Глава 26. Мальчишки и их экскурсия

Предыдущая глава здесь: http://www.proza.ru/2012/12/30/767

- Мио, скажи, а что обозначают имена мальчиков? – вслух спросила я, когда снова поймала на себе пристальный взгляд черноглазого Хора, и Мио ответил, не называя имён:

- Имя того парня, который тебя вёз, буквально означает «нижняя часть ноги лема», как это у вас?.. – запнулся Миораш, проглотил кашу и нашёл подходящее слово: – Ступня!

- Ступня у людей. А у скаковых животных копыто! – поправила я. – Поэтому он так быстро скакал? Чтобы оправдать своё имя? Или его так назвали потому, что он с рождения обожает скакать верхом?

- Ну, типа того... – неопределённо хмыкнул фиор и продолжил объяснения: – Его брат-близнец – это «песня» по-вашему. Или что-то вроде этого. Если точнее – «ночная песня».

- Серенада... Или колыбельная! – подсказала я.

- Скорее – серенада... – подумав, ответил Миораш.

- А как ты угадываешь, кто из них – кто? – спросила я.

- Ну, я же хренов телепат! Вижу, у кого в голове одни лемы... – прикололся фиор, и опять предупредил мой вопрос: – А имя будущего телепата переводится просто как «камень».

- «А ты, Рваная Резина, узнаешь, почему тебя так назвали, только когда подрастёшь...» – процитировала я анекдот про индейцев, который всплыл в моей памяти.

- Что? – не понял Мио, отставляя тарелку.

- Да так, прикол один вспомнила... – отмахнулась я, вздохнула и тоже доела последний кусочек мяса, а потом задумчиво спросила: – А как ты думаешь: может, синеглазый блондин забыл о своей затее?

- Вряд ли! – усмехнулся Мио тому, что я снова использую иносказательные объяснения.

- Ладно. Придётся что-то выдумывать... – недовольно проворчала я.

Между тем Хор продолжал сверлить меня своими чёрными глазами. А потом что-то сказал в мой адрес, и все уставились на него с таким шокированным видом, как будто с его уст сорвалась неслыханная дерзость.

- Что он сказал? – спросила я у Мио.

- Он сказал, что возьмёт тебя в жёны, когда вырастет... – немного помолчав, сказал фиор.

- Когда он вырастет – я буду такой же старой, как Виговей! – прикололась я.

- Мне перевести твои слова прямо? – спросил мой фиор.

- Зачем? Он ведь не пытался меня оскорбить! Придумай что-нибудь правдоподобное, как всегда. Так, чтобы никого не обидеть резкими словами. Я ведь здесь – гостья, и мне не стоит ссориться с хозяевами... – сказала я, и не смогла понять, что сказал Мио от моего имени дерзкому мальчишке.

- Я так скоро и врать научусь... – сокрушённо вздохнул Миораш, а потом с удивлением спросил у меня: – А вы действительно так быстро стареете?

- Нет, конечно! Но сам подумай: я раза в два старше Хора! И я предпочитаю, чтобы мой муж был как минимум не моложе меня. Лучше лет на пять старше.

- А сколько тебе лет? – спросил Мио, очевидно сопоставляя нашу систему летоисчисления со своей.

- Двадцать, – ответила я и мысленно повторила цифры, на которые оценила возраст кочевников, а так же примерную границу между детством и юностью, молодостью и зрелостью землян, зрелостью и старостью...

- А сколько обычно живут люди твоего племени?

- В среднем – лет семьдесят. В лучшем случае – девяносто-сто. Иногда доживают до ста десяти. Но очень многие умирают молодыми... – ответила я.

- Да уж... – тяжко вздохнул Мио.

Я посмотрела на него вопросительно, и он объяснил свой печальный вздох так:

- Значит, я тоже не мог бы стать твоим мужем. По твоим меркам мне примерно восемнадцать, или чуть больше... Во всяком случае – точно не больше двадцати... Я пятую часть своей жизни ещё не прожил, даже если брать минимальную продолжительность (не считая, конечно, смертей от несчастных случаев).

Не знаю, почему его это так расстроило... Но, подумав, я поняла.

- Глупенький! – чуть улыбнувшись, мысленно обратилась я к своему юному принцу. – Я совсем не считаю, что тот, кто моложе меня, в чём-то хуже. И дело совсем не в цифрах! Посмотри на Рийо: разве его упорство не достойно восхищения? Разве не заслуживает уважения Зуно своей отвагой? У каждого юного человечка есть качества, которые делают его особенным, неповторимым. У Кзини – гордость. У Люни – доброта. У Хора – пытливость... А я так сказала про мужа не только потому, что мне нравятся зрелые личности, а ещё и потому, что мне очень не хочется состариться раньше мужа... У нас ведь всё так сложно и неоднозначно...

И я подумала о том, что для людей, в отличие от потомков ящериц, чаще всего обещания ровным счётом ничего не значат. Они забывают даже клятвы в вечной любви, которые дают на свадьбе друг другу. Они испытывают на прочность свои отношения так часто, что страшно представить, а потом удивляются, когда из осколков разбитой любви не получается склеить вазу. Люди совершают массу ошибок! И нередко они наломают дров, а потом винят не себя, а кого-то другого или банальные обстоятельства...

Поэтому грустно, но закономерно, что чья-то молодость часто покупается за деньги, и что потом молодые мужья изменяют своим старым богатым жёнам, а молодые жёны – старым мужьям...

И может быть, в какой-то мере есть определённый смысл в семейных традициях фиоров и земных мусульман. Вполне естественно разрешить мужчине жениться несколько раз, если он в состоянии содержать большую семью и по-настоящему силён как мужчина. Так честнее. Ведь бывает, что жена не может по каким-то причинам выполнить супружеский долг, или она просто уже не так молода. И лучше уж быть не единственной женой, чем быть брошенной ради молоденькой красотки или терпеть гадкие измены мужа...

Хотя я бы, конечно, не хотела испытать что-либо из этого на себе (всегда ведь практически любая девчонка мечтает о большой и светлой любви, о счастье с единственным избранником!)...

Впрочем, среди русских такие качества в совокупности встречаются в мужчинах всё реже. Чаще что-то одно: либо деньги, либо потенция. А нормальные мужики, обладающие и тем, и другим, обычно превращаются либо в распутников и хамов, для которых нет ничего святого, которые уверены в том, что можно купить всё и всех. Либо они спиваются от безысходности, попав под острый каблучок чересчур властной женщины, которая считает должным самоутверждаться за счёт мужа.

Как же это всё дьявольски сложно!..

Блин! Кажется, я опять ударилась в философию (а всё потому, что нечем заняться)... А это может привести таких прагматиков, как я, только к депрессии. Как задумаешься обо всех жизненных перипетиях... Лучше уж не думать, а просто жить. Жить, стараясь просто поступать по совести...

И чтобы не оставалось времени философствовать, необходимо было чем-то себя загрузить...

Конечно, совесть бы меня замучила, если бы я без разрешения Миораша показала Рийо, как делать лук и стрелы. Ну, а что я могла интересного придумать для мальчишки? Ничего. И я решила сманить детей-полукровок на прогулку – слепить бабу, поиграть в снежки... Ведь должны же они, как любые дети, любить игры!

- Мио! А мы можем пойти на улицу? – спросила я.

- Проводить тебя в туалет? – прикололся он.

- Нет, просто погулять, подышать свежим воздухом. Пусть молодёжь покажет мне своих животных, а их родители пока хоть посидят спокойно у костра.

- Что ты задумала? – заинтриговано спросил Мио.

Он прекрасно понял, что я не горю желанием разглядывать «козлов» и «овец». Но я не ответила, только загадочно улыбнулась. И он сумел быстро организовать детвору на прогулку. И, естественно сам пошёл с нами, потому что как бы я иначе объяснялась с дикарями?

И вот мы с Мио (которого я всё же считала взрослым) вышли из шатра в сопровождении девяти детей, двое из которых были на голову выше нас. Погода действительно заметно улучшилась, ветер почти стих, и стоял лёгкий морозец, по которому приятно прогуляться.

Сначала «экскурсию» повёл Юно. По пути я узнала, что хозяева стойбища начинали пятнадцать лет назад самостоятельную жизнь, имея два десятка сейлов, одного лема и минимум шкур и припасов. Но теперь в их стаде несколько тысяч голов скота. Дети показали мне «овец», то есть сейлов.

Животные были похожи на лемов, но без рогов, без мехового жабо, со смешными кроличьими ушками и коротким хвостиком с кисточкой, ростом как пони, с широкими копытцами, позволяющими им не проваливаться в снег и легко разгребать его в поисках пищи. Это были глуповатые и пугливые травоядные с густой и длинной шерстью, цвет которой разнился от приятно-бежевого до всех оттенков кремового.

Юно придержал одну овцу и предложил мне её погладить.

- Красивая шерсть! – оценив шелковистость меха, похвалила я.

Я также поняла, что и меховые куртки, и сапожки, в которые все были одеты, сделаны из шкур сейлов, с которых сострижена основная часть шерсти. Я узнала, что эти шкуры практически не промокают, и пользуются спросом у всех северных народов как лучшая защита от холода.

- Если здесь всегда снег, то животные наверняка голодают. Плохо зверушкам без сена... Но как тогда у них вырастает такая красота? – поинтересовалась я, обращаясь к Юно (я не могла спутать близнецов, потому что фанатичный взгляд Зуно был устремлён в сторону лежащих в отдалении лемов).

- Мы же кочуем! – через Мио объяснил мне паренёк. – На зиму мы всегда перегоняем стадо к границе лесов, а к весне возвращаемся, чтобы перед стрижкой шерсть животных очистилась снегом. И чтобы недалеко её было везти. Но в этом году весна поздняя. Обычно в это время снег начинает таять и всходит трава. Много травы.

- Вы продаёте шерсть и шкуры в городе за горами? – спросила я, хотя уже это знала. – А как же вы переходите с грузом по горной тропе?

- Они перевозят груз на лемах, – от себя ответил Мио. – В нескольких днях пути на восток есть нормальная дорога, по которой свободно пройдут и животные.

- Мы возим продавать и сыр, и даже молоко... – вставились Кзини и Люни. – Да, наша мама знает волшебные слова, и молоко может не портиться почти целый год.

Мы с Мио после этих слов молниеносно обменялись мыслями:
«Вот как? А ты говорил, что изгнанные фиоры не способны к магии! – Не знал. Но, скорее всего это просто заученная формула предков, используемая не сознательно, а по традиции...»

Как ни странно, в этот момент Хор снова посмотрел на нас с подозрением.

А я вдруг почувствовала, как сзади кто-то дотронулся до моего плеча. Я оглянулась и чуть не подпрыгнула от неожиданности: это лем подошёл и ткнулся мне в плечо губами.

- Не бойся! Он очень умный и добрый! – заговорил Зуно, гладя морду «козла», а Мио снова заработал переводчиком. – Лемы быстро бегают и помогают нам пасти стадо. У нас с отцом ведь не такие быстрые ноги, как у фиоров. Они очень выносливые! Они свободно перевозят груз, равный весу десяти человек, – с явной любовью продолжал расхваливать животных паренёк, наглядно показывая, как они обычно навьючивают мешки.

- А как они грузят столько вещей? – удивилась я. – Я понимаю, что спина у лема широкая... Но полтонны шерсти – это по объёму не полтонны золота! Почему бы не применять для перевозки по снегу сани, а без снега – колёсные повозки? Животным было бы легче.

Миораш с осуждением посмотрел на меня, когда я попыталась руками изобразить перекатывающееся колесо. Неужели даже колесо здесь ещё не изобрели? Или просто здесь не проехать на повозке? Ну, ладно – здесь почва каменистая и неровная, усыпанная обломками скал и изрезанная трещинами. Но ведь в степи возле границы лесов ширь и гладь! По такой мчаться на тачанке или колеснице одно удовольствие!

«Не смей!» – без слов предупредил меня фиор. А я снова поймала на себе пристальный взгляд Хора, и постаралась «прикусить язык», если так допустимо говорить по отношению не к словам, а к мыслям.

- Что она сказала? – переспросил Зуно и я, как ни странно, его поняла.

- Она говорит, что понимает трудности вашей жизни! – ответил ему Мио (как я узнала позже).

Лем стоял смирно, с блаженством принимая грубоватые ласки паренька. И у меня была возможность лучше разглядеть этого круторогого «верблюда» ледяных пустынь. Конечно, я зря обозвала этого скакуна «козлом». Это было очень благородное животное. Его серая шерсть была намного короче, чем у сейлов, и чуть грубее. Только вокруг шеи был пышный воротник из шерсти длинной и кипенно-белой.

- Можно погладить? – с опаской спросила я.

Паренёк разрешил, и я рискнула погладить шею животного, а потом даже и голову с умными глазами и немного неестественными собачьими ушами. А к нам приблизились и остальные лемы. Я насчитала восемь взрослых особей, двух молодых лемов-подростков, и одного крошечного безрогого «жеребёнка».

Зверь совсем не возражал против того, чтобы к нему прикасалось существо из иного мира. А мне очень понравилось почему-то контактировать с этим животным. Может быть, во мне просто проснулось детское ощущение восторга, которое возникало, когда в деревне дед изредка брал меня на конюшню к своему другу, и я там гладила жеребят и кормила их подсоленными горбушками... Не зря же на Земле даже неизлечимо больных детишек лечат при помощи таких умных животных.

- Их шерсть не промокает даже в воде... – продолжал объяснения мальчишка.

А мы с Мио снова обменялись мыслями:

«В куртке из такого меха хоть на полюс холода!» – подумала я, а Мио чуть обиженно возразил:

«Сердце любого фиора или кочевника разорвётся от жалости, если лемов начнут убивать ради шкур!»

«Но ведь они тоже умирают! От старости, например...»

«Ну, только если так... Но это будет очень ценная вещь. Многие части тела лемов обладают целебными свойствами. Например, рога заживляют раны...»

Значит, точно Миораш делал мазь из рогов лема! А Зуно между тем продолжал:

- Лемы выбирают себе одну подругу на всю жизнь, и у них рождается один малыш в три-четыре года.

- А как отличить самку от самца? – зачем-то спросила я.
Зуно, дитя природы, без стеснения принялся объяснять мне различия в строении гениталий животных, но Мио сразу запнулся, и переводить его слова не смог, и даже побелел весь от смущения.

- Ну, это понятно! – перебила я объяснения дикаря. – Я имею в виду, отличаются ли они внешне: рогами, фигурой... У мужчин, например, широкие плечи... – жестами показала я. – А у женщин – наоборот.

Плечистый гигант Зуно понял меня без перевода, и отрицательно покачал головой.

- Значит, полное равноправие... – хмыкнула я.

И решила, что пора приступать к задуманной мною основной части прогулки. Я показала на виднеющееся вдали подобие туалета со снежными стенами, и спросила:

- А вы умеете лепить кирпичи из снега? Научите меня?

Дети-полукровки недоумённо переглянулись, посовещались, и решили: почему бы ни научить чужеземку такой простой и банальной вещи? И они повели меня в сторону пригорка по другую сторону юрты, где снег не был истоптан многочисленным стадом, а лежал девственно-чистым полотном.

Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2012/12/31/984


Рецензии