С Пушкиным в Кишинёве -2. Внешний облик Пушкина

 Начало здесь: http://www.proza.ru/2013/01/08/594  (Глава-1)


Глава вторая

ВНЕШНИЙ ОБЛИК ПУШКИНА.

  «Небольшой круг друзей и хороших знакомых  имели постоянное счастье видеть простого Пушкина без всяких примесей, с чарующей лаской слова и обращения, с неудержимой весёлостию, с честным и добродушным оттенком в каждой мысли.
 
Он всего свободнее раскрывал свою душу и сердце перед добрыми, простыми, честными людьми, которые не мудрствовали с ним о важных вопросах, не занимались устройством его образа мыслей и ничего от него не требовали, ничего не предлагали в обмен или прибавку к дружелюбному своему знакомству.»

  Анненкову, в его записках к биографии Пушкина,  удалось   тонко  передать  многие  черты  человеческого  облика поэта - его внешнюю простоту, общительность, благородное  прямодушие, свойственную ему постоянно потребность в дружеском общении и  откровенности, полное отсутствие  зависти  к  таланту  других,  внимательное  и  отзывчивое  отношение к современникам и младшим товарищам по перу: "В обхождении Пушкина  была какая-то удивительная простота, выпрямлявшая человека и с первого  раза  установлявшая самые благородные отношения между собеседниками".

 Сам же Пушкин в стихотворении, написанном  ещё в лицее на французском языке, дал себе такую характеристику:
 
"Мой рост с ростом самых долговязых
Не может ровняться;
У меня свежий цвет лица,
русые волосы
И кудрявая голова…
Сущий бес в проказах,
Сущая обезьяна лицом,
Много, слишком много ветрености."

Да, таков Пушкин.

  Среди лицейских его прозвищ  было и такое, данное “по физиономии и некоторым привычкам”: “смесь обезьяны с тигром”.
 Внешность поэта иногда и позже наталкивала на подобные сравнения, но только при первом знакомстве.
 
 Вот запись в дневнике внучки Кутузова Д.Ф. Фикельмон:
“Невозможно быть более некрасивым – это смесь наружности обезьяны и тигра; он происходит от африканских предков и сохранил еще некоторую черноту в глазах и что-то дикое во взгляде”.
Но уже следующая её запись говорит о необычайной одухотворенности поэта, как бы изменяющей физический облик:
“Когда он говорит, забываешь о том, чего ему недостает, чтобы быть красивым, его разговор так интересен, сверкающий умом, без всякого педантства… Невозможно быть менее притязательным и более умным в манере выражаться”.

  В.П. Горчаков, один из его друзей-лицеистов, находившийся в Кишиневе в начале ноября 1820 года, таким увидел Пушкина:
 
«В кишиневском театре мое внимание обратил вошедший молодой человек небольшого роста, но довольно плечистый и сильный, с быстрым и наблюдательным взором, необыкновенно живой в своих приемах, часто смеющийся в избытке непринужденной веселости, и вдруг неожиданно переходящий к  грустной думе. Очерки лица его были неправильны и некрасивы...
Обритый после болезни, он носил молдаванскую феску и какой-то немыслимый фрак. По-прежнему был умен, ветрен, насмешлив и вспыльчив.  В этом расположении Пушкин отошел от нас, и, пробираясь между стульев, со всею ловкостью и изысканною вежливостью светского человека, остановился перед какой-то дамою. Я невольно следил за ним и не мог не заметить, что мрачность его исчезла, ее сменил звонкий смех, соединенный с непрерывной речью. Пушкин беспрерывно краснел и смеялся: прекрасные его зубы выказывались во всем своем блеске, улыбка не угасала».

  Вот ещё одна дневниковая запись:

  «Наконец,  надо себе представить самую фигуру Пушкина.
Это  был  среднего  роста,  почти  низенький человечек, вертлявый, с длинными, несколько  курчавыми  по  концам волосами, без всяких  притязаний,  с  живыми,  быстрыми  глазами,  с  тихим, приятным голосом, в черном сюртуке, в черном  жилете,  застегнутом  наглухо, небрежно повязанном галстуке. Вместо высокопарного языка богов  мы  услышали  простую ясную, обыкновенную и, между тем, - поэтическую, увлекательную речь!
... Я издали наблюдала это африканское лицо, на  котором  отпечатлелось
его происхождение, это лицо, по которому так и сверкает ум», - так описывает своё впечатление от встречи с Пушкиным в 1826 году в Петербурге одна из  его современниц.

  О том, как преображалась внешность Пушкина внутренним огнем его гения, говорит А.П.Керн:
“Надо сказать, что он не умел скрывать свои чувства, выражал их всегда искренне, и был неописано  хорош, когда что-нибудь приятное волновало его…. Когда же он решался быть любезным, то ничто не могло сравниться с блеском, остротою и увлекательностью его речи”.

  ... Кишинёвская жизнь    благотворно действовала на его занятия.  Пушкин просыпался рано и писал обыкновенно несколько часов, не вставая с постели. Приятели часто заставали его  то задумчивого, то умирающего со смеху над строфою своего произведения.
Иногда поэт  посещал бильярдную или ресторации в своем кишиневском архалуке и феске, но на улице показывался в черном сюртуке и в фуражке или черной шляпе... Сюртук его постоянно был застегнут, и из-за галстука не было видно воротничков рубашки. Волосы у него были подстрижены под гребешок или даже обриты..

  Он  много читал, писал, стрелял в цель, гулял по улицам..  Почти каждое утро он  пробегал  5 миль, то есть около 8 километров, прекрасно ездил верхом, весьма недурно фехтовал, отлично плавал, а из огромного, тяжелого и неточного пистолета тех времен, с десяти шагов попадал в бубновый туз.

 Друзья Пушкина писали, что очень часто поэт, отправляясь на прогулку, брал с собой тяжелую трость. Он подбрасывал её вверх и ловил на ходу. 
Он говорил, что делал  это «для того, чтобы рука была тверже, если придется стрелять на дуэли...». А «тренировочная» его трость весила ни много ни мало, а 18 фунтов, что составляет более 7 кг.

   Во времена поэта дуэль была самым распространённым и действенным способом решения разногласий, и молодой, горячий 20-летний  Пушкин  частенько был инициатором дуэлей, неоднократно и его вызывали на поединки.
 
  История дуэлей Пушкина - история его жизни. Именно в дуэлях отразился его характер. Храбрость нередко граничила с легкомыслием, значительную роль в судьбе играла случайность. Решимость, обостренное чувство собственного достоинства, юношеская запальчивость, жажда военных подвигов и острых ощущений – основные личностные качества поэта, которые и приводили  его к многочисленным дуэлям.

  Вызывая обидчиков к барьеру или принимая вызов, он всегда был спокоен, хладнокровен, смел. Часто дело до выстрела не доходило, и все кончалось примирением.

 Иван Петрович Липранди, сам известный дуэлянт и прообраз Сильвио в пушкинском «Выстреле», писал:
«Когда дело доходило до барьера, к нему Пушкин являлся холодный как лед. На моем веку… мне случалось не только что видеть множество таких встреч, но не раз и самому находиться в таком же положении, а подобной натуры, как у Пушкина, в таких случаях я встречал очень немного…».
……………………

На иллюстрации - Пушкин в театре.

Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2013/01/16/334 (Глава-3)