Случай в аду-3. Пустыня Уныния

Господи помилуй!

                Случай в аду-3. Пустыня Уныния.
                (Непредвиденное продолжение)               

                Бродящим по этой Пустыне посвящается.
                А еще – мне давно хотелось что-нибудь посвятить светлой памяти
                моего любимого Грина Александра Степановича – Вот
                посвящаю …
                Автор.

                Вопрос : Если Царство Небесное по словам
                Спасителя внутри нас, то ад где?

                Ответ : Там же. Там же. В том самом месте, ад …
                Сердце наше – это вот где  - Рай и ад.
                Достоевский же, хорошо же это сказал,
                что дъявол с Богом борется, а поле боя –
                что – сердце человеческое …
                Профессор Московской Духовной Академии и
                Семинарии Алексей Ильич Осипов.

   Шел уже третий земной год с того времени как он забрел в эту Пустыню. Определенно, это была Пустыня Уныния. Ничем другим она не могла быть для него, ибо он и эта Пустыня оказались сродни друг другу. Он и Она это чувствовали.

   Он уже и не помнил, как Она вдруг оказалась на его пути. Он тогда был слишком погружен в себя, в свои несчастья, и видимо не заметил тропинки спасительного пути, огибавшего эту Пустыню, и, ступив на ее территорию, незаметно для себя, углубился в Нее, и … потерялся.

   Эта Пустыня, как и всякая другая пустыня на Земле, была безлюдна и пустынна – одним словом – Пустыня. Безбрежные дали однообразия, в которые ушла его потухшая душа, сделали его частью себя. И он брел по этой Пустыне не в силах поднять глаза к Небу. Пустыня Уныния давила на него. Уныние ведь грех – и как всякий грех – давит, и не дает … И даже, если человек, вдруг начинает с ним бороться, грех будет еще долго преследовать человека и будет бороть и давить …

   Он знал, единственное, что у него осталось – это МОЛИТВА. Только она может противостать греху, и попавший в Пустыню Уныния, всмотревшись в даль, вдруг слабо, еле различимо, на самой линии горизонта, неожиданно заметит видение НАДЕЖДЫ. А потом это видение также ускользнет от его взора, но не совсем, он сохранит это видение в памяти своего сердца. И когда у него постепенно начнут отмирать чувства, ум, само тело, и останется последнее – сердце – Оно еще долго не угаснет, ибо Оно – это даже не совсем лично его, а это частичкаТОГО, КТО оставил в нем СВОЙ ОБРАЗ ; это элементарная частичка ПОДОБИЯ, которое он так и не сумел взрастить в себе … И вот Пустыня Уныния. Надо сказать – Ве-ли-ка-я Пустыня. Чем-то адским дышит эта пустыня. Как сказали бы на Земле – это филиал … своего рода филиал преддверий ада. А что такое ад, как ни странно, он представление имел. Откуда у него это знание, эта память?

   Странно, уже столько времени он шел, а приступов голода или жажды он не испытывал, иногда он даже пытался радоваться некой неожиданной встрече, а особенно, если замечал во вдруг расступившемся унылом небе, сверкающую и влажную РАДУГУ! И тогда пустыня заполнялась миражами (миражами ли?) зеленеющих и благоухающих оазисов ЖИЗНИ, в которых он встречал по-настоящему, по-искреннему добрые лица, прямые и честные – крепкие рукопожатия, видел неподдельное сочувствие и соучастие, и тогда приходили покой, умиротворение и радость. Вдруг, иногда он ощущал среди этих добрых рукопожатий – прикосновения – прикосновения чьих-то рук, и удивленно, отчетливо ощущал их невероятную нежность, и невозможную, не сравнимую ни с чем, чистоту. И он начинал искать владельца этих неземных прикосновений, и ему даже удавалось поймать тот испытующе добрый взгляд больших серо-голубых глаз … в обрамлении тонких, волнистых, мягких каштановых прядей … И рождалось ЧУВСТВО, неизвестное ему. И он тянулся к этим чистым, светлым глазам, тонким чертам лица, рассыпавшимся свободно по хрупким девичьим плечам воздушным волосам – к той незнакомой душе, но отчего-то такой близкой ему и родной … душе, сохранившей в себе то, что он когда-то утерял …

   Но вот Пустыня опомнившись вдруг, словно спала, постигшая ее оторопь, начинала подниматься смерчами и песчаными бурями, и заслоняла от него те спасительные миражи (миражи ли ?), и он, ступив неверно, уходил дальше, а Пустыня была безбрежна, и он уже начинал думать, что она без края и конца, как и само Уныние.

   Приходило время, бури и смерчи утихали, словно повинуясь ЧЬЕЙ-ТО непреодолимой ВОЛЕ, и он пав на колени, молился и молил … И приходила тишина и долгожданный, нездешний покой. Так проходил день.

   Потом приходил другой день. Он, пройдя сон, вставал и двигался дальше. Иногда его догоняли Голоса … Мы сказали, что его Пустыня Уныния была безлюдна, и это так. Голоса же были тех, кто сторожит Пустыню Уныния, и это были не люди. Он почему-то это знал. И еще он знал, что задача этих Голосов – оставить его в Пустыне Уныния – навсегда! Голоса никогда не говорили явно, видимо, он еще не достиг тех, самых отдаленных областей Пустыни Уныния, где эти голоса звучат явно, и более того, там, говорят, вас встретят и сами владельцы этих голосов, а еще, как говорят на Земле, что «шутки с ними плохи», и убежать удавалось немногим, и только тем, кто в последние минуты окончательного забытья, вдруг, словно ощутив толчок своего сердца, СПАСАЛИСЬ, вымолвив, уже посиневшими в предсмертии, губами – СПАСИТЕЛЬНОЕ ИМЯ! – ИИСУСА ХРИСТА!


   Голоса никогда не говорили прямо, но он всегда слышал подтекст их слов : «- И не надейся»; «- Все кончено»; «-Так будет всегда». И цепочка этих безнадежных утверждений, сводилась к главному : «- Не верь!».

   В другой раз они говорили : «- Пойдем с нами, и будешь счастлив!»; «-Ты ведь заслужил это»; «- Зачем тебе Правда, ты присмотрись, ведь так давно никто не живет» - врали они ; «-Ты решил быть похожим на ИМЯ? (они не решались произносить ИМЯ вслух – ОНО было для них страшно) Да брось, пустое, у тебя не получится, как не получалось до сих пор»; «-Простит? А если не простит? Нас ведь не прощает» - вдруг проговаривались они, и яд их слов оставался неприкрытым, и дышал, и отравлял зловонием и без того мрачную Пустыню Уныния.

   Потом Голоса все же затихали, и для него наступала передышка. Он останавливался, пытался сосредоточиться и анализировать : «Как же он здесь оказался?»; «Что же это за место такое – Пустыня Уныния?»; «И как найти выход – услышана ли его молитва?»; «А может у НЕГО иное мнение?». Он окидывал взглядом окрестности, как и прежде они были однообразны. Заканчивался этот обзор взглядом ввысь – в Вышину недосягаемую – В Вышину СПАСЕНИЯ – В вышину, где нет пустыни уныния, куда ей не под силу забросить свои пески и смерчи. Казалось, что за серым воздухом Синева Вышины – недосягаема …

   Все его размышления и поиски в себе слышались неясными ответами, и только лишь ИМЯ, так когда-то чудесно обретенное им, давало ему силы идти, преодолевая бархан за барханом этой Пустыни Уныния. А еще, те прикосновения, тех нежных рук, которые сохраняла память его немеющего временами сердца … Так это все было по-человечески, так по-земному… И он шел дальше. И день сменяла ночь, солнце сменяла луна, и обратно – сон сменяла явь, и один шаг его, сменял другой …

   А может и не зря забрел он в эту Пустыню, как-то подумал он. Уныние как следствие скорбей, может показать ему тот безликий, мрачный мир, куда он сам завел себя, но может указать и ПУТЬ СПАСЕНИЯ – чрез ВЕРУ и НАДЕЖДУ – к ЛЮБВИ – в КОТОРОЙ, и это он откуда-то тоже знал, можно раствориться, ничуть не потеряв себя, а наоборот – обрести себя, и обрести ВСЕ!.. А может – вернуть ВСЕ?!.

   …

   Однажды, поднявшись на очередной, неизвестно какой по счету , бархан, он, глянув вниз, не поверил своим глазам. Внизу протекал ручей, у которого суетились люди. И так, все это было обыденно, что ему на миг показалось вся призрачность его долгой пустыни.

   Он поспешил спуститься к людям, которые споро обсуждали, как пересечь этот ручей. И он было тоже присоединился к обсуждению, но потом, вдруг каким-то внутренним чувством уловил нить образа – в самом деле – какой ручей может быть здесь. И он понял – РУЧЕЙ – это РУБЕЖ – на одной стороне заканчивается один земной год, а на другой начинается – другой земной год. Он пригляделся, стоя здесь, что же ждет его там, на другой стороне – и он увидел тропинку, которая вилась в даль, с одной стороны – справа, высилось что-то похожее на серые горы, а слева блестел яркой, невероятно свежей зеленью, высокий лес, а впереди и вокруг, и везде, было так солнечно и светло, что он, подавшись вперед, перешагнул ручей, и оставив его позади, устремился навстречу НОВОМУ, еще неизвестному ему …

   P.S. Он сделал первый шаг, но здесь его догнала мысль … или Голос (?) – «-А может это мираж?» …

   - Мираж ли? – Сам ответил он вопросом на вопрос, и отбросив все сомнения, с ВЕРОЙ в СПАСИТЕЛЬНОЕ ИМЯ, устремился ВПЕРЕД!..

                29.12.2012 – 01.01.2013 гг.               
               
               
Авторство картинки - на сайте : Одиночество, свет, пустыня, фото, обои, картинка 129068.
http://kontrolja.net/wallpaper…


   Сообщение для Антонины Федоровны Курмановой (не удалось написать рецензию на вашей страничке на прочтение "Жду мая") :   
   Храни Вас и ваших родных Господь! Здравствуйте Антонина Федоровна!И Вы похоже где-то долго были в пути? Вы Столького ждали от мая, а я то как жду, ну может хоть и меньше от Нового года!
С Новым Годом Вас и приближающимся НЕУМОЛИМО, наперекор всем страстям и концам света - Светлым и Спасительным РОЖДЕСТВОМ ГОСПОДА НАШЕГО ИИСУСА ХРИСТА!
С уважением, все еще живый в помощи Вышняго,
Владимир Антонин.