Лети, лети, голубка

23.08.2012
Четверг. Вечер.
Я бы хотела, чтобы ты писал мне письма, и плевать на технический прогресс, и плевать на телефон (хотя в руки бы я его не взяла потом). Я бы хотела, чтобы ты писал мне письма, даже зная, что ты ненавидишь это дело, даже зная, что ты проклянешь меня в ту же секунду, так что после прочтения можешь сжечь. Быть может, даже заклюешь меня клювиком, но я буду верещать как пожарная сирена и ругаться как очень недовольный сапожник, которому наступили на большой палец ноги, так как он бос, и ему некогда смастерить себе башмаки.
Я бы хотела, чтобы ты писал мне письма, мял очередной листок бумаги и принимался снова за передачу смысла, которого не могла передать бумага.
Я бы смеялась на эти доводы. Бумага всегда понимает всё ей доверенное, всегда излагает понятно и правильно, главное импульс задать ей особенный.
Я бы хотела, чтобы ты писал мне письма, влюбленный, восторженный, с ворчанием про мои прихоти и невозможности отказа.
Я бы хотела, чтобы ты писал мне письма, может почерк твой даст слабину и разгладится, расправит свои закорючки и морщинки, омолодится молодильными завитушками прописных букв. Очень надеюсь.
Я бы хотела, чтобы ты писал мне письма о том, что ты делал завтра и что ты сделаешь вчера.
Свет фонаря пробивается через приоткрытые жалюзи. А мне вдруг захотелось писать тебе письма. Бумажные листочки, исписанные, исчерканные, испещренные синими чернилами шариковой ручки. Мои письмена комфортабельны для чтения, но за лето я разучилась писать объемистые фолианты….
Кажется, с клавиатурой я дружу больше, чем с рукописным материалом.
Как там, в письмах полагается? Нужно сначала поздороваться…
Ну, здравствуй, мой творческий кризис во всех отношениях. Мне жутко не хватает скобочек, но в письменном варианте они как-то неприличествуют грамоте. Пора отвыкать от них, видимо. А то зависимость и все дела…
Давай писать друг другу письма? Как если бы у нас не было интернета и связи с внешним миром. Как если бы у нас была своя линия связи, или тот телефон со стаканами и проводом. Признаться, я представляю, как мы через стену общаемся именно по таким.  Как если бы тебе пришлось говорить со мной через строчки, как если бы тебе пришлось вкладывать в них душу. У тебя точно есть душа? А то я распинаюсь, распинаюсь чего-то тут про душу то….Вкладывать душу звучит тоже как-то нелепо, и можно подумать кто-то собрался выкладывать кирпичик за кирпичиком, вкладывать чего-то там, и в итоге китайскую стену в полную величину создать на просторах Европы…
Ты наверняка подумаешь, что я глупая, раз придумала какую-то небылицу. Но думать о письмах, которые ждешь с нетерпением и волнением, это вовсе не современные смс-ки и сообщения в контакте….
Моё воображение рисует картинки, взятые из какой-нибудь классической книжки, или очень бы ей подошедшие. Вот ты будь графом, лорд из рода серых волков, а я буду классической представительницей какого-нибудь знатного рода, быть может мисс Джульетта..
И очутились мы бы в 17 веке, в угрюмые времена, когда лень была скорее пороком, но я бы точно ленилась и вязала на спицах очередной носок к Рождеству. (Кстати идейка недурная, повешать где-нибудь носки?!) Мисс Джульетта сидит и вздыхает, и ловит взглядом мягкий бархат восходящего солнца. Не спится, с утра спозаранку велит душа творить немыслимые дела, словно неклассический я персонаж. Улыбается она, никого не трогает. И вдруг наступает момент, когда у окошка в прекрасной усадьбе сидит девица и устремляет свои очи вдаль, где скачет к ней письмо в руке гонца, от милого сердцу графа. Как неожиданно и как радостно поет сердце дифирамбы. Она согревала бы письмо в ладонях, не решаясь открыть и глянуть. И представляла, о чем он пишет, о дальних странах ли, о злых драконах и славных драках, о скифах востока и людях крайнего севера.
 Он бы писал ей о солнце, что встает так рано и пробуждает его ото сна с мыслями о ней, о дубе, что растет у дома, и бесконечно долго может преданно слушать его рассказы о ее милом образе, о мыслях его и зове, что манит в страну алых рассветов.
Она бы минуты не медля, бросилась к столу и окунув перо в чернила, изящным почерком набросала строчки, сутью что будут просты и легки, мимолетны, но как вспыхнут щечки, когда она прочтет свой ответ целиком.
А где-то далеко иль близко, он бы мерил шагами комнату и ждал ответа с тем нетерпением, с каким ждут неотложного сообщения, хотя спешки тут не было вовсе. Ещё не распечатав конверта, он вдохнул бы аромат ее духов, который истончал сам конверт и письмо внутри. И с трепетом и волнением прочел бы между строчек…..


28.08.2012.
Здравствуй, мой нелогично особенный. Поворчи для меня на ночь. Твой голос меня успокаивает.
Вечер. Прохладой дышит мир вокруг. А где-то на другом конце света, на другой стороне шара уже давно лучистое мягкое утро. А мы в ночи…
Какой я необязательно забывчивый. Кричала всё, что хочу писем (Хочу власти над миром, хочу санитаров и гномов, и жеванные желтые ботинки, и мисочку карамели вылитую в форме головы Арагорна, и ещё много чего хочу и не получу, потому что буду плохо себя вести и Санта не придет в мой дом, а будет кидать какашками в дымоход. Не честно ведь?), и который раз забываю вручить. Можно ли вылечить склероз? Можно ли заставить голубей кидать какашки в Санту? Можно ли захватить мир и не съесть ни одной конфетки?
А ещё мне бы хотелось сказок…
Наяву или во сне, сто дорог привиделось бы мне.
В отраженьях серых скал, я всё чихал, чихал, чихал.
Перец чили или лук, не пойму что за недуг.
А вообще это всё ерунда, просто я не могу найти подходящую стезю для написания письма. Мне хочется его оживить, чтобы оно цвело и пахло, а в голову приходит лишь осень с маленьким зонтиком и в лапках у нее желтый лист. Немного рано для осени, а прохлада тут как тут. А я такой маленький и не по-осеннему капризный, такой подверженный грусти и замерзающий от каждого ветерка.
Кажется, на моей планете наступает осень, и маленький принц хочет переехать до весны куда-нибудь в теплые края.
Сантименты переплетаются, в моей неумеющей строить планы на будущее голове, с холодными аналитическими аргументами, когда я думаю о нашем «завтра», рассуждаю о нашем «сегодня», и вспоминаю про наше «вчера».  Скажи мне, ты счастлив, мой нареченный друг? Скажи мне, в чем моя заслуга? И по вине какого чуда, ты проклинаешь небосвод?
Я родом вовсе не из Эдема, в моём роду не было архангелов, и я не умею нежничать, просто ты слишком красочно умеешь предавать некудышным образам значимость.
А иногда мне хочется стать эльфом. Прекрасным невесомым созданием с солнечными глазами и рыжинкой в волосах. То ли потому что они знают то, что людям неведомо, то ли потому что не подвластны человеческим прихотям. И только любовь их берет в плен. На эльфийских плечах следы мудрости, а в глазах печать времени. А любовь проносится через столетья вместе с ними, за пазухой, через все земные блага и ненастья эльф свою любовную ниточку протягивает, бережет в вышине свою звезду, освещающую дорогу домой.
На эльфийском тебе будет петь лесной дух, а мягкие травы убаюкают усталого путника.
Скажи мне, если бы я сделала тебя несчастным, ты бы смог меня простить? А если бы разбила сердце? Хрусталь осколков хрустит под ногами, а кто-то давит остатки сердца…Скажи мне, милый, ты смог бы тогда назвать меня суженной? Я слишком часто делаю тебе больно.
Ты просил меня остаться, я рвалась на волю…
Я как будто всегда от всего отговариваю тебя. Я как Остер со своими  вредными советами…Стала грустить нипочем зря. Нынешняя осень отпечаталась на ладонях чернильными тонами. Началась пора грусти и плавленой в микроволновой печи души. Я не совершенен, к сожалению
Мысли и галлюцинации на тему ос. Почему же люди, всю жизнь, период за периодом, хотят кому-то нравится…Для чего?! Всю жизнь, всю их чертову жизнь, люди хотят кому-то понравится, видать у них что-то где-то всё время чешиться. В детстве, в юности, в молодости, зрелости и даже в старости…
Наломать дров, наломать, а потом к старости вдруг осознавать все свои выкрутасы. Или не осознавать. Один черт. Идиотские жизни проживают люди. Не хочу. НЕ ХОЧУ.