Смерть Повелителя Снов. Глава 14. Тень

    Он стремительно тащил меня по коридорам. Отчего не пройти насквозь, я не понимал, но уточнять не собирался. Встречные от нас отскакивали, судорожно отдавая честь, и в общем-то, мне было их жалко. Столкнуться с разгневанным Лордом Льда - то еще удовольствие. Кое-кто и на меня смотрел почти сочувственно... но больше - с любопытством. Ну вот, новая сплетня запущена в ход: Первый Лорд куда-то вёл Повелителя Пламени, и вид у него был отнюдь не добрый. С чего бы это?
    Зато в мою комнату он прекрасно прошел, минуя двери. Значит, сплетня нужна ему... мы вдвоем - это уже не новость, а тогда для чего...
    - Почему сюда, а не к тебе?
    - Потому. Останешься тут. Ни ко мне, ни куда бы то ни было, разве что получишь вызов. Всё ясно?
    Мне хотелось закричать на него. Закатить скандал, потопить всю комнату в пламени... почему Джеду можно, а мне нельзя?
    Он что, тоже считает, что Нер сотворил эту глупость из-за меня?
    Кэс очень бережно взял в ладони мою руку, шелковистой мягкой прохладой снимая дергающую боль.
    - Зачем ты?..
    - Чтобы он проснулся.
    - Продолжаешь думать, что был ему нужен?
    - Конечно. Когда он такой, ему надо кого-то видеть, кроме отражений. Бить не только в себя. Один он не сумел бы остановиться.
    Мой учитель смотрел на меня как-то непонятно. Но без гнева - уже хорошо.
    - То есть, ты нарочно сунулся ему под руку, чтобы обеспечить его удобной мишенью?
    - Помогло ведь.
    - Замечательно, - пробормотал он. И молча двинулся к двери.
    Я хотел остановить его. Спросить: ты не сердишься? Ты не думаешь, что я виноват, что хоть в капле упавшей на нас ядовитой тьмы есть моя вина? Ты понимаешь, что я соврал тебе сейчас? Пусть не совсем, пусть сказал почти правду, но не всю, не только ради Джеда я полез под его бурю, а во многом - ради самого себя... потому что эта боль сильнее, чем я могу вынести и остаться живым, и единственное, что в моих силах, - заглушить ее другой, куда более простой, грубой, понятной болью. Жестокой яростью Джеда, ударами его зеркал. Ведь я его брат всё же. И твой ученик. Я давным-давно разучился попросту плакать.
    - Какое счастье, - тихо сказал он, не оборачиваясь, - что хоть на кого-то я могу положиться. Знать, что кто-то способен понять. Без вопросов. Без взрывов. Без ураганов... звезд и зеркал...
    Это было нечестно. Это было... наградой столь нереальной, что я мог лишь стоять столбом, отчаянно пытаясь дышать, позволяя ему без помех выйти и запечатать двери.
    И это было ложью, конечно. Лгал ли он намеренно, привычно и умело играя на мне, как на флейте... или лгал сам себе, искренне веря в меня - настолько... Не всё ли равно. Он мог быть спокоен. Протестов, вопросов и взрывов не будет.
    Рука болела. Не знаю, какое там особое стекло было у Джеда, но даже после прикосновения наставника рана не желала заживать. Или я сам  не давал ей сделать это. Нер, что ты за эгоистичный дурак... Устроить такое дважды - и со мной не посоветоваться!
    А кем же я-то получаюсь, что заранее о твоих планах не догадался...
    Я сел на подоконник, раскрыл ладонь с пятном запекшейся крови посередине и позвал огонь. Он пришел... единственный, кто всегда ко мне приходил. Единственный друг, кто всегда был именно тем, каким казался. И не жалел меня... и не ранил больнее, чем я способен перенести.
    Огонь уютно пылал, разгоняя тени. Я прижался затылком к холодному металлу оконной рамы, закусил губу, чтобы случайно не издать лишнего звука, и принялся ждать.
    Прости, любовь моя. Выход есть всегда. Просто иногда нужна темнота... и звёзды.
    
    Путь между моими покоями и обсерваторией Нера мы проложили давно - меня не впервые тут запирали. И в общем, заслуженно... учителю  приходилось помучиться, чтобы хоть как-то сдержать три юные неуправляемые стихии; да и это не очень-то получалось - ведь я всё равно убегал. Джеду нужен был кто-то с другой стороны зеркал. Голосу Звезд был нужен соперник, с которым приятно сражаться. Хотя тогда, в детстве, всё было проще: мы трое были нужны друг другу уже потому, что вообще никогда старались не разлучаться; мы были единым целым, дополняя друг друга, и когда одного отрывали от нас, мы испытывали боль, словно человек, у которого отрезали руку. Кажется, тогда я себя кем-то одним и не мыслил... и говорил не «я решил» или «я думаю», а «мы думаем, мы решили». Кэс огорченно хмурился, Джед прятал взгляд, полный насмешки, Нер открыто смеялся.
    Путь во тьме ночи, тропа между звёзд. Сейчас это было сложней, чем мне помнилось, - быть может, в детстве шаги мои были легче. Отразиться в тенях... не пламенем, а воспоминанием о нем, эхом звездного света, гладью озерных зеркал. Быть не огнем, не собой - стать тихим, стать ветром, стать тенью.
    Тенью туманного отражения.
    Тенью полуночной звезды.
    Тенью... мелодии ветра.
    Я вышагнул из теней; обсерватория была холодной и пустой - как любая комната, где всегда было, а теперь исчезло блистающее присутствие Нера. Он делал мир невероятно живым. И представить, что он умер, умирает, казалось столь же диким, как вообразить существование без растений, воды, воздуха.
    За его покоями, конечно, следили - и ловушку наверняка ставили именно на меня. Джед даже сейчас, даже почти обезумев от горя и бешенства, оставался собою - слишком осторожным, чтобы попадаться в ловушки.
    Но за несколько лет страха на помойках серого города он успел научить меня осторожности.
    Я слился с тенями и окутался пылью звездного света. Стражей было двое... ах, нет, и еще парочка прямо у дверей... но теперь они видели не меня, а легкие, темные, незапоминающиеся сны. И пребывали в уверенности, что бодрствуют. Это было особенно важно.
    К неприятным сюрпризам я был готов, и к зрелищу, которое представлял мой друг, - тоже... во всяком случае, подготовиться я старался... и все-таки, когда чья-то рука стиснула мое плечо, я вздрогнул. Безмолвно, хотя вскрикнуть бы и не вышло: перчатка со знакомым слабым ароматом роз зажала мне рот.
    - И почему я не удивлён, - шепнул его голос.
    - Кэс.
    - Я не слышал тебя. Блестящий образец беззвучности.
    Отвечать смысла не было - я просто поцеловал его. Во тьме комнаты по-кошачьи ярко блеснули его глаза.
    - Не пытайся лечить его. Я сам. Никакого возмущения силы. Понимаешь?
    Я кивнул.
    - Окно.
    - Знаю, - он хмуро поглядел на огромное, во всю стену, окно, обычно распахнутое настежь, а сейчас закрытое. - Идиоты.
    - Или нарочно.
    - Открой.
    От окна, куда заструился слабый ветерок, принося странно волнующий запах ночного города и взгляды десятков звезд, я в первый раз решился посмотреть на моего друга, лежащего на полу у стены - попросту брошенного там, как ворох изношенной одежды. В полумраке я почти не видел его... к счастью. Бледное пятно лица. Спутанные, слипшиеся от крови волосы. Одна рука под  каким-то неестественным углом вытянута в сторону, другая стиснута в кулак намертво... Я уселся рядом с ним, взял эту руку и осторожно принялся разгибать пальцы.
    Кэс засиял. Я видел это лишь однажды... и теперь, как и тогда, замер, потрясенный: он ошеломлял, он был божеством, он был прекрасен. Склониться и не вставать с колен... он вызывал благоговение. У меня никогда не было ни шанса. Я просто не мог дышать и не любить его.
    Регенерация была практически беззвучной. Если бы не свет, я вряд ли бы что-то заметил: всё выглядело так, словно Нер восстанавливается сам, причем столь медленно, что на исцеление это никак не тянуло - так, затянувшееся неумирание. Кэс ухитрился затенить свою ауру полностью, спрятаться в слабеньких, жалких отголосках звездного света. Да и внешне он сейчас не был похож на себя всегдашнего: непривычный темный свитер и черная шапочка, скрывшая волосы, делали его тоньше, младше, уязвимее. Дистанция, отделявшая нас троих от Старшего и Мудрого, внезапно стерлась: он был не наставником, а товарищем, равным, одним из нас.
    И таким же, как мы, беззащитным...
    - Кэс. Извини. Злишься?
    Губы Нера едва шевелились, голос звучал сорванно и невнятно, но глаза ясно мерцали.
    - Не болтай. Нет.
    - Рискуешь... там же оказаться.
    - Вот и проверим. - Почти незнакомый юноша, в которого превратился грозный Повелитель Льда, сухо усмехнулся. - Не окажусь. Меня тут вообще не было.
    - Зачем его привёл?
    - Сам пришёл. Из запертой мною комнаты. И его тут не было тем более.
    - Уйдите. Я в порядке... справлюсь.
    - Вижу. Заткнись, мешаешь лечить.
    Потеплевшие пальцы друга сжали мою руку. Даже сейчас он мог по-настоящему улыбаться. Мне хотелось вцепиться в него, обнять, заплакать от счастья и не выпускать... наорать, вывалить на него самые грубые из известных мне ругательств, ударить изо всех сил прямо по этой поддразнивающей нежной улыбке...
    - Малышка? Ты что?
    - Ненавижу, - пробормотал я, давясь комком слез. - Авантюрист хренов... Я запретил звать меня малышкой!
    - Не бойся. Всё хорошо.
    Я прикусил губу и все-таки едва не всхлипнул.
    - Хорошо?! Обещай мне... больше никогда...
    - Обещаю. Как Джед?
    - Прекрасно. Никого не убил...
    - Ещё слово, - мягко проронил Кэс, - и я заклею вам рты. Признаваться в любви будете после, когда отсюда уберут стражу.
    Мы послушно умолкли. Его угрозы никогда не были пустым звуком, а ледяную печать нам уже доводилось на себе испытать, и повторять эксперимент как-то не хотелось. Я передвинулся, чтобы Нер мог положить голову мне на колени, и закрыл глаза: зрелище ускоренной регенерации относится к тем, которых по возможности стоит избегать. Он не издавал ни звука, даже дышал неслышно, только стискивал мою руку всё сильнее и сильнее. Что он чувствует, я боялся и представить. Восстановление извне - всегда штука не из приятных, а когда оно происходит почти с нуля, то и подавно... Все мои инстинкты кричали: вмешаться. Помочь ему пережить это. Хотя бы легонько, одним касанием, снять хотя бы не всю боль... Но Кэс смотрел на меня. Даже зажмурясь, я ощущал его взгляд. Он запретил. А сейчас было не самое лучшее время игнорировать его запреты.
    Это продолжалось не так уж долго - всего лишь вечность. Когда всё закончилось, рука болела куда сильнее, чем тогда, от стекла. Кэс выглядел почти таким же мертвым, как совсем недавно его пациент, но при этом как-то странно, сумасшедше усмехался.
    Возможно, так казалось потому, что губы его дрожали.
    Двигаться сам Нер не мог, поэтому подтаскивать его к окну пришлось нам. Точнее, мне, потому что Кэс пока еще способен был ходить и не падать, но заниматься передвиганием едва живых тел - это вряд ли.
    Нер смотрел на ночное небо своим особым, приберегаемым только для звезд, восторженно-влюбленным взглядом и тянулся к ветру. У него не получалось, но он продолжал пытаться.
    Кэс взял меня за плечо... на волосок от того, чтобы всей тяжестью на меня навалиться.
    - Идем.
    - Погоди. - Я вывернулся и наклонился к другу: - Я знаю, ты не хотел ранить меня. Без вопросов. И это совершенно неважно.
    Он фыркнул и слабо потянул меня за выбившийся из хвоста локон.
    - Малышка.
    - Поправишься, убью!
    - Угу. Кэс...
    Наш учитель сел на низкий, у самого пола, подоконник. Лица его я не видел: оно обращено было к иссиня-черным в мерцающем золоте небесам. И к Голосу Звезд... отчасти.
    - За мной долг. Дважды.
    - О чем это?
    - Спас его от моего вихря. И не пускал ко мне... а то бы и он... Спасибо.
    - Не за что. Я не для тебя.
    - Всё равно.
    - Ты мне ничего не должен, - чуть слышно сказал мой возлюбленный, теперь глядя прямо на Нера, склонясь к нему очень близко, почти касаясь щекой его щеки. - Я дал тебе слово и не сдержал его. В тот, первый день... я обещал, что никто больше не причинит тебе боль.
    - Не твоя вина. Ты не мог помешать.
    - Но я обещал.
    Они усмехнулись совсем похоже: невесело, зло, понимающе.
    «А то бы и он» - что?
    Я смотрел на них с чувством неловкости, словно подглядываю в замочную скважину, впервые вдруг осознавая: между ними есть нечто, мне неведомое, к чему не прикоснуться никогда, где мне нет и не будет места.
    Так братик был прав. Ты все-таки из-за меня. Ненавижу. Тьма тебя, Нер, бестолочь... первый мой настоящий друг... ну что же ты настолько не веришь в меня... настолько хорошо меня знаешь!
    ... Уже в моей комнате Кэс привлек меня к себе, и несколько секунд мы просто стояли так, спрятавшись от мира в объятьях друг друга, растворяя в молчании всю усталость, боль, безнадежность этого слишком затянувшегося дня. Я знал, о чем он думает... в последнее время я часто это знал,  не проверяя, не спрашивая, но и не сомневаясь. Он боялся за меня, боялся за Нера, подозревал Джеда и не доверял ему... да и нам двоим, наверное, не очень-то он доверял... в самом важном. И если учесть, сколько раз мы поступали по-своему, то его недоверие можно было понять.
    - Не ходи туда больше.
    Он не требовал, а просил. Сейчас, такого, его было проще любить... но отпустить - почти невозможно. И я не отвечал, не поднимал глаз, только все крепче вжимался лбом в его плечо, считая секунды до того момента, когда он уйдёт.
    И бросит меня одного. Теперь надолго. Гадать, не его ли я увижу в том зале... следующим.
    - Останься, - вырвалось у меня.
    - Это было бы лучше всего.
    Вот так... стоит мне решить, что я понимаю его, как он снова подбрасывает мне сюрпризы!
    - Я хочу этого, не представляешь, как хочу, но не могу. Этой ночью нас вместе не было. Тебя не было рядом со мной. А если я останусь, скрыть не получится. Быть может, нам надо было именно сегодня ни на миг не расставаться, пойти ко мне у всех на глазах, запереться и не выходить... разумнее, это уж точно...
    - Он бы умер?
    - Не знаю. Но это не тот случай, когда хочется проверять.
    - Я люблю тебя. Восхищаюсь тобой. Что бы ни случилось.
    - Он вправду умирал, - негромко уронил Кэс. Словно оправдывался передо мной за этот приступ человечности... внезапной дисгармонии с его прославленной природой Льда.
    В которую я не верил никогда. Очередная ложь в мире, и без того переполненном разнообразной, опасной, жестокой и во спасение, ложью.