Каникулы Котофея

       Эту историю я не могу не рассказать. Ну, грех не рассказать – правда.

       Мы с дочерью проживали на даче очередное лето, когда нам на месяц-другой подбросили кота Котофея с целью доставить ему удовольствие: мол, пусть  подышит вольным воздухом, разомнется, наберется впечатлений. Было ему на то лето года три.
 
       До этого жил наш Котик исключительно в четырех стенах городской квартиры. А тут… Целых пятнадцать соток!
 
       Территорию он осваивал постепенно. Поначалу – понятное дело – лежал на пороге, грелся на солнышке. Через неделю с щенячьим азартом (хотела написать "с азартом котенка", но нет – размеры не позволяют) начал носиться за бабочками и птичками; по вечерам отслеживал ёжиков: стойка, классический "мостик", боковой прыжок, еще и еще... Ну, а потом уже, поняв, что он, именно он и никто другой, полноправный хозяин всего огорода, пришел в себя и резко остепенился. Этот период ознаменовался изучением себе подобных, застывавших напротив него каменными изваяниями. То ли размеров он был внушительных, то ли производил впечатление своими, невиданными в тех краях, манерами, но местные коты-оторвы его не трогали. Да уж, вальяжный был котяра, барин… Да, если честно, там и просто сытый кот с неповрежденными ушами сошел бы за диковинку.

       Жарища в тот памятный день стояла несусветная, из тех, что отмечается – или, по крайней мере, отмечалась ранее – не чаще, чем раз в столетие. Это когда солнце не белым, а уже черным кажется. Мы с дитем отлеживались с книгами в руках в избушке, выходить на улицу было и страшно, и опасно. Иногда только выползали в огород, звали: «Кис-кис!» и ныряли обратно в относительную прохладу саманного домика. Кот уже дня три как пропал.
 
       Мысли были всякие. Отправился в обратный путь? В город к хозяйке? А может, кто-то позарился на серебристо-черного полосатого красавца с глазищами цвета цикория, сунул в авто и тю-тю? Или он решил поохотиться на «бесхозную» курицу и лежит теперь где-нибудь бездыханный?..

       К вечеру погодка определилась. Подул ветерок, сначала легкий, потом шквальный. И разразилась гроза. Как ни банально, но это про неё: «Разверзлись хляби небесные». Начался этот прекрасный ужас в девять вечера и продолжался, без перерыва, до пяти утра. За окном – стена дождя, вспышки и грохот, грохот и грохот…
 
       Утомленные зноем, окно оставили распахнутым. Наслаждались прохладой, звуками, влагой. И, невзирая на канонаду, рано и крепко заснули.
   
       Проснулась я не от продолжающегося грохота, а от прыжка и последовавших за ним мягких шагов по комнате. Котофей! Мокрый, несчастный, голодный… Час ночи. За окном – нет, не дождь, что-то немыслимое…

       Как смогла, обсушила полотенцем, накормила бедолагу и вновь улеглась. Он тоже. Мы – на кроватях, он – на кресле.

       Проснулась часа через два. За окном – ну, я не знаю... всемирный потоп. Котофея нет. Туда-сюда – нет… Ушел… О, боже!.. То, что он пришел, понятно: голод не тетка. Но уйти… в дождь… в такой дождь… коту…
      
       Представила себя на его месте: как ступаю за пределы уютного мирка под потоки низвергающегося с небес водопада, в эту сверкающе-громыхающую жуть, прыгаю в напрочь заросший жасмином, мальвой и шиповником непролазный палисадник и бреду куда-то - нет, не по земле, а по той липкой, расползающейся во все стороны субстанции, в которую она превратилась за ночь... Это же какой стимул должен быть?!

       Проснулись утром. Солнышко светит, воробышки чирикают. На диване лежит парочка: Котофей да Варенька. Это мы потом её так окрестили.
 
       Ну что сказать… Хороша была избранница!