Глава 36

                Глава 36
         С погодой творилось нечто невообразимое. Но перед самым заходом самолета на посадку ливень перешёл в солнечный дождик. Пассажиры воздушного лайнера нервничали и оживленно обсуждали важную новость: в Ирландии проснулся вулкан, выговорить его название мало кому удавалось. Знатоки утверждали, что вулканический пепел для самолётов страшнее, чем снег и дождь. Этот вулкан стал мировой сенсацией и уже несколько дней держался в топе международных новостей. Вулкану удалось на несколько дней парализовать воздушное сообщение над Европой. Мишка изливал свою желчь:
         – Проклятые ирландцы, не хватало ещё разбиться.
         – Ты чего, при чём здесь ирландцы? Это же стихия. – сказал Кирилл.
          Хотя и у него сердце уже начинало подпрыгивать. Извержение вулкана, о существовании которого он даже не догадывался, было совсем некстати. Мишка тоже понимал, что ирландцы здесь совершенно не при чём, но продолжал гнуть свою линию:
          – Почему именно сейчас? Сбежать из плена, чтобы разбиться над Парижем. Красивая история.
          Кирилл промолчал: «История, конечно, красивая, если бы речь шла о голливудской мыльной опере». Пассажиры прилипли к иллюминаторам. Лавренёв увидел радугу:
          – Успокойся. Видишь дождь прошёл. Значит пепел выпал в осадок и вообще прекрасная видимость.
 
         В аэропорту Шарль-де-Голль возвращавшихся из затянувшейся командировки журналистов встречали самые близкие люди. Первая радуга – показалась добрым знаком. Часто бывая за границей, Лавренёв никогда не обращал внимания на обычные природные явления, а теперь ему подумалось о том, что радуга в небе Парижа точно такая же, как в Москве. Кирилл посмеялся над собой: «Что за глупости лезут в голову? Какая же она должна быть!?». Но тут же забыл о своём смешном открытии, его взгляд выхватил из пёстрого людского потока Алину. С волнением и нескрываемой радостью она спешила ему на встречу. И у него взыграло ретивое, Кирилл рванул навстречу любимой, споткнулся о чужой багаж извинился. Начал обходить группу китайских туристов, но услышав русскую речь китайцы как по команде стали убирать свои чемоданы в сторону, освобождая ему проход. Лавренёв благодарил, а сам продолжал смотреть в сторону Алины боясь потерять её из вида. Изменения во внешности бросились в глаза, но о самом потаённом о метаморфозах нежных чувств оставалось только догадываться. Влюблённым сделалось страшно. Расстояние стремительно сокращалось и наконец, едва переведя дыхание, Алина упала в объятия Лавренёва. Стоило только прикоснуться кончиками пальцев до родного плеча оба поняли, что всё в порядке. Глупый страх испарился, и они замерли, впитывая живую энергию счастья. Откуда берётся, это немыслимо-нежное чувство, имя которому любовь. Стоять бы так, не сходя с места целую вечность.
      
         Алина отметила, что Кирилл очень похудел, но твёрдый взгляд, в сочетании с привычной манерой гордо вскидывать голову, добавлял мужественности облику любимого. Стоять рядом с таким мужчиной было невыразимо приятно, глупое женское сердечко зашлось от нежности.
 
         Кирилл заметил, что его красивая невеста ещё больше похорошела. Только в самой глубине её глаз появился таинственный свет чего-то нового и ему неизвестного. Алина первая нарушила молчание:

         – Боже мой, Кир! Я чуть с ума не сошла.
         Лавренёв пытался шутить:

         – Помнишь, я обещал показать тебе Париж. И вот мы в Париже.
         – Да бог с ним с Парижем. Я чуть с ума не сошла. Ты слышишь?
         – Слышу, родная моя. Слышу, любимая.

 
         Семья Фриман была в том же зале, неподалеку. Симпатичные тинейджерки-близняшки повисли на отце с двух сторон, Михаил сомлел от удовольствия. Елена стояла безучастно, словно ждала разрешения присоединиться к семейной радости. Наконец, девчонки, спохватились и подтянули родителей друг к другу. Михаил сдержанно поцеловал жену и примиряюще произнес:
 
         – Ну, привет, Ленок.
 
         Давно он её так не называл. Когда-то Фриман был без ума от этой женщины. Вопрос жениться или нет, на первой красавице курса даже не мог посетить одурманенную любовью Мишкину голову. Конечно, жениться. Сыграли студенческую свадьбу и получили комнату в семейном крыле старой общаги. Как наивны и безмятежно счастливы они были тогда. Может Елена тоже помнит об этом, он посмотрел на жену и ему показалось, что в её глазах появились слёзы. Привиделось, конечно. Тоскливо и муторно стало на душе, Михаил понял, что и сейчас робеет перед супругой. Сколько раз клятвенно заверял себя, девочки подрастут, и разведётся. Сил нет терпеть её измены, но продолжал терпеть. В Израиль они уехали, когда Ленка заявила, что уходит от него. Фриман заметался, всеми правдами и неправдами заставил жену согласиться на переезд. Всегда хватался за любую работу, чтобы его девочки ни в чём не нуждались, хотелось одного, чтобы Ленка оценила его усилия.
 
         Согласие на выезд жена дала не случайно. Молодой любовник настоял на том, чтобы Елене выехала за рубеж вместе с мужем. А уже потом сделала вызов ему, и тогда они счастливо воссоединятся. Такой незамысловатый план был у Петруши, а она дура и поверила. Это было на рубеже девяностых и с выездом за границу многие ещё опасались неожиданных проблем. Перед отъездом Лена попросила верную подругу приютить на время своего молодого человека у себя. Любовники часто созванивались, а потом всё реже, пока однажды трубку не взяла верная подруга и не объяснила популярно, что ситуация изменилась. А между тем, жизнь в Москве принимала развесёлый оборот. Богатенькие папеньки и маменьки с превеликим удовольствием предавались плотским утехам без различий по половому признаку и возрастному цензу. Петруша без труда нашёл себе новое пристанище, московская подружка потом разыскала Ленку и жаловалась на неблагодарного мерзавца. Фриманы из Израиля перебрались в штаты, там у Елены закрутился новый роман, и ей было абсолютно наплевать на такого заморыша как Петенька. Она стала называть себя Элен и легко приняла нравы свободного общества, где каждый живёт только для своего удовольствия. Прекрасно понимая, что страшно изводит Мишку своей неверностью, но меняться даже не собиралась.
 
         Нельзя сказать, чтобы Елену не волновала судьба мужа, очень даже волновала, особенно после того, как женщина узнала о том, что Майкл забыл оплатить страховой полис и в случае его гибели она ничего не получит. Элен кинулась к работодателю мужа, но тот только неопределённо пожал плечами. Она отчаянно попыталась флиртовать с Мишкиным шефом, но безрезультатно. Дома кинулась к зеркалу и долго разглядывала своё отражение. «Да он просто гомик! Конечно, чёртов гомик!» – подумала Элен и зло выругалась, но осадочек остался. Ей казалось, что такого унижения она ещё не испытывала. Диплом об образовании всегда валялся в дальнем углу шкафа, она даже не помнит, как он выглядит. И Элен впервые подумала о том, что Фриман не самый плохой вариант из всех, которые она перебрала в своей жизни. Пора успокоиться. Девчонки уже совсем взрослые, кто их под венец поведёт. Особенно беспокоилась, проверяя остатки банковской карты. За последние недели пополнения не было ни разу. Наконец, ей позвонили и сказали, что мужа освободили из плена и он прилетает в Париж. Теперь Элен с некоторым облегчением наблюдала за тем, как Мишка радовался, попав в эпицентр искренней любви своих дочерей. Фриман не спешил знакомить друга со своей семьёй. Кирилл подошёл первым:
           – Добрый день.
           – Познакомьтесь. Это Кирилл Лавренёв, мой товарищ по несчастью. Моя жена Елена. Вы кажется уже знакомы? А это мои девочки, – Михаил споткнулся, но решил произнести имена на русский манер. –  Софья и Мария.
            – Очень приятно. А это моя невеста Алина.
            Новые знакомые раскланялись друг другу. Елена вспомнила Лавренёва и то, что с первой встречи пыталась флиртовать с юным красавцем. Елена едва взглянула в сторону Алины, она прекрасно знала эту породу людей, поэтому ехидно подметила «жили они долго и счастливо и умерли в один день». Скучные люди. А скучные люди ничего такого не думали. Они были на седьмом небе от счастья и искренне радовались тому, что всё позади. Тепло распрощались с семьёй Мишки Фримана. Не забыв сфотографироваться для истории.
 
         Париж встретил сногсшибательным цветовым пиршеством, но как бы ни старались яркие витрины и рекламные неоновые вывески, Кирилл с Алиной не замечали никого и ничего вокруг. Манящая красота города влюбленных так и осталась невостребованной ими в тот вечер. Наутро совершили небольшую экскурсию, но воспоминания остались самые смутные. Елисейские поля и башня самого Эйфеля плыли у них перед глазами, а им почему-то казалось, что они видели всё это уже много раз. Но Париж выполнил свою вековую миссию – влюблённые были вместе.