Иностранная половинка

     В длинной веренице машин на въезде к стоянке крупного торгового центра ненависть к человечеству росла с геометрической прогрессией. Яркие витрины заманивали неоновыми огнями, обещая невероятные скидки на совершенно ненужные приобретения. Над стеклянными монолитами, вдалеке, возвышались заснеженные горы, такие спокойные и величественные... Машинная очередь почти не  двигалась, однообразно и беспомощно мигали поворотники, выхлопные газы поднимались и растворялись в воздухе... Темнело... 

- Зачем нас вообще сюда понесло?  Перед праздниками по магазинам нельзя ходить... Надо все новогодние подарки заранее покупать, осенью...
- Скажи еще летом...
- Можно и летом...
- Вот я тебе в следующем году летом все и куплю.
- Вот и купи - сказала Алена и отвернулась к окну. Отвернулась, потому что подумала, что летом она уже будет далеко. Совсем далеко. И подарков друг другу дарить они больше не будут. Никогда.
- Давай хоть сегодня без ругни. Праздники все-таки. Радоваться надо. Быть на позитиве.
- А я на позитиве, Миша. Радуюсь. Не волнуйся.

     Алена лукавила. Позитива в их отношениях было мало и радоваться, собственно говоря, было тоже особенно нечему. Вот уже шестой год, как Миша был ее мужем. Шестой год. А начиналось все, вроде, красиво... Вроде, даже была любовь, или ей просто захотелось назвать это любовью? Нет, любви не было. Но он говорил, что любит, и ей показалось, что и она его любит тоже.... Показалось. Теперь она точно знает, что показалось. Любовь - это взрыв, это эйфория, это счастье, это Он. Он не Миша. У него даже имя такое... Нерусское... Она так до сих пор и не поняла, как оно пишется. Да что там пишется... Она и произносить-то его правильно  до сих пор не научилась... Хоть прошло уже два месяца, как они вместе. Ну, почти вместе, если не считать мужа. А мужа разве можно считать? Ведь это не любовь, это просто привычка. А с Хаимом - любовь. Та самая... Страстная, безумная, феерическая, настоящая! И они счастливы. И она уедет с ним этим летом. Наверное. Уедет к нему домой, в Израиль. Она так решила. Только вот мужа жалко. Как он тут без нее? Придет домой, а там пусто. Нет ее. И даже вещей ее, Алениных, нет. Вещей, которые они вместе выбирали, покупали, примеряли, радовались... А как же их серые кожаные диваны, Италия, дизайн... Обеденный стол, дуб, на шесть персон... Итальянская посуда... Венецианское стекло... Спальный гарнитур. Из красного дерева, но модерновый. Шерстяные ковры с арабскими узорами... Еще они много фотографировались... Фотографии тоже придется забрать... Ведь она не может без них, там вся ее жизнь... Их первый Новый Год, поездка на то дурацкое озеро с кoмарами, и пикники на пляже, и шашлыки на балконе, и все вечеринки с друзьями, и ужины с родителями... Родители.... Все от нее отвернутся. Никто не поймет. И Вера начнет на ее мужа вешаться, и все скажут, что Алена гуленой оказалась.... Предательницей. Да, некрасиво получится... Но разве можно еще все исправить? Разве можно остаться? Чтобы все было, как раньше? До того, как она встретила Хаима? Нет, отступать некуда. Она пообещала  ему. Он уже билеты ищет на май. Нужно ему сказать, чтобы пока ничего не покупал. Она пока не может. Потом. Лучше в сентябре. Летом они с Мишей на Гаваи хотели полететь... С родителями. Она должна с ними поехать. Они так ждут лета. Но и Хаим ее тоже ждет. Ждет только слова. И он приедет с чемоданами, и сам все запакует и увезет ее, Алену, любовь всей его жизни, далеко-далеко... Он уже даже маме своей все рассказал.  И как ни странно, мама рада, хочет с ней познакомиться. И мама уже давно хочет внуков. Мама будет счастлива. Он говорит, что будет... Хоть Алена и не еврейка. Но она ею станет. Обязательно станет. Иначе нельзя. А иначе она и не хочет. Ей так близко все, чем он дышит. Ей все нравится. Все его праздники... Она уже давно отмечает с ним каждую пятницу... С удовольствием помогает готовить рыбу по-мароккански и тунцовый салат с кукурузой и укропом, и фрикадельки с перцем.... С халой. Как вкусно. Она любит смотреть на него... Как он готовит, как ест, даже как грызет семечки и смеется... Смеется, как ребенок, закидывая свою на удивление русую кучерявую голову немного назад... И глаза у него зеленые, такие же, как и у нее, Алены. И блестят они так же, как и ее глаза, лихорадочным блеском счастья.... Потому что они две половинки. Вот что оно означает, оказывается, найти свою половинку... 

     А Мишаню жалко. У него нет его половинки. И он даже не знает, что она, Алена, жена его, вовсе не его половинка....  А чужая. Совсем чужая... Иностранная...
 
     Машины начали потихоньку двигаться, Миша включил поворотник и весело подмигнул жене: " Ну что, бука? К шоппингу готова? Сапожки тебе купим? Те рыжие, на молнии? И Угги серенькие, на снег?"

     Алена приосанилась и спрятала телефон на самое дно сумки.  
- Нет, рыжие не хочу, хочу кремовые. А потом давай за пирожком заедем, я хочу тот, крем брюле с малиной.
- Заедем, заедем, и шампанское надо купить. Настоящее. Вдова Клико, например. Не хочется на Новый Год шипучее вино пить, мы же не иностранцы какие-то....
- Да, давай Вдова Клико. Самое лучшее. К нам же Вера с Петей придут, а от них не дождешься, сам знаешь.... И как она с этим жмотом живет? Не понимаю я ее...

     Алена откинула зеркальце, поправила золотистую челку, аккуратно подвела серым блеском глаза и подумала, что надо купить новый блеск для губ... Со вкусом манго... Или лучше безвкусный? Да, и еще надо Хаиму написать, чтобы не звонил до второго января... Нет, лучше до восьмого. Праздники, все-таки.