Торпедированное венчание

Венчание — возвышенный, красочный и жизнеутверждающий обряд. С легкими вольностями вроде чарки вина, закупленной отделом внешних церковных сношений, поцелуями, объятиями и прочим оживляющим гемоглобин частичным сексом. Увы, действо в храме это не занимает доминирующих позиций. Чаща тризм боле глубока и объёмна. Вот поэтому служба в Церкви не способствует молодецкой горячности на пенных вечеринках и для многих, что прискорбно само по себе, пребывание в церкви - лишь ожидание прибывающего поезда и билета в неизвестные пределы.

Пришли в субботу повенчаться два обыкновенных деклассированных пасынка Божьих. Зачем пришли, думаю, и сами не особо понимали. Чтобы бУло, не иначе. Или чтобы смело объедаться чесноком, сидя вдвоем на кухне темными зимними вечерами, носить золото на пальцАх и входить в минимальное ОПГ. Она походила на жертву ультралевого подхода в сексуальном вопросе. Он — на долго беременного и враз разродившегося тройней увесистых сроков на строгаче.

В церковь приходят многие. В основном с седой бедою или бедой, опосредованной грехом. Реже с мольбами. Совсем нечасто с радостью мирскою. Желание у большинства случайных грешников одно — не перегнуть шланг. Как наркозависимые приходят они к Наркологу, чтобы и сохранить возможность тихо развращать душу и не становиться наркоманами греха. Эта каста полуприхожан самая многочисленная.

Бог никогда не отказывает детям своим, как и vicarius его на Земле. Посему венчаль был вскорости чинно зачат.

Царские венцы над головами, венчальные свечи, круги вокруг аналоя, кольца, вуаль — все обрядовы атрибуты. Трижды заданный вопрос, трижды полученный ответ. Поздравления, овации беснующихся по углам храма друзей грешников... Кагор...

Наполненная кровью Христа чаща, доставленная плюгавеньким дьячком, перекочевала в руки далеконемолодоженатых и тут выяснилось следующее. Жених совсем недавно — не более чем пара дней — побожился боле не опойствовать, зарекся, закодировался и до верного вшил торпеду. Посему кагора ему ни-ни! А и обряд, записанный где-то между царем Иродом и Иорданом, менять под него никто не собирался.

- Пей, сын мой! - напутствовал батюшка Владимир и содержимое страстного сосуда все же испарилось в бывалом боевом торпедоносце. Щеки венчающегося налились и обвисли как у хомяка, ноздри зашевелились в дихотомической пляске.

Так до конца службы он и простоял - со ртом, доверху заполненным некогда вожделенным напитком, балансируя между перспективой молвить-целоваться, бахнуть винца, да хотя бы просто улыбнуться светлому моменту в его жизни и получить, психологически лишь нужной, торпедой в бок.