Полгода на жизнь. Глава II сырая

II

Когда имеешь дело с самоубийцей, есть определенный порядок действий. Всех полицейских обучают этому порядку, так, на всякий случай. Итак, сначала ты должен войти в доверие. Нужно найти общую волну, найти способ расположить к себе человека. Надо хотя бы вывести его на разговор, попытаться снизить напряжение и обнаружить в себе те черты, которые бы ему понравились. Это не так уж просто, потому что многие самоубийцы грубы и любят сквернословить через каждое слово. Почему-то все они считают, что остальные обязаны им только из-за того, что им наскучила жизнь. И поэтому, видите ли, они могут ругаться, кричать, язвить, а окружающие должны кивать и с сочувствием и жалостью шептаться: «Ему плохо, пусть выговорится». Чушь!
Я несколько раз сталкивался с подобными случаями. Можно даже сказать довольно много раз. И практически все эти самоубийцы были на одно лицо: они нервничали, боялись завершить начатое. Я понимал это, это понимали они, это понимали все окружающие. Но мне все равно приходилось играть свою роль и отговаривать их делать то, что они делать не собирались. Такова моя работа.
Невероятно, сколько я успевал подумать, пока стоял там, рядом с ним. Не знаю, как и почему, но я чувствовал, что понравился Алану, впрочем, как и он мне. Мы словно были в чем-то одинаковы, чем-то похожи. Казалось, будто наши сердца соединены нитью, незримой нитью, и мне даже почудилось, что они бьются одновременно. Знаете, всегда чувствуешь близость, если твое сердце бьется в такт с другим. Как будто я нашел того, кого искал всю жизнь. Я просто обязан был его спасти, помочь вернуться на верную дорогу.
Я перешел к самой сложной части работы - шагу второму – отвлечь. Полицейский должен затронуть именно ту тему, которая заинтересует человека, именно тот вопрос, на который он будет искать ответ. Когда человеку нечего терять, заинтересовать его безумно сложно. Единственный выход – искусственно создать причину жить. Почти всегда эта причина для других кажется не очень значимой, и любой человек в повседневной жизни рассмеялся бы над этим, но для потерянной души такая причина становится смыслом жизни. И этот едва видимый смысл трудно обнаружить, он зависит от характера, образа жизни, интересов. Черт знает, от скольких вещей он зависит! Эта работенка для психолога, причем работенка этак месяца на два, но в тот момент, в ту секунду у меня не было времени на раздумья – я сказал первое, что только пришло мне на ум; то, что тогда мне показалось единственно верным решением.
-Уговор. Вы ведь уже ничего не теряете?
И этим наугад выбранным предложением я попал в точку. Безжизненные глаза Алана загорелись пламенем, на бледном лице выступил румянец. Да, прямо в цель. Я попал прямо в цель!
-Пытаетесь отвлечь меня, Джон? – улыбнувшись, Алан немного отстранился от ограды. Мое сердце бешено колотилось, глаза бегали, я пытался придумать что-нибудь еще. Он мог сорваться с крючка.
-Пойдем на сделку, - стараясь спрятать волнение, промолвил я.
-Сделку? – он поднял брови и сделал удивленное лицо. – И в чем же смысл ее?
-Вы не прыгаете, а я помогу вам найти смысл жизни. Ну как? – я никак не мог остановить свой взгляд, понимая, что несу чушь.
-Боже, что за… Что вы несете? – он взмахнул руками. – Вы что смеетесь надо мной? Мне, по-вашему, пять лет?
-Полгода.
-Что, простите?
-Срок полгода. Если через полгода вы не откажетесь от идеи самоубийства, мы сделаем это вместе.
Тишина. Время замерло. Я сглотнул. Алан медленно опустил руки и ссутулился. Сарказм и надменность в его глазах сменились испугом, а затем сожалением. Похоже, он совсем не представлял, что кто-то другой может покончить с жизнью, и считал, что для него всегда есть выход. Но его собственная жизнь ему казалась законченной.
- Нет, вы не должны… - он запнулся. – Это мое дело. У вас своя жизнь, свои…
- Нет, нет, - я его перебил. - Ты был прав. У меня нет семьи, работа стала однообразной, а жизнь обыденной. У моей жизни тоже нет смысла, так что в принципе, я не боюсь умереть. Я просто… - я опустил глаза и покачал головой. – Ты согласен?- спросил я через минуту.
Алан стоял, сжав губы. Видимо, он никак не мог понять, шучу я или нет, и что ему лучше сделать. Он стал осматриваться, тереть глаза и ходить из стороны в сторону. Хороший знак. Теперь он уже сомневается, стоит ли ему покидать наш скучный мирок. Я чувствовал, что практически поймал его.
-Это глупо, - произнес он после недолгого молчания.
-Ты часто повторяешь это слово. Считаешь меня глупым?
Он бросил на меня унылый взгляд и отвернулся. Снова воцарилось молчание. Спасатели засуетились, пытаясь разглядеть, что происходит между нами. Я облизнул губы. Я не мог ждать, ожидание убивало меня.
- Алан, ты согласен? – я почти прокричал это. Задержав дыхание, я закрыл глаза и осторожно вдохнул.
Паренек будто был поражен ударом молнии. Наверное, он никак не ожидал услышать крик в такой момент, тем более от незнакомого человека вроде меня. Видимо, он ожидал услужливости и обходительности от меня, но не тут-то было. Я слишком сильно нервничал.
- Вы не сможете переубедить меня. Ваша сделка просто… просто… да я даже слово не могу подобрать!
-Фарс?
-Да! Именно! Фарс и ничего более!
Я еле сдержался, чтобы не засмеяться. У Алана в этот момент было такое строгое, оскорбленное лицо и такие искрящиеся глаза, как будто он пережил унижение всей своей жизни и пытался отстоять свою честь. Если бы я засмеялся, он бы мне этого не простил.
-В любом случае, это не имеет смысла. Ваш уговор мне совершенно неинтересен, так как не несет никакой выгоды и не интригует меня.
-Ты не веришь, что я это сделаю? – я строго посмотрел на Алана. Он опустил взгляд и прокашлялся. – Я сделаю. Поверь мне, сделаю. И ты сейчас врешь. Тебе интересно, чем же это все закончится, прыгнем мы вместе или найдем выход, как я буду искать новые оправдания и так далее. Ну, так? Хочешь узнать ответы?
Алан слушал молча, слегка перебирая пальцами в воздухе. Затем он облизнул губы и пожал плечами:
-Я не представляю, как вы будете выкручиваться, и мне правда хочется это увидеть.
- Это уже моя проблема, - твердо сказал я. Я чувствовал, как бьется его сердце, чувствовал, как быстро он стал дышать.
Алан снова посмотрел мне в глаза. Он думал, думал, что ему делать. Установилось долгое молчание. Спасатели стояли, закрыв рты и стиснув зубы, и тоже молчали, боясь нарушить эту хрупкую тишину. Слышно было только их дыхание: все они дышали как-то прерывисто, будто задыхались. Мне казалось, что я вообще перестал дышать. И только быстрые вдохи-выдохи Алана сотрясали тяжелый воздух. Он ходил из стороны в сторону, то погладывая на край крыши, то на меня. Прошло не меньше пятнадцати минут.
- Черт бы вас побрал, хорошо! Я согласен, - он выдохнул и тут же глубоко вдохнул ледяной воздух. Его дыхание участилось, и он с облегчением улыбнулся, закрыв рукой глаза.
Спасатели ликовали. Я смог его переубедить. Пытаясь сдержать улыбку, я отвернулся, но все равно рассмеялся. Я присел и причесал рукой волосы. Алан молча стоял за оградой, не сводя с меня глаз.
-Полгода? – он усмехнулся, устремив свой ясный взгляд в небо. – Довольно большой срок. Что ж, ладно. Ладно. Вдвоем на том свете будет веселее, не так ли? – мы оба рассмеялись. Смеялись мы, как старые друзья, которые давно не виделись, и теперь сидят в кафе за чашкой кофе и рассказывают друг другу смешные истории из жизни. Он устало посмотрел назад и полез по ограде. Через пару минут мы уже были внизу.
-Джон, молодец! Джон! Джон! – на улице все хлопали меня по плечу и пожимали руки. Камерон с натянутой улыбкой обнял Алана и меня. Пытаясь изобразить восторг и радость, он убеждал Алана в том, что он сделал правильный выбор и все такое. Гребанный подхалим. До Алана ему было такое же дело, как мне до моего интерьера. Он подвел нас к Гарри Далласу, который, наконец, приехал, и услужливо откланялся. Боже, как унизительно.
-Алан, я так счастлив, что с тобой все в порядке! – он раздвинул губы, обнажив свои полностью сделанные у стоматолога зубы. Знаете, не одежда, не прическа, не туфли выдают богачей, а зубы. Именно зубы. – Один только Бог знает, как я волновался о тебе! – с этими словами он безуспешно попытался выдавить слезу.
- Слышать от тебя о Боге так же странно, как и о том, что ты за меня волновался, - грубо ответил Алан.
Его отец будто пропустил это мимо ушей. Он уже отвернулся от сына и вовсю расхваливал меня и пожимал мою руку.
-Чем я могу вам отблагодарить? Только скажите, если что-то понадобится.
-Отец, я думаю, ему не нужна награда. Он сказал, что будет вести за мной наблюдение, чтобы избежать новых попыток самоубийства. Поэтому мне придется видеться с ним каждый день.
В добрых глазах Гарри на секунду блеснул гнев и его рот искривился. Через мгновение он моргнул, и перед нами снова предстал заботливый отец с широкой улыбкой на лице.
-Да, конечно. Это очень заботливо с вашей стороны, –  сказал он, и я покорно кивнул. Казалось, в их семье не все так идеально, как зубы Гарри. – Отлично. Тогда оставляю его на вас, - посмотрев на сына, он, было, собрался уходить, но развернулся и подошел к нам. – Непременно, завтра он будет полностью в вашем распоряжении, но сегодня я должен сам с ним поговорить, - и, сказав это, он крепко обхватил рукой сына и повел прочь. Уходя, Алан бросил на меня безразличный взгляд и кивнул на прощанье. Его отец помахал рукой, не оборачиваясь. Я стоял, провожая их взглядом и пытаясь понять, что же творится между ними, пока они не сели в машину и не скрылись за поворотом. «Что-то там у них не в порядке», - подумал я, и, постояв с минуту, махнул им вслед рукой.
Разобравшись с формальностями на месте и обговорив с шефом инцидент, я направился домой. По пути я зашел в магазин и запасся продуктами на неделю, а также заглянул в офис. Там было почти пусто, но я разыскал Джил и попросил ее найти мне хорошего психолога к следующему утру. Почувствовав неожиданное облегчение и спокойствие на душе, я побрел в свою пустую квартиру. Выпив стакан воды, я уселся на диван и включил телевизор.
-Сегодня был спасен сын известного банкира Гарри Далласа, который пытался покончить жизнь самоубийством. Он добровольно спустился и был отдан под присмотр полицейского Джона… - я зевнул и переключил канал. Во всех новостях была одна и та же новость. «Сын Гарри Далласа пытался спрыгнуть с высотки…», «Сегодня Алан Даллас, известный нам как сын банкира…». Одно и то же, одно и то же. «Сын банкира, известного человека, влиятельного Далласа». Неужели им больше нечего о нем сказать? Не найдя ничего путного, я в конце концов взял в руки залежавшуюся на столе книгу и принялся читать ее.
Наверное, и с вами такое бывало, когда читаешь что-то или смотришь, а мысли уносятся куда-то далеко, и вот ты уже прочел три страницы, но абсолютно ничего не помнишь и начинаешь читать заново. Вот и мои мысли были где-то далеко, на крыше того здания, и моя память снова и снова прокручивала тот момент, когда я впервые увидел Алана. Что я тогда почувствовал?
Сделав еще несколько попыток прочитать книгу, я захлопнул ее и отложил в сторону. На часах было около одиннадцати. Просидев молча несколько минут, я встал и размялся. Потом зашел в ванную и смыл с лица всю усталость. Не знаю, почему, но сегодня я жутко измотался и хотел спать. Занавесив окно, я улегся на все тот же диван и продолжил просмотр телевизора, держа в руке стакан и изредка делая по глотку. Не знаю, сколько времени прошло, но я задремал, и, возможно, проспал бы так до утра, не разбуди меня неожиданный стук в дверь. Это даже не было похоже на стук, это раздалось как гром среди ясного неба и вырвало меня из сна. От неожиданности я расслабил пальцы, и стакан выскользнул из руки и разбился. Я резко вскочил и протер глаза. В голове пронеслось «черт» и «кого сюда принесло», но я все же подошел к двери. Медленно нащупав скважину, я вставил ключ и повернул его три раза. И тут я услышал знакомый голос:
-Здравствуйте, Джон! Что там у вас за шум?
Я поднял глаза и попытался разглядеть лицо сквозь свет. Через пару секунд мои глаза привыкли, и я замер, разглядев, наконец, лицо. В дверях стоял Алан.