Вирус Pavor vulgaris. Дворец вождя. Гл. 3

Мы повторили  движение по коридору, несколько раз делая повороты   вправо – по ходу Солнца.  Подземный мир, несмотря на толщу базальтовых пластов над головами, исповедовал культ небесного светила. Значит, не так тёмен был этот мир, и Солнце  выстраивало жизнь людей даже в пещерных  глубинах.   

Наконец, оказались в большом помещении. Потолок его был высок и светился  матовым  биологическим светом. В центре потолка  открывался квадратный вертикальный ход – что-то, подобное вытяжной вентиляции. Лёгкие ленты шёлковой ткани, собранные в  длиннолепестковую ромашку,  колеблясь, показывали – воздух  нагнетается  извне внутрь пирамиды. Как это происходило – за счёт  естественной вентиляции или работал какой-то механизм – определить не удалось. В помещении стояла тишина – ни шороха, ни жужжания  тайного вентилятора. Ни звука.

Под соцветием бело-жёлтой «ромашки»  возвышался  золотой трон. Действительно, золотой или только  имитация, понять  с расстояния десяти метров было невозможно. Барельефы в зверином стиле украшали все части трона. Фантастические змееголовые создания с телом человека,  крылатые и бескрылые, львиные морды с разверстой пастью,  крысиные  короли  с зубчатыми коронами на головах,  свернувшиеся в клубок змеи, кобры с огромным капюшоном.  Верхний мир  в стиле индейских  изображений, но с примесью собственного подземного колорита.

Опершись о  сияющие подлокотники,  на троне сидела мумия в богато украшенном  одеянии, с  золотой  короной на голове.   То, что это  мумия, а не живой человек, мы  увидели сразу.  Но странно – первым нашим порывом оказалось почти неудержимое желание поклониться  важному сидельцу. Откуда появилось это рабское чувство? Может быть, к тому толкали устрашающие барельефы или огромные размеры золотого трона?  Но желание, как бы рождённое командой  невидимого, всё подавляющего существа, толкало упасть на колени. Я  усилием воли  не позволил себе сделать этого. Судя по тому, как напряглось лицо Веселина, с ним происходило то же самое.

А вот наши проводники – старик и мальчик дон Педро – низверглись ниц и  по ковровой дорожке, кланяясь на каждом метре, поползли к трону. Они  верноподданнически бормотали какие-то отрывистые фразы. Остановились в метре от подножия золотого сооружения и продолжали по очереди  рассказывать  что-то –  объясняли причину, по которой пришлось потревожить вождя. И нам  казалось, мумия  благосклонно внимает их  невнятным речам. Это было ещё объяснимо – просто мы так воспринимали картину. Но когда  мумия, не меняя выражения позолоченного застывшего лика, вдруг заговорила, колючки ужаса впились в сердце.

Мы снова испытали неудержимый позыв  преклонить колени перед «царём». Удержались от  падения  в собственных глазах, лишь крепко вцепившись друг  в друга, соединив  руки. Это помогло. Рука друга в минуту кошмара – бесценная поддержка!

Старик и мальчик продолжали вести «разговор» с мумией.  Нам  казалось – речь идёт о  нас, вернее, о нашей судьбе в этом подземном царстве. Оба ходатая  говорили горячо и торопливо. Мумия отвечала отстранённо и равнодушно. Голос её  напоминал звуки некоего музыкального инструмента – что-то, отдалённо  похожее на гобой или рожок. И этот нечеловеческий звук  усиливал  фантасмагоричность  происходящего. Временами казалось – всё это бред, дурной сон.

Мы наблюдали фантастическую картину, боясь  пошевелиться, привлечь к себе внимание «царя». Страшно было даже подумать, что могло произойти в случае, если  его незрячие глаза  увидят нас – чужаков, проникших в святая святых. Кто знает, может быть, мумия  только кажется неживой. Здесь, в пещерных глубинах, ничему нельзя доверять, даже собственным глазам. Наконец, наши ходатаи, коснувшись лбами  пола, стали отползать, пятясь  и непрерывно кланяясь. Мы последовали за ними, с трудом удерживаясь от подражания  их примеру.

Возвращение по коридору  происходило в  полном молчании. Казалось, старик и мальчик  боялись лишними звуками расплескать полученную от высшего существа  информацию. Продвигаясь по спиральному пути, уходя всё дальше от незримого влияния мумии, мы чувствовали, как постепенно проходит наваждение – легче  дышалось, проворнее стал шаг. Наконец, мы оказались на той же площади  у  выхода из пирамиды.

Старик жестами обратился к нам. Как он умудрился донести смысл  царских речей, теперь уже трудно вспомнить. Но мы поняли – за особые заслуги перед племенем  нам разрешено быть гостями подземного царства. Нельзя сказать, что после всего увиденного обрадовались этой вести, но  любопытство победило. Решили остаться, чтобы  ознакомиться хотя бы поверхностно с укладом жизни  в подземелье. Ведь нет ничего хуже «пустого» путешествия. Каждый раз, отправляясь в путь,  надеялись на открытия.

Старик повёл нас через площадь по берегу озерца  куда-то в узкие переулки. То, что здесь, на большой глубине существовало озеро с пресной водой, было решающим для подземного народа. Именно этот небольшой, но пополняемый глубинными  потоками, водоём  и позволял выжить цивилизации алинистов. Там, наверху, в свирепом безводье, людям приходилось с большим трудом добывать воду.

Для этого  местные жители использовали «туманоуловители». Это цилиндры высотой с человеческий рост, стенки которых были изготовлены из нейлоновых нитей. Туман конденсировался на стенках цилиндра и стекал вниз по нейлоновым нитям в бочку. С помощью такого устройства можно было собрать до восемнадцати  литров воды в сутки.

  Прибыли к круглому серому зданию, похожему на саклю или  чум. Вошли внутрь и оказались в  уютном зале,  по стенам которого располагались  семь  дверей. В центре зала за круглым столом  сидела  стройная  женщина в оранжевом одеянии, напоминавшем индийское сари. Она что-то растирала в ступке – коренья трав, сушёную ящерицу или  змею. Картина, напомнившая сеансы ясновидящих, колдуний, целителей, которые во множестве расплодились в городах и весях подлунного мира. Она поклонилась вошедшим и что-то спросила у старика.

После короткой беседы  хозяйка  пригласила нас  войти в одну из  дверей, которая находилась  напротив входа. Мы переглянулись и, подбодрив друг друга улыбками,  проследовали в помещение. Было впечатление углубления в  матрёшку. Особенно неприятным  оказалось возникшее  при этом чувство «запечатывания»  в нескольких  слоях и нараставшая  подсознательная тревога.  Нас загоняли всё  дальше и глубже, словно стараясь изолировать и обезвредить.

Однако хозяйка улыбалась. Плавным движением выкатила из-за тяжёлой портьеры  столик, сервированный весьма аппетитными  блюдами, напоминавшими  выпечку и  мясное рагу. В центре стола  возвышался кувшин, по форме похожий на амфору. Хозяйка налила  его содержимое в бокалы и предложила  начать трапезу. Обошла вокруг стола, указала на каждое блюдо и назвала  на своём наречии.

Видя наше замешательство,  поочерёдно попробовала пищу  из каждой тарелки и отпила из каждого бокала. Мы поняли – пища  безвредна,  и нам это продемонстрировали. Этикет у подземных  жителей был на высоте! Теперь оставалось только доказать, что гости – мужчины в полном  расцвете сил.  И мы  показали свой нешуточный аппетит.

В конце обеда  усталость и напряжение последних  нескольких часов  дали о себе знать – глаза закрывались сами собой, мы готовы были заснуть за столом. Может быть, причиной  тому служила пища – кто знает, из чего она изготовлена. Держались из последних сил, но хозяйка всё-таки  заметила наше состояние. Откинув  портьеры, указала  на две  пышные кровати. И, забыв обо всём,  мы упали, провалившись в сон.

***