Часть 1

Внимательно осмотрев комнату, Питер не нашел ничего подозрительного. Где-то далеко в его сознании таились мысли о том, что здесь спрятана не одна разгадка, которая интересовала его на протяжении долгих лет. Но время текло неумолимо быстро, и его фигура уже мелькала в совершенно в другом месте.

Питер рос обычным мальчиком, но далеко не в самой обычной семье. Его жизнь была полна загадок и вопросов, ответы на которые знал только один человек – его престарелый дед. Старый путешественник – он вечно скитался по самым дальним уголкам земли, таская с собой своего верного помощника, который знал, возможно, не так много самого знатока всех кусочков земли, но зато умевший в нужный момент предпринять все необходимые действия, такие как: подать старику воды, разобрать перед ним складной стул, прикрыть от солнца и тому подобное. Нередко они попадали в разные неприятные ситуации, их вытаскивали из тюрем, разнимали во время драк с местными, откачивали после очередных выпитых настоек, но апогеем всего была смерть старца. Случилось это ни много не мало в пустыне, куда он давно собирался попасть, но постоянно что-то ему мешало. В первый раз, буквально перед вылетом он обнаружил, что забыл дома свои документы. Сославшись на плохую память, он не придал этому обстоятельству особого значения, однако через пару месяцев ситуация снова повторилась, но не много в другом ключе. Самолету пришлось сделать аварийную посадку, в связи с какими-то неполадками. Тогда старик понял, что нашел то, к чему шел всю свою долгую жизнь. Стало заметно, что его лицо излучало двойственные эмоции. С одной стороны он был рад, что наконец-то освободился от того, что мучало его большую часть своей жизни, однако был ли он готов к этому?
- Все нормально? – поинтересовался помощник, заметивший, что руки старца не на шутку задрожали.
- Более чем. – коротко произнес дед. – Скоро ты будешь свободен, мой друг.
Не понимая о чем только что сказал ему его наставник, молодой человек пошел узнавать когда они бы смогли улететь назад домой.
Через пару часов они вдвоем уже находились в самолете. Близилась ночь, а старик все никак не мог успокоиться. В его голове находились только две мысли, одна из которых была – срочно найти старый дневник. Вторая же быстро забылась, потому как мешала ему сконцентрировать все свое внимание на поисках дневника. Перебирая в голове варианты, где же он мог находиться, пару раз вслух он произнес «нет, не то, нет.». Ближе к утру глаза его плотно закрылись, а рот наоборот, немного приоткрылся, что послужило образованию монотонного и крайне неприятного звука – храпа. Особого возмущения никто не выражал, поэтому морфей забрал старца в свое царство до самого утра, когда самолет уже совершал посадку.
Третья попытка попасть в пустыню должна была увенчаться успехом. По крайней мере старик наделся на это. Перед выходом из квартиры он несколько раз проверил документы, деньги, вещи личной гигиены, а самое главное отыскал свой старый дневник, в который исправно, на протяжении всей жизни, записывал все самое важное, что с ним происходит. Понимая, что назад он уже никогда не вернется, по пути к аэропорту он заехал к горячо любимым родственникам, которые старались всегда поддерживать его во всех начинаниях. Дверь открыл ему повзрослевший Питер, поспешивший быстрее обнять деда. Тысяча и еще столько же вопросов последовало сразу поле того, как распахнулась дверь большой квартиры, где обитали все самые ближние старца.
Собрав всех за большим столом он начал свою речь.
-Семья, я знаю, что редко уделяю вам свое внимание, но сегодня не самый обычный день, как вы уже поняли. Утром меня разбудил рассвет, стучавший лучами солнца ко мне в окно. Я долго старался не обращать на него свое внимание, но потом разглядел в этом солнце один знак, который был очень важен для меня. Долгие годы я скитался по миру в поисках того, что могло освободить мою душу, и вчера наконец-то это было найдено.
Сказать, что все сидели в полной прострации значит ничего не сказать. Лица всех, находившихся в этой комнате приняли гримасу полнейшего недоумения и желания поскорей свернуть весь этот бессмысленный монолог. Однако, не смотря на все косые взгляды, дед продолжал доносить свою мысль до умов тех, кому еще предстояло во всем разобраться.
- Сегодня я уезжаю в пустыню со своим товарищем, но обратно вернется только один из нас. Думаю вы догадываетесь, кто это. Могу дать совсем небольшую подсказку – это буду не я.
Обнявшись с каждым из членов семьи, а в особенности с Питером, старец удалился.

Глава I – «Для кого-то свобода – это выбор, для меня – покой»

С каждым миллиметром старец чувствовал приближение неизбежного. Он не знал, радоваться ему или плакать. Его потрёпанное тело, как бы говорило «отпусти». И он отпустил. Буквально через пару часов, ступив на жаркий песок, он стал терять сознание. Ни вода, ни лекарства, приготовленные помощником не помогали. Потеряв всякую надежду на то, что старца удастся спасти, помощник спросил:
- Что передать родным?
- Дневник, - хриплым голосом прошипел старик, - Старый дневник, это очень важно, и ключи от моей квартиры. Скажи Питеру, что он должен найти дневник и все узнать.
После этих слов старец упал замертво. Его лицо было спокойно. Наконец-то он освободился.

Тем временем на другом конце света в холодном поту проснулся Питер. Он долго не мог прийти в себя, его сердце билось быстрее чем он успевал вдыхать. Мучительное терзание одолевало его душу. Предчувствие чего-то очень страшного не оставляло его в покое. Все находилось в таком беспорядке, что он не нашел ничего лучше чем выйти подышать на балкон.
Безмятежность. Вселенная. Вместо того, чтобы успокоить его пылающий страх, все это наводило бесконечную тоску. Казалось, что лучшим выходом из всей ситуации было бы полететь вниз, но Питер был не из тех, кто может пойти на это по непонятной причине. Он простоял так еще минут десять и ушел обратно в свою кровать, в надежде на то, что сможет спокойно уснуть.
Утром всю семью застало известие о смерти деда. Не то чтобы они были сильно удивлены, скорее очень расстроены. Питер впал в кратковременную кому, заключающуюся в его длительном молчании и полнейшем отсутствии желания что-либо делать. Он словно призрак ходил по квартире из комнаты в комнату, пытаясь понять, где же он ошибся. Почему вчера, когда дедушка пришел к ним домой, он не обнял его? Почему не спросил все то, что хотел. Затем он сел на кровать, подперев голову руками стал тихо плакать.
- Питер, ты здесь? – незаметно зайдя к нему в комнату, спросил помощник.
- Да, привет, заходи.
Молодой человек уселся рядом с мальчиком, и обняв его, стал говорить слова утешения. Сложно сказать, что эти слова хоть немного успокаивали Питера, но дабы не расстраивать друга своего деда, Питер сделал вид, что все нормализовалась и он может спокойно поговорить.
- Твой дед просил передать тебе это, - помощник протянул мальчику ключи от квартиры, - также обязал тебя найти его дневник и прочитать его от самого начала и до конца.
Не теряя ни минуты Питер схватит из рук помощника ключи и двинулся к дому старика.

Глава II “Я уверен в том, что в свободное время он принимал тяжелые наркотики»
Зайдя в квартиру деда, Питер не обнаружил ничего подозрительного или особенного. Куча книг, различные карты, висящие на стенах, пара диванов и бесконечное множество альбомов с фотографиями. Лишь одна деталь привлекла внимание мальчика. Тот факт, что в квартире находилось слишком много фотографий. Сославшись на то, что его дед просто любил снимать себя на камеру, Питер не придал этому обстоятельству никакого особого значения и продолжил обследовать квартиру дальше. Внезапно он вспомнил о дневнике, который должен был найти и полез в разные полки шкафов. Минут через пятнадцать толстый блокнот с пожелтевшими от старости листами был найден. На обложке скотчем был приклеен двойной лист, на котором аккуратным почерком было написано следующее:
« Дорогой Питер. Если же это читает не Питер, то прошу перестать вас это делать. Так вот, Питер, открыв этот дневник, ты обрекаешь себя на получение новых, в какой-то мере глупых и опасных знаний. Я знаю, что в половину написанного ты не поверишь, и все таки моя мертвая душа готова поклясться во всем, в каждой букве, написанной мной. Разве ты никогда не удивлялся откуда у меня так много денег на путешествия, хотя последние тридцать лет я не работал? А тот факт, что я никогда ничем не болел? Ты счастливый человек Питер, потому что из всей моей семьи единственный удостоен чести узнать всю скрытую правду. Но я должен взять с тебя слово, что все, изложенное здесь, останется между нами. Твой дед.»

Толпа безжизненных рабочих, под палящим солнцем, еле передвигает ноги в сторону реки. На них одеты старые лохмотья, полностью покрытые пятнами и дырами. Их мысли граничат с сумасшествием, нет ничего, что могло бы успокоить их измотанную душу. Я знаю, что такое отдых. Это когда ты не дрожишь от страха, присев на пару секунд, когда глоток воды для тебя не является запретной роскошью, отдых – это то, что вполне естественно, но то место, о котором я хочу рассказать, не знает этого слова.
Они как всегда встали с первым солнцем, и накинув на себя кусок ткани, именуемой футболкой, пошли толпой к большому полю. В то время мир уже знал, что такое хлопок, топор, огонь и многое другое. Единственное, что оставалось для них загадкой – человеческая душа. Не то чтобы им было неинтересно, просто их назначение было принести себя в жертву будущему. Ведь если не они, то кто будет строить дома, осваивать новые территории и изобретать транспорт? В другой раз ситуация сложилась бы иначе, но роковые случайности меняют историю, разворачивая ее немного в другую сторону. По задумке природы, рождение людей –процесс очень сложный и долгий. И тот, кто обязан был вершить суд в этом мире, родился слишком рано, не успев сказать и слова. Огорченная таким событием мать, не оставила попытку снова родить наследника, но если бы она дожила до наших лет, то тысячу раз пожалела бы, что это сделала.  Уже с детства в Олафе были видны черты диктатора, не терпящего критики в свой адрес. Он вечно жаловался на плохо приготовленную еду, в то время, как она была лучшей во всем мире. В четырнадцать лет, после смерти матери ему на голову одели венок, снятый с ее головы, символизирующий власть и могущество. Но такой подарок его не устроил, я кинув сухую связку веток в сторону, он скомандовал срочно сделать ему корону небывалой красоты, в которой бы сочетались все цвета, существующие на земле. Пару дней назад в своем саду он нашел странный зеленый камень, и полагая, что на земле таких много, приказал срочно начать их поиски.


Подумав, что это какая-то шутка, Питер снова посмотрел на обложку, но увидел то же самое- дневник Олафа Грина. Вероятно дед просто сошел с ума и поэтому решил переписать историю, или же просто вел запись своих снов, но письмо, оставленное им, не давало покоя Питеру. Все было очень странно, забрасывать начатое было бы нехорошо с его стороны, поэтому он позвонил домой и сказал, что сегодня останется ночевать у деда.

Волнения со стороны народа набирали обороты. Вместо того, чтобы восхвалять нового правителя, жители срочно стали придумывать планы по его ликвидации. Уже тогда было понятно, что ничего хорошего государству он не даст. Рабочий день был удлинен до тринадцати часов, зарплаты и блага были упразднены. Трудоспособность детей не ставилась под вопрос, как только ребенок достигал роста в метр и двадцать сантиметров, его брали на службу. Такие условия Олаф считал абсолютно нормальными, даже больше, иногда его голову посещали мысли о том, что он слишком мягок со своим народом, поэтому по вторникам семьи работали весь день.
Сложно было сказать, что сам он ничего не делал. Наоборот. На примере своей беззаботной жизни он писал книги, в которых описывал, как прекрасно сегодня проснулся, чем завтракал, и какие чудесные виды открываются из его окна. Специально обученный человек записывал каждый звук, произнесенный Олафом, однако голод и усталость давали о себе знать, поэтому иногда слуга мог путать слова, за это его ждала неминуемая казнь. Но в один день, когда к Олафу снова приставили нового слугу, все кардинально изменилось. Его новым писакой оказался молодой рыбак, проводивший все свои дни вблизи моря. Недавно ему показалось, что на горизонте он увидел что-то огромное и темное, в секунду исчезнувшее, будто провалившееся куда-то вниз, за линию. Олафу тут же стало интересно, что же это могло быть, и тогда он сразу стал задавать молодому рыбаку целую кучу вопросов. Начал он с того, как провел свой вечер, до этого дня писака. Спросил, не принимал ли он ничего запрещенного, например виски? На что рыбак коротко и ясно ответил – нет.  Не смотря на всю глупость правителя, он умел логически размышлять. Умение это не было доведено до совершенства, но иногда в его голове рождались по истине хорошие гипотезы. Например как сейчас, он предположил, что его новый слуга, мог перебрать чего-нибудь лишнего, от чего в его голове появились галлюцинации, которые он принял за что-то, что могло бы двигаться по морю.
Этим вечером Олаф решил пораньше отпустить рыбака, чтобы тот еще раз понаблюдал за морем. Сам же он пошел принимать ванну, в надежде на то, что сможет отвлечься от всего и просто отдохнуть, однако это у него не получилось. Вместо того, чтобы греться в теплой воде, руками он стал сооружать небольшие тарелки из всего, что было вокруг, чтобы проверить, могут ли они держаться на воде. К его удивлению все тарелки плыли по течению, не наклоняясь и не идя ко дну. Этот факт заставил Олафа задуматься.
На утро он приказал построить большую тарелку из всего, что не жалко, и что не тонет. Лишь рыбак адекватно отреагировал на его просьбу, в отличии от остальных, тех, кто в очередной раз убедились, что с ним, не все в порядке. С одной стороны, всегда так бывает. Когда ты не можешь что-то объяснить, но на сто процентов уверен, что это нечто очень важное. Ты не можешь заранее предугадать результат, который будет получен, но знаешь, что, что бы не произошло, мир будет знать, как делать надо, а как нет. С другой стороны, он шел по пути любопытства, а не желания открыть нечто новое. Не будь этого рыбака в тот момент около него, смог бы он сам додуматься до этого? Вряд ли его интересовало что-то кроме цветных камней и бессмысленных книг. В любом случае вариантов у горожан не было, поэтому по одной дощечке они начали разбирать свои ветхие дома. Со слезами на глазах, они выносили вещи на улицу, понимая, что в последний раз видят их.
Работа шла очень плохо, не хватало рабочей силы, один за другим умирали люди. Но вряд ли это как-то волновало Олафа, его задачей было как можно быстрее получить заветную тарелку, которая могла бы доставить его на край света. Одна часть его мозга рвалась в путь, другая же опасалась того, что за линией может все, что угодно. Например – обрыв? Да почему например, он был уверен в том, что там был обрыв. Иначе и быть не могло, потому как если бы это было нечто другое, он бы обязательно это увидел, ведь как возможно такое, что чего-то вдруг не видно? Единственное, что не поддается человеческому глазу есть обрыв!
Тем временем половина заветной тарелки была уже готова. Город отдавал последние запасы дерева на строительство. По мнению Олафа все шло замечательно, это ли не главное?

Через месяц, или два, не суть, тарелка была готова. Она напоминала нечто, что имеет высокие края, обычно из такого едят что-либо жидкое. Было решено, что на поиски неизведанного отправятся все, кто выжил после глобальной постройки. Таких оказалось не очень много, и размеры судна позволяли вместить всех.
Опасаясь за свою жизнь, Олаф приказал собрать все оружие и тоже поместить его на тарелку. После того, как последние приготовления были сделаны Олаф объявил : - «Друзья, мы открываем новую главу и имеем два варианта развития событий, один из которых – конец человечества. Согласитесь, будет не очень хорошо, если я войду в историю, как губитель всего живого? Поэтому от вас требуется максимальная отдача и умение в самых паршивых ситуациях оставаться сообразительными, а главное иметь хорошую физическую подготовку. В общем слишком много слов и мало дела. Просто отнеситесь к этому, как главному испытанию в вашей жизни. И лучше будет если мы что-нибудь найдем в пути, иначе по возвращению нашей задачей будет разобрать судно и снова построить дома, перспектива, скажем так, не радужная.»
Закончив свою бессмысленную во всех смыслах речь, Олаф приказал держать курс на линию впереди и удалился в самый дальний край тарелки, где его ожидал рыбак.
- Я, кстати забыл представиться, меня зовут Тим.
- Для меня вы все слуги, ваши имена – самое ненужное, что можно только придумать, не считая вашей одежды, которая кроме отвращения ничего не вызывает.
В этот момент единственное, что нужно было видеть – так это лицо Тима. Его глаза покраснели и сузились, брови скосились вниз, рот немного приоткрылся. Злости его не было предела, он было хотел на месте оставить от Олафа мокрое пятно, потому как имел самоуважение, и никому не позволял разговаривать с ним в подобном тоне, однако Олаф заметил, что оскорбил своими словами Тима, поэтому поспешно добавил : - «Но ты мне понравился, я буду звать тебя по имени». Небо стало черным, а земля голубой. Вода больше не была мокрой, в свою очередь песок превратился в однородную массу. У женщин выросла борода, мужчины в одночасье заимели грудь. Если бы все это случилось, то объяснить поведение Олафа, не составило бы труда, но небо оставалось небом, а мужчины – мужчинами, просто в мире нашелся тот, кто смог поставить правителя на место. Шли часы, а тарелка все никак не могла дойти до линии, казалось даже, что она не приближается , а совсем наоборот. Олаф отвел взгляд назад и заметил, что места, откуда они отплывали не видно, но как это можно объяснить? Тревога посетила его, и ничто не могло успокоить воспаленный мозг, измученный отсутствием каких либо идей, связанных с тем, что происходит в данную минуту.
-Тим, почему не видно города?
- Понятия не имею, Олаф.
Неизвестность пугала, но они мужественно встретили трудности, не свернув назад. Страх быть убитыми в одночасье правителем был сильнее, чем падание в бездну. Из бездны хотя бы можно вылезти свободным человеком.
Тем временем тарелка поймала течение и неслась вместе с ним. Периодически они на что-то натыкались, качались из стороны в сторону, но в целом их путешествие было  достаточно спокойным. Волнения несомненно присутствовали в рядах простых жителей, но пока что все они старались молчать. Паника началась в тот момент, когда перед собой они увидели нечто, похожее на большую черную тарелку, примерно такую, как была у них. Но приблизившись к ней, они поняли, что это была земля.
Причалив к ней, по одному, начиная с Олафа, они стали сходить на берег.

Глава 2 «Более развитые для того, чтобы изобрести машину, и менее предприимчивые и идейные, для того, чтобы найти себе подобных».
Наконец, когда последний из членов команды сошел на берег, Олаф приказал исследовать найденную ими местность. Впереди виднелся лес, за ним, скорее всего находился город. Но не успев и сделать шага, им связали руки местные жители, говорящие на совершенно непонятном языке. Сразу стало очевидно, что ничем хорошим все это не закончится. Когда все были связанны, по шестеро человек их стали садить в большие телеги на колёсах, которые могли самостоятельно передвигаться. Нечеловеческое удивление испытал Олаф. Перед тем, как сесть в это чудо, он шепнул Тиму, что, чему бы это не стоило, надо достать оружие и украсть все их телеги. Поняв что если он этого не сделает – его ждет смерть, Тим незаметно перебежал к деревьям, через которые на коленях добрался до судна. Взвалив на плечи две пушки и засунув в карманы по два маленьких пистолета он таким же способом побежал обратно. Без команды Олафа он начал стрелять по чужакам, не жалея патронов. Один за другим они без чувств валились на землю.
- Что ты делаешь, Тим?- заорал изо всех сил Олаф.
- Они бы убили нас, разве ты не понял? – с удивительным спокойствием ответил рыбак.
- И что дальше? Сомневаюсь, что это все их люди.
- Еще много патронов, хватит на всех.
Было очевидно, что они готовы к войне. Но ради чего? Ради пары телег, которые могут самостоятельно двигаться? Стоит ли это человеческих жизней? Наверное просто эта неожиданность, выраженная том, что их связали, подтолкнула Тима на решительные действия. Сложно осуждать его за это, ведь он просто хотел спасти свою жизнь и жизнь его народа. Те, кто могли наблюдать чужеземцев в первый раз, могли подумать, что их вожаком был далеко не Олаф, молча, притупив свой взгляд, стоявший посреди острова, со связанными руками, а молодой рыбак Тим, рискующий собой ради безопасности людей, которые по вине настоящего правителя оказались в большой опасности.
- И что теперь? – с некой опаской произнес Олаф.
- Теперь пусть каждый возьмет по оружию и вместе двинемся в сторону леса.
Сказано – сделано. Все толпой направились в сторону тарелки, где набили свои карманы оружием и рванули навстречу неизведанному.
Олаф понял, что страх смерти менее вдохновляет человека на подвиги, чем обычный, человеческий разговор. Своими методами он заставил народ себя ненавидеть, в отличии от Тима, который просто по-человечески просил себе подобных выполнить некие действия, которые бы помогли не только ему, но и всем в целом. По большей части эта поездка была важна для Олафа. В ней, хоть и немного, но он научился ценить человеческую душу.
Между тем лес был наполовину пройден. Пока что они не встретили ни одной живой души, и это очень радовало их. Каждый был чист, со стороны крови, оставленной на его ботинке, после убийства. Они никогда не отмывали красные пятна от одежды, кроме Тима. Но Бога не было в том месте, и им было проще прощать друг другу грехи, поэтому ноша Тима изрядно облегчилась, когда ему сказали – «спасибо».

- Лучшая защита – это нападение, - внезапно крикнул Тим. – поэтому как только вы увидите человека нападайте на него. Правило не распространяется на женщин, стариков и детей. Только в том случае, если они конечно сами не пытаются вас связать или убить.
После этих слов они вышли на каменную тропу, ведущую в самый центр государства. Один за другим, они готовились к тому, что их ждет неминуемая смерть, когда перед собой увидели кучу таких телег, в которые их сажали при въезде на остров. Огромные здания, непонятные растения, четвероногие волосатые люди, ростом с пол колена, бегущие по дороге, в последствие они получат название – кошки, но не об этом. 
Знаете, что было самое абсурдное в этой истории? То, что те, кто сумел соорудить все эти здания, телеги, этих четвероногих людей, не додумались зайти за горизонт. Бедняки, не имеющие за душой почти ничего, добрались на край света, а то, кто имеют все, не пошевелили и пальцем. Хотя бы за это их стоило ограбить, но не убивать, нет.
Когда одна дама увидела толпу оборванцев, с руками, полными оружия, тут же заорала, что есть сил. На ее крик отозвались еще сто таких же и началась самая настоящая бойня. Опасаясь за свою жизнь, Олаф убежал в одно из зданий, где застал молодую и красивую девушку, не подозревающую о том, что происходит снаружи. Его внешний вид был изумителен, по критериям их народа, само собой. Здесь его стиль и одежда были не понятны остальным. Он казался чудаком, в своем черном пальто, которое было распахнуто в разные стороны.
- Добрый день, меня зовут Олаф.
Не дождавшись ответа он подошел и взял девушку за руку, чтобы отвести ее в более тихое и укромное место, но она тут же одернула ее, дав понять Олафу, что с ним она никуда не пойдет.
Его привычки и повадки были понятны. Ведь правителю всегда было позволено абсолютно все. Даже свинское поведение по отношению к девушкам. Разочарованный и оскорблённый, во второй раз он сильнее сжал руку дамы и потащил ее за собой. Она кричала какие-то непонятные слова, их языки были разными и понять, что она имела в виду ему было сложно. Но даже при малейшем напряжении извилин было ясно, что она просила отпустить ее.
В это время на улице Тим командовал куда идти, в кого стрелять и что забирать с собой. Это была не война, это было разрушение, убийства и кража всего, что могло влезть в карманы и сумки. Через пятнадцать минут из серого, уже полуразрушенного здания вышел довольный Олаф.
- Нет, ну где это видано, чтобы мне кто-то в чем-то отказывал? Каждый заслуживает то, на что наработал. Так вот я заслужил все, что только захочу.
- Ты не прав, - крикнул Тим, одновременно с тем, как доставал из окна чьего-то дома прозрачную дощечку, - и вообще, что это за чертовщина? – указал он кивком головы на нее.
- Не знаю, что это, но нужно как можно быстрее отсюда убираться. Грузите в судно все, что успели забрать и поплыли обратно.
Тем временем в этом сером полуразрушенном здании лежала еле живая девушка, только что избитая и изнасилованная Олафом. Ее лицо не выражало никаких эмоций. Она молила Бога о смерти. К вопросу о том, что соседний народ нашего правителя был верующим, и всякий раз, когда случалась проблема, они обращались к Богу, который в свою очередь помогал им. Хотя факт этот научно не доказан, поэтому про помощь – это всего лишь гипотеза. В общем девушку нашли через пару часов после того, как Олаф был уже далеко от острова. Она просила простить ее, за совершенный грех, но ее переубедили в том, что она в этом не виновата.

Питер долго не мог прийти в себя. Герой его детства, любимый дедушка, тот кто всегда был самым добрым человеком из всех, кого он знал, оказался насильником и ярым противником демократии, в которую так верил Питер.

- Друзья, - обратился Олаф к левой стороне корабля, - рабы, - повернулся направо, - все мы, сегодня совершили то, за что вряд ли стоит нас наказывать. Мы всего лишь взяли взаймы пару телег и убили плохих людей, в этом же нет ничего страшного?
- Олаф, - перебил его Тим, - мы совершили страшную вещь, такое больше никогда не должно повториться.
- Через некоторое время нас ждет второй заход, можете не разбирать тарелку, -возразил он.
- В таком случае, я в этом не участвую.
- В таком случае ты будешь лежать под толстым слоем земли, с теми, кто допускал ошибки и не любил работать.
- Тебе должно быть стыдно.
- Да что ты знаешь о стыде? Когда ты убил первых пять человек, что-то я не заметил, чтобы ты сильно стыдился. В отличии от тебя я чист.
Тим было хотел напомнить ему о том, что по его милости погибла добрая половина народа еще до этого путешествия, но затем понял, что ничего не добьется своей правдой и просто замолкнул.
- Так то лучше, - улыбнулся Олаф.

Вот и берег уже видно. Олаф снова первый ступает на родную землю и жмет руки своему приближенному окружению. Тим проклинает себя за то, что подал правителю идею этого смертоносного путешествия. Он винит во всем себя, и с одной стороны он прав. Ведь больше половины убийств на его совести. Но время, как правило лечит и все должно забыться, поэтому он решил просто продолжить свою жизнь, не оборачиваясь назад.

Глава 3 «Тим, здесь что-то не так»
Прошло уже много лет с тех пор, как дружина Олафа совершила свой набег на соседей. В государстве многое изменилось. Правитель стал немного лояльней относиться к своим подданным и давал им отдохнуть один день в неделю, при том условии, что свободное время они потратят на изучение мира. В любом случае, все лучше, чем работать не разгибая спину, поэтому все соглашались, не думая. Кто-то изучал медицину, рассматривая трупы падших товарищей, другие зарисовывали растения, давали названия цветам, камням и другим интересным, красивым штукам, остальные познавали возможности своего тела, поднимая поочередно руки и ноги. Казалось, что все почти наладилось, но Олафа терзали странные сомнения. В то время как Тим уже возмужал и стал настоящим мужчиной, Олаф не рос. Его рост оставался прежним, стопа не стала длиннее ни на один сантиметр. Даже волосы на его голове оставались прежней длины. Все это наводило достаточно странные мысли, с одной стороны он завидовал Тиму, с другой, его тело обрело вечную молодость.  Но года текли неумолимо, и большая половина его окружения давно пали перед смертью. Решив, что он добился расположения девушки с блестящей косой, он стал смелее и вскоре после смерти последнего из его друзей, снова решил осуществить путешествие за горизонт. Перед тем, как это сделать, он заглянул к больному и старому Тиму, доживающему свои последние дни.
-Тим, ты здесь?
-Кто там?
-Это Олаф.
-Ах, Олаф. Заходи, присаживайся.