ДеревенькА 3

/Начало -http://www.proza.ru/2012/12/27/1226



- Еще скажите, что сегодня 19 мая 1979 года, - говоря это, молодой человек потирал ушибленное место.
- А то! День Советской Пионерской организации, все верно! Плуг прицепишь и давай подтягивайся к основной группе трудящихся, автолавка подъехала, - добавил он отходя, - сначала политинформация от инструктора из райкома партии, затем концерт агитбригады и обед. Ну, а потом, надеюсь, и за дело примемся.
«Видно, хорошо меня шибануло о косяк», – вспомнил, наконец, Леонид, как упал вместе с сундуком, зацепившись за порог избушки.

Инструктор из райкома расписывал все ужасы холодной войны, вселяя надежду в сельскую бригаду трактористов, что наша Советская армия самый мощный шит и опора для всего Социалистического лагеря во всем мире. И мы, сообща, обязательно сохраним для потомков Мир во всем Мире и будем жить в светлом будущем во главе с КПСС...

Леонид обратил внимание, что райкомовский работник смотрит в его сторону как-то косо. Ну и фиг с ним, вот очнусь, и какое мне дело до него. А вот знакомое лицо не помешало бы в толпе рассмотреть.

Начался концерт агитбригады и первыми спели пионеры:

«Взвейтесь кострами, синие ночи!
Мы – пионеры, дети рабочих!...»

Затем солистка исполнила песню первоклассника из репертуара Аллы Пугачевой. Тоненьким голоском она затянула:
«Нагружать все больше нас стали почему-то,
  Нынче в школе первый класс вроде института...»

Концерт продолжался, а Леонид пытался найти глазами хоть одну зацепку со своим родным 21-м веком.

- Молодой человек, - внимание Лени отвлек очкарик-инструктор из райкома партии,- отойдем.
В ответ Леонид вопросительно посмотрел на него.
Очкарик, примерно одного с ним возврата, продолжил, шепча ему на ухо:

- Слушай, студент, продай кроссовки.
Леонид улыбнулся:

- А я что босиком пахать и сеять буду?
- Зачем, из автолавки сейчас организую для тебя новые кирзовые сапоги, комсомолец! Иванов Иван Иванович, будем знакомы.
- Редкое имя. А я Леня, согласен. Настоящая кирзуха в наше время большая редкость. По рукам, но денег не надо.

Парни остались довольны обменом.
- Ты - морячка, я - моряк,
  Ты, рыбачка, я рыбак, - неожиданно вырвалось у пританцовывающего в новеньких сапоженциях Леонида.
- Отличная частушка!
- Ага, - улыбнулся Леонид в ответ и подумал: «Пора бы уже просыпаться. Хватит гулять по 19 маю 1979 года. Хотя забавно, вот и на обед уже всех кличут, а шлепнулся через порог избушки Аглафеи Фоминичны вечером... Ладно, отобедаю, а потом обязательно проснусь, а нет – буду заставлять себя очнуться.

Повариха в накрахмаленном колпаке явно кого-то напоминала. Получив чашку борща из рук краснощекой красавицы, поинтересовался:

- Девушка, а мы с Вами раньше не встречались?
- Такого фирмача я бы запомнила, - подмигнула та в ответ.
Леня ошпарился горячим первым блюдом, плеснув через край прямо себе на грудь. Светлый свитер окрасился свекольным цветом.

«О, ужас! Это ведь соседка-ведьма!»
- Может, джинсы имеешь желание на что-нибудь поменять? – говоря это, молодуха полотенцем затирала пятно прямо у него на груди, тесно прижимаясь своими объемными формами в беленьком халате.
- Да вы что, сговорились, что ли, все? - буркнул в ответ парень и присел с краю длинного деревянного стола.
- У меня три мужа было, четвертого ищу... - нашептывала на ухо назойливая повариха, протягивая скрюченные пальцы к подвеске-пуговице.
Терпение Леонида кончилось. Стукнув кулаком по столу, да так, что подпрыгнула не только его чашка, он кинулся куда глаза глядят.

Обняв голову руками, он закричал, очутившись в молодом березняке:

- Ну, давай, давай, просыпайся!
- Айся-ай-ся! - ответило эхо.
Нащупав в кармане перочинный ножик, резкими движениями вырезал на приглянувшейся березке четыре буквы: ЛЕНЯ. Подумав немного, с другой стороны, более мягко добавил: ЛИАНА – уж больно имя редкое.

Вернувшись на полевой стан, переменам не очень удивился: артисты-пионеры укатили вместе с райкомовским инструктором, автолавкой и полевой кухней.

Тем временем чья-то девичья рука, сняв туфельку с ноги, аккуратненько нацарапала каблуком на березке между Лёней и Лианой плюс. Затем, озорно засмеявшись, побежала вниз по косогору, размахивая букетиком весенних цветов.

Завести трактор не получалось. Леонид жал по очереди на обе педали, и железная махина, дергаясь и немного протарахтев, тут же глохла.
- Давай с толкача попробуем, да тормоз отпусти! - кричал настойчиво бригадир. - Чему вас только, шалопаев, в училище учат?!
«Я вам распашу поле, - подумал Леня, - только как? Людей бы не передавить».
- Все, вылезай из кабины, отправляйся к Сергеевичу, будешь у него на сеялке сидеть и следить, чтобы огрехов не было.
- А сеем-то что? - поинтересовался пришелец из будущего.
- Горох с овсом, знамо дело! - хрипел усердно дядька.
- Все сразу, а зачем?
- Открой учебник и прочитай, дурья твоя башка! Ох, не сдать тебе практики, студент!

Сидеть на ящике с семенами было некогда, Леня бегал по подставке вперед-назад, наблюдая, чтобы горох с овсом равномерно высыпались из семяпровода.
«Какой век на Земле, новый или прошлый, а в деревне работа никогда не переведется», - размышлял Леонид вечером, вытряхивая пыль из кирзовых сапог.
Вся бригада собралась кружочком, мужики улыбались, наблюдая, как горожанин тщательно очищает себя от деревенской грязи.
- Ну что, студент, может, после учебы вернешься в нашу бригаду? Сработаемся.
- Мужики, - Леонид распрямился, - не поверите, но на механизатора я не учусь. Я – писатель.
Лицо бригадира вытянулось:

- Так выходит, мы тебя спутали? Что же ты раньше не сказал?
- Неудобно было как-то от работы отлынивать.
- А что пишешь?
Леониду было неловко  как-то сказать, что увлекается он восточными сказками и пишет мистические истории, в то время когда практически вся страна – от пионеров до райкомовских работников – на посевной.
- Напишу, как парень из будущего 2013 года попал прямо на полевые работы 1979 года, - пришла вдруг неожиданная идея в голову Леонида.
После затянувшийся паузы бригадир поинтересовался:

- А что в новом веке по-прежнему на тракторах пашут?
- Да, и причем НА ТЕХ ЖЕ, что и в прошлом веке, - поставил точку Лёня.
Счастливого светлого будущего в глазах сельских жителей после произнесённых слов начинающий писатель не увидел.
Нутром почуяв, что закидают его сейчас не только шапками, Леонид стал подбирать слова, просеивая их словно через сито:

- Не, мужики, правда, все хорошо будет, пошутил я! О чем мечтаете и даже не мечтали, – все будет! Вот, к примеру, у каждого из вас в кармане телефон будет, сможете позвонить в любую страну, и даже капиталистическую без всякой цензуры. Бабы ваши стирать руками перестанут, все будут за них машины делать. Дети учиться будут, а вы прямо из дома за ними по специальному телевизору наблюдать, при желании. Магазины будут ломиться от разного товара, как в сказке. Машина личная в каждом дворе будет, а у некоторых и по три, и все иностранные, разных моделей, и другая техника. У крестьянина появится земля в личном пользовании. Партий в стране политических сразу несколько будет...
- Неужто колхозы распадутся, и опять к кулачеству вернемся? - мужчина возрастом постарше задал вопрос почти шепотом.

- Слушай, писатель, ты пиши да не заговаривайся!
Бригада наша родная – социалистическая ячейка общества! Ты же со своими бреднями про будущее, не ровён час, в психушку угодишь, - бригадир зажал в кулаке воротник свитера Леонида.

Леонид, машинально взмахнув рукой от нехватки воздуха, зацепился вдруг пальцами за черную пуговицу на шнурке. Шнурок лопнул, и парень, зажав в руке таинственный амулет, полетел в вязкую туманную пропасть, кувыркаясь и вертясь, теряя сознание.


/ Продолжение http://www.proza.ru/2013/01/10/1060