Мы Были Первыми гл. 6

На правах автора.

Глава 6. Дуэль

    Штаб и большая часть дивизии окопалась в Шинданде, а один пехотный полк, остался прикрывать аэродром Герата. И там же застрял полевой дивизионный хлебозавод.
    С месяц, примерно, весь полк грыз, ломая зубы, черные сухари, про которые великий Комбинатор сказал, что "им два шага до точильного камня". Наконец-то боевое слаживание армейских хлебопеков сотворилась, и завод потихоньку стал выпекать "подобие" белого и ржаного хлеба.
    Но самое интересное было в том, что находился он на расстоянии 120 км от основного состава соединения.
    Для этого полковому нач.проду "Казачку" приходилось выезжать за хлебом в три часа ночи, чтобы успеть к утренней выпечке и урвать как можно больше.
    Ездили они тогда вчетвером, бригадой. Старый, из народного хозяйства ЗИЛ-157, с рыжим водилой двухметрового роста, по кличке "Вилли-малыш", старший писарь сержант Вася Шванюк, еще один писарь и во главе - "Казачок", вооруженный автоматом, гранатами и на костылях. Перед вводом в Афганистан он сломал ногу, но оставаться в госпитале отказался и мужественно терпел тяготы и лишения, во благо обеспечения полка свежим хлебом.
    Поездка началась ночью. "Вилли-малыш" был очень опытным водителем, а после принятия на грудь стакана "шила", все горные серпантины были ему по барабану. АКМ на его мощной груди выглядел игрушечным. Непонятно, как он вообще помещался в кабине.
    Часов так в десять-одиннадцать вечера от палатки продслужбы раздавался пьяный клич "Казачка" "по коням!", ревел движок ЗИЛа, грязь летела из-под всех его ведущих мостов и они стартовали.
    Бог их миловал. Всего один раз, под утро, когда они везли душистые буханки, их обстреляли. "Вилли", как Шумахер, маневрируя на спуске, ушел из-под обстрела, никого даже не зацепило. Пули солдаты потом выковыривали из буханок.
    ...И вот в один из таких приездов на хлебозавод "Казачок" занимает очередь и мирно дремлет в кабине ЗИЛа.
    Начальник хлебозавода, гнусный капитанишка, приняв хороший "бакшиш"* от нач. прода зенитного полка, ставит под погрузку его хлебовозку.
    Верный, всегда бодрствующий сержант Шванюк замечает это и немедленно будит "Казачка", который спросонья, ничего толком не поняв, врывается в гигантскую палатку хлебозавода и, паля в потолок из ПМ, требует под свои очи мерзавца-начальника:
    - Где, это говно, которое я в Кушке топтал? Почему я его там не пришиб? - горячится он.
    Хлебопеки попрятались кто-куда. Тут на полусогнутых, уже глотнувший фужер "шила" от зенитчиков, появляется капитан:
    - Толя! Ты чего бузишь? Сейчас зенитчики получат, и ты возьмешь, -
пытается урезонить он разбушевавшегося нач. прода.
    - Я - бузить? - "Казачок" чуть не лопается от гнева, - Да, я тебя, суку, за такое ****ство, вызываю на дуэль, прямо сейчас, иди за шпалером, шпак несчастный!
    У начальника хлебозавода выпитый спирт и обида не заставили себя долго ждать, не посрамиться же перед подчиненными.
    - Извольте, сударь, я принимаю ваш вызов, берите секундантов, - капитан надел фуражку и фигурно отставил ножку.
    Место дуэли назначили рядом с большой палаткой. Секундантом у Казачка был верный денщик Шванюк, у капитана - его заместитель, полупьяный прапор.
    Честно отмерили тридцать шагов, вместо сабель, воткнули колья. В патроннике по одному патрону...
    По команде сходятся, доходят до рубежа, почти одновременно звучат два выстрела. У капитана слетает фуражка, он падает в грязь.
    "Пи…ц мне",- мгновенно трезвеет Казачок. Все бегут к лежащему, кто-то кричит: "Санитара сюда".
    Толя окаменело стоит под ледяными струями дождя и отрешенно смотрит вниз.
    ..."Вилли-Малыш" бьет его по плечу:
    - Поехали, командир, ты ему фуражку пробил, он еще и обосрался от страха, пока падал. Хлеб загружен, личный состав на лицо.
    На следующий день начальник хлебозавода настрочил рапорт нач. тыла дивизии, расписав во всех красках бесчинства старлея Яблонского. Рапорт этот существенно повлиял на военную судьбу "Казачка", его сняли с должности, с понижением, а в дальнейшем он заменился в ЗабВО.
    ...Спустя несколько лет, я, будучи заместителем командира по тылу, майор, прибыл на окружные сборы в учебный центр Московского ВО. Разместившись в бараке - "клоповнике", зашел в умывальник. Там стояла большая группа офицеров, уже поужинавшая и принявшая на грудь "сто граммов фронтовых". В середине слышу знакомый голос, рассказывающий эту историю дуэли, но совершенно в другой ипостаси.
    Раздвинув офицеров, я увидел этого капитанишку, который с пеной у рта, врал бессовестно о своем геройстве. Он увидел меня, прервал рассказ и полез ко мне обниматься, узнав бывшего сослуживца.
    Руки я ему не подал, а молча вышел из умывальника.