Заметки путешественника-14

31 декабря, понедельник.

День прошёл очень насыщенно, интересно. Утром, как обычно, гимнастика, бег, купание в море.

Потом, вдруг, почти рядом с моей палаткой, девушка расстилает плед и садится. Сидит, смотрит на море, слегка раздевается.

 Что-то надо делать, она вторглась в моё жизненное пространство.
Интуитивно чувствую, она из России. Но, по привычке, разговор начинаю на английском. Да, говорит на русском. Прошу разрешения присесть на её плёд. Пожалуйста.

Начинаем общаться, и выясняется, что в нас так много общего, что просто удивительно, как же мы раньше не встретились. Но, всему своё время.
Конечно, знакомимся и обмениваемся израильскими номерами телефонов.
Целый день провели вместе, сходили в магазин и пообедали. Договорились встретиться на другой день.

Когда она ушла, я позвонил Гене, своему израильскому приятелю. Поздравил его с наступающим Новым годом и узнал, что к нему прилетела жена, и они собираются завтра приехать в Эйлат. Договорились встретиться и вместе отметить Новый год. Да, события нарастают.

Вечером, с наступлением сумерек, услышал рядом с моей палаткой разговор на русском языке. Парень поздравлял с Новым годом своих родных, живущих в России. Я подошёл, познакомился, парня зовут Константин. Потом долго, интересно общались при свете придорожных фонарей и звёзд.

 А луна всходит на небосклоне с каждым днём позже.

1 января 2013, вторник. 

  Утром подошёл управляющий пляжем, так он представился, и предложил мне убрать все камни, которыми я оградил палатку, как оградой, со всех сторон, чтобы люди в сумерках не цеплялись за мои оттяжки. Иначе пригрозил штрафом. Я сказал окей, и принялся за работу.

А тут на пляж вывалила огромная толпа негритят, похоже из школы для проблемных детей. Мне и камни некуда было кидать. Они побыли на пляже не более пятнадцати минут и их быстро загнали опять в автобусы и увезли

Константин, парень с которым познакомился, собрался уезжать на арендованном автомобиле в Латрун, и попросил меня показать ему в городе сетевой супермаркет, чтобы купить продукты в дорогу. Так мы договаривались ещё вчера, общаясь при свете звёзд. У меня тоже закончились продукты, и посещение супермаркета стало необходимым.

И здесь мне в голову пришла шальная мысль, быстро свернуть лагерь и уехать с ним в центр страны, ибо монастырь монахов-молчальников находится как раз между Тель-Авивом и Иерусалимом. Надоела мне однообразная жизнь в Эйлате. Тем более, время подходило к полудню, а никто мне пока не позвонил, хотя и обещали. И ещё, Костя хотел ехать через кратер Рамон, а я в тех местах ещё не бывал.
Говорю ему, подождёшь меня, пока я соберусь. Он согласился.

Мы хорошо затоварились в магазине, и прокололись на стоянке, совершенно упустив, что здесь, в Израиле, не так, как в России, и за стоянку у супермаркета надо платить в стойке-автомате. Я вспомнил, как у себя дома смело подъезжал к любому сетевому супермаркету, и везде стоянка была не только бесплатная, но ещё за автомобилями следили охранники.

Да, подходим мы к автомобилю, на ветровом стекле, под дворником, квитанция, предлагающая в течение месяца заплатить штраф в 100 шекелей. Потом сумма штрафа удваивается. Так нам объяснил один из русскоговорящих охранников в магазине, когда мы пошли выяснять, что и к чему.
Ладно, ещё месяц впереди, и Костя отложил решение этого вопроса на потом.

Кратер Рамон оказался неинтересен мне, как и другие природные достопримечательности Израиля. Ну, впадина, ну отвесная стенка с западной стороны и дорога поднимается серпантином вверх. Ну и что? Да такого добра везде полно. А тем более, в Крыму и у нас, на Кавказе.
Но, как говорится, что имеем, тем и завлекаем туристов.

Потом проехали мимо кибуца, где могила Бен-Гуриона. Заезжать не стали, за неимением запаса времени, ибо у Кости была назначена встреча в Латруне с израильскими велосипедистами, выходцами из стран бывшего союза. И он вёз в багажнике автомобиля разобранный велосипед, привезённый из России.

Костя вёл автомобиль по проложенному в смартфоне маршруту, но в одном месте рано свернул с главного шоссе, и чтобы вернуться обратно, нам пришлось проехать  тридцать километров лишних. Ибо шоссе было не только главным, но и скоростным.

Ох, как он ругался, ибо указатель был не совсем адекватен, по нашим, российским меркам. Что ж делать, заграница, всё-таки.

Заехали к монастырю Латрун уже в темноте. Там полная инфраструктура для стоянки и ночёвки, столики с сиденьями под тенистыми деревьями, оливками или соснами, туалет с водичкой для мытья рук. Конечно, не наш, российский, с дыркой в полу, а вполне нормальный туалет, с унитазами в кабинках и с туалетной бумагой, которую вечером мы видели лишь в использованном виде, так постарались туристы, которых здесь за день проходит огромная масса.

Только мы приехали, и Костя стал собирать и готовить велосипед, как начали съезжаться израильтяне на своих автомашинах с притороченными сзади байками. Велосипеды у них были гораздо круче, чем у Кости, они могли себе позволить купить байк, и за две тысячи долларов.

И вот, слышу возглас на русском языке:
- Ну, кого ещё ждём? Поехали! И вся группа из десяти велосипедистов, освещая дорогу мощными фонарями, тронулась в путь.

Через полтора часа место нашей стоянки опять осветилось фонарями. Парни вернулись назад в состоянии повышенного выброса адреналина. Двадцать км грунтовой дороги для джипов позади. Они катались по кругу. Велосипеды в грязи, ибо дожди в центральном районе Израиля далеко не редкость в зимнее время. Зато и растительности здесь вполне достаточно, не как в пустынях.

Все довольны собой и быстро собрались за одним столом, чтобы отметить Новый год и почаёвничать. И здесь только я окончательно разглядел участников заезда. Возраст  от сорока до шестидесяти. В основном парни поджарые, но несколько человек были довольно упитанные. С их слов, занялись велоспортом, чтобы сбросить вес. Похвальное стремление.

Ни одного курящего я не видел, все ребята без вредных привычек. И лишь маленькая бутылочка коньяка чисто символически украсила новогодний стол.

Все быстро и без излишних церемоний познакомились со мной, а я представился писателем и сделал несколько общих фотографий.


2 января, среда.

Мы прекрасно выспались этой ночью, а утром, как только собрались в путь, на стоянке появилась большая группа женщин-мусульманок, если судить по традиционной одежде. Многие сидели за столами и завтракали. А под деревьями валялись упавшие с веток спелые маслины.

Наш путь лежал в Иерусалим. Чем ближе мы приближались к священному городу, тем живописней становилась местность. Горы, заросшие буйной растительностью, что может быть прекрасней. Мы видели сосны и всякие другие виды деревьев, которые я не знаю, как назвать.

Дорога шла на подъём, и движение автомобилей замедлилось из-за некоторых автомашин, не могущих развить достаточно мощности, чтобы не замедлять движение. Но, когда в одном месте начался спуск, то все дружно устремились вперёд.

Перед въездом в город с правой стороны дороги с трёхрядным односторонним движением, по которой мы двигались с хорошей скоростью, возвысились отвесные скалы, не менее, чем 30-40 метровой высоты. А венчали их многоэтажные жилые дома. Кое-где в расщелинах скал росли деревья. Очень необычно и красиво.

В самом городе Костя долго кружил по улицам в поисках свободного места для парковки. Не тут-то было. Везде стояли автомобили, буквально заполонившие город. Свободными были лишь места парковок для водителей-инвалидов. Пришлось сразу ехать к месту возврата арендованного автомобиля.

Костя кое-как приткнулся сбоку от полосы въезда в подземный гараж, создав помеху для проезда по улице. Водители встречного движения, хотя и с трудом, но разъезжались.

Некоторые сигналили нам, но, что мы могли поделать. Сначала нужно было спуститься в офис и попросить поднять шлагбаум.

В этом месте наш совместный путь закончился, и мы распрощались, обменявшись нашими израильскими номерами телефонов. А адресами электронной почты мы обменялись ещё раньше, на стоянке в Латруне.

Бросив на спину тяжёлый рюкзак и взяв в руки сумку с компьютером, я пешком отправился к Стене Плача. Она была недалеко. Шёл не спеша, несколько раз останавливался для отдыха.

Слишком обременял рюкзак. Позвонил своему иерусалимскому знакомому Павлу Левиту, работающему в туристическом бизнесе с просьбой оставить рюкзак временно у него в квартире. Не тут-то было! Он сослался на занятость и сказал, что его вообще нет в городе, туристов повёз куда-то. И жена мол, тоже работает. Хотя, когда-то, именно его жена Людмила приглашала меня в гости, сказав, что всегда найдёт для меня место на пару дней. Но, её номера телефона у меня не было.

Вошёл в старый город через Яффские ворота и сразу попал в узкий проход среди огромного количества арабских лавок и магазинчиков.  Продавцы несколько раз пытались привлечь моё внимание своим товаром и даже затащить меня в магазин, но я тут же говорил нет, и шёл дальше в пёстрой толпе туристов. Кого здесь только не было, негры, индусы, европейцы и конечно наши русские туристы, которых невозможно добавить ни к одной этнической группе. Они так и стоят особняком – русские.

Пройти к Стене Плача можно лишь через контроль служб безопасности, как в аэропортах. Мой битком набитый рюкзак еле пролез через рентгеновский аппарат. И вот так, с рюкзаком на спине и сумкой в руке я ступил на площадь Стены Плача.
Ба, знакомое лицо! Павел Левит собственной персоной.

Окликаю его, здороваюсь. Он, сославшись на занятость, быстро уходит. Вот так! Точки над «I» в вопросе с ним расставлены.

Нашёл свободное место, припал к Стене Плача, помолился. Мощнейшая энергетика присутствия Божия. В расщелинах камней много записок с просьбами.

После посещения Стены Плача я присел на скамью и позвонил своему приятелю Станиславу в Хайфу, чтобы узнать, дома ли он и сможет ли меня принять. Были у меня такие планы, исследовать север Израиля.
Станислав ответил, что они с женой дома и у них есть свободная комната для меня. Прекрасно, вперёд в Хайфу!

Путь в Хайфу не близок, сначала необходимо попасть в Тель-Авив или Бен-Гурион, чтобы сесть на поезд. А автобусом ехать мне не хотелось, уж очень они кружат, эти автобусы, заезжая в разные города по пути.

День начал клониться к вечеру, и я не поехал на центральный автовокзал, а просто вышел на дорогу, ведущую на запад, с чётким указателем – Тель-Авив.

Стоял я на автобусной остановке очень долго и совершенно безрезультатно, никто не брал меня, хотя на большом листе бумаги я написал нужный мне пункт назначения и держал его перед собой. И ещё выставил руку жестом автостопа. Машины шли в четыре ряда почти сплошным потоком.

Пройдя вдоль магистрали на Тель-Авив около километра, я фактически вышел за черту города. С северной стороны я увидел много небольших населённых пунктов, израильских поселений. Некоторые находились в километре от меня. Слегка спустившись по склону, я нашёл рядом с дорогой ровную площадку для ночёвки. Понюхав воздух, я не ощутил явного запаха выхлопных газов и решил заночевать в этом месте, рядом с сосной, прилепившейся на склоне чуть ниже.
Только поставил палатку и разложил амуницию, как начало темнеть. Вовремя определился.

Когда ставил палатку, позвонила Катя, девушка с которой я познакомился в Эйлате и номер которой уже удалил, как бесперспективный. Она просила поддерживать с ней отношения. Какие будут отношения, не знаю, а номер телефона пришлось восстановить.

Ночью проснулся от холода. Мой спальный мешок для пониженной температуры не согревал меня. Это было первый раз в Израиле, и что-то новое для меня. Мелькнула мысль, неужели снаружи минусовая температура. Что вполне могло быть в окрестностях Иерусалима, расположенного на возвышенности.

Всё выяснилось, когда я утром вылез наружу. Пронизывающая сырость окружала меня. Палатка, трава и деревья были мокрыми от обильной росы. Такой росы, что по тенту стекала вода, а на кроссовки налипала грязь. Небо было чистое, и луна ещё стояла в зените.

И здесь мои планы радикально поменялись. Решил погодить с севером и ехать отогреваться
на юг. Позвонил Станиславу и отменил свой приезд.

Двигаясь вдоль дороги в обратном направлении, у пешеходного перехода догнал двоих попутчиков, мужчину и женщину. Они оживлённо разговаривали на иврите.
Выждав паузу в их разговоре, обратился с вопросом. Женщина ответила мне по-русски. Как хорошо!

Её имя – Ариэль! Бывшая москвичка и очень давно живёт в Израиле. Так давно, что по-русски говорит с акцентом. Или мне показалось?

Пройдя перекрёсток, мы остановились на тротуаре у высотного здания, где она работает в офисе, и долго общались, сразу проникнув взаимной симпатией. Она снабдила меня всей нужной информацией, касательно того перекрёстка, где я смогу сесть в автобус, идущий в южную сторону по девяностому шоссе.
Не удержался, спросил, замужем ли она? Да, замужем и четверо детей.

Я в очередной раз убедился, что прекрасные женщины всегда замужем. И великолепную жемчужину практически невозможно отыскать на свалке отбросов.
Ариэль дала мне свой адрес и телефон и обещала приютить в случае нужды. Я сфотографировал её при расставании.

Двигаясь в нужном мне направлении, я несколько раз обращался на иврите к хасидам в чёрных шляпах, касательно нужного мне перекрёстка Бар Илан. Они отвечали мне, и я всё понимал. Поднаторел в иврите.

На остановке с нужным мне номером автобуса на вывеске я простояла больше часа, вдоволь надышавшись выхлопными газами. Так надышался, что заболел левый висок.

Автобусы, автомобили, люди, и все куда-то едут. Много военнослужащих, парней и девушек. Некоторые курят. Один немощный старик с палкой в руке увидел на дороге монету в полшекеля и, рискуя жизнью, вышел на проезжую часть дороги, с кряхтеньем нагнулся и поднял.

О, с каким нетерпением, сидя в уютном рейсовом автобусе, я покидал шумный город Иерусалим.

За чертой города началась ограждённая забором территория Палестинской автономии. На крышах многоэтажных домов тоже, как и везде в Израиле, стоят солнечные нагреватели воды. Вот только люди в этих домах живут совсем другие. Люди, которые уже давно отвыкли работать. А зачем работать, если Европа кормит, постоянно отгружая гуманитарную помощь, излишки которой они продают.

Как-то, в нейтральной полосе, где арабам разрешили открыть свои магазины, евреи начали покупать у них баранину на шашлык, до которого очень охочи в шабат. Потом выяснилось, что баранина выращена не в Палестинской автономии, а приплыла из Аргентины в виде продовольственной помощи. Так что, и евреям, кое что перепало, правда, за деньги.

Чем дальше автобус спускался вниз, к Солёному морю, тем меньше становилось зелени. А вскоре мы ехали по пустыне с небольшими посёлками бедуинов у дороги, состоящими сплошь из жалких лачуг, сколоченных на скорую руку из всякого хлама. Попалось несколько небольших стад вислоухих коз, и ещё я увидел одного старика, ехавшего по пустыне на ослике.

Вот и весь пустынный колорит!