Когда Аллах на первом месте. Вот, помню, был случа

  Случилось это в 1970 году в Иране. Советская гидрогеологическая экспедиция, в которой я работал, размещалась в небольшом городке Заранде, находящемся на востоке Ирана. В то время Советский Союз заключил с Ираном договор об оказании технической помощи в строительстве крупного металлургического комбината в городе Исфагане. Коксующиеся угли для этого комбината были разведаны советскими геологами на востоке Ирана в Керманском осатане. Перед нашей гидрогеологической экспедицией стояла задача: найти в этом пустынном районе подземные воды, в необходимом количестве и нужного качества, для нормальной эксплуатации угольных шахт, обогатительной фабрики и жилых посёлков при них.
  Раньше здесь уже искали воду американские и французские специалисты, но результаты были отрицательными. Кстати, здесь впервые увидел я, что значит для людей вода в пустыне, как её ценят и берегут. Там, где есть ручеёк, существует жизнь. Иссяк ручеёк – прекратилась и жизнь. Казалось, дороже и важнее воды для жителей этих мест ничего нет.
  Около десятка наших мощных буровых установок были размещены в разных местах Зарандской долины. Воду искали в глубинных горизонтах. Бурили на глубину до 800 и более метров. На этих буровых установках буровыми мастерами работали опытные советские специалисты, а подсобными рабочими были местные иранские крестьяне, забитые и малограмотные. Много пришлось потратить сил нашим буровым мастерам, чтобы научить их нормально, чётко и быстро работать.
  Много здесь случалось всяких казусов. Так на одной из буровых установок работал опытный буровой мастер Григорий Иванович. У себя на родине в Советском Союзе он был известен, как ударник коммунистического труда, неоднократный победитель в социалистическом соревновании. А тут у него на буровой дело не ладилось – не мог он наладить чёткой непрерывной работы. Только пойдёт дело на лад, только бы работать – уже полдень. Иранские рабочие (а их было не меньше десяти) прекращали работу, бежали на чистые места, расстилали свои небольшие коврики, разувались, клали на коврики священные камешки и, опустившись на колени лицом в сторону Мекки, совершали молитву. И так каждый день. Григорий Иванович нервничал, работа не ладилась, план срывался. Долго он искал из этого положения выход. Наконец, природная русская смекалка сработала – он составил дневной график, по которому в течение рабочего дня каждый иранский рабочий по очереди молился, а остальные должны были работать. «И иранцы будут молиться, и работа будет идти», - рассуждал он. Через переводчика он довёл этот график до сведения всех рабочих. Возражений никаких не поступило. В положенное по графику для молитвы время очередной иранец сидел где-нибудь в тени, отдыхая. Остальные работали. Как только наступал полдень – все иранцы бросали работу, бежали на свои места и начинали молиться. Так было и в первый день, и во второй день, и в третий…
  Свои эксперименты Григорий Иванович совершал тайно и никому об этом не говорил. Видно, потом хотел всех удивить своим новаторством.
Вскоре меня, как заместителя начальника экспедиции, пригласил к себе один из иранских руководителей. После традиционного чая у нас с ним состоялся такой разговор:
  -Ваш буровой мастер вмешивается в наши внутренние дела, - сказал иранец. - Для нас, прежде всего, должен быть Аллах – а потом вода и всё остальное. Передайте этому господину, чтобы он прекратил свои опыты. Иначе мы будем ставить вопрос о досрочном откомандировании его на родину.
  -Я полагаю, что буровой мастер сделал это без всякого злого умысла, а только из добрых побуждений - организовать лучше работу, - сказал я, быстро сориентировавшись в этой ситуации.
  -Я тоже так полагаю, - сказал иранец. И мы разошлись.
  После этого у меня с Григорием Ивановичем состоялся доверительный разговор. Я попытался рассказать ему в более доходчивой форме о моём разговоре с иранским руководителем. Григорий Иванович всё понял.
  Экспедиция со своей задачей успешно справилась. Воду мы нашли – нужного качества и в необходимом количестве. Григорий Иванович больше не экспериментировал, но всё равно первый фонтан воды забил именно на его скважине.