Школьная тетрадь - 2 продолжение

Примечание: На фотоснимке: моя тётя Тамара с мужем Степаном Туманян


Школьная тетрадь - начало - http://www.proza.ru/2012/12/30/502

5

 Букашкин Сергей Иванович, и Букашкина (урождённая Волоцкова) Мария Сергеевна, - её дед и бабушка по отцу в  Махачкалу из Москвы приехали еще до войны в тридцатые годы. В Москве дед окончил Университет имени Я.М.Свердлова. Затем учился в Аспирантуре.
Приехали с тремя детьми: ее папой и двумя его сестрами.  И поселились на Дахадаева №44, в двухкомнатной квартире на первом этаже двухэтажного дома, в той его части, которая фасадом выходит на Советскую.
 Их подъезд был сквозным: имел выход не только во двор, но и на улицу Советскую. И чтобы не шастали посторонние, дверь из подъезда на улицу закрывали на замок, и каждый из них  открывал  парадную дверь  своим ключом.
 У них была и отдельная просторная кухня, с  окном во двор. В нее проходили  через общий с соседом коридор. В их кухне за ширмой даже имелась ванна.

В Махачкале дед преподавал историю во всех трех ВУЗах города: сельскохозяйственном, педагогическом и медицинском. И еще читал лекции в организациях и на предприятиях.
 Ее бабушка Мария, урожденная Волоцкова, мама ее отца, к сожалению, умерла задолго до ее рождения в 1942 году от болезни почек.
 
В памяти всплывает трагический случай, в конце пятидесятых годов  рассказанный маме одной из ее приятельниц или же просто знакомой про некоего преподавателя истории Малинина (фамилия изменена), покончившего с собой  выстрелом из охотничьего ружья.
Мама и отец были знакомы с Малининым, папа даже какое-то время работал вместе с ним в пятидесятые годы.
И вот спустя почти четыре десятилетия первая учительница ее младшего сына дала понять, что ей каким-то образом известна семья ее деда по отцу (кажется, от своей свекрови). Она даже осмелилась выдвинуть нелепую версию о смерти ее бабушки Марии в 1942 году, «ляпнула», якобы  бабушка покончила с жизнью (повесилась), а не умерла от болезни почек, как об этом говорил  отец. 
Примечательно, что учительница ее сына  ни словом не обмолвилась о своем родственнике по мужу, том самом  Малинине, о его трагической смерти.
Видимо, была в неведении. Ее свекрови, прежде всего, следовало бы поведать своей невестке  о судьбе их  родственника, пока она не узнала о семейной трагедии от посторонних, а не лезть в  чужую  жизнь, опускаясь  до надуманных сплетен и нелепых слухов.

Ее дед  по отцу был основательным, сдержанным, строгим, любил во всем порядок, и внуков к порядку приучал.  Он жил  в трех кварталах от их коммуналки на Советской.
У деда было много разнообразных увлечений помимо чтения: охота, походы в подмосковные леса по грибы, выращивание цветов. Дед уезжал на отдых в Подмосковье на свою малую родину в Волоколамский район, где охотился, собирал грибы, сам сушил их и мариновал. Он часто угощал их грибами.

 У окон квартиры деда было два аккуратных деревянных палисадника – один со стороны Советской, второй – со двора. И в одном, и в другом – было много зеленых насаждений: особенно  роз и  гладиолусов - любимых цветов деда. Были и фруктовые саженцы.
 В оба палисадника была подведена вода, и дед поливал растения при помощи резинового шланга, надетого на кран. В палисадниках имелись и удобные садовые скамеечки, где можно было отдохнуть в тени.
 Деду нравилось выращивать растения в своих палисадниках. Он с детства привык к работе на земле, так как родился и вырос в подмосковном селе.

В  отличие от ее отца дед в основном курил трубку, а не только сигареты. Дома он принципиально не курил, курить  выходил на лавочку в один из палисадников. Сигареты курил только с мундштуком, их у него была целая коллекция, как, впрочем, и курительных трубок; после курения он всегда тщательно чистил и мундштук, и трубку. Это занятие было для него  своеобразным ритуалом.
У деда был огромный дубовый письменный стол, на  котором находился   телефон, она до сих пор помнит номер телефона: 25 – 53.
 Помимо разнообразных вещиц на его письменном столе, её внимание  притягивала маленькая медицинская электропечь, на ней стояла крупная  химическая колба. И когда в колбе закипала вода, то ей было удивительно, что стеклянная колба не трескается.  Дед выключал печь и засыпал заварку  прямо в колбу. Настаивал, и разливал по чашкам  ароматный терпкий чай.

Ровный белый потолок
Окна прямоугольник
Блики солнца на стекле
Новый подоконник
Занавесок белизна
И обоев новизна
Свежевыкрашенный пол
К завтраку накрытый стол
Чая терпкий аромат
К чаю торт и шоколад.

В середине большой комнаты стоял массивный дубовый круглый обеденный стол, накрытый бархатной бардового цвета скатертью. На столе непременно ваза с  цветами в любое время года. Рядом – конфетница с  конфетами в блестящих золотистых и красочных обертках-фантиках, и обязательно объемное блюдо, наполненное фруктами. 
С левой стороны от входной двери, в углу рядом с окном, стояло трюмо. На нем -  разнообразные  флакончики с ароматными жидкостями и кремами.
Она с любопытством всматривалась в свое зеркальное отражение  в полный рост, так как видела его только здесь, у деда. Дома у них большого зеркала не было.
Еще ее воображение поражал буфет, «ломившийся» от хрусталя. Буфет был между  оконными проемами там же,  в большой комнате, напротив обеденного стола. Эта была какая-то искрящаяся хрустальная гора! Много  красивых огромных фужеров на изящных ножках, изысканных массивных ваз, салатниц, блюд. Масса различных рюмок, стаканчиков и прочего хрусталя.
Стены комнат были завешены коврами. Справа  перед дверью в маленькую комнатку на стене висело охотничье ружье.

Дед выписывал журналы «Охота», «Цветоводство», «Садоводство», всегда читал свежую прессу, очень любил читать книги. Отец часто брал у деда интересующую его литературу.
Слева, возле двери в маленькую комнатку, стояла этажерка, битком набитая книгами, дед и отец всегда располагались возле нее, оживленно обсуждая прочитанное.
К деду в дом она приходила как в музей, - мало что позволялось трогать руками. Поэтому чувствовала себя скованно.
Она редко бывала у деда. Хотя он всегда радушно принимал ее, вкусно, обильно и изысканно угощал. 
 Обедали вдвоем  по-семейному: не в большей комнате за массивным обеденным столом, а в маленькой узенькой комнатке, уютно расположившись за  квадратным столиком. Дед  сам накрывал на стол, привычно, аккуратно, непременно с салфеточками и скатеркой.

Дед  всегда  окружал себя изящными вещицами. Из своих поездок в Москву он привозил многочисленные обновы, она помнит его подарок – большую целлулоидную куклу. Также он часто  посещал магазин «Дагестан», что на центральной площади, и покупал приглянувшиеся предметы быта. Очевидно, эти приобретения доставляли ему эстетическое удовольствие.

Стол письменный из дуба и на нем
Расставлены различные предметы
Прибор чернильный, лампа, телефон
В дубовых рамах старые портреты
И там же, под большим стеклом
Рисунок: журавли в полете,
А сбоку книги и большой альбом
В старинном толстом переплете.
Курительная трубка и кисет,
И множество журналов и газет.
Подсвечник, подстаканник, портсигар,
Часы со звоном, вечный календарь.
Ковры, картины, на стене ружье,
И сапоги болотные при входе…
Все  его вещи ведали о нем:
Об увлечениях, привычках и природе.

Дед, заметив её тягу к рисованию, приобрел цветные карандаши, книжки-раскраски и альбом. Так что, приходя к деду, она имела возможность раскрашивать картинки или же рисовать в альбоме всё, что ей нравилось. 
Раскрашивая картинки, она торопилась, переключая свое внимание  с картинки на картинку, на что дед всегда тактично делал ей замечание:- Пока не закончишь одного дела, никогда не начинай другого.
Дед был гостеприимным, своих многочисленных знакомых и сослуживцев они с Раисой частенько приглашали в гости и устраивали застолье. У Раисы была тетушка, Анна Ивановна, которая  управлялась у них по хозяйству, хорошо готовила, так что проблем с угощением никогда не возникало.  После застолья по уже сложившейся традиции все садились играть в лото на деньги.

Дед умер в последний день апреля 1967 года, в больнице, в медсанчасти МВД, где работала врачом его жена Раиса, на ней он женился после смерти бабушки Марии. Он был гипертоником. О его смерти она  узнала от одной из приятельниц его жены, пришедшей к ним в дом с этим печальным известием.

Уходит время, как в песок вода,
Оставив о себе воспоминанья
Событья, даты, лица, имена
Заложены, впрессованы в сознанье.
Уходит время – не остановить.
Увы!.. ошибок прежних не исправить…
Все в прошлом. Ничего уже не изменить
Как говорится: не прибавить – не убавить.

Школьная тетрадь - продолжение 3 - http://www.proza.ru/2013/01/01/267