Неожиданная встреча

Наконец то, я в Москве, я в России! Мне не терпелось узнать, как живут россияне, как устроилась моя родная сестра на новом месте, которая всю свою жизнь прожила в Латвии. И вот, я иду по переходу из метро на  Каланчевку, чтобы на электричке добраться до станции Тарусской, где обосновалась моя сестра. Вдруг, замечаю мужчину лет сорока, который двигался параллельно со мной, то и дело, поглядывая в мою сторону, как бы изучая меня. Наконец, он решается заговорить:
- Не могли бы вы выручить меня, - начал, на вид довольно приличный джельтмен, - ужасно хочется курить, а денег на сигареты нет.
- Сколько надо? – спрашиваю. – десять рублей, будьте добры, если можете. Я роюсь в карманах, нахожу – девять, и отдаю незнакомцу. Я продолжаю идти, и он, словно тень, не отстает ни на шаг.  Я подхожу к пригородной кассе, и он тут же. Беру билет, отдаю ему всю мелочь, с надеждой на то, что он, наконец, отвяжется, но не тут-то было. Я в туалет, и он за мной. У входа в«М» и «Ж», незнакомец, любезно предложил мне оставить вещи, а он согласен  присмотреть за ними. Я по натуре, очень доверчивый человек, но тут каким-то шестым, или седьмым чувством, уловил  недоброе.
Намереваясь попасть на юбилей, моя сумка на колесиках, не очень привлекательная на вид, была заполнена Латвийскими продуктами: бальзамом, лососем, скумбрией копченой, и, конечно же, одежда. И это добро оставить незнакомому человеку…
У меня хватило благоразумия, не расставаться со своей поклажей. В своей правоте я убедился, выйдя из туалета. Мой незнакомец, и  присоединившийся к нему субъект, явно, кавказской национальности, поджидали меня. Метров в тридцати от нас, я заметил группу из трех человек, одного из которых, я узнал с первого взгляда. Его нельзя было не узнать. Худой, длинный как жердь детина, отпечатался в моей памяти на всю, оставшуюся жизнь.
А случилось это в Риге, незадолго до развала Советского Союза.
Я с женой, нередко посещал специальный магазин для моряков где,  возле этого магазина, вертелись перекупщики, так называемые, спекулянты. Были там и  проходимцы, которые промышляли, одни, в одиночку, другие, группами.
Не подозревая никакого подвоха, мы с женой, вступили в сделку, как потом выяснилось, с настоящими бандитами.
В магазине, ничего, что могло нас заинтересовать,  мы не нашли. А когда выходили, в дверях нас встретил парень, которому, как он выразился, позарез нужны боны. Посовещавшись с женой, мы решили выручить парня, а заодно и подзаработать, тем более, что он пообещал нам приличную  сумму.
Я предложил пройти за угол, где располагался мой  джип, который я только что привез из-за границы.
Жена расположилась на заднем сиденье, а его я попросил, сесть со мной рядом. Но парень встал возле машины, и, держа в руке внушительную пачку пятидесятирублёвок, ловко манипулировал ими, почти перед самым моим носом. Вот мол, видишь…
-- А теперь, ты покажи свои боны.
В этот момент, я уже почувствовал некое коварство, но не до конца осознавал, что может произойти, я находился, как бы под гипнозом, во власти этого злоумышленника. И нехотя полез в карман за бонами. Увидев столь лакомый кусочек, боны в мгновенье ока, оказались в руках бандита, который, в мгновенье, исчез как приведенье.
Призрачными оказались наши ожиданья. Четырех тысяч рублей, как не бывало. По тем временам, сумма, которой хватило бы на полмашины. Ну что ж, где-то теряем, где-то находим, это жизнь. .Главное, она продолжается, будут и радости, будут и печали. Поэтому, нужно принимать всё спокойно, с достоинством.
 С тех пор прошло почти два десятка лет. И вдруг - , какая неожиданная встреча. В этот момент, я испытывал двойственное чувство: мне  захотелось подойти и напомнить о себе. Как-никак, нас связывают памятные узы прошлого. Интересно, как он воспримет нашу встречу. Может быть, расчувствуется и компенсирует то, что я тогда потерял.
Тогда были другие времена, да и я был в силе, в состоянии заработать,
тем более, что возможностей  для этого было предостаточно.
Сейчас же я, бедный и одинокий пенсионер, проживающий в стране, в которой простые люди, едва-едва сводят концы с концами.
Двадцать лет свободной Латвии принесли основной массе народа, нищету и страдания. Мне хотелось подойти к этим заблудшим людям, поделиться с ними своими бедами, Такая мысль на какое-то мгновенье посетила мою наивную голову. «Прилипала» же, мне предложил подождать электричку в скверике, в тени деревьев.
Я осмотрелся, и не увидел там не одной души.  От этого как-то стало не по себе. Поэтому, я решил не испытывать судьбу, и подался на перрон к пассажирам
До отхода поезда, оставалось достаточно много времени, и я использовал возможность,  чтобы  побеседовать с незнакомцем.
- Почему ты, русский, в своем родном государстве, безработный, в то время, когда приезжие, занимают доходные места? Разве ты не мог бы сидеть вместо того грузина, в том же туалете, где деньги текут, если не потоком, то постоянным ручьем? – Задал я ему вопрос,
-Что ты, здесь все схвачено, сверху донизу – последовал ответ.
А схвачено теми, кто приехал в Москву с большими, наверняка криминальными  деньгами.
Такой я увидел Москву в первый момент моего приезда. Позже, стоя в электричке, именно, стоя, поскольку вагоны были переполнены пассажирами, возвращающимися с работы.
 Била невыносимая жара. По местной трансляции объявляют, что кому-то стало плохо. Вызвали «Скорую». И не удивительно. Ведь люди вынуждены добираться от дома до работы, с работы до дома, часами.
За окошком вагона, так же унылая картина. Поля, некогда засевавшиеся зерновыми культурами, позарастали бурьяном, кустарником. И так, от Москвы до самой Тулы., Горько и обидно за россиян, за наш российский терпеливый народ, которого постоянно одурачивают сильные мира сего.
 
Вспоминаются слова Дмитрия Медведева, который говорил, что трудно еще живется российскому народу.
А ему никогда легко и не жилось, но народ живет, не унывая.
 Молодежь другой жизни не знает, сравнивать ей не с чем. Старикам же – была бы крыша над головой, а из продуктов – картошка с капустой, а если еще и огурцы, лучшего и желать не надо. Так мне рассказывала Кирилловна, с которой я познакомился по приезде к сестре в Заокский поселок.
Кирилловне восемьдесят, многое повидала на своем веку, ей и сейчас живется не сладко. Десятиметровая комнатенка, на двоих с сыном, который остался без работы. Каково им приходиться, не трудно догадаться. Но Кирилловна, несмотря на свой преклонный возраст, и нажитые за долгую жизнь болячки, держится стойко, не увидишь и тени огорчения.
Не унывает также и молодежь, местная администрация решила с помпой отметить «День поселка». Для этого были приглашены лучшие силы художественной самодеятельности.
На открытой эстраде, зазвучала манящая  музыка, которая эхом понеслась над поселком, как бы приглашая односельчан на празднование.
Спустя некоторое время, к эстраде потянулся народ: и молодежь, и старики.
К этому  времени, предвидя большого наплыва народа, подсуетились Кавказцы. Трое дюжих парня, установив столы, скамейки, и, конечно же, мангалы, принялись нанизывать шампуры. А тем временем, эстрада ожила, местные солисты, сменяя друг друга, исполняли так, что просто – мурашки шли по коже, не в пример большинству Московским, так называемым звездам.
Народ слушал исполнителей, затаив дыхание. Даже соблазнительный запах шашлыка, который до головокружения щекотал ноздри, никого не мог отвлечь от завораживающих самодеятельных артистов.
Двадцать дней, пребывания в гостях, пролетели как один день, и вот, я на Рижском вокзале, перебираю впечатления, пытаясь осмыслить происходящее в Российской действительности. Рухнула Империя, разлетелись осколки, нанося незаживающие  раны тем, кто жил и верил в светлое будущее.
Настало такое время, когда каждый занят самим собой, каждый, начиная с государственных мужей. Что уж говорить о нас, простых грешных?
Мои размышления прервала всё та же троица, которую я встретил в первый день моего приезда. Увидев своих старых знакомых, я удивился тому, что в такой огромной столице, встречаю всё ту же группу, и в том же составе. Видимо, рассудил я,криминальный мир поделен по районам. Удивило меня и то, что я увидел своего главного героя, и глазам своим не поверил. Всего лишь два дня назад программа «Время» показала облаву на Черкизовском рынке, где в поле зрения попал мой непотопляемый герой, на котором застегнули наручники. И вот, как не странно, он снова на свободе.
И тут, я вспомнил слова «Прилипалы»: «Что ты, здесь все схвачено, сверху  донизу». Не трудно догадаться, что так оно и есть на самом деле.
В этот момент, почему-то вспомнилось военное детство.
Москва, Новый год, площадь Охотного ряда, где обычно собирается множество народа, чтобы посмотреть на лесную красавицу, а заодно полакомиться горячими пирожками. Мы, вдвоём с двоюродным  братом (Нам по четырнадцать лет), используя ситуацию, забирались в толпу и шарили по карманам(чаще всего пустым карманам)и всё же, набирали достаточно для подростков, чтобы побаловать себя теми же пирожками или мороженым.
. Действовали уверенно и смело, без зазрения совести,потому, что знали, в случаи прокола, к нам на помощь придёт могущественное лицо -директор гастронома - родной отец моего брата.Директор, в то голодное время,- чуть ли не сам Господь,который худо-бедно, а что-то достанется и для семьи.
В экстремальных ситуациях, когда мы попадали в милицию,он мог подкупить любого опера.Для этого многого не требовалось - буханка хлеба, которая ценилась на вес золота, или, на худой конец, что-нибудь из круп. Ведь у каждого, как правило, детишки, которые очень хотят кушать.
 Осознание того, что мы поступаем нехорошо, причиняя боль людям, придёт гораздо позже.А тогда мы радовались, испытывая при этом особую гордость, что принадлежим к воровскому миру. Я, дворовый мальчишка, неграмотных родителей, был предоставлен самому себе. Родителям и в голову не могло придти, чтобы почитать нам, детям, книжку, или рассказать сказку. Они были озабочены  тем, как бы прокормить ораву из семи, вечно голодных ртов.

В этот раз, я решил подойти к парням, которые жили, по своим, не писаным  законам, и поговорить с ними по душам, тем более, нам есть что вспомнить.
Хотелось верить, что в каждом из них, может быть, в глубине души, живет человеческое начало. Я это знаю по себе.
Так, например, со мной, когда-то произошла метаморфоза. По мере взросления, я все чаще и чаще стал ловить себя на том, что у меня появилась жалость к своим жертвам. Сейчас больно вспоминать, когда, очистив карман, я нередко слышал истошный крик: «Ограбили!». И всё же, когда мне было лет девятнадцать,  обладая некоторой сноровкой, моя рука непроизвольно шныряла туда, где был увесистый, вожделенный кошелек. Только теперь, всякий  раз, я  возвращал его обладателю. Рисковать, ради чего?  Чтобы увидеть изумленное выражение лица? Глупо, но разве мало мы совершаем глупостей ради бравады, или сомнительного героизма?

Я собрался с духом, и насколько это было возможно, с непринужденным видом, подошел к ним со словами; «Привет, честной компании!» Улыбаясь, и, как можно непринуждённей, протянул руку главному моему герою, тем самым, вызвав в нем некоторое замешательство.
- Узнаёшь? Рига, Экспортная гавань, и специальный магазин для моряков, стараясь вызвать в нем ассоциации, называю знаковые места.
- Отец, а я тебя сразу узнал, - вмешался один из компании, - и думаю, будет справедливо, если мы тебя встретим по-братски. Предлагаю посетить ресторан «Арагви». Предложение было принято единогласно.
В ресторане нас приняли с кавказским гостеприимством, им,  как завсегдатаям, было отведено укромное место, и тотчас же был накрыт стол с национальными блюдами и бутылкой коньяка, в виде статуэтки из фарфора, с изображением то ли ангела, то ли феи. Таким коньяком мне уже доводилось лакомиться, когда-то в гостях у знакомого  олигарха. Не буду описывать достоинства этого чудо напитка, только скажу, что опьянение от него, сказочное. И обстановка, в какой я тогда оказался по воле случая, была на грани фантастики. Нечто подобное испытывал я и на этот раз.
До первой рюмки, я чувствовал себя как бы, не в своей тарелке. Но потом, после красноречивых тостов, что свойственно кавказскому менталитету, и обильного возлияния, я почувствовал себя в измерении, неописуемого блаженства, когда хочется обнять весь мир. И кажется, нет в этом прекрасном мире порока, нет дьявольщины, встречающихся на каждом шагу, а существует только добродетель, и люди, что сидят рядом со мной, не какие-то бандиты, а милые, добропорядочные граждане, с которыми можно и пошутить, и попроказничать. И то, что произошло дальше, получилось как бы, само собой. Ашот,  сидел со мной рядом, и я, будучи в эйфории, решил пошутить: правой рукой обнял его, а  левую руку запустил во внутренний карман его пиджака, и в мгновенье ока, извлек оттуда сотовый телефон.
Мне хотелось блеснуть сноровкой, и мне это удалось: как только телефон оказался в моей руке, тот час же, зазвучала незнакомая  мне мелодия, услышав которую, компания тотчас оживилась, и в то же время, в каждом из присутствующих прослеживалось недоумение. «Как же так, знакомый им аппарат, и родная для их ушей мелодия, - в чужих руках?» Я нисколько  не растерялся, улыбающийся, как не в чем не бывало, возвратил телефон его владельцу, который немало был удивлен произошедшим.
Я посмотрел на часы, и начал собираться к поезду, а Ашот изъявил желание проводить меня. Тепло, по-братски, распрощавшись с его друзьями, мы вышли из ресторана. На перроне, прощаясь, мы обнялись, после чего, он вручил мне свой телефон со словами:- «Помни Ашота, и нашу встречу» Я же со своей стороны, пригласил его в гости, с надеждой на то, что он, наконец, прозреет и в душе его возобладает человеческое начало.