Студент

Предыдущая глава была здесь: http://proza.ru/2012/12/29/1099

Так как путь в армию оказался закрыт, Славик решил поступить в институт. Из большого количества вузов он выбрал наш. В то время наш институт был, кажется, одним из самых молодых: он образовался в 1941 году. Находился он там же, где и сейчас: одно здание – на улице Гастелло (бывший Чесменский дворец), другое – на улице Герцена (ныне Большая Морская, дом 67). Оба здания располагались очень неудобно для Славика: он жил на Малой Охте, а метро туда в 1955 году ещё не проложили.
 
Институт занимался (как, впрочем, и сейчас) конструированием самолётов. Славику это понравилось. Ещё он отметил, что в таком молодом вузе не должно быть никаких старых маразматиков, а вот если взять Политех… Не говоря уже об Университете. Словом, он решил поступить именно в наш институт.
 
Экзаменов оказалось много, и спихивать их, судя по рассказам очевидцев, было гораздо трудней, чем сейчас. Тем не менее Славику удалось поступить. Там же, на экзаменах, он познакомился с тремя путёвыми пацанами: Колей Тучкиным, Ромкой Буховичем и Игорем Чудовичем. Все они тоже поступили, что и было отмечено грандиозной пьянкой. Впоследствии эти четверо скорешились на всю жизнь. Но произошло это чуть позже – в колхозе.

………………………………………………………………………………………………………
 
В то время все студенты каждую осень ездили в колхоз. Это связано с правлением Хрущёва, который вообще здорово испортил жизнь молодым. Школьников он заставил работать летом, студентов погнал на целину, и так далее. Как известно, он собирался не только обогнать Америку, но и посадить ей ежа в штаны. И то и другое ему удалось. Ёж в штанах – это, ясное дело, Куба, а обогнать Америку мы смогли, когда в СССР появился культ кукурузы. Американцы додумались до этого на двадцать лет позже, но и тогда у них не получилось достигнуть нашей крутизны. Ведь мы воплотили культ кукурузы в жизнь, а они сумели всего лишь снять несколько фильмов на эту тему: «Дети кукурузы», «Дети кукурузы-2» и так далее. Таким образом, в Советском Союзе сделали то, что американцы видели только в фильмах ужасов. Я горжусь своей страной.
 
Но сейчас на дворе ещё осень 1955 года. И социалистическая Куба, и культ кукурузы ещё впереди, а Славик с друзьями едет в колхоз. На целину.

………………………………………………………………………………………………………

 Славик и товарищи вчетвером заняли одно купе. Понемногу, не торопясь, пацаны изучали друг друга.
 
Коля Тучкин – самый умный. Во-первых, он родился в тридцать восьмом году. Остальные трое – в тридцать седьмом. С сорок пятого года детей стали брать в школу с семи лет, так что семи- и восьмилетние оказались вместе. Впрочем, сразу после войны дети учились с опозданием и на три, и на четыре года.
 
Ромка Бухович. Этот, конечно, не блещет интеллектом. Вылитый неандерталец, ни дать ни взять. Зато у него есть особый талант: он может перепить кого угодно.
 
Игорёк Чудович. Тёмная лошадка. Золотая середина, так сказать.
 
Ну и, наконец, Слава Апарин…

 – Знаешь, – сказал ему Чудович за игрой в карты, – с тобой двое на двое садиться нельзя. Мы с тобой всё время просираем, потому что ты играешь так же, как и выглядишь.

- В смысле?

- Ты в зеркало на себя посмотри! Вылитый Иванушка-дурачок. Не представляю, как ты учиться-то будешь?

Славик завыл от ярости и через стол полез на него с кулаками. Сцепившись, они стали колошматить друг друга почём зря.

Чудович не отличался особой физической силой, но Славику он бы, конечно, всё-таки накостылял. Но до этого дело не дошло: их бросились разнимать Бухович и Тучкин.

- Мужики, вы что, ох…ли? – кричал Тучкин. – Нашли из-за чего ссориться! Ну-ка разойдись!

- Помиритесь, пацаны, помиритесь! – уговаривал Бухович. – Какая муха вас укусила? Зачем ссориться, ведь жизнь так прекрасна… - и он помахал пол-литрой водки перед носом Чудовича.

Этот аргумент оказался решающим. Пацаны тут же помирились и начали бухать. Пьянка продолжалась до вечера. Первым отрубился Славик. Кажется, его друзья умели бухать получше, тем более что на следующее утро он проснулся последним. Трое друзей сидели на койках и обсуждали его личность.

- О! Глядите, он проснулся! – заметил Чудович. – Ну, Славик, мы вчера много нового про тебя узнали. Ты давно научился во сне разговаривать?

- А что я такого сказал? – испугался Славик.

- Да много чего! Ты сказал, что в детстве связался с малолетними гопниками. Они тебя называли Сявой и использовали в качестве боксёрской груши…

- О чёрт! Ребята, я вас очень прошу: никому об этом не говорите.

- Ни в коем случае! Ничего не расскажем…

- Спасибо!!

- …потому что всё уже рассказали. Ты извини, конечно, но теперь тебя весь институт будет знать не по имени, а по кличке. А что, хорошее погоняло, мне нравится…

Славик отвернулся к стене и в ужасе схватился за голову.

………………………………………………………………………………………………………

 На следующий день студенты сошли с поезда. Теперь им предстояло ехать до колхоза на автобусах. Автобусы обещали подать прямо к станции.

– А сейчас, – сказал Бухович, разя перегаром, – начнётся самое интересное. Как надо в колхозе работать? Наливай да пей. Ха-ха-ха!

– Слушай, Ромка, – шепнул ему Славик, – я совсем не умею пить. Научи, а?

Тут он, конечно, поскромничал. Не то чтобы он совсем не умел пить, просто ему было далеко до Буховича.

– Без паники, – успокоил его Ромка. – Я тя научу. Сегодня вечером. Смотри на меня и делай то же самое. Понял?

– Понял, – обрадовался Славик.

Нестройная орава студентов (девяносто пять человек) дружно атаковала автобусы.

………………………………………………………………………………………………………

 Колхозники давно уже знали, какая польза может быть от студентов. Заставлять их работать, разумеется, бесполезно: скорее крокодилы научатся летать, чем студенты – работать. Зато они не имеют себе равных по части пьянства и весёлых развлечений. В этом и заключается их ценность.
 
В первый же вечер колхозной жизни было решено выпить за встречу. Для этого сельские привезли сто литров самогона. Студенты сразу оплатили все дальнейшие «мероприятия», и самогонные аппараты заработали на полную мощность.
 
Бухович скептически оглядел батарею трёхлитровых бутылок и заявил: «мало». Ему стали объяснять, что многие студенты не умеют пить по-мужски, к тому же в коллективе будут и девушки, в основном из местных.

- Ну и что? – волновался Бухович. – Какая разница – девушки, не девушки… Что такое сто литров самогона, если пить будет всего-навсего сто пятьдесят человек? На один глоток, не больше.

Местные ответили, что самогонная линия не справится с его запросами. Бухович презрительно посмотрел на них сверху вниз (хотя все местные были гораздо выше его) и ничего не сказал.

Пьянка началась около девяти вечера. Бухович, как самый опытный, был назначен тамадой. В свои восемнадцать лет он уже пропустил через себя больше спиртного, чем два обычных человека за всю жизнь.

Сначала выпили за встречу. Потом – за девушек. Обстановка сразу стала более непринуждённой. Славик во все глаза смотрел на Буховича (постигал науку выпивать), а рука его сама собой залезла куда не надо. Рядом со Славиком сидела девица из местных. И вроде бы (после второй порции самогона) она выглядела красивой. Вот её Славик и ощупывал.

- Ну чё, пацан? – спросила его девица. – Перепихнёмся?

- Обязательно.

- А чё ты на своего приятеля смотришь? Ты на меня смотри!

- Так он же сидит напротив меня. И вообще, ты знаешь, кто это такой? Это Ромка Бухович, лучший в мире алкоголик! Может перепить кого угодно.

- Вот этот хмырёнок?! Не е…и мозги! Наш Колька в два счёта его сделает.

- Что-о-о?! – взорвался Бухович, услышав оскорбительные слова. – Ну-ка дайте сюда вашего Кольку! Щас я ему покажу!

Местные оживлённо загудели. Колька, двухметровый детина, вскочил на ноги. «Официант» (какой-то чушок из местных) убежал куда-то и вернулся с двумя полными бутылями.

Началось соревнование. Местные совершенно точно знали, чем оно закончится. И студенты тоже знали. Самое удивительное, что их мнения не совпадали.

Бухович был маленький и худой – ненамного крупнее Славика. Колька же оказался на две головы длиннее и в два раза здоровее. Но это ему мало помогло. Не прошло и пятнадцати минут, как исход встречи оказался решён. Колька свалился под стол, а Бухович, сверкая ослепительной неандертальской улыбкой, принимал поздравления. Кажется, для местных пацанов он сразу стал кумиром.

Дальнейшие события Славик запомнил очень плохо: всё уже кружилось перед глазами. Бухович наливает… Бухович выпивает… Бухович закусывает… Бухович сцепился с Чудовичем… И это было последнее, что сохранилось в памяти.

………………………………………………………………………………………………………

Славик очнулся только на следующее утро. Осмотревшись, он обнаружил себя в кровати без малейших признаков одежды. Кроме него, в комнате в самых различных позах валялись ещё несколько человек, приходя в чувство после вчерашнего. За столом, пригорюнившись, сидел Тучкин. А рядом со Славиком возлежала вчерашняя девица из местных. Дыхнув на него перегаром, она сказала:

- Ну ты, бля, ничо-о! У тебя стоит лучше, чем у всех наших. Только не надо было ссаться в кровать и тем более кончать в меня. Теперь-то я точно залечу. Да это не страшно, зато папой будешь!

Славик обалдело уставился на неё. Сейчас, в трезвом состоянии, он видел, что девица жирна, как бегемот, и безобразна, как крокодил. С криком ужаса он выскочил из постели и бросился бежать. Тучкин (он проснулся уже давным-давно) схватил его одежду и погнался за ним.

- Стой, дурак! Оденься! Начальство увидит!

…Когда Славика кое-как одели, он с ужасом вспомнил, что теперь придётся целый день работать на поле. Об этом было в падлу даже думать. Страшно болела голова, а за компанию с ней – и яйца. Есть не хотелось. Трудиться не хотелось вообще… Он ходил как опущенный (в смысле, как В ВОДУ опущенный) и готовился к отчислению из колхоза.

К счастью, не он один оказался в подобном положении. После вчерашнего работать не хотелось никому. В результате произошло то, что и должно было произойти: совершенно неожиданно сломались все три автобуса, предназначенные для перевозки студентов на поле. Причём поломка была серьёзная – на починку требовался целый день, не меньше. Узнав об этом, Славик облегчённо вздохнул и лёг спать.

Так и потекла его колхозная жизнь. День ненапряжной работы – два дня отдыха. Студенты не работали под дождём, а дождь шёл довольно часто. Из-за этого они пьянствовали дополнительно дней десять.

Местные были в восторге, что познакомились с такими замечательными пацанами. Мужикам больше всех понравился Бухович – непревзойдённый спиртсмен-алкоголик. Женская часть была без ума от Славика. Сбывалось предсказание доктора в военкомате. Правда, Славик по-прежнему не мылся, но это не имело никакого значения: девицы-то деревенские, всё время в хлеве работали, а там, пожалуй, шмон даже чуть посильнее будет. Привычка!

По своему природному разгильдяйству Славик никак не предохранялся, но теперь, по здравом размышлении, его не пугала перспектива стать папой. Девицы-то здесь останутся, а он в Питер уедет. А Питер далеко!

Наконец началась последняя неделя его пребывания в колхозе. Славик уже считал дни до освобождения. Конечно, на целине хорошо, но дома всё равно лучше. А культурно отдохнуть (то есть напиться и трахнуть кого-нибудь) можно в любом месте. В Питере это сделать даже легче.

Но тут произошло событие, которое испортило Славику всё впечатление от колхоза. Однажды вечером он гулял с очередной девицей недалеко от базы. Его рука уже обосновалась у девицы в трусах, и дело шло к развязке. Как вдруг из темноты появился кто-то из местных в кепке, надвинутой на глаза.

Первой в нокаут отправилась девица.

- Вот тебе, паскуда! – басом прорычал мужик. – Больше не надейся за меня замуж выскочить. На хрена ты мне нужна, корова сифилисная!

- Как вы смеете?! – закричал Славик, но тут же взвыл от боли и согнулся пополам.

На него градом посыпались удары, и все как один – ниже пояса. Одно это уже объясняло, за что бьют Славика. Он не мог даже крикнуть «Помогите!», потому что перехватило дыхание. Следующие пять минут он катался по земле, а противник бил его ногами, каждый раз стараясь попасть всё туда же…

Когда экзекуция завершилась, Славик валялся без сознания. Полчаса спустя его обнаружил какой-то алкоголик из студентов. Причём не просто обнаружил, а споткнулся об него. Никакой девушки рядом не было: ещё во время надругательства над Славиком она очнулась и удрала.

Нашего героя притащили на базу, раздели и стали осматривать.

- Ох, ни хрена себе! Яйца всмятку! Что делать-то с ним?

Советы посыпались один за другим. Прибежал даже главарь – замдекана второго факультета.

- Кто сказал «отрезать»? – зловещим шёпотом вопросил он.

Студенты тут же замолчали.

- Да-а, положение серьёзное, ничего не скажешь! Повезём в больницу. Но, боюсь, не вылечат… Как он дальше жить будет, не знаю – без яиц-то!

Если бы я там присутствовал, я бы посоветовал отвезти пострадавшего в Италию, где он мог стать блестящим оперным певцом. Во всяком случае, я точно помню, что раньше в Италии больше всего ценились певцы-кастраты, так как они обладали самым красивым голосом. И если бы мой совет был услышан, то Вячеслав Василичу никогда бы не довелось преподавать в нашем институте…

 ………………………………………………………………………………………………………

 Таким образом, Славик оторвался от коллектива: все уехали в Питер учиться, а он остался в местной больнице, поскольку его критическое состояние исключало возможность транспортировки. А дальше произошло нечто удивительное. Хотите верьте, хотите нет, но его… в ы л е ч и л и!!!
 
В середине ноября Славик вернулся из Казахстана в Питер. Все его товарищи давно уже приступили к учёбе, и ему, по идее, нужно было нагонять программу ускоренными темпами. Но он не слишком беспокоился.

- Что мне ваша учёба! – сказал он Чудовичу. – У вас тоже программа усечённая. Я вас как нефиг делать догоню!

Все четверо – Апарин, Бухович, Чудович и Тучкин – учились на втором, радиотехническом, факультете. Апарин и Тучкин – в одной группе, а Бухович и Чудович – в другой. Разумеется, Славик обратился за помощью к вундеркинду Тучкину.

- Колян, ты всё знаешь. Помоги мне, а?

- Нет проблем.

Пока отличник Тучкин решал ему задачи, делал лабораторные работы и рисовал чертежи, Славик не терял времени даром. Доктора в Казахстане кое-как восстановили его главную систему, и теперь надо было проверить её на практике. Недолго думая, он пошёл клеить баб направо и налево.

Вскоре о его сексуальных подвигах стали ходить легенды. Он совращал девиц косяками. Правда, все девушки, познакомившись с ним, испытывали противоречивые чувства. Дело в том, что хотя в кровати он был невероятно силён, но мыться по-прежнему не собирался, и девушки очень напрягались из-за этого. И правильно: это тебе не в хлеве сношаться. Все запахи налицо. Поэтому девушки клеились быстро, но так же быстро и бросали Славика. Он, правда, не обламывался и сразу клеил новых.

Между тем Тучкин работал исправно, и Славик успел спихнуть почти все лабораторки ещё до начала сессии. Правда, в первом семестре ему делали скидку на инвалидность, так что преподаватели не очень наезжали. Только училка по физике заартачилась – злая, вредная баба, она хорошо знала, чем занимается Славик всё своё свободное время.

- Не пропущу засранца! – прямо заявила она, когда наш герой прогулял очередную лекцию. – Костьми лягу, но его завалю!

Первый раз в жизни Славик столкнулся с завальными препами. И действительно: с помощью Тучкина ему удалось к началу февраля (то есть к концу зимних каникул) спихнуть все экзамены, кроме физики.

- Я т-те устрою хорошую жизнь! – ругалась преподавательница, в третий раз заваливая его на экзамене. – Ишь ты, кобель нашёлся! Я тебя отчислю на хрен!
 
«Ничего-о, - думал Славик, выходя из кабинета. – И на тебя найдётся управа».

………………………………………………………………………………………………………

- Коля! Тучкин! Айда со мной!

- Что? Что такое?

- Славка пошёл экзамен сдавать!

- Бля, ну и чё?

- Да тут на словах не объяснишь! Пошли, это надо видеть!

Товарищи бегом помчались на кафедру физики.

………………………………………………………………………………………………………

Славика они догнали у самой кафедры. Сегодня он был неотразим. Новый чёрный костюм с галстуком, сальные немытые волосы аккуратно зачёсаны на пробор, в одной руке – здоровенный букет красных роз, в другой – торт. Культурно откашлявшись, он постучался в дверь.

- Вам кого? – раздался женский голос.

- Можно вас на минуточку? – вежливо спросил Славик.

- Меня? Можно.

Дверька открылась, и на пороге выросла Анжелика собственной персоной – та самая училка по физике (Славик узнал её из-за двери по голосу). Увидев, кто к ней пришёл, она грозно насупилась, но, заметив цветы и торт, сразу же оттаяла.

- Проходите, - улыбаясь, сказала она.

Славик исчез за дверью.

………………………………………………………………………………………………………

Появился он оттуда только через две пары занятий. Две пары – это, чтоб вы знали, три часа с небольшим. На этот раз его заметила вся группа: после окончания занятий ребята остановились покурить как раз у кафедры физики.

Славик вышел далеко не таким красивым, каким вошёл туда. Пышная причёска растрепалась, галстук сбился на сторону, по лицу бежал пот. Штаны оказались не застёгнуты и измазаны чем-то очень подозрительным.
 
Петя-отличник первым догадался, что там произошло. Он подошёл к Славику и укоризненно произнёс:

- Славик, как ты мог! Она же тебя на двадцать лет старше…

Славик молодецки застегнул штаны и ответил:

- Х… ровесников не ищет.

………………………………………………………………………………………………………
 
… - Сегодня на собрании мы рассмотрим вопиющее поведение двух наших студентов: Вячеслава Апарина и Ромуальда Буховича. Выйдите к доске, чтобы вас все видели.
 
Сейчас никаких комсомольских собраний не существует. И слава богу. Во времена молодости Славика Апарина они, к сожалению, имели место быть. Именно там вызывали на ковёр провинившихся студентов. Ещё утром Славик узнал, что его хотят крепко пропесочить.
 
Оба виновника торжества вышли к доске.

- Итак, основной вопрос сегодняшнего собрания. Апарин, почему у тебя не застёгнута ширинка?

- Извиняюсь, - скромно ответил Славик и начал сосредоточенно застёгивать, но проклятая ширинка никак не слушалась.

Лекционный зал содрогнулся от хохота.

- Отставить!! – рявкнул комсорг и врезал кулаком по столу. – Итак, основной вопрос сегодняшнего собрания. Апарин, ты вообще соображаешь, что ты натворил?

- А что? – невинно спросил Славик.

- Я сейчас объясню. Во-первых, ты уже прославился своим распущенным поведением. Это недостойно высокого звания советского студента! Во-вторых, ты не мог сдать экзамен, и тогда… В общем, спросите у него сами. Недавно Анжелика Петровна, преподаватель по физике, была уволена из института по подозрению во взяточничестве. Из-за него!

Кажется, начальство откуда-то узнало про случай с Анжеликой. Правда, узнало только в общих чертах. Но как бы там ни было, а Славику теперь всё припомнят.

Заинтригованные студенты уставились на него. Он же продолжал дёргать ширинку, тщетно пытаясь её застегнуть.

- Прекрати это грязное дело! – прорычал комсорг. – И в-третьих. Да-да, в-третьих! Недавно к нам приезжали иностранные учёные. Так вот студент Апарин сразу привлёк их внимание. Благодаря ему наш институт уже прославился за границей! Знаете, что сказал шведский профессор? «Вы никогда не построите коммунизм, потому что вашим студентам лень даже мыться!»

Снова взрыв хохота.

- В общем, так. Тебе дают последний шанс. Если хоть один экзамен сдашь не вовремя – отчисление. Сразу! Пошёл вон.

Славик уселся за последний стол.

- Теперь ты, Бухович. В течение осеннего семестра тебя ни разу не видели трезвым…

 ………………………………………………………………………………………………………

Сорок лет спустя, когда я учился на третьем курсе, Бухович, неудовлетворённый нашей успеваемостью, свирепо орал на нас:

- Вы… ничего не хотите знать! Когда я ещё был студентом, к нам в институт поступила группа китайцев. Они жили в том же общежитии, что и наши. Так вот то, как они учились – и как наши учились – это день и ночь! Они сидели и зубрили круглые сутки! А наши ни хрена не делали, только пили! Грязь кругом, бутылки пустые валялись… Ничего не изменилось, ничего!!!

Прав был Бухович. Бля буду, прав! Да и как же он мог быть не прав, если своими глазами всё это видел? И в общаге жил. И с корешами пил… И бутылки валялись там, куда он их бросил! Так что золотые слова он говорит. Наболевшие вопросы поднимает. Нельзя так плохо учиться, ни в коем случае нельзя. Честное слово, исправлюсь!!!

………………………………………………………………………………………………………
 
Это собрание так ударило Славику по мозгам, что с того момента он начал, не переставая, учиться. Учился он как одержимый. Товарищи только диву давались.
 
Ему сильно мешала тупость. Отличник Петя, блестящий знаток истории, за тупость назвал его Ярослав Осмомысл. Это такой древнерусский князь, у которого было всего восемь мыслей в голове. Каких именно, летопись не сообщает.
 
Славик отказался даже от девушек! Впрочем, это можно объяснить не только вздрючкой от комсорга. Дело в том, что теперь уже все девушки знали о его постоянной немытости, поэтому клеить их стало совершенно невозможно. Они даже дали ему прозвище Параша. Но поскольку мыться Славик всё равно не собирался, то… Правильно: пока есть руки, можно прожить и без девушек.
 
Хотя один раз он всё-таки оттянулся -- как раз в пятьдесят седьмом году в Москве проходил Всемирный фестиваль молодёжи, и Славик приехал туда поразвлечься. Особенно ему понравились молодые негритянки. Они клеились охотно, а если какая-нибудь начинала всё-таки артачиться, то он презрительно отвечал: «Это я-то грязный?! Да ты на себя посмотри, дура! Трубочистом, что ли, работаешь?»
 
По учёбе он постоянно обращался за помощью к Тучкину. И так его задолбал, что Тучкин в конце концов на Славика рассердился.

- Ты меня дёргаешь каждый день: помоги, помоги… Я на тебя каждый день трачу полтора часа! Чем расплачиваться-то будешь? Натурой?

- Это как? – не понял Славик (поймёт – будет поздно).

- А-а, х…ли с тобой разговаривать.

Впоследствии, став преподавателем, Славик регулярно пугал студентов рассказами о своей трудной жизни. В отношении учёбы – он прав. Встав на путь исправления, он сам изматывал себя так, как не смогли бы его измотать даже пять студенток лёгкого поведения.

Впрочем, из этой каторжной жизни Славик извлёк и пользу. За время учёбы в институте он вырос на восемь сантиметров. Это его так обрадовало, что он попросился в баскетбольную сборную вуза. Правда, его не приняли - сказали, надо ещё чуть-чуть подрасти. Но всё же факт остаётся фактом: Славик был метр пятьдесят один, а стал – метр пятьдесят девять. Таким он и остался в дальнейшем. Почти Буховича догнал.

На старших курсах Славик и его кореша выдержали ещё одно тяжёлое испытание. Никита Сергеевич, старый дурак, решил, что все студенты обязаны работать. Мало они каждый год работали в колхозе, так теперь ещё и на заводе пришлось вкалывать! В моё время Вячеслав Васильевич рассказывал нам о тяжёлой жизни студентов того времени, но этот рассказ я приводить не буду, чтобы не травмировать читателей. Если верить его словам, то наш институт превратился в какой-то долбаный Освенцим.

Но Славик и его друзья с честью выдержали все испытания. Успешно сдали госэкзамен, успешно защитили диплом. Под руководством Буховича провели выпускной вечер. И – шагнули во взрослую жизнь!

Продолжение будет здесь: http://proza.ru/2012/12/29/113