Ковчег гоп-стоп парвеню Глава 6

 
      Обогнув Корейский полуостров, наш пароход в Чемульпо заходить не стал, а спрятался за островом недалеко от прохода в гавань. Затем мы собрали все три гидросамолёта и спустили их на морскую гладь, где со шлюпок на каждый аэроплан было подвешено по паре бомб, а одна шлюпка с разведчиками отправлена была глянуть, что там за углом творится. Весть о том, что японская эскадра прошла, не замедлила себя ждать, и наш пароходик сразу же на том фарватере от мин избавившись, вновь на старом месте затихарился, благо, что всё тот же островок от вражьих глаз эти действия скрыл.  Ближе к вечеру слышна стала канонада из за острова - это Того загонял обратно в бухту посланного с известием о начале войны "Корейца".   
       А раз первые выстрелы сделаны были, то моральное право на ответные действия получали мы автоматически. Три большие грохочущие птицы появились вдруг в небе со стороны заходящего солнца. Пролетая над топом мачт флагмана, от них отделились чёрные капельки. Промахнуться с такой высоты было невозможно, и через несколько секунд взрывы сотрясли и потрясли вражеское судно и его команду  - атаки с воздуха нападавшие с моря не ожидали и  как оказывать сопротивление не понимали. Одна из бомб оказалась "золотой" и, вызвав детонацию снарядов, привела в гибели судна, а тройка самолётов скрылась в начинающем темнеть небе. После нашего приводнения у парохода-матки, боевая работа начинающих авиаторов заканчивалась, и бомбы при свете прожектора подвесили только на моего, оборудованного инфракрасным прицелом ветерана (хотя работать по пожарам возможно уже было и без хитрой оптики). Но на небе костры не горели, а у самураев прибора ночного виденья не было. Потому упавшая из темноты на головы пара ФАБов воспринята была без энтузиазма.

      По отработанной ещё "ночными ведьмами" ТОЙ войны методе, на подлёте двигатели выключал, и откуда смерть прилетит находящимся на броненосцах, догадаться было невозможно. После моей второй ночной ходки нервы адмирала не выдержали, и надумал мужик драпануть с проклятого места и еще более проклятой механической птицы. Так что когда гидроплан сбрасывал последнюю пару бомб на замыкавшее кильватерную колонну судно, первое уже налетело на рогатый сюрприз. Взрывчатки в минной банке было поболе, чем в авиабомбах, да к тому же и взрыв вышел подводный. Следом на мины нарвалась ещё пара кораблей, а вырвавшиеся из ада молились Будде за дарованное им чудо жизни.
  К описанному следует только добавить, что высаженный на остров Изя до самых сумерек крутил ручку кинокамеры и первую атаку нашей тройки на киноплёнку запечатлел. Да и расположенная у моего аэроплана рядом с прицелом SONY разгром эскадры с воздуха запечатлела.

       Она же увековечила для истории и картину трех почти в рядок лежащих на мелководье огромных стальных туш, слегка прикрытых качающимся на морской зыби серебренным покрывалом глушенной рыбы. Ещё один броненосец затонул поодаль, но и его контуры проглядывались через слой воды.
     Так что посадка нашей тройки гидропланов в гавани Чемульпо была триумфальной. Приводнившиеся аппараты подплыли к "Варягу" и по опущенному трапу на его борт поднялся Юрий, как единственный среди нас законный владелец погонов. Вскоре крейсер спустил пару шлюпок с целью охраны аэропланов и очень жёсткими инструкциями - невиданное досель оружие интерес вызывало ажиотажный, и кто враг, а кто пока ещё друг разбираться не хотелось, проще было недопущать всех. Ведь не успели мы даже толком на палубу ступить, как на русский корабль повалили гости - итальянец, бритт, француз. Все те, кто вчера ещё готов был в одиночку отдать крейсер на растерзание вражеской эскадры -  сегодня восхищались храбростью и техническим превосходством русских, кидая намеки, что вот-вот их правительства вступят в войну за правое дело, а потому почти союзникам немедленно требуется продемонстрировать наше летающее чудо. Только статус священной частной собственности аэропланов охладил пыл - даже жалобы самому царю не подействовали бы на владельца, то есть меня. Тогда капитан британского крейсера "Талбот" поступил иначе - в лоб заявив: "Тэн паундс энд уан оуэр флэй!". Пребывая в наивной уверенности про осла груженного золотом. Чтобы нахал отвял, я в ответ выдал :"Саузенд паундс!" - сумму в то время астрономическую. Кэп покраснел, щелкнул каблуками и мгновенно удалился. Я понадеялся, что навсегда, а он, оказывается, направился на телеграф и получив от куда надо разрешение, вскоре заявился с затребованной мной суммой - видно в фондах разведки такие траты допускались.

      Целый час я честно катал ДОРОГОГО пассажира над морем, догнав даже во всю улепётывающую потрепанную японскую эскадру. Двадцать пять литров бензина, потраченные на авиатуриста, окупились, но вот от пояснений и разговоров я уклонился, даже когда стали предлагаться и много большие суммы, но понять дал, что известно кто вооружил врага, и доступ к военным секретам до НАШЕЙ ПОБЕДЫ представителям не союзных государств недоступен. Был бы он черногорец (к примеру) - за милую б душу все рассказал и показал, причем совершенно бесплатно, а пока пусть Британия секретами разживается у тех, с кем уже выбрала дружбу водить. 
Более  денежных клиентов не нашлось, а планку стоимости авиаперевозок я как монополист решил пока не сбавлять. Но итальянец предложил на бартер снаряды, и за три сотни семидесятикилограмовых двенадцатидюймовых "поросят" покатать пришлось и этого злоупотребителя служебным положением (ясно ведь было, что на учебные стрельбы всё потом спишет - дед мне и не такие фокусы военной жизни рассказывал).

      Пока "Кореец" пополнял боезапас, из гавани вышел транспорт "Сунгари" и вскоре скрылся за ближайшим островом. Перегрузив на него топливо и патроны, "американца" от греха подальше требовалось отпустить - нейтрал как никак.
  Русский посол в Сеуле за прошедшие сутки войны успел самолично до моря добраться, и как представителю воюющего государства ему предложена была "ложка к обеду" - 100 тыс. патронов, причем не как полагается по пословице "дорогА", а по себестоимости российского производства. Замена материалов на баллистических качествах не отразилась, а изменение форы пули, эти качества даже улучшили. И позволили нам, кроме того, получить 300% рентабельности.
  Принципиальное согласие на приобретение боеприпасов посол дал немедленно, но окончательное подтверждение сделки должно было прийти по телеграфу в Порт-Артур. Куда теперь и следовало прорываться транспорту под эскортом "Варяга" и "Корейца". Ну и нашей летающей троицы, благо, что грузовые балки парохода превращали его в авиаматку. Истратив авиабомбы, превращаться только в воздушную разведку не хотелось, и пришлось засадить весь свободный от вахты народ вырезать из жести (хоть от консервных банок) стабилизаторы и присобачивать их к итальянским снарядам (весьма не дурным причём). Последние тем самым превращались в авиабомбы.

      "Вооружив авиацию", наш небольшой караван вышел в море и в ЭТОМ мире, провожая нас, оркестры играли на всех военных кораблях, находившихся в Чемульпо. Чтоб не казаться невежливыми, мы тоже завели патефон. А перед отплытием навестил "Варяг" капитан французского крейсера и по большому секрету сообщил Рудневу, что скорее всего русско-французский оборонительный союз распространён будет и на Тихоокеанский регион и плевать они хотели на британо-японскую декларацию 1902 года. Под авиабомбы английский флот не полезет. У победы множество отцов и только поражение всегда сирота.
       С нашими самолётиками плаванье прошло беспроблемно - от более сильного противника мы убегали (ощутимо огрызаясь при том), более слабого догоняли и делали ему нехорошо. Всё как в жизни. На подходе к Ляодунскому полуострову даже транспорты с десантом побомбить пришлось, на эти калоши и вовсе пикировать стыдно было – но, высадившись, плывшие на них дяди стали бы очень бяками, и грех на душу мы взяли. За компанию и какую-то миноноску получилось на дно пустить - отсутствие на кораблях противника зенитной артиллерии и фактор внезапности сильно развязывали руки. Разумеется, в следующую войну Рейнхольд Беккер выдаст свой прообраз Эрликона, но пока японскому господству на море (причем сиюминутному)   противопоставлено было русское господство в воздухе. Так что и без эффектного авиашоу (аэропланы покоились на палубе) вошли наши суда в Порт-Артур триумфаторами - противник ретировался.