Сказка 3. Глава 15. Стандартная анальная пробка

Продолжние. Начало http://www.proza.ru/2013/01/01/944


                Никто не хотел проверять на себе законы  гравитации и лететь со второго этажа вниз. Стены палаты начали таять; теперь сквозь них стали видны коридор и соседние палаты, и друзья со всех ног бросились к двери. Чтобы не создавать толкучки, Дятел Роже решил попробовать пролететь сквозь стену, и у него это получилось. Его примеру последовали и остальные: не останавливаясь перед препятствиями, будь-то стена, дверь или перегородка, они устремились к лестнице, ведущей вниз. Вдруг Окоронкво, который бежал первым, резко остановился и развел руки в стороны, и в него по инерции врезались все остальные. Он аккуратно попробовал ногой ступеньку, потом перенес на неё весь вес тела. Ступенька выдержала. На какое-то мгновение все замерли  и осмотрелись: сквозь стены больницы была прекрасно видна улица со стоящим на ней желтым автобусом; соседние здания тоже теряли четкость и монолитность: школа на глазах становилась прозрачной, в скоплении линий теперь хорошо были видны растущие за ней кусты и деревья. Внезапно послышался низкочастотный гул, от которого печенка попыталась выпрыгнуть наружу и до ломоты свело зубы: все застыли на месте не в силах пошевелиться и увидели, что в небе поднимается облако гигантского взрыва, по форме напоминающего стандартную анальную пробку. Позже пришел и звук, точнее отдаленное раскатистое эхо: до Толерантовки было около шестиста километров и звуковые волны до Белграда дошли уже угасшими. Зато дала о себе знать взрывная волна. Застывшие перед этим грандиозным, полумистическим зрелищем друзья как в замедленной съемке наблюдали за её постепенным продвижением. Фронт  взрывной волны продвигался медленнее, нежели при обычном взрыве, и характер его был другим: вместо разрушений происходила кристаллизация пространства; исчезнувшие части материального мира возвращались на свои места, прозрачность уступала место насыщенности, сумбурное переплетение линий превращалось в стены, окна, стобы, застывшие авомобили.

                - И, всё-таки, надо валить, - констатировал Пёс Мигель и подтолкнул окаменевшего Окоронкво.

                Все, будто проснувшись, зашевелились и быстро спустились по лестнице. На первом этаже творилась полная неразбериха: персонал и больные то исчезали, то появлялись из ниоткуда, возникали и пропадали каталки, капельницы и кресла для посетителей: будто больница переживала все стадии своего становления, все ремонты, реконструкции или перестановки. Прямо за ними вдруг отуда ни возьмись, будто выпрыгнула из параллельной реальности гипрочная перегородка. Утка Василий, который передвигался медленнее остальных и не успел её проскочить до полной материализации, кончиком крыла застрял в ней; пришлось медицинскими ножницами, позаимствованными с ближайшего стола, отрезать ему несколько перьев. После этого все начали продвигаться вперед медленнее и осторожней: никого не прельщала перспектива случайно застрять в бетонной конструкции или быть разрезанным пополам появившимся оконным стеклом.

                Они выскочили наружу и увидели Бобра, Булыгу и Козочку Жюстин, зачарованно любующихся апокалиптическим зрелищем взрыва.

                - Неужели получилось? – восхищенно ахнул Бобер и перевел взгляд на гордого сияющего Барсука Рафаэля. К его левому плечу прижалась Белиса Сабина; она полузакрыла глаза и с умилением почёсывала испанца острым коготком между лопаток.
 
                - А то! – только и ответил он.
 
                - Осторожно! – перекрывая непрекращающийся, но уже ослабевший гул, прокричал Дятел Роже. – Уйдите с дороги!

                Из-за фокусов со временем на проезжей части сейчас было особенно опасно. Не вдаваясь в ненужные объяснения, Роберто Карлос затолкал всех в автобус.

                - Едем к её дому? – Пес Мигель вопросительно посмотрел на бразильца.
 
                - Рискованно. Там эпицентр, - вклинился Дятел Роже.
 
                Роберто Карлос будто не слышал ни того, ни другого. Он сел за руль, поставил на него руку и оперся на неё. С минуту он тяжелым взглядом смотрел сквозь лобовое стекло на светящееся облако, не оставившее камня на камне в Толерантовке, в этом гнезде порока и разврата. Оно поднималось все выше и выше, освещая вечернее небо всем спектром красок, от холодного фиолетового до яркого, горячего красного. Никто не решался прервать молчание Роберто: это было его дело, его обещание Снежанне спасти её дочь, его рыцарским приключением и его, если в конце концов они потерпят фиаско, горьким разочарованием.
 
                Наконец он оторвал взгляд от окна и рассеяным взглядом скользнул по салону:

                - Ночуем здесь. Завтра поедем.

                Никто особо не спорил и они устроились на ночлег, отогнав автобус в дальний угол школьного двора.


                Утро встретилось с многострадальным школьным автобусом, соединив с его блестящей, желтой омытой ночным дождём поверхностью радостные лучи солнца. После метеорологической неразберихи апокалипсиса светило торопилось вновь взойти на трон и заявить о своих правах.

                Занавески на окнах вчера никто так и не задернул: день побега был настолько насыщен, что после решения Роберто Карлоса все буквально попадали и заснули мертвым сном.

                Белград медленно, но верно приходил в себя. По ещё вчера  безлюдным улицам спешили на работу прохожие; от повреждений не осталось и следа; небо и земля не поменялись местами; у роддома привычно суетился медперсонал, курсировали машины скорой помощи, а само здание было целым и невредимым. Вчерашний взрыв в Толерантовке уничтожил и монстра, и наведенное Ведьмой Тоней Из Блэр колдовство. Было очевидно, что мир быстро восстанавливался, залатывая дыры в пространстве и времени, но  судьба Елены Янкович так и оставалась неизвестной. Даже Роберто Карлос за приключениями в Толерантовке как-то позабыл ради чего они, эти приключения, были затеяны. Они добились своего и привезли с собой Окоронкво, но его контрмеры оказались бессильны. Зато сработало то, чего никто не ожидал: подстроенный ими взрыв вернул всё на свои места. И теперь оставалось только одно - ехать в дом, где несколько дней назад суровый бразилец дал клятву Снежанне, что спасет её дочь от исчезновения в небытие.
 
                Пёс Мигель сел за руль, и они тронулись в путь. Всю дорогу до дома Янкович Роберто Карлос не проронил ни слова. Он был отстранен, будто отпустил события на волю случая, и поглядывал на их течение со стороны. Его никто не беспокоил, да и вряд ли кто-нибудь сейчас мог до него достучаться.

                Уже возле самого дома Дятел Роже хотел было задать бразильцу какой-то вопрос,  но, увидев выражение его лица, удержался.

                Дом стоял на месте;  в его облике ничего не изменилось, кроме того, что он казался новее и чище. Они поднялись на третий этаж и Роберто, помедлив, изо всех сил надавил кнопку звонка. И только один из них, Барсук Рафаэль, научившийся за время путешествия наблюдать, анализировать и молчать, когда не спрашивают, заметил, что никакой треугольной выщербины на кнопке теперь не было.

                Продолжение http://www.proza.ru/2013/01/03/1817