Ворона Каркуша

Эта история случилась, когда я училась в седьмом классе. Однажды, возвращаясь из школы домой, я услышала очень близко громкое карканье. Обернувшись, я заметила, что кусты шевелятся. В кустах оказалась самая обыкновенная ворона. Необычным было только то, что одно крыло у нее было не сложено на спинке, а волочилось по земле.

Я подошла к птице. Она испуганно забилась и попыталась от меня удрать. Тогда, двигаясь очень медленно, я показала ей обе мои свободные руки в знак того, что в них ничего нет. В жесте, понятном всем животным, я протянула ей обе ладони. Сначала она больно клюнула меня в палец, но потом, подумав и посмотрев на меня, осторожно переступила лапками шажок, другой и подошла ко мне. Я постаралась взять ее очень бережно, но все равно птица напряглась, когда я нечаянно задела крыло. У нее были глаза, полные мольбы и боли.

Не задумывалась о том, что я делаю, сразу понесла ее домой, а потом набрала номер телефона ветеринарной клиники, чтобы узнать, как работаю врачи.

В коридоре, в ожидании приема сидело много народа, у каждого на руках были их питомцы: кошки и собаки. Птиц не было ни у кого. Ворона испуганно прижалась ко мне здоровым боком. Я чувствовала, как бьется ее испуганное сердечко. Умные черные глаза-бусинки смотрели на меня с надеждой. Птица как будто все понимала и верила, что я ее спасу.

Наконец, дошла очередь и до нас. Ветеринар не стал надо мной смеяться, но, смутившись, попросил, чтобы я записала в регистратуре, что приносила домашнего попугая. Я не стала ни о чем спрашивать, а просто сделала, как он меня просил.

Оказалось, что у вороны сломано крыло. Ей наложили какую-то особую повязку, которая фиксировала кости крыла и помогала им правильно срастись. Мне было велено ухаживать за вороной и принести ее на прием через две недели. Заодно мне дали какие-то капли, которые нужно было капать на холку птицы, чтобы избавить ее от паразитов.

Моя ворона была спасена. Оставалось самое трудное – уговорить маму, чтобы ворона пожила у нас.

Дома мне пришлось разыграть целый спектакль, чтобы убедить домочадцев, но, в конце концов, я все-таки получила согласие держать ворону в своей комнате с оговоркой, что я сама за ней буду ухаживать.

Я оборудовала для своей необычной питомицы в углу комнаты насест, под него на пол положила клеенку, а сверху – старые газеты, поставила плошку с кормом и банку с водой. Оказалось, что ворона вполне может подцеплять даже очень маленькие зернышки своим длинным клювом, а вот пить ей удобнее из высокого сосуда.

Первую ночь ворона очень страдала, возилась, издавала какие-то жалобные звуки и даже пыталась взлететь. Только под утро мы обе с ней уснули. Наш сон прервал безжалостный звон будильника.

Я очень боялась за мою Каркушу, уходя в школу, ведь у нас в квартире уже жили две кошки. Конечно, я закрыла дверь в свою комнату, но не была уверена, что в мое отсутствие ее кто-нибудь не откроет. Я хотела поднять повыше насест, но испугалась, что ворона может упасть с него и разбиться. Приколов к двери комнаты записку «Не открывать!» я, с тяжелым сердцем, пошла на уроки.

Когда я вернулась домой, сердце мое так и ухнуло от ужаса. Моя комната была открыта, на насесте Каркуши не было, а на моем диване развалилась кошка.

Я чуть не заплакала от досады. Но через некоторое время я услышала сначала шорох, а потом громкое карканье откуда-то сверху. Оказалось, что ворона каким-то образом взобралась на шкаф и теперь оттуда победно взирала на нас.

Кошка от зычного голоса Каркуши прижала уши и рванула со всех четырех лапок прочь из комнаты.

Достав ворону со шкафа, я посадила ее на насест, налила свежей водички и покормила ее принесенными с улицы дождевыми червяками. Аппетит у моей птицы был отменный. Она с большим удовольствием съела все лакомство, а потом закусила еще зерном и хлебом.

Потом я покормила кошек, которые очень ревновали меня к новой любимице, и все никак не могли успокоиться, жалобно мяукали и заглядывали мне в лицо.

Вскоре оказалось, что ворона вполне может за себя постоять. Она замечала приближение кошки и каркала во все воронье горло. Кошки очень пугались и убегали. Для непонятливых, птица могла еще и разъяснить, кто тут главный, при помощи массивного клюва и когтистых лап.

Надо сказать, что голос вороны очень громкий. Когда мы слышим их на улице, нам и там кажутся их голоса громкими. Дома, в замкнутом помещении от вороньего карканья закладывает уши.

Первое время, нас с Каркушей будил мой будильник. Ворона просыпалась и начинала громко радоваться новому дню и моему пробуждению. Думаю, этот наш подъем слышал весь многоэтажный дом.

Через неделю наши домочадцы слезно попросили меня не заводить будильник, чтобы не прерывать сладкий сон вороны, пообещав, что станут по очереди будить меня сами.

Однако, моя Каркуша уже привыкла просыпаться в одно и то же время и выполняла функцию будильника, начиная громко каркать ровно в 6-30 утра. Мне приходилось быстренько вставать, чтобы не перебудить всю округу.

Шло время. Крыло вороны полностью зажило. Теперь она начинала пытаться летать по комнате. Я боялась, как бы она не разбилась о стекло, но птица оказалась на редкость сообразительная. Она подлетала к подоконнику, мягко шелестя крыльями, садилась и задумчиво глядела в окно. Была осень. На улице лил холодный дождь. Я пожалела Каркушу и оставила ее зимовать в нашем доме.

Каркуше очень нравилось сидеть на моем плече. Особенно, когда я кушала или делала уроки.

Чтобы моя ворона не запачкала мне одежду (ведь птицы не могут контролировать испражнения), я завела особое старенькое полотенце, которое стелила на свое плечо. Каркуша всегда ждала, пока я постелю полотенце, намекая всем своим видом, чтобы я поторапливалась, только потом осторожно садилась, стараясь не причинить мне боль своими когтистыми лапами. За столом я всегда делилась с ней вкусными кусочками. Оказалось, что вороны питаются всем тем, что ест и человек: хлебом, сыром, колбаской, мясом, курицей, фруктами и овощами.

Каркуше очень нравилось своим длинным клювом переворачивать страницы книг, однако, я боялась, как бы она не попортила мои книги или учебники. Я специально для нее достала свой старенький букварь. Было забавно смотреть, как она с важным видом сидит на спинке стула и перелистывает страницы букваря, смотрит на страницы, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону. Сестренка шутила, что так моя ворона может научиться читать.

Я не знаю, насколько ворона могла понимать, что ее громкий голос неприятен для человеческого слуха, однако, со временем она перестала каркать почти совсем. Когда ей надо было меня разбудить, она садилась рядом и осторожно, клювом касалась моего уха или руки. Каркала она только тогда, когда считала, что ей грозит опасность. Особенно она боялась мою маму, которая, бывало, замахивалась на нее полотенцем.

Так прошла зима и наступила весна. Я сделала традиционную весеннюю генеральную уборку, а Каркуша мне активно «помогала», таская в клюве всякие блестящие предметы. Теперь мы с ней стали запирать дверь от кошек и открывать окна и балконную дверь. Каркуша грелась на весеннем солнышке, сидя на балконе или на подоконнике. Иногда ворона взлетала и делала круг почета, но всегда возвращалась обратно. Если окно бывало закрыто, то она терпеливо негромко стучала в стекло клювом.

Мне уже казалось, что моя питомица никогда меня не покинет. Но однажды она слетела с балкона и уже не вернулась. Я ждала ее днем и ночью, не закрывая окна, я искала ее на улице – все было тщетно.

Однажды, уже летом, когда я возвращалась из магазина домой, меня окликнуло радостное воронье карканье. Это только кажется, что у всех ворон голоса одинаковые. Я сразу же узнала свою любимицу. Она опустилась передо мной на землю, а следом за ней неуверенно, робко, шел молодой желторотый птенец. Размером он был уже почти с мамочку, уже научился летать, но все еще беспомощно открывал клюв, требуя, чтобы его накормили.

Этим летом я еще несколько раз видела свою Каркушу, но вскоре она обо мне позабыла, и больше мы с ней не встречались.