Сказка о Тильде Глава 15

-Где мы? - испуганно спросила Тильда у Даррена, глядя на баррикады, на пустые, разгромленные улицы Петербурга, на отряды вооруженных людей, на беду, сквозившую всюду, витавшую в воздухе, пропитанном ужасом, кровью, смертью и безысходностью.  По всему чувствовалось, что в городе царят паника, голод и отчаяние. Будущего не было в этом времени. Оно остановилось, и застыло на отметке "катастрофа".
-Что случилось?- спросила она опять, глядя на молчаливого Даррена. Это революция- грустно ответил он. 1917 год.
- А мы можем как- то вмешаться??- Тильда никогда не думала, что может быть столько горя и ужаса сразу, и что это понятно просто по тому, как выглядит ее любимый город.
- Не думаю. Даррен молчал, но за этим молчанием чувствовалась какая- то горечь утраты, и внутренняя борьба.
- неужели все так и останется?- спросила Тильда. Ведь вас, из будущего, много, вы могли бы отремонтировать историю.
-Даррен, наконец улыбнулся, - какое хорошее слово- отремонтировать историю. Попробовать, конечно, можно. Но вдруг тогда твой папа и твоем времени не встретит твою маму.  А вдруг все равно встретит?- парировала Тильда. А если не встретит, будешь ремонтировать по другому, - гордо нашла верный ответ Тильда, пока и революции не будет, и папа с мамой встретятся. Можно попробовать-отозвался Даррен из своего состояния глубокой задумчивости.
-мои папа и мама разводятся - грустно сообщила Тильда. Может быть можно починить историю так, чтобы этого не случилось- снова попросила она. - Понимаешь, малышка, Даррен искал слова, - можно сделать так, чтобы не началась война, или не взорвалась атомная станция. Но в этом случае может произойти еще большая беда. Например, ядерная война. И никогда нельзя узнать заранее, к какому результату приведет поправка. Но, если катастрофу можно предотвратить, то на чувства и волю людей повлиять невозможно. Человеку нужен опыт. Скажу тебе больше- нужен всякий опыт. Удачный, обычный, не очень удачный, и человеку нужна боль. Нужно ее пройти. И тебе тоже будет нужна, но я очень хочу надеяться, что совсем немного. Не все можно исправить, он ласково погладил Тильду по волосам. И не всегда нужно. Иначе жизнь была бы слишком правильной и неинтересной. И люди жили бы, как роботы. Такую жизнь ведут наблюдатели, но они уже получили свои эмоции, и им нет необходимости проживать свою боль, любовь, счастье или потери снова и снова. Они их помнят и ценят, и наблюдают, исходя из своего опыта. Они счастливы тем, что не хотят никаких изменений, и все, что они выстрадали, они хранят.  А твоим папе и маме нужен был опыт, но быть вместе вечно, и даже одну жизнь, очень трудно. И почти ни у кого сразу не получается.
-Ладно, давай я попробую выполнить твою просьбу. Даррен вытащил хронометр, изменил в нем несколько цифр, и через несколько секунд Тильда и Дарен оказались уже в совсем другом городе. В этом городе по мощеным улицам ехали нарядные экипажи, кареты, и даже редкие машины гудели клаксонами запряженным в кареты лошадям и неловким прохожим. Город был красочным, кругом висели вывески, на улицах стояли зазывалы, торговали бубликами и всякой всячиной, женщины были одеты по разному, но все ярко, и выглядело это красиво и празднично. На женщинах были длинные платья и шляпы, на мужчинах - элегантные костюмы, фраки, в руках они держали трости, а на голове обязательно носили головные уборы. В общей массе люди были одеты проще, но все бегали, суетились, спешили, раздумывали, и были озабочены мирными заботами, и не чувствовали еще, какая беда нависла над их домами.
Это 1904год- пояснил Даррен.  Теперь снова во дворец, - скомандовал он. У нас все путешествия так, или иначе, ведут ко дворцам - заключил он . бурча что- то еще себе под нос. Во дворец они попали привычным способом, никем не замеченные. Теперь нужно искать комнату царицы- снова скомандовал Даррен. Только надо быстро, пока я не передумал - усмехнулся он, - я не люблю вмешиваться в историю, потому что это отнимает силы у собственных желаний, и никогда нельзя вмешиваться в одну и ту же ситуацию два раза. Только один. Если ошибешься, и сделаешь хуже- ответственность ляжет на меня. Но раз ты просила.. это все меняет, Даррен отвернулся, чтобы Тильда не видела его лица.
Он открыл карту дворца, которая, в его руках, как будто - бы материализовалась из воздуха. И они пошли длинными коридорами, временами прижимаясь к стенам, чтобы пропустить слуг. Один раз к их ногам, у самой границы модулятора пространства, выскочила маленькая собачка и отчаянно заялала, глядя прямо на них. Тильда съежилась. И зарыла лицо в куртку Даррена. Даррен, как ни в чем ни бывало, выждал несколько минут, дождался, пока собачку подхватил на руки кто- то из прислуги, и преспокойно двинулся дальше, держа Тильду за руку. Наконец, они добрались.  В спальне красивая женщина держала на руках укутанного в кружева младенца, вокруг нее суетились люди. Кто - то входил, кто- то выходил. Определить кто и зачем входил и выходил не представлялось возможным, и Тильда решила просто смотреть, и ни о чем не думать. Комната была очень красивой, отделанной в золотистых тонах. Тильда никогда раньше такого не видела. Кровать царицы от комнаты отделяла тяжелая парчовая занавеска алого цвета. На окнах тоже висели тяжелые занавеси. В комнате царил полумрак. Тильда обратила внимание, что во дворце уже было электричество. И свечи играли скорее декоративную роль. Возле кровати стояла колыбель. Но царица и не думала спать, а все ходила по комнате с ребенком, и за ней покорно бегали слуги.
Мне будет трудно что- то сделать. Засомневался Даррен. Почему?- удивилась Тильда. Ты же все можешь. Мне нужно, чтобы в комнате никого бы не было. -А что ты планируешь?- поинтересовалась Тильда?
Ребенок болен гемофилий. Теоритически, это могло послужить главной причиной революции, но это лишь мое предположение. И основано оно только лишь на моей вере в сакральные знания о том, что женщина является хранительницей чего угодно- бизнеса, страны, семьи, человека. Ее биополе создает матрицу, которую наполняет мужчина. Мужчина так не может.
Но это лишь теория. На практике революцию могли спровоцировать скорее другие причины- две изнурительные войны, предотвратить которые в одиночку я не в состоянии. Казнь брата Владимира Ленина - Александра. Можно было бы попробовать подписать документ о помиловании, но я все равно не верю, что не появился бы кто- то другой.  И, наконец, нефтяная война между семьями Ротшильд- Нобель, которым Царь отдал на разработку Российские нефтяные месторождения, и семьей Рокфеллер, которая занималась разработкой нефтедобычи в США. и стремилась быть монопольной компанией. Но на нефтедобычу, равно как и на Рокфеллера, я тоже, к сожалению, повлиять не могу. Изменения в истории не предполагают никакого насилия. И масштабных проектов. Остался только царевич, и его заболевание. Попробуем это исправить, если нам дадут шанс слуги- поморщился Дарен.
Но ведь ты же можешь их усыпить - шепнула Тильда. Рискованно - отозвался Даррен.  Мы  в замкнутом помещение с сильной охраной, мы не на открытом воздухе. Нас могут найти.
Тогда что же делать? Попробуем подождать- предложил Даррен. Действительно, к полуночи слуг стало меньше. После полуночи остались только царица и доктор. К утру они уснули. Ребенок вел себя на удивление спокойно. Даррен осторожно подобрался к кроватке вместе с Тильдой, не выходя из модулятора пространства. Осторожно высунулся, взял ребенка на руки, передал Тильде, и тщательно закрыл прорезь. –Чтобы не услышали, если он раскричится, пояснил он. Сфера звуконепроницаема. Ага- согласилась Тильда, восхищенно глядя на кудрявого младенца, закутанного в море кружавчиков и рюшечек, в шапочке тоже из кружавчиков, и удивительно симпатичного. Какой же он хорошенький- восхитилась девочка. –Да, грустно согласился Даррен. Давай-ка помоги мне, попросил он, вытаскивая какие то маленькие вещички и ампулки. – Ребенок почувствовал тепло и внимание, открыл глаза, и заулыбался Тильде. –шшш стала качать малыша, как умела , девочка, ну же, ваше величество, раскричались, всех перебудите, и она запела , что пришло на ум, замурлыкала, а Даррен застыл со своими ампулками. Наконец, он оторвался от созерцания завораживающей картины, и стал проворно что- то набирать, что- то смешивать. – Что это- поинтересовалась Тильда. – Лекарство от гемофилии. Самое современное. Лучше не бывает. Блокирует ген гемофилии. Царица сможет спать спокойно, и никакого Распутина не будет. ДА?- спросила Тильда. А кто это?- - Ну, в школе выучишь, Дарен не хотел отвлекаться. Хотя, наверное, нет. Если мы изменим историю, он в нее так и не войдет. Но ты совершенно от этого ничего не потеряешь - заверил он. – Ну ладно, согласилась Тильда, продолжая качать малыша на руках. Заверни ему рукавчик- попросил Даррен. Тильда послушно исполнила его просьбу. Даррен приставил что- то вроде маленького пистолета к руке малыша, тот пискнул, но быстро успокоился. –Что это было- Тильда доверяла Даррену, но все же было интересно. Безыгольная иньекция. – Сейчас такое уже не новость. Он завернул рукавчик на место, бережно взял малыша на руки. Тильда послала ему на прощание воздушный поцелуй, ребенок, как будто понимая, что происходит нечто важное, перестал улыбаться, и смотрел умно и внимательно, как совсем взрослый человечек. Тильде захотелось заплакать, до того понравился ей малыш.
Отнеси его назад, а то я заберу с собой, попросила она. Хорошо, согласился Даррен. А то мама расстроится. И потихоньку вернул малыша на место. Спасибо, Даррен. Тильда смотрела так серьезно, так трогательно, и так выразительно, что у Даррена тоже защемило сердце. По- моему мы сейчас сделали что- то очень- очень важное. –заключила она. По моему- тоже, согласился Дарен.
А теперь, давай проверил историю- попросила Тильда, когда они вышли на улицу. Ну, давай, согласился Даррен. Они снова вернулись в будущее, почти в свое время. Даррен, продолжая держать Тильду за руку, как маленькую, повел ее в библиотеку. Ну, что там у нас- 1917- Россия первая принимает закон о налогообложении на крупную частную собственность. Что ж, разумно, согласился он. Проводится ряд реформ, направленных на децентрализацию власти, создается независимая Дума, с правами на принятие законопроектов вне зависимости от личности и воли престолонаследника. Что ж. Все почти как в Англии. Жить можно. Никаких признаков второй мировой войны. Ладно, Даррен подмигнул Тильде. Правда, я немного подстраховался. Я зафиксировал встречу твоего папы и твоей мамы в истории в обязательном порядке. Вне зависимости от любых войн и революций – улыбнулся он. – А так можно?- расширила глаза Тильда. – Можно еще шире улыбнулся Даррен, если очень хорошо попросить. Надо только знать кого - еще шире улыбнулся он.
–А кого?- не унималась Тильда. – А вот и не скажу - показал язык Даррен. – Ладно тебе – не дразни меня- двинула его локтем Тильда. – Ну, везде есть свои ответственные люди - важно заявил Даррен.