Страна детей

От автора
Идея рассказа появилась в дни моего жесткого недуга в предновогодние дни, когда температура моего тела была около сорока градусов. Я думал, что не выживу. Хреново было ужасно. В голову лезло множество бредовых фантазий и сюжетов. Этот рассказ – детище моего бедного, пытающегося вырваться за пределы черепа мозга. Мне стало лучше, и то, что созрело в башке, за пару дней было оформлено в соответствующем виде. Я решил поэкспериментировать, поэтому рассказ получился тупо в виде диалога. Определить жанр я толком и не сумел. В конце повести вплетается третий персонаж, обозначенный буквой М, что бы читателю было проще разобраться в репликах. Возможно, по началу тяжело будет привыкнуть к подобной форме повествования, но в процессе чтения все разъяснится и выстроится в логическую цепочку. Больше ничего не хочу добавлять. Оставляю эту вещь на твое изучение, анализ и критику, мой дорогой читатель!    
























– Ты уверена, что нам за это ничего не будет, Нэл?
– Может, будет, а, может, и не будет. А лучше всего будет, если об этом никто не узнает. Ты что, боишься, Нил?
– Нет. Я просто опасаюсь, что если Мария узнает, что мы здесь были. Она ведь строго запрещала нам сюда входить. Значит, говорила она это не просто так.
– Ну и пусть узнает. Что она нам сделает? Разве за все время, что мы здесь, она хоть раз тебя обидела, или сказала что-то плохое?
– Нет. Но мы и не делали ничего такого плохого. Мы всегда слушались ее, вот она и относится к нам очень хорошо.
– А другие дети? Они иногда ведут себя не очень прилежно, я бы даже сказала, чересчур. И что? Мария любит их и относится к ним так же, как и к нам.
– Да, но они ведь все-таки младше нас. Они еще не совсем понимают, что такое хорошо, а что такое плохо.
– По-моему, они вообще не знают таких понятий. Им просто всегда хорошо, и все. Но наказания они достойны так же как и мы. Послушай, братец, ты мне уже надоел. Если не хочешь туда идти, возвращайся назад. Я пойду одна, без тебя. Лично мне очень интересно узнать, что находится в этом зале. И я не выйду отсюда, пока не узнаю этого. Иди себе назад, а я посмотрю, что здесь, вернусь и ничего тебе не расскажу, а, может, и расскажу, смотря, как ты себя будешь вести.
– Я пойду с тобой, сестрица. Но, если Мария про все узнает и спросит, чья это была идея, я скажу, что это ты придумала.
– Скажи! Ну и что? Она ничего мне не сделает, вот увидишь. Пошли! Только прошу тебя, смотри аккуратно под ноги! Мне кажется, что ступеньки эти не совсем ровные.
– Да не бойся! Я не оступлюсь. На Башне Солнца ступеньки еще покруче. А я каждый день туда поднимаюсь, и еще ни разу не упал.
– Удивительно!
– Нэл, а что это за буковки на столбах? Они даже выдолблены на самом верху.
– Откуда мне знать. Это какие-то древние письмена. Наверно, их сделали еще тогда, когда построили этот зал. В Зале Знания нас такому письму не обучают, может еще, просто, рано.
– Этот зал, наверно очень большой. Сколько мы уже спускаемся по этим ступенькам? Такое чувство, будто они никогда не закончатся. А откуда берется этот свет? Посмотри, впереди и сзади нас темнота, но по мере нашего продвижения вперед, свет сопровождает нас. И я не вижу ни свечей, ни фонарей.
– Хватит задавать мне глупые вопросы! Ну откуда я знаю, где берется этот свет. Может, этот свет излучаем мы. Как тебе такая идея?
– Возможно. Но каким образом?
– Вот все тебе интересно знать. Ты уже убедился, что в этом месте много всего интересного и непонятного. Раньше ты мучил вопросами Марию, теперь мучаешь ими меня. Принимай вещи такими, какие они есть, и не пытайся их осмысливать, если они того не требуют. Тебе что, мало раздумий на те темы, о которых нам ведают в Зале Знаний?
– Да нет, мне их с головой хватает. А вот послушай еще, Нэл? Вот ты часто говоришь “в этом месте”, а что, существует какое-то другое, кроме этого?
– Ну, конечно же, существует. Как будто тебе это неизвестно? Другое место определенно есть, просто мы о нем ничего не помним. Словно оно существовало очень и очень давно, и находится очень и очень далеко. А точнее, мы о нем, почти, ничего не помним. Иначе, зачем бы мы тогда после каждого Времени Покоя ходили в Зал Сновидений и рассказывали то, что видели, Хранителю снов? Когда мы отдыхаем в покое, у нас в голове всплывают образы из того, другого места. И когда я рассказываю их потом Хранителю снов, он их слушает внимательнее, чем все остальное. Мне кажется, за этими образами, обрывками памяти, строго следят, словно не хотят, что бы мы вспомнили полностью про то, другое место. Сколько раз я не пыталась заговорить об этом с Марией, она твердит одно и то же: “Есть вещи, о которых нам знать не следует!”
– А что ты помнишь о том, другом месте? Ты ведь старше меня, и у тебя должно сохраниться больше воспоминаний о нем.
– Ты ведь знаешь, образы приходят во Время Покоя, а после того, как мы побываем в Зале Сновидений, они практически исчезают. Я ничего не помню.
– Жаль. Нет, мне здесь очень нравится. Это самое лучшее место во всей Вселенной, но все-таки, меня как-то тянет иногда вернуться туда, как будто мы оставили там что-то дорогое, что-то ценное, и мы для него так же дороги и ценны, как и оно для нас. Это какое-то очень теплое чувство, теплее той теплоты, которую нам дает Мария и все то, что нас здесь окружает. И невозможность понять, почему так происходит, навивает, будто бы тоску.
– Да, Нил, братец мой, ты прав. Что-то подобное ощущаю и я. И то же самое ощущают другие дети. Но все же, я не хотела бы туда возвращаться. То место нехорошее, поверь мне! Мария знает о нем все, но не рассказывает нам о нем, что бы уберечь нас от него. Ты слышал про Зал Проникновения и про Зал Встреч?
– Не только слышал, я даже гулял недалеко от их ворот. Но там было столько Крылатых людей, что я не стал там долго находиться, и вернулся на Поляну. А ты что, что-нибудь знаешь про эти два зала, Нэл? Расскажи мне?
– Да что тут рассказывать. Эти два зала говорят сами за себя. К примеру, в Зале Проникновения можно попасть в то, другое место, а в Зале Встреч ты можешь увидеться с теми, кого ты покинул там.
– Откуда ты про это знаешь?
– Просто знаю и все. Несколько раз я даже видела, как Мария водила Ванессу, Рудольфа и Сашу в эти залы. Я у них, конечно же, потом спросила, что они там делали, но они сказали, что Мария запрещает им об этом рассказывать.
– А почему нам туда нельзя? Чем мы хуже их. Мы даже ведем себя лучше, чем они. Не обзываемся, не ссоримся, не суем свой нос, куда не следует.
– Ну, насчет третьего, братец, я могу с тобой поспорить. Но в целом я с тобой согласна. Мне кажется, мы имеем такое же право на посещение тех залов, как они. Может, мы еще не готовы к тому, что бы побывать там, вот нас и не пускают туда. Вдруг, это может плохо на нас сказаться.
– А вот я думаю, что ничего нет плохого в том, что бы мы хотя бы на мгновение вернулись туда, где мы были раньше, увидеть тех, с кем жили раньше. Лучше бы мы пошли в Зал Проникновения или Зал Встреч, а не в этот непонятный, к которому к тому же еще не близкий путь. Наверху, наверно, о нас уже беспокоятся, тебе не кажется, Нэл?
– Может быть. Поэтому меньше болтай, а больше шевели ногами. А то мы так и к началу Великой Молитвы не успеем. И вообще, чем тебе не нравится выбор именно этого зала. По степени важности он стоит наряду с такими залами, как Зал Возвращения, Зал Реинкарнации и Зал Слияния. Но если возле тех всегда полно Крылатых людей, мимо которых не проскользнешь, то этот зал не охраняет вообще никто.
– Как бы там ни было, а мне уже хочется поскорее увидеть, что там внизу и сразу же вернутся назад. Чувствую, не кончится добром наша с тобой прогулка сюда.
– Да чего ты так боишься, Нил? Никто ничего не узнает. Крылатые люди отсюда далеко, а Мария сейчас в Медовом Саду собирает угощения для самых маленьких детей.
– Да я вовсе не боюсь. Просто мне не нравится ощущение того, что мы делаем что-то умышленно неправильно. Скажи, а почему этот зал называется Зал Правды?
– Я ведь тебе уже говорила, я не знаю. Поэтому мы и здесь, что бы выяснить предназначение этого зала.
– Он такой огромный, да еще и под землей. Другие залы ведь все на поверхности. Они тоже огромные и их можно рассматривать издалека и любоваться ими, а этот, почему-то скрыт от нас. Для чего это?
– Ну что ты ко мне пристал, братец. Все почему, да для чего. Будто я строила эти залы и давала им названия…Ой! Братец, да что же ты не смотришь под ноги! Ну и куда вот ты укатился? Говорила же тебе, что ступеньки не ровные. Как ты там?
– Да все в порядке. Спускайся ко мне, Нэл. Тут небольшая площадочка, если б не она, я б катился до самого низа, или упал в пропасть.
– Дай я на тебя погляжу! Ничего не ушиб?
– Да нет же. Ты что, забыла? Мы ведь здесь абсолютно не испытываем боли, и даже никогда не болеем.
– Да знаю я. Странно, но откуда мы с тобой знаем о боли и о болезни?
– Известно откуда. Из того, другого места, конечно же.
– Наверное, если бы ты упал там и прокатился по ступенькам точно также, то ты бы сейчас не улыбался.
– Да, испытывать боль, это, наверно, очень неприятно.
– Ну, вставай! Пошли! Только прошу, тебя, будь осторожнее! А то неизвестно, что бы было, если бы ты улетел в пропасть.
– Я постараюсь быть осторожнее, сестрица. И вообще, когда уже закончится эта лестница? Мы уже час по ней идем, если не больше.
– Здесь же не существует времени. Откуда ты можешь знать, что прошел час? Нет, может, время и существует, но оно какое-то другое, будто, стоит на месте, или наоборот, летит так быстро, что его не замечаешь. Лично я времени вообще не ощущаю. По-моему, оно здесь вообще не нужно. Это там, в другом месте, время имеет значение, а тут это всего лишь слово, бесполезное слово.
– Да я тоже не замечаю, как движется время. Это я так сказал, просто. Но если представить себе, сколько бы мы всего смогли сделать, и где бы смогли побывать за весь тот период, пока мы спускаемся, то кажется, что мы уже в этом подземелье очень давно.
– У меня тоже такое чувство. А еще у меня такие подозрения, что ступени эти бесконечны. Они никуда не ведут. Они просто спускаются и вьются бесконечно вниз. А что? Здесь же все бесконечно. Земля, океаны, небо. А этот зал, может, своего рода ловушка для таких, как мы с тобой. Мы никогда не попадем в этот зал, потому что нам просто туда нельзя. Стоит нам сейчас повернуть назад, как мы в одно мгновение окажемся наверху. А вот если сюда зайдет кто-то, кому можно сюда входить, он попадет туда, куда ему надо.
– Нэл, ты серьезно так думаешь?
– А что? Здесь все может быть. Но будем надеяться, что все это только мое глупое предположение. Я думаю, зал уже совсем близко, и мы скоро туда попадем. И хватит тебе глазеть на эти иероглифы, ты все равно в них ничего не понимаешь. Смотри лучше под ноги! В следующий раз тебе может повезти не так, как в прошлый.
– Послушай, Нэл! А давай, когда вернемся, еще раз полетаем на бабочке. Ужасно хочется!
– Мы ведь с тобой уже двадцать раз летали на ней.
– И разве это было не чудесно?
– Я уже привыкла к здешним чудесам.
– Помнишь, как мы первый раз летали? Я думал, что будет страшно, а я ни чуточки не боялся. Наоборот, было так здорово и весело. С такой высоты были видны все залы, и Башня Солнца, и Молитвенный Дом, и Алтарь Верховного Мастера. Мы летали высоко и далеко, а потом приземлились на Одуванчиковое Поле. Оно было такое огромное, радостное и никем не тронутое, словно, созданное специально для нас, что бы мы первыми ступили туда и вдохнули аромат распустившихся цветков. Я еще хочу туда. Может, оставим в покое этот зал, и вернемся, а, сестрица?
– Нет! Твоя бабочка и Одуванчиковое Поле никуда не денутся, а раз уж мы здесь, раз уж мы решились войти в недра этого зала, то мы должны дойти до конца и узнать правду.
– Какую правду?
– Откуда я знаю. Это ведь Зал Правды. Вот мы и узнаем всю правду. Может быть, там нас ждут ответы на все твои приставучие вопросы. Разве не интересно?
– Конечно, интересно. Это было бы превосходно. Но правильно ли это будет?
– То, что мы сюда вошли, уже неправильно. Да, это плохо. Но, а хорошо ли со стороны Марии скрывать от нас интересующие нас вещи? Ее забота, ее подарки, ее наставления, все это просто замечательно. Но это не затмит того, чего хочется узнать мне, и чего хочется узнать тебе. Как мы сюда попали? Какое оно то, другое место? Каково наше дальнейшее предназначение? Разве Мария хоть раз ответила на это? Нет. Вот, значит, сама виновата, что мы без ее спроса пришли сюда. Разве я не права, братец?
– Наверно.
– Ну, ладно, обещаю, как только поднимемся на поверхность, сразу же позовем бабочку и слетаем на Одуванчиковое Поле, и забудем про этот зал, про другое место. Зачем оно нам? Мы живем и наслаждаемся жизнью здесь. Здесь столько всего чудесного и прекрасного, сады, поля, дивные дружелюбные животные. А мы думаем о прошлом, грязном и плохом месте своего пребывания, в котором все зависит от времени, и в котором испытываешь боль, и которое, может, даже вообще и не существовало, а нарисовано отрывисто нашим воображением в голове.
– Хотелось бы надеяться, что это так. Я бы тогда меньше об этом думал. Скажи, Нэл, а мы потом сможем поплавать в Пузырь Рыбе на дне Молочного Океана? Мы уже давно не проведывали Белого Спрута, Звездонога и Солнцевода.
– Ты же знаешь, погружения в Океан осуществляются только с согласия Марии. Если она нам разрешит, а она обязательно разрешит, если не узнает о нашем с тобой посещении Зала Правды, то тогда, конечно же. Я тоже очень соскучилась по обитателям Молочного Океана. Они такие забавные. Да здесь все животные очень красивые, милые и ласковые. Без них, в компании остальных детей, Марии да Крылатых людей, было бы скучновато, ты согласен, Нил?
– Абсолютно. А еще, помнишь, Мария говорила, что мы не видели еще и половины животных, населяющих здешние места.
– Я думаю, мы их еще успеем увидеть. Ведь у нас впереди еще целая вечность, наверно, а, может, и нет.
– Вечность – это, наверно, так долго!
– Если ты, конечно, понимаешь значение этого слова. Лично для меня что долго, что недолго, что вечность, что секунда – одинаковые понятия. Мне всегда хорошо и мне всегда весело, и не важно, сколько времени прошло. Время вообще здесь не играет ни какой роли. Я уже тебе это говорила. Его безгранично много, так много, что его и нет вовсе. Делай что хочешь, думай, о чем хочешь хоть целую вечность.
– Все это конечно хорошо. А что, если когда-нибудь нам все это надоест, или мы станем взрослыми, и нас отправят куда-нибудь в другое место?
– Глупый ты, братец! Как может надоесть этот дивный мир? А то, что мы станем взрослыми – это вообще небылица. Ты хоть раз видел здесь хотя бы одного взрослого? Ну, не считая, конечно же, Марии и этих странных Крылатых людей. Нет, не видел? А знаешь, почему? Да потому что здесь никто никогда не взрослеет. Сюда попадают только дети. И все здесь создано только для нас, детей. Мы были детьми и навсегда останемся ими, а ноги взрослого здесь никогда не было, нет, и не будет. Взрослым, наверное, здесь не место. Я говорила со многими детьми, и многие, как я догадалась, здесь уже очень и очень давно, но они по-прежнему дети и навсегда такими останутся, точно так же, как и мы. Но разве это не замечательно?
– Наверно.
– А вот насчет того, что нас могут отправить в другое место, то тут ты прав. Помнишь Линду и Вильгельма?
– Конечно же, помню. Это же они показали нам Золотой Водопад. Мы тогда так долго прыгали с него, что даже Мария пришла за нами, что бы забрать в Молитвенный Дом. Мы тогда чуть не пропустили Великую Молитву. А потом Линда и Вильгельм куда-то пропали.
– Не куда-то. А их забрали в Зал Реинкарнации. Точнее туда забрали Линду, а Вильгельм попал в Зал Возвращения.
– Может, они отправились туда, в другое место?
– Может.
– А они еще вернутся к нам, как ты думаешь?
– Может, и вернутся, тем более, что такое уже бывало с другими.
– И что они рассказывали? Что они там видели?
– Да ничего они не рассказывали. Не помнят они ничего точно так же, как тогда, когда в первый раз здесь очутились.
– А как ты думаешь, Нэл, Мария и Крылатые люди когда-то были детьми?
– Может, и были, но не здесь. Мне кажется, что они из того, другого мира. Хотя насчет Крылатых людей я могу ошибаться. Такое чувство, что они здесь всегда были.
– А что ты скажешь о том Светящемся Человеке, который непонятно откуда здесь появляется, и подолгу беседует с Марией?
– Ты про Христофа, что ли?
– Да, точно, так его зовут. Но он немножко меня пугает?
– Пугает? Это интересно, чем он может тебя напугать?
– Ну, у него такие длинные волосы и такая густая борода. А еще у него такие глаза, будто ему, ну, больно, что ли, и будто с ним случилось когда-то что-то нехорошее и ужасное. И смотрит он на тебя так, словно знает о тебе все, даже то, чего ты сам про себя не знаешь.
– Какой-то ты очень впечатлительный у меня, братец. По-моему, Христоф очень хороший человек и пугать он ну никак не может. Он такой же добрый, приятный, любящий детей и все, что его окружает, так же, как и Мария. Может быть, поэтому от него и исходит такое яркое свечение. Помнишь, когда он пришел в первый раз? Он тогда всем детям подарил особенные подарки.  Мне он подарил Поющий Тюльпан а тебе Воздушного Змея.
– Да, это я, конечно же, помню. Тогда было очень весело. Наверно, все дети собрались тогда со всех концов. А тот Воздушный Змей до сих пор со мной. Он живет в Цветочном Облаке, и когда я взбираюсь на Башню Солнца, то всегда его навещаю. Кто он, этот Христоф? Его все так уважают и относятся к нему, прямо как к Верховному Мастеру.
– Потому что, он является заместителем Верховного Мастера! Вот почему.
– Заместитель Верховного Мастера?! А я и не знал. Значит, Верховный Мастер такой же человек, как и остальные?
– С чего ты взял?
– Ну, мне так кажется. Так представляю его я, да и ты, да и все остальные дети.
– Может. В лицо я его не видела. Но я тоже представляю его как человека, но необычного, а большого какого-то и величественного. Мне очень хотелось бы увидеть его хоть раз.
– И мне тоже. Было бы не плохо, если бы он пришел к нам в гости.
– Ну, это маловероятно.
– Почему?
– Ну, потому что он очень занят, у него, наверняка, много дел.
– Каких дел?
– Ну, мне кажется, так как он создал здесь все, то он хозяин этого всего, и должен следить за тем, что происходит в его владениях. И я думаю, к тому, другому месту он тоже причастен. А распоряжения о том, кого отправить в тот зал, а кого в этот, исходят ведь от него. В общем, за всем и не уследишь. Дел, наверно, выше крыши. Вот ему и некогда нас навестить.
– Может и так. 
– Тише, братец! Похоже, что мы уже пришли. Видишь тот проход, там, где кончаются ступеньки?
– Да, вижу. Но надо спуститься еще, что бы рассмотреть лучше.
– Ну вот. Это и есть проход в зал. Что, пошли?
– Пошли.
– Какая огромная комната! А эхо почему-то не слышно. Смотри, Нил, стены изумрудные. Каждый камешек так славно переливается.
– Как-то здесь очень пустынно, а еще мрачновато.
– Да, я надеялась увидеть здесь что-то более интересное. А здесь кроме вон той огромной чаши посреди зала ничего и нет особенного.
– Давай подойдем и посмотрим, что там в той чаше?
– А ты не боишься?
– Но я ведь пойду с тобой. С тобой я ничего не боюсь.
– Ну, тогда иди за мной, братец!
– Вода. А, может, и не вода. Что это, как ты думаешь?
– Да мне откуда знать. Ой, по-моему, оно меняет цвет. Ну вот, теперь оно непрозрачное, а туманно-белое.
– Гляди, Нэл! Какие-то люди! А вот непонятные здания, странные деревья, какие-то штуковины, катающиеся туда-сюда! Откуда они там взялись?
– Это же город!
– Город? Что такое город?               
– Это происходит в том, другом месте. Я вспомнила, там люди живут в городах. И этих городов очень много. И живут там и дети, и взрослые, все вместе.
– Какая-то комната! А кто эти двое взрослых? Ой, а вот и мы, Нэл! Смотри, это же мы. Что мы там делаем? И эти взрослые, они мне как будто знакомы!
– Это наши родители, Нил! Как же мы могли забыть про них!?
– Родители?
– Мама и папа. Ну, конечно же! Я все вспомнила! Это все уже было. Я помню этот день. Это был плохой день, очень плохой, и для нас, и для них. Я не знаю, что случилось дальше. Но, должно быть, что-то ужасное. Смотри, они собирают нас в эту, как ее, школу, да, точно. В том месте были школы, наподобие нашего Зала Знаний. Вот мы вышли на улицу, идем, идем, и сейчас будем переходить дорогу. На ней полно машин, да, именно так они назывались. И вот мы переходим…
– Нэл, эта большая машина! Она летит прямо на нас. И куда мы с тобой смотрим? Сейчас она… Нет! Нэл, что произошло? Что это с нами? Почему мы лежим и не двигаемся? Нэл, сестрица, ну ответь же? Что это за красное пятно вокруг нас? Откуда оно? Нэл, ты слышишь меня?
М. – Ах вот вы куда запропастились? Ну что за непослушание? Говорила же вам, не ходите туда? Нечего вам там делать. Рано вам еще такие вещи знать, а лучше и вообще не знать! Ну, посмотрите теперь на себя! Испуганы, шокированы. Слезы ручьем льются из ваших остекленелых глаз. Это слезы правды, горькой правды. Бедные вы мои! Ну почему вы меня не послушались? И что мне теперь с вами делать? Ну, успокойтесь! Идите сюда! Не бойтесь! Дайте, я вытру ваши слезы. Сейчас вам станет лучше, обещаю. Не смотрите туда больше! Не на что там смотреть.
– Прости нас, Мария! Это была моя идея пойти сюда. Двери в зал были всегда открыты, а Крылатых людей возле них никогда не бывает. Вот мне и стало интересно, что в этом зале. И пошла сюда, и братец за мной увязался. Что теперь с нами будет, Мария?
М. – Это не мне решать, Нэл, любознательная ты моя девочка! Надо ведь было слушаться меня. Я же не желаю вам зла, я забочусь о вас, оберегаю от всего плохого, и не просто так я наказывала не ходить сюда. Впредь это будет вам уроком. Очень жестоким, но очень хорошим уроком. Сейчас я отведу вас к Верховному Мастеру, а там он решит, что с вами делать. Вы, главное, не бойтесь, и ведите себя прилично, и в глаза ему смотрите поменьше, а то можете ослепнуть, и это уже не исправишь! Плохого он вам ничего не сделает, разве что отругает как следует. А потом лечить вас будет, слезы заберет ваши ненужные да выбросит далеко-далеко, что бы вы о них и не вспоминали больше. Да не забудьте поклониться ему при встрече! Этикет уважать надо.
– А он даст нам с Нэл побывать у мамы и папы? Ну, хотя бы немножко? Я так соскучился по ним.
М. – Это, как его воле Верховной будет угодно. Но, я думаю, теперь он разрешит вам встретиться с родителями. А дальше, что будет, то будет. Все зависит от решения Верховного Мастера, а в большей степени – от Всевышнего Закона Вселенной!
– Всевышний Закон Вселенной?
М. – Нэл, я говорила тебе не раз, и повторяю еще: Есть вещи, которых вам знать не следует. Тем более, вам ни за что не понять этот закон, даже мне. Такое под силу лишь только Верховному Мастеру. Эх, задержались мы здесь что-то. Пойдемте скорее наверх. Я приведу вас в Звездный Зал, а там вы дальше сами к нему дорогу найдете. И постарайтесь успеть к Великой Молитве! Буду ждать вас на Поляне. Потом расскажите, как прошла ваша встреча, где были и что видели! Что ж, пойдемте, дети мои!