Глава 13. Породилиште

                Продолжение. Начало http://www.proza.ru/2012/12/29/1910



                - А с моим домом точно ничего не будет? – Кошечка Вера вот уже добрые пять минут ворчливым голосом докучала Псу Мигелю, который уступил место у руля Роберто Карлосу и пытался хотя бы немного подремать. Они гнали на полной скорости уже часов шесть, и до Белграда уже оставалось рукой подать.

                - Ничего не будет! Ну сколько же тебе повторять! – раздраженно бросил Мигель. – В последний раз тебе говорю: взрыв будет локальным. И всё. Кстати, - он взглянул на часы, - уже скоро. Вот же! Ещё спит! – весело прибавил он, кивнув в сторону спящего Рафаэля.
 
                - А если... – начала Кошечка Вера. Она, которая с самого начала, будучи активисткой «антитолерантского» движения, была двумя лапами «за» и даже всячески помогала готовить диверсию, теперь переживала за своё жилище, в которое и возвращаться-то и не собиралась.

                - Не если! – Пёс Мигель начинал терять терпение. – Последний раз тебе повторяю. В десять вечера на площади возле Ассамблеи у этих уродов запланировано открытие Вечного огня в честь кого-то там, я не помню, прослушал. Мы заменили природный газ на барсучий. Поэтому, хотя взрыв и будет, но до твоего дома ударная волна вряд ли добежит. Сама подумай: где эпицентр и где твой дом? Так что, успокойся.

                - Точно?

                - Точно, точно. Там от вони больше передохнет, чем от взрыва, - Мигель улегся на сиденье и закрыл глаза, - а сейчас, не мешайте мне. Доедем до Белграда, будите.


                Небо уже начало темнеть, когда они достигли окраины столицы Сербии. Тут-то и начались сюрпризы. Все прекрасно помнили, в каком состоянии они оставили  Елену Янкович и мир вокруг неё, однако, по молчаливому согласию никто этой темы вслух не поднимал. Дятел Роже откровенно хотел побыстрее закончить миссию и отправиться повидать родственников в Швейцарию; Пёс Мигель хотел помочь Роберто Карлосу, но первый запал прошел, и он хотел как можно более ускорить этот процесс; Барсуку Рафаэлю было в сущности всё равно, однако, после встречи с Белисой Сабиной и его взгляд выражал раздражение. Что же до главного виновника кампании, то и он теперь точно не смог бы сказать, что ему действительно нужно: обладание Еленой Янкович или исправление катящегося в тартарары мира. Поэтому от мыслей о текущем обратно времени всем становилось неуютно и тоскливо.

                Как только автобус миновал указатель, возвещающий о том, что они пересекли границу города, Роберто чуть сбросил скорость и принялся напряженно вглядываться в окружающий пейзаж, высматривая несответствия и аномалии. Когда же они достигли кладбища на окраине города, примолк даже словоохотливый Дятел Роже.
 
                - Твою мать! – неожиданно раздался возглас протрезвевшего Бобра. – Надеюсь, у меня «белочка»?

                Все, кроме спящих Мигеля, Рафы и Сабины, прильнули к боковым стёклам и уставились направо, в сторону кладбищенской ограды.

                Роберто Карлос сбросил газ, чтобы получше рассмотреть то, что привлекло всеобщее внимание и теперь они, прижавшись к стеклам, тащились с черепашьей скоростью. Бобёр икал и всё ещё протягивал руку в сторону свежей могилы за оградкой, выкрашенной светло-зеленой краской. Солнце висело уже низко, но ещё очень хорошо освещало красным предзакатным светом черную, словно свежевспаханную землю, из которой прямо посередине высунулась рука, точней, белая кость, скелет руки, и, перебирая суставами пальцев, пытался зацепиться за край бетонного каркаса. Когда же  прямо на глазах кость начала медленно обрастать бледной плотью, Роберто Карлос вывенул руль в сторону и они чуть не угодили в кювет. Он ущипнул себя, выправил автобус и чуть прибавил скорость.

                - Это что за хрень?? – прошипел бледно-жёлтый, как полная луна, Бобер.
 
                - Здесь такое бывает... – только и нашелся что ответить Дятел Роже. Бобер отвернулся от окна, перекрестился и пока они не доехали до дома Елены Янкович, не проронил ни слова.

                Через несколько минут они достигли выезда с кладбища, где им преградил дорогу похоронный автобус. Пока Роберто выруливал, чтобы его обогнуть, их взглядам предстала ещё более сюрреалистическая картина. К автобусу с центральной аллеи кладбища следовала похоронная процессия; четверо дюжих мужиков несли открытый гроб, в котором сидела старушка, густо украшенная старческими пятнами. Она улыбалась, что-то беззвучно шамкала беззубам ртом и водила из стороны в сторону водянистыми голубыми глазами.

                - Зря мы с вами поехали, - просипел Баба Адаму, лицо которого из иссиня-чёрного стало серым, Булыгу вырвало прямо на пол,  а Дикообраз Франческа, которая осталась без внимания прильнувшего к стеклу Данко, еле слышно проговорила:

                - Я и не знала, что у них это получилось... Думала...
 
                - Думала что? – подпрыгнул на месте Утка Василий, который в присутствии странностей вновь почувтвовал себя бодрым и энергичным.

                - Думала, что это только планы, планы... Да и что я? Я всё равно никому рассказать не могла...

                - В чем дело? – Роберто Карлос резко нажал на тормоз, отчего Рафаэль по инерции скатился с сиденья. Он бросил нежный взгляд на сонную Белису Сабину, потом, зевая и почесывая ушибленный лоб поднялся и спросил:

                - Мы что-то пропустили?

                - Что мы еще не знаем? – Дятел Роже как молния устремился к  испуганной таким вниманием Франческе.

                Ей ничего не оставалось, как описать своё посещение Лягушки Хиллари, и о том, чему она стала невольной свидетельницей. Она рассказала, что слышала, как Хорёк Хавьер сообщил Хиллари, что он, вместе с Ведьмой Тоней Из Блэр, Жабой Мадлен и Макакой Джорджем-младшим, только что вернулись из Сербии, из Белграда, где под руководством английской ворожеи, провели сатанинский ритуал, призванный создать там монстра, пожирающего время. По прошествии некоторого времени они планировали полномасштабную военную интервенцию. Созданный ими монстр, который постепенно увеличивался в размерах, всех поставленных задач по завоеванию суверенной страны решить конечно не мог, но, должен был надолго отвлечь внимание от обороны рубежей. В дальнейшем монстра решено было уничтожить, но сейчас он был необходим. Про сам процесс колдовства они ничего не говорили, только что-то о том, что порожденное ими чудище имело нематериальный характер, находилось под постоянным контролем и имело регулярную энергетическую подпитку. Вторжение в Сербию планировалось этим летом, а обладание этой информацией и предопределило последующую судьбу Франчески: ей быстренько сфабриковали дело и отправили в Барак Строгого режима.

                - Дела... – протянул Роберто Карлос. Его поразила не сколько сама новость, сколько масштаб лиц, участвовавших в этом деле.

                - А ... – начал Дятел Роже, но смекалистая Дикообраз прервала его на полуслове:

                - Точно не знаю, но в самом центре Белграда. Никакого адреса никто не называл.
 
                - Ну, не знаю, - швейцарец был настроен скептически, - как-то слишком много совпадений. Я лично больше настроен верить тому, что то, что сейчас здесь творится, сотворил он, - и он указал крылом на Окоронкво, - точнее, не он, а этот, как его?
 
                - Джокер, - подсказал колдун. – Нет, я уже говорил: размах не тот. Тем более, я никогда не ставлю таких ловушек на нарушение заклятия. Во-первых, мне это не под силу, во-вторых, зачем мне это надо? Мне б такое и в страшном сне не привиделось.

                - Не знаю, не знаю, - гнул свою линию Дятел Роже, - а вдруг что-то вышло из под контроля? И, кстати, где этот Джокер? Мы за ним по пятам шли, только в Толерантовке и потеряли.

                - Ничего не вышло из под контроля. – Окоронкво выразительным взглядом оглядел Булыгу, Бабу Адама и Бобра: мало ли кто мог случайно увидеть, как он в порыве вспыльчивости превращает беднягу Ноле в игральную карту? Удовлетворившись отсутствием реакции, Айзек произнес:

                - Было дело, приходил, нахамил, наговорил, я его и послал. А куда он делся, этого я не знаю. Может обратно двинул, может вобще в тюрьму угодил.  С его характером в Толерантовке это – раз плюнуть.

                - Лучше бы в тюрьму угодил. - буркнул себе под нос Роберто Карлос, а вслух произнес. – Всё это уже не важно: мы в десяти минутах от её дома. Сейчас и проверим. – Он повернулся к Окоронкво. – Ты готов?

                Колдун, никого не стесняясь, запустил руку в штаны, ощупал яйца, на которых отросло с десяток тоненьких волосинок, и удовлетвренно крякнул:

                - Нормально.

                Роберто нажал на газ, и автобус наконец отъехал от кладбища. Он хорошо помнил дорогу к дому Елены, и сейчас был уверен, что они двигаются в верном направлении, но за их недолгое отсутствие, местность, изменилась. Бразилец смотрел прямо перед собой и ему не сразу бросились в глаза странности в окружающем их городском ландшафте. Небо, несмотря на сравнительно поздний час, имело светло-розовый оттенок, кое-где перечеркнутый полосками цвета индиго; дома по краю дороги, если зафиксировать на них взгляд, имели обратную перспективу: если нижние этажи визуально воспринимались на расстоянии раза в четыре дальше, чем было на самом деле, то верхние буквально нависали над головой. Чем дальше они продвигались, тем больше парадоксов  замечал перефирическим зрением бразилец. Деревья, растущие по обочине дороги стали выше, но как бы истончились; очертания зданий колебались и дрожали: дома становились размытыми и больше похожими на аморфные пятна; над дорогой стали появляться черные, абсолютной, первозданной черноты, пятна тумана.

                Роберто повернул на нужную им улицу: до пунтка назначения
оставалась пара сотен метров. Несмтря на то, что он утопил педаль газа в пол, скорость замедлилиась до черепашьей, но пока они всё-таки двигались. Где-то впереди, там где должен находиться дом Елены Янкович, в небо ударил столб света. Он вращался вокруг своей оси: пятна ченого тумана с грандиозной  скоростью носились по краю цилиндра вперемешку с клочьями сорванной с окружающего мира материей. Теперь все, кто был в автобусе, обратили внимание, что части зданий, деревьев, телеграфных столбов, даже дороги, отсутствуют; беззвучным  ветром уносило куски стёкол, бетона, коры, земли; из правой по ходу их движения стороны дорожного полотна на их глазах вдруг вырвало целый пласт материи, который устремясь к эпицентру пространственно-временного смерча, оставил на дороге черное пятно. Невозможно было определить его глубину: просто-напросто исчез целый фрагмент материального мира. Роберто не стал испытывать судьбу и осторожно обогнул чернильную кляксу.

                - Мне так думается, что там уже нет её дома, - наклонился к Роберто Дятел Роже, - во всяком случае...

                - Понятно, во всяком случае, её самой там уже нет, - опередил его бразилец, но ногу с педали не снял.

                Через десять минут борьбы с неподатливой исчезающей в трубе торнадо реальностью они доехали до дома, точней, до того, что от него осталось. Действительно, руины находились в самой сердцевине аномалии. От дома остались лишь пара стен, перпендикулярных друг другу с пустыми, как после бомбёжки глазницами окон. Там не было мусора и обломков, только фрагменты полов, внутренних перекрытий, мебели; из срезанных водопроводных  труб капала вода; ничего живого тоже не было.

                Роберто пустыми глазами оглядел место, куда он так стремился, ради чего перенёс столько испытаний, на мгновение застыл, а потом, что есть силы хлопнул кулаком по клаксону. Звук гудка прозучал намного громче, чем ожидалось: раздался скорее протяжный низкий похоронный рёв, отчего все в автобусе вздрогнули.
 
                Окоронкво более стойкий к различным странностям опомнился первым и тронул Роберто Карлоса за плечо.

                - У тебя есть её фотография?

                Бразилец молча достал единственное изображение Янкович, которое он получил ещё тогда, до отъезда, от Козочки Жюстин, и протянул его колдуну. Окоронкво закрыл глаза и секунд десять водил ладонью над карточкой.

                - Она жива, - наконец произнес он, - излучение слабое, но она жива.

                - Где она, посмотреть можешь?

                - Недалеко, но ехать надо. Давай баранку.

                - А если...

                - Поколдовать? Попробуем. Только там: надо находиться поближе к ней.

                Роберто Карлос уступил место за рулём Окоронкво, и они с облегчением покинули это тающее на глазах место.

                Колдун закрыл глаза и повинуясь исключительно своему внутреннему чутью повёл автобус по направлению к мосту Газела. Они удалялись от эпицентра и реальность вокруг них потепенно приобретала привычные черты. Когда они пересекли реку Сава, то об аномолиях напоминал лишь луч света, вычертивший на вечернем небе четко очерченный овал. Стали появляться легковые  автомобили, на тротуарах появились редкие прохожие. Когда они проезжали играющий огнями супермаркет, куда входили покупатели, ощущение реальности вернулось; Бобер, расстроенный эпизодом у могилы, даже предложил задержаться, чтобы окончательно прийти в себя (и прихватить чего-нибудь горячительного для успокоения), но его не поддержали: время было дорого – ведь никому не было известно, когда монстр разрастется до пределов всего города. Только когда они миновали магазин, Франческа, которая грустно смтрела в заднее окно, нервно заворочалась.

                - Ты видел? – она обратилась Лазающему Данко.

                - Что?

                - Как-то странно. Мне показалось, что когда кто-то туда входил, он ... не знаю как слова подобрать... становился плоским.

                - Двумерным. Это называется – двумерным. Я тоже заметил. – встрял в разговор Утка Василий.
 
                - Нет, ничего не видел такого, - ответил Данко и попытался рассмотреть вход в супермаркет, который по мере их удаления становился всё меньше и меньше.

                - И ещё, - понизила голос Франческа, - оттуда никто не выходил!

                Окоронкво повернул налево, миновал целый квартал посольств и выехал на улицу Королевы Натальи. Он сбросил газ, полузакрыл глаза и сосредоточился, пытаясь уловить малейшие эманации, исходящие от потеряной Янкович. Автобус остановился возле электротехнической школы имени Николы Тесла. По всей видимости школа была закрыта, только в темных окнах отражались огни находившегося напротив здания.

                «Породилиште». - прочитал Утка Василий, который начал приходить в себя после пребыванияв ином физическом состоянии. – А, ну это по-сербски «роддом».

                Роберто Карлос обтер лысину и обернулся к Окоронкво.

                - Нам сюда, что ли?

                Колдун открыл глаза и стряхнул остатки оцепенения.
 
                - Да, вроде второй этаж. Пошли.

                - Я с вами! – воскликнул Утка Василий.

                - И я! – Пёс Мигель проснулся только недавно и не видел  гротескные формы, которые принимала сейчас в Белграде реальность.

                К ним присоединился и Барсук Рафаэль, а с ним и Белиса Сабина, у которой в отличие от остальных хотя бы имелось медицинское образование. Дятел Роже не хотел отставать от своего пернатого собрата и удобно устроился на плече бразильца.

                Они вошли внутрь; им никто не помешал и не преградил дорогу. Впечатление было такое, что немногочисленные врачи и медсёстры, попадавшиеся им на встречу, были заняты  исключительно своими делами. Утка Василий попытался узнать в справочном относительно Елены, но хорошенькая рыженькая медсестра в коротком сексуальном халатике даже не удостоила его словом.
 
                - Это всё языковой барьер, - развёл крылья в стороны русский журналист.
 
                После неудачных попыток Дятла Роже обратиться по-английски и по-французски, они проследовали в самый дальний конец вестибюля, где была лестница на второй этаж. Неожиданно Роберто замер на месте, с силой хлопнул себя ладонями по ляжкам и нервно рассмеялся.
 
                - Она в роддоме! – он обнял Пса Мигеля за плечи и потрепал по загривку. – Она в роддоме! А значит...

                - Значит она вновь стала взрослой и ... – поймал его мысль Дятел Роже. – Ну, тогда всё в порядке.

                - Не всё, - прервал Окоронкво, - если бы всё было в порядке, Белград был бы на месте.

                - Во всяком случае...

                - Во всяком случае, проверить надо. – Пёс Мигель уверенным шагом направился вперед.
Они поднялись на второй этаж, и тут произошло то, что мысленно вернуло их к мрачным ассоциациям с концом света в отдельно взятой стране.

                Свернув с лестничной площадки в коридор, Пес Мигель, шедший первым не успел увернуться от каталки, которую вез ему на встречу дородный чернобородый медбрат, но столкновения не произошло и слова извинения застыли у него в горле. Каталка просто проехала сквозь Мигеля, который заизвивался в попытках втянуть живот. После каталки бестелесным облаком, будто бы он был голограммой сквозь португальца прошествовал сам медбрат.

                - Я в кино такое видел, - восхищенно изрек Утка Василий. - "Призрак". Фильм называется "Призрак".

                - Да, мне, конечно от этого легче. - ответил Мигель. Его потряхивало, шерсть на загривке встала дыбом, а в глазах застыло отвращение. – Ощущения, скажу я вам...

                - Зато мы теперь знаем, что... -  начал Дятел Роже, но Мигель раздраженно его перебил:
 
                - Что этот чертов торнадо доберется и до нас? Это и идиоту понятно. В окно посмотри.

                Все, как один выглянули в окно. Школа напротив начинала подрагивать, её контуры колебались; небо потемнело, как перед началом грозы, а вдалеке, в той стороне, откуда они приехали, был заметен широкий фронт черноты вперемешку с кусками материи, с каждой минутой приближающийся всё ближе и ближе. Только их желтый автобус цветовым пятном выделялся на фоне мрачной апокалиптической картины.

                - Нам сюда, - Окоронкво пребывал в полутрансе и ни на кого не обращал внимания. Он толкнул дверь в больничную палату под номером 14, заглянул внутрь, на несколько секунд застыл на пороге, потом протянул руку ладонью вперед, будто пытаясь почувствовать излучение и кивнул головой.

                - Это она. – он пропустил вперед бразильца, и взгляду  Роберто Карлоса предстала девочка, младенец, лежащая на груди у роженицы, в которой он без труда узнал Снежану Янкович. Мать Елены влюбленными усталыми глазами смотрела на дитё и не обратила на вошедших ни малейшего внимания.

                - И вот я даже не хочу знать, что сейчас  произойдёт, - обронил бразилец, - но к сожалению я догадываюсь...

                - Давай, - видя, что его друг и соратник побледнел, Пёс Мигель толкнул Окоронкво под локоть, - попробуй. Надо что-нибудь сделать.

                Колдун оттянул штаны, вырвал целый пучок волос и грустно посмтрел на свои лысые яйца.

                - Это почти всё, что осталось. Если этого будет недостаточно, то даже не знаю, что мы будем делать...

                Барсук Рафаэль, а за ним и остальные проследили за взглядом Белисы Сабины. Она смотрела наверх, туда, где только что ещё был целёхонький потолок. Сейчас с ним происходила метаморфоза: он истончался и становился прозрачным. Два верхних этажа свободно просматривались, как пересечение полупрозрачных линий. Казалось, ещё с десяток минут, и верх здания исчезнет совсем.

                Младенец открыл голубенькие, почти незрячие глазки и посмотрел на ввалившуюся в палату компанию.

                Окоронкво громко произнёс длинное заклятие на языке йоруба, разорвал волоски, поднес их ко рту и с резким выдохом выпустил их вперед. Затем открыл глаза и посмотрел на ребенка. Никакой реакции. Никаких изменений в окружающем пространстве тоже не произошло. Маленькая Елена закричала, начала краснеть и сморщиваться; на её тельце начала появляться слизь и кровь.

                Понимая, что сейчас произойдет, Белиса Сабина отвернулась сама и заставила отвернуться Рафаэля, а Окоронкво дрожащим голосом произнес:

                - Это всё. Ничего не получилось. – он посмотрел на практически исчезнувший потолок и добавил:

                - И еще... похоже, нам хана... 

___________________________
                продолжение http://www.proza.ru/2013/01/01/944