Чудо новогоднего драже

*
Мальчишка плакал. По-настоящему. Она не знала што ему сказать и от этого чувствовала себя растеряно-виноватой.

- Девонька, собирайся скорее, за тобой приехали.

Медсестра стояла в дверях, ожидая пока девочка заберёт свои «сокровища» из тумбочки и попрощается с друзьями. Наступила неловкая пауза. Обитатели больничной палаты детского отделения до того мирно сидевшие на своих  кроватях зашевелились. Напряжение в комнате нарастало. Мальчонка пуще прежнего зашмыгал носом.

- До свидания, ребята. С новым годом вас. Не болейте! Ладна?
- Ты меня простила, эN..? Прости, пажалуста! Я ведь не знал….
- ....

Когда проходили по коридору, нянечка, улыбнувшись, ласково сказала:

- Надеюсь в этом году не умудришься ещё раз попасть к нам?
- Постараюсь, тёть Дашенька. Спасибо вам, вы самая добрая тётенька на свете!

Женщина наклонилась, взяла ведро со шваброй, бодрым шагом зашагала прочь и... только по тому, как странно подёргивались её плечи, можно было понять -  не бодрый был шаг. Не бодрый.

Ты вправе спросить меня о том, што же произошло на самом деле. Уж если начала рассказывать, да-к... давай, "не тяни кота...". Должна признаться тебе, мой друг, было совсем не просто стать опять той девчонкой. Совсем не просто. И не потому, что живы мы - покуда жива Память, которая, знаю, жива и в тебе, а... страх - не обидеть бы Её необдуманным словом. Пусть живёт! Пусть приходит ко мне и к тебе тем теплом, которое бывает только в детстве, о котором мы помним всю свою жизнь.

Больница, в которую я попала за две недели до новогодних праздников, находилась в оживлённом районе города. Массивное здание с громадными окнами и высоченными потолками больше походило на покинутый хозяевами замок, нежели на больницу. Старые, крепкие стены были белёно-ухоженными, и … домашними,  што ли)) Во всяком случае, мне так казалось. В ней я чувствовала себя «своим человеком». Знала весь «старенький» персонал и никого не боялась. Надо тебе сказать, мой драгоценный)) читатель, што в детстве я была такой доходягой, ей богу, аж стыдно сейчас признаться. Болела очень часто. Главное, что обидно-то... снег никогда не ела, сосульки не грызла, а простуживалась по десять раз на год. Вот и на этот раз привезли меня с очередным бронхитом, определив в детское отделение, в палату к «разношерстой» по возрасту малышне. Самой младшей вряд ли исполнилось три годика, старшему - чуток за семь. Первые пару деньков, отлёживаясь у окна с высокой температурой, «незаметно» наблюдала за  товарищами «по несчастью», умудрившихся так же как и я, незадолго до прихода дедушки Мороза попасть в добрые лапки врачей, медицинских сестричек и нянечек. По ночам было особенно тяжко. Спать не давали не только собственный кашель, но и надрывные «ккх-ккхэканья» соседей по кроваткам. Малышка, коечка которой стояла у двери, доставала более остальных. Она просыпалась, плакала, жалобно звала маму. Молча терпеть было сложно. Ночной, резкий свет, процедуры: банки, уколы, горчичники, компрессы... В «лёжке» прошло двое суток. К обеду третьих усилия врачей ( или «без маминой» малышки?) увенчались, наконец-то, успехом: жар спал, самочувствие стало чуток лучше.

 Больница, знаешь сам, живёт по своим законам. Коль сказано: «тихий час», стал быть, так тому и быть. Ан, нет. Малышка, назову её Лялькой, раскапризничалась громче обычного. Пришлось выползать из-под тёпленького одеяльца, для того, чтобы попытаться успокоить ребёнка. Я присела на краешек и, не обращая на «крикуху» внимания, начала скручивать из полотенца куклу. Тебе, наверное, сложно представить – как это кукла из полотенца? Да очень просто! И из краешка пододеяльника можно «сплести» прекрасную ляльку! Мы ( у себя в доме ) частенько не только плели, а ещё и устраивали соревнования у кого куколка получится лучше всех. Казалось, мои усилия были напрасными, потому што рёв не стихал, но... когда «работа» была в стадии завершения, малышка замолчала, заинтересованно взглянула на меня, подалась всем своим маленьким тельцем и, вдруг, произнесла:

 - Нена, аззи ня на луцьки!
 - ....

 Девочка перебралась на мои колени, жалобно глядя мне не в глаза, нет, куда-то глубже, туда, откуда шло самое сокровенное, по щенячьи больное, в чём не хотелось признаваться никому. Было жалко Ляльку до собственных слёз, ведь она совсем кроха, без мамы, с жутким кашлем, с уколами, без привычного домашнего уюта. Я перетащила девочку на свою кровать. Старшая медсестра вначале раскричалась, мол, нельзя! нарушение всех норм и тд. и тп., но вскоре прекратила донимать младший медперсонал. Это стало моей личной, маленькой победой над «порядком» странного мира взрослых. Было здорово наблюдать за врачом, дежурными нянечками и сестричками, заходившими к нам « в гости». Их лица выражали улыбательную признательность мне!, коей ещё даже восьми лет не исполнилось. Так начиналась, наша с Лялькой, короткая дружба.

По вечерам, когда ночь синила оконные рамы, приходила Лялькина мама. Освещение палаты давало возможность ей, уставшей после рабочей смены женщине, видеть свою дочь, не опасаясь быть замеченной малышкой. Я развлекала девочку, как могла, стараясь незаметно повернуть её к окну, чтобы Лялькина мама могла видеть улыбающееся личико милой крошечки, моей маленькой, живой игрушки…. Наши «бронхитные» тела медленно, но верными шажками шли на поправку. Незаметно пролетели десять дней и вот... Ляльку выписали. После обеда пришла Лялькина мама, забрала радостно верещащую малышку домой. Доктор послушал меня и, с улыбкой сказав: «полежишь ещё денёк, здоровее будешь!», удалился. Стало грустно пригрустно. Очень не хватало Лялькиного лепета. Я отвернулась к окну, решив проспать до самого утреннего обхода, ведь это так здорово - проснулся, а ты уже на воле!,  но... не тут-то было. К вечеру у меня поднялась высокая температура. Дежурная медсестра, принесшая очередной шприц, вздыхала и охала, отчего настроение моё не улучшалось, мягко говоря…))

Утром к нам поселили нового больного. Не)). Мальчишка был совершенно здоров в том смысле! Кашлял вот только очень громко. Смешливый. Лопоухий, да конопатый. Я отродясь таких конопатых не видала. Был он постарше меня года нА два. И надо такому случиться, что «прицепился» он именно ко мне. То ли задевало его моё безразличие, то ль привык быть в центре внимания, а здесь такой «облом», говоря слогом современных детишек, не знаю. Уж и соседи по кроватям говорили ему: «Чо пристал? Отстань! У неё Ляльку забрали. Она ни с кем не разговаривает!», а «рыжик» вродь глухой. Ничем не проймёшь. Он присел на краешек моей кровати и ну, дёргать за одеяло. Такое зло меня взяло, передать не могу, вот, аж какое! Его действия не возымели успеха, так как и мы ж не «сахарные барышни» - в одеялко изнутри вцепилась руками и зубами, но виду не подаю. Тогда, наглец, потащил за подушку и здесь...

- А эээт штотакое? – сквозь вату прослышался удивлённый возглас рыжего нахала.

«Дразнит» - мелькнула мысль, но странно-шуршащий звук был реальным. Моё глупое создание одолело любопытство)) Пришлось «вытащить» голову из-под одеяла. Рыжик держал в руках небольшой бумажный кулёк.

- Сейчас поглядим на то, какие сокровища ты здесь прячешь! – прошипел вредный  мальчишка, медленно разворачивая светло-коричневую бумагу.
- Ну-ка верни! Живо! – крикнула вошедшая в палату медсестра таким голосом, как будто перед ней находился не заболевший ребёнок, а самый настоящий преступник.

Я смотрела на странный предмет, не мигая, не зная, не только откуда взялся странный свёрток, но и то, как надо реагировать на «чудо» очутившееся под моей подушкой. На помощь пришла нянечка и загадка разрешилось. Оказалось всё проще простого – рано утром, когда детское отделение смотрело самые сладкие рассветные сны, приходила Лялькина мама. Няня испугалась – вдруг я не приму «подарок», потому, спрятала его под мою подушку. Мальчишка протянул мне кулёк. На его конопатой мордашке был нарисовано разочарование, видимо, от осознания поговорки «кинанебудет».

- Снимай штаны, рыцарь. Начнём с тобой знакомиться! – расхохоталась медсестричка, выдавливая из стекляшки шприца фонтанчик розоватых капелек.

Сказать о себе: «уставилась, как баран на новые ворота», мой друг, значит ничего не сказать. Разум убёг в неведомые дали, оставив меня с чудесным кулёчком в руках, чудом от Ляльки! Очнувшись, спрятала подарок под подушку, уставилась в окно. Рыжик дождался ухода «сестры», принялся за «продолжение концерта». Так не хотелось никого слушать, если бы ты знал! Мне казалась - ещё чуть-чуть... и Лялькина мама вместе с Лялькой появятся вооон там, из-за того белого от снега дерева....

- Покажь, што в кульке, слышь-ка? – не отставал несносный пацан, дёргая меня за рукав больничной пижамы.

Мне не желалось показывать ему содержимое кулька, да и самой смотреть  «што там?» совершенно не хотелось! «Пусть останется новогодним чудом» - думала я, но мальчишка мыслил иначе. До чего ж, иногда, бывают вреднющими эти мальчишки, спасу нет!

- Ты жадина?
- Вот ещё. И вовсе не жадина!
- Тогда покажь, раз не жадина! – потребовал с ехидцей малец.

Пришлось развернуть свёрток. Внутри лежали... сахарные кругляшки драже. Полон кулёк сладкого чуда! И этот кулёк был моим! Не верилось собственным глазам, сокровищу! Ах, как обрадуются ребята, когда я вернусь...

- Таааа.... дражеээээ....-  огорчённо выпалил «сосед по несчастью». Наверное, он привык кушать настоящие карамельки?, в фантиках!, или даже.... шоколадные сладости...

- О! Придумал! А хотите я сейчас вам фокус покажу? Знатный фокус. Ни за што не догадаетесь в чём его секретик! Давай сюда свои конфетки! - и, не дождавшись моего ответа, забросил дражинку в свой рот, мгновенно разжевал, проглотил её, демонстрируя собравшимся поглазеть на фокус ребятам "итог" работы крепких зубов.

- Кто из вас самый смелый? Стукните меня по спине! – хитро улыбнулся «новенький», увидав заинтересованные взгляды на своей «неотразимой персоне». Кто-то из детей треснул «циркача» по загривку, да так ловко, аж сама испугалась – не оторвалась ли башка у сего фокусника! Однако…неее, не оторвалась. Рыжик, не ожидавший удара такой силы, вначале сконфужено скривился, затем выпрямил спину, парочку разочков кашлянул в свой кулак и…. о, святые небеса! Разжал руку. На его ладони красовалась целёхонькая дражинка. Обитатели палаты в изумлении ахнули. И вправду – фокус! Настоящий!

- Покажи, покажи ещё! – заверещали детвора, прося повторения «номера».
- А две можешь?? – ...
- Канешна, могу! - ...
- А три??? - ...
- Да хоть весь кулёк! – с гордостью нахваливал себя «молодец».
- Ух, тышшшшш… - шептала восторженная малышня.

Мальчишка посмотрел на меня, мол, не он хозяин конфет, но детям уже до того никакого дела не было, ведь главное … увидеть чудо! Я молчала. Меня, можно сказать, покорил нахальный пацанёнок с его таким же нахальным фокусом, но... факт оставался фактом – дражинка была цела!

- Ладно. Показывай ещё раз свой фокус. Только медленно! – строго добавила я, протягивая «волшебный кулёк».
- Да, пажалуста! Медленно так медленно! - захохотал лапаушик, доставая конфету.

Процедура повторилась в замедленном темпе, с тем же успехом – на ладони опять лежала нетронутая конфета, хоть все присутствующие ооочень внимательно следили за тем, как был раскушен сладкий шарик, как потом его проглотили.

- Не. Так не интересно! Вот. Считайте! – взяв в руки кулёк, предложил "артист".
- Одииин... - хором отозвалась «палата»
- Двааааа... - ...
- Триииии... - ...

... дальше, до тех пор, пока, ага, в кульке ничегошеньки не осталось. Мы замерли в ожидании. Рыжик закашлялся. Поднёс кулачок ко рту. Внимательным взором окинул публику и... вытянул руку для всеобщего обозрения. На его ладошке лежало.... чудо - одно одинёшенькое, обслюнявленное драже.

Казалось, комната разинула рот от изумления. Малышня ждали, не веря в обман, в то, што их облапошили вот так... запросто. Помню, как я, стиснув зубы, старалась не расплакаться. Орала самой себе «Не реви! Ты уже большая!», а дальше... дальше у меня началась лихорадка и того, что происходило в нашей палате я не знаю. Когда очнулась, увидела заведующего отделением, который почему-то сидел у моей кровати.

- Звоните. Пусть приезжают. – услышала я, окончательно приходя «в себя».
- Но у девочки температура подскочила до 39! – попыталась возразить дежурная медсестра.
- Звоните! Она здесь не выкарабкается. – сказал, как отрезал, доктор.
...

Мальчишка плакал. По-настоящему. Она не знала што ему сказать и от этого чувствовала себя растеряно-виноватой.

- Девонька, собирайся скорее! За тобой приехали.
Медсестра стояла в дверях, ожидая пока девочка заберёт свои «сокровища» из тумбочки и попрощается с друзьями. Наступила неловкая пауза. Обитатели больничной палаты детского отделения, до того мирно сидевшие на своих  кроватях, зашевелились. Напряжение в комнате нарастало. Мальчонка ещё громче зашмыгал носом...

- До свидания, ребята. С новым годом вас. Не болейте! Ладна?
- Ты меня простила, эN..? Прости, пажалуста! Я ведь не знал...
- ....

Я простила тебя, Рыжик.
Слышишь? Простила!
И мне теперь совершенно всё равно видишь ли ты горошины, катящиеся сейчас по моим щекам, слезами новогоднего драже,
Памятью…. маленькой Ляльки....
*

27.12.2012г.   14:59
*
Спасибо Автору Фото

© Copyright: Нелл Вилде, 2013
 Свидетельство о публикации №213011300824
Список читателей / Версия для печати / Разместить анонс / Редактировать / Удалить