Книга Проницательного Лиса. Глава 2

Иногда в нашей жизни происходят такие события, о которых лучше никому не говорить. А тем более в них нежелательно участвовать. Но если стерва-судьба решила поступить иначе и, благодаря ей, вам пришлось что-то такое сделать, то лучше промолчать об этом, а не бежать в первый же клуб анонимных алкоголиков или наркоманов рассказывать свой подвиг. Тебя не поймут, да еще и пару синяков поставят за то, что выделился. Мир так устроен. Не делай добра – не получишь зла. Наш мир обратно пропорционален миру в сказках. Была бы маленькая возможность это исправить, я бы непременно ей воспользовался.
 
  Мир – огромная животрепещущая яма с чудесами. Никто не знает, когда из-за угла выскачет очередной чёрт из табакерки или ведьма сварит новое зелье в свою страшную коллекцию. Когда нужно держаться за пуговицу, а когда смотреть себе под ноги, чтобы страшные тени не поглотили твою душу. Список можно продолжать,а не хватит примет, поспрашивать случайных прохожих – кто в какие приметы верит? Дополним список и будем рады. Или не рады. Ладно, я отвлёкся немного, продолжим…

  Я проснулся и не увидел привычной обстановки, обстановки моей квартиры. За место этого моему взору предстали крашеные стены, нижняя половина которых покрыта бледно-зеленой краской, верхняя - выбелена, переходящая в такой же белый потолок. По нему раскинулись несколько рыже-желтых полос, отдаленно напоминающих трещины в пересохшей глиняной земле. Как мне показалось, эти стены давно требовали ремонта, кричали просьбы о нем каждой своей трещенкой. Но никому до этого нет дела, так всегда.

 Где я, что со мной случилось вчера вечером? Или не вчера? Как бы я не старался, у меня  ничего не получалось вспомнить. Приподнялся на локтях и осмотрелся. Белое постельное белье. "Интерьер" помещения состоял из двух одинаковых кроватей и тумбочками рядом с ними, по одной на каждое спальное место. На второй тумбочке чашка, какие-то лекарства. На моей только небогатое содержание моих карманов - портсигар, пачка сигарет и скомканная бумажка. Никого. Звенящяя, давящая тишина. Дополнялось все это великолепие едким больничным запахом. Каждый раз, когда я его чувствую, мне чётко представляется, как перед вентиляторами, что обдувают помещения, положили труп в формалине, но не рассчитали немного, и он разлагается. Трупный запах вперемешку с лекарствами. Идеальный аромат для сложившейся ситуации.
Кто виноват и что делать? Сколько сейчас времени?

Разнообразие в обстановку вносил единственный стул, стоящий рядом с тумбой, на котором удобно расположилась моя одежда.  Переношу вес на одну руку, тянусь к рубашке... И падаю обратно на кровать. Сильная головная боль раскалывает голову. Лежу, взгляд бессмысленно бегает по потолку, словно пытаясь найти ответы на вопросы, количество которых увеличивается с каждой минутой.

Благодаря раскрытым шторам, тоже зеленым, в помещение иногда пробиваются лучи солнца, в свете которых видно летающие частички пыли. Стерильность, ага. День. С неплохой погодой, как кажется. А я валяюсь тут, не зная ни расположения этой больницы, ни как я сюда попал. У меня есть только одни догадки на тему того, что же могло произойти со мной. Сколько времени я тут пробыл?
Дверь, скрипнув позолоченной ручкой, открылась. За ней стояла девушка в белом халате. Медсестра. Она посмотрела на меня, поздоровалась и стала убирать с соседней тумбочки.
- Почему я здесь? Что произошло и как давно, - она сейчас была единственной, кто мог бы ответить мне хоть на часть тревожащих вопросов.
- Сердечный приступ. Подробнее расскажет Вам ваш лечащий врач.
- Надолго меня?
- Как чувствовать себя будете.
- А что с моим соседом?
- Вы даже его не видели, а уже интересуетесь. С ним всё хорошо, он теперь на отдыхе после операции. В морге.
Девушка улыбнулась очень зловеще, протерла тумбочку, стряхнув крошки на пол, и вышла, громко закрыв дверь, за которой тут же начала с кем-то разговаривать.

Да, успокоишься тут, надо будет жалобу написать. Меня одолевал озноб. Я не мог понять от чего: от милого общения с медицинским персоналом или холодно в палате. Чтобы не помереть от скуки и головной боли, мне составили компанию мои же мысли. Правда, боль они скорее усиливали, чем облегчали, ибо мысли находятся в безумном хаосе. Сильная, нудная и противная боль, вызывающая желание избавится от своего тела.

После того как меня осмотрел врач, я поужинал. Мне, наконец, принесли спасительную таблетку обезболивающего. И еще горсть таблеток в придачу. Проглотив их все, через какое-то время меня перестали грызть внутри, и я смог уснуть. Спал простым сном. Без картинок, сюжетов, очеловеченных лисов и прочей ереси, что преследует меня последнее время.
Но сон этот не принес того сладкого ощущения отдыха, которое хотелось бы получить в моем положении. В голове не стало яснее. Туман из мыслей, доводов, выводов и догадок. Апофеоз мыслительных процессов. Могу же думать, когда не надо. Попытался приподняться. В моём случае слово «попытался» очень хорошо описывает ситуацию. Медленно, чтобы не вызвать боль. Наивный. Болит все, даже с таблетками. Хочу курить. Все бы отдал за всего лишь одну затяжку. Когда очень надо – ничего не получаешь. Закон Мерфи.
В голове бардак, в отличие от моей палаты. Из окна на меня смотрела луна, а я на нее. Некуда бежать. Я заперт в палате и своем разуме. Улица. Мнимое ощущение свободы. Так близко и так далеко. Редкие машины вгоняют меня в тоску. Сейчас бы сесть в свою машину, завести ее и, прислушиваясь к работе мотора, закурить.
Смотришь на мир через лобовое стекло, и навалившиеся проблемы отступают. Они остались там, снаружи. Пока ты здесь, на водительском сиденье, ты в безопасности. Эта сладкая иллюзия того, что нажмешь на газ и поедешь навстречу новым горизонтам. Туда, где нет людей, которые тебя знают. Нет старых проблем. Там есть чувство свободы и чистого листа. Места, где ты все можешь начать сначала. Только… Только ты не делаешь этого. Ты едешь по маршруту, по которому привык кататься, осмотришь город, возможно, увидишь что-то интересное.
Какие-то воспоминания захватывают тебя, когда ты проезжаешь по значимым для тебя местам. Приятные, но многие несут за собой зуд шрамов, которые, как казалось, давным-давно заросли... Когда-нибудь ты проснёшься и поймёшь, что всё это было с тобой. А сейчас...
А  сейчас мужчины не плачут, слезы от ветра, поэтому я встряхиваю головой, отгоняя от себя возникшую картинку, вгоняющую меня в тоску.
Больничная палата. Пустые гладкие стены, больничный запах, люди в белых халатах… Хорошо в бар сходил, ничего не скажешь.
Нужно спать, но сон и не думает дружить со мной. Нет, чтобы воспользоваться возможностью и выспаться, наконец,  я сверлю взглядом потолок и ворочаюсь с боку на бок.
Не знаю, сколько времени я так пролежал. Засыпал ли я или просто закрывал глаза на минуту и тут же открывал. Я не знаю. У меня не было часов. Ночь прошла тяжело…
 Светало. Через несколько секунд, минут, часов или бесконечных вселенных я услышал шаги в коридоре, посмотрел на дверь. В щель под ней стал пробиваться свет. Утро, подъем. Сестра ходит по палатам и будет всех, но мою палату она прошла мимо, просто включив свет в ней. Через какое-то время завтрак, таблетки, осмотры, обед, якобы свободное время и, после полдника, время для посещений. Его положено ждать... Но не мне. Мне ждать некого. Кто заинтересуется моим исчезновением? Я это понял давно. Уж так сложилось, что в моей жизни не так много людей, которым не наплевать на меня. Я привык к тому, что я вечно один и не от кого мне ждать помощи, поддержки и опоры. Даже среди знакомых я не позволял себе дать слабину и рассказать о своих проблемах. Такова моя судьба, или каким умным словом обозвать мое оправдание. Все, чему я научился за свою жизнь – оправдываться.
Днем меня отправили снимать ЭКГ и делать УЗИ. Покопавшись с результатами сих анализов, врач сказал, что скоро выпустит меня из заточения в храме чистоты и стерильности. Скоро это в течение пары дней, я думаю. Врачи никогда не спешат, они познали цену жизни и смерти. Это подарило мне маленький кусочек надежды к возвращению к привычному для меня образу жизни. А пока придётся выживать. Не люблю я, когда всё по расписанию и всё идеально. Не моя стезя это. У гениев всегда хаос. Не только в голове, но и в жизни. Выкрутился.
Началась самая активная часть дня. Время посещений. Коридор наполняется людьми, кто-то приходит с детьми, кто-то приносит цветы или какие-нибудь маленькие сувенирчики. Порадовать родного человека. Я с огорчением наблюдаю за этим. Кого-то выписали. Какой же большой соблазн собраться сейчас и уйти вслед за ними. Но меня просто так не отпустят. Сказали же – скоро. Буду ждать это «скоро». А что мне ещё остается? Зашел обратно в свою палату, а то тошно стало.
Ко мне подходит женщина. Та самая, что я видел перед тем, как упал в обморок. Ловлю себя на том, что считаю ее симпатичной. Она несколько ниже меня, у нее длинные крашеные волосы. При других обстоятельствах я бы точно узнал ее номер телефона и пригласил бы куда-нибудь. А сейчас. Зачем она меня преследует, что ей надо?
- А тебя не так уж и сложно найти. Как самочувствие?
- Бывало и лучше. Я не помню, чтобы мы переходили на «ты», да и не напомнишь своего имени?
- Ты меня не помнишь?
- Нет, я не помню, что со мной происходило вчера или неделю назад, а судя по твоим словам, знакомы мы давно. Но это не накладывает на меня никаких обязательств помнить столь настырных незнакомок.
Девушка была явно огорчена моими словами. А я старался не показывать чувств, вызванных ее вниманием ко мне. Это льстило моему самолюбию. Кто я ей, чтобы она тратила на меня свое время? Нужно ей дать понять, что мне не так уж и плохо.
- Знаешь, спасибо, что навестила, но я иду на поправку, и скоро все со мной будет хорошо. Так что премного благодарен за поддержку, но в ней я не нуждаюсь.
- Я пришла с благой целью, но встретила холодного мизантропа. Как же ты так живешь?
- Не твое дело. Моя жизнь и только я в праве с ней считаться. Выход показать?
Она встала, взяла сумку и ушла. Закрыв за собой дверь. Я рухнул на кровать. Зачем ты ее прогнал, идиот. Хоть было бы с кем пообщаться. И ей даже не безразлично твоё существование. Эгоист. Как же я тебя ненавижу…
Прошедшей ночью я достаточно изучил потолок, чтобы еще и днем на него смотреть. Так что я занял место у окна, сел поудобнее и устремил свой взгляд в окно. Туда, где люди все время спешат. На работу, домой, в школу за детьми или еще куда. Они боятся опоздать, бегут, бегут, бегут... Бегут и боятся опоздания и тех последствий, которые оно может повлечь за собой. Создается ощущение, этот поток людей никогда не прекратится.
Они вечно торопятся на работу, я видел их тысячи, с завтраком в кармане, они бегут как сумасшедшие, думая только о том, как бы попасть на поезд, в страхе, что их уволят, если они опоздают.
Работают они, не вникая в дело; потом торопятся домой, боясь опоздать к обеду; вечером сидят дома, опасаясь ходить по глухим улицам; спят с женами, на которых женились не по любви, а потому, что у тех были деньжонки и они надеялись обеспечить свое жалкое существование.
Вечером мне разрешили покурить. Это были самые счастливые минуты в моей новой жизни. Какие-то дешёвые сигареты, задымленная лестничная клетка, консервная банка, но мне было так плевать. Как же мало мне надо для счастья. Вспышка, затяжка, хруст бумаги в поддельной тишине одиночества в запасном эвакуационном лестничном проеме. С выдохом я понимаю, что все мои проблемы, как кажутся на первый взгляд, и не такие уж проблемы. Все решаемо и легко можно игнорировать. Но паника обязательна. Это ж я.
Вечер плавно перешел в ночь. Капли дождя вновь забарабанили по стеклу. Под их монотонную мелодию я окунулся в долгожданный сладкий сон, по которому я так скучал...
Так же монотонно прошли и все три дня в этой цитадели исцеления. Никто больше меня не навестил, да и не особо-то хотелось. Одиночество стало не то, чтобы моим напарником, но самым близким другом. Я научился разговаривать с этим странным собеседником. От безделья, чем только не начнешь страдать. Дни тянулись очень долго. Невыносимо долго. От безысходности хотелось выть и рвать всех и вся вокруг.
Бывают дни - почти как близнецы, только погода разная. А если ещё и погода одинаковая, тогда вообще чувство времени сразу теряется. Толком не поймёшь: вчера или сегодня, сегодня или завтра. Время, как сорвавшийся с якоря корабль, скитается в морском просторе.
Меня выписали. Первым делом я решил это событие отметить. Приехал домой, по дороге взял с собой бутылку виски, заперся в квартире и сделал себе маленький праздник. Дальше ситуация со мной только усложнилась.
На день третий или четвертый мне позвонил наш отдел кадров. Попросили заехать в университет и забрать трудовую книжку. Оказывается, меня давно уже подсиживал какой-то молоденький аспирант, а тут такой случай – профессор, мать его, спился и угодил в больницу. В отделе кадров меня ждала женщина, когда-то давно подписавшая договор о моем приеме на работу. Сколько времени то уже прошло? Пять? Семь? Кто его знает. Не помню.
На всякий случай я заставил себя выйти из дома и снять все деньги с карточки. Их было не так уж и много, но банкомат щедро все мне выдал, хруст свежей валюты немного опьянял мой разум, но мне хватило ума отложить большую часть суммы.
Выпивка, китайская еда, поездки до ночных бабочек и кромешное одиночество. Если бы меня спросили, что больше всего на свете я люблю и ненавижу, услышали они только одно слово – одиночество. Я один. Мне ничего не надо, но и хочется чего-то. Общения нормального, не лживого или притворного. А такого искреннего, открытого, чтобы побыть самим собой. И не платить за это никому. Я понимал, что сейчас качусь по лестнице социальной адаптации строго вниз, но мне было так плевать. У меня не было другого выхода. Да, это оправдание, но какое оно действенное. По-другому и не скажешь. Оно убивает любую мотивацию для начала активных действий на поле боя с самим собой.
Иногда я выбирался из дома не только в магазин или бордель. Как-то раз я проходил мимо доски объявлений, и меня привлекла небольшая, но яркая реклама. Ничего важного в ней не было, кроме номера телефона, сайта и рекламного слогана: «Надоело пить и ненавидеть свою жизнь? Одиночество душит? Наша команда поможет вам!» Я оторвал кусочек с номером и названием. Авось, поможет. Тяжело вздохнул и отправился домой, прижимая к сердцу новую бутылку огненного дорогого напитка английских лордов. Тоже мне аристократ.
Дома, после привычных манипуляций со стаканом, лимоном и льдом, я включаю ноутбук и захожу на сайт этой конторы. Как оказалось, она очень слабенькая и кроме простенького сайта и пары мотивационных статей у них ничего не было. Мне есть куда спешить? Я закурил и сел читать одну за другой. По большей части это был бред сивой кобылы, но кое-что важное для себя я подчеркнул.
«Чтобы не казаться и тем более не быть как все, начните делать то, что давно хотели сделать, но ждали какого-то знака свыше. Поймите вы, наконец, что ничего «такого» не произойдет, и пока вы сами не захотите что-либо поменять в своей жизни, ничего не изменится. Вы будете так же гнить в социуме. Вы практически асоциальный труп. Общественный мертвец. Вы делаете всё, как остальные. Будто вы личность, но на самом деле вы лишь часть серой массы и больше никто. Так оторвите свою задницу от кресла и начните действовать».
Этот отрывок заставил меня задуматься. Я и правда всегда ищу отговорки, делаю все, как другие и считаю остальных убогими и ущербными. Я в точности подходил под это описание. Эгоистичный и недалекий мизантроп. Куда уж хуже то?
В тот вечер мной было принято важное решение в моей обновленной жизни. Я решил написать книгу. Как мне советовала одна из статей. Когда-то я хотел стать писателем, есть у меня талант, но он был закопан давно, вместе с идеями, инициативой и прочей мотивацией. Спасибо родителями, друзьям и женщинам, которые тогда со мной были. Они топтали мою мечту. Я ее спасал, но силы имеют привычку кончаться. И мои – не исключение. Очень жаль. А сейчас мне никто не помешает.
Есть идея, цель и желание. За столько лет во мне загорелся огонь. Я так скучал по нему. День, ночь. И ещё много дней вперед. Спал за ноутбуком, оброс, почти не ел. Прошла так неделя. На выпивке и закуске далеко не уедешь, но я старался. Деньги ещё были, но всё равно надо что-то поменять. Я писал с себя. Сидел за столом, виски, кучи пустых и полных стаканов, в пепельнице уже выстроена пирамида из окурков. Творческая личность должна поддерживать творческий хаос. Писал об асоциальном персонаже, который тонул в своем одиночестве. Трагедия героя жизни. Иначе и не скажешь. Писалось легко. Такая небольшая автобиография. Немного красок, сюжет и книга начинает жить. Пишу, перечитываю, снова пишу. Виски, сигареты, холодная пицца. День за днем.
Неделя прошла, началась вторая. Я творил. Мне было наплевать на всех и вся. Было бы на кого плевать, и так никому не нужен. Что ж, идеальная атмосфера для творчества. Но очередным вечером со мной случилось небольшая беда. В очередной раз, когда выходил на балкон проветриться и покурить, вступило в правый бок. Да так, что стоять было из разряда невозможного. Дополз до кровати, корчась от боли. Отлежался. Времени прошло много или нет, но мне стало легче. Сидеть даже смог. Перекурил и решил наведаться в аптеку в соседнем здании. Хорошо, что она работает двадцать четыре часа. Боль совсем отпустила, я кое-как привел себя в порядок, принял душ, побрился и пошел собираться. Накинул пальто, обвязался шарфом и вышел вон.
Меня встретил полумрак подъезда. Жуткие тени падали на зеленые стены. Грязь, наскальная живопись и кучи бычков оставляли впечатление того, что здесь случился апокалипсис, а всадники ада давно ускакали за горизонт. Кое-как дождался лифта. Тоже философская тема, когда он нужен – его не дождёшься, а когда случайно нажал на кнопку вызова, он оказывается на твоем этаже. Холодно. Не знаю, где сейчас холоднее: вокруг меня или на улице. Меня ужасно знобило, и с редкой периодичностью спазмы давали о себе знать. Дождавшись первого этажа, я выполз на улицу. Привел себя в порядок сигаретой, закурив которую, пожалел несколько раз. Стало подташнивать. Потушил больше половины сигареты о перила. Поправил воротник и отправился к своей цели.
Вот если бы в жизни я был таким целеустремленным. Что же мне мешает поставить цель и идти к ней. Пускай и не большими шагами, а по чуть-чуть, но верно. Тише едешь – дальше будешь. Такие дела.
Не рассчитал. На улице оказалось холоднее, чем я ожидал. Ускорив шаг, насколько позволяла ноющая боль, я заспешил в аптеку. Что я там буду покупать? Не знаю. Никогда не отличался познаниями в медицине. Всегда рядом был товарищ или коллега, у которого можно было спросить: «что, как и почему?». А сейчас придется действовать как все – мучить фармацевта симптомами, чтобы тот сжалился надо мной и подсказал, что может мне помочь. В конце концов, чем я хуже остальных людей, которые не хотят отсиживать долгие очереди к врачам и просят спасительную таблеточку здесь и сейчас. Это наш мир. Мы не ценим время. Нам нужно много и сразу. Никуда от этого не деться. Сколько раз ловил себя на мысли, что жизнь с каждым годом становится все быстрей и быстрей. Любовь, дружба, семья, работа. Всё куда-то спешит. Куда? Шут его разберет.
Повернул за угол, увидел ярко мерцающую вывеску аптеки. На улице темно, кто-то только что отошел от двери аптеки, осмотрелся по сторонам, пряча что-то во внутренние карманы куртки и, чуть не поскользнувшись на лестнице, засеменил за угол. Провожаю его взглядом и поднимаюсь по лестнице, одной рукой держу себя за бок, другой за перила, дабы не повторить судьбу первопроходца и не упасть тут. Дежурная закрыла окошко в черной железной двери. Звоню. Дверь открывают не сразу, успела отойти уже. Поприветствовала меня сонным голосом.
Меня мучили боли в животе, температура явно отличалась от нормы, меня знобило. Что ж, описание подходит под обычное отравление, но, может, мне подскажут что-нибудь посильней средство от живота там или сразу от головы. Закинуться таблетками и отправится в мир иной. Гениальный план на вечер, только завтра все равно попросят возродиться, потому что по счетам платить надо. Интернет, телефон, квартира. Ненавижу начало месяца.
-Здравствуйте, - прозвучало почти издевательски из её, впрочем, вполне милых уст. Приветствие выбило меня из карусели моих мыслей.
Я немного помялся и выдал:
-Живот болит, и температура, посоветуйте что-нибудь, сил нет.
-Да, выглядите неважно. Сейчас дам Вам хорошее средство, немецкое, дорогое правда, но, говорят, как рукой любое отравление снимает.
-Здорово, и почём опиум для народа?
-600 рублей.
-А подешевле ничего нет?
-Подешевле активированный уголь, - улыбнулась дежурная.
-А чёрт с ним, давайте, опять прихватывает...
Аптекарша скрылась за дверью, я начал переминаться с ноги на ногу. Холодно, минус три на градуснике по ощущениям похожи на минус семь. Наконец она принесла мне лекарство, я отдал деньги. Она ушла за сдачей. Почему так медленно?! Снова закололо бок. Я полез за сигаретой, закурил и бросил в карман сдачу. Окошко со скрипом закрылось, и я остался один на темной улице, освященной несколькими фонарями. Один из них не работал. По закону жанра этот фонарь был по дороге к моему дому.
Рассматриваю пачку, пытаюсь произнести сложное название заплетающимся языком. Видимо замерзло не только мое тело, но и мозг. Или голова. Внутренний монолог превратился в испытание на прочность. Меня так легко не победить, но название сложное, да и не особо мне нужно. Достаю одну таблетку. Только один вид этой маленькой белой гадости вызывает горьковатый привкус во рту, который так присущ большинству лекарств. Через силу проглатываю таблетку, веря в то, что она принесет скорое облегчение и «закусываю» ее сигаретным дымом. Нужно спешить домой, упасть на кровать и уснуть. Утром должно стать легче...
Убираю пачку в карман, бросаю почти докуренную сигарету и спускаюсь с лестницы. Черчу взглядом свой путь. Бок чуть отпустило, или я уже привык к боли, но знобить меньше не стало. Поднял воротник, спрятал руки в карманы и заспешил к подъезду. С неба начали сыпаться белые хлопья снега. Я немного замедлил шаг. Господи, как быстро летит время. Только вчера был сентябрь, а сейчас уже ночь первого числа ноября. Первый снег, однако. Рано он в этом году. Этим снежинкам суждено растаять, их судьба уже предрешена. Было бы так все просто и в моей жизни. Хочется тоже растаять, чтобы «отпустило». Не было бы больше проблем. Никому ничего не должен и жить хорошо. Все замечательно, но нет. Мать его, я не снег. Человек. Как все сложно. Мы вечно все усложняем.
Я и не заметил, как остановился и стал разглядывать в бледном свете фонаря, как медленно, кружась в воздухе, падают снежинки на землю. Они выбирают место, куда им приземлиться. Привереды.
Порыв ветра вернул меня в мир этот. Я огляделся – никого. Пустая улица. Нахохлился и продолжил путь. Подходя к неработающему фонарю, замечаю недалеко от моего подъезда чей-то силуэт. Не думал, что меня будет подводить зрение, но я не мог понять, мужчина это или женщина. Подхожу – у подъезда стоит девушка. Мой разум начинает протестовать и выдает мне, что где-то я ее уже видел в этой жизни. Ого, это же моя тайная посетительница из больницы.
- Для поры чудес еще рановато, – что она забыла здесь, да и откуда знает, где я живу. – Тебе так не кажется?
- А ты так и не подумал над своим поведением, - она слегка улыбнулась и бросила сигарету себе под ноги.
- Не помню, чтобы обещал над чем-то думать. Думать, говорят, полезно, только иногда. В большинстве случаев - это плохая привычка. Может и затянуть, - я ехидничал, как мог. Этот диалог вызывал у меня отвращение и надо его поскорей заканчивать. Главное для меня сейчас - поскорей добраться до дома и лечь отдыхать. Проспаться пару дней. Жизнь на таблетках – никчемное существование. В принципе, так мне и надо.
- Не пригласишь?
- Извини, забыл убраться. Не люблю, когда видят мой бардак  Я, знаешь ли, творческая личность. Ауры там, хранители снов. Своя атмосфера. Не люблю никого пускать в нее.
- Может, пройдемся? – она подмигнула и сделала пару уверенных шагов в сторону детской площадки и сквера. Вот! Да! В третьем часу ночи, чем бы еще заняться? Погулять, мать его. Делать мне больше нечего...
- Почему бы и нет. Как-нибудь в другой раз. Я сейчас не очень настроен на светские беседы с таинственными незнакомками.
- Я так и думала. Ничего не меняется, и ничему ты не учишься. В следующий раз, так в следующий раз, - она хмыкнула, задрала свой нос и отправилась в сквер одна.
Тьма быстро поглотила ее силуэт. Зачем она приходила? Кто она такая? Что ей надо от меня? Бывают же девушки, не боятся ночами по темным улицам ходить. Или это я старый паникер? Я стоял и задавал риторические вопросы себе, падающему снегу, тишине и тлеющей в ней сигарете. Докурил, сделал последний рывок до спасительной кровати и с наслаждением упал в мягкие объятья сна. Долой проблемы. Нужно отдохнуть.
Меня разбудил звонок в дверь. Прокляв всех и вся на этом свете, я продрал глаза, осознал, что спал в одежде и сейчас больше похожу на какого-нибудь алкоголика. Пока шел до двери поймал себя на мысли, что я и есть этот самый алкоголик: виски каждый день, таблетки и одиночество. Гремучая смесь. Ничего не скажешь. От нее умирают даже самые сокровенные мечты. Надо заказывать было панихиду по ним, но я немного опоздал. Не было времени заказывать службы всякие. Теперь тела моих мечтаний разбросаны у меня по квартире и разлагаются. Я иногда спотыкаюсь об них, вспоминаю, но пытаться их возродить – слишком поздно. Или нет?..
Кого там черт принес? Пока я шел, старался причесаться самой универсальной мужской расческой – рукой. Нужно как-нибудь продрать глаза и развязать язык, чтобы ответить нежелательному утреннему гостю. Подходя к двери, бросил взгляд на часы – ого, да уже три часа дня. Неплохо.
Кое-как справился с защелкой, дергаю ручку вниз, дверь поддается мне после несложных манипуляций. Меня ослепляет солнечный свет с лестничной площадки, а перед дверью стоит…