Дифирамб одиночеству

      Бродяга, надев на голову черную маску, молча шел по темному городу и мечтал о том, чтобы купить себе еды, но не мог этого сделать, ибо опаздывал на поезд, а ведь чувствовал он что-то в этих поездах зловещее, что-то жуткое, но ехать домой ведь все-таки как-то надо. Он же желал плыть на облаке, чтобы протянуть руку звездам. В библиотеках читали люди Достоевского, а он когда-то тоже читал его, но теперь бес сидит в его сапоге, а потому-то он и бегает по всей земле. Помнит ту пору, когда с бабушкой шел к врачу, дабы свои кривые зубы ровными сделать. То был второй класс, ему тогда сделали слепок зубов, а после отпустили восвояси. Бабушка вела внука к подруге, где он смотрел «Белые ночи». Бабушка тортик принесла Олежку, тот тортик съел и сказал: «Бабуся, спасибо тебе, родимая, ты такая милая. Люблю тебя, бабуся моя». В детском доме бабушка росла, потому-то так и любит внука, еду ему все время носит, думает о нем постоянно, когда внук был школьником, то она всегда на уроки к нему приходила, садилась в конце класса и слушала его ответы по математике. Внук очень плохо знал математику. Двойки получал постоянно по ней. Просто не мог решать унравнений, задачек. Бабушка, взяв себя в руки, пошла к математичке и сказала: «Дай ему шанс в люди выйти, поставь тройку в году, а я тебе за это дам камень на удачу. Сорок лет будешь в золоте и алмазах купаться. Вот камень, бери». Бабушка дала серый камень. Обычный булыжник, но учительница поверила в силу бабушкиного слова.               

      Вот чей-то двор, он видит балкон третьего этажа, на балконе дама в красном пальто, она вешает белье, а после прыгает с балкона вниз. Кругом охают люди. Бегут к ней. Через пару часов под подъездом лежит куча ее вещей. Ковры, сумки, кофты, туфли, платья. Прохожие берут эти вещи и идут по своим делам. Никто не думает больше о той, что прыгнула вниз. Мало ли, а вдруг она сумасшедшая? Олежка, сидит на лавочке с бабушками из своего дома и молчит. Слушает, что они говорят. Смотрит им в лица. Наблюдает за ними. Они его кормят пирожками с яйцом, дают творога, сметаны, молока. Им не нравится его телосложение, худой он какой-то, родители бизнесом занимаются, за сыном не смотрят. Он с бабушками сидит и ему хорошо, в школу идти не хочется, ему тут бы вечно сидеть, никуда не тянет его со двора. Бабушки наливают ему чая из термоса и говорят: «Твоя бабушка с нами, будешь с нами сидеть тут и уму-разуму набираться». Энергия пульсирует в теле, он бежит по сугробам навстречу к бабушке, хочет обнять ее и сказать ей теплые слова, мол, ты меня спасла, сделала из меня человека. Старухи всегда окружали парня. Он сидит дома, к нему бабки приходят и садятся на диван.
- Включи нам рок-музыку! – требуют они.
- Соседушка, включи нам Секс Пистолс! – требует одна из них, у которой синий ирокез выбрит.
     Парнишка идет к компьютеру и ставит им песенку «Anarchy in the Ukraine».
- Включи на полную мощь! – требует бабушка с крашенными в рыжий цвет волосами.
- Забей на свои уроки, забей на свои дела, давай танцевать! – требует бабушка в черном платке.
- Кто бы говорил! – отвечает ей бабушка в порванных кедах. – Ты-то высшее образование получила в 90-ых годах, в эпоху перестройки, а ему нельзя?
- Да без танцев нету жизни! – говорит в ответ парень. – К черту образование! Все это так системно. Вот панк-рок – это крутая тема. Клэш, Базкокс, Рамонс.


 
          Он  стоял у светофора, ожидал, когда же будет зеленый свет, дабы броситься изо всех сил на вокзал. Зажегся зеленый свет, но он все-таки под машину он попал. Пешеходы видели, что она ударила его так сильно, что он упал мигом на асфальт, но от этого удара его тело не перестанет дышать. С бабушкой идет в «Детский мир» за пиджаком, третий класс на носу, а пиджак весь дырявый, он порвал его, когда лез в подвал за новогодней ёлкой. «Степной волк» лежал на полке в магазине книжном. Он стоит рядом с полкой и смотрит на книгу. Вопрос задал продавцу. Сколько стоит? Для тебя нисколько. Спасибо. Не за что. Бабушка за добро добром платит. 
 
      Конечно, ведь птица летела к нему, такая огромная черная птица, что мчалась на бешеной скорости  по шоссе, и тут–бац-бац, и мужчина лежит на дороге, он истекает кровью. Прохожие бродят себе вдоль дороги и рассуждают о покупках на новый год, а также обсуждают свои каменные будки. Прохожие просто заняты своей жизнью. Он оделся в костюм пчелы и бродил по серым улочкам, прохожие шли и смеялись с него. Чей ты сын? Просто бурундук. Кто ты? Никто. Слава богу, что никто, а мы думали ты араб, что сейчас взорвет наши универсамы и вокзалы.

      Дядя поднялся на колени и увидел, что на облаках находится. Он только увидел белые тучи, он от радости в них тут же упал. «Я на небе, на небе! Шум реки слышу небесной, мне пора заниматься духовными делами» - кричал он пролетающим мимо него птицам. «Я встал! Я встал и пошел туда, куда ноги несут меня» - говорил он сам себе, задыхаясь от счастья. Арабы устроили теракт в Париже, ты не с ними, ты против войны, ты за мир во всем мире. Белый призрак прошел сквозь стены домов и дал во сне знать Олегу, что, мол, ты просто проводник, ты сам по себе ничего не значишь, мы через твое тело несем людям Свет. Чистый Свет.

       Странник вернулся на небо и понял, что сила мечты бесконечна. Он коснулся пальцем головы и понял, что кровь уже не идет из нее. Он решил, что ему уже не надо идти в больницу. Ведь там бы ему зашили голову. Там бы ему накладывали швы, ему бы вогнали укол обезболивающий. Врачи бы вытаскивали шприц из его головы, он был бы согнут очень сильно и люди, что сидели в кабинете со своими травами, пили чай и слушали блюз. Им все добро мира досталось. Они, побитые, сидели тут и улыбались, им рай в душе не давал шанс на ненависть. В подвалах дети качали гантели, в тренажерном зале пахло мужским потом и дешевым одеколоном «Москва», через лет десять, они уедут в Европу воевать с арабами. Арабы, накинув на свои лица черные маски, сядут в броневик, и будут расстреливать этих парней, что сейчас качают с усердием гантели, выжимают штанги, бьют яростно грушу, занимаются армрестлингом.

      Олег смотрел на маленькую планету с облака, которое мчалось на север. Было ясно, что теперь земная жизнь уже его не колышет, ведь ему теперь хорошо стало, ибо звезды мерцают над ним, а космос равнодушен к его страданиям. Ислам ему чуть было не пришлось принять, дабы понять свою суть. В мечети они сидели с бабушкой и молились Аллаху. То была осень, шли дожди, вот-вот должен был выпасть снег. Тут арабы молятся вместе с ними, говорят им о том, чтобы джихад творили, дабы построить новое государство, где бы одни мусульмане жили. Простые пустыни, в них живут бледные жители, им просто хочется мира и любви, в каждом доме очаг, в каждом доме дети, никто не хочет войны, все хотят жить в свое удовольствие и славить Аллаха.
      
       Пилигрим задумал о том, чтобы снова вернуться домой. Ему так хотелось снова на землю. Как только она задумался об этом, так сразу и попал домой. Запах родных стен успокоил его, и ему пришлось целых шесть дней рассуждать с котом Васькой о том, что если бы он жил на земле, то после удара об асфальт, наверняка, врачи приказали бы ему снять швы на голове, которые сделали бы ему в больнице. Кот Васька пел ему песни и плясал гопака. Смертные – это люди. Только человек умирает. Животные околевают. Смерть есть ковчег Ничто.
 
       Он оглядел свое тело у окна, оказалось, что на нем остались царапины на ноге и руке. Он помнил о том, что его сбила машина, но совсем не знал ничего о том, что на земле он по-прежнему всего лишь странник, но кот мурчал, сидя на его спине, то было тайное знание о том, что время собирать камни пришло наконец-то. Бабушка сидит с ним на диване и смотрит сериалы бразильские. Внук рад бабушке, когда бабушка идет к себе домой, то Олежка плачет и в шкаф запирается. Родители говорят ему, так нельзя, мы тебя не узнаем, не мужик что ли?
    
       К нему в гости пришла соседка Марина и сказала ему, что она приглашает его ночью в библиотеку. Он дал ей руку, и она улыбнулась в ответ. Он был рад, что ночью в читальном зале они будут наслаждаться мирами Достоевского. Бабушка сидит между Мариной и Олегом. Без бабушки никуда. Она ему словно мать родная. Марина красит волосы в черный цвет и любит читать Достоевского. Ногти в красный цвет красит, носит длинные черные юбки, плащи кожаные черные носит, шляпа на ее голове тоже черная и из кожи. 

       Ночью Марина предложила зайти в больницу, где лежит ее бабушка, которую мучит боль в сердце. Они туда направили стопы. Марина утром читала Стриндберга, ей понравился рассказ «Одинокий». Там человек вынужден уйти в свой внутренний мир очень глубоко, и тем самым это отдаляет от него других людей, но зато повышает чувствительность и телепатию. Ее бабушка так похожа на бабушку Олега. Даже имя совпало. Паша…

     Странник взял за руку Марину, и они вышли из палаты. Он очень рад теперь, что их ждет полка книг, где есть то, что утешит и спасет их душу. «Господа, клянусь богом, отрадно мне от чтения Гамсуна» - кричит он в порыве экстаза на всю библиотеку и ночные читатели отрываются от своих книг и мило улыбаются ему в ответ. Ведь им все понятно и без всяких слов. Серые дома, будни трудовые народа, все тоской пропитаны, страхом смертным. Бабушка идет следом за ними и плачет. «Олег, иди ко мне, не надо тебе баб всяких, со мной будь!» - кричит бабушка ему в спину. Марина останавливается и смотрит в глаза Олегу. Тот отводит взгляд в сторону моста.
- Прыгай, - говорит он тихо ей.
- Только за тобой, - отвечает она.
- А бабушка как же без меня жить будет?
- Не мои проблемы.
- Как так!
- Мост тут рядом, давай, не бойся, смерти нет. Вон, твоя бабушка к тебе приближается, она тебя любит. Смерти нет…
- А что есть? Ладно, вот моя бабушка ко мне идет. Так что забудь меня, пока.
       Тут бабушка взяла за руку Олега и отвела его в свой дом. Марина постояла, покурила пару сигарет, остановила такси и поехала в бар, чтобы выпить хорошенько и забыть парня навсегда. Марина, сев за стул, слушала джаз. На сцене чернокожие играли на гитарах и барабанах. Заказала себя стакан вина, выпила, задумалась, увидела сон. Во сне маленькие дети убивают из пушек взрослых, дабы войны избежать мировой. Дети, родившись в эпоху перемен, знали обо всем на свете. То были дети не простые, а дети Эпохи Водолея.