетело лето.  Вадим давно выписался из больницы и не оставлял попыток завоевать моё сердце, но я, после той поездки на озеро, была нацелена на совершенно другое.  Из головы не выходили воспоминания о ковбое.  Если раньше я воспринимала ухаживания Вадима, как само собой разумеющееся явление, то теперь воспринимала, как посягательство на мою свободу и он, видно понимая это, всё реже и реже стал появляться на моём горизонте.  Пришёл новый учебный год, последний в моей студенческой жизни.  Параллельно с дипломной работой я осваивала вождение автомобиля.  Защита дипломного проекта, меня как-то не пугала, готовясь к ней, я перелопатила горы технической литературы в политехнической библиотеке, где бывала чаще, чем в родном институте.  Но перед самой защитой вся моя группа не на шутку разволновалась.  Стало известно, что на защите будет присутствовать какой-то профессор из другого института, страшно въедливый и дотошный, который на прошлогодней защите завалил несколько студентов, доказав, что они совершенно не знают материал и они получили вместо диплома, справку, что проучились пять лет в институте.
     И вот настал день защиты дипломного проекта, безусловно, я страшно волновалась и переживала, как-никак решалась моя судьба, получился из меня инженер или нет.  Меня, как лучшую студентку группы, решили поставить перед комиссией первой, а это накладывало дополнительную ответственность.  Помогая мне развешивать листы ватмана с чертежами, староста нашей группы шепнул мне, что пришла комиссия и занимает свои места, а в ней и тот самый грозный профессор из другого института.  Я скосила глаза в сторону преподавателей, и каково же было моё удивление, когда среди членов комиссии, увидела Евгения, того самого ковбоя с лесного кордона.  На этот раз он был в безукоризненно сидящем на нём костюме, ослепительно белой рубашке и щёгольских туфлях на высоком каблуке.  Он и оказался тем самым джокером, которым нас пугали.  Я ожидала чего угодно, только не этого и на беду в голове стали выплывать сцены, где я прижималась к нему, когда он вёз меня на коне.  Я вспомнила даже запах его духов от Диора, что так поразило меня тогда.  Меня спросили, готова ли я, но я так растерялась, что даже не отреагировала на вопрос, который прозвучал дважды.
     Наконец, я пришла в себя и смогла сосредоточиться на чертежах и стала рассказывать назначение и особенности моего механизма, составлявшего суть моего дипломного проекта.  Евгений в это время, встал из-за стола и ходил вдоль развешенных чертежей, внимательно их изучая.  Не прошло и нескольких минут, как Евгений остановил моё выступление.
    -Извините! Давайте экономить время друг друга.  С механизмом и его назначением всё понятно. Конкретный вопрос.  Какой крутящий момент вот на этом выходном валу гидродвигателя при его номинальных оборотах силовой установки? И какой момент нужен для вашего землеройного механизма?
    Я растерялась, но потом нашлась и ответила.
    -Ясно. То есть получается, что ваш гидродвигатель выдаёт крутящий момент в десять раз больше, чем нужно.  А вы не думали, что здесь можно использовать гидродвигатель с меньшим количеством цилиндров? – снова спросил профессор.
    -Я использовала в проекте самый малый, из выпускаемых, отечественной промышленностью.
    -Ваш механизм слишком нужен нескольким отраслям народного хозяйства, поэтому можно немного и раскошелиться и разработать гидродвигатель и специально для вашего механизма, но это вероятно в будущем, это тема для вашей будущей диссертации.  Однако перейдём к вашему проекту. Каков радиус поворота вашего канавокопателя? Десять метров! Да, для городских условий это многовато.  А вам не приходило в голову спроектировать этот цепной механизм вертикально? Тогда радиус уменьшится до метра.
    -Такая мысль появлялась, но это так не традиционно, что я на это не решилась.
    -А зря. Иногда нужно мыслить нестандартно. Но в целом ваш проект оригинален и необходим для строителей, связистов газовиков, нефтяников даже водопроводчиков и энергетиков. Гидравлика немного усложняет механизм, но одновременно повышает надёжность и удобство в эксплуатации.
    Больше вопросов ни у кого не было, и мои пятилетние студенческие мученья были закончены.  В целом вся группа удачно провела защиту дипломных проектов и это решили отметить грандиозной вечеринкой в арендованном кафе, которое было недалеко от института, где обычно студенты и отмечали любые события.  За годы учёбы многие студенты и студентки обзавелись друзьями противоположного пола, поэтому решением большинства, на вечеринку решили приходить только парами.  Лично меня такая ситуация не устраивала, у меня не было пары.  Как-то так сложилось, или попросту мне в этом плане не везло, но за пять лет учёбы я так и не встретила того, на кого стоило обратить внимание.  Многие представители противоположного пола считали меня просто заносчивой, и я не старалась это опровергнуть.  Но в данной ситуации это всё играло против меня и как решить проблему партнёра на вечеринку, я не знала, не приведёшь, же случайного знакомого из трамвая.
    Всю неделю из головы не выходил и Евгений, которого я считала чуть ли, не лесным вепрем, оказался именитым профессором, получившим это звание довольно быстро в своей карьере, за счёт своих знаний и способности мыслить нестандартно, и находить решения там, где, казалось, их не было.
    Целую неделю я ломала голову над этой проблемой, но так и ни к чему не пришла, решив, в крайнем случае, просто сказаться больной и не ходить, хотя очень хотелось провести последнюю вечеринку с друзьями по студенческой группе.  Обременённая этими думами, я шла к трамвайной остановке, как неожиданно наткнулась на спину стоящего мужчины, чуть не сбив его с ног.
    -Ой, извините! Задумалась…, - обратилась я к мужчине, которого чуть не сбила  с ног.
    -О чём это вы так глубоко задумались многоуважаемая Галина батьковна, - ответил мне знакомый голос.
    Передо мной стоял Евгений Васильевич, ковбой с кордона и одновременно профессор, заставивший меня пережить столько ужасных минут на защите дипломного проекта.  Я так растерялась, и это, наверное, было написано на моём лице, что это даже вызвало смех у Евгения.
    -У вас Галя, такая растерянность и испуг на лице, будто вы столкнулись с монстром.
    -А вы для меня в обличье профессора, пожалуй, больше чем монстр, а вас запомнила, как симпатичного ковбоя с кордона, а тут вдруг гроза институтской комиссии.
    -Но я же, не съел, ни одного студента.
    -Но напугали всех капитально, про вас таких ужасов наговорили, что мы, все, ей богу, боялись вас больше чем монстра.
    -Значит, я вас Галя напугал, что вы, целую неделю, не можете отойти от этого?   
    Поэтому и хотели в отместку сбить меня с ног?
    -Да нет, задумалась я из-за другого и, кажется, вы можете мне помочь ликвидировать причину моей задумчивости. Это будет вам наказание за испуг на защите. Вы свободны завтра вечером?
    И я рассказала Евгению о решении студенческой группы, и он согласился принять участие в вечеринке в качестве моего партнёра.  Наше появление в кафе надо было видеть.  На мгновенье повисла тишина, все недоумённо переглянулись, явно, такого от меня никто не ожидал, но разрядил обстановку Евгений.
    -Молодёжь, а можно и старшее поколение примет участие в вашем мальчишнике, только, чур, на меня не обращать внимания? – сказал он, доставая из портфеля бутылку коньяка и ставя его на стол.
    Все шумно загалдели, послышались реплики, приглашающие его к столу, но и одновременно кто-то, за дальним столом, негромко, но так, что большинство услышало, произнёс:
    -Ну и тихоня! А все пять лет строила из себя недотрогу.
Евгений сделал вид, что этого не услышал и обратился ко мне с каким-то, ничего не значащим вопросом.  Я тоже сделала вид, что ничего не слышала, хотя внутренне вся кипела от несправедливости реплики и чтобы хоть как-то снять стрессовое состояние потребовала у Евгения налить мне коньяка и как можно больше.  Я залпом выпила коньяк, хотя всегда на всех сабантуях пила только сухое вино.  В горле буквально горело пламя и я, чтобы хоть как-то его потушить бросила в рот подвернувшийся кусочек лимона. В этот момент меня позвали девчата из нашей группы, которые стояли плотной группой в углу и что-то жарко обсуждали, и, подходя к ним, я услышала обрывок фразы, в которой говорилось про подлость по отношению к кому-то.  Девчата засыпали меня вопросами о том, где я познакомилась с Евгением.  Пришлось коротко рассказать о нашем летнем приключении.  От коньяка у меня зашумело в голове, и я поморщилась, что заметили подруги и предложили таблетку от головной боли.  Не раздумывая, я проглотила её, но облегчения не произошло, а наоборот накатила какая-то волна безудержного веселья и я бросилась к Евгению, которого потащила танцевать, а потом, как будто куда-то провалилась и ничего не помню.
    Когда я пришла в себя, то обнаружила, что лежу в своей ночной рубашке, в своей постели, а рядом со мной, лежит Евгений и сладко посапывает.  Он, в отличие от меня, был почему-то в рубашке и брюках.  Одеяло сползло с кровати, и моё пробуждение было вызвано тем, что я замёрзла и дрожала от холода так, что стучали зубы.  Вся моя одежда, в чём я была на вечеринке, висела на спинке стула в противоположном углу комнаты.  Меня охватил ужас от увиденного.  Моё воображение нарисовало мне картину, приведшую нас с Евгением к постели и меня затопила волна стыда за своё поведение.  Такого я от себя не ожидала.  Я совершенно не помнила ни нашу прощальную вечеринку, ни путь домой, ни всё последующее.    
    Почему-то стало обидно за Евгения, что я в нём ошиблась, и он не преминул воспользоваться моей беспомощностью и оказался в моей постели.  Слёзы буквально хлынули из моих глаз, и я бросилась в ванную комнату.  Не в силах во всём разобраться, я заплакала. Сколько времени я ревела, порой даже навзрыд, я не знаю, но от этого занятия меня отвлёк посторонний звук, раздавшийся из комнаты.  Это вероятно вставший Евгений что-то уронил.  Я не могла себе представить, как я выйду из ванной и посмотрю в глаза Евгению.  Только представив всё это, я покраснела, и у меня всё тело покрылось испариной, хотя за минуту до этого меня била холодная дрожь.  Всё это время, находясь в ванной комнате, я была только в ночнушке, которая была довольно прозрачной.  Мне хотелось только одного, чтобы Евгений исчез.  Я даже представить себе не могла, как я выйду из ванной в таком наряде и предстану перед Евгением, который возможно видел меня и без неё.
    Неожиданно раздался стук в дверь и Евгений произнёс:
    -Чего ты ревёшь? Успокойся! Ничего не было, но сейчас я тебя выпорю как сидорову козу за вчерашний твой опыт по приёму наркотиков, из-за чего мне пришлось всю ночь тебя сторожить, чтобы ты глупостей не наделала. На халат и выходи на экзекуцию.
    Его рассерженный голос и тон меня сразу успокоили и я ему почему-то безоговорочно поверила. Приоткрыв чуточку дверь, я схватила халат и опять закрылась, стыдясь своей наготы, хотя и осознавала, что он мог во всех деталях меня рассмотреть ночью.  Собрав всё своё мужество в кулак, я вышла из ванной комнаты.  В квартире стоял запах кофе, отчего у меня даже потекли слюнки, и, опережая мои, с трудом ворочающиеся, мысли, Евгений предложил чашечку ароматного напитка, который он успел найти в моих закромах и сварить.
    -Тебе явно идёт этот халатик, а то я как-то устал тебя кантовать в твоей ночнушке, - заявил Евгении, что было не совсем тактично с его стороны, но он решил, наверное, проучить меня на всю катушку.
    Он с юмором и довольно остроумно рассказал мне, как я вчера на вечеринке вдруг стала абсолютно не адекватна, неоднократно пыталась его поцеловать, а потом вообще стала нести околесицу и не держалась на ногах.  Ему пришлось нести меня до такси, благо кто-то из подруг сообщил мой адрес. На второй этаж моей пятиэтажки он меня тоже тащил на плечах, как куль с картошкой.  Дома я пришла в себя и даже сама переоделась в ночнушку, а потом мне стало так жарко, что я открыла окно и всё пыталась сесть на подоконник.
    Он с трудом отговорил меня от этого и уложил в пастель, где я, наконец, вырубилась и уснула.  Перед этим Евгений собирался уже уехать, но боясь, что я проснусь, и начну новые попытки сесть на подоконник, он остался.  Он пытался уснуть в кресле, но оно было такое неудобное, что он плюнул на все условности и лёг рядом со мной, благо пастель была широкая.
    После его рассказа меня охватила дикая обида на своих подруг, подсунувших мне, вместо таблетки от головной боли, какой-то наркотик, тем более, что я вообще могла отдать концы.  Всё это не красило ни меня, ни студентов моей группы, устроивших такую подлянку, вероятно из зависти отомстивших мне за то, что подцепила и притащила на вечеринку Евгения.  Мне было ужасно неловко и перед Евгением, который был вынужден со мной валандаться.  Когда я представила, как он кантовал меня в прозрачной ночной рубашке, то невольно покраснела.  На этот раз Евгений заметил мою растерянность и краску на лице, но сделал вид, что не видел, но, тем не менее, заявил:
    -Надеюсь, этот урок пойдёт тебе на пользу, и ты больше никогда не воспользуешься неизвестными таблетками. Кстати, в качестве комплимента и обещанного ремня, хочу отметить, что фигурка у тебя, просто, прелесть, как у фотомодели, наверное, я сделал глупость, что не использовал момент.
    Да, пожалуй, это было посильнее порки ремнём и у меня покатились слёзы, что привело Евгения в замешательство.
    -Всё, всё, извини, больше издеваться не буду, пей кофе, - сказал он и по-отечески погладил меня по голове, а я от этого, ещё пуще разревелась.
    Когда я успокоилась, Евгений уехал.  После его исчезновения мне стало неуютно в этой квартире, которую я снимала с подругой вот уже три года.  Несмотря на все перипетии, которые произошли со мной за последние сутки, присутствие рядом Евгения создавало иллюзию семейного очага и от этого менялось всё восприятие жизни.  С его исчезновением мир как будто сузился до невероятных размеров этой маленькой комнаты. Жизнь, до сего момента бьющая ключом, буквально опустела, и тогда я осознанно поняла, что давно влюбилась в Евгения.  Он ещё тогда, во время первого знакомства с ним, произвёл на меня неизгладимое впечатление, это был мужчина моей мечты.  А уж события последней недели и истёкших суток заставили мои мозги разобраться окончательно и поставить все точки по своим местам.  Если бы Евгений в эту минуту находился здесь, я не раздумывая, сказала бы ему о своих чувствах.  От этого осознания мне вдруг стало легко и просто. Дело осталось за малым, вновь увидеть Евгения и признаться ему в любви.  Во взаимности его чувств, я как-то даже не сомневалась, это подразумевалась как само собой разумеющееся.  Воплощение в жизнь своего решения, я решила отложить до окончательного расставания с институтом, когда наступят последние студенческие каникулы, а вернее первый в жизни отпуск, перед явкой на работу уже в качестве инженера.
    Началась суета с получением диплома, получением направления на работу, расчётами с квартирной хозяйкой и освобождением квартиры.  Было тяжело встречаться со своими подругами из группы, устроивших мне такую подлость, что они решили таким образом наказать меня за гордыню.  За все пять лет учёбы в институте, я ни с кем не сблизилась из студенток группы и вела себя, несколько чопорно.  Об этом мне поведала Вера, с которой мы, пожалуй, наиболее сдружились во время учёбы.  Направление на работу мне досталось в мой родной город, где до сих пор жили мои родители.
    Только попав домой я, наконец, решила позвонить Евгению на работу.  На кафедре, где работал Евгений, мне ответили, что он после сессии рассчитался по семейным обстоятельствам и больше у них не работает и где он сейчас, они, к сожалению, не знают.  Я ожидала, что может случиться, что угодно, даже со временем начинала думать, что у него нет ко мне ничего, иначе он бы давно объявился сам, но такого конца никак не предполагала.  Мама заметила мою озабоченность и совсем не соответствующее случаю настроение.  Она решила узнать причину этого, предположив, что в этом виноват мужчина.
   Мы с мамой были не только самыми близкими родственниками, но и настоящими друзьями, поэтому я без утайки рассказала ей обо всём, что произошло со мной за последнее время.  Мама, молча, выслушала мою исповедь, затем горестно вздохнула и изрекла:
    -Нет, дочка, всё не так просто.  Не твоя это судьба.  Я хоть и не цыганка, но нутром чую – не твоё это.
    -Что тебя настораживает? – спросила я.
    -Во-первых, даже его порядочность. Он не бросит жену брата с ребёнком на произвол судьбы. Он всегда будет рядом, а это невольно будет их подталкивать друг к другу.
    Стоило только маме сказать об этом, как в голове пронеслись сцены из жизни кордона.  Сразу вспомнилось, как глядела на Евгения Людмила, сколько в этом взгляде было тепла и любви.  Даже вспомнилось, как Людмила, проходя мимо Евгения, скользнула рукой по его плечу, как бы нечаянно, но в этом жесте была невысказанная любовь матери к сыну, когда она гладит его вихор на голове.  Слова матери натолкнули меня на мысли, что я легко могу найти Евгения, стоит только поехать на кордон.  Уж Людмила точно знает, где Евгений.
    Я не любила неопределённости, и решила поехать на кордон, не откладывая это на потом, будь что будет.  Взяв папину машину, я поехала узнать свою судьбу.  На последнем курсе в институте, я ходила на курсы вождения автомобилей и получила там водительские права.  Сев в машину, я стала изучать её специфические особенности, но не нашла особых отличий от той машины, на которой меня учили ездить, и решительно выехала из гаража.  Практически это была моя первая самостоятельная поездка на машине.  К своему удивлению, управление машиной доставляло мне истинное наслаждение и я с удовольствием крутила баранку руля.  Попав на заливные луга, я растерялась, не зная куда ехать.  От моста через реку расходилось множество еле заметных колей луговых дорог.  Я поехала по самой накатанной и не ошиблась, она привела меня к кордону.  Едва я остановилась, как ко мне с лаем бросился Авотар, но стоило мне окликнуть его по имени, как он мгновенно замолчал и приветливо замахал хвостом.  Он узнал меня даже через год, это показалось мне хорошим знаком.  Когда я вышла из машины, то меня оглушила звенящая тишина, прерываемая только кукушкой, которая долбила своё извечное ку-ку.
    На лай собаки из дома вышла Людмила, и за ней следом буквально выскочил сынишка.  Людмила, как это ни странно, тоже меня узнала и пригласила в дом.  Мой папа когда-то в детстве увлекался охотой, и от тех времён в семье сохранилась французская малокалиберная винтовка «монтекристо».  Вот её-то я привезла Сашку в подарок.  Конечно, учитывая его возраст это для него рановато, но дети растут быстро, глядишь через годик другой, здесь в лесу, он найдёт ему достойное применение.  Сашок заворожёнными глазами смотрел на изящное ружьё, вертел его в руках, вскидывал к плечу и целился в сидящую на сосне ворону.
    Войдя в дом, я сразу увидела перемены.  Если в прошлый раз топчан на кухне был застелен пастельными принадлежностями, то теперь их не было.  Неуловимая перемена произошла и в перестановке мебели.  Чуточку сдвинут стол, переставлена газовая плита, не там стоит микроволновка.  Стало как будто свободнее и уютнее.  Чувствовалась рациональность этих перемещений и мужская рука в переносе раковины и плиты.  Это мог сделать здесь только Евгений, сердце вдруг как-то тревожно забилось совершенно в другом ритме.
    -Люда, а где я могу найти Евгения?  Он рассчитался с прежнего места работы и там никто не знает его координат? – спросила я, с ужасом подумав о том, что вдруг Людмила спросит, а зачем он мне нужен.
    -Он сегодня поехал в город по своим делам, по изданию книги, но скоро уже вернётся.  Чай или кофе будете?
    Да, мама права.  Я опоздала со своими чувствами, подумала я, отворачиваясь и пряча выкатившуюся неожиданно слезу.  Теперь моё признание в любви всех поставит в неловкое положение, и я с ужасом представила, что сейчас вот войдёт Евгений, и мне будет чисто по-человечески невозможно объяснить свой приезд сюда. Сцена из плохой драмы.
    -Нет, спасибо! Я очень тороплюсь, приеду в другой раз, - ответила я и чтобы хоть как-то смягчить мгновенно возникшую напряжённость, добавила:
    -Извините ради бога за беспокойство, передавайте Евгению привет от меня, Меркуловой Галины, я хотела согласовать с ним вопрос о моей диссертации и не сможет ли он быть моим руководителем, - произнесла я придуманную на ходу фразу, хотя раньше и не думала даже ни о какой диссертации.
    Выскочив на улицу, я села в машину и уехала с кордона, моля бога, чтобы не встретиться с Евгением.  Ну, хоть в этом повезло, и я благополучно вернулась домой.  По моему виду мама сразу всё поняла, но расспрашивать не стала, зная, что спустя какое-то время я сама ей всё расскажу.  Целую неделю я провалялась в своей комнате, лишь изредка выходя покушать.  Мать вся извелась, глядя на меня.  Как-то раз она не выдержала и попыталась меня успокоить:
   -Дочур! Ну, что ты так переживаешь, ты его знаешь-то всего на круг, не больше суток, а возвеличила до небес.  А он может обыкновенный проходимец в профессорском звании?
   -Мама, ну как ты так можешь?  Нет, на плохого мужика запасть твоя дочь не способна.  Я нутром чувствую трухлявость мужика.
   -Ну, даже если он идеал, то ведь в данном раскладе, он уже чужой муж, и ты никогда не сможешь покорить его сердце, да это даже и с моральной точки будет дурно попахивать.
   -Вот поэтому я и переживаю.  Господи, жила спокойно, так вот на тебе, поехала полюбоваться озером, а получилось, что жизнь себе испортила.  Такого мужика мне уже не найти, а абы кого мне не надо.  Клин клином вышибают, займусь ка я и вправду диссертацией.
     Не откладывая в долгий ящик этот вопрос, я поехала в свой институт и на своей родной кафедре «Прикладной механики» обговорила все вопросы по диссертации.  Я решила не поступать в аспирантуру, а одновременно и работать на заводе, куда меня направили, и заниматься наукой.  На кафедре даже обрадовались такому обороту.  Незаметно пролетел август и первого сентября первоклашки пошли в школу, а я на завод.  Встретили меня насторожённо, где это видано, чтобы женщина занималась механикой.  Оформили меня рядовым инженером в отдел главного механика.  В отделе работало несколько человек, в том числе и женщины, которые работали нормировщиками и закрывали наряды на весь штат слесарей, токарей, фрезеровщиков, сварщиков, монтажников.  Всего в отделе главного механика работало более двухсот человек.
    В первое время моей главной задачей было не мешаться и быть девочкой на побегушках: поймать и подписать у главного инженера требования на расходные материалы, обеспечивать персонал рукавицами, иногда присматривать за отдельными бригадами.  Но со временем, когда я стала вмешиваться в ремонтный процесс, предлагая свои решения отдельных задач и это порой было лучшим, чем то, что намечалось, отношение ко мне начинало изменяться.  Мне стали поручать более серьезные задачи.  Но труднее всего было заработать авторитет у слесарей и монтажников.  Это были высококвалифицированные специалисты, знающие своё дело и им были не нужны мои советы.  Многие вещи практического характера по ремонту оборудования они знали лучше меня.
   Всё изменилось, когда я выполнила просьбу одного из лучших бригадиров монтажников Гущина Лёши.  Он был страстным байкером, и его не устраивала механика его стального коня. Он попросил у меня совета, и я предложила ему изменить звёздочки цепной передачи мотоцикла и пообещала рассчитать новые, которые бы устроили его. Выдав чертежи и рекомендации, из какого материала делать звёздочки и как, я вдруг в одночасье превратилась из девочки на побегушках, в специалиста, с которым стали считаться не только рабочие, но и инженера.  Изготовленные в наших мастерских звёздочки, отлично работали, и этот мой шаг не прошёл незамеченным.  Теперь ко мне стали обращаться по серьёзным вопросам, и я, по мере своих возможностей, старалась помочь.  Как-то главный механик, пошутил, что я подсиживаю его, но это, мол, и хорошо, так как он скоро уходит на пенсию.  И меня действительно назначили главным механиком предприятия, когда его проводили на пенсию.
    Ещё с первых дней работы на предприятии, я не стеснялась спрашивать у производственников те вопросы, которые были мне не понятны, и рабочие давали мне исчерпывающие ответы.  Став во главе отдела, я завела правило, что каждого подчинённого мне работника я не забывала поздравить с днём рождения, вручить порой пустяшный производственный подарок в виде хорошего набора ключей или сварочной маски, красивой спецодежды, которую просила достать начальника отдела снабжения.  Все эти, казалось бы, производственные мелочи постепенно повлияли на мою судьбу.  Ещё в начале работы на заводе, многие в моём присутствии пытались рассказать скабрезный анекдот или отпускали сальные шуточки, но я мгновенно их обрывала и так высмеивала, что уже никто никогда не пытался это сделать. Человеческое отношение к подчинённым, знание их семейных проблем, обернулись ко мне таким бумерангом, что все стали удивляться моим взаимоотношениям с персоналом отдела.  Они за меня были готовы идти и в огонь и в воду, и когда возникали аварийные ситуации, мне не приходилось упрашивать людей остаться на работе и помочь.   
    Они сами приходили и спрашивали куда бежать и где в первую очередь помогать.  Как жаль, что в нашем институте не преподавали психологию, а ведь это, пожалуй, самое главное при работе с людьми.  Лично мне пришлось всё это осваивать методом проб и ошибок, но благодаря мудрым советам бригадирского звена, я нашла правильную линию поведения с рабочими и инженерно-техническими работниками.   
    Этот авторитет у рабочих сыграл со мной можно сказать злую шутку.  Когда на заводе возникла вакансия должности главного инженера, то  руководство завода, не долго думая, назначило меня.  Такой карьерный рост в течение полутора лет был, безусловно, лестен для моего самолюбия, но он требовал такой самоотдачи на работе, что многие удивлялись.  Тащить такой воз было не просто, и мне пришлось бросить работу над диссертацией.  Совмещать и то и другое было просто невозможно.  А начав работать главным инженером завода, я не могла даже по-человечески отдохнуть и взять отпуск. Как это ни странно звучит для женщины, но моим любимым занятием в редкие дни отдыха стала рыбалка.  Я с удовольствием часами сидела и смотрела на поплавок.
    Моим любимым местом отдыха стало Чёрное озеро, куда когда-то мы приезжали в студенческие времена.  Сердцу не прикажешь, я не смотря ни на что, непроизвольно ездила туда, где познакомилась с Евгением, которого не могла забыть.  На моём пути встречались разные мужчины, в том числе и те, которые искали моей благосклонности и среди них были такие, которые в былые времена могли повлиять на мою судьбу, но не сейчас.  Это было буквально наваждение.  Всем моим разумом и сердцем завладел образ Евгения, которого я возможно даже наделяла такими чертами, которых у него и в помине не было.  Разумом я это осознавала, но впустить в свою жизнь другого мужчину, я не могла.  Во время каждой поездки на Чёрное озеро я подсознательно надеялась встретить его и однажды это таки произошло.
    В тот раз мне дико везло с рыбалкой.  Вечером, когда я приехала на озеро, клёва практически не было совсем, но утром произошло невероятное.  Поплавок, закинутый в свободное от листьев кувшинок окошко, был неподвижен, и я уже думала свернуть удочки и возвратиться в город.  Как вдруг поплавок еле заметно качнулся и спустя какое-то время резко поплыл в сторону.  Боясь, что леска запутается в кувшинках, я не выдержала и резко дёрнула удочку и ощутила резкое сопротивление.  Леска буквально резала зеркало вода, носясь из стороны в сторону.  Я непроизвольно не давала слабины, стремясь вытащить рыбину, попавшуюся на крючок, и в какое-то мгновение на поверхности воды показалась огромная голова, которая вдруг отчаянно рванулась в сторону. Удочка изогнулась полукольцом, так что я даже подумала, что она сейчас сломается, но она выдержала, и я нутром ощутила, что рыбина сдаётся.  От того глотка воздуха, который она схватила, рыба буквально ошалела и уже не сопротивлялась, а плоско скользила по поверхности воды в моём направлении. Схватив подсачик, я подвела его под рыбину и резко выдернула из воды. Килограммовый карась звонко шлёпнулся на берег и стал, изгибаясь дугой, подпрыгивать на траве. Но он уже был бессилен что-то сделать и через какое-то время перестал биться. Я находилась примерно в таком же состоянии, что и карась. Я буквально задыхалась от избытка чувств. Мне никогда раньше не приходилось ловить таких крупных рыбин и у меня сердце от радости выпрыгивало из груди.
    Сняв рыбину с крючка, насадила нового червя и забросила в то же самое окошко между лопухами кувшинок.  Почти сразу поплавок резко ушёл под воду.  Подсечка, борьба и уже ещё один карась у меня в садке.  Так продолжалось минут сорок, а потом как обрезало, ни одной поклёвки, но я была и этим довольна, в моём садке было больше десятка карасей.   
    Сматывая удочки, я боковым зрение заметила какое-то движение у сосны и когда перевела туда взгляд, то увидела Людмилу, которая шла в моём направлении.  Она не сразу, но, тем не менее, узнала меня, когда подошла поближе.
   -Галя? Это Ты? Или я обозналась, - спросила она, обходя меня сбоку, так как солнце светило ей в глаза.
   -Да, это я.  Что так изменилась?
   -То, что изменилась, то это абсолютно точно, из девочки ты превратилась в даму, и я бы сказала, не просто в даму, а самодостаточную женщину, которая знает, чего хочет.
   -Неужели это так явно написано на мне?
   -Удивительно, но это так.  Как рыбалка?
   -Люда, ты удивишься, но сегодня мне первый раз в жизни так повезло, вот смотри, - сказала, доставая и показывая садок, на три четверти заполненный карасями.
   -Ничего себе! Да ты переплюнула Евгения, он никогда столько не приносил.  Слушай,
   Галя, выручи, дай парочку, так захотелось карасика в сметанке, да на сливочном масле.  Ты видишь вот это, капризы беременной бабы, - шутливо воскликнула Людмила и показала на свой живот.  Но если бы она этого не сказала, то я, возможно, этого бы и не заметила.  Сердце невольно шевельнулось, когда Людмила указала на беременность. В мозгах мгновенно возникла сцена близости Людмилы и Евгения, от чего в глазах даже защипало, что было предвестником близких слёз.  Стараясь уйти от этой щекотливой для меня темы, я постаралась перевести разговор на другую тему.
   -Люда, да я тебе всю рыбу отдам, возьму маме две штучки, а сама я, практически, рыбу не ем, наловила, наверное, просто из-за азарта, адреналина захотелось, а не  рыбы.
   -Галя, айда к нам, на кордон.  Мои мужики уехали в город, а я вот гуляю, ребёнку сказки лесные рассказываю.  Пойдём, у меня, в предвкушении рыбы, сейчас слюнки вожжой потекут.
   -Да, поехали, я хоть отвлекусь с тобой.  А то всё работа, да работа. Я и к рыбалке то пристрастилась только, чтобы хоть немного отдыхать.
   Быстро собрав все вещи и сев в машину, мы поехали на кордон, где нас встретил Авотар, который вежливо подошёл ко мне и лизнул руку, видно вспомнил.
   -Галя, может, рискнёшь, и попробуешь карасей, они у нас в озере очень вкусные, даже сладкие, ей богу.
   -Уговорила, пожарь и на меня одного карася.
   Людмила быстро приготовила рыбу, и мы сели за стол.
   -Галя, а может за встречу, чуть-чуть настоечки, у Евгения где-то есть на кедровых орешках.
   -Нет, спасибо, я за рулём.
   -Ох, прости, совсем забыла. А ты чего это чуть не заплакала, там, на озере?
   Меня удивила проницательность Людмилы, и сама не понимая почему, я рассказала о своих чувствах к Евгению. Как-то так сложилось, что в последнее время все мои подруги разлетелись по свету, а порой так хотелось с кем-нибудь поговорить по душам.  С мамой мы часто откровенничали, но с ней не все вопросы можно обсуждать.  А Людмила с таким участием и искренней заинтересованностью смотрела на меня, что я не выдержала накопившегося в душе и всё ей откровенно рассказала.
   -Эка, девонька, тебя жизнь в тупик загнала.  То-то я смотрю, ты раньше много мягче была, чем сейчас.  Мы это оба с Евгением сразу заметили, в тот ваш приезд, когда несчастный случай с вашим другом произошёл. Но не отчаивайся, найдёшь ты ещё своего принца.  А вот мне дико повезло, ты знаешь, как мне легко с Евгением, с его братом было тоже хорошо, но не так. И Саша к нему относится, как родному отцу.
    Мы ещё долго сидели с Людмилой и непрерывно говорили, и говорили. Кажется, не было тем, которых бы мы с ней не затронули. Людмила тоже соскучилась по общению с женщинами и когда я собралась уезжать, то мы обе, не сговариваясь, чуть не разревелись.  Для меня это было так необычно, почти посторонний человек, которая стала невольной моей соперницей, в одночасье превратилась в близкого друга.  С тех пор, во время каждой моей поездки на рыбалку, а это было не так уж редко, я обязательно заезжала на кордон, навестить Людмилу.  Правда каждый раз после этого посещения, я мучилась, видя своего кумира в кругу своей семьи, но отказаться от посещений тоже не могла.
    Так продолжалось всё лето и осень, а потом работа меня так запрягла, что на кордоне выбраться никак не могла.  А в конце ноября мама пришла с работы и рассказала, что к ним в больницу привезли роженицу, на которую напал медведь.  Ребёнка спасли, сделав кесарево сечение, а вот женщина, наверное, выжить, не сможет. Медведь порвал ей брюшину, хирурги сделали всё возможное и даже больше, но как бы не было заражения крови.  Как только мама сказала об этом, у меня моментально перед глазами всплыло лицо Людмилы.
    -Мама, как фамилия роженицы?
    -Ой, не знаю, мне было не до этого, я занималась спасением ребёнка, он же, хоть и немного, но недоношенный, а оставлять в чреве было нельзя.
    -Мама, позвони, узнай, я боюсь, что это жена Евгения.
    -Вот старая дурёха, как это я об этом не подумала, господи, вот ведь напасть какая, сейчас дочур позвоню.
    Да, моё предчувствие не обмануло меня, это действительно оказалась Людмила, которая в настоящий момент лежала в реанимационном отделении городской больницы.
    -Мам, поехали в больницу, может ей потребуется какая-то помощь, сидеть здесь в неизвестности, я просто не могу.
    По приезде в больницу, мама сразу побежала смотреть ребёнка, а я пошла к реанимационному отделению, где и договорились встретиться.  Евгений, естественно с Сашей, были уже там, они сидели в коридоре.
   -Женя, как Людмила?
   Евгений поднял глаза, но, по-моему, даже не сразу врубился и только горестно развёл руками, а потом, сообразив, сказал:
   -А ты, то, как здесь оказалась? А Людмила ещё не отошла от наркоза, после операции.  Врачи надеются на лучшее.
   -Как это всё произошло?
   Евгений посмотрел на Сашу, погладил его по голове и рассказал, то, что видел сам.  Он ходили к озеру, где накануне поставил вершу и сегодня, продолбив лёд, достал то, что попало в вершу, радуясь за Людмилу, которая в последнее время ела только рыбу.  Уже, возвращаясь, и подходя к дому, услышал испуганное ржанье коня.  Авотар, который ходил на озеро с ним, мгновенно бросился к дому, да и он припустились бежать, благо дом был рядом.  Подбегая, он увидели в прыжке Авотара, который бросился на стоящего у крыльца медведя, который заслышав лай собаки, стал поворачиваться.  Медведь ударил летящего в прыжке Авотара так, что тот замертво отлетел в сторону с переломанным хребтом.  Но этот прыжок собаки спас Людмилу от неминуемой гибели, так как до этого медведь успел её ударить лапой и разорвать брюшину.  Второго действия медведя она бы не выдержала, а он был настроен агрессивно.  Евгений выстрелил в воздух, сначала из одного ствола, а когда зверь отскочил от крыльца, где были Людмила и Сашок, то вторым выстрелом он уложил медведя, благодаря бога, что ружьё было заряжено пулями.
    На прошлой неделе Евгений разговаривал с лесорубами, которые зачищали деляну, и они ему сообщили, что видели в лесу медвежьи следы, поэтому он ходил на озеро с ружьём.  Толи этот медведь ещё не лёг в берлогу, толи его кто-то потревожил и он вылез из неё, но медведь учуял запах пищи исходящий от кордона и пришёл туда.  В загороди, у стожка с сеном, мирно кормилась лошадь, но зачуяв медведя, тревожно заржала, а когда увидела зверя, входящим на участок, сквозь открытые ворота, то бросилась в противоположную сторону к забору, намереваясь перепрыгнуть через него, что неоднократно делала летом.  Но на этот раз ей не повезло.  Перед забором была лужа, вода в которой замёрзла и лошадь там поскользнулась и со всего маху врезалась в дубовый столб, сломав себе шею.  Всё это видел Сашок, который услышав ржанье, вышел из дома на крыльцо и, памятуя предыдущую весеннюю встречу с медведицей заорал резким фальцетом на медведя, думая его напугать.    
   Но медведь не испугался и не убежал, а встав на задние лапы, страшно оскалив пасть, пошёл на ребёнка.  Медведь наверняка угробил бы мальчика, выскочившая из дому Людмила, успела отшвырнуть сына к двери, но сама попала под удар лапы.  Её спасло от неминуемой смерти прыжок Авотара и моё появление.  Но и тот удар, который нанёс медведь, был страшен. Острые когти зверя пропороли клеёнчатый фартук и распороли брюшину так, что были видны кишки, благо которые он не задел.
   Людмила потеряла много крови, пока Евгений доставил её в больницу, да и рваная рана от грязных когтей медведя причиняла нестерпимую боль.  От пережитого стресса и рваной раны живота, ко всему добавились преждевременные роды, которые, слава богу, закончились в больнице, но пришлось срочно делать кесарево сечение и одновременно штопать живот, а перед этим промывать внутренности.
   Когда Евгений уже заканчивал это жуткое повествование, подошла моя мама, уже одетая в белый халат и сразу обратилась к нему:
   -Насколько я права, не знаю, но догадываюсь, что вы муж Людмилы и отец новорождённой девочки.  Могу вас обрадовать, девочка чувствует себя хорошо и уже активно, голосом требовала её не забывать и вовремя покормить.
   -Спасибо за хорошее известие, но как быть с последним, я, честно говоря, не знаю.
   -А вам это и знать, пока, не надо.  В данное время это наша забота, не волнуйтесь, всё уже сделано. Пойду, проверю состояние мамаши.
   Когда мать ушла в реанимационное отделение, я сказала Евгению, что это была моя мама, которая и сообщила мне о трагедии.  Сашок, всё это время молчавший и не принимавший участия в наших разговорах, поочерёдно глядя то на меня, то на Евгения, спросил у нас, выживет ли его мама.  Его наполненные слезами глаза смотрели на нас с такой надеждой и болью одновременно, что оба непроизвольно протянули к нему руки, которые легли одна на другую на его голове.  Мы попытались его хоть как-то успокоить, но задержка возвращения моей мамы, говорила, что дела вероятно не так уж хороши.  Да и лицо матери, когда она вышла из реанимационного отделения подтверждала наши опасения.  Показав глазами на ребёнка, она как бы предупредила нас не расспрашивать её и предложила поехать всем, к нам домой.
   Дома, накормив Сашу, который целый день ничего не ел, мама уложила в постель и пришла к нам на кухню и рассказала, что у Людмилы всё-таки началось заражение крови и дежурные врачи делают всё возможное, чтобы её спасти, но если честно, то шансов очень мало.  Боль от раны и проведённой операции врачи облегчили введением морфия, иначе у неё будет такой болевой шок, что сердце может не выдержать.  Удручённые этой печальным сообщением, мы разбрелись по своим спальным местам.
    Утром, я первым делом позвонила директору завода и попросила, чтобы мне оформили отпуск, кратко рассказав о произошедшем.  Шеф для порядка поворчал, но разрешил.  Затем мы все опять поехали в больницу.  Людмила пришла в себя, но плохо себя чувствовала и когда мама сказала ей о нашем присутствии, то она попросила допустить к ней, в первую очередь, меня. Увидев её, у меня всё внутри словно оборвалось.  От её лучезарной улыбке ничего не осталось. На меня смотрела вмиг постаревшая больная женщина с землистым оттенком лица, впавшими глазами и в кровь искусанными губами. Сделав вымученную попытку улыбнуться, она попросила удалиться медсестру, а потом, взяв меня за руку, сказала:
    -Ну, подруга, вот и неожиданный, но всё-таки хепи энд.  Я молю тебя не оставлять моих мужиков и воспитай, ради бога, дочь, выходи её.  Дай мне слово сделать это и тогда я спокойно покину этот мир, осталось недолго, я чувствую это.
    У меня ком подкатил к горлу и слёзы сами покатились по щекам.  Сострадание и боль за Людмилу заполнили всю душу.  В темени стучала только одна главная мысль, пусть она выживет, не надо мне никакого Евгения, пусть она живёт.  Это неправильно, несправедливо на такую хрупкую женщину наваливать столько горя, и трагическую смерть первого мужа и потерю вновь обретённой любви, а главное, в расцвете сил, из-за какого-то зверя, уйти от детей.
    -Люда, я всё сделаю, клянусь! Но вот как перед богом говорю, лучше ты собери все силы и волю и постарайся выжить: ради меня, ради детей, ради Евгения.
    -Я буду стараться, но чувствую, на этот раз я бессильна, не справлюсь…, позови Женю, я и ему скажу напутственное слово, а тебя ещё раз прошу, не оставляй детей….
    В тот день, да и все последующие, Евгений с Сашей жили у нас с мамой, которая и слышать не хотела про их отъезд на кордон.  Состояние Людмилы было крайне тяжёлым, а через четыре дня она умерла.  Что только не делали врачи больницы, но сепсис в брюшине всё-таки начался, и это привело к трагическому концу.  Последующие дни прошли в суете похорон и только на седьмой день нам отдали из больницы дочь Людмилы, которая чувствовала себя хорошо и проявляла неспокойный характер. Я и мама целыми днями занимались с Луизой, так Людмила просила назвать дочь, в честь имени бабушки.
    Моя мама тоже взяла отпуск, чтобы помочь мне, а главное научить, как обращаться с ребёнком. Доверить Луизу заботам Евгения мы с мамой, естественно не могли, несмотря на его жёсткие требования.  Мама, просто предложила Евгению, до лета пожить с сыном и дочерью у нас, где были все удобства и чего, естественно, не было на кордоне.  Перед этими аргументами он не устоял, и у нас началась новая жизнь, целиком и полностью посвящённая Луизе.  Евгений часто уезжал с сыном на кордон, где они готовили дом к нашему приезду.  Незаметно прошёл остаток зимы, и наступила весна, а когда деревья выбросили первые листочки, Евгений настоял на нашем переезде на кордон.  Совмещать воспитание Луизы и мою работу, естественно, было невозможно и на «семейном» совете мы решили, что мне необходимо рассчитаться, что я и сделала.  Ни  о каком создании новой семьи, вопрос не стоял, но в силу сложившихся обстоятельств, моё присутствие на кордоне было необходимо, да и пойти против воли Людмилы, Евгений не мог.
   За время моей работы, у меня скопилась определённая сумма денег, у Евгения с Людмилой тоже что-то было и, посовещавшись, мы решили их вложить в жилой дом кордона. Летом Евгений сделал в доме водяное отопление, оборудовал ванную комнату с туалетом, построил сливной колодец и канализацию к нему. Пожалуй, самым трудным, было подвести природный газ.  И хотя напорный трубопровод был проложен недалеко, но потребовалось столько согласований, что порой хотелось всё бросить и всем перебраться в город, в мамину квартиру.  Но упорство и деловая хватка Евгения привела к тому, что была построена  станция по снижению давления, проложен трубопровод низкого давления непосредственно к кордону, а также построена домовая котельная,  где был установлен газовый котёл, который грел воду и для отопления, и для горячего водоснабжения. Практически, Евгений всё время отсутствовал, и мне приходилось все дела по дому делать одной. Саша, как мог, помогал мне во всём.  Это был удивительный ребёнок, чуткий, добросовестный, очень умный и не в меру рассудительный.  Наши взаимоотношения были безоблачны, с ним было легко и просто.  Он даже порой шутил, что им с отцом повезло, что однажды мы с друзьями приехали на озеро и случай свёл нас воедино.      
    Осенью Сашу нужно было отдавать в школу, и мы решили, что первые четыре года он поживёт с моей мамой в городе, а потом приедет сюда, где мы сами будем его обучать по школьной программе, а экзамены он будет сдавать экстерном за все годы сразу.  Мама ушла на пенсию и летом перебралась к нам на кордон. С каким восхищением она любовалась красотой Святого озера, дышала хвойным запахом соснового леса, восхищалась тишиной вечеров.  Ей настолько понравилось на кордоне, что она предложила построить санаторий на берегу озера.  Сначала мы все подняли её на смех, но потом эта мысль была нами развита.  Она позволяла кардинально решить вопрос и со средствами для жизни и с нашим дальнейшим трудоустройством, как говориться, не отходя от кассы.
    Я не знаю, что сказала Людмила Евгению в своём последнем разговоре, но только он все мои предложения по любому вопросу, неважно, касалось ли это переезда на кордон, покупки чего либо, или моего решения уйти с работы и посвятить себя чужим детям, всё воспринимал, молча, кивал головой и приступал к исполнению моих желаний.  Это меня поначалу бесило, я хотела дебатов и его возражений, по крайней мере, но он тактично уходил от этого, так для приличия буркнет что-то и, как говорится лопату в руки и в борозду.  Я пыталась вызвать его на откровенность, даже старалась разозлить так, чтобы он послал меня далеко и надолго, но он терпел всё, и тогда мне самой, порой, хотелось всё бросить и уехать в город, как все нормальные люди пойти на работу, а не бороться с ветряными мельницами здесь, на кордоне.      
    Сашок, наоборот, стремился со мной разговаривать на любые темы, рассуждал как большой и взрослый мужчина о воспитании сестры и старался помочь в чисто женских делах, таких как стирка пелёнок, или приготовлении пищи для нас, четверых, а потом и пяти человек.  Это уже была семья, странная со стороны и даже непонятная для простого обывателя, но как не крути семья, с детьми, папой, мамой и даже бабушкой.  Не было только нормальных отношений между мной и Евгением и здесь, я это подчёркиваю, не в интимных отношениях.  Какой секс может быть после похорон Людмилы.  Нет, я имею в виду другое, человечность отношений, хотя это тоже не то.  Мне казалось, что между нами проскочила какая-то кошка, и он перестал понимать меня, не видел во мне женщину, которая выворачивается наизнанку, чтобы сохранить семью.      
    Нет, он понимал это, но мне хотелось чуточку большего, чтоб подошёл и попросил сесть отдохнуть, просто погладить по голове или мило улыбнуться.  Да, без Достоевского нам точно не разобраться в наших сверхзапутанных отношениях.
   Одна отрада Луиза, она мне дарила улыбки за всех сразу, тянула ко мне руки и не по-детски крепко прижималась ко мне, когда я брала её на руки.  Через полгода у меня порой возникала мысль, что это я её родила, и тогда я выхватывала её из коляски и кружила, высоко подняв над головой, а она улыбалась мне беззубым ртом и шевелила губами, будто что-то стараясь сказать.
    В трудах и заботах пролетело лето, Саша уехал с моей мамой в город и пошёл в школу, но страшно скучал по кордону и по каждому из нас.  Иногда, когда он звонил, то мне слышались слёзы в его словах, и по мере возможностей я его успокаивала, рассказывая байки про Луизу, про нового щенка, названного тоже Авотаром.  Теперь Евгений уже исчезал редко, в основном только по лесным делам, отвести новую деляну под порубку, проверить лес, или поохотиться.  Как-то незаметно для нас обоих мы притирались друг к другу.  Иногда он освобождал меня от всех дел по дому, затоплял камин, мы садились перед ним, прямо на пол, где с нами ползала Луиза.  Вот она-то и оказалась тем связующим звеном в отношениях между нами. Она, то обнимала меня, то переползала к Евгению и невольно делала так, чтобы мы сидели рядом, а она между нами.  Почему-то любила теребить наши уши, или носы, причём одной рукой цепляя его, а другой рукой обнимая меня.
Так незаметно пролетел год.  Как и положено мы все собрались на кордоне, съездили на кладбище и помянули Людмилу. Евгений за этот год сильно изменился, не по возрасту поседел, лицо стало аскетичнее и мужественнее, да и в теле было заметнее, что он похудел.  Когда он иногда надевал свою мексиканскую шляпу, то стал походить на настоящего индейца, его чёрные смоляные глаза смотрели пронзительно и сурово.  Через неделю после поминок, он затопил камин, достал из буфета бутылку коньяка и поставил на журнальный столик, где уже была вазочка с конфетами, а потом обратился ко мне:
    -Галя, давай ещё раз помянем Людмилу, царство ей небесное и пусть ей земля будет пухом.  Я уж думал, что никогда не переживу эту потерю и извини, порой несправедливо относился к тебе, прости, - он сделал приглашающий жест сесть на пол на медвежью шкуру того самого медведя, который принёс столько горя. Мы сели и смотрели на пляску огня камина, который завораживал и убаюкивал тихим потрескиванием и шипением мокрого полена.  Луиза тут же запросилась из манежа к нам и стала, как обычно, ласкаться и ползать от одного к другому.  Но ей одного из нас было мало, и она невольно заставила нас сесть рядом, а сама встала между нами, обнимая каждого за шею, но длины рук ребёнка было недостаточно, чтобы обнимать сразу двоих.  Чтобы выполнить каприз Луизы, мы были вынуждены наклониться друг к другу, но сидеть на полу в наклонном положении неудобно и мне пришлось опереться на Евгения.
   За год совместного проживания это фактически был первый контакт наших тел, и он сработал как детонатор.  Через какое-то время Евгений протянул руку и погладил меня по голове.  Непроизвольно я взяла его руку в свою и прижалась к ней щекой и легонько потерлась.  Евгений взглянул на меня и когда наши взгляды встретились, и мы невольно  потянулись навстречу друг к другу, а затем наши губы слились в поцелуе, от которого оба задохнулись.  Но в таком положении, в каком мы находились, было неудобно, да и Луиза смотрела на нас с непонятным интересом, поэтому Евгений встал, принёс маленькую скамейку и сел на неё так, чтобы я сидя оперлась на его ноги. Луиза пристроилась, сев мне на колени, и приникла к моей груди, а через какое-то время послышалось её еле слышное посапывание. Я встала и уложила её в постель.
    Когда я вернулась, то Евгений, взяв меня за руку, усадил себе на колени и нежно поцеловал, каким-то иезуитским поцелуем, от которого закружилась голова, и буквально всё завертелось перед глазами.  Я так долго и трудно шла к этому, что не выдержала и от избытка чувств потеряла сознание.  Очнулась я в постели, а над кроватью, наклонившись надо мной, стоял Евгений, который брызгал мне водой в лицо.
    -Да, Людмила была права, когда при последнем разговоре сказала, чтобы я, несмотря ни на что, не упустил тебя.  Что в тебе я найду то, что искал всю жизнь, но только нельзя торопиться, наши чувства и твои и мои должны созреть, а на это нужен как минимум год.
    -Ложись рядом, философ! Неужели раньше нельзя было погладить меня по голове, сказать ласковое нежное слово?
    -А вот для этого я давно созрел, но не хотел нарушать слово, данное Людмиле.
Началась новая эра в нашей жизни на кордоне.   

                Эпилог.

      Эта история произошла у меня на глазах, и я всегда восхищался силой любви Гали и Евгения.  Евгений нашёл спонсоров и на берегу Святого озера был построен прекрасный элитный санаторий. Во главе руководства этого санатория были Евгений и  Галина, а главным врачом работала мама Гали, которую сменил, впоследствии, Сашок, окончивший медицинский институт и ставший отличным хирургом.