Ангарск
2011
Дневник Оливии
«Какое счастье - неиссякаемая
способность любить и верить!
Все, что осенено любовью,
неподвластно смерти.»
Ромен Роллан.
День за днем, ночь за ночью.
А в моей жизни все смешалось воедино. То, что раньше было ярким и красочным, теперь кажется серым и безликим, ночи стали длинными и бессонными, а каждый новый день не приносит прежней радости. Я уже не испытываю счастливого волнения, когда первые лучи восходящего солнца наполняют мою комнату золотистым светом. Мне совершенно безразличен этот мир. Неоднократно задаю себе вопрос: «Почему со мной? Чем я могла так разгневать Бога?»
Прошло четыре года с тех пор как не стало Джима. Вместе с ним исчезла радость, счастье, исчезла моя единственная надежда на спасение от безысходности. Осталась боль. Боль, пустота, страх…
За окном, который день льет дождь. Уже начало октября. Октябрь… Он был любимым месяцем Джима, да и моим, тоже. Ведь именно в октябре судьба связала нас.
Наша встреча стала светом в моей жизни, счастьем, которого больше не повторить, не испытать. Джим был необыкновенным человеком, абсолютно непохожим на остальных.
Каждый день я ждала нашей встречи, как свершения чуда. Мы любили гулять под вечерним небом города, любоваться закатом, проводить время за чашкой горячего шоколада или просто сидеть в тишине.
Казалось, я жила в сказке. Джим открыл для меня новый мир, о существовании которого я даже не подозревала. Мы стали очень близки друг другу. Память сохранила каждый день, проведенный рядом с этим человеком: с момента нашей встречи и до того страшного дня, который навсегда останется в моей памяти.
Какое странное стечение обстоятельств. И ведь во всем случившемся мне остается винить лишь себя. Никогда не забуду: дорога, крик, слезы и предсказание…
Глава I
Джим
Дорогой дневник!
Возможно, вести дневник – глупо, скажете вы, но это единственный способ передать все то, что я держала в душе долгие годы.
Меня зовут Оливия Андерсон, мне двадцать три года. И я хочу рассказать историю моей жизни. Жизни, которая многому меня научила.
Иногда я думаю, что некоторым моментам не стоило бы случаться. Но все произошло так, как произошло, именно поэтому, мой рассказ будет, немного печальным, а может, даже трагичным. Просто мне кажется, после того как я выговорюсь, мне станет немного легче…
Начну со своей истории. Я училась на третьем курсе университета Рокфеллера в Нью-Йорке на факультете молекулярной биологии. Этот университет считался одним из самых престижных в штате. И не смотря на то, что социальное положение моей семьи было довольно тяжелым, мне все-таки удалось поступить на бюджет без особых проблем, благодаря высоким баллам.
Родилась и выросла я в одном из самых густонаселенных районов Нью-Йорка Бруклине. Мы жили вдвоем с мамой в небольшом двухэтажном доме на Ваверли стрит, и можно сказать, жили довольно бедно, поэтому поступление в университет, стало для меня проездным билетом в жизнь.
Мне нравилось учиться. Я пыталась познать этот мир со всех сторон. И у меня получалось. С детских лет я занималась пением. Мама обучала меня игре на фортепиано. Я отлично знала ноты, и с легкостью могла исполнить даже сложные музыкальные произведения с закрытыми глазами. Правда, из-за нехватки средств, мне приходилось петь и играть исключительно в кругу близких и друзей. Но, по словам родных, мои вокальные данные могли бы принести невиданный успех. И все же я не решалась показывать свой талант на людях, наверное, виной этому, была моя излишняя замкнутость. И именно поступление в университет стало для меня счастливейшим моментом, несмотря на все сложности.
Сначала я действительно очень обрадовалась, ведь получение профессии доктора сулило в будущем неплохое положение в обществе. Да и в придачу я всегда хотела быть полезной людям. А эта профессия, как нельзя, кстати, помогла бы мне осуществить свою мечту - оказывать помощь нуждающимся людям.
Но другое обстоятельство стало со временем очень огорчать меня: мои однокурсники, дети «благородных семей» были, мягко скажем, не слишком рады моему присутствию в их группе. Между нами явно ощущалось различие, я была каким-то серым пятном среди их ярких, богатых одежд, манер поведения и общения. Часто, проходя мимо девочек, я слышала их едкое хихиканье в след, они всегда смотрели на меня свысока, подобно тому, как богатые господа могли смотреть на своих подданных. Я это ощущала, понимала, но ничего не могла поделать. Да и что тут сделаешь? Все происходящее было так горько и обидно для меня, что порою хотелось плакать. Но, увы, пришлось, наконец, смириться со своей участью.
Так прошло два года, которые остались для меня далеко не самыми добрыми и счастливыми. Но именно в тот момент, когда я перевелась на третий курс, случилось событие, которое в целом перевернуло всю мою жизнь.
Это случилось в октябре две тысячи седьмого года, когда преподаватель биологии торжественно сообщил нам новость о том, что в преддверии одного из самых устрашающих и развлекательных праздников года – Хэллоуина в университете объявляется конкурс. Его смысл заключался в том, что вся группа делилась на пары, и в течение двух недель готовила самую жуткую и интересную костюмированную историю. А в ночь с тридцать первого октября на первое ноября необходимо было предоставить комиссии плоды своих трудов. И те двое, чья история окажется наиболее интересной и устрашающей, получат медаль в виде золотой тыквы и грамоту.
Ночь в университете! Идея показалась забавной и очень увлекательной. И ее одобрили.
Но была одна проблема: в нашей группе насчитывалось пятнадцать человек, и, следственно, кто-то один должен был остаться без пары. И этим «кем-то», естественно, оказалась я. А значит, у меня не было никаких шансов на победу. Я, молча, опустила глаза в пол, и подумала «ну, Оливия, возможно в другой раз тебе повезет, а пока смирись и не огорчайся». Но эти мысли почему-то слабо подействовали, в конце концов, я посчитала себя полной неудачницей, и тяжело вздохнула.
Прошло два дня с тех пор как объявили конкурс, я была в отчаянии, ведь так хотелось поучаствовать, пусть даже не ради победы, а хотя бы для того, чтобы почувствовать себя в обществе, порадоваться вместе с другими, послушать истории остальных студентов.
Но, к моему глубокому сожалению, я так и осталась в стороне; хотя, преподаватель предложил кому-нибудь принять меня к себе в группу, ни один не согласился, ссылаясь на то, что у их пары уже все придумано вдвоем и третий будет лишним. А я прекрасно понимала, что это всего лишь отговорка, просто никому не хотелось в случае победы делить свой приз со мной, да и в целом, все сторонились меня, словно я была прокаженной.
В тот необычный день мы находились на уроке биологии. В аудитории было шумно. Студенты обсуждали свои, уже начатые работы, а наш преподаватель – мистер Эльтон, сидел за столом и что-то с усердием заполнял в журнале. Это был темноволосый, с едва заметными проблесками седины, человек лет сорока, довольно высокого роста. Небольшие карие глазки, добродушное лицо и веселая улыбка, делали его весьма приветливым человеком.
Теперь он был занят очень важным делом, как, впрочем, и все остальные. Я же, молча, наблюдала за всем происходящим, и на душе у меня было очень грустно. Казалось, этому не будет предела.
Но вдруг дверь распахнулась, и на пороге показался директор – мистер Льюис. Это был полноватый пожилой человек среднего роста, с уже поседевшими волосами, светлыми глазами и хитрой, а порой и нахальной улыбкой. Два его передних зуба слегка выступали вперед, за что студенты в шутку прозвали его «Кролик Льюис».
Он быстро оглядел класс и сделал пару шагов вперед. Все встали. Мистер Льюис жестом руки показал, что можно сесть и заулыбался. В этот момент его зубы оголились, и по классу прошло легкое хихиканье. Директор естественно ничего не понял и продолжал улыбаться. Потом он быстрыми шагами направился к мистеру Эльтону.
Подойдя к учителю, мистер Льюис что-то ему шепнул, после чего тот тоже заулыбался, и, повернувшись к классу, сказал:
- У нас новенький!
В моем сердце что-то сжалось, и необычайная волна счастья захлестнула меня. По аудитории пошел шепот «кто он?», «интересно, откуда?», «поскорее бы его увидеть!» Директор повернулся к открытой двери и крикнул:
- Ну, Джим, заходи!
Я обернулась, и дыхание мое остановилось. На пороге стоял молодой человек высокого роста, очень приятной наружности в белом медицинском халате. Джим напомнил мне доброго доктора из детских сказок. У него были темные волнистые волосы, смуглая кожа и светлые глаза. Да, глаза привлекли меня больше всего: красивые, темно-серого цвета, окаймленные длинными пушистыми ресницами, они придавали немного женственности его лицу. А легкая улыбка на розоватых губах завораживала и очаровывала. Именно от улыбки Джим показался мне таким милым.
- Здравствуйте. - Сказал он приветливо.
- Здравствуйте, молодой человек. - Ответил мистер Эльтон, улыбаясь. – Ну что ж, проходите в аудиторию.
Джим сделал пару шагов вперед и остановился. По нему было видно, что он немного волновался.
- Не стесняйся. - С улыбкой сказал учитель. - Проходи, тебе необходимо представиться.
Джим слегка покраснел и направился в сторону мистера Льюиса. Подойдя к учительскому столу, он развернулся к нам лицом. Тут я смогла еще лучше рассмотреть его. И он показался мне в два раза более милым.
- Джим Томас. - Несмело сказал он. Потом немного откашлялся и более уверенно повторил. – Меня зовут Джим Томас. Я приехал из Парижа. Теперь буду учиться здесь. Мне очень приятно с вами познакомиться. Думаю, мы подружимся!
И он мило улыбнулся. По аудитории опять пошел шепот, и мы захлопали в ладоши в знак дружественного приветствия.
- Ну, что ж, Джим Томас, - сказал мистер Эльтон, - нам тоже очень приятно; я уверен, что вы со студентами очень быстро и крепко подружитесь, ребята у нас приветливые. А теперь, - растяжно произнес учитель, - хм… группа у нас довольно-таки большая, и я думаю, все в аудитории все места заняты… Он, внимательно осмотрел всех, и его взгляд остановился на мне. Да, я ведь сидела одна. В этот момент, когда мои глаза встретились с глазами мистера Эльтона, сердце во мне бешено заколотилось. Учитель улыбнулся.
- Что ж, Джим, - сказал он, - Вам необычайно повезло. Как раз одна юная особа сидит у нас в гордом одиночестве. - И мистер Эльтон указал рукой в мою сторону. – Прошу, присаживайтесь.
Потом он обратился ко мне:
- Оливия, будь так любезна, расскажи молодому человеку, чем мы сейчас занимаемся, и про конкурс не забудь, ведь теперь ты можешь принять полноценное участие в происходящем, тебе не придется делать всю работу самой. - И учитель подмигнул мне.
В этот момент все однокурсники оглянулись и посмотрели на меня. Мне почему- то стало не по себе от этих взглядов. Особенно смутило то, что Джим, стоявший у доски, тоже очень внимательно смотрел в мою сторону, словно изучая ту, с которой ему теперь придется сидеть вместе, да к тому же делать какую-то работу. «Да… Он, наверно, тоже откажется участвовать в конкурсе со мной, слишком уж я простая для такого красивого…» и тут же мелькнула вторая мысль «но почему он на меня так смотрит?». Я действительно была удивлена этому, потому как заметила, что Джим смотрит на меня не как все, с презрением, а как-то просто и внимательно. Поэтому быстро отвела от него взгляд и ответила:
- Да, конечно, мистер Эльтон, я все ему объясню.
- Ну, вот и славно. Джим, ступай на место, и, я думаю, мы можем начать лекцию.
Тут все в классе замолчали, шум прекратился, и мистер Эльтон стал что-то чертить на доске, увлекая группу новой интересной темой о строении человеческого организма. А Джим направился в мою сторону.
Когда он проходил мимо рядов, все оглядывались, а девушки даже слегка краснели. Но Джим не обращал на них особого внимания, и продолжал идти, как, ни в чем не бывало, просто слегка улыбаясь. Подойдя к моему столу, он протянул мне руку:
- Очень приятно познакомиться, Оливия; Ты не будешь против, если я сяду рядом?
«Почему он спрашивает?» подумала я, и удивленно посмотрела на него, протягивая руку в ответ:
- Конечно можно, Джим. Мне тоже очень приятно с тобой познакомиться.
В этот момент он слегка сжал мою руку, я почувствовала, какая она теплая. Джим сел рядом. А я находилась в состоянии полного остолбенения и не могла даже слегка повернуться в его сторону, хотя мне очень хотелось еще хоть раз взглянуть на нового приятного соседа. Мы молчали. Но это не могло длиться вечно, тем более, я вспомнила о том, что должна рассказать Джиму о предстоящем конкурсе; поэтому, собрав все силы и уверенность, я повернулась в его сторону, и тут улыбка невольно скользнула по моему лицу. Джим тоже смотрел на меня и улыбался.
- Ты все-таки решила рассказать мне о конкурсе, м? – Весело шепнул он.
- Как ты догадался? – Ответила я, не скрывая изумления, но продолжая улыбаться.
- Это было не трудно, ведь ты пообещала мистеру Эльтону, что посвятишь меня в курс дела. Вот только после нашего знакомства почему-то сразу замолчала. Я подумал, что немного смутил тебя, поэтому решил подождать, пока ты сама не решишься мне все рассказать. - Ответил Джим, и выражение его лица приобрело довольный вид.
- Да? А почему ты не подумал о том, что я просто-напросто забыла тебе рассказать? – Увлеченно продолжила я. Мне было интересно, с чего он делает такие выводы.
- Нет, я об этом даже не смел подумать, потому что по тебе сразу видно, что ты человек ответственный, и вот просто так забыть ты бы не могла.
Для меня эти слова были удивительными. Я с легким ехидством посмотрела на него и сказала:
- Хм, потрясающе, как же ты догадался, ведь знаешь меня не больше пяти минут?
Мне казалось, что он не найдет подходящий ответ на мои, немного дерзкие, слова, но к моему удивлению, Джим без капли сомнения ответил.
- Это элементарно просто! У тебя в глазах все, как в зеркале отражается, ошибиться, глядя в них, может лишь глупец! – И он снова улыбнулся.
На этот раз я была убеждена, и сдалась, после чего сделала глубокий вдох и как можно подробнее рассказала Джиму о предстоящем конкурсе, его правилах, награждении, и что у меня уже появились некоторые идеи по этому поводу. За все время моего рассказа, Джим ни разу не остановил меня, ни о чем не переспросил, а только внимательно слушал и изредка кивал головой в знак понимания. Взгляд его был устремлен в пол, и казалось, он над чем-то думал. «Ну вот» крутилось у меня в голове, когда я уже заканчивала свой рассказ «сейчас он откажется участвовать, потому что, скорее всего этот конкурс показался ему слишком скучным, да и идея моя была не особо впечатляющей.
Джим даже ни разу ничего не спросил, не показал своего интереса…», и почему-то мне стало неловко от этой мысли, что я остановила свой рассказ, опустила глаза и замолчала. «Все рухнуло. Да что говорить, я полная неудачница!».
- Все прекрасно придумано, Оливия! - Прервал мои скорбные мысли спокойный и уверенный голос Джима.
Я подняла на него глаза. Он смотрел на меня, но, казалось, что его взгляд устремлен куда-то дальше.
- Вот только я думаю… - он приостановился; а для меня эта пауза означала «ну, Оливия, считай, что все провалилось. Сейчас он скажет, что, к сожалению, у него нет времени, чтобы участвовать в таких детских играх, и пожелает мне удачи самой реализовать свою идею без его помощи». Я тяжело вздохнула. Но голос Джима снова вернул меня в чувство.
- Оливия! Ты меня слушаешь?
Я быстро оглянулась в сторону Джима, и, пытаясь показаться спокойной и внимательной, сказала:
- Да, да, я тебя внимательно слушаю.
- Тогда позволь мне продолжить?
- Конечно. Продолжай.
- Так вот, идея у тебя прекрасная, но я думаю, если мы прибавим к ней немножечко юмора, она станет намного интересней. - И Джим пересказал мне всю, придуманную мною, историю, только в новом исполнении, с веселыми добавлениями.
Слушая рассказ, я все больше поражалась его фантазии и эрудиции, такого я и не ожидала от человека, с которым мы были едва знакомы. Я смотрела на Джима и улыбалась.
- Ну как?- Робко спросил он, закончив свой рассказ.
Я была в восторге.
- Это потрясающе, Джим!! Я и не ожидала, что может быть так интересно!
- Я рад, что тебе понравилось. Тогда, я думаю, мы даже можем рассчитывать на победу. - И он подмигнул мне.
От его слов у меня сбилось дыхание «Боже! Он согласился! Этого не может быть?!»
- Ты серьезно будешь участвовать в конкурсе со мной? – Сказала я, все еще не веря своему неожиданному счастью.
- Ты еще спрашиваешь! Да я с превеликим удовольствием! – И он снова мило улыбнулся.
Я тоже улыбнулась, и мы опять замолчали. Как можно было описать мои чувства в это момент? Наверное, я была счастлива!
Лекция прошла незаметно. Прозвенел звонок. Я, в очень веселом расположении духа, быстро попрощалась с Джимом и выскочила из аудитории. Все уже собирались домой. По дороге на первый этаж, я еще на пару минут заскочила в библиотеку, чтобы взять какую то «очень интересную книгу по медицине», которую посоветовала миссис Клайсон – преподаватель анатомии; это была немного странная женщина лет пятидесяти, всегда очень элегантно одевающаяся, и настолько любящая свой предмет, что частенько до таких подробностей рассказывала о строении человека, что некоторым студентам на ее занятиях становилось дурно.
И вот, держа в руках «драгоценную книгу», я вышла из университета, но не успела пройти и четверть пути, как наткнулась на своих однокурсниц. Они окружили меня.
- Ну как тебе новенький? – спросила Аннет, высокая блондинка с зелеными глазами. Она была из семьи знаменитого режиссера, мистера Дженкинса, и пользовалась особым уважением не только среди однокурсников, но и среди преподавателей. Аннет была очень жестокой и злорадной девицей, и я ее особо не любила.
- Да, Оливия, тебе необычайно повезло, что теперь рядом с тобой сидит такой красавец! - С язвительной улыбкой произнесла Маргарет. – Зато ему очень не повезло, что приходится сидеть рядом с тобой!
И вся их группа залилась злорадным смехом. Я молчала. Мне было неприятно находиться в этом обществе, я хотела поскорее уйти, но это оказалось не просто.
- Что, уже влюбилась в него? Или язык прикусила? – Со смехом спросила Мегги, еще одна из самых ненавистных для меня людей. Голубоглазая шатенка, высокого роста, которая была настолько худой, что казалась прозрачной. Но, не смотря на это, она считала себя королевой, потому что посещала знаменитую школу фотомоделей «Иллюзия», и уже несколько раз побеждала международные конкурсы, но не честным трудом, а благодаря своему богатенькому папочке, который «покупал» для любимой дочери призовые места. Это было так омерзительно!
- Да вы что не видите, она совсем голову потеряла! Сидит с самым красивым парнем из группы, загордилась, наверно. Ну, отвечай же что-нибудь, серая! – Прошипела Миранда, – предводительница всей этой компании. Она была одной из самых богатых студенток университета; ее отец возглавлял фирму по переработке нефти, а мать являлась директором крупного банка. Миранда была очень властной и всегда добивалась своего. Ее своеобразная, но леденящая красота пугала и настораживала. Она была довольно высоко роста, со спортивной фигурой; иссиня – черные волосы и темно-зеленые глаза, делали ее похожей на злую колдунью, а ядовитая улыбка еще более прибавляла коварства. Миранда в гневе являла собой что-то необъяснимо жуткое, поэтому лучше было не злить ее. Но именно в такой момент я попалась ей под руку, что сулило мне далеко не доброе.
- Мне нечего вам сказать, девчонки. Дело в том, что он мне совсем не интересен, я учиться должна, а не разглядывать, красивый он или нет. Мы просто к конкурсу готовились. - Несмело ответила я. – Извините, мне домой пора.
- Ах, ты, дрянь, как разговариваешь с нами?! Или что, жить спокойно надоело, или учиться здесь не хочешь больше?! – Закричала Миранда.
- А может устроить ей веселье? - Со злобой в голосе спросила Аннет.
- Покажем, кто здесь главный, а то разговорилась! – поддержала Мегги, сверкнув своими прозрачно-голубыми глазами.
Я толком и не понимала, что сказала такого непристойного для них, но знала одно, что попалась под горячую руку. Поэтому решила молчать.
- С удовольствием, но тут слишком людно, да и руки не хочу марать об эту тряпку! У меня на сегодня другие планы. – Съязвила Миранда. Но для меня эти слова оказались спасительными. «Значит, не тронут» с облегчением подумала и облегченно вздохнула.
- Мы разберемся с ней в другой раз.- Дополнила Миранда. После чего все мое спокойствие как рукой сняло. «В другой раз?» металось в мыслях. «Что значит в другой раз? Раньше они даже внимания не обратили на меня, а теперь…»
Я стояла, опустив глаза в пол, мне было даже страшно на них взглянуть. Хотелось убежать, провалиться сквозь землю, исчезнуть, лишь бы только не видеть и не слышать этих издевок.
- А ты слушай сюда, замарашка, если хочешь продолжать спокойно жить и учиться в этом университете, забудь и даже не смей мечтать о Джиме! То, что он мило тебе улыбается, просто из вежливости и из-за обстоятельств. Но на самом деле ему даже смешно, что из всех девушек, ему приходится сидеть именно с тобой! Поэтому я хочу помочь ему избавиться от твоего общества, и как только представится такая возможность, я займусь этим! И ты даже не смей мечтать, что такая как ты может ему понравиться! – С ехидной улыбкой и горящими от злости глазами сказала Миранда. И ее слова были как удар ножом по сердцу. У меня в глазах появились слезы, но я держала их в себе, не давая эмоциям вырваться наружу.
- Миранда, да я сомневаюсь, что она может вообще кому-нибудь понравиться! И вообще я не понимаю, для чего эта чудачка пришла учиться сюда, в приличное заведение, ведь таким как она, или ее мамочка место на помойке! – Ответила Аннет, и их компания опять залилась смехом. Эти омерзительные слова о маме… Я не могла допустить такого издевательства над ней; Подняв на Аннет глаза, я гневно прокричала.
- Не смей так говорить о моей матери! Ты меня поняла?! Я готова терпеть все ваши унижения, но ее не трогайте!
И я, отдышавшись, продолжая смотреть на Аннет, замолчала. Но именно в этот момент, глядя в ее озверевшие зеленые глаза, поняла, что сделала что-то непоправимое, за что сейчас поплачусь. Я замерла в ожидании.
- Мерзкая дрянь. - Прошептала Аннет, ну сейчас ты у меня за все ответишь. И она направилась ко мне. Каждый новый ее шаг отдавался в моих мыслях пульсирующим приглушенным звуком.
И вот она была уже совсем близко, я приготовилась к худшему, но…
Неожиданно из-за поворота показался Джим. Увидев нас, он весело улыбнулся. Лица девушек мгновенно изменились, от злобы и ненависти не осталось и следа. Теперь передо мной стояли абсолютно другие, милые, дружелюбные девчонки. А Аннет отступила от меня, повернувшись лицом к Джиму, и на ее лице появилась улыбка.
- Джим! – Крикнула Миранда и помахала рукой. – Ты куда сейчас направляешься?
- Я? – спросил Джим, не переставая улыбаться, - Ну, думаю, что сейчас пойду по парку прогуляться, говорят он очень красивый. Заодно подышу свежим воздухом,
- Ой, а давай мы все тебе покажем, я думаю, будет интересно познакомиться с нашим городом?! – Радостно прощебетала Миранда.
- Правда? Ну, милые дамы, я буду очень этому рад, с удовольствием прогуляюсь в таком приятном обществе. – И Джим слегка поклонился, изображая, в шутку какого-то знатного кавалера.
- Вот и славно! Мы идем!
Миранда с подругами побежали к Джиму. А Аннет, одарив меня на прощание злобным взглядом, повернулась и быстро зашагала в сторону Джима и остальных. Я была очень рада этому избавлению и моему внезапному спасителю. Но одновременно с этим на душе появилась такая тоска. Слезы закапали на платье, я отвернулась и направилась вдоль улицы домой.
Через парк, куда направились Джим и девушки, идти мне было уже нельзя, чтобы снова не встретиться с теми, кто только что унизил и оскорбил меня. Хотя от парка до остановки мне было гораздо ближе, я решила пойти длинной дорогой. «Ничего, заодно прогуляюсь, главное, все обошлось». Продолжая тихо брести по улице, я пыталась вспомнить о чем-нибудь хорошем, о своей лучшей подруге Лэнни, о детстве, и о том, что скоро выходные. Это единственное, что могло сейчас утешить меня. А слезы помогали освободиться от груза, который так мгновенно и неожиданно обрушился на меня.
И вот я прошла уже некоторое расстояние, как услышала, что сзади кто-то догоняет меня. Сначала не хотелось оборачиваться, но меня окликнули. Это был Джим.
- Оливия, подожди!
Я остановилась и обернулась.
Он подбежал ко мне, и, запыхавшись, спросил:
- Почему ты ушла? Я думал, ты пойдешь с нами.
- Извини, не могу сегодня. – Тихо сказала я.
- Ты чем-то расстроена?
- Нет, просто домой тороплюсь. Просто устала за сегодняшний день. – Пришлось соврать мне. «Все равно ему не до меня» сделала я вывод, после слов, которые сказала мне Миранда. «И чего он тут вежливость свою показывает?».
У меня почему-то появилась непонятная обида на Джима, да еще он застал меня в такой неподходящий момент, когда я была не в настроении, да к тому же плакала. А он, как назло, заметил это.
- Постой, ты плачешь?
Я опомнилась и быстро вытерла слезы.
- Нет, просто соринка в глаз попала. – Во второй раз соврала я.
- Не обманывай меня, пожалуйста. Если ты не хочешь говорить, я, конечно, настаивать не буду, просто…
В этот момент я поняла, что стоит прервать его слишком уж убедительные слова, чтобы ни дай бог не проговориться. Тем более я была уверена, что ему не обязательно все знать.
- Нет, Джим, спасибо, конечно за заботу, но я как-нибудь сама справлюсь. Это личное, извини. Ты ступай, не заставляй девушек ждать. – И я постаралась улыбнуться. Глаза Джима заблестели. Он тоже улыбнулся.
- Прости меня, если что-то не так, пожалуйста.
Эти слова заставили сердце содрогнуться. Я посмотрела на Джима, стараясь прочитать в его больших серых глазах, правду он говорит, или это обман. И увидела то, что хотела. В глазах его не было ни капли лицемерия, только искреннее сочувствие и понимание. Нет, они не могли обмануть, насчет этого у меня не было никаких сомнений.
- Что ты, Джим, я не обижаюсь на тебя! А теперь, извини, мне бежать надо, а то дома потеряют! До завтра!
- Подожди, Оливия! – Остановил меня Джим.
Я приостановилась и посмотрела на него.
- Я кое-что еще хотел сказать.
- Говори, я слушаю. – С интересом спросила я.
- Я насчет конкурса. Я думаю, мы можем с завтрашнего дня начать готовиться, и, если ты свободна, то…
- Свободна! – Выпалила я, но тут же вспомнила про сегодняшний разговор с однокурсницами и замялась. – Хотя…
- Нет, леди, никаких «но»! – Засмеявшись, сказал Джим. – Не потерплю отговорок! Мы должны готовиться!
Что я могла ответить, глядя в его горящие глаза? Да, я не смогла отказаться. Но для предосторожности решила устроить нашу встречу где-нибудь вдали от университета.
- Знаешь, Джим, я конечно согласна, но только при одном условии, репетировать мы будем в небольшом парке на Ваверли стрит.
Глаза Джима наполнились чувством удивления, и он робко спросил.
- А почему именно там? Разве мы не можем прорепетировать где-нибудь здесь?
- Нет! – Уверенно оборвала я. Но потом, смягчившись, добавила. – Просто завтра очень хорошая погода, да и на природе будет как-то веселее и интереснее.
Тут я заметила, что взгляд Джима стал спокойнее, и он улыбнулся.
- Ну, что ж, раз этого желает юная леди, я не в силах отказать.
- Тогда договорились. Встретимся завтра в парке у фонтана, недалеко от центральной части! Надеюсь, ты знаешь, где это?
- Найду, в крайнем случае, спрошу.
- Ладно! Удачного дня!
И я быстро побежала через улицу, словно и вправду опаздывала, хотя на самом деле мне очень не хотелось уходить. Но я знала, что мы и так заговорились, и, что в любой момент Миранда и ее подруги могли заметить нас вместе, потому, что Джим долго отсутствовал. Это могло довольно плохо для меня закончиться. Среди этих раздумий, я услышала голос Джима вслед.
- Удачи, Оливия! До завтра!
«И все-таки он не такой, как сказали девчонки… Он другой. Вежливый, внимательный. Джим просто не мог смеяться надо мной!». Я посмотрела на небо и вдохнула свежий октябрьский воздух. «И почему мне так не хотелось уходить? Мне так легко с ним».
Об этом я размышляла по дороге домой, уже практически забыв о сегодняшнем происшествии. Естественно тогда я еще и подумать не могла, что именно в этот день во мне впервые зародится такое чувство, как любовь. И его я буду испытывать к нему, к моему Джиму.
Глава II
В мире света
На следующий день я проснулась необычайно рано. Солнце, еще робко поднимающееся из-за домов, придавало небесам нежно-молочный цвет. Легкий осенний ветерок игриво шелестел золотистыми листьями кленов, а душистый запах свежескошенных газонных трав наполнял мою комнату сладко-терпким ароматом. Я быстро собралась и с самым замечательным настроением отправилась на учебу. Утренняя прохлада подбадривала. Я старалась дышать как можно глубже, чтобы каждая моя клеточка наполнялась легким и свежим осенним воздухом. Автобус подошел быстро. Всю дорогу я думала о Джиме. Мне было так легко.
Но почему-то, приближаясь к университету, я заволновалась. Меня охватило чувство страха, который я все же переборола. В аудитории, как обычно, было шумно, все что-то бурно обсуждали. Я увидела Джима. Он стоял у окна и о чем-то весело разговаривал с Мирандой и Аннет. Заметив меня, он повернулся. Наши глаза встретились, и Джим, улыбнувшись, крикнул:
- Привет, Оливия!
Я улыбнулась в ответ. Но не успела сказать и слова, как поймала на себе злобный взгляд Миранды. Мне стало не по себе, сразу вспомнились ее грозные слова о Джиме. Улыбка мгновенно исчезла с моего лица. Я толком не смогла ничего сказать, и, опустив голову, направилась на свое место. Проходя мимо Джима, я почувствовала его недоумение и смятение. От обиды у меня перехватило дыхание.
Я подошла к столу и села на лавку. Тут прозвенел звонок. Студенты медленно разбрелись по своим местам. Джим подошел ко мне и сел рядом. Я осторожно взглянула на него. Он о чем-то задумался, и даже не повернулся в мою сторону. Мне стало стыдно. Я шепотом, стараясь не привлекать к себе никакого внимания, сказала:
- Привет, Джим. Извини, что сразу не поздоровалась, просто утро какое-то неудачное.
Наступила минута молчания, которая длилась для меня целую вечность.
- Да, я понимаю. Ничего страшного. - Тоже шепотом сказал Джим. – Мне сразу стало понятно, что у тебя что-то неладно, твои глаза выглядели такими печальными.
- Нет, я вовсе…
- Оливия, все хорошо, и мне незачем на тебя обижаться.
Он посмотрел на меня, и на его лице появилась улыбка.
- Правда? Спасибо за понимание.
Мы снова замолчали, и больше не отвлекались друг на друга, потому что сегодня была очень важная и сложная лекция.
За весь оставшийся день я и Джим мало общались. Я старалась как можно меньше разговаривать с ним, потому что постоянно чувствовала на себе угрожающий взгляд Миранды. Оставалось только терпеливо ждать назначенного времени, когда мы с Джимом должны были встретиться в парке.
Наконец, прозвенел звонок с последнего занятия; я быстро собрала вещи и покинула аудиторию, стараясь, уйти домой раньше, чем Миранда, чтобы опять случайно с ней не встретиться.
На этот раз мне повезло, я избежала этого столкновения, чему была безумно рада. Но еще больше я радовалась нашей сегодняшней встрече с Джимом, которая была для меня, как первое официальное свидание. Волнение охватывало меня, и я на секунду начинала сомневаться «а может не идти?..». Но тут же брала себя в руки и перебарывала все сомнения.
Сделав глубокий вдох, я, наконец-то, вышла на улицу. Было еще светло, но солнце уже клонилось к закату. Все вокруг сверкало золотистыми красками, придавая моей полупустой улице яркий, оживленный вид. Я прошла мимо двух небольших домов, которые находились по соседству с моим, и свернула налево. Здесь открывался еще более живописный вид. Домов почти не было, одни деревья и кустарники, да небольшая тропинка, сплошь усыпанная золотой и багряной листвой. В детстве я и моя подруга Ленни часто прибегали в это тихое местечко, чтобы порезвиться и посекретничать о своем.
Пройдя по этой тропе, мне предстояло спуститься по небольшой, но довольно крутой лестнице, которая вела прямо к главному входу в парк. Я быстро преодолела этот, до боли изученный мною, путь и оказалась на входе, у ворот. «Интересно, Джим уже здесь?» думала я, направляясь вглубь парка. Мы должны были встретиться у небольшого фонтана в центральной части. Чувство какого-то необыкновенного счастья охватывали меня и я продолжала ощущать дрожь в коленях.
И вот из-за деревьев показался знакомый образ. Это был Джим. Он сидел на скамейке и что-то читал на тетрадном листе. Я подошла к нему и, стараясь скрыть волнение, сказала.
- А вот и я. Ты тут давно?
Джим, оторвав взгляд от листа, посмотрел на меня и ответил.
- Нет, минут пять сижу, размышляю по поводу нашего выступления, читаю наброски сценария. Вот, взгляни. – И он протянул мне свои записи. Я осторожно взяла их в руки и начала читать. С каждым новым предложением, мое дыхание учащалось, а глаза все быстрее начинали скользить по строчкам, и под конец, я залилась смехом. Сюжет был настолько динамичным и забавным, что устоять было невозможно. Я посмотрела на Джима, и, пытаясь отдышаться от продолжительного смеха, сказала:
- Это бесподобно! Ты просто гений, Джим!
Он почему-то тоже рассмеялся и добавил:
- Нет, мы оба принимали в этой истории немаловажное участие, Оливия! Не считай гением только меня!
Я ничего не ответила, а снова засмеялась.
Джим продолжал улыбаться.
Знаешь, у этой истории уже есть название. - Сказал он.
- Хм. Это интересно. – Ответила я.– И какое же?
- Карусель.
- О, это название уже интригует, не находишь? – Сказала я и весело подмигнула Джиму.
Он усмехнулся и с лукавой улыбкой продолжил:
- Да, Оливия, я думаю, эта история не оставит никого равнодушным.
- Да, теперь я в этом ни капли не сомневаюсь. Мы обязательно отрепетируем с тобой все по сценарию. А я еще костюмы подготовлю.
Джим призадумался. Я продолжала смотреть на него.
- Скажи, а чем ты увлекаешься в жизни? Почему решила поступить именно в университет Рокфеллера?
- Дело в том, что я с детства мечтала стать врачом. Вот моя мечта и осуществилась. Ну а в свободное время я пою и играю на фортепиано. Музыка меня спасает. От всех проблем. Еще я часто гуляю. В общем, живу с пользой. – Я улыбнулась.
- Ты молодец, Оливия. А можно еще один вопрос? – Джим посмотрел на меня. – Можно тебя как-нибудь кратко называть?
- Да, конечно. Родные и знакомые зовут меня Оли.
- Оли… Красиво звучит. А меня можно Джими! – Он засмеялся. Что ж, Оли, нам остается только репетировать наше выступление и ждать назначенного дня.
- Да. Когда мы приступим к репетиции?
- Думаю, на днях. А пока хватит того, что мы сегодня поближе познакомились со сценарием и от души посмеялись.
- Спасибо, что помогаешь мне. Не будь тебя, не знаю, что бы мне оставалось делать. – Сказала я, и сама смутилась от этих слов, подумав, что получилось излишне откровенно. Но они шли из глубины души, из сердца, которое переполнялось благодарностью к этому человеку.
Джим не заметил моего смущения, или предпочел не показывать вида, что заметил. Он все так же мило продолжал улыбаться и спокойно ответил:
- Оливия, я бы просто не посмел поступить иначе. Да и знаешь, меня самого настолько заинтересовал этот конкурс, что я готов приложить все усилия, чтобы наша с тобой «история» была самой яркой и интересной! А если даже мы не победим, Бог с ним, главное, чтобы приняли участие и порадовали окружающих. Ведь так?
Я даже не смогла найти подходящих слов, чтобы ответить, поэтому просто продолжала улыбаться. На душе у меня цвела весна.
***
С этого дня между мной и Джимом установилась особая нить доверия. Мы очень тщательно готовились к конкурсу, отважно репетировали каждый день, после занятий, в свободное время, на выходных, и с каждым разом у нас все лучше получалось, что необычайно радовало. Я была очень рада такому удачному ходу событий. И, наверно, не стоит объяснять, каково было мое изумление и счастье, когда наша с Джимом пара заняла первое место! В этот момент я еще не могла подумать о том, что произойдет после нескольких минут счастья, даже не заметила сверкающих ненавистью глаз Миранды, когда оказалось, что их с Аннет пара вообще не заняла призового места. Джим вежливо пожал мне руку и тихо сказал:
- Вот видишь, Оли, все получилось, а ты переживала.
Я была бескрайне благодарна этому человеку, поэтому не могла сдержать в себе этих чувств. В ответ на его слова крепко сжала его руку и, еле переводя дыхание, ответила:
- Если бы ты только знал, как я благодарна тебе, Джим, дорогой! Ты не представляешь, как помог мне!
Джим улыбнулся. Я улыбнулась в ответ. Так мы стояли около минуты. А потом к нам подошли учителя, чтобы поздравить с победой, отдать поздравительные грамоты и наши медали-золотые тыквы.
После, мы еще пару минут разговаривали с мистером Эльтоном. Но в этот день Джиму нужно было куда-то торопиться, и он, попрощавшись с нами, поспешно ушел. А я, переполненная счастьем, начала собираться домой. Собралась быстро, но сегодня торопиться было некуда, поэтому я захотела не спеша пройтись по парку, подышать свежим октябрьским воздухом, да навестить миссис Франсуа, мать моей любимой подруги Ленни, которая сейчас училась в Париже.
С этими позитивными мыслями я вышла из университета и направилась в сторону дома. Но только завернула за угол стоявшей рядом библиотеки, как передо мной, словно из-под земли, появилась Миранда и ее подруги. Я так и замерла. «Что-то недоброе будет сейчас…» промелькнуло внутри.
Миранда сделала два шага вперед и оказалась прямо перед моими глазами. Лицо ее было самым, что ни на есть, злобным. Она схватила меня за волосы и потянула к себе. От неожиданности я вскрикнула.
- Ах, ты, гадкая! – В бешенстве закричала она.
Я стиснула зубы от боли и старалась не смотреть на нее.
- Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! – Закричала Миранда.
Но я продолжала смотреть в пол. Тогда она с еще большей силой начала оттягивать мне волосы. Не удержавшись от боли, я подняла на нее глаза, и тут отчетливо поняла, что если сейчас мне никто не поможет, то эта одичавшая девушка просто-напросто убьет меня.
- Ты, как мне кажется, до конца не поняла, с кем связываешься?! Я ведь тебя предупреждала, чтобы ты не приближалась к Джиму, а тем более любезничала с ним! Мне пришлось долго наблюдать, как ты клеишься к нему и терпеть все это. Но, наконец, мое терпение лопнуло! Ты у меня заплатишь…
- Миранда! – Пытаясь выпутаться из ее рук, закричала я. – Я ни с кем не любезничала, о чем ты говоришь?! Мне ничего не нужно от Джима, правда! Мы ведь просто вместе готовились к конкурсу! Так не я решила, слышишь?! И ничего больше! Оставь меня, пожалуйста! Мне больно!
- Ах, да! Ты ведь без него и шагу бы не сделала! Только благодаря Джиму, вы и стали победителями! Иначе, ты бы с грохотом провалилась! И эта награда не твоя! Ты ее недостойна!
И в этот момент Миранда выхватила благодарственную грамоту из моих рук. Я попыталась сопротивляться, но боль останавливала меня.
- Отдай! – В отчаянии прошептала я. – Что ты делаешь?!
Но Миранда оттолкнула меня в сторону. Я упала на колени и больно ударилась об асфальт. А она посмотрела на меня со злобной улыбкой и сказала:
- Прощайся!
Грамота в ее руках затрещала и разорвалась на две половины.
- Нет! Пожалуйста, не надо! – Задыхаясь от боли и уже подкативших к горлу слез, взмолилась я.
- Что, милая, не нравится?- Прошипела она. – И это только начало!
С этими словами Миранда разорвала листок еще на несколько маленьких частей, после чего кинула их прямо мне в лицо. Слезы градинами скатывались по моим щекам от боли и обиды. Когда она терзала на части грамоту, сердце мое разрывалось. Ведь грамота была для меня значимой, мне не каждый день случалось получать подобные награды.
- А теперь…- спокойно сказала Миранда, - наступает самая интересная часть. Сегодня я научу эту дрянь как надо себя вести и где ее истинное место. Да чтобы неповадно было соваться, куда не следует.
Она направилась ко мне. Я в ужасе посмотрела на это обезумевшее создание и отшатнулась в сторону. «Что сейчас будет?»
Я с надеждой огляделась по сторонам. Улица была пуста. Вокруг меня, образовав кольцо, стояли девочки, и с неподдельным интересом наблюдали за ходом событий. В этот момент мне стало понятно, что никто мне не поможет, и, если даже меня здесь сейчас убьют, никто и глазом не моргнет.
Уже начало смеркаться. На пустырной, совершенно безлюдной улице зажглись три высоких фонаря. Но даже в таком полумраке я сумела разглядеть гневные глаза Миранды и горящие любопытством, глаза девочек. «Все. Конец.» подумала я и закрыла глаза. У меня даже в мыслях не появилась идея вскочить и побежать. Сил не было. Вот я и решила принять судьбу такой, какая мне была уготована. Холодные и жесткие руки Миранды снова ухватили мои волосы. Она потянула меня наверх. Но я не кричала, даже кричать было больно. «Маму жалко…» единственное, о чем думала я так мучительно. «Мама, мамочка….» Слезы снова пересилили меня. Я сделала глубокий вдох. Но тут мои мысли прервал до боли знакомый голос.
- Что здесь происходит?!
Голос был ужасно встревоженным и возбужденным. Не знаю как, и что, но я поняла – это был Джим. «Спасение!» промелькнуло у меня в голове.
Миранда словно обмерла. Последнее, что она успела сказать:
- Уходим! А ты, - прошипела она, обращаясь ко мне, - только попробуй рассказать, что здесь было, если жизнь дорога! К сожалению, нам опять помешали, но мы еще встретимся!
Да, она не узнала Джима, и, наверное, это было для меня великим счастьем! Иначе…
- Уходим! Быстро! – Скомандовала Миранда и оттолкнула меня в сторону.
Девчонки метнулись в разные стороны. А я упала на асфальт, и, уже изрядно обессилив, даже не могла подняться. Я уткнулась лицом в рукава пальто и заплакала. Быстрый стук каблуков Миранды и девочек становился все отдаленнее и приглушеннее. Уже стемнело, поэтому я точно не могла понять в какую сторону ушли мои обидчики. Да и не до этого мне было. Но вот я услышала другие быстрые шаги, приближавшиеся ко мне. Это были шаги Джима.
- Вы в порядке? – Спросил он, пытаясь поднять меня и повернуть к себе.
Я не хотела поворачиваться к нему лицом от стыда и боли. Но сил у меня не было, поэтому я поддалась.
- Оливия?! – Вскрикнул он. – Что…что ты здесь делаешь?
- Я…
- Боже, что тут произошло? Кто это был, и чего они хотели от тебя?
- Не знаю. - В слезах говорила я.
- Как же так? – Встревожено говорил Джим, вытирая слезы с моего лица. – Почему ты не позвала на помощь? А если бы, если бы эти люди что-то сделали с тобой? Господи, Оливия! Как ты себя чувствуешь? Тут болит?
Джим слегка согнул мою руку. Я в изумлении посмотрела на него.
- Нет.
А здесь и он прикоснулся к колену, после чего отдернул руку и смутился.
- Прости…
- Немного. Колени поцарапала - Тихо прошептала я. – Но это не так важно. Все в порядке.
- Нет, не все в порядке, Оли. Во-первых, кто были эти люди? Я думаю, ты знаешь, просто боишься сказать. Но тебе не надо бояться, ведь я рядом. А обидчиков надо поймать и наказать за нападение. Во-вторых, ты вся в пыли и слезах, значит, случилось что-то плохое и тебе причинили боль, да еще и напугали. Ты вся дрожишь!
Почему-то в этот момент я вспомнила про благодарственную грамоту, и тут мне, по какой-то непонятной причине стало так стыдно перед Джимом. Слезы потекли из глаз.
- Они разорвали нашу грамоту!
Джим ошарашено посмотрел на меня и вскрикнул:
- Глупенькая! Да Бог с ней, с грамотой! Это всего лишь лист бумаги! Главное, что ты в порядке! Я очень забеспокоился, когда увидел тебя вот тут, лежащую на асфальте, да еще и в слезах всю.
В этот момент он крепко прижал меня к себе. Я почувствовала его тепло. И уже не могла сдерживать себя. Схватившись за его рубашку, я уткнулась в нее лицом и дала волю слезам. Отчего я плакала? В тот момент я и сама не знала. То ли от нахлестнувших эмоций, то ли от обиды, то ли от боли. А Джим гладил меня по голове.
- Оливия, не плачь, хорошая, все в порядке, я с тобой. Ну, посмотри на меня.
Я подняла на него глаза. Он смотрел прямо на меня. И самое поразительное, что я смогла заметить в этот момент, взгляд его был очень встревоженным. Джим сказал:
- Теперь ты не будешь ходить домой одна. Ясно? Я всегда буду провожать тебя, хочешь ты этого или нет, потому что…
Он остановился и отвел глаза в сторону.
- Потому что я беспокоюсь за тебя, и не хочу, чтобы подобное повторилось.
Потом он улыбнулся.
- А грамоту я тебе свою отдам, если хочешь. Вот, она у меня с собой, и он вытащил из кармана лист, сложенный вчетверо. Держи!
Я смутилась.
- Нет, я не могу…
- Почему? – Удивленно спросил Джим.
- Я… А, правда, что я мешаю тебе? Ведь и так, только благодаря тебе, мы выиграли. И эта грамота по праву принадлежит тебе, а не мне.
Джим задумался.
- Нет, Оливия, она принадлежит нам. А ты глупости говоришь. И не стоит плакать из-за этого. Этот поступок кто-то совершил из зависти.
- Нет, они не знали, что грамота… – Тут я запнулась, вспомнив слова Миранды.
- Ну, продолжай.
- Нет, я что-то не то говорить начала.
Джим снова задумался. А потом улыбнулся.
- Ты точно не хочешь брать грамоту?
- Нет. Пусть она останется у тебя.
На минуту наступило молчание. Мы просто смотрели друг на друга и улыбались. Но тут я вспомнила, что уже поздно. Видимо и Джим подумал о том же.
- Тебе домой надо, Оливия, - Словно прочитав мои мысли, сказал он.
- Да. Уже совсем стемнело.
- Ну, что ж, идем тебя провожать! - Весело сказал Джим и поднялся.
- Точно! - Улыбнулась я.
- Но для начала надо поднять тебя с асфальта. - Протягивая мне руку, произнес он. - Или так и будешь сидеть?
- Ой, точно! – Опомнилась я и засмеялась.
Он ловко взял мою руку и потянул меня наверх.
- Ну вот, уже лучше! А теперь идем!
- Идем!
Он поднял мою сумку, отряхнул ее и подал мне.
- Спасибо! – Улыбаясь, сказала я.
- Всегда улыбайся! С улыбкой ты вдвойне прекрасна! – Сказал Джим, вместо ожидаемого мной, «пожалуйста».
Я смутилась.
- Правда?
- Ага.
- Ну что ж, я буду стараться!
Джим положительно кивнул головой. И мы пошли вдоль длинного старого переулка.
На улице было уже совсем темно, поэтому я и Джим решили поймать такси, чтобы не идти в темноте. Мы ехали молча. Теперь я уже не боялась смотреть на него. Мне хотелось сказать ему что-нибудь приятное, ведь сегодня он практически спас мне жизнь. Но я не знала с чего начать. Мысли крутились в голове. Поэтому я решила начать с простого.
- Джим… - Сказала я, когда мы уже вышли из такси.
- Да, Оливия?
- А знаешь, осень у нас впервые такая теплая.
- Это точно. – Тихо и немного протяжно сказал он. – Хотя я еще мало, что знаю о вашем городе. Но осень действительно теплая. А вообще, октябрь – это мой любимый месяц.
- Почему?
- Не знаю, - так же тихо ответил Джим, – наверное, просто так.
- Это интересно. А хочешь… – Тут я запнулась. Вспомнила слова Миранды и ее угрожающий взгляд «Только посмей приблизиться к Джиму!». «Если сейчас что-то предприму, она убьет меня…» подумала я и посмотрела на моего милого спутника. Он смотрел на меня и ждал, когда я продолжу свою речь. Мне стало как-то не по себе. Глядя в добрые глаза Джима, я не могла вот так просто уйти, поэтому и решила «будь, что будет! И пусть Миранда убьет меня, я не отступлю. Он не оставит меня в беде, он всегда будет рядом. И я ничего не боюсь!». Именно когда эта позитивная мысль промелькнула у меня в голове, я посмотрела в сторону и сама себе улыбнулась. – Джим, а хочешь, я покажу тебе город? Если конечно, Миранда тебе его уже не показала…
- Нет, она ничего путем не показала. Всю дорогу девчонки пытались мне о чем-то рассказать, что вашего города совсем не касается. Честно, мне не понравилось, и я ушел.
- Да? Но на следующий день она долго рассказывала, что вам было так хорошо вместе, и тебе все понравилось. Я это случайно услышала из их разговора с Аннет.
- Неужели? – Джим даже усмехнулся. – Хм. Ну, наверное, это потому, что я вида не показал, и все время улыбался. Не хотел расстраивать.
- Вот как…
- Честно говоря, Миранда мне не очень понравилась. Она хоть и красивая, но холодная и неискренняя. Я сразу это понял.
- Нет, ну она просто…
- А ты другая. - Тихо сказал Джим.
Но я почему-то не ответила, и сделала вид, что не услышала. Снова наступило молчание. Мы подошли к моему дому. В окнах горел свет. «Мама, наверное, еще не ложилась, волнуется…» подумала я.
- Ну, вот я и дома.
- Тогда пора прощаться. - Ответил Джим.
- Да. Вечер был просто замечательным, и, если бы не….- Тут я замолчала, чтобы не сказать еще чего лишнего.
Джим внимательно посмотрел на меня.
- Оливия, скажи, а кто все-таки напал на тебя сегодня?
Я не могла сказать, ощущая внутри страх. Да и поверил бы он мне? Я решила оставить это в тайне. Пришлось соврать.
- Не знаю, честно. – Сказала я, почувствовав, как краска появляется на моем лице. Но назад пути не было. – Их лиц я не разглядела из-за сумрака, а по голосу не поняла, просто мне стало очень страшно.
- Хм, мне вот все интересно, кому и зачем пришло в голову нападать на тебя?
- Этого тоже не знаю. - Продолжила я свою сладкую ложь. – Город-то большой, людный, и, хоть с первого взгляда ,тихий, но и тут бывают разбои и нападения. Мало ли кто это мог быть?! Да любые мальчишки-сорванцы решили пошутить, да вот только не разглядели на кого напали. И такое бывает…
- Странно. Ну, да ладно, если ты уже пытаешься их защищать, то…
- О, нет, Джим, ни в коем случае! Но ведь все теперь позади, главное, чтобы не повторилось.
- Не повторится, я обещаю! Теперь тебе не стоит бояться. Я не позволю каким-то хулиганам и пальцем тебя тронуть! – Строго и немного взволнованно сказал Джим.
Его слова глубоко затронули мое сердце. Никогда еще никто так обо мне не заботился.
- Спасибо, Джим. Если бы не ты, я не знаю, что было бы сегодня. Ну что ж, мне пора идти, еще раз благодарю.
- Не надо благодарить, я ведь сделал это от чистого сердца. Встретимся утром. Удачи!
- До завтра! – Я открыла дверь и услышала, как он спускается по лестнице, и тут вспомнила.
- Джим! – крикнула я.
- Да, Оливия, - услышала я его голос из темноты.
- Ты завтра свободен после занятий?
Он немного помолчал, видимо обдумывая.
- Да, свободен, а что?
- Если ты не против, мы могли бы завтра город посмотреть, прогуляться?
- Конечно не против! Завтра после учебы мы направимся на экскурсию, я буду очень рад!
- Хорошо!
- Жду с нетерпением! Спокойной ночи, Оливия!
- Спокойной ночи, Джим!
И я зашла в дом, закрыв за собой дверь. Дома было темно, мама, наверное, уже спала. Я потихоньку поднялась наверх и по дороге к себе заглянула в мамину комнату. Она лежала на кровати и крепко спала. «Милая моя мамочка, устала сегодня на работе…». Потом, наклонившись, я поцеловала ее в щеку и улыбнулась.
- Спокойной ночи, мам… - Тихо произнесла я.
Потом, выйдя из ее комнаты, я направилась к себе. Устав и обессилив от всех событий, я упала на кровать, прямо в одежде. Мысли крутились в моей голове, не давая даже на минуту забыться. Так я пролежала какое-то время, а потом встала и взяла сумку в руки, чтобы вытащить тетради. В тот момент, когда я доставала их, на пол выпал листок бумаги, аккуратно сложенный вчетверо. Я удивленно посмотрела на него, потом нагнулась и подняла этот странный предмет. «Что «это» делает в моей сумке?» подумала я и развернула таинственный сверток. Каково же было мое удивление, когда я увидела, что держу в руках нашу с Джимом благодарственную грамоту. «Откуда она у меня?» и тут меня осенило. «Это сделал Джим, ведь я так волновалась насчет грамоты, вот он и захотел мне ее отдать, а так как я отказывалась, решил сделать это без моего согласия».
Тут у меня в душе что-то дрогнуло. Чувство необыкновенного счастья молниеносно пронеслось по телу. Я сама себе улыбнулась и подумала «Спасибо тебе, Джим. Теперь, во чтобы то ни стало, я буду рядом».
Потом я положила лист на стол, разделась и легла в постель. Ночи стояли теплые, поэтому окно у меня было открыто. Легкий ветерок слегка развевал занавески, и из-за них было видно бледнеющую на небе луну. Мои мысли были только о Джиме. Я уже совершенно забыла о Миранде и о том, что сегодня произошло, думала только об этом милом, добром принце, который помог мне. Незаметно веки мои сомкнулись, и я заснула крепким сном.
Глава III
Любовь
Утром меня разбудил нежный мамин голос.
- Оливия, дочка, просыпайся.
Я приоткрыла глаза. Вся комната была озарена солнечным светом. Возле меня сидела мама и ласково гладила по голове.
- Проснулась? – Тихо спросила она и улыбнулась. - Ты где-то вчера задержалась. Я уже было волноваться начала.
- Я… Ты сердишься, мам?
- Нет, дорогая, ну только если совсем немножко. - Она улыбнулась.
- Ой, мамочка, спасибо! Какая ты у меня понимающая!
Я поднялась и обняла маму. Никто и никогда так не понимал меня, как она.
С детства мама была для меня поддержкой и опорой. Мой отец пропал без вести, когда мне еще и года не было, поэтому все тяжелые заботы обо мне и хозяйстве легли на хрупкие плечи мамы. Но она никогда не жаловалась и стойко переносила все горести, хотя в жизни нам пришлось не сладко. Мама работала на текстильной фабрике, и денег ей платили ничтожно мало. Но при этом она всегда старалась сделать так, чтобы я, ни в чем не нуждалась, и порой отказывала себе, чтобы побаловать меня на большие праздники. Я это понимала и очень ценила, и тоже старалась в меру своих возможностей, порадовать ее.
Мама всегда была для меня другом, лучше которого не найти. И вот она здесь, рядом, и даже не сердится на то, что я задержалась вчера, хотя это и доставило ей немало волнений. Мне было очень стыдно.
- Мам… - Тихо сказала я.
- Да, дочка. - Нежно ответила она.
- Прости за то, что задержалась. Этого больше не повторится.
- Оливия, я не сержусь. - Шепнула она, продолжая гладить меня по голове.
- Я так люблю тебя, мам…
- И я тебя люблю, милая.
Мы замолчали.
Я обвела глазами комнату. Окно было по-прежнему открыто, от ветерка занавески слегка поднимались над моим столом, словно дыша, и шаловливо играли с тетрадными листами. Яркие лучи солнца пронизывали всю комнату светом. Я почувствовала внутри себя необычайный прилив счастья, вспомнила о Джиме и улыбнулась.
- Ну что, дочка, вижу ты в хорошем настроении, это замечательно! Спускайся вниз, завтрак уже готов.
Мама поднялась и направилась к двери.
- Да, мам, сейчас оденусь и спущусь.
- Жду тебя. - С улыбкой сказала мама и вышла из комнаты.
Я откинула в сторону одеяло и вдохнула этот свежий октябрьский воздух. «Жизнь прекрасна» подумала я, и вдруг мне захотелось петь и танцевать. Я схватила со стола плюшевого медвежонка – друга моего детства и закружилась по комнате, напевая какую-то мелодию, а потом засмеялась. На душе пели птицы, цвела весна.
Через десять минут я была уже одета и наконец-то привела свои волосы в порядок. Спускаясь по лестнице, я продолжала петь. Моему хорошему настроению не было предела. Мама сидела за столом и смотрела на меня с приятным удивлением.
- Оливия, ты сегодня в удивительно хорошем настроении уже с утра. Это меня все больше радует. Давно я не видела тебя такой, с того времени, как Ленни уехала в Париж, и ты поступила в университет.
- О, мама, я наконец-то нашла замечательного друга, впервые, за эти три года!
- Мм, это же просто прекрасно! И кто же этот твой новый друг? – С любопытством спросила она.
Я сделала глубокий вдох и выпалила.
- Джим! Его зовут Джим! Он приехал к нам из Парижа и поступил в наш университет! У него прекрасные, добрые глаза, он отлично учится, хорошо ко мне относится и…
Я не знала, что еще прибавить к моим восхищенным словам. Как мне казалось, их не хватит, чтобы описать то, что я чувствовала. Волна эмоций накрывала меня с головой.
Мама посмотрела на меня и весело засмеялась
- Ну, что ж, это прекрасно! Друзья никогда не бывают лишними в жизни! Я рада, что вы подружились!
- А как я-то рада, мамочка! Я даже не знала, что так получится, поэтому и не торопилась тебе о нем рассказывать!
- Я понимаю, ничего страшного в этом нет, милая.
Мы засмеялись. Тут я глянула на часы и вспомнила, что сегодня мы с Джимом идем гулять после занятий. Но самое главное, я вспомнила, что он сейчас ждет меня, а я тут прохлаждаюсь, совсем забыв о времени.
- Ой, я уже опаздываю! Джим, наверное, меня заждался!
Соскочив с места, даже не притронувшись к завтраку, я выбежала в коридор, схватила пальто, сумку и помчалась к выходу. Мама выбежала следом со смехом.
- Оливия, ты хоть завтрак возьми!
Я обернулась. Она подошла ко мне и протянула мне пакет, в котором лежали утренние бутерброды. Я улыбнулась и поцеловала ее.
- Спасибо, мам! Ты у меня самая-самая! Ладненько, я побежала! Счастливого дня!
- И тебе, милая!
Я бегом направилась к выходу.
- Ах, да! Чуть не забыла, - запыхавшись, сказала я, открывая дверь, - сегодня мы с Джимом идем гулять, не теряй меня!
- Хорошо, дочка, буду знать! Удачной вам прогулки!
- Ага, спасибо! – Сказала я и выбежала на улицу, захлопнув за собой дверь.
Спускаясь по лестнице на парковую улицу, я чуть не упала от спешки. Это заставило меня остановиться и пойти медленнее, во избежание падения; а потом я снова побежала. Мне казалось, что дорога бесконечна, а время летит все быстрее. И вот, наконец-то, я приблизилась к парку, где мы и должны были встретиться с Джимом. Тут я снова пошла медленно, чтобы хоть чуть-чуть отдышаться.
В душе было какое-то неприятное ощущение, я ведь никогда не опаздывала, а теперь заставляла человека ждать меня. От долгой пробежки мои волосы были растрепаны и неравномерно разбросаны по плечам, что меня очень огорчало. Но, не смотря на омраченное состояние, на душе пели птицы, и это единственное, что не давало мне унывать. Когда я подошла к главной парковой аллее, сердце бешено заколотилось, дыхание участилось.
Я увидела Джима. Он стоял возле большого развесистого клена у озера, под тенью которого мы частенько играли с Ленни в детстве. Джим стоял, прислонившись к его могучему стволу, и нервно поглядывал на часы. Я улыбнулась и, с облегчением вздохнув, направилась к нему. Джим заметил меня еще за пару шагов до себя.
- Ну, слава богу, Оливия, с тобой все в порядке! Я уже не знал о чем думать. Если бы ты сейчас не пришла, мне бы пришлось идти и разыскивать тебя. Что-то случилось?
- Нет, - сказала я, - ты прости, что заставила тебя волноваться. Это вышло случайно. Просто с мамой заговорилась и забыла о времени.
Я посмотрела на Джима. Он смотрел на меня, и задумчиво кивал в ответ, соглашаясь с моим оправданием. Но, если честно, мне казалось, что он мне не доверяет. Ведь и вчера я говорила, что все хорошо, но на самом деле у меня были жуткие неприятности. Поэтому я решила сменить тему.
- А знаешь, мы с мамой всегда делимся друг с другом событиями. И я просто решила ей рассказать о тебе, и о том, какой ты замечательный друг!
Джим улыбнулся, очнувшись от своих глубоких раздумий.
- Правда? Спасибо, Оливия, что ты обо мне такого хорошего мнения. Я это очень ценю! И, знаешь, это очень даже хорошо, что у вас с мамой такие замечательные отношения…
- Да, она мой самый лучший друг и советчик! Она – все, что у меня есть…
Мы замолчали. И тут мне показалось, что лицо Джима стало печальным. Это меня немного встревожило, и я продолжила.
- А у тебя какие отношения с мамой?
- У меня? Ой, ты знаешь. Ну, в общем… - Он слегка усмехнулся. – Даже не знаю, какими их можно назвать. Мама постоянно в делах, у нее даже минуты свободной нет, чтобы побыть с нами. Она редко бывает дома. Сколько себя помню, нас воспитывала Жаклин – няня, нанятая моим отцом, чтобы присматривать за нами с братом. Знаешь, когда родился Фрэнк, я думал, что она больше не будет так часто уходить, а проводить время с нами, но мама через месяц после рождения брата улетела на какое-то важное мероприятие в Италию, оставив нас на попечение Жаклин. Это было ужасно… Да и теперь картина не изменилась, только мы выросли. Но мама, похоже, и этого не заметила…
- Звучит, конечно, не очень заманчиво, но все же, Джим, не осуждай ее, ведь твоя мама это делает для вас с младшим братом, чтобы вы, ни в чем не нуждались. Она молодец! И я уверена, что ей вас так же не хватает, как и вам ее. Она очень любит тебя и Фрэнка!
- Да, ты, пожалуй права.
- Даже не сомневайся в этом, Джим!
- Хорошо! Ну, а теперь, леди, я думаю, нам пора отправляться на занятия, а то опоздаем.
- Да, конечно!
Я посмотрела на него и улыбнулась. И мы пошли по дороге, усыпанной разноцветными листьями, прямиком на остановку.
Дни пролетали незаметно. За осенью наступила зима и долгожданные праздники. На рождественские каникулы Джим с семьей уехали в Лос-Анджелес к родственникам. А я осталась в городе, помогала маме по работе, гуляла в парке и читала подаренные мамой книги. Время пролетело незаметно. Джим вернулся из своего маленького путешествия и привез мне много подарков. Конфеты, много-много бисквитных пирожных и несколько упаковок зеленого чая. Для меня эти сюрпризы стали неожиданными и приятными. За свою жизнь я никогда не получала подобных подарков. Даже на самые большие праздники.
Джим приглашал меня на прогулки, мы несколько раз ходили в кино, сидели в кафе и пили горячий шоколад. В моей жизни эти рождественские каникулы стали самыми незабываемыми.
***
А время шло. Я уже четко осознавала, что люблю Джима, люблю больше всего на свете, но все же не решалась сказать ему об этом, хотя и понимала, что тоже ему не безразлична. Мы продолжали общаться, так и не говоря о своих чувствах.
Близился день Святого Валентина. Все улицы были украшены сотнями гирлянд из разноцветных сердечек, картонных медвежат и куколок. На витринах магазинов можно было увидеть тысячи ярких поздравительных открыток и огромное число игрушек. Все это было так мило и нежно. В воздухе царила атмосфера света и любви.
За день до праздника я прогуливалась по магазинам, выбирая подарки своим друзьям и родным. Денег у меня было ничтожно мало, поэтому, слишком громко звучало, что я их выбирала, скорее, подбирала по цене. Но мне очень хотелось сделать приятное всем, кого я любила. И, не смотря ни на что, я была в хорошем расположении духа.
«Завтра, в сам праздник, мы с Джимом пойдем кататься по замерзшему озеру в парке, а потом будем пить горячий шоколад в кафе, это стало уже нашей традицией. А в полночь вместе будем смотреть фейерверк, посвященный этому светлому празднику любви…» думала я, медленно проходя вдоль центральной улицы. «И я должна, просто обязана сказать всю правду Джиму о своих чувствах, ведь хотела сделать это уже давно…»
Он много значил для меня, я видела в нем неугасаемый огонь, доброту и открытость души. Но все же волнение ни на минуту не оставляло меня.
«Ну вот, кажется, уже всем приобрела подарки» думала я, мысленно себе, улыбаясь «осталось только…». Тут я остановилась. В голове закрутилось «Джим. А что же я подарю Джиму?». Это меня смутило. «Никогда еще не делала подарков парням, а уж тем более, любимому человеку. Что же делать?»
Я огляделась по сторонам, и взгляд мой остановился на одной из витрин. Среди тысячи ярких вещиц, я увидела именно ее, маленькую статуэтку девушки и юноши, которые держались за руки и смотрели друг на друга. Статуэтка была размером, примерно в пол фута и могла уместиться на ладони. Выполнена она была из граненого белого камня, а левая часть груди у фигурок была позолочена, видимо указывала на сердце. Я подошла поближе и разглядела открытку, прикрепленную снизу на серебристой нити. На ней было написано «Наша любовь навсегда в наших сердцах».
«Боже, это чудо!» подумала я, «лучшего подарка, и представить нельзя!»
Ну вот, выбор сделан, дело оставалось только в цене. Я зашла в магазин. Висевшие над дверью колокольчики, весело зазвенели. В салоне было очень тепло и пахло различными маслами и деревом. Я подошла к прилавку.
- Чего желаете, юная леди? – Спросил пожилой мужчина, стоящий у витрины, по-видимому, продавец.
- Извините, сэр, я бы хотела узнать, сколько стоит та забавная диковинка, что находится у вас на главной витрине перед входом?
Я указала рукой на статуэтку.
- Мм, эта прекрасная вещица стоит девяносто пять пенсов.
Я опустила глаза. Вот незадача. У меня в кармане оставалось только шестьдесят пять пенсов, все остальные я потратила на другие подарки.
- Ну что, милая госпожа, покупать будете?
Я опомнилась.
- К сожалению, нет…
- Как же так? Это будет прекрасный подарок.
- Знаю. Вот только у меня осталось всего шестьдесят пять пенсов, этого слишком мало… - Сказала я с огорчением, достав из кармана оставшиеся деньги. – Вот…
- Хм, да уж, действительно не хватает тридцати пенсов…
- Согласна. Ну что ж, значит, так должно быть. - И я убрала монеты обратно. – Спасибо, сэр, до свидания.
С этими словами я направилась к выходу. Настроение было поникшим, ведь теперь я была в абсолютном смятении, что подарить Джиму.
Но вдруг продавец окликнул меня.
- Девушка, подождите!
Я оглянулась. Старик, слегка прихрамывая, шагал за мной.
- Милая, Вы уж извините, но можно узнать, как Вас зовут?
- Меня? – Я удивленно посмотрела на него. – Оливия.
- Очень приятно. А теперь, Оливия, еще один вопрос. Можно?
- Да, конечно.
- Вы, наверное, очень любите того человека, которому решили подарить эту статуэтку?
Я задумалась над его довольно «странным» вопросом, а потом сказала:
- Да, сэр, больше всего на свете. Этот человек очень для меня дорог!
- Я так сразу и понял. – Ответил старик, улыбнувшись.
- Почему?
- Ваши глаза были полны счастья, когда смотрели на эту статуэтку. Эти фигурки олицетворяет вечную, неразлучную любовь.
Обычно, люди выбирают что-нибудь изысканное и заоблачное, а у Вас, я чувствую, любовь чистая, земная, поэтому и подарок Вы выбрали, намного лучше. Вы порадовали мое сердце своими искренними намереньями, поэтому я хочу сделать Вам подарок. Возьмите эту статуэтку и подарите своему возлюбленному. Он будет счастлив! Это правильный выбор.
- Как? Взять даром?
- Ну да, можно и так сказать.
- Нет, что Вы, я не могу!
- Возьмите, я настаиваю!
И он протянул мне статуэтку. Я в растерянности посмотрела на этого пожилого человека.
- Берите, юная леди, Вам не надо волноваться об оплате. Это лишнее, тем более перед праздником. Деньги, как я считаю, не самое главное. Чувства выше всего на земле… Вы выбрали этот подарок. Я очень прошу, возьмите.
- Но, я не могу взять даром, сэр. Возьмите хотя бы эти шестьдесят пять пенсов.
- Ну что Вы, моя дорогая, - засмеялся продавец, - они мне не нужны. Я ведь сам заведую этим магазинчиком, поэтому имею право сделать приятное для такой милой особы. Я знаю, что делаю. А Вы просто не забывайте старика, заходите хоть изредка, навещайте меня, я буду Вам весьма признателен.
Меня тронули его слова. Таких искренних и добрых людей осталось очень мало, особенно в моем городе, таком большом и шумном. А сейчас мне просто повезло…
- Спасибо! Я даже не знаю, как Вас отблагодарить! Это так трогательно! Вы просто не представляете, насколько помогли мне сейчас! Теперь я смогу без лишних слов выразить любовь к моему Джиму!
- Благодарностью от Вас будет, если Вы с ним будете вместе всегда! Счастья для меня, старика, более и не надо, чем видеть, что люди вокруг счастливы!
- Обещаю, сэр. – Сказала я, улыбаясь.
- Возьмите, она теперь Ваша. – Продавец протянул мне статуэтку.
Я взяла ее. С близи она показалась мне еще милее.
- Вы замечательный человек, сэр! Никогда не забуду того, что Вы сделали для меня!
- Удачи, Оливия, и с наступающим днем всех влюбленных!
- И Вас!
Я развернулась и пошла к выходу. Теперь настроение мое было самым праздничным и веселым.
На улице уже стемнело. Вся улица засветилась сотнями разноцветных огоньков. Шел снег. Я вдохнула морозный запах февральского вечера и направилась домой. На душе было светло как никогда. А завтра предстоял сказочный и немного волнительный день, полный любви и счастья. День, в котором я должна была сказать Джиму о самом главном, о своей любви к нему…
Глава IV
Я назвала это счастьем
И вот наступил этот долгожданный день.
Сегодня мне необходимо было выглядеть особенно хорошо, поэтому я пораньше встала и начала приводить себя в порядок. Платье, в котором я собиралась идти на встречу с Джимом, уже висело на дверце шкафа. Я очень любила его и берегла для особо важных мероприятий. Оно было лилово-синего цвета с позолоченным поясом на талии. Ткань была очень мягкой и гладкой, поэтому на теле оно практически не ощущалось.
Я подошла к зеркалу и сама себе улыбнулась, а потом тихо сказала «у тебя все получится, Оливия!».
Через пару минут я уже была одета. Легкая дрожь пробегала по коже, но я старалась не обращать на нее внимания.
В комнату вошла мама.
- Ты просто прекрасна, дочка! - Улыбаясь, сказала она.
- Да, надеюсь. Как думаешь, Джиму понравится?
- Я не думаю, я просто уверена, что понравится, милая! Он не сможет оторвать от тебя взгляд! Даже я не могу. – Смеясь, сказала она.
- Это будет лучший день в моей жизни! Но я очень волнуюсь. Ты ведь знаешь, что сегодня день святого Валентина, а это значит…
- Не переживай, Оливия, все будет хорошо, вот увидишь!
- Думаешь? Ну, тогда я не буду так переживать по этому поводу, пусть все случится само собой.
- Всегда знала, что ты у меня умница! Ну, давай, беги, не заставляй Джима ждать.
- Хорошо, мам! Уже бегу! И еще… я очень люблю тебя!
- И я тебя люблю, доченька! Очень-очень!
Мама нежно обняла меня.
- Удачного дня, Оли! Поздравь Джима от меня!
- Хорошо! До вечера!
Я накинула пальто и теплый сиреневый шарф, и вышла на улицу.
День выдался на удивление солнечным и теплым. Блестящий пушистый снежок лежал вдоль всей улицы и искрился на солнце. Пели птицы, вокруг гуляли влюбленные, все дарили друг другу любовь и внимание.
Мы встретились с Джимом в парке на берегу озера, которое зимой превращалось в блестящее гладкое зеркало и становилось катком для всех жителей Бруклина. К моей большой радости, я, наконец-то, попала на массовое катание. Джим помог мне справиться с одеванием коньков и вывел на лед. Если честно, я решила впервые попробовать кататься. Это было очень смелое решение, потому что я безумно боялась упасть. Но Джим всегда был рядом и поддерживал меня. Я чувствовала его тепло, когда он так уверенно держал мою руку. В конце концов, у меня получилось не только держаться на льду, не падая, но и спокойно скользить по нему. Это было счастьем!
После катания мы с Джимом долго бродили по улицам города и любовались зимним пейзажем. А потом сидели в кафе, и весло болтали, наслаждаясь, горячим шоколадом. День пролетел незаметно. Наступил вечер.
- Ты прекрасна, Оливия. - Тихо сказал Джим, когда мы вышли из кафе.
- Ты говоришь это уже пятый раз за день. - Улыбаясь, ответила я.
- А, хочешь, я буду говорить тебе об этом постоянно? Ты этого достойна.
В этот момент Джим взял меня за руку. Сложно передать, что было со мной. Сердце бешено колотилось, руки дрожали, дыхание прерывалось.
- Правда? Я этого достойна?
- Ты еще спрашиваешь, Оли? Конечно! Без сомнений! – Ответил Джим, улыбаясь. А потом он тревожно посмотрел на меня. – Оливия, ты замерзла? Ты вся дрожишь!
- Нет, я просто…
- А знаешь, Оли, ты словно околдовала меня с первого дня знакомства. Скромная, но необыкновенно искренняя. Ты отличаешься от других. И я уже давно хотел тебе сказать…
Тут он остановился и замолчал. Сердце мое трепетало. От волнения я не знала, куда спрятать глаза. Почему-то я не могла смотреть на Джима.
- Оливия. - Тихо сказал он.
- Да, Джим. - Ответила я.
- Поверь, я сейчас волнуюсь, не меньше, чем ты. Поэтому извини, если что не так.
- Нет, ну что ты, Джими, тебе незачем извиняться.
- Да? Тогда, если это действительно так, позволь, я продолжу?
- Конечно, продолжай.
- Оливия, я долго не решался сказать тебе, потому что боялся все испортить, но сегодня я полностью настроился на то, что во что бы, то, ни стало, сказать тебе правду. Я люблю тебя! И, знай, это искренне! Вся моя жизнь наполнена только тобой! Я хочу быть рядом всегда. Делить и радость, и печаль, оберегать и защищать тебя от всего, что могло бы нарушить твой покой! Позволь мне просто находиться рядом, помогать тебе, поддерживать тебя, когда тебе грустно и смеяться вместе с тобой, когда ты счастлива. Просто, иначе у меня, наверное, уже не получится. Слишком глубоко ты теперь в моем сердце.
Когда я слушала все, что Джим мне говорил, чувства переполняли меня. Теперь мне не нужно было бояться своих чувств, ведь сегодня я узнала, что они взаимны. Я посмотрела на него.
- Джим! Сейчас ты сказал то, чего я так долго ждала. Чего так боялась и к чему так стремилась. Как же я счастлива! Я люблю, тоже! Люблю с первого дня, с первой встречи, с первого взгляда! Люблю так глубоко, что этого не вырвать из сердца! Ты стал частью моего существования, частью меня.
- Значит, все взаимно, Оли? – Воскликнул Джим.
- Да, Джими, да!
- Боже, как же я счастлив…
Тут я вспомнила о подарке, который приготовила Джиму.
- Ах, да, я еще хотела тебе подарить вот это. - Я достала из сумки статуэтку. - Храни ее как память о нашей любви. И если когда-нибудь меня не будет рядом, просто посмотри на это чудо и вспомни обо мне и моей любви к тебе…
- Оливия, милая! – Воскликнул Джим. Его глаза засияли. – Спасибо! Сегодня я стал самым счастливым человеком на Земле!
Он взял подарок и обнял меня. Я прижалась к нему и закрыла глаза. Так мы простояли около минуты. А потом Джим взял меня за руки и посмотрел в мои глаза.
- Я сделаю твою жизнь счастливой. С этого дня мое сердце принадлежит только тебе…
И он достал из кармана медальон. Восхитительный подарок в виде сердечка, ограненного красными камешкам, а с ним открытку, в которой было написано «Навсегда в твоем сердце, навсегда с тобой…»
- О, Джим, это чудо! Я хочу немедленно надеть его!
- Я помогу.
Джим взял медальон и застегнул цепочку на моей шее.
Я тут же замотала на шее шарф и опустила волосы.
- Буду хранить этот медальон, и обещаю, никогда его не снимать, что бы ни случилось.
- Наконец-то, мы нашли друг друга! Я благодарен судьбе за эту встречу!
Джим погладил мои волосы и снова прижал к себе, а потом посмотрел на меня. Сколько счастья было в его серых глазах. Я просто не могла оторвать от них взгляд.
Мы не заметили, как дыхание наше стало ближе, и губы слились в долгом томительном поцелуе. Эти минуты показались вечностью. Я утонула в блаженстве, словно во сне…
И тут прогремел салют. Первый залп, второй, третий. Искры разноцветных огоньков разлетались в разные стороны. Я смотрела на небо и сердце мое замирало. Боже, как это было красиво! Я еще крепче сжала руку Джима.
- Божественно… - Это все, что я смогла произнести.
Джим обнял меня.
- Да, Оливия. Это все только тебе.
Я промолчала, продолжая смотреть на небо. Залпы прекратились, а мы все еще продолжали стоять на месте.
Но через несколько минут, вместе, держась за руки, мы уже шли по полутемной улице, приближаясь к моему дому. Шли молча. Видимо, еще не могли очнуться от этой блаженной сказки.
;
Глава V
Знакомство
С того самого дня мы с Джимом больше не расставались, он не отходил от меня ни на шаг, и, теперь уже Миранда с подругами не трогали меня, видимо смирились, видя как Джим на самом деле относится ко мне; в моей душе наступило умиротворение и покой, теперь уже нечего было бояться. Джим всегда был рядом, заботился обо мне, всегда мог помочь, поддержать, когда у меня случались какие-то неприятности. Хотя теперь это было исключительно редко. Каждый новый день начинался с улыбки. Вся жизнь, совершенно незаметно, перевернулась, все беды и проблемы были позади. Джим стал для меня всем, без него мир грустнел и терял все краски.
Мы часто встречались вечерами и гуляли по заснеженным улицам. И вот, однажды, когда я и Джим, как обычно, медленно прогуливались под вечерним небом, любуясь красотами зимнего города, он неожиданно остановился и повернул меня к себе. Я посмотрела в его глаза. Они блестели от счастья.
- Джим, что-то случилось? – Спросила я, улыбаясь, но, не скрывая своего удивления.
- Оливия, ты не представляешь, какая у меня появилась идея! – Ответил он. Его глаза заблестели еще больше.
- И какая же?
- Оли, у тебя есть заветная мечта?!
- Мечта? Заветная? О, Джим, я даже не думала, что ты спросишь меня об этом.
- Я знаю, мечта есть у каждого. Именно поэтому, мне хочется узнать, какая она у тебя?
- Ну, хорошо. – Я улыбнулась и призадумалась. – Да, пожалуй, есть одна. Я с детства мечтала побывать в Париже! Моя подруга детства – Лэнни уехала учиться в Париж, и я все мечтаю побывать там! Иногда, в мыслях, я даже завидую ей. Ведь Франция – страна любви! Это так здорово…
- Оли, мне кажется, я знаю, что нам делать. – Весело сказал Джим.
- И что же?
- Решено, после сдачи экзаменов, мы отправимся в Париж!
- В Париж?! – Воскликнула я.
- Да, да, да, именно! Я хочу на какое-то мгновение стать добрым волшебником и осуществить твою мечту! Ведь видеть тебя счастливой – моя заветная мечта…
- О, боже, Джим! Я даже не знаю, что сказать! Это…
Я схватила его руку и крепко прижала к своему сердцу.
- Слышишь, как оно бьется?
Джим положительно кивнул головой.
- Оно начало биться только с тех пор, как ты появился в моей жизни. До этой встречи с тобой, я не жила, я всего лишь несла пустое существование. Но, видимо, судьбой было предначертано, что однажды, среди грустных, серых будней появится яркий лучик света – наша любовь. И ты пришел в мою жизнь для того, чтобы сказку сделать былью. Спасибо тебе за это. Теперь, несмотря ни на что, я буду с тобой. Будь то солнечный день или хмурый вечер. Я поняла лишь одно, что ты – часть меня, разорви - наступит смерть… Мой милый и такой родной добрый волшебник, я люблю тебя и буду любить вечно.
- Значит, ты согласна, Оли? – Робко спросил Джим, улыбнувшись.
- Конечно, конечно я согласна! – Засмеялась я.
Джим прижал меня к себе.
- Люблю тебя. - Тихо произнес он.
Я молчала. Ощущение тихого безмятежного счастья пронизывало мою душу насквозь.
День уже клонился к закату. Серебристые крыши домов теперь сияли золотыми искорками от ярких лучей заходящего солнца. Небо пылало, словно в огне, красновато - розовыми оттенками. Деревья слегка покачивались от свежего, прохладного ветра. На улице стало людно. Прохожие суетливо проходили по улице в разные стороны. Рабочий день был закончен, и все торопились домой. Лишь немногие пары медленно прогуливались по аллее, наслаждаясь вечерним пейзажем нашего города. В том числе это были мы с Джимом. Он крепко держал меня за руку и рассказывал забавные истории. Я смеялась, глядя на него.
Совсем незаметно для нас, мы оказались возле моего дома. В окнах горел свет, и было видно, как мама суетится на кухне. Я улыбнулась.
- Джими, а знаешь, у меня ведь еще вчера возникла идея познакомить тебя с моей мамой.
- Познакомить меня? С мамой? – Лицо Джима немного изменилось. Теперь оно выражало какую-то тревогу.
- Ты чего? Испугался? – Засмеялась я.
- Да. То есть, нет. Хотя…
- Джим, успокойся, все в порядке, моя мама не представляет для тебя никакой угрозы. Наоборот, она просто безумно желает с тобой познакомиться.
- Но я же еще… А почему ты мне раньше не сказала? Я бы хоть приготовился. - Тихо ответил он.
- Чем неожиданней встреча, тем она интересней! По крайней мере, ты так не волновался перед ней, как это могло было быть. – Я улыбнулась. – Все будет хорошо, вот увидишь. Моя мама замечательный человек. Я просто уверена, что вы быстро найдете общий язык. Ты только не сердись на меня, пожалуйста, просто так действительно будет лучше.
Джим немного успокоился и улыбнулся в ответ. Мне стало ясно, что он не рассержен, а теперь даже увлечен этой идеей.
- Да, ты права. – Сказал он тихо. – Я постараюсь быть уверенным в себе.
- Вот и славно! – Обрадовалась я. – Тогда пошли в дом, а то мама нас, наверное, уже заждалась!
- Ну, пойдем. – Рассмеялся Джим.
Мы поднялись по лесенке на крыльцо. Я еще раз посмотрела на Джима, чтобы удостовериться, все ли хорошо. И, как мне показалось, он уже не волновался. Зато, волновалась моя мама. Это стало понятно после того, как я позвонила в дверь. Послышался грохот падающей посуды, какое-то странное ругательство на другом языке и быстрые шаги к двери. Видимо, она очень спешила, потому что, когда дверь открылась, и за ней показался мамин силуэт, все стало ясно. Растрепанные волосы, испачканный шоколадным кремом фартук, и усталое лицо, на котором мама пыталась нарисовать улыбку, все это доказывало мои предположения. Она была слегка растеряна, увидев нас на пороге, но попыталась скрыть волнение.
- Вот оно как, вы уже пришли. – Стараясь улыбаться как можно естественней, сказала она. – Ну, проходите, проходите, мои хорошие, скоро все будет готово!
Джим посмотрел на меня. Я положительно кивнула головой. И мы вошли в дом. Мама уже скрылась за поворотом на кухню и крикнула оттуда:
- Оливия, проводи молодого человека в гостиную, а я сейчас на стол накрою!
- Хорошо, мам! – Ответила я.
Я взяла Джима за руку и повела в комнату, которая находилась всего в пяти шагах от кухни.
- Ну, вот, располагайся и будь как дома. – Сказала я, когда мы вошли в гостиную.
- Да, конечно, Оли. - Ответил Джим, осматриваясь.
- Ты не переживай, что так получилось. Просто мама очень хотела познакомиться с тобой именно сегодня, потому, что в четырнадцатого февраля, девятнадцать лет назад она познакомилась с моим отцом. Это для нее особый, счастливый день. Но, как видишь, уйти с работы раньше она не смогла, поэтому очень торопится. Надеюсь, ты понимаешь…
- Оливия, да какой может быть разговор! Конечно, я все понимаю. И я, даже счастлив, что могу находиться здесь именно сейчас.
- Спасибо тебе за понимание, родной. Это очень важно для меня.
- Я знаю, Оли.
Мы улыбнулись друг другу. Тут Джим внимательно посмотрел на шкаф, стоящий возле окна и направился у нему. На верхней полке стояла фотография моих родителей на свадьбе. Джим подошел поближе и присмотрелся.
- Это твоя мама? – Спросил он.
- Да. Мама и папа.
- Ты так похожа на нее, Оли. Я думаю, тебе свадебный наряд пойдет не меньше.
- Ты так думаешь?
- Я не думаю, я полностью уверен, Оливия. Темные волосы под белой фатой и синие глаза, устремленные вдаль, это образ просто создан для тебя!
Я засмеялась.
- Джим, мне кажется, свадебный наряд пойдет любой девушке. Главное, чтобы она была в нем счастливой и уверенной в своем выборе.
- Да, ты права. Надеюсь так и будет. – Он посмотрел на меня и улыбнулся.
Его слова показались мне немного загадочными, но я не стала углубляться в суть дела, а просто улыбнулась в ответ.
Тут в комнату вошла мама.
- А вот и я! – Сказала она весело.
Мы повернулись. Перед нами стоял уже совсем другой человек. Красивая, улыбающаяся женщина со сверкающими от счастья глазами. Она успела переодеться в темно – бардовое ситцевое платье, подаренное ей миссис Хьюстон на день рождения, подобрать и аккуратно уложить растрепанные волосы, и даже слегка подкрасить губы.
- Мама, ты прекрасно выглядишь! – Воскликнула я от радости.
- Конечно, милая, не могу же я предстать перед вами, такими молодыми и красивыми замарашкой. Подобно той, какой вы меня видели, войдя в дом. За это я прошу прощения. – Она улыбнулась.
Джим стоял, словно очарованный красотой моей матери, не говоря ни слова. И только ее протянутая рука привела его в чувство.
- Мне очень приятно познакомиться, Джим! – Приветливо сказала она. Меня зовут Софи Андерсон, но для тебя, Джим, можно просто Софи. Я еще не очень старая. – Она подмигнула. Оливия так много про тебя рассказывала!
Джим улыбнулся и протянул руку маме в ответ.
- И мне очень приятно познакомиться с Вами, миссис Андерсон! Оливия про Вас тоже многое рассказывала.
- Надеюсь, хорошее? – Рассмеялась мама, сжимая руку Джима.
- Да, конечно! Исключительно положительное!
Они оба рассмеялись. А я, глядя на их взаимопонимание с первой минуты знакомства, была самой счастливой девушкой на Земле. Ведь это сулило доброе продолжение нашей истории.
- Ну, что ж, дорогие мои, прошу всех на кухню к праздничному столу! – Торжественно объявила мама, после минутного молчания.
- С удовольствием! – Воскликнул Джим и посмотрел на меня.
Я кивнула головой и подошла к нему. Мама уже вышла из комнаты, и мы остались наедине.
- У тебя прекрасная мама! – сказал он, не скрывая своего восхищения. – Вы так похожи! Обе красивые и такие приветливые! Вас даже в огромной толпе несложно узнать по одному только искристому взгляду!
- Да, с этим я согласна! У меня замечательная мама. А ты волновался. Видишь, все хорошо! – Улыбнулась я.
- Это точно! Ну, что ж, не будем заставлять миссис Андерсон, а точнее Софию, так долго ждать нас! Пойдем скорее, тем более за время нашей прогулки я что-то проголодался. – И Джим весело посмотрел на меня.
- Конечно! Я тоже! Пойдем!
Выйдя из гостиной, мы сразу почувствовали необыкновенно манящий аромат шоколадного пирога, который мама приготовила лично для нас. Настроение сразу стало еще лучше, ведь мы с Джимом уже очень проголодались, а этот запах доказывал, что ужин будет восхитительным!
Как только я переступила порог кухни, мое дыхание словно оборвалось. Посреди комнаты стоял, покрытый белой скатертью, стол. А на нем ассортимент необыкновенно ароматных блюд. Тут был и запеченный картофель, и утка под сливочным соусом, и различные салаты, белое вино и несколько видов фруктов. Но самым главным украшением праздничного стола был шоколадный пирог, который красовался в центре всех блюд и был таким ароматным, что мне казалось, его запах чувствуют на соседней улице.
Мама пригласила всех к столу. И, усадив нас с Джимом на самые лучшие места во главе, начала суетливо предлагать попробовать все вышеперечисленное. Я не могла видеть, как мама бегает от одного блюда к другому, пытаясь нам его предложить, тем более, после тяжелого рабочего дня, поэтому я мягко ее прервала.
- Мам, не суетись ты так. Мы с Джимом не маленькие дети, и я думаю, сами сможем о себе позаботиться, так что садись и наслаждайся ужином. А ухаживать буду я.
Мама остановилась. Ее взгляд сначала был удивленными, но потом стал привычным, добрым.
- Хорошо, доченька. Спасибо тебе.
Я поднялась и помогла маме сесть. А затем приступила к своей роли. Подавала то или иное блюдо, убирала ненужное со стола. А Джим, будучи единственным джентльменом на вечере, разливал вино. Мы очень долго говорили, рассказывали что-то друг другу, делились историями.
- А еще Оливия с детства занимается пением и играет на фортепиано. Правда, Оли? – Сказала мама, посмотрев на меня.
Я немного смутилась.
- Оливия, это прекрасно! – Поддержал Джим слова мамы. – Я бы очень хотел услышать, как ты поешь и играешь!
- Я… Ну, в общем, думаю, как-нибудь, обязательно сыграю.
- Нет, Оли, я тебя прошу, сыграй сейчас. Все равно, мы никуда не торопимся. Пожалуйста. – Настаивал Джим.
- Действительно, дочка, тебе же ничего не стоит сделать это! – Подбодрила мама.
Я подняла глаза. Мне, почему-то, было не по себе, но, видя загоревшийся взгляд Джима, я сдалась.
- Хорошо. Я сыграю.
Мы поднялись из-за стола и направились в комнату, где стояло фортепиано. Старенькое, потрепанное, еще со времен моего детства, оно не теряло своей истинной красоты. Звучание мелодий было чистым, и ни одна клавиша не западала и не фальшивила.
Я приподняла крышку и села на стул. Мои пальцы дрожали, как перед важным концертом. Я сделал глубокий вдох.
- Ну, Оливия, сыграй свою любимую композицию.
Я положительно кивнула головой и коснулась пальцами клавиш. О, это божественное состояние. Когда забываешь обо всем. Я закрыла глаза, медленно скользя руками по клавишам. Дыхание мое словно остановилась. Музыка… Мне казалось, я не играла, а выдыхала душу. На мгновение все происходящее потерялось, растворилось в дымке, исчезло. Я даже не знаю, сколько точно времени прошло, но когда мои руки остановились на последней, завершающей ноте, вокруг была такая тишина, словно комната опустела. Я открыла глаза и только тогда заметила изумленные, горящие глаза Джима. Он, молча, кивнул мне и протянул руку. Я поднялась.
- Оливия, это божественно! – Прошептал он, глядя мне в глаза.
- Музыка – то, что помогает мне жить. Ты теперь знаешь об этом.
- Согласен с тобой. Музыка вселяет жизнь. Ты прекрасно играешь!
- Иногда мне кажется, что я покидаю этот мир, есть только я и мелодия.
- Я горжусь тобой, Оли. Этот талант нельзя зарывать в землю! Я помогу тебе, люди должны знать своих талантов в лицо!
- Ну, что ты, Джим, это пустое. Я не хочу афишировать…
- Нет, Оливия. Музыка может помочь многим. Это не показное.
Я улыбнулась.
- Хорошо, если так, то я приму твою помощь.
- Решено! Я все сделаю.
Я обняла Джима и посмотрела на маму.
Она стояла и улыбалась.
- Дочка, ты молодец. Я думаю, однажды, у тебя получится написать собственное произведение. Тогда я буду вдвойне гордиться тобой! И сейчас горжусь. Ты молодец.
- Спасибо, мама, все это благодаря тебе!
Я подбежала к маме и обняла ее.
- Ну, что ж, а теперь продолжим наш замечательный ужин! – Сказала она.
Мы с Джимом положительно кивнули головой, после чего все вместе отправились на кухню.
Я была удивлена, насколько хорошо мама и мой Джим понимали друг друга. Создалась такая приятная атмосфера уюта и семьи, что когда Джим, глянув на часы, стал поспешно собираться домой, я не хотела его отпускать. Но очнуться от сказки все-таки пришлось. Было уже почти двенадцать часов ночи, когда мы с мамой проводили Джима. На ее глазах показались слезы, когда дверь за ним закрылась.
- Он замечательный мальчик, Оли. Я и не думала, что такие люди еще есть. – Сказала она, вытирая слезы платком.
- Мам, ну ты чего? Не плачь. – Постаралась я утешить ее.
- Все в порядке, просто знакомство с Джимом навеяло на меня волну воспоминаний о прошлом. Ведь когда-то и я была так же счастлива, как ты сейчас…
- Мамочка, милая моя… - Тихо сказала я, обнимая ее за плечи. - Все будет хорошо. Правда. Ты у меня самая-самая лучшая мама на Земле! И Джим в восторге от тебя! Веришь?
Мама посмотрела на меня заплаканными глазами.
- Верю, девочка моя. И ты у меня сама замечательная дочка.
Мы обнялись. А потом я отправила маму спать, потому что ей нужно было вставать на работу в шесть утра. Мне же еще предстояло навести порядок на кухне: убрать со стола, помыть посуду, вымыть пол и разложить все по своим местам. Работа была не легкая, но я не чувствовала усталости. День выдался на славу, и это придавало мне сил.
Закончила я с уборкой только к трем часам. Кухня блестела. Это меня очень обрадовало, хотя я уже начинала чувствовать слабость. Поставив последнюю тарелку в шкаф, я отправилась в комнату. Очень скоро сон овладел мной, и я даже не заметила, как уснула.
Следующие несколько дней Джима не было в университете. Он позвонил мне и предупредил, что уезжает с братом, по каким-то важным делам.
«- Я вернусь только через неделю, Оли! – Сказал он. – Буду безумно скучать!
- И я буду.…Возвращайся скорей».
Началась повседневная жизнь. Дни, как назло, тянулись бесконечной вереницей, сменяя друг друга. Но я старалась не отчаиваться, ведь чем больше дней проходило, тем меньше оставалось до нашей встречи с Джимом. Я с нетерпением ждала субботы.
В это время наша группа проходила практику, мы выезжали в больницы, общались с докторами разных направлений, посещали больных. Однажды мне удалось даже поприсутствовать на операции по пересадке сердца. Это вызвало бурю эмоций, потому что я видела, как хирурги отважно боролись за жизнь пациента. Операция прошла успешно, и я с облегчением вздохнула.
И вот долгожданный день встречи настал. После занятий, я спешила домой. Накануне, Джим позвонил мне и сказал, что приедет к двум часам дня. Мы должны были встретиться в парке у озера. Сердце мое бешено колотилось от радости предстоящего свидания. Я бежала по улице, и мысленно напевала какую-то озорную мелодию. Проходящие мимо соседи, приветливо улыбались мне, что придавало еще больше бодрости и счастья.
И вот около дома я увидела знакомый силуэт. Это был он. Да, да, он!
- Джим! – Закричала я, радостно махая рукой. Он обернулся. На его лице показалась милая и такая счастливая улыбка. Я бросилась к нему в объятия. От неожиданности и счастья Джим не устоял на ногах, и вместе со мной с хохотом упал в сугроб. Лежа в снегу, растрепанные, заснеженные, мы смеялись.
Счастье переполняло нас обоих. Мы не замечали прохожих, которые все так же суетливо пробегали мимо. Нам было не до них.
- Вернулся! Джими, ты вернулся! Я так счастлива!
- Прости, Оли, что не дождался назначенного времени, просто я уже не мог не видеть тебя так долго! – Улыбаясь, говорил он.
- Как же я скучала, ты даже не представляешь! Мне казалось, что эта неделя никогда не закончится! – Бормотала я.
- Знаю, Оли! А я уже проклинал все эти неотложные дела, ведь они заставили меня не видеть тебя так долго! О, как же я счастлив сейчас!
- Я люблю тебя, Джим! Как же хорошо, что ты вернулся!
- И я люблю тебя, Оливия! Теперь так надолго без тебя я никуда не уеду!
Мы снова рассмеялись. А потом я поднялась и, стряхнув с себя хлопья пушистого снега, сказала:
- Джим, а как ты думаешь, я понравлюсь твоим родителям?
- Почему ты спрашиваешь? – Немного настороженно спросил он, поднимаясь из сугроба.
- Просто я подумала, что это нужно сделать.
- Что именно?
- Мне необходимо познакомиться с твоими родными. Ведь мы уже полгода вместе, это срок не маленький… Тем более, ты уже знаком с моей мамой, и мне бы хотелось узнать поближе и твою семью.
- В этом нет никакой проблемы, Оливия, - спокойно и уверенно ответил Джим, - я уже думал об этом. На самом деле, ты права, уже давно пора познакомить тебя с мамой, папой и братом. Просто так получилось, что мамы часто не бывает дома, она вся в делах. Но я много рассказывал ей о тебе.
- Я понимаю. Да, может и не стоит так торопиться, если этого требуют обстоятельства…
Джим задумался, а потом ответил.
- Нет. Пожалуй, ты права, Оливия. Я даже чувствую себя каким-то подлецом, что не познакомил вас раньше. Но, надеюсь, ты простишь меня?
Я рассмеялась.
- Ну конечно прощу!
Весь день мы провели вместе. Я узнала, что кататься на аттракционах так весело! Ведь раньше мы с Лэнни катались только на колесе обозрения, а теперь мне удалось побывать на американских горках! Я была ужасно напугана и счастлива одновременно. Но этот день остался незабываемым.
К вечеру, подходя к дому, Джим сказал:
- Оливия, в следующее воскресенье мы отправимся знакомиться с моей семьей, будь готова.
- Хорошо, любимый.
- А теперь я желаю тебе спокойной ночи, Оли.
- И тебе, Джим.
- Я с нетерпением буду ждать завтра, чтобы снова увидеть твои прелестные глаза и улыбку.
Джим ласково поцеловал меня.
- И я буду ждать.
- Ну, тогда беги домой, а то уже поздно.
Я еще раз улыбнулась и направилась в сторону дома, но вдруг волнение охватило меня, и я обернулась. Джим еще не ушел далеко. Я окликнула его, совсем неожиданным для меня вопросом.
- И, все-таки, как ты думаешь, я им понравлюсь? Твоим родителям.
Джим обернулся и, улыбнувшись, сказал:
- Оли, я думаю, что даже самое страшное зло было бы очаровано тобой. Что уж до моей семьи, я уверен, они будут в восторге от тебя!
Я улыбнулась в ответ и, успокоившись, направилась в дом.
***
И вот этот долгожданный воскресный день настал. С самого утра, он был для меня самым, что ни на есть, волнительным. Проснулась я рано. Солнце только слегка виднелось из-за крыш домов. Его первые лучи, едва касались моего окна. Но, не смотря на ранний подъем, спать мне уже не хотелось, чувства переполняли сердце, и оно бешено колотилось. В мыслях крутилось одно «понравлюсь ли я его матери?». Я ведь прекрасно осознавала, что мы с Джимом очень разные по социальному статусу, в этом плане я стояла даже не на одну ступень ниже. Это очень тревожило меня. Мне почему -то казалось, что я не понравлюсь миссис Томас, почему-то именно ей. И как я не пыталась перебороть эти мрачные мысли, ничего не получалось. Хотя, я и пробовала утешить себя тем, что отношение Джима ко мне очень доброе и нежное, так что, возможно, и его мама воспримет меня с положительной стороны. Но это плохо помогало. Мое внутреннее подсознание чувствовало недоброе. И чем ближе становился час встречи, тем сложнее мне было себя переубедить. Чувства неуверенности и спокойствия боролись во мне до самых дверей дома, где жила семья Томас.
Джим тоже, как оказалось, волновался не меньше меня, когда мы шли вдоль улицы. Но он изо всех сил пытался это скрыть, улыбался, даже пытался пошутить, хотя это у него не очень получалось. В конце концов, когда мы уже приблизились к дому, он остановился, и, взяв меня за плечи, сказал:
- Оливия, я понимаю, сейчас мы очень волнуемся оба, но прошу тебя, улыбнись, тебе не идет быть грустной. Пожалуйста, не переживай, все будет хорошо, ведь я буду рядом. Ты обязательно им понравишься, вот увидишь!
- Хорошо, я постараюсь.
Мне пришлось улыбнуться ему, чтобы как-то морально поддержать; но на самом деле все было иначе. Я изо всех сил хотела поверить, что понравлюсь миссис Томас. Но все вышло иначе… Мое внутреннее предчувствие не подвело.
Мать Джима – Тесса, холодно приняла меня, оценив не более чем опасное существо, которое представляло потенциальную угрозу для ее сына и его положения в обществе. Существо, от которого необходимо избавиться как можно быстрее. Это было видно по всем признакам: по ее разговору со мной, по манере поведения, по голосу и даже по взгляду.
Это была женщина сорока пяти лет, высокая, статная, с темными, аккуратно уложенными волосами, среди которых изредка прослеживалась седина. Ее темно-серые, большие, даже слегка навыкате, глаза, оттенялись черными дуговидными бровями, придавая взгляду отточенность и строгость. Она была одета в бархатистый коричневый костюм, что еще раз доказывало достаточно высокий социальный статус, ведь бархат был лакомым кусочком только богатых людей. На первый взгляд миссис Томас выглядела немного старомодно, но все, же создавала вид деловой бизнес-леди. В ее руках постоянно находился телефон, и она часто отвлекалась во время нашего разговора, что выражало еще большее неуважение ко мне и всему, что со мной связано. Мне было неловко, я чувствовала себя неуютно, но старалась не показывать вида.
- Я так понимаю, юная леди, - продолжила миссис Томпсон после очередного (а точнее пятого) разговора по телефону, - Вам не особо приятен разговор со мной, это видно по Вашему недовольному взгляду.
- Нет, нет, что Вы, я очень даже…
- Попрошу впредь не перебивать меня! Это еще раз доказывает, что у Вас отсутствуют всяческие манеры и этика поведения! – Немного повысив голос, оборвала мое оправдание миссис Томас.
Я замолчала и опустила глаза в пол. Мне стало очень стыдно. Я чувствовала ужасное неудобство, находясь в одной комнате с этой женщиной. И только Джим морально поддерживал меня, стараясь заговорить о чем-то постороннем, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. Но его мать быстро прерывала все старания сына и буквально приказывала ему замолчать. После очередной неудачи перевести тему, Джим подошел к дивану, сел рядом со и взял меня за руку. Увидев это, миссис Томас взглядом, полным гнева и недоумения чуть не разорвала меня на части. Она вспыхнула и даже встала с дивана. А потом начала ходить по комнате, по-видимому, сильно нервничая. На какое-то мгновение мне стало страшно. Я думала, она убьет меня прямо здесь и прямо сейчас, но моральные манеры и присутствие сына останавливали ее.
- Джим, дорогой. - Сказала она внезапно, подойдя к окну. Голос ее был абсолютно спокойным, словно ничего и не случилось. – Там приехал отец с Фрэнком. Я убедительно прошу, пойди и помоги им занести в дом эту огромную французскую вазу, которую только что привезли из магазина. Вдвоем они не скоро справятся, а ведь сегодня воскресенье, и вся прислуга отдыхает.
- Но мама, я не… - Попытался было возразить Джим.
- Милый, - резко оборвала его миссис Томпсон, повернувшись в нашу сторону, - неужели тебе так трудно помочь отцу с братом? Или ты переживаешь, что мы не найдем общий язык с этой… - тут она приостановилась, словно выбирая слово, которым можно было меня назвать. А потом спокойно улыбнулась и, как бы невзначай, продолжила, - с этой мило леди. – Но тут же, ухмыльнувшись, отвернулась к окну. Это было отчетливым признаком того, что я для нее была не чем иным, как смешным, нелепым, но в то же время опасным созданием, которого она всей душой возненавидела с первой же встречи и теперь думала, как бы скорее от него избавиться.
Джим продолжал нелепо смотреть на свою, резко переменившуюся в лице, мать, до конца не понимая, что же происходит. Но я все прекрасно понимала. И, если честно, мне совершенно не хотелось, чтобы Джим уходил, потому что, если бы это случилось, миссис Томас разорвала бы меня на части. Но выхода не было. Я не имела права вмешиваться в дела семьи, и уж тем более, просить Джима остаться. Оставалось только, принять все как есть, и отпустить его. Я не знала, что будет после ухода Джима, но понимала, что хорошего уж точно ждать не придется.
Миссис Томас не зря придумала эту уловку с вазой, потому что я наблюдала за ней, когда она нервно ходила по комнате, видимо обдумывала план, как бы остаться со мной наедине. И вот повезло…
«Что же сейчас будет?» вертелось у меня в голове. Я посмотрела на Джима, он так же продолжал смотреть на свою маму, словно ожидая чего-то.
- Ну… - С нетерпением и легким раздражением протянула миссис Томас, глядя на сына. А он в это время растерянно посмотрел в мою сторону, словно мысленно ко мне обращаясь. Я прекрасно понимала, что должна отпустить его, хотя бы даже потому, чтобы показать его матери, что мне не страшно остаться с ней наедине. Иначе, как было видно по его действиям, Джим так просто не покинет эту комнату. Стараясь как можно естественней улыбнуться, я сказала:
- Джим, иди, раз мама просит тебя об этом. Думаю, ты должен помочь отцу и брату. Все будет в порядке.
Тут он, словно ожил. Его глаза заблестели.
- Правда? Ты уверена?
- Ну, конечно, правда, Джим! – Не дала сказать мне миссис Томас. – Почему она должна быть не уверена? И поторопись, сынок!
Женщина нервно выглянула в окно.
– Отец и брат нуждаются в твоей помощи! Не заставляй их ждать! А мы тут поболтаем… - Протяжно сказала она. Ступай.
Джим еще раз посмотрел на меня, нелепо улыбнулся.
- Скоро вернусь! Не скучай. – Шепнул он, поднимаясь с дивана. Через минуту дверь за ним захлопнулась.
Сердце мое бешено заколотилось, ведь единственное спасение только что скрылось за дверью. Я решила повернуться, чтобы посмотреть на миссис Томас. Но тут же мои мысли наполнились ужасом. Женщина, каким-то образом оказалась возле меня. Я вздрогнула. А она наклонилась ко мне и ехидным тоном сказала:
- Никогда не думала, что на моего сына кто-то сможет оказать больше влияния, чем родная мать! Милочка, не забывайся! Он должен слушать меня, а не тебя!
Потом она понизила тон, и спросила:
- Итак, юная леди, вы серьезно намерены продолжать отношения с Джимом?
Я толком не очнулась от этого вопроса, когда она наклонилась ко мне еще ближе:
- Я позволю себе повторить вопрос, если ты не можешь отвечать на задаваемые вопросы нормально, с первого раза.
Она с пренебрежением и грубостью, повысив голос, повторила вышесказанное. Но это звучало, скорее всего, не как вопрос, а как прямая угроза. Я растерялась. «Что эта женщина хочет услышать? И что я могу ей ответить? Правду? Но тогда она, прямо здесь растерзает меня на части. Солгать? Но тогда она расскажет об этом Джиму, да еще и приукрасит… Мое же спасение обернется против меня. Да и не могу я так предать Джима». Я решила «Будь, что будет! По крайней мере, он поймет, что я не скрываю своих чувств». И, резко взглянув на миссис Томас, я спокойно сказала:
- Да, я думаю, что все серьезно.
Глаза женщины остекленели. Но не от слез радости и счастья за нас, а от удивления и злости. Она ядовито усмехнулась и отступила на несколько шагов от меня. Ее лицо приняло довольно странный, спокойный вид.
- Значит серьезно… - Протянула миссис Томас, акцентируя ударение на слове «серьезно». Потом она приложила правую руку к губам и задумалась. Я внимательно следила за каждым ее движением, стараясь понять, что она замышляет, но так до конца и не поняла.
И пока миссис Томас пребывала в столь задумчивом состоянии, я еще раз внимательно оглядела комнату, в которой находилась. Гостиная была довольно большая и уютная. По левую сторону от входа располагалось окно, почти в рост со стеной. От этого комната казалась просторнее и светлее. В центре находился небольшой журнальный столик, по обе стороны от которого стояли два дивана, на одном из которых я сейчас и сидела. Отец и мать Джима были людьми деловыми, и, скорее всего, за этим столиком проходили важные встречи или обсуждались необходимые вопросы за чашечкой кофе, что производило довольно приятное впечатление.
Выполненная в мягких пастельных тонах с утонченной резьбой из темного дерева, гостиная располагала домашним уютом. Слева от окна вдоль стены стояли два высоких шкафа с книгами. Между шкафами располагался камин. На нем находились два подсвечника в виде узорчатых, медных роз и рамка с семейной фотографией. Напротив камина стояло кресло и небольшая тумба, на которой находилась пепельница и папиросы. По всей видимости, это кресло принадлежало Эдварду Томасу – отцу Джима и главе семейства. Справа от входа, у стены стояла барная стойка, на которой находились бокалы разной величины и несколько графинов с разнообразными напитками. Сразу возле нее стояла пара табуреток, обшитых по периметру темным бархатом. Все это показывало состоятельность и деловитость семьи Томпсон.
Но я так до конца и не успела разглядеть гостиную до мелочей. Голос женщины вернул меня в чувство.
- Ты понимаешь всю сложность ситуации? – Спросила она, остановившись.
- В принципе, понимаю, но я люблю Джима. И он любит меня. А, с остальным, думаю, мы справимся. – Теперь уже уверенно сказала я.
- Нет, ты не понимаешь! – Вспыхнула она. – Ты другая, и совсем не подходишь нашей семье! Это испортит все отношение к нам со стороны! И тем более, Джим еще молод, ему рано влюбляться! Я уверена, он ошибается в своих чувствах! Он не может любить тебя! Ну, признавайся, как ты его приворожила?!
От неожиданности, у меня перекрыло дыхание.
- Приворожила?! – Воскликнула я. – Как Вы могли так подумать?! Джим любит меня такой, какая я есть!
- Джим любит?! Да ты вслушайся в эти слова! Или.… Ах, да… Ты воспользовалась его природной добротой, чтобы прихватить неплохое состояние, и повысить свой статус в обществе! – В бешенстве закричала миссис Томас. – Бедный мой мальчик, а ведь он ни о чем не догадывается! Подожди, а может, тебе действительно нужны деньги? Так ты скажи, я дам тебе необходимую сумму, только не мучай моего сына!
- Что Вы такое говорите?! Я не пользуюсь им, и мне не нужны деньги! Я его люблю! Джим необыкновенный человек! И я хочу быть рядом с ним просто так, мне не нужно Ваше состояние и статус в обществе! – Пыталась оправдаться я. Но мои старания оказались тщетными. Мать Джима и не собиралась слушать меня. Она была уверена в своих размышлениях, и правда ее мало интересовала.
- У тебя ничего не выйдет, девочка! – Сказала она, тяжело вздохнув, – Я сделаю все, чтобы вас разлучить. Какой бы ценой мне не пришлось расплатиться. Но я не позволю Джиму связаться с такой простушкой, чтобы, впоследствии, весь благородный род семьи Томас был запятнан! С этими словами, которые полностью убили мое сознание, она схватила с дивана сумочку и быстрыми шагами направилась к выходу, оставив меня наедине со своими мыслями.
В дверях миссис Томас столкнулась с мужем, Джимом и Фрэнком.
- Я тороплюсь на деловую встречу! – Нервно крикнула она, заходящему в комнату мужу.
На что он рассмеялся.
- Ну вот, как обычно, на всех важных мероприятиях за жену отдуваться приходится мне. Эх…
Я обернулась. Тут же в комнату забежал Джим и бросился ко мне.
- Оливия, прости, что так долго, просто ваза была невыносимо тяжелой, мы никак не могли ее внести в дом.
- Не спорю, - перебил Джима мистер Томас, - моей жене, если что и взбредет в голову, то это обязательно будет какая-нибудь нелепость! Вот зачем ей понадобилась эта непутевая ваза? Французский интерьер, видите ли! А мне с моей больной спиной пришлось тащить заморскую вещицу в холл второго этажа! – Тут он присел на табуретку и тяжело вздохнул. – Ох, уж эта Тесса, когда же она, наконец, спустится с небес на землю…
Мистер Томас, человек преклонных лет, но на вид еще довольно молодой мужчина, на вид был человеком добродушным и веселым. Его светло-голубые глаза излучали радость и хорошее настроение. А добрый и мягкий тон голоса внушал доверие и понимание. Несмотря на деловитость своей натуры, отец, по рассказам Джима, в свое время уделял им с братом даже больше внимания, чем родная мать. Довольно невысокий, полноватый, мистер Томас быстро уставал от долгой ходьбы или тяжелой работы, у него появлялась отдышка. Тогда он, немедля, садился на ближайший стул или табурет, чтобы перевести дыхание. Но даже в такие моменты, мистер Томас не переставал шутить.
Он поздно женился на Тессе, ему тогда уже было тридцать пять, а его супруге только исполнилось двадцать четыре. Но, несмотря на разницу в возрасте, брак продержался без малого двадцать один год, хотя в семье и происходили частые разногласия.
Я сразу заметила абсолютную противоположность мистера и миссис Томас, не только в манере поведения, но даже в тембре голоса. Мистер Томас говорил очень бодро, весело и приветливо. Этот человек совершенно не ставил себя выше других, поэтому и разговаривать с ним было, намного приятнее.
Я успокоилась, ведь теперь обстановка вокруг меня изменилась. На мгновение забылись и те злостные слова миссис Томас и все, что в целом произошло в этой комнате двадцатью минутами ранее.
- О чем вы говорили с мамой? – Вдруг прервал мои размышления голос Джима. – Может, поведаешь? – И он ласково взял меня за руку. Я посмотрела на него, и тут же вспомнила все, что сказала мне миссис Томас. По спине пробежал холод, я замерла, не зная, что делать сейчас.
– Оли, ты меня слышишь? – Переспросил Джим.
Да, я его слышала, но не могла сказать ни слова.
И тут мне очень помог мистер Томас. Он, словно почувствовал всю неловкость ситуации, поэтому резко оборвал сына.
- Джим, ну что ты устроил допрос девушке? Возможно, они с мамой говорили о чем-то своем, личном, а ты ставишь ее в неловкое положение! Лучше бы представил нас друг другу! А то, ей богу, ерундой занимаешься! – И мистер Томас рассмеялся. – Сынок, теряешь навыки!
- Ах, да, прошу прощения! – Джим соскочил с дивана и протянул мне руку. Я поднялась.
Мистер Томас, тяжело вздохнув, тоже встал со стула и направился к нам. Я еще раз посмотрела на него и улыбнулась.
- Отец, позволь тебе представить Оливию! – Продолжил Джим торжественным голосом.
- Очень приятно с Вами познакомиться, мистер Томас! Весьма рада нашему долгожданному знакомству! – И я протянула ему руку, в знак приветствия и почтения.
- Взаимно, взаимно, дорогая Оливия! Мне тоже очень приятно, наконец, познакомиться с Вами лично! – Мистер Томас взял мою руку и едва коснулся ее губами. А потом посмотрел на меня и расплылся в улыбке.
- Ну а теперь пришел черед познакомить тебя с моим младшим братом! – Весело сказал Джим, обращаясь ко мне.- Фрэнк, подойди!
И тут я заметила, стоящего в углу молодого человека. На вид он показался мне еще совсем ребенком, хотя я и знала, что младшему брату Джима уже шестнадцать. Но он совсем не выглядел на свой возраст. Фрэнк был невысокого роста, очень смуглый, темноволосый, и оказался точной копией старшего брата. Я улыбнулась ему, как только он подошел ближе. И в этот момент сумела разглядеть, что у Фрэнка очень красивые темно-серые глаза и такие же черные пушистые ресницы. С близи, он показался мне куколкой. Но Фрэнк не выглядел хрупким ребенком. У него было очень приятное мужское телосложение, крупные плечи, большие руки и в то же время очень милая улыбка. Это я поняла по тому, как он улыбнулся мне в ответ.
- Оливия. Очень приятно! - Весело представилась я, глядя ему прямо в глаза.
- А я Фрэнк! - Так же приветливо ответил мне брат Джима.
И мы все рассмеялись.
В этот момент я почувствовала себя в родном доме. Отец и брат Джима очень хорошо отнеслись к моему визиту, мы долго разговаривали, просматривали семейные фотоальбомы и пили чай в огромной просторной столовой. Я узнала, что Фрэнк очень хорошо учится, и после окончания школы собирается поступать в Университет, чтобы учиться на фотографа-дизайнера. Оказалось, брат Джима увлекается фотографией еще с раннего детства. Мне удалось посмотреть некоторые снимки Фрэнка и даже попробовать самой сфотографировать несколько фрагментов нашего вечера. Я узнала, что мистер Томас работал на предприятии по экспорту коллекций известных дизайнерских брендов в другие страны. Это оказалось таким увлекательным! Еще я узнала, что Джим в детстве очень любил гулять по Парижу один, за что его частенько наказывала Жаклин, потому что он уходил, никого не предупреждая.
Время пролетело незаметно. И вот настала пора прощаться. Как же мне не хотелось уходить. Но, к сожалению, пришлось.
- Еще раз благодарю вас за гостеприимство. - Сказала я, уходя. - Мне было очень приятно провести время в такой хорошей компании!
- И тебе спасибо, Оливия, что посетила нас. - Сказал мистер Томас. - Нам тоже было безумно приятно познакомиться с тобой! Приходи еще! Здесь тебя всегда будут рады видеть!
- Да, Оливия! – Выкрикнул Фрэнк. – Мы тебя будем очень ждать! Я так хочу, чтобы ты еще раз рассказала мне историю о миссис Гринси (эта женщина была моей пациенткой на практике, слегка помешанная на кошках, и все время мечтающая стать кошкой в следующей жизни). Хорошо?!
- Ну конечно, конечно расскажу, а возможно к тому времени у меня появятся новые истории! – Заверила я его.
- До свидания, до новых встреч! – Засиял в улыбке Фрэнк и убежал в дом.
- До свидания, Оливия! - Сказал мистер Томас.
- Удачи вам! – Ответила я.
- Ну что, пошли тебя провожать! – Смело и бодро воскликнул Джим, хватая меня за руку.
- Да, да, идем! – Так же весело одобрила я.
И мы пошли вдоль парковой аллеи, прямиком к моему дому. Настроение было хорошим, несмотря на наш разговор с миссис Томас. Да и по Джиму было заметно, что он счастлив, потому что всю дорогу он рассказывал мне, как я понравилась его отцу и Фрэнку, и что ему очень хочется, чтобы моя и его семья подружились. Я слушала Джима, но в душе понимала, что это, в принципе, невозможно, только по той простой причине, что миссис Томас возненавидела меня с первой же встречи. А это значило, она уж тем более не захочет иметь никаких дел с моей семьей. Сейчас мне было страшно, но я не решилась рассказать о произошедшем Джиму. Наверное, мне не хотелось его расстраивать, да и, как мне показалось, слова Тессы Томас были лишь угрозой, и где-то в глубине души я надеялась, что рано или поздно она все поймет, и хотя бы смирится с нашими чувствами. Думать о том, что мама Джима их одобрит, я и не мечтала.
- День прошел восхитительно! – Сказала я, чтобы как-то поддержать Джима.
- Да! Это точно! Ты не представляешь, насколько я счастлив, что все прошло настолько хорошо! Жаль только, что мама так быстро ушла. Но, как я и говорил, она вечно занятой человек, да и дома бывает редко. Мы уже привыкли. – Попытался оправдать ее Джим.
Но я только для вида сделала глубокий вдох и сказала, что мне очень жаль. На самом деле, я была просто безумно рада, что именно миссис Томас не было в нашей компании. Иначе бы я, наверное, и с места не сдвинулась под страхом ее пронзительного взгляда.
- Ну, ничего, как-нибудь в другой раз мы соберемся все вместе и повторим! – Беззаботно и мечтательно протянул Джим. А меня от его слов прямо в дрожь бросило.
- Да, конечно, дорогой. - Медленно ответила я, стараясь избежать этого разговора. – Что ж, я думаю, пора идти домой, завтра трудный день.
- Да, конечно, дорогая. До завтра.
С этими словами я отправились в дом, а Джим побрел по пустой вечерней аллее обратно.
Всю ночь я не могла уснуть, мучили мысли о прошедшем дне. Сон поборол меня только за час до подъема. Сонная, не выспавшаяся я начала собираться на учебу. Состояние мое было, мягко сказать, нехорошим. Я чувствовала дрожь и холод во всем теле. У меня ужасно болела голова. Едва оторвав себя от кровати, я направилась в ванную, но не смогла сделать и двух шагов, как потеряла сознание.
Глава VI
Болезнь
Очнулась я, спустя какое-то время на кровати. Возле меня сидела напуганная мама и пожилой человек в халате. Это был врач из местной больницы, мистер Браун.
- Оливия, как ты себя чувствуешь? – Дрожащим голосом спросила она.
- Я попыталась ей что-то сказать, но не смогла, ужасно болело горло.
- У нее острый приступ ангины. – Сделал свое заключение доктор. – Все симптомы об этом говорят.
- И где же она могла ее подхватить? – Еще более встревожено спросила мама.
- Не знаю, но, думаю, это могло произойти, скорее всего, на практике, которую Оливия проходила в больнице. Сейчас самое время для размножения бактерий, вызывающих острую ангину. Тем более, девочка сама по себе слабая, и иммунитет у нее хрупкий, а в больницах сейчас самый пик развития различных заболеваний.
- И что же нам делать? Ее положат в больницу? – Спросила мама с тревогой.
- Гм… Я думаю, надо бы. Но вот в чем проблема, все места заняты, больницы буквально кишат больными. Придется лечить девочку в домашних условиях. Я пропишу необходимые лекарства, но стоят они не дешево, да и в аптеках их дефицит. Так что, постарайтесь все приобрести как можно быстрее, иначе Вы рискуете остаться без них.
Я посмотрела на маму сквозь пелену слез, потому что у меня ужасно болели глаза. Мама сидела растерянная. Я прекрасно понимала, что таких денежных средств у нас нет, и теперь мама не знает, как поступить. Но тут она серьезно посмотрела на врача.
- Конечно, мистер Браун, мы купим все необходимые лекарства, каких бы затрат это не требовало! Для меня здоровье моей единственной дочери гораздо важнее! Все остальное, проблема решаемая. Потом она с любовью посмотрела на меня. - Ничего, доченька, скоро ты снова будешь весело и бодро бегать на учебу, а пока лежи, отдыхай. – И мама нежно поцеловала меня в лоб.
- Что ж, тогда я пойду, а то у меня еще около десятка пациентов в Вашем районе. – Мистер Браун протянул маме листок с рецептом.
- Спасибо Вам, доктор. – Сказала она, улыбаясь и протягивая врачу руку в знак благодарности.
- Не стоит благодарности, миссис Андерсон. – И он пожал ее руку. – А Вы, юная леди, - сказал он, обращаясь ко мне, - выздоравливайте скорее.
- Я кивнула ему в ответ.
После этого мама и мистер Браун вышли из комнаты, оставив меня наедине с собой. Я лежала одна в пустой комнате и смотрела в потолок. Потом мой взгляд коснулся окна. На улице уже было совсем светло. Легкий мартовский ветерок колыхал верхушки деревьев. Солнце освещало своими золотистыми лучами край моей кровати. Мир пробуждался. А я заболела. Это обстоятельство очень огорчало меня. Я думала о маме, о Джиме, о том, что в университете уже вовсю идут занятия, и, возможно, Джим беспокоится о том, что меня нет. Так я думала, думала, думала, и не заметила, как уснула. А проснулась только тогда, когда день уже клонился к закату. В комнате, по-прежнему, было тихо, только сейчас солнце полностью наполняло мою комнату ярким красно-золотым светом. Я осмотрелась. Возле меня на табуретке стоял стакан с водой, и лежали какие-то лекарства. «Значит, мама все-таки их купила…» подумала я. Мне стало жалко ее, ведь, возможно, последние средства нашей семьи были потрачены на приобретение всего этого.
Тут дверь отворилась и в комнату зашла мама, неся в руках поднос. На нем стояли две тарелки и стакан с горячим чаем. На меня сразу повеяло приятным, пряным ароматом. Это были спагетти - любимое блюдо мамы, да и мое тоже. Я обрадовалась.
- Девочка моя, наконец-то, ты проснулась! Тут столько всего случилось, пока ты спала! – Весело сказала она.
Я вопросительно посмотрела на нее.
- Приходил Джим! Он был так встревожен тем, что тебя не было на занятиях, расспросил меня обо всем, а потом забежал в комнату, увидел тебя спящей, и сразу же бросился к кровати. Так он просидел около двух часов. Но ты так и не проснулась. Тогда он спустился ко мне на кухню и спросил, чем бы мог нам помочь. Мне было очень неудобно просить его о помощи, но он настоял. Тогда я поделилась с ним нашей проблемой насчет лекарств. Так он мгновенно схватил у меня рецепт и помчался в аптеку. В общем, все эти лекарства куплены Джимом. Не зря я верила, что он такой хороший молодой человек. И совсем не избалован своими родителями! Повезло тебе, Оли. Ты береги его. – Мама присела на край кровати и погладила меня по голове. – Джим сказал, что придет завтра, навестить тебя. А пока что давай-ка, поешь, да лекарства выпей.
Я улыбнулась и кивнула головой в знак согласия. В душе у меня цвела весна. Рядом такие близкие и родные мне люди. А Джим... Как же я, все-таки, любила его. Да и проголодалась ужасно, так что весь, приготовленный мамой ужин, съела в одно мгновение. Потом выпила лекарство и снова забылась сном.
Проснулась я только на следующий день после полудня. На улице был солнечно и достаточно тепло. Март был в самом разгаре.
Сегодня мне стало уже намного легче. Видимо, лекарство на самом деле было эффективным, потому что голова не так болела, да и температура спала. Я потянулась руками вверх, словно пыталась ухватиться за воздух, и сделала глубокий вдох.
Неожиданно дверь распахнулась, и на пороге показался мой Джим. Он был весь румяный, и от него веяло свежестью весеннего дня. Улыбка невольно скользнула по моему лицу.
- А я тебе витаминов принес! – Весело сказал Джим и быстрыми шагами подошел ко мне. – Вот! – И он протянул мне в руки пакет с фруктами. Я взяла их и положила рядом с собой.
- Спасибо, любимый. - Сказала я ему, немного хриплым голосом. – Как хорошо, что ты пришел.
Джим наклонился ко мне. Я почувствовала его тепло, несмотря на то, что он только что пришел с улицы. От него повеяло ароматом духов. Это был ни с чем несравнимый, любимый и до боли знакомый запах.
Я подняла на него глаза.
- Как же я волновался за тебя, девочка моя. – Сказал Джим, едва касаясь рукой моих волос. – Я думал, что сойду с ума, когда узнал, что ты заболела.
Я улыбнулась. Мне была так приятна его забота, что я не могла скрыть своего счастья. Обхватив руками шею Джима, я потянула его к себе. Он поддался.
- Люблю тебя! – Прошептала я, закрыв глаза.
- А я тебя еще сильней. - Ответил Джим, прижимая меня к себе. – Как же такое хрупкое создание смогло заболеть. Да я бы все отдал, чтобы ты скорее встала на ноги.
Эти слова затронули меня до глубины души. Я уткнулась лицом в теплый свитер Джима и заплакала.
- Ты плачешь? – Спросил он встревожено. – Оли, не плачь, умоляю тебя, сказал Джим, целуя мою голову. – Я все сделаю, слышишь, все, для того, чтобы ты была здорова и счастлива! Ты только не плачь, пожалуйста!
Я кивала головой в ответ, но не могла успокоиться. Слезы текли сами по себе, но это была всего лишь минутная слабость. Просто настолько счастливой я себя еще никогда не чувствовала. Я благодарила небеса за такой подарок судьбы. Ведь Джим был необыкновенным человеком, и я любила его, подобно тому, как маленькие дети любят своих родителей. Мне было хорошо рядом с ним, я забывала обо всем на свете, когда он находился рядом. Джим приносил в мою жизнь счастье.
Наконец, слезы высохли и я успокоилась.
- Оли, ты не должна плакать. - Тихо сказал Джим, гладя меня по голове. – От этого может заболеть голова и подняться температура. А мы ведь этого не хотим, правда? – И он посмотрел на меня.
- Да, конечно, это совсем ни к чему. - Ответила я, улыбнувшись. – Просто сейчас мне так хорошо, что слезы потекли сами собой. Это от счастья, что ты рядом…
Джим улыбнулся в ответ и снова прижал меня к себе.
- Ты еще совсем ребенок, Оливия, тебя надо от всего оберегать. И я буду это делать всегда.
Потом он снова посмотрел на меня и слегка коснулся губами моей щеки.
- А щечки-то у тебя соленые… - Сказал Джим нежно. Я закрыла глаза и улыбнулась.
- Это от слез.
- Обещай мне, что больше не будешь плакать, хорошо?
- Хорошо, дорогой, я тебе обещаю.
- Ну а теперь кушай витаминчики и пей лекарства. А мне пора домой. Сегодня с отцом собираемся по делам. Так что я тороплюсь. Ты извини, Оли, что не могу побыть с тобой дольше, просто я пообещал папе. - Джим немного смутился, словно ему стало неловко от того, что меня приходится оставлять. Я это поняла.
- Ну, что ты, Джими, - сказала я, улыбаясь, - тебе не стоит из-за этого так расстраиваться. Я все понимаю. И, конечно же, ты должен выполнить свое обещание. Да и мне уже намного легче, так что не волнуйся. Ступай. И передай папе привет от меня.
- Хорошо. – Ответил он, вставая с кровати. – Обязательно передам. А ты кушай фрукты и обязательно пей лекарства. Выздоравливай. А я завтра, после занятий обязательно зайду тебя навестить. И тогда мы сможем побыть вместе подольше.
- До завтра, Джим. Я все сделаю, как ты просишь. Обещаю.
- Вот и славно. – Он весело подмигнул мне и вышел из комнаты.
Как только дверь за ним закрылась, я откинулась обратно на кровать и, закрыв глаза руками, рассмеялась. На моей душе цвела весна. Джим принес ее в мой дом, в мой мир. И я была счастлива.
***
Спустя неделю, я уже порхала как птичка. Пик болезни прошел, и я пошла на поправку. Это меня безумно радовало, ведь теперь я могла ходить на учебу и заниматься любимыми делами. Мы часами сидели с Джимом в комнате и учили биологию и химию. Он пояснял мне все, что я пропустила, помогал в решении сложных задач и подсказывал правильное решение, если я в чем-то ошибалась. В конце концов, мне с легкостью удалось выучить новый учебный материал, и я успешно написала контрольные тесты.
Быстро пролетела весна. Весь апрель и май мы с Джимом провели в подготовке к экзаменам. Но это не помешало цвести нашим чувствам, которые с каждым днем становились все сильнее. Мы часто гуляли по парку вечерами, сидели на берегу озера. Иногда, по выходным с нами гулял Фрэнк. Меня это очень радовало. Я полюбила его, как своего младшего брата. Да и он очень хорошо относился ко мне, даже называл старшей сестрой. Если гуляли вместе, то нам совсем не приходилось скучать. Мы бегали по парку, резвились, смеялись, обрызгивали друг друга водой, а потом, сидя на берегу, делились впечатлениями о прошедшем дне. Я была безумно счастлива, и понимала, что Джим счастлив не меньше меня. Это было прекрасно!
И вот настал долгожданный июнь. Месяц экзаменов и сессий. Два первых экзамена по математике и латинскому языку, я и Джим сдали успешно. Как только нам был поставлен зачет, мы выбежали из аудитории и, взявшись за руки, побежали домой. Выбежав на улицу, Джим схватил меня на руки и закружил. Я смеялась. Мир вокруг, словно перевернулся с ног на голову и весело завертелся вокруг нас.
- Ура! Сдали! Сдали! – Задорно кричала я.
Джим поддерживал меня.
- Да! Да! Оливия, мы сделали это!
Люди, проходившие мимо, улыбались нам. Некоторые даже поздравляли с успешной сдачей экзаменов.
- Осталось еще немного, Оли, и мы сможем отправиться в летнее путешествие! – Воскликнул Джим, опустив меня на землю.
- О, как же я жду этого момента! – Поддержала я.
- И я! Да! Я жду этого момента больше всего на свете!
- Джим, как же я счастлива рядом с тобой! - Я нежно поцеловала его в щеку.
- А я с тобой. - Ответил он, улыбаясь. – И еще, - весело продолжил Джим, когда мы уже направлялись домой. – завтра у нас выходной. Ты ничего не планируешь?
- Нет. – Улыбнувшись, сказала я. – А что такое?
- Тогда, - Джим остановился и посмотрел на меня, - я хочу пригласить тебя в парк.
- Пригласить? Звучит как-то официально. А, ну-ка, говори, что ты задумал. – И я подмигнула Джиму.
Он слегка покраснел и продолжил.
- Оливия, это особый случай. Мне бы хотелось провести вечер именно в парке. Обстановка такая романтичная, да и на свежем воздухе находиться куда полезнее.
Я поняла, что Джим задумал что-то важное для него, и мне не хотелось его огорчать, поэтому я улыбнулась.
- Конечно, милый. Пусть все будет так, как считаешь нужным.
- Тогда завтра в четыре часа. У нашего озера.
- Хорошо, я приду.
После этого Джим обнял меня, и мы пошли дальше. Всю дорогу до дома я думала о том, что он сказал мне. Меня безумно интересовал вопрос, что же хочет сказать мне Джим. Но решила не спрашивать его, а дождаться завтрашнего дня. Мы попрощались на пороге моего дома.
- До завтра, Оли. – Тихо сказал Джим, целуя меня.
- До завтра, Джими. – Ответила я и зашла в дом.
Ночью мне приснилось, что мы с Джимом улетели во Францию, я, наконец-то, увидела Лэнни. Париж был моей самой заветной мечтой, я мечтала петь там. Неважно где, главное, что в этом городе, как мне казалось, моя душа сама запоет. О, как же не хотелось просыпаться.
Глава VII
Предсказание
Следующий день тянулся бесконечно. С самого утра я чувствовала волнение, но старалась его скрыть хотя бы от мамы. Ведь, если она увидит меня такой, то начнет расспрашивать, в чем дело, а мне почему-то не очень хотелось ей все рассказывать. Поэтому я решила заняться делами по дому. Прибралась в комнате, сходила за покупками, а потом несколько часов сидела за фортепиано. Мне пришла идея написать песню. Не знаю, к чему в мою голову пришла такая идея, но я серьезно решила ее реализовать. Но ноты не складывались в композицию. Я очень увлеклась работой. Поэтому на какое-то время у меня получилось отвлечься от своих мыслей. Но, глянув на часы, я мгновенно все вспомнила, и волна эмоций снова охватила меня.
Было уже почти четыре часа, когда я приблизилась к парку. Вечер выдался очень теплым и безветренным. Я быстро прошла по парковой аллее и оказалась у озера. Джима не было. Наверное, он еще не успел придти. Хотя, мне показалось довольно странным то, что он опаздывал. Раньше такого никогда не происходило. Но я решила не паниковать, мало ли какие неотложные дела у него могли появиться. Джим занятой человек.
Пройдя вдоль берега, я выбрала подходящее место и села.
- Какой тихий, спокойный вечер, Оли… - Раздался за спиной голос Джима.
Я обернулась. Передо мной стоял он.
- Джим, ты немного задержался. Я вот жду тебя.
- Я вижу, милая. Ты извини, что так долго, просто я долго искал вот это! – И, быстрым движением руки, Джим достал из-за спины руку, а там…
- Господи! – Это все что я смогла произнести. – Какое чудо!
Он держал в руке ветвь белой душистой сирени. Это растение было редкостью в нашем крае. И теперь Джим дарил ее мне, от нее веяло ароматом весны и свежести. Для меня такой подарок был довольно необычным, поэтому, в тот момент, когда Джим протянул мне руку с сиренью, я даже испугалась брать ее. Мне до сих пор не верилось, что я имею право на такой подарок.
- Оливия, это тебе.
Я подняла на Джима глаза. Он стоял передо мной, такой родной и любимый, с, протянутой в руке, сиренью. Его глаза блестели.
- Ты так много значишь для меня, именно поэтому, я захотел преподнести тебе такой подарок.
- Где же ты ее нашел? – Спросила я, все еще не веря своему счастью.
- У меня тут неподалеку живет очень хороший знакомый, он часто бывает в местах, где цветут сиреневые сады. И я его попросил выбрать самую красивую ветвь, чтобы красоту ее можно было сравнить с твоей… - Джим улыбнулся. – Но, все же, глядя на тебя, я понимаю, что ты прекрасней во много раз.
- Любимый, если бы ты только знал, как я благодарна тебе за это! Не знаю, как бы я жила, не будь тебя. Наверное, не было бы того вдохновения, что овладевает мной! Я ведь начала писать песню. Это такой отважный шаг.
И я взяла из его рук ветвь. От нее повеяло душистым ароматом. Вдохнув этот, ни с чем несравнимый запах, я решила поближе рассмотреть свой подарок. Цветочки были похожи на снег, который случайно упал на ветку и застыл на ней маленькими снежинками. И тут мой взгляд неожиданно остановился. Я присмотрелась. Среди маленьких цветочных лепестков я заметила кольцо. Оно было надето на веточку и переливалось в лучах солнца золотистым блеском.
- Джим, это? - Недоумевая, тихо спросила я.
- Да, Оли, это тебе. Кольцо, которое я купил лично для тебя.
- Не знаю, что и сказать… - Медленно протянула я.
- Оливия, - продолжил Джим, снимая кольцо с ветви, согласна ли ты стать моей женой? – После этого он взял мою руку и надел кольцо на безымянный палец. – Ну, Оли… Я жду твоего ответа.
Я подняла на Джима глаза. Эмоции переполняли меня. Я закрыла глаза руками и засмеялась. А потом, зажмурившись, бросилась к Джиму.
- Да! Да! Я согласна! Иначе и быть не может! Ведь я так люблю тебя!
Джим крепко прижимал меня к себе и целовал.
- Ты бы знала, каким счастливым человеком сейчас меня сделала, Оливия! Я на руках тебя носить буду! Ты не будешь знать нужды ни в чем, я тебе обещаю! Я люблю тебя! И это, наверное, единственное счастье в моей жизни!
Я схватила Джима за руку, и мы побежали вдоль берега. Легкий летний ветер придавал воздуху прохладу, и я вдыхала его полной грудью. Мне было так легко. Ведь теперь я – невеста! «Боже, как мама обрадуется!» Думала я.
Потом мы еще долго не могли придти в себя, и сидели на берегу, молча. Джим держал мою руку и мечтательно смотрел в небо. Мечты о будущем представлялись радужными и безмятежными.
Но, вдруг, все перевернулось, как по взмаху руки, когда появилась она… Старая цыганка, проходящая по берегу, недалеко от нас. Один лишь ее вид навевал ужас. Именно поэтому я до сих пор не понимаю, что заставило меня заговорить с ней.
- Молодые люди, не найдется ли у вас пары монет для старушки? – Спросила она, приблизившись к нам.
Я не успела сказать и пары слов, как Джим резко ответил:
- Нет, откуда у нас деньги?
- Хорошо. Нет, так нет. – Проворчала она и ушла.
- Джим, ты чего?! – В недоумении спросила я. - Неужели тебе жалко пары монет для нее?
Джим, словно очнулся от своих мыслей. Посмотрел на цыганку, а потом на меня.
- Оливия, сейчас таких много. Они то и дело людей обманывают, прикидываясь нищими…
- Как? Такого не может быть! Что ты говоришь?!
- Ты еще слишком наивна, Оли. Она-то уж точно легко сможет обмануть. - Задумчиво продолжил он.
- Я не думаю, что нам будет хуже, если мы дадим ей пару монет! Может она нуждается в них! А вдруг у нее дети?
- Оливия, послушай, - постарался убедить меня Джим, - я думаю, не стоит. Не верю я таким нищим.
- Ты не понимаешь! – Выпалила я. – Не понимаешь, что такое бедность! А я все это знаю…
- Оливия!
- Нет, подожди! Я знаю, каково жить в нищете! Это страх, что тебе нечем прокормить семью, страх отторжения обществом, страх боли и страданий! Нищие люди каждый день борются за жизнь, за то, чтобы выжить! Неужели так сложно понять, Джим?! - Я сама толком не понимала, зачем так зацепилась за этот разговор, но остановиться, словно не могла. Я посмотрела на Джима. Его лицо было задумчивым.
- Да, я действительно не знаю, но понимаю. И, если ты так действительно считаешь, то…
- Я не считаю, я знаю! – Оборвала я речь Джима.
А потом соскочила с места, схватив из кармана пальто пару монет, и побежала к цыганке. Она отошла от нас уже довольно далеко. Но я быстро догнала ее.
- Подождите, бабушка! Вот, держите, это Вам! – Сказала я, протягивая цыганке монеты. – Извините, пожалуйста, мы не хотели Вас обидеть.
Она подняла на меня глаза. В них уже навечно погас свет, и только черные угли, оставшиеся от огня, смотрели на меня, словно укоряя за свою тяжелую жизнь. Из-под темного платка выглядывали пряди седых волос. Платье на цыганке было разорвано в рукавах, а подол грязен до того, что уже невозможно было узнать его настоящего цвета.
Ее взгляд пронзил меня насквозь. Я стояла как вкопанная, словно ожидая чего-то. Вдруг она, со скрежетом в голосе, произнесла:
- Ты добрая девушка. Видно, что тебе тоже нелегко живется на свете. Я благодарю тебя за монеты. Уж на кусок хлеба мне точно хватит!
И тут она хрипло засмеялась. Но тут же закашляла и замолчала.
- На здоровье, бабушка. - Ответила я. – Мне так хотелось уйти, но что-то словно не давало это сделать.
- За то, что ты оказала снисходительность к моей старости и бедности, я скажу тебе правду о твоей судьбе. – Тихо произнесла цыганка.
- Какую правду? – Тревожно спросила я.
Но женщина, увлеченная своим рассказом, словно не слышала меня. Она лишь схватила мою руку и внимательно посмотрела на ладонь.
- Я вижу слезы. Много слез! Ты находишься на распутье! Выбор за тобой, но ты должна сделать все правильно. Тот человек, который находится сейчас с тобой, не твоя судьба, и ты должна исчезнуть из его жизни! Во благо вас двоих! Иначе пустота и мрак ожидают тебя! Но есть и хорошее. Если тебе удастся пройти все испытания, а награду ты получишь счастье!
В этот момент, не совсем понимая, что мне только что объявили страшный приговор, я закрыла глаза и погрузилась в свои мысли, которые совершенно перепутались в голове. Не знаю точно, сколько времени прошло, но, когда я очнулась от своих размышлений, цыганки уже не было рядом. Я огляделась по сторонам. Она исчезла. Но что значило это предсказание? Оставить Джима? Но в моих ли это силах? Спросить я не успела…
Вдруг, за спиной послышался тревожный голос Джима и его приближающиеся шаги.
- Оливия!
В голове промелькнула единственная мысль «Он не должен ничего знать! Зачем двоим волноваться?!». Но тут же, на смену ей, пришла вторая, еще более волнительная мысль «Я не смогу скрыть правду, что же делать? Уйти! Да! Уйти домой, успокоиться, все обдумать. Но что сказать Джиму?»
- Вот ты где, Оли! – Сказал Джим, подходя ко мне. – Тебя долго не было, я даже начал волноваться. Надеюсь, эта цыганка не решила тебе погадать?! Хотя это было бы странно. Заманивание людей для выманивания денег… Оливия, ты меня слышишь?
Больше нельзя было медлить! Он уже что-то заподозрил! Еще немного и все пришлось бы рассказать! А Джиму не стоило знать о нашей судьбе такую страшную правду! Я взглянула в его глаза, и, словно по инерции, произнесла:
- Джим, мама просила меня сегодня помочь ей по дому, она очень устала на работе. Да еще и к экзаменам хочу лучше подготовиться, ведь скоро сдавать уже…
Джим, словно опешил. В его глазах появилось смятение и беспокойство.
- Оливия, но ты ведь сказала, что свободна, и мы весь вечер проведем вместе. Или ты обиделась на то, что я сказал тебе? Прости, ведь я совсем не хотел тебя обидеть.
- С чего ты взял, что я обижаюсь? Это совсем не так, поверь.
- Странная ты что-то стала после разговора с этой женщиной! Все-таки, зря я отпустил тебя к ней.
- О чем ты, Джим? Со мной все в порядке! Я даже не поговорила с ней, просто отдала деньги, и она исчезла. – Сказала я, пытаясь выдавить улыбку. – Тебе незачем беспокоиться.
- Ты уверена? – Недоверчиво спросил он.
- Абсолютно уверена!
- Ну, что ж, тогда я провожу тебя.
- Нет! – Резко прервала я. Но тут же опомнилась, глядя на встревоженного Джима. И спокойно добавила. – Не стоит, дорогой. Иди домой. Мне ведь тут недалеко. Тем более, я тороплюсь! Извини.
- Может и недалеко, - с еще большей тревогой добавил Джим, - но я почему-то за тебя беспокоюсь.
- Милый мой, да что со мной может случиться? – Убедительно сказала я. – Не волнуйся, все будет хорошо!
- Но я думаю…
- Джим! – Оборвала я, не давая ему договорить. – Я пошла! Созвонимся!
И, выхватив из его рук плащ и сирень, я побежала в сторону дома. Идти мне и правда было недалеко, но ведь я даже и не предполагала, что случится дальше! Мысли крутились в голове, не давая покоя. Я полностью погрузилась в них, позабыв обо всем на свете. Даже о том, что оказалась у главной дороги, разделяющей мою улицу от парковой.
До сих пор не понимаю, какая сила в тот момент управляла моим сознанием, но, не дождавшись зеленого сигнала светофора, я сделал пару шагов вперед. И…
Раздался визг тормозов, громкий крик. Последнее, что я услышала – знакомый голос «Оливия!», и в тот же момент сильный толчок в спину оттолкнул меня в сторону. На мгновение мой разум отключился.
Не знаю, сколько прошло времени, но я постепенно начала различать голоса.
- Как думаешь, она жива? – Спросил тихий женский голос. И тут же грубый мужской голос ответил:
- Да жива, жива. Смотри, уже приходит в себя. Эй, леди! – сказал он, видимо обращаясь ко мне. – Как Вы себя чувствуете?
У меня ужасно болела голова. Удивительно, что я не разбила ее, ударившись о землю.
- Девушка, ну зачем же Вы под машину бросились? Жить, что ли надоело? Вот, если бы не тот молодой человек, Вас бы уже, наверное, и в живых-то не было. Правда, сам он, видимо, очень пострадал.… Ах, только бы с ним все было хорошо. – Встревоженно сказала молодая женщина с ребенком на руках.
В моей больной голове закрутилось «Кто же мог меня спасти?! Боже, как же я виновата перед этим человеком…» И вдруг мое сердце пронзила странная и сильная боль. Сложилось такое впечатление, что вся жизнь пронеслась перед моими глазами, и одна мысль окончательно привела меня в чувство.
- Джим! – Вскрикнула я, открыв глаза.
Возле меня стояла небольшая толпа человек из десяти. Все с изумлением смотрели на меня.
- Вскочила, значит живая. – Произнес мужчина с сигарой.
Я быстро оглянулась по сторонам. «Неужели мне показалось, что я слышала голос Джима перед падением?» думала я, ища его глазами. Но так и не увидела. Зато заметила, примерно в пяти метрах от меня, еще одну толпу людей. Но народу там было гораздо больше. Почувствовав непонятный прилив сил, я вскочила на ноги и побежала туда. Но, подбежав ближе, я со страхом остановилась. Странное чувство волнения и беспокойство одолевали меня. Но выхода не было, я обязана была пойти туда, ведь так или иначе там находился человек, который спас меня. Причем ему пришлось пострадать из-за моей глупости…
Протиснувшись сквозь толпу, я оказалась у объекта, который так привлек внимание окружающих. Вдруг страшный крик вырвался из моей груди. На асфальте без сознания лежал мой Джим. Его руки были покрыты синяками и ссадинами. Вокруг его головы была кровь. Это еще больше напугало меня. Страх от увиденного овладел мной. Я бросилась к нему.
- Джим, миленький, очнись! Умоляю тебя!
Раздался голос из толпы:
- Отведите ее от пострадавшего. Она в истерике!
Я не понимала, почему все так спокойно и хладнокровно реагируют на происходящее.
Вскочив на ноги, я закричала:
- Вызовите скорую, срочно! Ведь должен же быть хоть у кого-нибудь из вас телефон! – Я оглянулась по сторонам. Все пожимали плечами, словно не понимая всей сложности данной ситуации. Видя, что вокруг сплошное равнодушие к моей трагедии, я только произнесла:
- Будьте же хоть чуть-чуть человечны, он ведь умирает…
- Девушка, успокойтесь, - произнес мужчина, возле которого я находилась, – сейчас уже приедет скорая. Мы же абсолютно бессильны.
«Бессильны...» подумала я, ясно понимая, как жесток этот мир.
- Мне нужен лоскут, хоть какой-нибудь, ему нужно остановить кровь! – Громко сказала я, упав на колени перед Джимом.
Но все продолжали молчать. Я огляделась по сторонам.
- Хорошо! Раз так! – Я вскочила на ноги и с силой рванула подол своего платья. Ткань была не слишком плотной, поэтому я легко смогла оторвать кусок.
- Ну, что вы смотрите?! Хватит! Помогите перевязать ему голову! – Скомандовала я.
Какой-то мужчина вызвался помочь. Он приподнял голову Джима, а я обмотала вокруг его головы тряпку. Но этого материала было ничтожно мало. И тут к моим ногам упала белая ленточка. Когда-то в детстве, у меня была похожая, но со временем, она потерялась. Я подняла глаза. Вокруг все продолжали молчать. Но мне было все равно, я схватила ленту и закрепила ей повязку. Кровь удалось приостановить, но Джим не приходил в сознание. Кто-то протянул мне бутылку с водой, и я протерла лицо Джима. Но это тоже не помогло. Оставалось только ждать. Ждать, надеяться и верить, что скоро приедут врачи.
Слезы! Они, не останавливаясь, текли из моих глаз. Я держала Джима за руку и плакала. Вина была на мне. Да, в случившемся, кроме себя, мне некого было винить.
Кажется, прошла целая вечность, перед тем как приехала скорая помощь. Машина подъехала так близко, что я испугалась. Страх того, что может еще что-нибудь случиться, снова на меня подействовал. Я бросилась к Джиму и закрыла его собой.
К нам подошли два врача.
- Девушка, позвольте, здесь раненый. Вы не могли бы отойти? – Спокойно сказал один из них.
Мне было тяжело оставить Джима. В этот момент показалось, что я теряю его навсегда. Но потом, придя в себя, я взглянула на врача. Он смотрел прямо на меня. Мысленно я сказала ему «Доктор, в Ваших руках жизнь этого человека. Он – самое дорогое, что есть у меня. Умоляю, спасите его…». Он, словно прочитав это в моих глазах, сказал:
- Мы сделаем все, что можем. Не беспокойтесь.
Убедившись, что мой Джим в надежных руках, я поднялась на ноги.
- Благодарю, мисс. – Сказал доктор. И добавил, обращаясь к медперсоналу. – Так, ребята, осторожно заносите в машину.
Тут меня, словно отрезвило.
- Постойте! - Доктор обернулся. – Можно я поеду с Вами?
- Нет, Вам не стоит.
- Почему?
- Пациент в тяжелом состоянии, Вас все равно к нему не пустят.
- Я и не требую этого. Просто хочу быть рядом.
- Лучше сообщите его близким, если это возможно. Вы ведь знакомы с пострадавшим?
- Да, очень близко…
- Тогда сделайте это как можно быстрее.
И он сел в машину. Дверь захлопнулась, машина отъехала. Джима увезли, оставив меня совершенно одну. «Сообщить близким?!» - Это звучало как смертный приговор! Если бы доктор знал, каково будет, сообщить матери Джима, которая меня всем сердцем ненавидит, о том, что ее сын пострадал, тем более по моей вине. Боже, что угодно, только не это! Страх снова охватил меня. Но, собравшись с силами, я утвердительно решила, что, может все не так плохо. Может, трубку поднимет младший брат Джима – Фрэнк, и мне удастся избежать разговора с миссис Томас. Но тут же вся моя уверенность куда-то исчезла. Мне было страшно, просто страшно… Народ вокруг меня стал постепенно расходиться. И тут, неожиданно, ко мне подошла девочка лет четырех. Она подошла так тихо, что я даже напугалась, когда та дернула меня за рукав. Я оглянулась. Одна ее косичка была расплетена, а на второй была такая же белая ленточка, которой я перевязала голову Джима. Девочка, молча, протянула мне веточку сирени, ту самую, которую подарил Джим. Я так обрадовалась этому, что на миг забыла о том страхе, который только что так одолевал меня.
- Спасибо тебе, милое создание!
Девочка посмотрела на меня своими огромными зелеными глазами и улыбнулась, напомнив мне подругу детства – Лэнни. Такая же зеленоглазая и улыбчивая.
- Лиза! Лиза! Где ты? – Раздался голос, по-видимому, встревоженной мамы этой девочки. Тут же показалась и сама мама. Она была очень напугана исчезновением дочери. Взглянув в нашу сторону, женщина подбежала к девочке.
- Лиза, ну куда же ты пропала?! Я чуть с ума не сошла! – Быстро говорила она, и слезы текли по ее щекам. – А где твоя лента? Уже успела потерять?
Лиза ничего не отвечала, а лишь обнимала плачущую маму.
Женщина посмотрела на меня и произнесла:
- Я очень сочувствую о случившемся. Самое подлое, что водитель, сбивший этого молодого человека, скрылся…
Я, словно очнулась.
- Извините, а Вы не видели все, что произошло?!
- Нет, к сожалению. – Ответила женщина, тяжело вздыхая. – Об этом я узнала от тех, кто находился на месте происшествия.
- Странно, что обошлось без полиции. Я совершила такую ошибку, о которой буду жалеть всю жизнь. Сколько же мне придется просить прощения у Джима, когда он придет в себя.
- Я думаю, может и к лучшему, что полиция не приехала.… Иначе, Вас бы не оставили в покое, как первого свидетеля и участника происшествия.
- В этом Вы абсолютно правы. Главное, чтобы с Джимом все было в порядке.
- Позвольте узнать, - смущенно спросила женщина, - этот Джим… Вы были хорошо знакомы?
- Да. И очень хорошо. Он мой жених.
- Господи, как же так? – С сочувствием воскликнула она. – Судьба бывает так жестока! Но Вы не волнуйтесь, с Вашим Джимом все будет хорошо, врачи окажут ему необходимую помощь, и скоро он встанет на ноги. – Она улыбнулась.
- Я очень на это надеюсь. Спасибо Вам за поддержку.
- Не за что, мисс. Ну, а нам, наверное, пора, - сказала женщина, глядя на дочь, - а то папа там, наверное, волнуется.
Я улыбнулась.
- Ну что, Лиза, больше так не пугай маму.
- Хорошо. – Ответила она.
- До свидания, мадам. – Сказала я женщине.
- Удачи Вам!
И счастливая мама взяла дочь за руку, после чего они скрылись в толпе.
«Как же хорошо, что на свете есть еще отзывчивые люди, а эта девочка…» подумала я, сжимая в руках ветвь сирени. Но, вдруг, вспомнила, что мне нужно идти звонить. «Боже, Оливия, что-то ты замечталась!» пристыдила я сама себя и тут же бросилась к ближайшему таксофону.
Набирая номер, мои пальцы дрожали. Я все еще надеялась на то, что трубку поднимет Фрэнк или мистер Томас, но как назло трубку подняла именно она...
- Я слушаю. – Произнес грубый голос.
В этот момент я, словно потеряла все чувства, дыхание остановилось, к горлу подкатил комок. Мне захотелось положить трубку.
- Говорите! – Более настойчиво и грубо повторила миссис Томас.
Выхода не было. В этот момент у меня сложилось впечатление, что она знает, что звоню именно я. Надо было что-то сказать, поэтому, собрав все силы, я тихо сказала:
- Миссис Томас, здравствуйте! Это Оливия.
- Так и знала, что это ты! Сразу видно, ни к чему не приучена! Джима нет дома!
- Именно о нем я и хотела бы с Вами поговорить.
- О Джиме? Да как ты смеешь! Говорить со мной о моем сыне!
- Миссис Томас, это очень важно! Дело в том, что с Джимом случилась беда! Он попал под машину…
- Что?! – Голос женщины дрогнул. – Как такое могло случиться?!
- Мисси Томас, послушайте! Это произошло совершенно случайно! Сейчас его увезла скорая, думаю, все будет в порядке. Не волнуйтесь, я просто хотела Вас предупредить.
- В порядке?! Ты говоришь, все будет в порядке? А где была ты, интересно мне знать, когда все это произошло? И как вообще такое могло случиться? – Разъяренно закричала в трубку мать Джима.
- Миссис Томас, я прошу Вас, выслушайте меня. Сейчас нет времени все объяснять. Скажу одно, я очень виновата в этом. Но я не думала, что такое может произойти. Поймите меня правильно… - Старалась я все объяснить. Но женщина уже не слушала меня. Чувства и эмоции переполняли ее.
- Понять тебя? О чем ты говоришь?! Довела Джима до такого состояния! Вот что, теперь ты слушай меня! Не появляйся мне на глаза! И не только мне! Не дай бог, я еще раз увижу тебя рядом с Джимом! Уничтожу!
После этих слов миссис Томас бросила трубку.
Я еще долго слушала короткие гудки телефона, пытаясь придти в себя. Потом, в конце концов, положив трубку, я вышла из телефонной будки. Небо затягивало тучами. Значит, скоро должен был пойти дождь.
И все же я решила отправиться в больницу. Ведь мне необходимо было узнать, как там Джим. Даже, несмотря на угрозы его матери, я была просто обязана попасть в больницу, для того, чтобы хотя бы поговорить с врачом. Выйдя к проезжей части, я поймала такси.
По дороге в больницу, мое сердце бешено колотилось. Непонятный страх и странное предчувствие терзали меня. Я понимала, что должно случиться что-то страшное, но еще не предполагала, что именно…
Такси остановилось прямо перед входом в центральную больницу. Она была самой известной в нашем городе. Я была уверена, что Джима привезли именно сюда, потому что здесь находилась лучшая реанимация и операционная.
Когда я поднималась по лестнице, меня что-то, словно не пускало вперед. Я несколько раз споткнулась, а потом, спускавшаяся навстречу бригада скорой помощи, чуть не сбила меня с ног. Но, преодолев расстояние, «длиною в вечность», я оказалась в приемной. Люди, входившие и выходившие из помещения, словно остановились и смотрели на меня в ожидании чего-то.
Мне стало как-то не по себе. Я не знала, где искать спасения от этих взглядов. Но, все же, собравшись с силами, резко направилась в сторону отделения реанимации. Зайдя в приемный покой, я снова остановилась и огляделась. Здесь было тихо и спокойно. «Как же мне найти того врача…» промелькнуло в голове. Но не успела я, и очнуться от своих размышлений, как появился тот самый доктор, который приехал на место происшествия и забрал Джима. Я мгновенно бросилась к нему. Но он, увидев меня, отвернулся, и хотел было свернуть в сторону, хотя я ясно понимала, что идти он собирался совершенно не туда.
- Доктор! – Окликнула я его.
Он остановился.
- Девушка, Вам нельзя здесь находиться! Это реанимация! Кто Вас пустил сюда, да еще и без халата! – Возмутился он, направляясь ко мне.
- Извините, доктор! Я просто искала Вас! Это срочно!
- Ну что ж, я слушаю. – Сказал он, вздохнув. – Но, учтите, я очень тороплюсь, так что говорите быстрее.
- Да, да, конечно! Я только хотела спросить у вас насчет того молодого человека. Он сегодня...
- Я понял. Мисс, мне не положено сообщать Вам какую-либо информацию. Вы ведь не приходитесь ему родственницей?
- Нет, но…
- Поэтому, я прошу Вас немедленно удалиться.
- Нет! – Резко оборвала я. – Этот человек... Я его невеста и обязана знать, что ним! Скажите мне, я вас очень прошу!
Доктор смутился. Взгляд его помрачнел.
- Невеста… - Тут он посмотрел на меня с каким-то особым сожалением. – Значит, я приношу Вам свои глубочайшие сожаления. Дело в том… - Тут он прервал свою речь.
У меня потемнело в глазах. Голова закружилась. Предчувствие чего-то неисправимого овладело моим сознанием.
- Что, что с ним? – Повторила я.
- Дело в том, мисс, что Джим Томас, получив тяжелую травму черепа, скончался двадцать минут назад, не выходя из комы. Мы сделали все, что смогли.
- Скончался? Не выходя из комы? Нет. Это какая-то ошибка! Джим…
- Я понимаю, как Вам сейчас тяжело, но возможности вернуть человека уже нет, так что придется смириться с этим, ведь ваша жизнь продолжается. Вы можете пройти в процедурный кабинет, медсестра даст вам успокоительное. После этого ступайте домой.
Я подняла на доктора, влажные от слез, глаза. В его взгляде выражалось огромное сожаление, но в то же время хладнокровие и спокойствие. Я это поняла.
- Спасибо, доктор. – Это все, что я могла ему сказать.
- Не стоит благодарности. Удачи Вам.
- И Вам… Удачи… - Тихо произнесла я.
После этого доктор ушел в соседнюю комнату. В этот же момент мне стало так плохо, что я прижалась к стене. Слезы тихо потекли по моему лицу. Хотелось кричать от боли, которая разрывала меня на части, но не было сил. Человек, которого я любила, которым жила, погиб. Я плохо представляла, что же теперь буду делать и как с этим жить дальше. Нет! Я не смогла бы жить без Джима. Этот мир был мне больше не нужен, как и не нужна моя никчемная жизнь.
Вдруг дверь из реанимационной открылась и передо мной оказалась миссис Томас. Я взглянула на нее, а она на меня. Самое удивительное, что я не увидела в ее глазах слез. Только ненависть! Ненависть к той, которая стояла перед ней. Мне даже показалось, что она готова разорвать меня на части.
- Ты здесь? – Спросила она с желчью в голосе. – Что тебе нужно? Или я неясно сказала, чтобы ты не приближалась к моему сыну! Ты еще не довольна тем, что погубила его?! А ему был всего двадцать один год! Он мог спокойно и счастливо жить! А теперь! Теперь он будет лежать в сырой земле!
- Миссис Томас, это огромная потеря и для меня тоже. Если бы я знала. Позвольте мне объяснить…
- Даже не вздумай! Слушать эту ложь?! Ни за что! Я ненавижу тебя и все, что с тобой связано! Ясно тебе?!
- Я не понимаю, за что же Вы меня так ненавидите? С самого первого дня нашего знакомства, Вы испытываете ко мне неприязнь. За что?
- Ты еще спрашиваешь, за что?! Да не будь тебя, Джим был бы жив!
- Миссис Томас, это недоразумение. Ведь я не толкала Джима под колеса автомобиля. Это была жестокая случайность.
- Да будь моя воля, я убила бы тебя сейчас! – И женщина подняла голос, зажестикулировав руками. Все это меня пугало, но я старалась держаться уверенной.
Я так до конца и не понимала, за что меня так ненавидит мать Джима. Ведь до этого происшествия все было хорошо. Но миссис Томас, несмотря на то, что ее сын был влюблен, ненавидела меня. И сейчас, в такой трагичный момент, я надеялась на то, что она сжалится, и мы хотя бы поговорим, ведь и для меня и для нее потеря Джима, непоправима. Но Тесса и видеть меня не желала, не то, чтобы со мной еще о чем-то говорить.
- Ты и только ты виновата в его смерти! Ты погубила его! Ты! Ты!
- Миссис Томас, это слишком жестоко. Вы обвиняете меня во всем, даже в том, где нет моей вины. Потеря Джима для меня равна смерти. Разве этого мало? - Тихо произнесла я, чувствуя, что слезы снова выступают на моих глазах.
- Жестоко! Нет вины? Ах, ты!
Она замахнулась, и…удар пришелся прямо по лицу. Резкая боль пронзила меня, я не удержалась на ногах и прижалась к стене.
- Ненавижу… - Прошипела женщина. – Ты должна быть благодарна мне хотя бы за то, что я не потащу тебя в полицию для разбирательств. Но предупреждаю, не смей больше приближаться к нашему дому. Если увижу, испепелю! Тогда тебе несдобровать…
- Но я хотела лишь попросить попрощаться с Джимом. - Робко сказала я, опустив голову.
- Забудь о нем! Лучше убирайся! – Пригрозила она и вышла из приемного покоя, хлопнув дверью.
Щеку жгло. Мне было больно. Я поднялась на ноги и направилась к выходу. О том, что мне стоило зайти к медсестре за лекарством, я уже забыла. Мысли метались в голове. Кто-то спросил меня о чем-то, но я не ответила. От слез, не было видно дороги.
Выйдя на улицу, я вдохнула свежий, прохладный воздух. На улице шел сильный дождь. Я решила, что пойду домой пешком, хотя если честно, домой мне совершенно не хотелось. Мне ничего не хотелось. Вместе с Джимом умерла и я…
Глава VIII
Лэнни
Дождь не прекращался. Крупные капли падали с неба, разбиваясь об асфальт сотнями брызг. Я тихо брела по проспекту. Слезы, сливаясь с дождем, стекали по щекам солеными потоками. «Какая странная штука – жизнь…» думала я, смотря на проходящих мимо людей. «Сегодня я потеряла того, кого любила больше всего на свете. А ведь он спас мне жизнь, не пощадив своей. Значит, его любовь ко мне была выше всех чувств, существующих на Земле… Джим, что же мне делать? Как существовать в этом опустевшем мире? Ведь только благодаря тебе, в моей жизни было счастье. Что я скажу маме? Как буду смотреть в глаза твоим близким и всем, кто знал тебя…». Мысли путались в моей голове.
«А ведь я даже не попрощалась с тобой…». Тут я остановилась. Мимо проходили немногочисленные прохожие. Все торопились по домам. А я никуда не торопилась. Мне казалось, что с этого момента моя жизнь исчерпала свои силы, и я не имела возможности все исправить.
«Я должна была отпустить его, так, как сказала мне цыганка. Наверное, тогда все было бы хорошо. Вот только теперь слишком поздно». Я тяжело вздохнула и пошла дальше, но не успела пройти и пяти метров, как меня остановил чей-то женский, до боли знакомый голос.
- Оливия! Оли! Подожди!
Я обернулась. Тут же на меня набросилась девушка. От неожиданности я вздрогнула. А девушка все крепче обнимала меня и, смеясь, говорила:
- Оли, миленькая моя, как же я по тебе соскучилась! Столько лет мы не виделись, а я только что прилетела из Парижа! Твоя мама сказала мне, что ты гуляешь в парке, и я решила встретить тебя там. Но встретила сейчас! Как же мы давно не виделись!
«Париж. Мама. Давно не виделись…»
- Лэнни! – Выкрикнула я, после всех этих размышлений.
- Да, да, Оливия! Это я!
И тут она отпустила меня, отойдя на шаг назад. Боже! Как же изменилась моя Лэнни! Эту девочку я знала еще с колыбели. Но по окончании школы, она уехала учиться в Париж. А теперь, спустя три года, ее было не узнать. Она превратилась в прекрасную миледи. Высокая, румяная, с красиво уложенными рыжими локонами под шляпкой. Лэнни была похожа на принцессу. Ее светло-зеленые глаза все так же блестели, как и в детстве, а улыбка не сходила с губ. И вот она, милая, добрая и такая родная стояла передо мной, улыбаясь. О, если бы Лэнни знала, что я пережила в те годы, пока ее не было в городе! Как изменилась моя жизнь после всех произошедших событий! И, конечно же, она ничего не знала о Джиме, который погиб сегодня.
Все воспоминания нахлынули на меня, и я бросилась к подруге. Слезы брызнули из глаз еще сильнее. Я уткнулась лицом в ароматный плащ подруги и заплакала. Лэнни, тут же обняла меня.
- Оливия, девочка моя, не похоже, что в твоих глазах была радость от встречи! Я чувствую, случилось что-то непоправимое, и я еще не знаю об этом! Кто?! Кто или что сделал так больно тебе, родная?! – Голос Лэнни дрожал. Казалось, она сама вот-вот заплачет.
- Мне так плохо, Лэнни! Я совершила преступление!
- Что?! – Она отстранила меня от себя. – Оли, что ты такое говоришь?! Какое преступление? Не пугай меня так! – Потом она посмотрела мне в глаза. Из-за пелены слез, я плохо видела ее, но все-таки заметила тревогу во взгляде. – Впрочем, Оливия, на улице нам не поговорить. Я думаю, что мы должны отправиться в более подходящее место. Как думаешь?
Я положительно кивнула головой.
- Держись за меня, - приказала она, - мы идем в наше кафе. Давай.
Я схватилась за подругу и прижалась к ней. Лэнни, молча, направилась к кафе, находившемуся недалеко от ее дома. В детстве мы часто забегали в него после школы, чтобы полакомиться пирожными. И совсем недавно, я и Джим пили здесь горячий шоколад. Это кафе было самым знаменитым в районе. И название у него было очень оригинальным и привлекательным - «Маленькая радость». Ведь на самом деле, заходя в это кафе, каждый позволял себе что-нибудь вкусненькое.
Дождь уже почти закончился, когда мы зашли в уютный и светлый холл.
- Пойдем к окну. - Тихо шепнула Лэнни, указав рукой на свободное место в углу.
- Хорошо. – Ответила я.
Народу в кафе было немного, поэтому нашему разговору никто бы не помешал.
- Ты даже не разденешься, Оли?
Я смутилась. Мне не хотелось снимать плащ, ведь платье мое было порвано.
- Нет, мне холодно. Я так посижу.
- Хорошо. А что-нибудь заказывать будешь? – Спросила моя подруга, садясь за столик и снимая плащ со шляпкой.
- Даже не знаю.
- Так, все ясно. - Оборвала меня Лэнни. – Сейчас закажем горячий чай и два пирожных. Тебе надо согреться, а то промокла вся. – И тут же она махнула рукой молодому официанту, который совсем недавно работал в этом кафе, но был очень приветливым и вежливым.
- Чего желаете, юные леди? – Спросил он, подойдя к нам.
- Нам, пожалуйста, два клубничных пирожных и малиновый чай. – Сказала Лэнни.
- Пару минут. – Ответил официант, улыбаясь.
- Как в старые добрые времена. – Продолжила моя подруга, улыбнувшись. – Помнишь?
- Да, да… Конечно помню, Лэн, это были лучшие годы моей жизни.
Как только наш заказ принесли, Лэнни сказала:
- Ну что, теперь мы можем продолжить наш разговор, дорогая. На улице ты очень встревожила меня своими словами. Честно говоря, я не на шутку обеспокоена твоим состоянием, но еще до конца не понимаю, в чем дело. Поэтому жду твоего рассказа, Оли….
Я посмотрела на нее. Лэнни сидела напротив меня, держа в руках кружку с ароматным чаем. Ее глаза были задумчивыми и встревоженными.
- Хорошо. Только вот не знаю с чего начать, Лэн. Дело в том…
И я начала свой рассказ. Говорить приходилось тихо, но временами эмоции переполняли мое сердце так, что хотелось кричать. Иногда я поглядывала на подругу через пелену выступающих слез. Она, молча, смотрела на меня. За все это время, Лэнни не сделала ни одного глотка и не притронулась к пирожному, впрочем, как и я. Видимо, все произошедшие со мной события глубоко затронули ее сердце, потому что по окончании моей исповеди на глазах подруги были слезы.
- Так он погиб сегодня? – Тихо переспросила она, вытирая покатившуюся слезу.
- Да, Лэнни, пару часов назад. И я ничего не смогла сделать для него, даже не попрощалась…
Она протянула ко мне руку и взяла мою ладонь.
- Оливия, я не знаю, как сейчас высказать все то, что у меня внутри. Боль переполняет сердце, но не могу найти слова, которые могли бы ее описать. Это нельзя назвать сочувствием, потому что все это во много раз выше… Господи, что же я могу для тебя сделать, родная? Как помочь тебе все это пережить?
Я сжала ее ладонь. Она была теплой и такой мягкой, что я невольно поднесла руку Лэнни к своей щеке и уткнулась в нее лицом.
В этот момент у меня закружилась голова. Я почувствовала, как подруга ласково погладила мою голову. От этого становилось легче.
Не знаю точно, сколько времени мы просидели в кафе, но в тот момент, когда я и Лэнни вышли на улицу, на город уже спустился густой полумрак. Медленно идя по улице, я смотрела по сторонам. На улице было как-то пусто, город словно умер. Думала о Джиме. Мысли о нем не покидали меня ни на минуту. Это было похоже на сумасшествие. И только рука и плечо Лэнни поддерживали меня, иначе от потери сил, я упала бы где-нибудь в переулке.
- Оли, ты не должна винить себя во всем, что произошло. Знаешь, это ведь жизнь, и порой, она преподносит нам много неприятных сюрпризов. Конечно, все прочее не имеет никакой связи с тем, что случилось с Джимом. Но поверь, рано или поздно нам придется с этим смириться, как бы больно не было…
- Да, ты права. Вот только, сколько же времени мне понадобится для того, чтобы меня перестало преследовать это страшное чувство вины? Иногда мне кажется, что оно останется во мне навсегда, даже спустя долгие годы.
- Нет, Оливия. Это пройдет. Ведь ты на самом деле ни в чем не виновата. Чистая случайность, роковой момент. Но так могло случиться с каждым. Видимо, такова судьба Джима. И она никак не зависела от тебя.
- Я бы хотела в это поверить. Но в том-то все и дело, что его судьба была тесно связана со мной, а значит, я была частью всего, что произошло…
- Частью. Но не причиной, Оли. Это разные вещи. Ты должна прекратить обвинять себя во всем. Ведь Джим видит. Там, наверху, он следит за тобой. И поверь, ему очень горько от того, что ты так укоряешь себя в его гибели. Он любил, и будет любить тебя, даже будучи на небесах… Ваше чувство было выше этой жизни, а уж тем более, смерти. Оливия, оно не умрет никогда! Посмотри на меня. – И Лэнни повернула меня к себе. – Ты не виновата ни в чем, кроме того, что винишь себя сейчас. Этого не нужно делать. Поверь, Джим не хотел бы видеть твои страдания.
- Я не знаю, как буду жить без него, Лэн. Ведь чувства не выгнать из сердца. Тем более что Джим сегодня сделал мне предложение… - И я показала подруге кольцо, которое еще не успела переодеть на другой палец. Какая я теперь невеста?
Слезы снова показались на моих глазах, я это почувствовала. Мне до сих пор было трудно смириться с тем, что я потеряла. Навсегда. Это просто не укладывалось у меня в голове, и было похоже на какой-то кошмарный сон. Но, к сожалению, это была реальность, и как следствие, не могло исчезнуть, превратившись в одни лишь воспоминания. Я не могла представить себе мою дальнейшую жизнь. «Какой она будет без него? И вообще для чего тогда мне жить?»
- Оли, Оли! – Пробудил меня тревожный голос подруги. – Что с тобой? Почему ты так внезапно замолчала?
- Я просто задумалась.
- Слава Богу. Не пугай меня так.
Лэнни взяла меня под руку, и мы продолжили путь. Дорога до дома была длиною в вечность. Мне показалось, что она не имеет ни начала, ни конца, хотя раньше я пробегала ее за пять минут и всегда считала именно эту тропу самой короткой от центральной части города к нашей. Но теперь все изменилось. Простились мы с Лэнни на пороге моего дома. Она пообещала мне, что завтра обязательно зайдет. Я отпустила ее, хотя не хотела оставаться одна. Но моей подруге, только что прилетевшей издалека, нужен был отдых. Поэтому я настояла на том, чтобы она отправлялась домой, не смотря ни на что.
Зайдя в дом, я сразу направилась по лестнице на второй этаж. Было темно, и только тусклый свет от стоящего за окном фонаря освещал лестничный проем. Поднявшись на первую ступень, я остановилась. Мне показалось, что кто-то смотрит на меня со стороны, но повернуться не было сил. Я сделал еще пару шагов вперед, и опустилась на корточки, прислонившись головой к перилам. Поток мыслей снова пронесся в моей голове, и воспоминания нахлынули волной. Я вспомнила, как мы с Джимом в первый раз пришли в этот дом, чтобы познакомиться с моей мамой, как смеялись и долго разговаривали за столом, позабыв о времени. Потом пришли воспоминания о первых встречах, наших прогулках, романтических вечерах, о том, как Джим признался мне в своих чувствах. И я не выдержала. Душу, сдавила ноющая боль, сердце стало бешено колотиться и…
- Джим! – Закричала я изо всех сил, не контролируя своих эмоций. – Джим, нет! – Слезы хлынули потоком. Я сдавила руками перила настолько сильно, что не чувствовала пальцев.
Из комнаты выскочила мама и зажгла свет. Увидев меня, она вскрикнула и бросилась ко мне.
- Оливия! Оливия, что ты делаешь! Отпусти руки! Успокойся! Что, что случилось? – Недоумевая, кричала она, пытаясь отцепить мои посиневшие пальцы от перил. – Девочка моя, ну не молчи, объясни мне, что произошло?!
- Он погиб! Погиб! Сегодня! Мама! Его больше нет! Нет!
Мама замерла.
- Джим?! – Глаза мамы словно остекленели. – Как? – Вырвалось у нее из груди.
- Он попал под машину, и от кровоизлияния в мозг скончался в больнице, не выходя из комы…
- Оливия…
- Мам? Скажи, за что?! – И я снова заплакала. Она прижала меня к себе и начала гладить по голове.
- Девочка моя, я не знаю, Джим был таким замечательным, а теперь… - Я почувствовала ее соленые слезы на своем лице. Она плакала, прижав меня к себе.
- Это я виновата. Виновата во всем, в том числе и в его гибели.
- Оливия, да что ты такое говоришь? В чем же ты виновата?
- Ему не надо было идти за мной. Но Джим поступил как человек, для которого жизнь любимой оказалась во сто раз важнее собственной. Зачем я ушла? Зачем шагнула на красный свет? Почему он оставил меня здесь на Земле, совсем одну? Почему не забрал с собой? Ведь мы клялись друг другу быть неразлучными. Что мне теперь делать? Как я буду с этим жить, мама?! Как буду ходить по тем улицам, по которым мы так часто гуляли, как буду сидеть в той аудитории, где мы впервые встретились, как взгляну в глаза всем, кто знал его живым…
- Оливия, доченька, я понимаю, нелегко это пережить. Но мы с тобой. Я и Лэнни. Ты должна быть сильной, должна держаться. Просто так вышло…
- Вышло. Именно с нами.
- Оливия, не вини судьбу за то, что произошло. Это испытание. И ты должна перенести его достойно, как бы сложно не было. Поверь, наша жизнь очень сложна, и в ней нужно научиться существовать, не потеряв своего «я».
- Мама, Джим спас мне жизнь, принеся себя в жертву… - Тихо сказала я, смотря в окно. – Как думаешь, он попадет в рай?
- Несомненно.
- Я надеюсь, он простит меня.
- Оли, Джим никогда бы не смог обвинить тебя в чем-либо, потому что ты была частью его жизни. Незаменимой частью. Поэтому, в тебе он будет жить вечно.
- А ведь сегодня Джим сделал мне предложение. - И я показала руку, на которой было надето кольцо.
- Милая…- Произнесла мама с грустью. – Это подарок от самого Бога.
- У меня больше нет надежды на будущее.
- Что же ты говоришь?! – Воскликнула мама, недоумевая. – Это судьба. Судьба такая. Бедный мальчик…
- Да, судьба сыграла злую шутку с нами.
- Когда состоятся похороны? – Шепотом спросила мама.
- Я не знаю…
- Как же так?
- Мне запретили приходить на них.
- Но кто, Оливия? Кто же запретил?
- Мама Джима. И, знаешь, она права…
- В чем же? – Перебила мои рассуждения мама. – В чем же может быть права эта женщина?
- В том, что сказала мне правду.
- Какую? Оли, не говори загадками!
- Ту, что я единственная, кто виновен в смерти ее сына.
- Что?! – Глаза мамы стали огромными от удивления. Она всплеснула руками и ударила кулаком по ступени. – Да как она смеет! Кто дал ей права на такие рассуждения!
- Мама… Она права. Ведь действительно все произошло по моей вине.
Я рассказала ей все, что случилось сегодня, вот только историю с цыганкой так и не смогла объяснить, было стыдно от того, что я поверила какой-то старухе, и из-за этого погубила Джима.
- Оливия, послушай меня, что бы ни наговорила тебе эта женщина, ты не должна принимать все так близко к себе. Просто сейчас ей тоже тяжело, и она пытается найти виноватых.
- Хорошо, что миссис Томас еще в полицию не обратилась, иначе не было бы меня сейчас здесь…
- Вот видишь, дорогая, значит, не считает она тебя в полной мере виновной в случившемся, поэтому, можешь не беспокоиться.
- Я постараюсь.
- А насчет похорон… - Мама посмотрела на меня с тоской. – Возможно, это и к лучшему. Посмотри на себя, тебе нельзя так изводить себя. Это чревато последствиями. Так что побудешь дома, придешь в себя. Я понимаю, потеря страшна, но я с тобой. Вместе мы все переживем. А потом, соберемся и сходим к Джиму. Навестим его.
- Хорошо…
- Иди ко мне, дорогая. – И мама прижала меня к себе. – Не плачь, Оливия, вот увидишь, все будет в порядке. Это сейчас так плохо. Я понимаю, это тяжелая потеря, для всех нас. Но ты должна быть сильной, не смотря, ни на что. Самое главное, постарайся не думать о плохом, молись за Джима, улыбайся, ведь он видит тебя. Ему очень хочется, чтобы ты была счастлива.
Я прижалась к маме и тихо заплакала.
Всю ночь мне снились кошмары, я не могла ни о чем думать, кроме Джима.
Глава IX
За пеленой страха
Лэнни должна была придти к десяти, а на часах было только полшестого. Это мучало меня.
В конце концов, устав лежать на кровати, я встала и подошла к окну. Небо было пасмурным. Стоявшие напротив моего дома деревья, изредка, шелестели могучими кронами, печально наклоняясь то в одну, то в другую сторону. Я приоткрыла окно. Резкий порыв ветра охватил меня. Лежавшие на столе тетради задрожали и открылись. Я посмотрела на них и, молча, закрыла. Не понимаю, что управляло мной в тот момент, но я не могла противиться этому странному чувству. Я снова посмотрела в окно. Ветер словно начал бушевать и с еще большей силой раскачивать деревья.
«Это знак!» промелькнуло в моей голове. Осторожно поставив ногу на стул, я оттолкнулась от пола. На мне была длинная белая сорочка, подаренная мамой на совершеннолетие. Она была такой воздушной и легкой, что от любого порыва ветра, развевалась в разные стороны. Это мне немного мешало. Поэтому приходилось придерживать подол руками, чтобы не запнуться и не упасть на полпути. Оказавшись на стуле, я немного отдышалась, а потом поднялась на стол. Мысли разбегались, и я не могла собрать их воедино. Единственное, о чем я думала сейчас, так это о том, чтобы быть рядом с Джимом. И мне было не важно, что я должна была ради этого сделать. Естественно, в данной ситуации решение мое было ужасным. Но я не могла и не хотела поступать иначе. Мне казалось, что чувство вины не покинет меня до самой смерти, поэтому я решила приблизить ее приход.
Судорожно придерживая руками сорочку, я подошла ближе к окну и распахнула его. Ветер с силой ворвался в комнату, снеся со стола все тетради и ноты написанной наполовину песни. Дыхание мое прервалось от резкого порыва, и я отпустила подол сорочки. Он стал развеваться в разные стороны. Я закрыла руками глаза. Мне было страшно. Но этот страх был мимолетным, я быстро пришла в себя. Перекину волосы за плечи, я сделала еще один шаг вперед и оказалась на подоконнике. Ветер играл с моими волосами, бросая их из стороны в сторону, глаза слезились от резких потоков воздуха, дыхание постоянно прерывалось.
Я посмотрела на небо. Оно было темным и угрюмым. Несмотря на летнее время, было очень темно. Деревья стонали от порывов ветра.
Слезы потекли из моих глаз. Мне не хотелось покидать этот мир, он будто не отпускал меня. Я стояла на краю жизни и смерти, размышляя обо всем. «Вчера не стало Джима, сегодня не станет меня. Смогут ли это пережить наши родные? Потерять двоих, сразу. И все из-за моей глупости. Еще один шаг и я упаду. Второй этаж дома. Высоко. Страшно. Неизбежно…» Я закрыла глаза, приподняла одну ногу вперед, пытаясь сделать шаг…
- Оливия! – Раздался сзади истошный крик мамы.
Я замерла. Но осталась стоять в том же положении.
- Что же ты делаешь? – Сказала она, плача.
Я почувствовала дрожь в ее голосе.
- Мамочка, прости меня… - Шепотом добавила я, задыхаясь от слез и ветра.
- Остановись, Оли! Неужели ты сможешь оставить меня? Как же я буду жить? С вечным чувством вины за то, что не смогла уберечь единственную дочь? Оли! Спускайся! Оставь эту глупость!
Я молчала. Боль разрывала меня на части. Я не могла понять, что мне выбрать. И тут же я услышала голос рядом. Открыв глаза, я посмотрела направо. Удивление сразило меня. Рядом со мной на подоконнике стояла Лэнни с закрытыми глазами.
- Ты думаешь – смерть выход? – Тихо шепнула она.
Я не ответила на ее вопрос.
- Лэнни, что ты тут делаешь?
- Что я тут делаю? – Равнодушно спросила она. – Нет, милая подруга, позволь мне узнать, что ты тут делаешь?
Я застыла в изумлении, а Лэнни продолжала стоять на подоконнике. Ее рыжие локоны развевал ветер, а ресницы дрожали. Было видно, что ей хочется плакать, но она держалась.
- Помнишь, мы клялись друг другу в верности и взаимопонимании? – Спросила она.
- Помню…
- А помнишь тот день, когда я упала на дороге, замарав свое парадное платье? Как же я тогда плакала. А ты подошла ко мне и рассмеялась. Помнишь? А потом побежала к ближайшей луже и специально упала в нее, чтобы нам попало обеим. Тогда ты сказала мне одну очень мудрую вещь, которую я запомню навсегда: «Теперь мы неразлучны. И, даже если весь мир будет против нас, я буду крепко держать тебя за руку. Если с тобой что-то случится, то это неизбежно произойдет и со мной. Я почувствую тебя, даже на расстоянии вселенной».
- И ты… почувствовала?
- Меня бы не было здесь, если бы это было не так.
Тут она схватила мою руку и с силой сжала ее в своей ладони. А потом обхватила меня второй рукой и прижалась лицом к моей спине.
- Если ты прыгнешь, я пойду следом, Оливия! – Выкрикнула она.
- Что?! Не смей! – Очнувшись, закричала я.
- Уже поздно! Ты нужна нам всем здесь! Джим не простит тебя, если ты это сделаешь! - И она с силой оттолкнула меня назад в комнату.
Я упала на стол и сжалась от боли. Падение было не самым мягким. Лэнни опустилась рядом со мной на колени. В этот момент я обернулась и увидела маму, сидящую на краю кровати. В глазах ее застыл ужас. Слезы текли по щекам.
«Господи, что же я творю!» пронеслось у меня в голове. Лэнни отпустила меня. Я быстро спрыгнула со стола на пол и бросилась к маме.
- Мамочка, прости! Прости меня! – Кричала я, обнимая и целуя ее.
Она ничего не говорила, а только крепко прижимала меня к себе и гладила по голове.
Лэнни тихо подошла и обняла нас. Теперь я прижималась к подруге. От нее веяло таким теплом, что оно было бы способно согреть весь мир. Я чувствовала, как эти люди любят меня, как я нужна им. Горячие слезы текли по лицу. Слышалось сердцебиение подруги. Оно было частым и прерывистым. Мне стало ясно, какую же ужасную глупость я чуть не совершила.
- Любимые мои, простите. Простите, если сможете! – Шепнула я.
- Девочка наша, это жизнь. Тут люди всему учатся. – Услышала я в ответ тихие мамины слова. Это означало, что меня простили.
С этого момента я решила, во что бы то ни стало, стремиться к жизни. Я должна была жить. Ради всех тех, кто любит меня.;
Глава X
С чистого листа
«Новый день – новый лист жизни» - именно с таким настроем я просыпалась теперь каждое утро. Музыка заставляла меня жить. Каждый день я просиживала в комнате, играя на фортепиано. Вот только мелодии теперь стали более грустными. Песню, которую я пыталась написать четыре года назад, я забросила в дальний угол и даже не пыталась продолжить ее написание.
Все становилось на свои места. Привычные заботы, дела. Но во всей этой суматохе, мне не хватало единственного взгляда, который всегда мог поддержать меня. Это был его взгляд. Такой родной и привычный. С тех пор прошло три года. За это время случилось много перемен, но в моей жизни все, в целом, осталось по-прежнему. Я часто сидела у окна, думая о чем-то далеком, долго не могла заснуть, спала плохо, мучили кошмары. Но это стало уже привычным для меня. Я старалась хоть как-то отвлечься от негативных мыслей. Это не помогало. Тогда я нашла единственный выход. Я решила полностью уйти в учебу. Ведь у меня был выпускной курс. А это означало, что приближался мой выход в «большую жизнь». После гибели Джима, я долго не могла привыкнуть к тому, что вокруг все так опустело. У меня случались частые приступы, я падала в обмороки прямо на занятиях. Пропускала учебу. Мне казалось, что все с презрением смотрят на меня. Многие расспрашивали о случившемся, но я никогда не могла ответить напрямую, мне становилось плохо при любой мысли о Джиме. Поэтому учителя, по-видимому, запретили всем курсантам спрашивать меня об этом. Потому что в один прекрасный момент все снова словно забыли обо мне. Меня удивляло лишь одно, что неожиданно исчезла Миранда. Она ведь не собиралась переводиться, а тут внезапно уехала неизвестно куда. Так же я узнала, что семья Томас покинула город и уехала. Мы с Лэнни предположили, что миссис Томас предпочла похоронить Джима в Париже, на его родине. Но теперь это уже было неважно. Я понимала, что искать бесполезно. Поэтому разговаривала с Джимом так, просто думая о нем.
Незаметно для меня пролетел еще один год. Подходил этап сдачи экзаменов. Я упорно трудилась день и ночь, готовясь к ним. И вот один раз, сидя за столом в своей комнате, я перелистывала учебник анатомии для того, чтобы найти в нем информацию о строении молекул, как вдруг наткнулась на аккуратно свернутый лист бумаги. Это очень заинтересовало меня. Я аккуратно взяла его и развернула. И тут мой взгляд остановился. Я держала в руках ту самую благодарственную грамоту, которую много лет назад получили мы с Джимом на «Хэллоуин». Там было написано, что она адресуется нам. Я вспомнила всю историю, случившуюся со мной в тот день. И ведь именно тогда мы с Джимом стали неразлучными. Он был для меня не только возлюбленным, но и замечательным, самым лучшим на свете другом. Я прижала к сердцу этот листок и закрыла глаза. Поток эмоций снова ударил в голову. Я забылась на мгновение, окунувшись в воспоминания. Знаю, сейчас мне нужно было как можно меньше думать о Джиме, потому что только мысли о нем не давали покоя. Но я не могла. Мысли, чувства, воспоминания были посвящены только ему. Несмотря на довольно долгий промежуток времени, рана моя не затягивалась и даже не думала заживать. Я продолжала всей душой принадлежать только ему. Видимо, эта любовь, которая случилась со мной впервые, оставила глубокий отпечаток в сердце.
- Джим, милый мой Джим… - Начала я свой монолог. – Ты сейчас где-то далеко, но я по-прежнему не могу поверить, что тебя больше нет рядом со мной. Я не могу даже представить себе, что тебя больше нет в этом мире. Это глупо! Для меня ты навсегда останешься живым! Слышишь! Небеса забрали тебя лишь физически, но твоя душа, она остается со мной. Нет! Ничто уже нас не разлучит, ведь мы поклялись друг другу всегда быть вместе. Это стоило тебе жизни. Но память о тебе я сохраню в себе. «Навсегда в твоем сердце, навсегда с тобой…» - Вспомнила я строки из открытки, подаренной мне Джимом на день всех влюбленных. – Ты ведь чувствовал нашу разлуку вскоре. А я все еще не могу смириться с ней… - По щекам потекли слезы, закружилась голова. Я снова потеряла сознание.
- Оливия! Девочка моя, открой глазки. – Услышала я нежный мамин голос.
- Был обморок? – Тихо спросила я.
- Да, дорогая. Но теперь ты снова с нами. Все хорошо.
Я открыла глаза. В комнате по-прежнему горел свет. Я лежала на кровати. А рядом сидела мама и нежно гладила меня по волосам.
- Я опять говорила с Джимом. И тут все вокруг закружилось и, потом не помню…
- Девочка моя, нам надо обратиться к врачу, ведь это не шутка. Твое состояние пугает и настораживает меня. А ведь я - мать, поэтому мне очень тяжело видеть твои мучения, Оли. Давай, мы сходим к миссис Дориан, она осмотрит тебя, может, что и посоветует.
- Мам, я не думаю, что мне можно помочь. Только, если в психиатрическую клинику заточить, не иначе… Я прекрасно понимаю свое состояние, у меня все в порядке.
- В порядке? – Удивилась мама. – Ну, ничего себе у тебя порядок! А что же тогда будет не в порядке? Нет, дорогая, надо идти к врачу.
- Нет! – Резко оборвала я. – Мам, ты можешь мне поверить? Я сама без двух минут доктор, поэтому смогу помочь себе сама, если мне на самом деле понадобится помощь, а пока… я хочу поспать. Можно?
- Хорошо, дочка. Делай, как считаешь нужным. Возможно, ты и права. Хотя я все же считаю…
- Мама, иди, отдохни. Ты и так постоянно со мной суетишься, тебе сейчас нужен отдых. А потом мы вместе поужинаем. Хорошо?
- Эх, Оли, Оли… Ладно. Отдыхай.
Мама поцеловала меня в лоб и вышла из комнаты. Я отвернулась от двери, закрыла глаза и незаметно для самой себя, заснула.
Разбудил меня громкий стук в комнату и голос Лэнни.
- Эй, соня, хватит уже спать! Это вредно, на ночь-то глядя!
Я поднялась с кровати и посмотрела на время. На часах было полдевятого. «Вот это да!» укорила я сама себя за столь долгий сон.
- Заходи, Лэн, открыто же! – Крикнула я бушующей за дверью подруге.
- Правда? – Раздался удивленный голос Лэнни. Дверь распахнулась. Улыбка невольно скользнула по моему лицу. На пороге стояла моя подруга. Ее глаза были разъяренно бешеными, но такими смешными, что сложно было удержаться, чтобы не рассмеяться.
- Я тут стою под дверью уже полчаса, а дверь и не заперта! - Возмущенно выпалила она.
- Лэнни, ну ты чего как маленькая? – Засмеялась я. – Я с детства не имею привычки запирать дверь. Ты забыла?
Лицо моей подруги изменилось. Тут она сама рассмеялась.
- Да, видимо, старею уже, Оли…
- Брось, Лэн, ну с кем не бывает. Да и правильно ты сделала, я как раз именно от твоего стука проснулась! А увидела бы ты меня, стало бы жалко будить. Не так ли?
- Эх, как бы мне не хотелось соглашаться, но все именно так… - Вздохнула она.
- Ну что ж, я рада, что ты пришла. – Решила я перевести тему на что-нибудь более веселое.
- Да, да. А я-то как рада, Оли! Слушай, твоя мама сказала, что у тебя опять был обморок. Что-нибудь опять вспомнила? Или почувствовала?
- Вспомнила. Знаешь, вроде бы уже четвертая весна без него, а я все не привыкну. Скажи, такое вообще бывает или я, правда, больна?
- Нет, ну что ты, Оли! – Возразила Лэнни. – Ты не больна! Просто это очень сильный душевный удар для тебя. Понимаешь, Джим – это твоя первая любовь. Причем взаимная любовь. Вы были очень привязаны друг к другу. И ситуация, которая случилась, оставила глубокий отпечаток в твоем подсознании. Это бывает. Правда очень редко, но бывает… Тебе просто надо как-то отвлечься, постараться отпустить.
- О, Лэнни, да я стараюсь изо всех сил, но постоянно получается так, как только я начинаю отвлекаться, возникает какая-либо причина, которая во всем напоминает мне о Джиме. Я, если честно, ничего не могу понять. Это наваждение какое-то. Или от того, что я виновата, чувство вины не оставляет меня в покое?
- Оли, выкинь из головы свое глупое чувство вины! Ты ни в чем не виновата! Это была абсолютная случайность! Ты хоть мне можешь поверить?
- Я стараюсь…
- Вот что, Оли, старайся не старайся, а надо что-то делать. Хм… Знаешь, нам нужно попробовать найти себе какое-нибудь занятие, чтобы отвлечь твое внимание от дурных мыслей, а еще в конце этого лета ты у меня отправишься куда-нибудь отдыхать! Я как раз придумаю, куда лучше.
- Думаешь, у меня получится?
- Оливия, в этой жизни нет ничего невозможного! Ты у меня девочка сильная, справишься! – И Лэнни слегка похлопала меня по плечу.
Я посмотрела ей в глаза. Моя подруга была полна решительности. И я поверила ей. Раз она посчитала это нужным, значит, я должна была выполнить. Лэнни редко ошибалась в своих решениях.
Глава XI
Жизнь
На следующий день мы с подругой отправились устраиваться на работу. После сдачи моих выпускных экзаменов, я и Лэн собирались заняться полезным делом, чтобы не просиживать вечерами в скуке и одиночестве. Выбор у нас был большой, но мы единогласно остановились на профессии сиделок с детьми. Как раз в два соседних дома, в которых проживали родственные, и при этом очень содержательные семьи, требовались две няни для маленьких детей. Я была очень рада нашему выбору. Ведь все совпадало. Работа наша начиналась с конца июня, сам рабочий день был небольшим, а зарплата довольно высокой. Май месяц уже был в самом разгаре, поэтому мы с Лэнни решили пойти, познакомиться с хозяевами домов, да и с самими малышами, во избежание того, чтобы наши места занял кто-то другой.
Встать пришлось рано, потому что следовало ехать почти на окраину Нью-Йорка. Но на нашу встречу, родители малышей согласились. Помимо всего прочего, нам нужно было представить себя в самом лучшем свете, поэтому я и Лэн долго приводили себя в порядок перед таким важным мероприятием.
И вот, наконец-то, мы были готовы.
- Ну, в добрый путь, девочки! – Пожелала нам мама и поцеловала обеих. – Я верю в вас!
- Спасибо! – В один голос сказали мы и рассмеялись.
Потом предстоял долгий путь, но на самом деле, он показался нам не таким уж и длинным. И вот мы уже стояли возле двух, стоящих рядом, шикарных коттеджей. Я не верила своим глазам. Они были настолько огромны и экзотичны, что казались какой- то иллюзией, сказкой.
- Страшно? – Шепнула Лэнни, прервав все мои красивые мечты.
- Да, есть немного. – Так же шепотом ответила я, не отрывая взгляд от домов.
- Ну что, расходимся?
- Ага...
- Ты в какой пойдешь?
- Знаешь, я пойду… Наверно, да-да, я пойду, вот в этот правый, напротив которого стою.
- Хорошо, я тогда пойду в тот, что слева.
- Ага…
- Ау, мечтательница, встречаемся здесь же, через час! – Окликнула меня Лэнни.
- Хорошо. – Согласилась я. Удачи!
- И тебе, дорогая!
Лэнни пошла в направлении своего будущего места работы, я же направилась в соседний дом. Не понимаю, почему, но меня тянуло туда. Вот я и решила проверить свое странное предчувствие.
Поднявшись на крыльцо, я постучалась.
- Кто там? – Ответил из-за двери хрипловатый женский голос.
- Это Оливия Андерсон. Я по объявлению.
Дверная затворка щелкнула и передо мной показалась очень милая пожилая дама, лет пятидесяти. По-видимому, горничная. Она выглядела очень опрятно. На ней было светло-серое платье и белый кружевной фартук. В руках она держала очки. На лице женщины застыла милая улыбка.
- Здравствуйте, моя дорогая. – Приветливо сказала она. - Проходите. Миссис и мистер Доменико вскоре подойдут.
- Благодарю, миссис… - Тут я запнулась, потому что не знала имени горничной. Мне стало как-то неловко, но женщина ничуть не смутилась и сказала:
- Меня зовут миссис Одисон. Но Вы можете называть меня просто Катрин.
- Очень приятно познакомиться, Катрин. Я Оливия. Взаимно.
- Ну что ж, пройдемте со мной. И не стесняйтесь, ведите себя более раскрепощенно. Поверьте, сами хозяева волнуются не меньше.
И Катрин направилась в сторону гостиной. Я последовала за ней. Изнутри дом показался мне очень уютным, несмотря на большое пространство. Все стены были увешаны картинами и цветами, придавая живой облик всему, что находилось в комнатах. Это очень понравилось мне. Было видно, что здесь проживают люди, ценящие домашнее спокойствие и уют. «Мой дом – моя крепость» - вот девиз всех обитающих в доме.
- Прошу. – Катрин приоткрыла дверь гостиной.
Я улыбнулась в ответ и шагнула в комнату. После этого дверь за мной тихо затворилась.
Меня охватило легкое волнение. Я так и застыла у входа. Хозяев еще не было здесь, они, по-видимому, были не готовы к встрече. Оставшись наедине с собой, я решила, как следует осмотреться. Проведя взглядом по всей комнате, я остановилась на огромном шкафу у стены. Он был переполнен книгами разных авторов. Можно было бы зачитаться. После этого я внимательно осмотрела мебель и камин. Вся гостиная была в нежных персиковых тонах, что придавало ей еще больше уюта и тепла. Я потихоньку начала привыкать к обстановке. У меня даже получилось отойти от входа и немного пройтись по комнате. Я разглядывала картины на стенах, и изучала глазами экзотичные растения.
Тут дверь распахнулась, и на пороге показались хозяева дома, миссис и мистер Доминико. Оба еще очень молодые. Миссис Доминико была женщиной примерно лет двадцати пяти, с глубокими темно-карими глазами. Выглядела она превосходно. Стройная, подтянутая леди с густыми черными волосам, заплетенными в небольшую косу, она была похожа на коренную испанку, только взгляд ее был намного нежнее и ласковей. Мистер Доминико, деловитый мужчина с коротенькими черными усиками, которые придавали экстравагантности его лицу, был человеком лет тридцати, не больше. Он сразу же кивнул мне головой в знак приветствия, и я ответила ему тем же.
Эта семейная пара вызвала у меня восхищения с первой минуты знакомства. Теперь я уже представляла, какой же восторг вызовет у меня их маленькое дитя, которому, насколько мне было известно, через месяц должно было исполниться четыре года.
- Добрый день. – Приветливо сказала я, пытаясь показать себя с лучшей стороны.
- Добрый. Мы очень рады приветствовать Вас в нашем доме, Оливия. – Сказала миссис Доминико. Теперь наша очередь представиться. Меня зовут Вивьен, а моего супруга Диего. Вскоре, Вы познакомитесь с нашим малышом, его зовут Даниэль.
- Очень приятно с вами познакомиться.
- Вы так любите детей, Оливия? – Спросил мистер Доминико.
- Да, я их просто обожаю!
- Давайте присядем, а Катрин принесет нам чаю. Чувствуйте себя как дома. – Сказал он, показывая мне место, куда можно сесть.
- Конечно, спасибо. – Тихо ответила я, стараясь не выказывать своего беспокойства. После этого мы расположились на двух диванчиках стоящих друг против друга. Миссис Доминико попросила Катрин приготовить нам чай.
- Понимаете, нашему ребенку нужна непросто хорошая сиделка, но и хороший друг. – Начал мистер Доминико спокойно. - Он у нас по жизни очень одинокий. Вот, вокруг веселятся, бегают сверстники, а ему, словно все равно. Он может часами сидеть в комнате, строя разнообразные городки из конструктора. Это ему кажется намного забавнее. И вообще, Даниэль очень смышленый малыш. Он все понимает, уже хорошо и четко говорит, даже читает по слогам. Видимо, это у него от мамы. - И мистер Доминико нежно посмотрел на свою жену. Она улыбнулась.
- Да, я думаю, что у меня получится справиться с этой проблемой, потому что я сама по жизни являлась таким человеком. Поэтому, мне кажется, что мы с Даниэлем сможем найти общий язык. – Ответила я, улыбнувшись.
- Ну что ж, мы тоже очень надеемся на это, Оливия. – Ответила Вивьен. – Скажите, а какое у вас образование?
- Я оканчиваю университет Рокфеллера.
- О, это превосходно, юная леди! – Сказал Диего и улыбнулся.
- А чем вы увлекаетесь в свободное от учебы время? – Продолжала расспрашивать меня миссис Доминико.
- Я… Ну, в общем, я играю на фортепиано. Так скажем, я не состоявшийся музыкант. С малых лет, изучала нотную грамоту, пою. Правда, все это происходило только в кругу семьи…
- Ничего себе! – Прокомментировал мою речь мистер Доминико. – Так Вы - музыкант! Похвально, похвально!
- Благодарю. - Робко ответила я, смутившись от стольких приятных реплик в мой адрес.
- Что ж, я думаю, этого достаточно на сегодня. Теперь самое время познакомить Вас с нашим юным наследником, Даниэлем! – Провозгласил счастливый отец.
- Только есть одно «но»… - Тихо осведомила меня миссис Доминико. – Дело в том, что первое впечатление немаловажно. Вы должны понравиться малышу. Если же он не покажет своего интереса к Вам, то…
- Мне все понятно. – Ответила я, прервав речь Вивьен. – Постараюсь понравиться. Но если не получится, значит, так тому и быть.
- Тогда я спокойна. Я желаю Вам только удачи.
- Благодарю Вас, Вивьен.
- Не стоит благодарности. – И она улыбнулась. Я ответила тем же.
В этот момент в комнату внесли ребенка. Я поднялась с дивана. Катрин поставила его на пол и ушла на кухню за готовым чаем. А я направилась прямо к малышу.
- Здравствуй, Даниэль. – Шепнула я, присаживаясь на корточки перед ним.
Тут мальчик поднял на меня свои огромные карие глаза, полные любопытства. Мы долго смотрели друг на друга. Мальчик был необыкновенно похож на маму. Особенно взглядом. А от отца унаследовал, как мне показалось, спокойствие и улыбку. Я улыбнулась ему. Он долго смотрел на меня, а потом вдруг подошел и обнял за шею. Я прижалась к нему. Его хрупкие маленькие ручки обхватили меня с такой непонятной доверчивостью, что я невольно закрыла глаза. Это означало, что мы с ним поняли друг друга, а значит, уже подружились.
- Восхитительно! – Воскликнула Вивьен. Ее глаза горели. – Мы так долго искали няню нашему Даниэлю, но, сколько не приходило желающих, малыш, ни с кем не мог подружиться! А тем более с первого раза! Он постоянно прятался за меня, или убегал, а однажды даже заплакал. Мы с мужем почти потеряли надежду. А тут все видно сразу! Вы приняты на работу, Оливия! Добро пожаловать в нашу семью!
Я улыбнулась. Эти слова так согрели мою душу. Я посмотрела на Даниэля. Он стоял и улыбался, держа меня за руку. А потом, вдруг, потянул меня за собой.
- Что такое, малыш? – Спросила я, сжимая его хрупкую ручонку в своей ладони.
- Пойдем! Пойдем со мной! – Позвал он.
- Ну, хорошо. А мама с папой разрешат нам уйти?
Я ждала еще каких-то указаний от мистера и миссис Доминико. Но они просто одобрительно кивнули головой. Я поняла, что мы с Даниэлем можем идти.
- Что ж, юный кавалер, пожалуй, я пойду с Вами. – Игриво сказала я и улыбнулась.
Малыш улыбнулся в ответ и повел меня из гостиной на второй этаж.
Дом действительно оказался огромным. Лестница находилась в гостиной. Она была похожа на лестницу во дворце, с золотистыми перилами и покрытая бордовым ковролином. Даниэль быстро переступал ножками по ступеням. Я следовала за ним.
- Ты любишь играть? – Спросил он, когда мы, наконец, достигли второго этажа и оказались в большом светлом холле.
- Да, конечно, Даниэль! Очень люблю! – Подбодрила я малыша. Он посмотрела на меня своими горящими глазками и шепнул. – А ты же будешь со мной играть? Правда?
- А ты как думал? Это будет моим любимым занятием. - Ответила я.
- Тебя как зовут? – Полюбопытствовал Даниэль.
- Оливия.
- Оливия… - Протянул мальчик, словно запоминая сложное название. – Красивое имя. Заходи в мою комнату, будем веселиться!
- Спасибо, я с удовольствием!
Даниэль пробежал вперед по холлу и распахнул двери своей комнаты. Я побежала следом. Из детской повеяло свежестью и сладким ароматом розы. Я вдохнула полной грудью этот восхитительный запах и шагнула вперед. Боже, как же здесь было красиво! Детская, по-видимому, была самой светлой комнатой в доме. Вся она была исполнена в нежно-голубых тонах, а шторы и мебель, в светло-салатовых. Это придавало комнате умиротворение и покой. Здесь можно было находиться вечно. На фоне всей этой нежности ярким контрастом выделялись игрушки. Они были всех оттенков радуги. Одна игрушка ярче другой. Я была восхищена! Да что уж говорить, родители этого малыша полностью позаботились о его благополучии.
- Вот мы и пришли! – Гордо воскликнул Даниэль. – Это моя комната! Здесь ты можешь чувствовать себя в полной безопасности!
- О, как это мило, Даниэль! – Я наклонилась и слегка потрепала кудри малыша. Он засиял от счастья.
- Играем! – Скомандовал он.
- Так точно, мой капитан! – Ответила я и приложила правую ладонь к виску.
Время пролетело незаметно. И только спустя три часа, меня осенила мысль о том, что Лэнни ждет меня. Я соскочила с пола, в тот момент, когда мы с Даниэлем построили домик из конструктора, извинилась перед мальчиком, сказав, что мне срочно нужно бежать и быстро выскочила из комнаты. «Боже, Оливия! Совсем забыла о времени!» ругала я себя по дороге.
- Мистер и миссис Доминико поднимались мне на встречу, когда я бежала по лестнице. Пришлось остановиться и все им объяснить.
- Ничего страшного, Оливия. Вы можете идти. Ведь рабочий день у Вас начинается только с середины июня, но Вы можете заходить к малышу после учебы, чтобы он не отвык. Так что не будем задерживать. Удачи! – Ответил мистер Доминико.
- Спасибо! Я обязательно приду!
С этими словами и я побежала дальше. У выхода быстро попрощалась с Катрин, после чего выскочила на улицу. Снаружи было безумно жарко. Солнце, словно раскаленный шар светило прямо над головой. Я осмотрелась по сторонам. Но Лэнни нигде не было. «Наверное, не дождалась…» с грустью подумала я. Мне не хотелось одного, чтобы моя подруга обиделась на меня. Было ужасно стыдно за свое поведение, но ведь я на самом деле совсем позабыла о времени. Опустив глаза, я медленно побрела по улице, как вдруг:
- Эй, Оливия! Ты куда это собралась без меня? – Услышала я возмущенный голос подруги.
Оглянулась. Лэнни стояла в двух шагах от меня и жевала вафельный стаканчик от мороженого. – Мало того, что мне пришлось ждать ее на два часа больше, так она еще меня не заметила, а сразу пошла домой! Эх, ты! – Рассмеялась она, подбежав ко мне. Я схватилась за нее и крепко обняла.
- Прости меня, милая! Просто малыш оказался таким… Таким хорошеньким, что я не смогла уйти.
- Ничего, ничего страшного. Я все понимаю. Это радует! Раз ты с малышом нашла общий язык, значит, сможешь отвлечь свое внимание на него! Дети, они ведь цветы жизни! И любят нас такими, какие мы есть!
- Да ты права.
- Я рада, что у тебя, наконец-то, глаза такие счастливые!
- Рядом с Даниэлем, я чувствую себя такой счастливой! У этого мальчика очень развитый ум, не по годам! С ним можно говорить часами! Он такой забавный! – Я не могла скрыть своего восхищения от увиденного. – А его родители, а горничная, а дом! Боже, сегодня я побывала в сказке…
- Вижу, тебе действительно понравилось, дорогая. – Улыбаясь, сказала Лэнни. – Что ж, это ведь просто замечательно!
- А как у тебя дела?
- Да я тоже, честно говоря, восхищена, и семьей и малышкой Лизой! Все так прекрасно! Значит, мы уже точно приняты! Начинаем работать с положенного времени!
- Естественно! И что это ты все жуешь без меня? – Будто бы возмутилась я. – Ты разве забыла, что у нас принято делиться?!
- Ох, ну ничего себе! – Подыграла мне Лэнни. – А я не виновата, что мороженого было так мало, а нас тут так много!
Мы рассмеялись. А потом побрели, вдоль улицы домой. Настроение было солнечным. Этот день был первым в моей четырехлетней истории, когда я так долго улыбалась…
Глава XII
Мое «маленькое спасение»
- Оливия! Соня, вставай! – Услышала я игривый голос подруги у себя над головой. – Сегодня у тебя первый экзамен!
- Да, да… - Протянула я и закрыла лицо одеялом.
- А, ну-ка, вставай, маленькая негодница! Ты же так все экзамены проспишь! – Заворчала подруга, стягивая с меня одеяло.
Я рассмеялась и открыла глаза. Тут же надо мной показалась Лэнни. Ее глаза были полны недоумения. Она была похожа на маленькую рассерженную белочку. Это выглядело очень забавно.
- Ну, все, я встала, встала. Теперь можешь быть спокойна, никуда я не опоздаю. – Уверила я обеспокоенную подругу.
- Это хорошо! Иначе мне пришлось бы долго краснеть перед преподавателем за тебя!
- Что?! Ты собралась со мной?! – Удивилась я.
- А ты как думала! За тобой глаз да глаз нужен! Мало ли что надумаешь!
- О, Лэнни, я тебя умоляю. Все со мной в порядке!
- Ну-ну… - Буркнула она, садясь на край кровати.
- Ладно. Пойдем вместе. Но с одним условием, что после экзамена мы пойдем кататься на аттракционах в парк. Как тебе?
- Я с удовольствием, Оли! Уже сто лет ни на чем, ни каталась! Договорились!
- Ну, вот и славно. Тогда сейчас я собираюсь и мы отправляемся!
- Хорошо, жду тебя внизу!
После этого Лэнни чмокнула меня в щеку и выскочила из комнаты.
- Осталось совсем немного, и я получу диплом. - Задумчиво произнесла я вслух. – Неужели, теперь я смогу освободиться от этих воспоминаний? Каждый предмет в университете напоминает о Джиме. А ведь тогда, четыре года назад мы вместе сдали первый экзамен. Это было счастье. А теперь я сдаю этот экзамен совсем одна. Боже…
После этих размышлений я поднялась, оделась и вышла из комнаты. Лэнни ждала меня внизу. Мама проводила нас до порога и отдала обед, аккуратно завернутый в пакет. Потом пожелала мне удачи, после чего я и Лэн направились в университет. Было уже начало июня. Теплый летний ветерок напевал мелодию радости и покоя. Но я шла на экзамен, снова погруженная в свои размышления.
Когда мы подошли к дверям здания, Лэнни остановила меня и сказала:
- Оли, я понимаю, нелегко, но соберись. Помни, о чем мы постоянно с тобой говорили. Ты сильная, ты сможешь справиться с любыми трудностями. Я очень люблю тебя.
- Спасибо, Лэн. Я помню обо всем. Конечно, справлюсь. Можешь не переживать.
- Хорошо. Вот и умничка. Удачи тебе!
Мы обнялись, и я зашла внутрь здания. Здесь было прохладно и пусто. Пахло новой краской. Начались очередные межсезонные работы по ремонту заведения. Я пошла по знакомому до боли пути в аудиторию №17, в которой четыре года назад судьба свела нас с Джимом. Поднимаясь по лестнице, я вновь окунулась в воспоминания. Они были такими светлыми и безмятежными. Это здание навсегда сохранит нашу историю.
Настроение у меня было умиротворенным, я была абсолютно спокойна.
И вот уже показался знакомый второй этаж, просторный коридор и разбросанные по обе стороны стен кабинеты. Дверь семнадцатой аудитории была открыта. Я услышала, что там уже о чем-то беседовал мистер Эльтон.
«Ну, Оливия, пора. Тебя ждет великое будущее!». Я тихо зашла в кабинет. Окна были открыты настежь. Внутри было свежо и тихо. Мистер Эльтон сидел на своем привычном рабочем месте и обсуждал что-то с учителем математики. Никого из студентов еще не было, я оказалась первой.
- Здравствуйте. – Робко сказала я. – Можно?
- О, это наша отличница. – Улыбнувшись, ответил учитель. – Здравствуй, здравствуй! Заходи, пожалуйста! Будешь первой!
- Да, конечно.
Я медленно подошла к преподавательскому столу и взяла конверт с тестом. В этот момент мои руки дрожали. Сама не понимаю, почему, но мне показалось, что я забыла все, что учила. Мои мысли не могли собраться в единую цепь.
Я прошла к своему месту и села за стол.
- Оливия, я думаю, ты уже знаешь, как заполнять бланк. Тебе не стоит подсказывать? – Спросил мистер Эльтон.
- Нет. Я все помню. Сделаю. – Мрачно ответила я.
- Ну, хорошо. Тогда начинай. Я засекаю время. – И он посмотрел на часы. – Сейчас десять минут одиннадцатого. Ты можешь спокойно работать до трех часов.
- Да, я поняла.
- Оливия! – Окрикнул меня мистер Эльтон. - Я подняла на него глаза.- Удачи тебе!
- Спасибо.
После этого, я быстро перевернула конверт и открыла его. Первым шел тест с вопросами, а вторым был бланк, который я должна была заполнить. Я взяла его в руки, щелкнула ручкой, чтобы та открылась и приступила к заполнению. Руки дрожали. Да, на самом деле экзамен по биологии был одним из самых важных экзаменов, который я сдавала. Мне разрешали сдавать все экзамены отдельно от группы, потому что о моем состоянии знали практически все учителя. И, несмотря, на долгий срок (прошло ведь уже четыре года), меня все еще щадили, потому что я часто падала в обмороки на лекциях. Но я не пропускала занятий, даже в таком состоянии. Да и к тому же, училась я всегда отлично. Поэтому многое мне позволялось.
И теперь, сидя перед экзаменационным листом, я не могла ничего сообразить. Мои мысли были далеки от этого места, от университета, от преподавателей, от самого экзамена… Я думала о маленьком Даниэле, о том, как он не похож на других детей. Потом мои мысли переключались на Джима. Я вспоминала, что именно в этом кабинете произошло наше знакомство. Здесь мы сдавали экзамены. Надо было что-то делать. Я ведь не могла подвести мистера Эльтона из-за своей невнимательности. И тем более, я была уже без пяти минут бакалавром.
Все тесты были государственного образца, я не могла написать их некачественно. Поэтому, закрыв глаза, я напрягла все свои мысли. Изо всех сил попыталась отбросить мысли о Джиме и Даниэле. И, наконец-то, у меня получилось. Я быстро пробежала глазами по бланку, заполнила его, после чего отложила в сторону, и положила перед собой другой лист, на котором в виде теста были написаны вопросы.
Я начала отвечать. Рука незаметно скользила по листу, быстро обводя правильные ответы. Я автоматически вспоминала весь материал, который мы изучали за время обучения.
И вот последний вопрос был записан. Я подняла глаза на часы, которые висели на стене. Было только двадцать минут двенадцатого. Это повергло меня в шок. «Так быстро справилась?!» удивленно подумала я. «Но как так?! Наверное, что-то не то написала…» задумалась я. «Нет. Все правильно.» протянула я в мыслях, еще раз просматривая ответы. «Значит, это чудо! Первый раз так».
Я встала со своего места, собрала листы в конверт и понесла мистеру Эльтону.
- Как? Уже? – Удивился он, забирая у меня конверт.
Я кивнула головой.
- Я проверяла несколько раз. Мне кажется, все правильно.
- Ну, что ж, Оливия Андерсон, я уверен, ты справилась на славу. – И он улыбнулся.
Я улыбнулась в ответ.
- До свидания, мистер Эльтон.
- Удачи тебе, Оливия. Встретимся на выпускном.
Тут я остановилась.
- Я, скорее всего не приду…
- Ох, жаль.- Тихо протянул преподаватель. – Что ж, я все понимаю… Но, думаю, мы еще встретимся. Хотя бы на вручении дипломов.
- Это да. – Я улыбнулась и пошла к выходу. В голове все прояснилось. Настроение стало хорошим. Я медленно пошла к выходу. На улице меня ждала Лэнни.
- Ты уже освободилась? – Удивленно спросила она.
- Да, как видишь.
- Знаешь, а я всегда подозревала, что ты гениальна, Оливия! – Улыбнулась Лэнни. – Так быстро сдать экзамен, получается только у тебя! Я даже университет закончить не смогла как следует. Решила не учиться какое-то время. - Она рассмеялась. – А ты молодец! Я всегда гордилась, и буду гордиться тобой!
- Спасибо тебе за все. – Тихо ответила я.
- Ты же знаешь, Оли, мы с тобой с колыбели вместе, а это значит, что нам всегда по пути! Что ж, а теперь отправляемся в незабываемое путешествие в парк аттракционов! - Задорно продолжила Лэнни. – Мы должны отпраздновать твой первый экзамен!
- Хорошо, идем! – Я взяла подругу за руку, и мы отправились в путь.
Весь день, я и Лэнни резвились в парке, катались на аттракционах и ели сладкую вату. Я начинала жить заново, и, как мне казалось, все снова возвращается в свое русло. Слезы, пролитые по Джиму, стали высыхать, я снова улыбалась.
***
Время пролетело незаметно. И вот уже последний экзамен был сдан. Приближался самый долгожданный и значительный момент: прощание с университетом, вручение дипломов и выпускной бал. Но я уже решила заранее, что не пойду на него, к моему глубокому сожалению, праздники меня никогда не впечатляли. Тем более, мое присутствие на этом трогательном празднике, не принесло бы никому особой радости.
Лэнни, поначалу, долго уговаривала меня пойти, но потом поняла, что это бесполезно и смирилась. Мы решили, что проведем этот день вдвоем, вспомним детство, погуляем по Манхэттену .
Эта инициатива нравилась мне намного больше, чем выпускной бал или что-нибудь другое. Единственное, где я должна была присутствовать обязательно – торжественная часть награждения медалями и выдачей дипломов. Честно говоря, этот процесс очень долгий и довольно скучный, но, для тех, кто оказался на первой ступени, эта часть была самой радостной. В том числе и для меня. Мне присвоили звание «лучшего студента университета Рокфеллера», плюс ко всему, я получила диплом бакалавра и золотую медаль выпускника.
Меня вызвали на сцену и предложили сказать несколько поздравительных и благодарственных слов учителям, родителям и всем, кто меня окружал. Но я стояла как вкопанная. На глазах у меня появились слезы. Я не могла понять, от радости ли это, или от боли. Наконец, собравшись с мыслями, я сказала:
- Дорогие мои преподаватели, любимая мама, друзья… Я хочу выразить огромную благодарность за то, что вы всегда были рядом. Даже в самую трудную минуту, я могла рассчитывать на вас. И те знания, которые я получила, обучаясь в нашем прекрасном заведении, непременно пригодятся мне в жизни! Спасибо!
Наступило минутное молчание. Я посмотрела в зал. Лица, сидящих в нем студентов – выпускников и преподавателей были грустными. Потом я разглядела где-то в центре зала маму и Лэнни. Они улыбались.
Тут ко мне подошел директор и протянул руку.
- Поздравляю Вас, Оливия! Вы прекрасно справились!
Я улыбнулась.
- Уверен, Вас ждет большой успех в жизни! И все преграды Вы сумеете преодолеть достойно!
- Спасибо, мистер Льюис. Я не подведу Ваших надежд!
Зал бурно зааплодировал. Я спустилась с трибуны и направилась в ту сторону, где сидела моя мама и подруга. Они встретили меня со слезами и улыбкой на лице.
- Доченька, милая! Я всегда верила, что у тебя получится! Несмотря на то, что пришлось пережить, ты все же справилась со своей задачей! Поздравляю!
Я смеялась. А слезы искрящимся потоком лились из глаз.
Лэнни обхватила меня руками и тихо сказала:
- Оли, ты невероятно сильная и целеустремленная личность! С самого детства я гордилась тобой! И вот теперь, ты квалифицированный специалист, доктор! Сколько судеб ты сможешь спасти! Милая, поздравляю! Это твоя победа!
- Спасибо! Спасибо вам, мои дорогие! Я так счастлива!
Тут к нам подошел мистер Эльтон. Он крепко пожал мою руку, а потом обнял меня и сказал:
- Я ни одной секунды не сомневался в том, что ты сможешь преодолеть все преграды! И ты не подвела меня! Полноправно могу сказать – Оливия Андерсон, Вы лучшая из всех студентов, которых я когда-либо направлял на путь к знаниям! Желаю тебе успехов во всем! И, конечно же, обрести себя в этом мире!
- Спасибо, спасибо Вам, мистер Эльтон! Я в свою очередь могу сказать – мою благодарность Вам за этот нелегкий труд сложно высказать словами, но я безумно признательна за то, что Вы наградили меня этими бесценными знаниями!
- Благодарю тебя, Оливия!
Мистер Эльтон улыбнулся.
По окончании торжественной части, мы долго прощались, фотографировались группами и вместе с преподавателями. Мне казалось, что я никак не могу очнуться от этой сказки. Никаких следов обид и притязаний. Все мы, как единое целое, были вместе. И я была счастлива!
Наконец, народ в зале стал потихоньку расходиться. Все отправились по домам, готовиться к выпускному балу. Мы же с Лэнни, проводив маму домой, отправились гулять по городу.
Да! День на самом деле остался незабываемым!
Мы фотографировались, ходили по магазинам, ели шоколадное мороженое и сидели в кафе «нашего детства», наслаждаясь медовыми пирожными с корицей.
- Ну что, подруга, - задорно спросила Лэнни, когда мы вышли из кафе и направились домой, – понравился ли тебе твой праздник?
- Да! Да, конечно! Это был замечательный, незабываемый выпускной! Спасибо тебе!
Лэнни крепко сжала мою руку.
- Я уверена, в твоей жизни будет еще сотня таких праздников. Главное, верь!
Я улыбнулась. Мне было так приятно осознавать, что среди множества серых лиц, которым абсолютно все равно, что твориться в судьбах других людей, есть она - моя лучшая подруга. Я восхищалась ей, я любила ее как родную сестру. Она была моим всем. Никому нельзя было доверить столько секретов, сколько я доверяла этой зеленоглазой девчонке, и могла быть уверена, что они таковыми и останутся. Лэнни всегда понимала и поддерживала меня. И я была благодарна ей. Благодарна за все.
- Спасибо тебе, родная. Я очень люблю тебя.
- Не благодари, Оли! Это входит в мои повседневные обязанности – быть рядом! Подобно тому, как я ем, сплю, дышу. Ты ведь не станешь благодарить меня за каждый мой вдох? – Она улыбнулась.
Эти слова тронули меня до глубины сердца. Я знала, что в этом, почти опустевшем для меня мире, есть надежда на счастье, потому что рядом Лэнни.
- Ну что ж, Оливия, я надеюсь, ты готова к завтрашнему дню?
- Ах, да! Чуть не забыла… Завтра ведь Двадцать шестое июня! Начинается наш рабочий путь на лето!
- Да, да, да! Ой, как же это здорово! – Лэнни звонко засмеялась и даже начала приплясывать на месте. Смотрелось так забавно, что я последовала примеру подруги. Настроение мое было самым, что ни на есть, замечательным.
На следующий день мы отправились на работу. Встать пришлось рано, но я не чувствовала усталости от вчерашнего дня. Мамы уже не было дома, она поднялась еще раньше и отправилась на работу.
Утро было восхитительным. Солнце задорно играло золотистыми лучами где-то вдалеке. Небо было чистым и безоблачным. День обещал выдаться удачным.
Лэнни и я встретились у городского парка и сели на ближайший автобус, который должен был доставить нас до места назначения.
Вскоре мы прибыли на знакомую улицу, к знакомым и так полюбившимся нам домам. Лэнни и я пожелали друг другу удачи и разошлись.
Меня встретила Катрин. Она была очень рада моему прибытию.
- Мистер и миссис Доминико еще спят, а вот маленький шалунишка Даниэль уже вовсю бегает по дому, ждет тебя. Родители еще вчера сказали ему, что ты сегодня придешь, вот он и поднялся так рано, хотя это довольно удивительно для маленького мистера Доминико. – Радушно рассказывала мне Катрин.
- Ну, тогда я должна пойти и обрадовать его! – Весело ответила я.
- Не торопись, Оливия. – Ответила мне женщина. – Успеется. Давай-ка лучше я тебя чаем угощу, а то потом когда еще успеешь отвлечься. – Она улыбнулась.
- Ну, хорошо, Катрин. Выпьем чаю, действительно, потом я не смогу оторваться от Даниэля. – Ответила я, садясь за стол.
- Скажи, как прошел твой выпускной? – Спросила меня Катрин, заваривая ароматный чай.
- На самом балу я не была, мне не захотелось. Но все равно, выпускной прошел замечательно! – Ответила я.
- О, ну это ведь славно! Честно говоря, ничего хорошего в этих балах нет, я в свое время получила от этого хороший урок. Ну а как же ты закончила университет? – Спросила она, повернувшись ко мне.
- С золотой медалью и дипломом бакалавра, мэм.
- Какая же ты молодец! – Восхитилась Катрин. – По тебе сразу было видно, что ты очень образованная и искренняя девушка! Ради этого я испеку сегодня клубничный пирог! Уверена, что миссис и мистер Доминико не будут против! Что уж говорить о малыше, он без ума от моих пирогов, особенно от клубничного!
- Спасибо, Катрин, я очень признательна Вам!
- Не стоит благодарности, юная леди.
Она подала на стол овсяное печенье, шоколадные конфеты и чай. Я с аппетитом позавтракала.
- Еще раз благодарю Вас. Теперь мне пора найти нашего маленького шалуна.
- Ну вот, теперь уже можно! Удачного рабочего дня, Оливия!
- И Вам, Катрин!
Я встала из-за стола и направилась в гостиную.
Да, действительно стало заметно, что в доме кто-то похозяйничал. И этим «кем-то» оказался ни кто иной, как маленький Даниэль. Кругом были разбросаны игрушки, одежда, смятые листы бумаги. Я улыбнулась и отправилась наверх к малышу. Очутившись на втором этаже, я заметила, что Даниэль уже и здесь постарался. Дверь в его комнату была открыта. Я заглянула вовнутрь. Окно было слегка приоткрыто, с улицы навевал легкий ветерок. Все было на своих местах: игрушки, карандаши, книги. Я огляделась. Тут мой взгляд остановился на кроватке Даниэля. Я медленно подошла к ней, и улыбка невольно скользнула по моему лицу. Малыш сладко спал, укутавшись в легкое одеяло. В его руках был большой медвежонок – любимая игрушка, с которой он практически не расставался. Я наклонилась к нему и поправила сбившееся одеяло. Даниэль что-то пробурчал во сне, а потом еще крепче прижал медвежонка к себе и продолжил сладко спать.
Я тихонько вышла из комнаты и закрыла дверь. Проходя по длинному коридору, я встретилась с мистером Доминико. Он шел мне навстречу держа в руках газету и сигару.
- Оливия! Доброе утро! Не ожидал увидеть Вас в столь раннее время.
- Доброе утро! Да, сегодня я решила приехать пораньше, мне безумно хотелось побыть с малышом как можно дольше, если Вы не против.
- Нет-нет! Ни я, ни моя жена не можем быть против столь прекрасной няни, тем более, что Даниэль Вас просто обожает!
Я улыбнулась.
- Да, Катрин сказала мне, что он проснулся сегодня очень рано, ждал меня.
- Как же Вы сумели так сильно повлиять на нашего сына? Я, право, приятно удивлен! Ведь раньше Даниэль совершенно не воспринимал ни одну из дам, которые претендовали на должность няни!
- Спасибо! Я тоже удивлена этим событием. Но, в свою очередь, я не менее восхищена вашим малышом. Он такой смышленый и любознательный!
- Да. Даниэль с рождения был не похож на остальных детей. Единственное, что нас с Вивьен беспокоило, это то, что он был немного замкнут. Всегда весь в себе. Когда остальные детишки резвились и бегали играть, Даниэль сидел в одиночестве и внимательно рассматривал какие-нибудь книги с картинками или внимательно смотрел в окно.
- Такое, поверьте, бывает. Я сама была таким же ребенком и, если честно, до сих пор такая. Но это не страшно. Я уверена, Даниэль еще сможет раскрепоститься! У него будет много друзей! С такими прекрасными родителями, ему будут не страшны преграды!
- Спасибо, Оливия! Я уверен, что и Вы сможете помочь нашему мальчику преодолеть трудности!
- Я сделаю все, что в моих силах, мистер Доминико.
Он улыбнулся мне и слегка поклонился. Я ответила тем же и направилась вниз. По всему дому уже разносился аромат ни с чем несравнимого клубничного пирога, который готовила Катрин.
Через час, завтрак стоял на столе. Я сидела в гостиной на диване и читала книгу. Это был очень увлекательный рассказ о природе Испании. Я никогда не задумывалась над тем, как она прекрасна.
Тут до меня донеслись быстрые шаги, которые по мере приближения ко мне, усиливались. Я не успела даже оглянуться, как чьи-то маленькие ручонки обхватили меня за руку.
- Ты все-таки пришла! – Раздался веселый голос Даниэля. - А я ждал тебя с самого утра…
- Знаю, мой хороший! Знаю.
- Но потом так получилось, что я уснул. – Сказал малыш и насупил носик. – Так и не увидел, как ты пришла…
- Ничего, ничего, Даниэль! Я заходила к тебе в комнату. Ты так сладко спал, что мне просто не захотелось тебя будить. Поэтому я спустилась сюда и решила прочитать книгу.
- Тебе понравилось? – Задорно спросил мальчик и, обогнув диван, подбежал ко мне. Я посмотрела в его карие лучистые глаза. Они сияли от восторга.
- Конечно! Конечно, понравилось! Эта страна восхитительна!
- А я тоже многое знаю о ней! Мама с папой рассказывали! Жаль, что я ее не видел…
- Ну, ничего страшного, у тебя все еще впереди! Успеешь побывать не только в Испании, но и в других интересных странах!
- Правда?! – Спросил Даниэль, глядя на меня сияющими от счастья глазами. – А ты поедешь со мной?!
Я улыбнулась и погладила мальчика по голове.
- Ну конечно, конечно поеду. Можешь не сомневаться.
- Ура! – Весело прокричал малыш и забегал по комнате, изображая самолет. – Мы будем лететь над океаном! Ууу… А это так красиво!
Счастью Даниэля не было предела. Он то и дело подбегал ко мне с новыми интересующими его вопросами, и я старалась как можно точнее и увереннее отвечать на них. Наконец, он устал и упал на диван, переводя дыхание.
- Все в порядке? – Спросила я, погладив по голове малыша.
- Да! – Весело ответил он. – Просто я немного утомился от бега, а теперь еще и есть хочу. – Даниэль поднялся на ножки и, усевшись рядом со мной, снова насупил носик.
- Ну, ничего, Катрин скоро подаст завтрак. Потерпи еще немного. – И я весело подмигнула ему.
Даниэль весь будто просиял.
- А после завтрака мы с тобой отправимся на прогулку, Оливия?
Я задумалась.
- Возможно, и пойдем. Если нам позволит твоя мама…
- Мама? Мама, конечно же позволит! Ведь ты теперь моя няня, а значит, весь день я буду проводить с тобой. А мама и папа могут заняться своими делами и работой!
Я смотрела на этого маленького, но такого смышленого мальчика и восхищалась. Ребенок в четыре года обладал сообразительностью, которой могли бы позавидовать не только дети его возраста, но и старшие.
- Да, пожалуй, ты прав, Даниэль. Значит, сразу после завтрака мы отправимся на утреннюю прогулку!
- Ура! – Снова весело воскликнул мальчик и крепко обнял меня.
Детское сердце всегда наполнено добротой, особенно к тем, от кого они чувствуют любовь. Я полюбила Даниэля всей душой с первого дня знакомства, и малыш отвечал мне взаимностью. Это видела не только я, но и семья мальчика.
Глава XIII
Новое знакомство
Прошло чуть больше месяца с тех пор, как я начала работать няней в доме семьи Доминико. Каждый день приносил мне радость и счастье. Время, приведенное в этом обществе, было для меня бесценным и ничем незаменимым. Я привыкла видеть вокруг себя улыбающиеся лица родителей мальчика, немного усталое, но такое радушное и приветливое лицо Катрин, но самое главное, я привыкла быть рядом с Даниэлем, который всегда так по-детски влюбленно радовался моему приходу.
Близился день его рождения. Все очень готовились к этому торжеству. Я в том числе. Приходилось много работать над проведением праздничного концерта, составлять список гостей и расписывать меню. Мне многое доверяли, и я с охотой бралась за любое предложенное мне дело. Но и не забывала о самом главном, прогулках и встречах с Даниэлем. Он был моей самой большой и важной заботой.
Накануне праздника ко мне подошел мистер Доминико и задал вопрос, который я совершенно не ожидала услышать:
- Оливия, помните, в день нашей первой встречи, Вы сказали, что играете на фортепиано? Можем ли мы обратиться к Вам за помощью? Дело в том, что искать музыканта – очень емкая и сложная проблема, поэтому, могли бы Вы исполнить пару мелодий из Вашего репертуара на дне рождения Даниэля?
Я смутилась.
- Я никогда не играла в кругу незнакомых людей…
- Оливия, Вам не стоит ничего бояться, думаю, это даже пойдет Вам на пользу. В зале будет много гостей, может быть, кто-то заметит Ваш талант, и Вы сможете подняться на вершину «Олимпа» своего успеха.
Это предложение показалось мне весьма заманчивым, поэтому я положительно кивнула головой.
- Хорошо, я сыграю. Не беспокойтесь.
- Вот и славно. Мы с Вивьен будем Вам очень признательны, да и Даниэль будет счастлив. Он ведь боготворит Вас!
Я улыбнулась.
- Не переживайте, я не подведу.
И мы разошлись. Я оправилась домой. Теперь передо мной стояла еще одна немаловажная задача – выбрать подходящий костюм для праздника, да и подобрать мелодии, которые я должна была исполнить. Я собрала свои сбережения и отправилась в магазин. Лэнни не смогла пойти со мной, так как у нее намечалась встреча с каким-то особо важным профессором университета, в который она собиралась поступать для повышения квалификации.
Пять магазинов Бруклина, которые считались социальными, мне пришлось посетить не один раз, и, наконец-то, я нашла то, что искала. Это было легкое темно-серое платье с шифоновым шарфом, который очень оживлял, в целом, весь облик платья. Я надела его и заплела волосы, так как они были длинными, и мне было очень неудобно держать их распущенными.
Наконец, настал долгожданный праздник. С самого утра все в доме суетились и спешили. Миссис и мистер Доминико уехали из дома с самого утра за заказанным подарком, а Катрин и две ее помощницы Сакоро и Роксана готовили прекрасный праздничный обед. Несколько мужчин из компании «Happy birthday » развешивали по комнате шары и разноцветные ленты.
Я же в свою очередь направилась прямиком на второй этаж в комнату маленького именинника. У меня тоже был приготовлен подарок, который я собиралась подарить Даниэлю сразу при встрече. Легкое волнение пробегало по коже, мне очень хотелось, чтобы подарок понравился малышу.
Дойдя до комнаты Даниэля, я тихо постучала в дверь, а затем приоткрыла ее.
- Можно войти? – Чуть слышно спросила я, беспокоясь о том, что мальчик еще спит.
- Оливия, это ты? – Раздался сонный и немного хриплый голос Даниэля.
- Да, это я, мой дорогой.
- Заходи.
Я зашла и закрыла за собой дверь. В комнате было светло, как и обычно. Даниэль еще лежал в кровати и смотрел на меня, улыбаясь. Его полусонные карие глазки блестели от радости.
Я подошла к нему и протянула руки, в которых находился подарок.
- С днем рождения, моя прелесть! Теперь ты стал на год старше! Я очень хочу, чтобы мы с тобой навсегда остались такими же друзьями, как сейчас! И не болей никогда-никогда!
Даниэль подскочил с места и, еще не взяв из моих рук подарка, крепко обнял меня своими маленькими ручками.
- Спасибо! Спасибо огромное!
Я обняла его и погладила по голове.
- Ну что ты! Пожалуйста!
- Я так люблю тебя! Очень-очень! Честно!
- И я люблю тебя не меньше. – Ответила я. – Ну, что же ты, не хочешь посмотреть, какой подарок я тебе подарила?
Даниэль кивнул головой и взял коробку из моих рук.
Он тщательно рассматривал цветную обертку подарка, видимо, она привлекла его больше всего. Потом потихоньку развязал ленту и открыл коробку. Глаза его засияли.
- Аа! – Восторженно воскликнул он. – Это же книга! Об Испании! В картинках!
- Да. Я знаю, что ты очень любишь эту страну. А так как читать скучные книги без картинок не интересно, да и сложновато для тебя, я решила упростить ситуацию и купить вот эту книгу в картинках. Уверена, она заинтересует тебя не менее и очень понравится! Более того, ты сможешь многое узнать и запомнить для себя.
- Оливия, спасибо! – Сказал Даниэль и рассмеялся.
- Все для тебя! – Ответила я и тоже рассмеялась.
Через полчаса мы с Даниэлем были уже готовы к торжественному мероприятию. Я помогла ему завязать галстук. Не знаю, как это у меня получилось, ведь раньше я никогда этого не делала.
- Ну, вот и все. Наш маленький принц готов к празднику!
- Оливия! – Громко сказал Даниэль. – Я хочу, чтобы мы держались за руки как настоящие друзья, когда будем спускаться вниз по лестнице.
Я удивленно посмотрела на него.
- Ну, если ты действительно хочешь, то я не имею права отказать маленькому принцу.
Даниэль протянул мне руку и улыбнулся. В его детских, но уже таких внимательных и глубоких глазах сияла радость. Я тут же протянула ему руку в ответ. Мы вышли из комнаты и направились на первый этаж. Как только я и Даниэль оказались на лестнице, внизу заиграла музыка, зазвучали приветствующие аплодисменты и поздравления. Мама мальчика, одетая в белое атласное платье, мило улыбалась, держа под руку мужа.
- А вот и виновник торжества! - Прозвучало из толпы.
- Ура! – Поддержали гости и запели знакомую всем с детства песню «С днем рожденья тебя!» Я тоже подпевала и улыбалась окружающим.
Когда, наконец, мы оказались на первом этаже, я отпустила руку Даниэля и его окружила толпа гостей. Сыпались поздравления, по всему дому рассыпался смех и веселье. Я же отправилась на кухню к Катрин и помогла вынести приготовленные блюда на задний двор, где была организована детская площадка, накрыт стол с угощениями. Все вокруг было увешано разноцветными шарами и серпантином.
День стоял солнечный и очень теплый. Я посмотрела на небо и улыбнулась. Наконец-то, радость снова поселилась в моем сердце. Я уже не чувствовала того одиночества, которое так мучало меня. Даниэль подарил мне новый лучик надежды на будущее. И я не хотела расставаться с ним, хотя и знала, что придет то время, когда мне придется уйти, но я все еще мечтала о том, что смогу когда-нибудь встретиться с ним вновь. Я знала, что Даниэль никогда не забудет меня так же, как и я его.
Через пару минут на площадку выбежали дети, среди которых был и Даниэль. Он бежал со всеми к праздничному столу. Я улыбнулась, глядя на него, такого счастливого и маленького. Следом вышли взрослые и направились к столу, который был накрыт немного дальше. Я все еще стояла в стороне и смотрела на своего воспитанника. Вдруг, сзади кто-то задорно ухватил меня за платье. Я повернулась. Каково же было мое удивление, когда я увидела перед собой Лизу, с которой познакомилась в день гибели Джима. Она стояла напротив меня и улыбалась. Ее зеленые глазки блестели от солнечного света.
- Лиза? – Удивленно воскликнула я.
- Да, это я! – Задорно ответила девочка, поправляя сбившийся набок бантик. – А я Вас сразу узнала, как только увидела! Вы няня Даниэля? Да?
- Да.
- Ух, ты! Это же здорово! А у меня тоже есть няня! Ее зовут Лэнни Грэйс.
- Лэнни?
- Да. Она скоро должна подойти и вы познакомитесь.
Лиза сказала это так гордо, что я невольно захотела засмеяться. Но, стараясь сдерживать себя, ответила:
- Дело в том, Лиза, что мы уже знакомы. Причем давно. А если точнее, то с самого детства.
- Неужели?! – Удивленно воскликнула девочка и расстроено опустила глаза. – А я и не знала…
- Ну, ничего страшного. Зато теперь ты знаешь. – Ответила я, утешая ее.
- А Вы знаете, что мы с Даниэлем двоюродные брат и сестра! Только я старше его! Мне уже восемь!
Я умиленно улыбнулась.
- Даже так? А я и не знала. Вот видишь, мы сумели удивить друг друга!
- Ага! – Ответила Лиза.
- Скажи, а твоя мама здесь?
- Да! Она вон там! – И девочка указала пальцем на женщину, стоявшую возле небольшого столика. Она разговаривала с гостями.
- Ах, да. Вижу!
- Скажите, а Вы до сих пор храните ту веточку сирени, которую я тогда нашла?
Я опустила глаза. Воспоминания снова захлестнули мое сознание, но я сумела сдержать себя.
- Да, я до сих пор ее храню.
- Это ведь хорошо! – Воскликнула она и тут же шепотом добавила. – А где сейчас Ваш жених?
Я вздрогнула от ее слов. А потом тихо сказала.
- В тот день все решилось. Теперь Джим на небе и ему хорошо там. – Мои глаза наполнились слезами. – А ты беги, беги, веселись! У твоего братика праздник, ты должна быть с ним!
- Хорошо! А Вы не расстраивайтесь! Может быть он жив! Чудеса случаются!
И она побежала по дорожке к резвящимся в песочнице детям.
Я стояла как вкопанная и не могла придти в себя. «Может быть он жив! Чудеса случаются!» эти слова не покидали мою голову. Я думала, как такая маленькая девочка, с которой я едва знакома, могла предположить такое. «Ведь в тот момент ей было всего четыре года. Кто бы знал, что судьба так столкнет нас, столько лет спустя. А она все помнит. Даже меня узнала».
Так я размышляла до тех пор, пока веселый голос моей подруги не привел меня в чувство.
- Эй, няня! - Воскликнула она, смеясь. – Что это ты тут застряла! Ребенок вовсю веселится, а кто должен сейчас быть с ним рядом!
Я повернулась к Лэнни.
- Ты не поверишь… - Только что ко мне подошла твоя воспитанница.
- Аа, Лиза, да?
- Ну да. Лиза.
- И? Что случилось? У тебя лицо такое бледное, как будто ты приведение увидела. Рассказывай.
- Дело в том, что я знаю эту девочку уже давно.
- Неужели? – Удивилась Лэнни. – Откуда же?
- Со дня гибели Джима.
- Джима?
- Да именно.
- И как же ты познакомилась с ней? – Удивленно спросила Лэнни.
- Она отдала мне ветвь сирени, которую я потеряла во время падения…
- Вот это да.
- А она подняла ее и принесла мне. Тогда еще мама Лизы очень переживала, потому что та внезапно исчезла в толпе. А потом увидела ее рядом со мной. Мы разговорились.
- То есть, ты и маму Лизы знаешь?
- Нет, не совсем.
- О, она прекрасная женщина. Да и вся семья у девочки прелестна! А сама Лиза, ну просто чудо-ребенок!
- Да. А теперь я узнаю, что она еще и двоюродная сестра Даниэля. Никогда бы не поверила, что бываю такие совпадения.
- Видимо, бывают, Оли.
- Но то, что она сказала мне, убило мое сознание…
- Что такое? – С тревогой спросила Лэнни. – Это как- то связано с Джимом?
- Да.
- Что же?
- Она сказала, что может быть он жив! Чудеса случаются.
Лэнни заметно побледнела.
- Вот это да! И с чего бы ей такое предполагать?!
- Вот и я не знаю. У меня у самой шок от ее слов был.
- Ну, ничего, Оли. Старайся не принимать все всерьез, не тревожь свои чувства, а то хуже может стать. Она ведь еще ребенок. Говорит, то, о чем думает.
- Да я и не обращаю, просто…
- Оливия, успокойся. Не думай об этом. Не хватало, чтобы у тебя приступ на детском празднике случился. Пойдем лучше потреплем за ушки твоего Даниэля! Сколько там ему исполнилось?
- Четыре.
- О, да он уже славный малый! Скоро в школу пойдет! Надо его поздравить! Пойдем!
- Хорошо, думаю, ты права. Я должна не думать о плохом.
- Ну, вот и славно! – Лэнни весело подмигнула мне и, схватив под руку, повела к резвящимся на площадке малышам.
Даниэль, увидев нас, бросился ко мне.
- Ура! Оливия пришла!
- Вот видишь, - поддержала Лэнни, - а ты заставляла малыша ждать! Эх, нехорошо!
Я рассмеялась.
- Ну, что ж, раз уж такое дело, то не мешало бы тебе нас познакомить. – Подмигнула мне подруга. – С таким прекрасным кавалером хотела бы быть знакома любая дама!
Даниэль смутился, но продолжал улыбаться.
- Хорошо. Даниэль познакомься, это моя подруга Лэнни, она няня твоей сестренки Лизы. – И я указала рукой на сияющую от счастья подругу.
- Очень приятно! – Ответил Даниэль.
- Весьма, весьма, мой юный друг! Я тоже очень рада познакомиться с тобой!
- Ну, в свою очередь Лэнни, представляю тебе своего воспитанника и просто замечательного друга Даниэля!
- Прекрасно! Прекрасно! – Не переставала восторгаться подруга.
И тут нас прервал громкий голос ведущего.
- А сейчас попросим к нам Оливию Андерсон, великолепного музыканта нашего праздника, которая исполнит несколько композиций для именинника! Аплодисменты!
Все зааплодировали. Я подняла глаза в сторону ведущего. Рядом с ним стоял большой белый рояль, украшенный лентами.
- Оливия, ты будешь играть? Для меня? – С восхищением воскликнул Даниэль.
- Да, мой хороший. Пойдем. – И я, взяв мальчика за руку, отправилась к роялю. Лэнни последовала за нами.
Подойдя к назначенному месту, я отпустила Даниэля и, поклонившись гостям, села к инструменту. Руки мои дрожали. Я открыла крышку рояля и прикоснулась к клавишам. Шум вокруг прекратился. Все были во внимании.
«Итак, Оливия, соберись. Ты сможешь» успокоила я себя и начала играть. Композицию, которую я решила исполнить, написала сама, как-то в процессе раздумий. Мелодия была очень звучащей и ласковой. За время игры на рояле, я не заметила, как Даниэль подошел ко мне и остановился совсем близко. Легкий ветерок развевал мой шифоновый шарф, это придавало моему образу некую романтичность.
Наконец, игра была окончена, я поднялась и поклонилась зрителям.
Раздались бурные аплодисменты и реплики «Браво! Великолепно!». Я улыбалась. Это был мой первый выход в свет. Ко мне подбежал Даниэль и схвати за руку, воскликнул:
- Как же красиво ты играешь! Спасибо!
- Ну, что ты, Даниэль, сегодня все для тебя. Еще раз с днем рождения! – И я обняла мальчика.
- Оливия, - тихо сказал Даниэль, – а ты сегодня будешь с нами смотреть фейерверк вечером?
Я смутилась.
- Я бы с радостью, но… в это время уже не будут ходить автобусы. А мне надо возвращаться домой.
- Домой? – Даниэль опустил глаза. – А может, ты останешься у нас? Ведь я так хочу, чтобы мы вместе посмотрели на фейерверк…
Я почувствовала, будто что-то сжалось внутри меня. Глядя в эти лучистые и такие искренние глаза малыша, я просто не могла сказать «нет». Но передо мной стояло целых две проблемы. Я не могла просто так остаться, ведь я была всего лишь няней, и это можно было сделать только с разрешения родителей мальчика. Второй проблемой было то, что я не могла отпустить Лэнни домой одну. Мы ведь и так всегда уезжали на последнем рейсе автобуса, а до дома пешком было не добраться. Да и темнело к тому времени уже. Поэтому я стояла совершенно растерянная, не зная, что делать.
Даниэль словно прочитал мои мысли.
- Ты не хочешь оставлять подругу? – Спросил он.
- Да. И не только. Понимаешь, я ведь всего лишь твоя няня. Это не дает мне права оставаться у вас на ночь. Я могу только приходить и уходить.
- Нет! Ты не просто няня, Оливия! – Возмутился мальчик. – Ты мой друг! И я тебя очень люблю! Поэтому, я смогу поговорить с мамой и папой! Они добрые! Разрешат! Тем более, что у меня сегодня день рождения, первый день рождения, когда у меня столько друзей…
Я присела на корточки и обняла Даниэля. Он прижался ко мне, и я почувствовала, как горячие слезы потекли по его щекам. Он не хотел сегодня прощаться. Я подняла глаза. Лэнни смотрела на меня. Ее взгляд был полон сочувствия.
- Он хочет побыть с тобой. Постарайся сделать все, чтобы так и было. – Она улыбнулась.
Я положительно кивнула головой.
- Хорошо, Даниэль, мы придумаем что-нибудь. – Сказала я, гладя его по голове.
Он поднял не меня мокрые от слез глаза и ответил:
- Я уже все придумал. Подожди.
Я улыбнулась. Даниэль побежал по тропинке, прямиком к родительскому столу. Я наблюдала за ним. Через пару минут он вернулся, весь запыхавшийся, но сияющий от счастья.
- Сегодня ты ночуешь в нашем доме! И Лэнни сможет остаться, но у моей сестры!
- О, даже так?! – Рассмеялась подруга – Да ты, я смотрю, для всех постарался!
- Нет, нет! Для тебя постаралась Лиза! Мы вместе! Вот.
- Ты прелесть! – Воскликнула Лэнни и обняла Даниэля. – Спасибо! – А потом тихо шепнула ему. – Ты сделал для Оливии самый настоящий подарок! И за это я и она тебе очень благодарны!
- Правда? – Просиял Даниэль.
- Конечно!
Я смотрела на них и улыбалась. Оставалось только позвонить маме, предупредить ее, чтобы она не волновалась.
Пока дети играли, мы с Лэнни сидели за столиком и вспоминали мой первый день рождения, когда я кинула куском торта в девочку, которая пыталась стать для Лэнни лучшей подругой.
- Да, тогда ты всем показала, что на меня больше никто не имеет права претендовать, Оли! – Смеясь, говорила Лэнни.
- Она слишком много себе позволила, я не могла на это смотреть. – Весело отвечала я.
- Наверное, именно тогда, наша дружба стала настолько крепкой, что уже ни один топор не разрубит узла.
- Ты права, Лэн. Я тебя очень люблю. – Я взяла подругу за руку.
- Извините, юные леди. – Прервал наш душевный разговор мужской голос.
Мы обернулись. Перед нами стоял высокий мужчина лет сорока пяти, одетый в коричневый костюм. Он напомнил мне какого-то знаменитого актера. Вот только я не могла вспомнить, какого именно.
- Меня зовут Чарльз Сендлер. – Улыбаясь, продолжил он. – Оливия, позвольте поговорить с вами наедине, если Ваша подруга не против.
Я с удивлением посмотрела на Лэнни. Она пожала плечами и, улыбнувшись, сказала:
- Если Ваш разговор, мистер Сендлер, не займет много времени, то, пожалуйста.
Мужчина рассмеялся.
- Ну, что Вы, мне потребуется не больше пятнадцати минут.
- Хорошо. Только если пятнадцать минут. – Ответила Лэнни.
Я поднялась и последовала за новым знакомым. Мы отошли в сторону, и мужчина сказал:
- Оливия, я слышал, как Вы играете на фортепиано. Дело в том, что я как раз ищу хорошего пианиста для того, чтобы давать благотворительные концерты в Нью-Йорке. Вы, как нельзя, кстати, подходите мне в этом. Скажите, Оливия, вы могли бы рассмотреть мое предложение?
Я замерла, не зная, что и ответить. Такая возможность выпадает один раз, вертелось у меня в голове. Но готова ли я к этому?
- Оливия, послушайте, я понимаю, для Вас подобное предложение звучит немного странно. Но поймите, многим детям нужна благотворительная помощь. Многие из них могут услышать вашу игру в первый и последний раз… Подумайте.
Я резко подняла на него глаза. Слова о том, что дети могут услышать мою игру на прощание, глубоко задела сердце.
- Хорошо. Но я ведь няня Даниэля. Как я буду распределять свое время?
- Думаю, с этим мы сможем определиться. Вот мой номер. Если что, я буду ждать Вашего звонка в субботу. Будьте добры, позвоните.
Я взяла его визитку.
- Хорошо, мистер Сендлер, я позвоню.
После этого мужчина улыбнулся и попрощался со мной.
Я вернулась к подруге.
- Ну, чего он хотел от тебя? – Взволнованно спросила Лэнни.
- Ты не поверишь, он предложил мне участвовать в благотворительных акциях, в помощь больным детям. Играть на фортепиано.
- Вот это да! – Воскликнула подруга. – И что ты ему сказала?
- Я согласилась. Он дал мне свою визитку, нужно позвонить ему в субботу, видимо, договоримся, где и как будет проходить концерт.
- Оливия, у тебя золотое сердце! – Воскликнула Лэнни. – Как же я горжусь тобой! Ты такая молодец! Но вот проблема, как быть с Даниэлем?
- Да, я тоже думала об этом. Мне кажется, придется взять пару дней выходных.
- Ты права. Попробуй. В конце концов, такой шанс выпадает раз в жизни, ты не должна его упускать!
Я улыбнулась подруге, и мы отправились к детям.
Да. День действительно прошел божественно! Прекрасные гости, вкусные блюда, все это принесло немало радости в праздник. А как же дети радовались ночному фейерверку! Особенно Даниэль. Он смотрел на него восторженными глазами, затаив дыхание.
А потом гости начали расходиться. Мы пошли в дом. На улице было уже прохладно, да и темно. Я попрощалась с Лэнни и Лизой и мы разошлись. Мистер и миссис Доминико поблагодарили меня и отправились наверх. Даниэль все ходил за мной, а потом сонно сказал:
- Оливия, прочитай мне сказку, пожалуйста.
- Хорошо.
Мы отправились в детскую. Даниэль устало упал на кровать. Я укрыла его одеялом и села рядом.
- Будем читать про Испанию?
- Да, очень хочу про Испанию.
- Только для начала нужно переодеться. Давай найдем твою пижамку.
- Она здесь. – Малыш протянул ее мне.
Я помогла ему переодеться. Потом он положил голову мне на колени и обхватил их руками. Я погладила его по голове.
- Ну что ж, начнем?
- Ага… - Сонно протянул Даниэль.
И я начала читать. Рассказ был долгим, но интересным. Прошло довольно много времени. Даниэль уже сладко спал, когда я вышла из комнаты и погасила ночную лампу.
В коридоре горел тусклый свет. Я дошла до комнаты, которую мне предложили. Она была недалеко от комнаты малыша. Зайдя в нее, я не включая свет, дошла до кровати, устало упала на мягкую подушку и уснула.
Утром меня разбудил солнечный свет, который уже наполнял всю комнату. Я открыла глаза и осмотрелась. Первое, что я увидела, это широкое окно, выходящее на задний двор. Солнце пробивалось сквозь голубоватые занавески и разливалось по стенам и ковру лучистым светом. Комната, в которой я находилась, была просторной и уютной. Справа от окна стоял небольшой стол, на котором лежала стопа глаженого постельного белья, слева от него находилось кресло и два стула. Кровать, на которой я спала, располагалась по диагонали от окна и была слегка оттенена серым бархатистым палантином. Я улыбнулась сама себе и посмотрела на висевшие напротив кровати часы. Было около девяти часов. Все в доме, скорее всего еще спали, кроме суетливой Катрин. Она всегда вставала очень рано и начинала свою работу на кухне. Я поднялась с постели и вышла в коридор. Было еще совсем тихо. Тихими шагами я прошла мимо комнаты Даниэля и сеньоров Доминико.
Спустившись на первый этаж, я услышала тихий стук в дверь.
- Бегу, бегу! – Крикнула Катрин, подбегая к двери.
- Добрый день, мадам. – Услышала я знакомый голос Лэнни. – Скажите, Оливия еще спит?
- Ой, мисс, я не знаю, еще не видела ее. Возможно, она пока отдыхает.
- Нет, нет! – Крикнула я, выбежав в коридор. – Я уже проснулась!
- Доброе утро, Оливия. – Ответила женщина, улыбаясь.
- Доброе утро, Катрин, доброе утро Лэнни. – Сказала я, запыхавшись от бега.
- Ты куда это так торопилась? – Спросила Лэнни, рассмеявшись.
- Твой голос услышала, не могла не отозваться! – Ответила я, оправдываясь.
- Да я верю тебе, Оли. – Ответила подруга, протянув мне руку. – Я пришла за тобой.
- Ну что ж, не смею вас задерживать, милые дамы. – Добродушно сказала Катрин. – У Вас, Оливия, сегодня выходной. Отправляйтесь домой и ни о чем не волнуйтесь. Мистер и миссис Доминико очень благодарны Вам за прекрасный день рождения Даниэля.
- Я была рада помочь!
- Я это знаю. Вы прекрасная няня и прекрасный человек. – Катрин взяла меня за руку и дружески пожала ее.
- Ну, что ж, нам пора. – Сказала Лэнни.
- Да, да. Я приду на работу через два дня. Удачи Вам, Катрин!
- И Вам, девочки, хорошо провести выходные!
После этого мы с Лэнни вышли из дома и отправились на остановку. Лэнни молчала. Лицо ее было серьезным и каким-то печальным.
- Что-то случилось? – С тревогой спросила я.
- Я сама еще не знаю, Оли… - Тихо ответила Лэнни.
- Ты выглядишь такой странной…
- Оли, скажи мне… - Лэнни посмотрела на меня. – Ты очень привязалась к этому малышу?
- Возможно. А в этом есть что-то плохое?
- Нет.
- Лэнни, я не понимаю. Что не так?
- Просто я давно уже не видела тебя такой счастливой. Я так рада!
Я удивилась.
- Лэнни, у тебя был такой вид, будто я преступление совершила! А оказывается. Боже! Спасибо, дорогая! Я сама очень-очень рада! – Я крепко обняла подругу и улыбнулась.
- Как ты могла такое подумать, Оливия! – Обиделась она. – Я просто не выспалась! Лиза всю ночь не давала мне спокойно спать! – Лэнни сконфуженно посмотрела на меня. – Я утром уже буквально убежала оттуда!
Я смотрела на нее и смеялась.
- Как же я люблю тебя, моя милая Лэнни!
Мы отправились по домам. Я с нетерпением ждала субботы. И вот она настала. Я подбежала к телефону и набрала номер.
- Я слушаю. – Ответил мужской голос.
- Здравствуйте, это Оливия.
- Ах, да, здравствуй, Оливия.
- Скажите, где и когда будет концерт?
- Он состоится в детской больнице. Через три дня.
- Три дня? Хм… А как же мне быть с малышом?
- Оливия. Я же вам обещал, что с этим не будет проблем. Я знал, что Вы позвоните, поэтому уже договорился с Диего о том, чтобы тебе дали дополнительные выходные.
- Так Вы близко знакомы?
- Конечно, Оливия! Мы лучшие друзья. Не переживайте. Через три дня я буду ждать Вас возле Вашего дома. Скажите адрес.
- Хорошо. – Смущенно ответила я и продиктовала адрес.
- Будьте готовы в этот день.
- Не переживайте, я буду готова.
- До свидания, Оливия. Желаю Вам удачи.
- И Вам… - Тихо ответила я и положила трубку.
Глава XIV
По клавишам рояля
Через три дня ровно в одиннадцать к моему дому подъехал черный лимузин. Я взяла ноты и, попрощавшись с мамой, отправилась в путь.
- Доброе утро, мисс. – Сказал мистер Сендлер. – Как ваше настроение?
- Здравствуйте. Думаю, мое настроение самое позитивное и уверенное. – Смело ответила я.
- Ну, что ж, это хорошо, тогда отправляемся! – И мужчина улыбнулся.
Всю дорогу к больнице я молчала. Мысли путались в моей голове, я все еще не могла поверить в то, что буду выступать перед большой аудиторией. Вскоре мы прибыли к районной больнице Манхэттена.
- Прошу. – Улыбаясь, сказал мистер Сендлер, подавая мне руку.
Я вышла из машины, и мы направились внутрь. В больнице было светло и тихо.
- Мы отправляемся в отделение детей с онкологией. Надеюсь, Вы спокойно переносите больницы? - Поинтересовался мистер Сендлер.
- Да, конечно. Я врач по образованию. Не переживайте.
- Хорошо.
Через пару минут мы оказались в просторном холле. По бокам стен стояли стульчики. На них должны были сесть дети. Глядя на эту картину, сердце мое сжималось, но я старалась выглядеть спокойной и уверенной. Недалеко от центра холла, стоял рояль. Я сразу же направилась к нему.
- Оливия, скажите нам, когда будете готовы. – Сказал мистер Сендлер.
Я положительно кивнула головой и достала из сумки ноты. Когда я начала листать их, мне на глаза попалась моя недописанная песня. «Боже… Это ведь я начинала писать для Джима. Хотела спеть ему» подумала я.
- Вы пишете песни? – Раздался голос за спиной.
- Да. Точнее нет. Пыталась писать. Но у меня не вышло… - Ответила я, не оборачиваясь.
- Я думаю, вам следует дописать эту песню, Оливия, потому что я планирую отправить Вас в Париж на один благотворительный концерт.
«Париж?!» вспыхнуло у меня внутри. Я обернулась.
- Вы думаете, это возможно? Вы хотите отправить меня в Париж?! – Удивленно спросила я.
- А почему Вы так не уверены в себе, Оливия? У Вас талант. В конце концов, стоит попробовать его реализовать.
Я опустила глаза.
- К сожалению, мне не удастся написать песню, мистер Сендлер…
- Почему же?
- Дело в том, что человек, которому я хотела посвятить ее, трагически погиб.
- Простите, ради Бога… Я не знал. Мои искренние соболезнования. Но все же, Оливия, я думаю, это стоит сделать, хотя бы для того, чтобы почтить его память. Попробуйте дописать.
Я задумалась. «А может действительно попробовать? В память о Джиме…»
- Хорошо. Думаю, у меня получится.
- Вот и славно. Ну, а теперь Вы готовы выступить?
Я положительно кивнула головой. Мистер Сендлер окликнул сопровождающего и попросил его собрать детей. Через пару минут зал был полон. Дети всех возрастов, больные тяжелыми болезнями, пришли послушать мои композиции. Я смотрела на них, и сердце невольно сжималось от боли. Некоторые не могли передвигаться самостоятельно и их сопровождали медсестры. Наконец, шум в зале затих, и я начала играть. Все мелодии, которые звучали сегодня в больнице, я выучила наизусть. Дети внимательно слушали.
После концерта ко мне подошли два мальчика. Они держались за руки.
- Мисс, скажите, пожалуйста, а Вы еще придете к нам в больницу? – Робко спросил один.
Я наклонилась к ним и улыбнулась.
- Конечно, мальчики. Обязательно!
Тогда он обратился ко второму:
- Ты слышал, Ник, теперь ты не должен умирать, тебе придется дождаться второго концерта. Ведь тебе понравилось?
Второй мальчик положительно кивнул головой. Он был болен лейкемией , как я узнала позже. Врачи ставили сроки его жизни от трех недель до полутора месяцев. Когда я узнала это, боль пронзила меня изнутри.
Домой я вернулась поздно, уставшая, разбитая. Сразу же отправилась к себе в комнату и проплакала весь вечер. Даже будучи взрослой, я не могла понять, почему так жесток мир, который отнимает близких людей, особенно детей.
Мои концерты стали частыми. Я объехала весь Нью-Йорк с благотворительными акциями для больных. Но чем чаще мне доводилось видеть все это, тем тяжелее становилось на душе. На какое-то время я попросила мистера Сендлера дать мне отпуск, чтобы продолжить работу с малышом и отдохнуть. Отпуск был предоставлен.
Глава XV
И снова замкнутый круг
Прошло уже больше месяца с тех пор, как я работала няней в семье Доминико. Дни летели со скоростью мысли, и вот уже август был в разгаре. Казалось, прошлое оставляет меня. Я стала меньше вспоминать о печальном, практически вернулась к нормальному течению жизни, но по-видимому, само прошлое не хотело отпускать меня. Потому что в один прекрасный день, моя жизнь снова превратилась в ад. А случилось все так…
Я сидела в комнате Даниэля и раскладывала по полкам книги. За этот короткий срок, мы с малышом успели прочитать почти всю его детскую библиотеку. Было довольно жарко, поэтому я открыла окно. Дул легкий ветер, и комната наполнялась ароматом цветов из сада. Вдруг дверь распахнулась. Я вздрогнула и обернулась, но никого не было. «Наверное, это от ветра» подумала я, поднимаясь. Неожиданно у меня закружилась голова. В глазах потемнело. Я попыталась удержаться на ногах, но не смогла. Последнее, что я увидела в моем меркнущем сознании, растворяющийся в воздухе, образ Джима. Мне показалось, что он пришел за мной. Больше я ничего не помнила.
- Оливия! Оливия, очнись! – Услышала я искаженный голос Вивьен. – Оливия!
Я приоткрыла глаза. Передо мной стояла напуганная миссис Доминико и Катрин. Катрин держала в руках стакан с водой.
- Она очнулась! Скорее, воды! - И тут же Вивьен протянула мне стакан. – Выпей, тебе станет легче. Скорее всего, ты просто переутомилась в жаркой комнате, вот и потеряла сознание. Ничего, сейчас уже все хорошо.
- Я в порядке, миссис Доминико. Не беспокойтесь.
- Ну, что ж, хорошо. Тогда я пойду, а то у меня был вызов на работу, но пришлось задержаться.
- Извините меня…
- Ничего страшного! Думаю, сегодня тебе лучше пораньше пойти домой, отдохнуть. Катрин побудет с Даниэлем на время твоего отсутствия.
- Может быть…
- Ну, все, я побежала. – И она быстро вышла из комнаты.
- Ты так напугала всех нас, милая. – С тревогой сказала Катрин, садясь рядом со мной на кровать.
- Да. Мне так стыдно. Просто голова закружилась. Видимо, действительно жарко.
- Ты слишком долго не приходила в себя. Миссис Доминико уже хотела звонить в больницу.
- Долго? Какой кошмар.
- Это часто случается с тобой, Оливия? – Спросила Катрин, посмотрев на меня.
- Да. Но я думала, все закончилось. Давно не было этих приступов…
- Ты наблюдаешься у врача?
- Нет. Точнее, наблюдалась в самый пик…
- Извини за любопытство, но с чем же связаны эти обмороки?
- Я редко, кому рассказываю об этом.
- Прости. Тогда не буду тебя расспрашивать. Дело в том, что меня очень насторожила длительность потери сознания. Это ни к чему доброму не ведет.
- Да. Я знаю. Врач сказал мне, что это может обернуться комой или даже смертью. Особенно, если обмороки участятся.
- Тогда тебе срочно нужно обратиться в больницу! Раз все возобновилось, медлить нельзя!
Я опустила глаза.
- Мне все равно, что со мной будет.
- Как же так, девочка?! Что ты такое говоришь?! – Глаза Катрин наполнились изумлением.
- На мне лежит вина за гибель одного человека. Человека, которого я любила…
- Ах, ты, Боже мой! Что же ты говоришь?! Как такое могло случиться?
И я начала свою печальную историю. Мне было страшно и стыдно рассказывать обо всем Катрин, но я не могла ее обманывать.
- Оливия! Так это ведь тот случай, про который тогда рассказывала Лиза, дочь сестры миссис Доминико Анны!
- Да. Это тот случай.
- Но ведь он произошел четыре года назад! Ты не должна винить себя так долго!
- Нет. – Прервала я. – Если бы все было так, Джим не преследовал бы меня. А сегодня это случилось. Снова.
- Оливия…
Я улыбнулась.
- Вы не беспокойтесь. Все будет хорошо. Я и сама в этом уверена.
- Оливия, ты не виновата! – Услышала я звонкий голос Даниэля. Он вбежал в комнату и бросился ко мне. Я обняла его. Мальчик прижался ко мне и крепко зажал ручонками мою шею. – Я так тебя люблю! Ты самая хорошая на свете! И, пожалуйста, не говори, что ты плохая!
Я гладила его по голове. Катрин смотрела на нас и улыбалась.
- Дети, они ведь все чувствуют. А Даниэль любит тебя больше всего на свете. Этого бы не случилось, если бы он почувствовал тебя плохой.
- Спасибо, Катрин. Спасибо за поддержку. А тебя, мой хороший, - обратилась я к малышу, – я тоже люблю больше всего на свете!
- А я знаю. – Хитро ответил Даниэль и засмеялся.
Так прошел день. Я старалась отвлечься, но мысли о Джиме снова не покидали меня. Наконец-то пришло время, и я отправилась домой. Я еле сдерживала себя, когда встретила Лэнни на улице. Но, не смотря на все мои старания, подруга сразу заметила, что со мной что-то не так.
- Оливия, даже не пытайся скрыть от меня. Что случилось? - Спросила она строго, когда мы подошли к остановке.
- У меня снова был приступ. Сегодня днем. Я долго не приходила в себя.
- Что?! – Глаза Лэнни округлились. – Но от чего?
- Я видела Джима.
- Джима? Где?
- В доме Доминико.
- Как? Этого не может быть!
- Я знаю. Но понимаю, что видела его так же четко, как сейчас вижу тебя.
- Какой ужас! – Лэнни задумалась. – Надо что-то делать. Срочно!
- И что же?
- Я не знаю, но что-нибудь придумаю! Доверься мне.
- Я и так доверяю тебе больше, чем самой себе.
- Вот и хорошо. А сейчас постарайся отвлечься, не думать об этом. Очень прошу тебя.
- Хорошо, Лэнни, я обещаю. – Я улыбнулась.
Лэнни тяжело вздохнула, и мы заговорили о чем-то другом, совершенно постороннем. Я изо всех сил старалась не думать о Джиме и о сегодняшнем происшествии.
***
Лэнни пришла ко мне утром. Я как раз собиралась на работу.
- Оли, я вчера долго думала. – Начала она с порога. – Пожалуй, нам лучше присесть.
Я послушалась и села на край кровати. Она подсела рядом. – Разговор будет долгим, поэтому, мы, немного задержимся.
- Хорошо. Так что же ты хочешь рассказать? Я внимательно слушаю.
- Оливия, дело в том, что все произошедшее с тобой вчера, немало взволновало меня. Я надеялась, что приступов с обмороками не повторится, но это, к сожалению, случилось. Я вчера связалась с мистером Сендлером. Может, ты помнишь о том, что он предложил тебе отправиться в Париж для проведения ежегодного благотворительного фестиваля?
- Да помню. Но какое это отношение имеет к моему состоянию?
- Дело в том, Оли, что ты должна на время уехать из города. Атмосфера прошлого все еще действует на тебя. Мне кажется, что если ты уедешь, то сможешь, хоть немного отвлечься от этих мыслей. Возможно, это выход. Тем более, что музыка – она всегда спасала тебя, да и благотворительные мероприятия – это эмоции. Как бы то ни было, игрой на фортепиано ты поможешь другим.
Эти слова повергли меня в шок. Я с изумлением и негодованием посмотрела на Лэнни.
- Ты серьезно? – С недоверием спросила я.
- Более чем.
- Лэнни, но почему именно сейчас, ведь мы работаем. И, где же я там буду жить? В гостинице? Не думаю, что это бесплатное удовольствие.
- Оли, насчет этого не переживай. Ты отправишься к миссис Амплуа, моей родной тетушке, у которой я жила во время обучения в университете.
- Боже мой, Лэнни! – Воскликнула я. – Но ведь это стоит таких денежных средств! У нас с мамой их нет! Да и к тому же, согласится ли твоя тетушка, чтобы я жила у нее? Ведь мы с ней совсем не знакомы. Я абсолютно чужой человек! Это невозможно!
- Оли, невозможно видеть, как ты мучаешься! – Громко и возбужденно сказала Лэнни. – Я не могу больше наблюдать, как моя любимая подруга медленно умирает прямо у меня на глазах! Думаешь, я позволю, чтобы такое случилось?! Нет! И тысячу раз нет! – Тут она опустила глаза и сказала уже более тихо. – Других вариантов я не смогла найти. А насчет самой поездки не волнуйся. Во-первых, мы проработали с детьми больше месяца, свою долю я отдам тебе…
- Лэнни! – Возмутилась я словами подруги, но она перебила меня.
- Оли, помолчи! Если я так решила, значит, я так решила! Ты меня знаешь. В общем, заплатят хорошие деньги. Это наш первый шанс. Во-вторых, неужели ты думаешь, что моя семья не поможет моей близкой подруге? Мы так давно знаем друг друга, за это время мы породнились и стали одной большой семьей. Так что тебе не о чем переживать. А насчет проживания у моей тети могу сразу сказать, волноваться не о чем, потому что она живет одна и ей не хватает общения. Вы подружитесь, я уверена.
- Но ведь я совсем не говорю по-французски…
- Оливия, это не проблема. Тетушка Мари, отлично знает четыре языка, так как преподавала в школе, когда учителей иностранных языков было очень мало. Работа заставила изучать различные направления, и тетя отлично справилась.
- Вот это да… - Я с восхищением посмотрела на подругу.
- Она свободно говорит на английском. Поэтому, вы сразу поймете друг друга.
- Лэнни, но как, же работа? – Меня смущало теперь всего лишь одно обстоятельство. – Придется просить об увольнении. Но это ведь раньше срока…
- Ты не виновата в этом. А здоровье важнее всего. Ничего страшного, придется покинуть эти прекрасные семьи. Но, Оли, рано или поздно, это должно было случиться. Как ни крути, а осенью ты пойдешь устраиваться уже на новую работу, по твоей специальности. Так что, как ни крути, а придется расставаться.
- Ты права, Лэнни, права как всегда.
- Спасибо, что все понимаешь. – Она взяла меня за руку. – Сегодня нужно будет переговорить с мистером и миссис Доминико. Все им объяснить. Если хочешь, я пойду с тобой.
- Нет, нет. Я справлюсь. А что тебе сказал мистер Сендлер? Он согласен на такие условия?
- Да, конечно. Он восхищен тобой, и предполагает продолжать работу с тобой. Мне кажется, этой твой шанс.
- И когда уезжаем? Он сказал тебе?
- Примерно на следующей неделе. Это уже будет начало августа. Думаю, следует еще съездить в аэропорт, узнать насчет билетов. Но эти я займусь лично, а ты пока отправляйся на работу и обо всем договорись.
- Хорошо. Тогда я поехала?
- Конечно, Оливия, увидимся.
Мы обняли друг друга, и я отправилась к Даниэлю.
День был пасмурным, но очень душным. Воздух был горячим и тяжелым. Я долго размышляла о том, как объясню всю ситуацию родителям Даниэля. Но это еще не являлось самой большой проблемой. Меня волновало другое, как я расскажу самому мальчику.
Дверь мне открыла Катрин. Она как всегда мило улыбалась.
- Проходи, моя дорогая. Даниэль тебя уже заждался. Все утро не давал покоя ни мне, ни матери.
- Я очень извиняюсь, что так запоздала, но у меня были неотложные дела.
Катрин улыбнулась и положительно кивнула мне.
- Проходи в дом, не стой у порога.
Я вошла внутрь и сразу же направилась в гостиную. В комнате горел свет, пахло розами. На диване сидела Вивьен и о чем-то говорила по телефону.
Когда я вошла в гостиную, она повернулась ко мне лицом и улыбнулась.
- Да, да. Хорошо. – Ответила она в трубку. – Я обязательно Вам перезвоню. – После этого миссис Доминико отложила телефон в сторону и сказала. – Даниэль сегодня такой беспокойный. Видимо чувствует перемену погоды.
- Да, в конце дня ожидается дождь.
- Ты задержалась сегодня. Что-то серьезное случилось?
- Именно об этом я и хотела бы с Вами поговорить.
- Да? Ну, что ж, присаживайся, поговорим. – И она пододвинулась на диване, предлагая мне присесть.
- Дело в том, - начала я, садясь рядом с Вивьен, – что у меня сложились очень неприятные обстоятельства. Это касается вчерашнего обморока.
- Это меня очень обеспокоило, Оливия. Но с чем же это связано?
- Я точно не знаю, но, скорее всего это очень серьезно.
- Хм… Мы сможем чем-то помочь тебе?
- Нет, нет, что Вы! Я не могу обращаться к Вам за помощью. Просто… Я должна уволиться по состоянию здоровья! Мне предстоит серьезное лечение в клинике, во избежание печальных последствий.
- Уволиться?! – Миссис Доминико удивленно посмотрела на меня. – Вот это да…
- Простите меня, Вивьен, но у меня нет выхода. Я понимаю, что должна отработать еще месяц, но все обстоятельства против меня.
- Нет, нет, Оливия, я ни в чем тебя не виню. Если так надо, то… Расчет будет предоставлен тебе на днях. Только вот как сказать Даниэлю? Ведь он полностью уверен, что ты пробудешь с ним еще месяц…
- Позвольте, я возьму все на себя. У нас еще есть в запасе день. Как раз успею.
- Ну, что ж, очень жаль потерять такую няню, как ты. Не уверена, что мы с мужем сможем найти кого-то лучше.
- Мне очень жаль, миссис Доминико. Действительно, очень жаль… - Я опустила глаза.
- Я надеюсь, что у тебя все будет хорошо, Оливия.
- Я тоже на это надеюсь. – Ответила я, и тут же спросила. – А где сейчас Даниэль?
- Он в саду, играет с Лизой.
- Я отправлюсь к нему.
- Да, да, конечно. Ступай. – Задумчиво ответила Вивьен.
Я поднялась и вышла из комнаты. Настроение мое было мрачнее тучи. Предстояла самая сложная часть, объяснить все Даниэлю.
Мальчик сразу же заметил меня, как только я вошла в ограду маленького сада.
- Оливия пришла! – Закричал он и бросился ко мне. Я протянула к нему руки и схватила его.
- Здравствуй, мой хороший! Ты зачем сегодня шалил и не давал покоя всем домашним?
- Я просто очень ждал тебя! – Смеясь, ответил Даниэль. – А ты все не приходила.
- У меня были очень срочные дела, вот я и не успела придти с самого утра. – Я посмотрела на малыша. – Надеюсь, ты простишь меня?
- Конечно, прощу! Я даже не обижаюсь! – Задорно ответил Даниэль и поцеловал меня в щеку. Это словно обожгло меня.
- Даниэль, - сказала я более серьезно. – Могу я поговорить с тобой на очень важную тему?
Мальчик непонимающе посмотрел на меня.
- О чем?
Давай прогуляемся до большого сада. Там я все тебе расскажу. Только предупреди Лизу, чтобы она не потеряла тебя.
- Хорошо. – Кивнул Даниэль и побежал к сестре. Я поднялась и прошла пару шагов вперед. Сердце бешено колотилось. Никогда еще я не волновалась так, как сейчас. Мне предстояло сказать Даниэлю, что, возможно, мы видимся с ним в последний раз. Это было ужасно. А он уже весело бежал мне навстречу.
- Я ей все сказал. Она нас подождет! Идем! – Сказал он, хватая меня за руку.
Мы прошли еще пару шагов, молча. Я понимала, что пора начинать разговор, поэтому собравшись с мыслями, произнесла.
- Даниэль, а что будет, если у тебя появится другая няня?
Мальчик нахмурился и ответил.
- Не нужна мне другая! Зачем? Ведь у меня есть ты!
Боль сжала мое сердце, но я продолжила.
- Дело в том, что такое может случиться.
- Почему? – Спросил Даниэль, недоумевая. – И зачем ты говоришь мне это? Ведь мы с тобой не расстанемся до начала осени! А потом приедет моя бабушка и будет присматривать за мной.
- Даниэль… - Сказала я, едва сдерживая себя. – Сегодня последний день. Я больше не буду твоей няней. Мне очень нелегко говорить тебе об этом, но завтра я уже не приду.
Малыш остановился и замер. А потом поднял на меня глаза и тихо прошептал.
- Почему?
- Я должна уехать из города, потому что очень болею. И это необходимо сделать как можно скорее.
- Значит, мы с тобой больше никогда-никогда не увидимся? – Спросил Даниэль. Я почувствовала, что он вот-вот заплачет.
- Нет! Ну что ты! Мы обязательно еще увидимся, как только я вернусь! Обещаю! – Я присела на корточки и посмотрела на мальчика. Он молчал и тихо перебирал ногой маленькие камешки, лежавшие на дороге. – Ты мне не веришь? – Спросила я. – Даниэль, пожалуйста, прости меня. Я на самом деле не хочу никуда уезжать, но так надо.– Я опустила голову и закрыла лицо руками. Мне было стыдно за свое поведение. Я не должна была плакать, но у меня не получалось. Гладя в печальные глаза Даниэля, сердце разрывалось на части.
Тут я почувствовала, что его маленькие ручки обвили мою шею, и он уткнулся лицом в плечо. Его горячие детские слезы обжигали меня. Я упала на колени и крепко прижала малыша к себе. Мы крепко обнялись. Даниэль проявил всю искренность своих чувств ко мне. Он обнимал меня все крепче и уже задыхался от слез.
- Я обещаю, слышишь, обещаю, что обязательно приеду к тебе снова! – Шептала я.
Мальчик молчал. Потом тишину прервал его тихий голос.
- Я очень люблю тебя, Оливия. И я знаю, что ты приедешь. Ведь ты всегда исполняешь свои обещания! – Тут он посмотрел на меня мокрыми от слез глазами и улыбнулся.
- Я тебя тоже очень люблю и не подведу твоих надежд. – Я улыбнулась в ответ.
- А сегодня ты еще будешь со мной?
- Да, конечно. Сегодня наш день, и давай проведем его весело! – Я поднялась с колен, протянув ему руку. – Чем хочешь заняться? Предлагай!
Глаза Даниэля засияли.
- Оливия, я хочу в аквапарк!
- Ну, что ж, тогда отправляемся!
- А можно мы возьмем с собой Лизу? – Спросил Даниэль.
- Конечно же, можно! Будет только веселее! – И я засмеялась.
Даниэль засмеялся вместе со мной. После этого мы, собравшись втроем, отправились на прогулку.
День пролетел незаметно. Мы веселились, плавали в бассейне, катались на горках, гуляли в парке, ели мороженое и сладкую вату. В целом, мне показалось, я сумела загладить свою вину перед Даниэлем. Он простил меня. От этого я чувствовала умиротворение в душе.
- Я буду ждать тебя, Оливия. – Сказал он, когда я уже собиралась уходить.
- Я обязательно вернусь. Ты, главное, слушайся родителей. И не забывай обо мне. – Ответила я, гладя его по голове.
- Ну, что ж, нам было очень приятно познакомиться с Вами, Оливия, и провести вместе столько чудесных, незабываемых дней. – Весело сказал мистер Доминико.
- И мне было очень приятно работать у вас. – Улыбаясь, ответила я.
- Спасибо огромное, Оливия, за то, что всегда была рядом с Даниэлем. Думаю, вы никогда не забудете друг друга! – Сказала миссис Доминико, взяв сына на руки. – Знай, мы всегда рады снова увидеть тебя!
- Спасибо Вам, Вивьен! Я обязательно еще приеду!
- Мы желаем тебе скорейшего выздоровления!
- Благодарю. Я на это тоже очень надеюсь.
Я пожала руку мистеру Доминико и поцеловала Даниэля. А потом направилась к выходу.
- Оливия, подожди! – Раздался голос Катрин. Она бежала ко мне, неся в руках какой-то сверток. Я остановилась. – Оливия, это тебе. Как только узнала, что ты у нас последний день, так сразу же решила испечь для тебя этот пирог! Возьми его.
- Спасибо тебе, Катрин. – Ответила я и обняла запыхавшуюся женщину. – Уверена, это очередной шедевр кулинарного искусства!
Она улыбнулась.
- Выздоравливай скорее и не думай о плохом. Прошлое будет с нами до тех пор, пока мы не сможем его отпустить.
- Я запомню твой совет, Катрин. Спасибо тебе.
- Будь счастлива, моя дорогая.
- Оливия, - окликнула меня миссис Доминико. Расчет ты можешь получить уже завтра в одном из банков. Просто скажи кассиру мое имя и номер вот этого счета. – Вивьен подала мне чек. – Я уже обо всем договорилась.
- Хорошо. Спасибо. До свидания.
- Удачи, Оливия! – Ответила она.
После этого я отправилась домой. На улице шел дождь. Я вдохнула полной грудью этот влажный прохладный воздух и улыбнулась сама себе.
Дома меня ждала мама и Лэнни.
- Добрый вечер, мои дорогие. – Сказала я, войдя в комнату.
- Добрый вечер, Оливия. – Одновременно ответили они.
- Как прошел день? – Спросила мама.
- Отлично! Я получила разрешение на увольнение, завтра будет расчет.
- Это хорошо, Оли. – Добавила Лэнни. – Потому что я получила его уже сегодня и приобрела билет на самолет.
- И когда я улетаю?
- Послезавтра. – Ответила подруга.
- Так скоро? – Удивилась я.
- Чем скорее, тем лучше. Сегодня звонил мистер Сендлер. Он хотел бы обсудить с тобой некоторые нюансы ваших концертов.
- Хорошо. А когда я смогу с ним переговорить?
- В любое удобно для тебя время. Просто позвони ему.
Я положительно кивнула головой. После чего сразу же поднялась и отправилась к телефону. Набрала номер.
- Я слушаю. – Ответил спокойный мужской голос.
- Мистер Сендлер, это Вы? Здравствуйте. С Вами говорит Оливия.
Мужчина сразу же откашлялся и более бодро ответил:
- Добрый вечер, Оливия! Очень рад Вашему звонку! Ваша подруга передала информацию о наших планах?
- Нет. Но она уточнила, что все это я могу узнать у Вас.
Мужчина задумался.
- Ну, что ж, тогда хочу Вам сказать, мы вылетаем послезавтра. Точнее, Вы. Я прибуду в Париж спустя два дня, так как у меня есть некоторые дела, которые следует закончить.
- Да. Я Вас поняла, но позвольте уточнить, - спросила я, - Как мы свяжемся с Вами в Париже?
- О, Оливия, дорогая, об этом можете не беспокоиться. Я сам найду Вас.
- Правда? – удивилась я. – Но это будет не так просто.
- Вы сомневаетесь во мне?
Я смутилась.
- Нет-нет, что Вы. Я не сомневаюсь. Хорошо. Тогда встретимся в Париже.
- Да, как только это произойдет, я расскажу Вам подробный план наших действий. У нас очень много работы. Но я думаю, это принесет нам больший успех.
- Тогда, я буду ждать Вас, мистер Сендлер. До свидания. – Ответила я и положила трубку.
Внизу меня ждала Лэнни.
- Вы поговорили? – Спросила она меня, как только я перешагнула порог комнаты.
- Да. Кажется, все выяснили. Они прилетит в Париж на два дня позже из-за каких-то важных дел. Я думаю, это к лучшему. За это время, я уже смогу привыкнуть к городу и его жителям.
- Вот и славно. Что ж, надо будет собрать вещи.
- Я помогу тебе, доченька. – Сказала мама, войдя в комнату. Я обернулась. Она стояла позади меня и вытирала руки полотенцем. Лицо ее было уставшим, но спокойным.
- Хорошо, мам. Спасибо тебе. – Ответила я, улыбнувшись.
- Ну, что ж, а я, пожалуй, пойду. – Устало произнесла Лэнни. – День был тяжелым. – Оли, ты не будешь против, если я уйду?
- Что ты, милая, конечно ступай! Ты так много для меня сегодня сделала, что тебе просто необходим отдых!
- Завтра обязательно приду. – Лэнни обняла меня и маму, и вышла из комнаты.
Когда дверь за ней захлопнулась, мама сказала.
- Лэнни так заботится о тебе. Замечательная она подруга, дочка.
- Я знаю, мам… Она и ты – вы самые главные люди в моей жизни!
- А ты в нашей. – Ответила мама, улыбаясь.
После этого мы вместе отправились в мою комнату, чтобы собрать вещи. За окном уже почти стемнело, а работа предстояла долгая. Я долго думала о том, что мне предстоит в скором времени. Мне до сих пор было трудно поверить в то, что я должна была уехать так далеко от дома.
- Ну, вот и закончили. - Сказала я, тяжело вздохнув.
- Наконец-то все уложили. – Ответила мама. – Я и не знала, что это будет настолько трудно.
- Вроде и вещей-то всего ничего, а такая тяжелая работа.
- Но, знаешь, Оливия, я так рада, что ты повидаешь Париж. Это ведь было твоей мечтой с самого детства, а теперь тебе выпал такой счастливый билет, побывать там. Я искренне рада за тебя.
- О, мама… - Тихо ответила я. – Знала бы ты как мне не хочется покидать родной дом, работу и тебя с Лэнни. Ведь там я буду совсем одна.
- Доченька, рано или поздно нам придется расставаться, даже на такой короткий срок. Все будет хорошо, вот увидишь!
- Я очень на это надеюсь, мам.
- Не переживай, с нами все будет в порядке, да и дом никуда от тебя не денется. Как стоял здесь, так и будет стоять.
Я рассмеялась.
- Да. Это уж точно!
Потом мама отправилась спать, а я легла на кровать и стала думать о том, как буду проводить время в Париже. Этот город представлялся мне огромным райским уголком, в котором, по воле судьбы, я должна была скоро очутиться. Незаметно для себя, я заснула.
Глава XVI
Полет в новую жизнь
Весь следующий день прошел в сборах. С самого утра в доме стояла суета и волнение. Ближе к обеду мы с Лэнни отправились в банк. Боже! В какое я пришла удивление, когда получила наличный расчет! Тридцать пять тысяч фунтов стерлингов! Такие деньги ранее мне и не снились. А теперь…
После похода в банк, мы с Лэнни вернулись домой. Там нас ждала мама и вкусный ужин. За столом мы обсуждали все нюансы завтрашнего перелета.
Теперь уже все было готово к моему путешествию. Вещи были уложены в сумку и стояли в холле.
После ужина, я попрощалась с Лэнни и сразу же отправилась спать. Вставать завтра нужно было рано, потому, что самолет вылетал из городского аэропорта в шесть часов утра, а я должна была выспаться. Но самое неприятное, что сон не приходил ко мне еще долгое время. Мысли о завтрашнем перелете волновали меня. Я уснула только около двенадцати часов ночи.
Несмотря на то, что уснула я очень поздно, утром встала довольно быстро и в бодром настроении. Лэнни должна была приехать прямо в аэропорт.
- Оли, ты уже поднялась? – Спросила мама, зайдя ко мне в комнату.
- Да, мам. Сейчас выхожу. – Я быстро оделась, завязала волосы и выскочила в коридор. На часах было уже без пяти пять. Я вызвала такси и подошла к двери. Мама стояла в холле и ждала меня. Я подошла к ней.
- Мам, я до сих пор не верю, что улетаю. Но, чувствую, это на счастье.
- Конечно, милая. А мы с Лэнни будем ждать тебя. Уверена, по приезду домой, ты поделишься с нами своими незабываемыми впечатлениями.
-Конечно! – Улыбнулась я.
Тут у меня зазвонил телефон.
- Ну, вот и все, мне пора. Такси подъехало.
- Милая, удачной тебе поездки! И, конечно же, самых приятных выступлений. – Мама крепко обняла меня.
Я прижала ее к себе и поцеловала.
- Я скоро вернусь.
- Мы ждем тебя, доченька!
После этого я взяла сумку и вышла из дома. На улице было темно. Я села в машину и поздоровалась с водителем. Он приветливо кивнул мне.
- В аэропорт, пожалуйста. – Вежливо сказала я.
- Как скажете, мэм.
Дорога была долгой, но я ехала в прекрасном настроении.
В аэропорту меня встретила Лэнни. Она стояла возле регистрационного пункта и нервно поглядывала на часы.
- Ну, наконец-то, Оли! – Сказала она, когда я подошла ближе.
- Извини, если заставила тебя волноваться, дорогая. Ехать было далеко.
- Ничего страшного. Давай сюда документы, пора проходить регистрацию, а то опоздаешь.
- Хорошо. – Я достала из сумки все необходимое и подала регистратору.
- Доброе утро, мэм. – Вежливо сказала молодая девушка за регистрационным пунктом.
- Доброе утро. – Ответила я.
- Подождите пару минут. Сейчас мы Вас оформим.
- Хорошо, я жду.
Девушка начала что-то набирать на клавиатуре компьютера, а потом улыбнулась и подала мне регистрационный бланк. - Проходите, пожалуйста.
- Благодарю. – Ответила я.
- Как быстро! – Восхитилась Лэнни.
- Да, я сама очень удивлена.
- Ну, что ж, дорогая. – Сказала подруга. – Теперь тебе предстоит пройти через металлоискатель. Я с тобой уже не пойду, потому что нельзя. – Тут Лэнни повернула меня к себе и посмотрела в мои глаза. – Оли, я уверена, что эта поездка поможет тебе отдалиться от негативных мыслей. Миссис Амплуа уже ждет тебя. Вот. Это ее адрес. – И она протянула мне листок, на котором было написано красивым почерком « Авеню Д’э Мессин -16». – Надеюсь, справишься?
- Спасибо, моя дорогая, что так заботишься обо мне. Конечно же, я найду дом миссис Амплуа, я ведь сама отказалась от того, чтобы она меня встретила. Хочу попробовать самостоятельно отыскать нужную улицу. – Я обняла Лэнни.
- Для меня самое главное, чтобы у тебя все было хорошо, остальное мелочи. Через пару дней к тебе присоединится мистер Сендлер, начнутся твои концерты. Это прекрасно, что ты будешь спасать людей музыкой. Но не забывай петь. Ведь у тебя прекрасный голос. Не прячь его от людей. – Она улыбнулась.
- Я так люблю тебя, милая! Ты была, есть и останешься для меня самой лучшей подругой на свете!
- И ты для меня самая-самая, Оли. Ну, все. Теперь ступай и проводи время с удовольствием!
Я помахала рукой подруге и отправилась к металлоискателю.
Все прошло удачно. Через пару минут объявили, что наш самолет готов к взлету и всех пассажиров просят пройти на борт.
Я впервые ощутила чувство полета. Самолет показался мне необычайно огромным и величественным. Когда я поднималась по трапу, у меня даже закружилась голова от волнения. Но чувство восхищения преодолевало весь мой страх.
И вот места были уже заняты, и мы, наконец-то, взлетели. «Боже, я лечу!» мысленно говорила я себе «Это чувство такое необычное и восхитительное!».
Глава XVII
Париж
Через три часа мы приземлились в центральном аэропорту Парижа - Руасси-Шарль-де-Голль , после чего я вышла из самолета и вдохнула свежий летний воздух. Вокруг было очень шумно. Народ сновал по зданию аэропорта в разные стороны. Все куда-то торопились и были полностью погружены в свои проблемы. Я же не спеша прогулялась по улице и остановилась у стенда, на котором висела туристическая карта столицы. «Город как на ладони» подумала я и улыбнулась, потому, что сразу отыскала на указателе необходимую улицу. Она находилась довольно далеко от аэропорта, но я была уверена, что легко доберусь до нее.
Выйдя из зала ожидания, я поймала такси и на ломаном французском (пару необходимых слов я все-таки выучила перед поездкой) объяснила таксисту, куда мне необходимо было доехать. Он понял меня и развернул машину в нужном направлении.
Париж показался мне удивительным и огромным городом. Вокруг виднелись сотни магазинов и торговых центров, парков и детских площадок. Но самым великолепным сюрпризом стала величественная Эйфелева башня, которую ранее я видела только на картинках и в красивых французских фильмах. «Боже, я попала в сказку…» эта мысль долго крутилась у меня в голове.
И вот, наконец-то, машина подъехала прямо к дому миссис Амплуа. Я поблагодарила таксиста и заплатила ему необходимую сумму, после чего вышла из такси.
Дом миссис Амплуа был спроектирован в стиле модерн. Он делился на два этажа, справа была пристроена летняя кухня с большими широкими окнами. Первый этаж был выкрашен чуть светлее второго. Это придавало насыщенность и объем самому зданию.
Вокруг фасада росли белые и бардовые розы, а так же различные кустарники и два величественных кипариса. От дороги до входа в дом лежала небольшая дорожка, обрамленная с обеих сторон маленькими разноцветными камешками.
Я медленно прошла по ней и оказалась на пороге. На двери висела табличка с номером дома и названием улицы. Я очень удивилась, почему эта надпись находилась на самой двери, а не на углу дома, но постаралась не придавать этому большого внимания.
После всех моих исследований местности, я все-таки постучала в дверь. Тут же за дверью послышались шаги, и дверь передо мной открылась. На пороге показалась невысокая женщина лет пятидесяти. Она выглядела очень молодо и довольно бодро. Ее голубые глаза еще не потеряли своего блеска и по-прежнему сияли. Она была опрятно одета и выглядела очень интеллигентной женщиной. Сразу стало видно, что миссис Амплуа в прошлом работала в кругу образованных светских лиц. Увидев меня, женщина мило улыбнулась.
- Добрый день, мадемуазель. Вероятно, Вы Оливия?
- Да, мэм. Я Оливия.
Меня удивило, как чисто миссис Амплуа говорила на английском, если учесть, что она всю жизнь прожила во Франции.
- Ну, так что же Вы стоите на пороге, моя дорогая? Проходите в дом.
Я кивнула головой и шагнула через порог. Изнутри дом показался мне еще живописнее. Холл был довольно большим и светлым. Напротив двери, примерно, на расстоянии трех метров находилась лестница, ведущая на второй этаж. Справа от входа был вход на летнюю кухню, а слева вход в гостиную.
- Как красиво! - С восхищением сказала я.
- Нравится? – Весело спросила миссис Амплуа. – Теперь это и твой дом. Располагайся. Ты, наверное, устала с дороги, я сейчас поставлю чай, будем ближе знакомиться. А ты пока ступай наверх. Твоя комната там. Как поднимешься, первая дверь направо. – И она показала мне рукой примерное расположение комнаты.
- Хорошо. – Улыбнулась я и отправилась на второй этаж.
Наверху было светло и просторно. Сразу от входа шел небольшой коридор. По обе стороны стены находилось две комнаты
«Первая справа…» вспомнила я. «Вот она!»
Я медленно приоткрыла деревянную дверь и оказалась в просторной комнате. Здесь было очень уютно и тепло. Напротив двери находилось большое окно, возле которого стоял письменный стол. Справа от окна располагалась широкая кровать, покрытая мягким белым покрывалом. Слева от окна находился высокий серый шкаф с большим зеркалом. По левую сторону от кровати стоял маленький журнальный столик. На нем лежали разные журналы, несколько мягких игрушек и телефон.
«Это комната Лэнни» догадалась я. «Она очень любит серый цвет и мягкие игрушки».
- Ну что, нравится? – Услышала я веселый голос миссис Амплуа за спиной. – Это комната моей племянницы Лэнни.
- Я уже догадалась по цветам и мягким игрушкам. Лэн их просто обожает! Да, мне безумно нравится! – Я не скрывала своего восхищения.
- Это очень приятно слышать. Я рада, что тебе понравилось. – Ответила миссис Амплуа. – А теперь оставляй свои вещи здесь, и пойдем пить чай.
- Хорошо. – Согласилась я, положив сумку рядом с дверью. – Потом вернусь и все разберу.
- Конечно! – Засмеялась женщина. – Пойдем.
Я улыбнулась, и мы отправились на кухню.
- Давно уже у меня никто не гостил. – Пожаловалась миссис Амплуа, наливая мне горячий чай. – С тех пор, как Лэнни закончила оборвала обучение и уехала, я осталась совсем одна. Как же мне не хватало простого человеческого общения.
- Спасибо, что позволили мне погостить у Вас. – Ответила я. – Поверьте, я буду безумно рада пообщаться с Вами!
- Ну что ты, Оливия, это мне безумно приятно, что ты приехала ко мне погостить! Но что натолкнуло тебя? Лэнни ничего толком не объяснила, когда звонила, поэтому позволю себе спросить у тебя лично. Если ты, конечно, не против.
Я немного замялась. Миссис Амплуа задала вопрос так прямо, что я растерялась, но все же быстро собралась с мыслями и ответила.
- Просто я никогда не видела Париж. Посетить его – было моей мечтой с детства. Плюс ко всему, так сложились обстоятельства, я являюсь активным участником благотворительных акций. Буду давать концерты.
- Благотворительные акции? Какая это прелесть, Оливия! А что именно ты будешь делать?
- Спасибо, что поддерживаете меня, миссис Амплуа. Я пианист. Плюс ко всему, пою. Буду играть на фортепиано.
- Вот это да, Оливия! Молодец, это правильное решение! Я всегда поддерживаю благотворительность. А то, что ты играешь, да еще и поешь – огромный плюс!
- Спасибо, Миссис Амплуа.
- Называй меня просто Сильвия, дорогая. А то от этих слов «миссис» и «мадемуазель» я себя какой-то старушкой чувствую, а мне всего пятьдесят три. – Рассмеялась она.
- Договорились, Сильвия. – Ответила я, улыбаясь.
- Угощайся пирожными, Оливия. Испекла их специально к твоему приезду. Это ванильные пирожные. Надеюсь, тебе понравятся.
- Ах, это же мои любимые пирожные! – Воскликнула я. – Мы с Лэнни их просто обожаем с самого детства!
- Я так и подумала. – Добродушно ответила женщина.
Я осторожно взяла с блюда пирожное и откусила кусочек.
- Восхитительно, Сильвия! Очень вкусно!
- Я рада, что тебе понравилось. – ответила миссис Амплуа.
После чаепития, мы весело говорили о многом, я рассказывала о себе и своей жизни, а Сильвия о Лэнни и своих интересах. Мне безумно понравилась эта женщина. Она была такой жизнерадостной и веселой, что с ней не приходилось скучать, несмотря на нашу разницу в возрасте.
Наконец, наступила ночь. Я пожелала спокойной ночи миссис Амплуа и отправилась к себе.
Зайдя в комнату, я не включила свет, а подошла к окну. Вокруг горели сотни цветных огней. В домах, стоявших напротив, сиял свет. Я видела, как влюбленные гуляли по улице, о чем-то весело разговаривали. Тоска и боль пронзили мое сердце. Я вспомнила, как мы с Джимом гуляли вечером по парку и так же весело разговаривали о всяких мелочах. «Видимо судьбе было угодно разлучить нас именно в тот момент, когда мы были счастливы, как никогда больше не будем…». Я тяжело вздохнула и отошла от окна, после чего разделась и легла в кровать. Довольно странно для меня, но вскоре я уснула.
- Оливия… Оливия, где ты? – Услышала я такой родной голос Джима.
- Джим?! Это ты?! – Взволнованно закричала я.
Вокруг сгустилась темнота. Я не понимала что происходит. И тут прямо напротив меня показался Джим.
- Ты такой бледный, Джими… Боже, что же с тобой случилось? – Сквозь слезы, прошептала я.
- Не плачь, Оливия, ни к чему… Я ведь жив, слышишь?!
- Джим, не надо! Не говори так, я ведь все знаю, ты погиб! Пожалуйста, не мучай меня! Мне больно!
Вдруг все исчезло, и раздался громкий и скрипучий голос цыганки.
- Выбор за тобой, но ты должна сделать все правильно. Тот человек, который находится сейчас с тобой, не твоя судьба, и ты должна исчезнуть из его жизни! Во благо вас двоих!
- Нет! – Закричала я.
Вдруг снова раздался визг тормозов, и я увидела Джима, лежащего в луже крови без сознания.
- Я жив, Оли! – Раздался его голос из ниоткуда.
- Нет, Джим, не пугай меня! Прошу, уходи!
Вдруг передо мной возникла белая пелена тумана.
- Джим…
Страх одолел мое сознание. Я села на пол и, обхватив колени руками, заплакала. Вдруг со всех сторон начали доноситься голоса, упрекающие меня в смерти Джима.
«Боже, как громко!» думала я, закрывая руками уши. Но голоса не становились тише, они раздавались внутри меня. Я вскочила на ноги и побежала в пустоту, стараясь убежать от этого ужаса, но у меня не получалось. Обессилив, я резко остановилась. В этот же момент кто-то толкнул меня в спину. Одновременно с этим, я увидела падающую рамку с фотографией Джима. Она разбилась вдребезги.
- Хватит!!! – Закричала изо всех сил и проснулась.
«Боже, что же это?» подумала я, вытирая мокрые от слез глаза. «Приехала сюда, чтобы отвлечься от негативных воспоминаний, а тут…»
Весь остаток ночи, я не могла уснуть. Мне было страшно спать. Да еще и эти слова Джима «я жив, Оливия!» не давали покоя.
Наконец, наступило утро. Боже мой, как же я ждала первых лучей солнца. Медленно поднявшись с кровати, я подошла к окну. Было еще очень рано. Но некоторые прохожие уже бодро шагали на работу. Город медленно просыпался.
Я переоделась и разложила свои вещи по местам. После этого, спустилась на первый этаж и приоткрыла окно на кухне. С улицы повеяло свежим прохладным воздухом. Мне нужно было придти в себя после долгой бессонной ночи, поэтому я сварила себе кофе и села возле окна. Так прошло около часа. Послышались легкие шаги миссис Амплуа. Она, видимо, только что проснулась и отправилась на кухню готовить завтрак.
- Оливия? Давно ли ты проснулась? – Удивленно спросила она.
- Да. Уже более двух часов назад. – Ответила я.
- Что же ты так рано встала? Поспала бы подольше, ты ведь приехала отдыхать, милая.
- Не переживайте, Сильвия, я и дома мало сплю. Привычка. – Я улыбнулась.
- Ну, что же, тогда будем завтракать? Ты когда-нибудь пробовала традиционный французский завтрак?
- Нет. Но Лэнни многое рассказывала о нем.
- Как правило, завтрак состоит из хрустящих круасанов или нарезанных вдоль кусочков багета, обыкновенно дополняемых сливочным маслом и джемом (кусочки багета в данном случае принято называть «тартин»). К этому набору предлагается чашка не особенно крепкого, так называемого «американского» кофе, или горячего шоколада, или кофе со сливками, или чая — на твой выбор.
- Ух, ты! Здорово! Тогда я с удовольствием попробую его!
- Пару минут, моя дорогая! – Сказала Сильвия. И, достав из холодильника все необходимое, начала готовить завтрак.
Спустя полчаса, мы наслаждались вкусными круасанами и ароматным французским кофе.
- Оливия, не хочешь сегодня прогуляться по городу? Пока ты не занята своими концертами.– Спросила Мари, вставая из-за стола.
- Это было бы прекрасно! Вы составите мне компанию?
Миссис Амплуа тяжело вздохнула.
- К сожалению, сегодня у меня нет такой возможности. Я должна навестить внучку. Она лежит в больнице.
- Ой, извините, я не знала.
- Ну что ты, Оливия? Не извиняйся. - Улыбнулась Сильвия. – Это мне неудобно сейчас, что придется покинуть тебя.
- Пожалуй, я и сама смогу прогуляться. – Засмеялась я. – Не маленькая уже. А Вы спокойно занимайтесь своими делами. Только у меня один вопрос…
- Какой же, моя дорогая?
- Здесь поблизости есть парк?
- Конечно, есть! Через две улицы находится прекрасный парк! Ты можешь отправиться туда. Уверена, тебе понравится!
- Спасибо! Тогда я сейчас же собираюсь и направляюсь туда.
Миссис Амплуа улыбнулась мне.
Я мигом собралась, схватила книгу, которую начала читать в самолете и спустилась вниз.
- Удачного дня, Оливия! Если ты вернешься раньше меня, ключи будут лежать на окне летней кухни!
Я удивилась такому открытию, что ключи от дома легко оставляют на окне.
- Хорошо, Сильвия! И Вам удачного дня!
С этими словами, я вышла на улицу и направилась в парк. Солнце уже ярко светило над городом. Было около полудня. Я медленно шла по улице и наслаждалась городским пейзажем. Париж приоткрывал для меня свой тайный занавес. Через полчаса я оказалась у ворот парка. Полная решительности и энтузиазма, я шагнула в этот маленький сказочный мирок и сразу же почувствовала себя как дома. Вокруг цвели кусты розмарина. Парк был большим и очень зеленым. Вдоль него проходила широкая дорога. По обе ее стороны находились скамейки и забавные фонари. В центре парка находился большой фонтан. Его шум было слышно еще издалека.
Я прошла по дороге и присела на ближайшую скамью. Со всех сторон слышался смех резвящихся на поляне детей, песни студентов.
«Забавно, что парижане уже с утра так весело проводят время» с улыбкой подумала я и открыла книгу. Время пролетело незаметно. Я зачиталась, и когда, наконец, сумела «вернуться в этот мир», день уже клонился к закату. «Вот это да!» удивилась я сама себе «увлеклась…». С этими мыслями я закрыла книгу и поднялась со скамьи. В парке стало шумно. Теперь почти все места были заняты. Мне безумно понравился этот парк, и я решила, что буду приходить сюда каждый день.
Вечером Париж преобразился и стал еще прекраснее. На улицах зажглись фонари, а витрины магазинов засияли разноцветными огнями. Как же мне не хотелось идти домой, но я подумала о том, что миссис Амплуа может начать беспокоиться, поэтому поспешила вернуться. В нашем доме уже горел свет, и через окно было видно, что Сильвия суетится на летней кухне.
- Как прогулка, Оливия? – Спросила она меня, как только я открыла дверь.
- Прекрасно! Вы не представляете, как мне понравился парк! Прекрасное место для отдыха и раздумий.
- Я знала, что тебе понравится! А теперь проходи на кухню, я приготовила вкусный ужин.
- Уже бегу! Чувствую, что Вы приготовили очередной шедевр!
Я зашла на кухню и замерла. Стол был шикарно накрыт. Чего на нем только не было! И индейка под томатным соусом и традиционный яблочный пирог, и жареный картофель, и еще много-много разной вкуснятины.
- Боже, Сильвия! – Восхитилась я. – Когда же Вы все успели?
- Это мой секрет. – Ответила она, улыбаясь. – Ну, а теперь, добро пожаловать к столу.
- Я так голодна, что съем сейчас абсолютно все! - Засмеялась я, садясь за стол.
- Я буду только рада, если тебе понравится. – Одобрила женщина и села рядом. – А теперь я предлагаю тебе выпить по бокалу вина! Отметим твой первый насыщенный день в этом замечательном городе влюбленных!
- Отличная идея! – Поддержала я и подняла наполненный бокал. – За встречу!
- За твой приезд, дорогая! Надеюсь, тебе понравится здесь отдыхать!
Я слегка пригубила бокал. Вино показалось мне очень приятным и сладким.
- Я восхищена Парижем! Здесь все не так, как в моем городе, Париж – сказочный город! – Начала я.
- Да. Я сама счастлива, что живу именно здесь.
- Ужин просто превосходен! Вы мастер кулинарного искусства, Сильвия!
- Спасибо, Оливия. – Ответила она, улыбаясь.
- Ну, а как же у Вас прошел день? Как себя чувствует Ваша внучка?
- Мишель? Ах, да она у меня умничка. Уже идет на поправку! Врачи говорят, что вскоре она снова сможет ходить.
- Ходить?! А что же с ней случилось?
- Машина сбила, когда она возвращалась из школы. Говорила я ее родителям, чтобы нашли место для обучения дочери поспокойнее, но все гонятся за авторитетом! Отправили ее в элитную школу, почти в самом центре! Бешеное место! Боже, бедная моя девочка… - Женщина закрыла лицо рукой.
- Не переживайте, с вашей внучкой все будет хорошо! Она поправится! – Я встала и приобняла миссис Амплуа за плечи. – Бог милостив, он всем помогает.
- Спасибо тебе, Оливия. – Мари взяла мою руку и крепко сжала ее. – Лэнни говорила, что ты окончила университет. По какой специальности?
- Я доктор медико-биологических исследований. Собираюсь работать нейрофизиологом .
- Ничего себе! Какая серьезная профессия! И где ты думаешь работать теперь?
- Думаю, в нашей городской больнице. Маму не хочу оставлять. А так перспектив работы много. Профессия очень важная и актуальная в наше время.
- Умница, девочка! Лэнни моя шла на медаль, но не вышло… Бросила обучение. Вот так, в один момент.
- Ну, что Вы! Лэнни, не смотря ни на что, замечательный специалист! А как она рисует! Я восхищаюсь ее талантом! А медаль и диплом не всегда показатель. Так что зря не переживайте!
- Ты так любишь ее. Знаешь, это замечательно. Пока существует истинная дружба, жизнь не напрасна.
- Если бы Вы знали, как она помогала мне. Сколько для меня сделала! Она для меня самый близкий человек на Земле!
Миссис Амплуа улыбнулась.
- Лэнни очень любит тебя, об этом знает вся наша семья. Спасибо, что ты всегда рядом с ней.
- За это не надо благодарить. Это входит в мои повседневные обязанности. – Улыбнулась я.
- Ну, что ж, уже поздно. – Сказала Сильвия, глядя на часы. – Думаю, пора отдыхать.
- Спасибо за прекрасный ужин! – Ответила я, вставая из-за стола.
- Ступай отдыхать, дорогая. На кухне я похозяйничаю сама.
- Но… - Я смутилась от этих слов. Для меня было непривычно просто так уходить и не помочь.
- Никаких «но», Оливия. Отдыхай. – Миссис Амплуа улыбнулась мне и кивнула головой.
- Хорошо. - Нерешительно ответила я и, пожелав доброй хозяйке спокойной ночи, отправилась наверх.
Ночь снова стала для меня временем кошмара. Я проснулась от того же сна, который снился мне вчера. «Что же это такое?» спрашивала я сама себя, но не находила ответа.
Через пару дней прилетел мистер Сендлер. Мы встретились с ним и долго обсуждали проведение предстоящих концертов. Он предложил мне не только играть на фортепиано, но и петь. Я долго сопротивлялась, но, в конце концов, согласилась. Первое выступление должно было проходить в доме престарелых. В назначенный день, мы прибыли на место. Я очень волновалась. Играя на фортепиано, я чувствовала, как мои пальцы дрожат. Но через некоторое время, я успокоилась, и продолжила играть, без волнения.
За неделю мы побывали во многих больницах города, в том числе, и в той, где находилась внучка миссис Амплуа Мишель. Она оказалась очень умной девочкой, мы долго разговаривали с ней, и даже пели детские песни. Мишель неплохо говорила на английском. Именно поэтому, мне было не сложно общаться с ней. Девочка уже начинала ходить, опираясь на костыли. Я была рада, что у нее все налаживается.
Все свободное время я просиживала в частном доме мистера Сендлера и подбирала мелодию на фортепиано. Да, я все же решилась дописать песню о Джиме, и исполнить ее на главном, самом важном концерте. Он должен был состояться в начале сентября, как раз в том парке, где я так любила бывать. Голова шла кругом. У меня не получалось сложить в рифму даже пары строк. Но, в конце концов, у меня получилось. Последняя нота была обозначена в тетради.
***
С тех пор прошел месяц. Наступил сентябрь.
Кошмары не прекращались, они преследовали меня постоянно. Жизнь превратилась в схватку со страхом. Я пыталась отвлекать себя, но у меня не получалось. Даже прогулки в парке не приносили удовольствия и радости. Сильвия замечала, что со мной что-то не так, она даже пару раз попыталась поговорить со мной об этом, но я ничего не смогла объяснить, а просто ушла от темы.
Я боялась ложиться спать. Свет в моей комнате горел каждую ночь. Но, если даже мне удавалось уснуть, я просыпалась от собственных криков. Миссис Амплуа прибегала ко мне, пыталась успокоить, но это мало помогало. Мне было ужасно стыдно за свое поведение, вот только ничего поделать с этим я не могла. И однажды у меня возникла идея. Я решила завести дневник и записать в него все, что произошло со мной за эти годы. Мне показалось, что в этом есть какой-то смысл. Может быть, так у меня получилось бы избавиться от всех проблем. «Отдать все воспоминания бумаге…»
И я исполнила свое желание. Теперь передо мной лежал красочный дневник, который я назвала просто, без особых прикрас: «Дневник Оливии», чтобы впоследствии отличать его от всех других важных вещей в моей жизни…
«Сейчас ровно десять часов вечера, я снова не сплю и пытаюсь дописать то, что хотела…
Я начинаю ненавидеть город своей мечты. Он сведет меня с ума…»
Испытания
Глава I
Непростое решение
И тут неожиданно зазвонил телефон. Оливия оторвала взгляд от дневника и неторопливо повернулась в сторону отвлекающего ее объекта. Она не хотела подходить к телефону, потому что вовсе не ждала звонка. Но телефон не умолкал. Девушка недовольно вздохнула и подошла к столу. «Кто-то очень настойчив…» подумала она и подняла трубку.
- Я слушаю.
На том конце провода что-то зашумело, и она услышала отдаленный, но все такой же звонкий голос Лэнни.
- Оливия! Оливия, это ты? – Спросила она. – Алло!
- Лэнни, дорогая! Да-да, это я! – Ответила Оливия и прижала трубку поближе к уху.
- Оли! Как же я по тебе соскучилась! Такое чувство, что мы не видели и не слышали друг друга тысячу лет! Совсем не было времени позвонить, сейчас на работу устраиваюсь. – Лэнни засмеялась. – Это что-то невыносимое! Ну, а ты там как, девочка моя? Как проводишь время? Надеюсь, у тебя все хорошо?
Оливия закрыла рукой глаза и прижалась к стене.
- Лэнни… - Прошептала она. – Милая моя, мне так одиноко. Я безумно скучаю по дому, по тебе, по родной стороне. Этот Париж невыносим!
Наступило минутное молчание.
- Как же так? Ведь Париж… Ты так мечтала в нем побывать? Почему сейчас твое мнение изменилось? Тебе плохо, Оли? – Так же тихо прошептала в ответ девушка. – Я думала, что моя тетушка и другой город помогут тебе. Это связано с… - Тут она немного замялась. – Я надеялась, что перемена места поможет тебе.
Оливия перебила подругу.
- Поможет? Лэн, да здесь только хуже! Я не представляю, когда же закончится весь этот ад?!
- Прости. Мне даже трудно предположить, что именно происходит, но… Я ошиблась в том, что тебе нужно было уехать. Чувствую это.
- Нет, нет, Лэнни. Это не твоя вина. Я знаю, что ты делаешь все для того, чтобы я вернулась к нормальной жизни. Прости, что подвела тебя, дорогая. Прости, но я больше не могу здесь находиться. Я хочу домой.
- Оли, объясни, пожалуйста, что именно происходит?
- Просто мне не хорошо в этом городе, понимаешь? Я давно хотела хоть с кем-то поделиться этой проблемой, которая так мучает меня, а теперь и твою тетушку. Из-за меня она не спит ночами. Мне так стыдно…
- Что такое? – Тревожно спросила Лэнни.
- Дело в том… - Оливия оглянулась в сторону двери, чтобы проверить, не услышит ли ее миссис Амплуа, обвела глазами комнату и спокойно вздохнула. – Я спокойно не сплю уже три недели день. С первого дня моего приезда в Париж, меня мучает один и тот же сон. Самое страшное, что избавиться от него просто невозможно. Это какой-то знак или предчувствие – не знаю. Знаю одно, он не дает мне покоя, теперь уже ни днем, ни ночью. Если мне удается заснуть, я просыпаюсь от собственных криков, вся в слезах. Миссис Амплуа не отходит от меня ночами. Сидит рядом с моей кроватью и старается успокоить.
- Оливия, ты меня пугаешь!
- Я и сама очень напугана, Лэнни. Но что с этим поделать, не знаю.
- А что же именно тебе снится? Может быть, расскажешь?
- Я его наизусть выучила уже. - Тихо ответила Оливия.
- И…
- Сон о Джиме…
- О Джиме. Я так и думала. Знаешь, все-таки, довольно странно, ведь прошло уже четыре года.
- Да. Но видимо, это не срок для меня. Я сама не понимаю, почему все это длится так долго? Вроде бы, начинаю забывать, отвлекаться. Ты ведь знаешь, я уже практически нормально, полноценно живу, но нет. Джим, словно сам не отпускает меня.
- Джима уже не вернуть. И это не твоя вина.
- Но что мне делать?! – Резко оборвала Оливия. Но тут же спокойно добавила. – Прости, просто сейчас мне действительно трудно. А этот сон, он совершенно выбивает меня из колеи. Я постоянно вижу Джима, а он твердит одно, что жив. Понимаешь?
- Прямо так и говорит? – Лэнни не на шутку забеспокоилась, но постаралась скрыть это.
- Да. Именно так.
- Оли, а может это связано с тем, что он жив для тебя? Ты ведь сама об этом только что говорила. Все сны – это наши мысли, переживания, проблемы. То, что тебе снится, на самом деле мучает в реальности и не дает спокойно жить. Может так?
- Может и так, Лэн. А если нет?
- Девочка моя, ты в чем-то сомневаешься?
Оливия замолчала.
- Нет. Не беспокойся.
- Тогда я прошу тебя, расскажи свой сон. Я хочу сама понять, из чего все может исходить.
- Хорошо.
И Оливия начала свой рассказ. Лэнни слушала ее и не верила словам, этот сон ее очень обеспокоил, но она не могла понять почему.
- Вот. На этом моменте я всегда просыпаюсь… - Закончила свой рассказ Оливия.
- Какой ужас. – Услышала она тихий голос подруги.
- Да. Я до сих пор не понимаю значения этого жуткого сна, и именно это меня пугает. Почему Джим преследует меня? Неужели он, будучи там, на небесах, так ненавидит меня? Неужели он хочет, чтобы я сошла с ума? – Дрожащим голосом произнесла Оливия.
- Нет! Что ты, Оли! Даже не думай об этом! – Воскликнула в ответ Лэнни. – Джим любил тебя, любил больше жизни! Он не может тебя ненавидеть!
Оливия медленно опустилась на пол, закрыв глаза. Горячие слезы потекли по ее усталому измученному лицу.
- Почему он не забрал меня с собой? – Сквозь слезы прошептала она.
- Оли, что ты говоришь?! – Закричала Лэнни. – Джим не смог бы этого сделать! Именно его любовь не позволила тебе погибнуть! Пожалуйста, успокойся!
Но Оливия уже не слышала умоляющего голоса подруги. За эти четыре года она так и не смогла до конца смириться с потерей любимого. Непонятные мысли словно затуманили разум девушки. Оливия была истощена; когда-то милое, розоватое личико стало совсем бледным, а темно-синие, как морская бездна, глаза уже не излучали прежнего жизненного света. Они всегда были безнадежно устремлены вдаль, даже если смотрели на кого-то. Девушка совсем обессилила. Непонятное ощущение окутало ее, и она потеряла сознание, выронив из рук трубку. Лишь в тишине полупустой комнаты был едва слышен голос Лэнни на том конце провода, который громко звал Оливию.
;
***
Через какое-то мгновение девушка начала приходить в себя, но чувствуя слабость, не решалась открыть глаза. Тишину прервал спокойный голос миссис Амплуа.
- Оливия? Ты слышишь меня?
Девушка кивнула в ответ головой, но продолжала молчать.
- Как же ты меня напугала, милая.
Услышав эти слова, Оливия распахнула глаза и резко поднялась на кровати.
- Лэнни! – Вскрикнула она и встревожено посмотрела на миссис Амплуа.
- Дорогая, все хорошо. – Так же спокойно ответила женщина. – Ты разговаривала с ней по телефону и потеряла сознание. Но сейчас все хорошо. – Постаралась она успокоить Оливию.
Девушка облегченно вздохнула.
- И давно я тут лежу, Сильвия? – Спросила она.
- Не более пятнадцати минут. Я случайно проходила мимо твоей комнаты, чтобы спросить, не пойдешь ли ты сегодня в библиотеку, но ты не отвечала на мой зов. Тогда я забеспокоилась и открыла дверь. Ты лежала возле стены, в углу комнаты, а рядом находилась телефонная трубка. Я сразу бросилась к тебе, но привести тебя в чувство оказалось очень тяжело. Тогда я схватила телефон, но в ответ услышала лишь короткие гудки. Я положила трубку на место и постаралась перетащить тебя на кровать. Ты оказалась очень легкой, поэтому, это не стоило мне большого труда. Но только я положила тебя, раздался телефонный звонок. Я очень удивилась этой неожиданности, звонила Лэнни. Она была не на шутку встревожена. Я ответила, что с тобой все в порядке и ей не о чем беспокоиться, но ты же знаешь Лэнни… В общем, она попросила сразу же сообщить ей, как только ты придешь в чувство. – Миссис Амплуа погладила Оливию по голове и улыбнулась. – Напугала ты нас, девочка. Но теперь все хорошо.
- Да… - Оливия слегка улыбнулась, но тут же ее улыбка сменилась тревогой. – Сильвия, я должна уехать… Я больше не могу переносить эти кошмары по ночам, да и Вас беспокоить не могу. Вы и так много сделали для меня.
- Но как же твой главный концерт, Оливия? Ты ведь не можешь вот так все бросить?
Девушка опустила глаза.
- Да, Вы правы. Он должен состояться завтра. Я думаю, что это не будет большой проблемой. Сразу же после концерта, я отправлюсь в аэропорт и куплю билет до Нью – Йорка. – Оливия с надеждой посмотрела на миссис Амплуа.
- Конечно, это твой выбор. Думаю, близкие будут очень рады видеть тебя дома.
Оливия рассмеялась и бросилась в объятия женщины.
- Спасибо Вам за все! За то, что заботились обо мне, как о родной! Я многим Вам обязана!
Миссис Амплуа гладила Оливию по шелковистым волосам и приговаривала:
- Что ты, что ты, милая, не надо меня благодарить, я ведь делала это из самых светлых побуждений! Я не могла не помочь такому милому созданию.
Оливия уткнулась лицом в теплую шерстяную кофту миссис Амплуа и глубоко вдохнула приятный аромат ее духов.
- Милая моя Сильвия, я никогда Вас не забуду!
- И я тебя, родная! Все будет хорошо. А теперь пойдем, выпьем чаю? Я как раз его недавно заварила специально для тебя!
Оливия подняла голову и посмотрела на миссис Амплуа.
- Конечно! С удовольствием! Я только Лэнни позвоню, чтобы она не беспокоилась.
- Хорошо. Ты беги, звони, а я пока на стол накрою.
- Скоро буду. – Девушка улыбнулась и соскочила с кровати.
Через пятнадцать минут миссис Амплуа и Оливия уже сидели за круглым столом, покрытым белой кружевной скатертью, пили ароматный чай с лепестками эдельвейса и наслаждались ванильными круасанами. День клонился к закату. Погода была необычайно теплой, дождь прекратился, и на пасмурном небе, пробиваясь сквозь серые тучи, спускались на землю яркие лучи солнца. После чаепития Оливия решила прогуляться по городу, попрощаться с Парижем, скорее всего, навсегда. Девушка была полностью уверена, что больше не вернется в этот «город кошмаров». Но, видимо, сама судьба не могла просто так отпустить ее из Парижа, наверное, у судьбы на то были свои причины. Конечно, Оливия еще не знала об этом.
Прогулки под осенним небом помогали девушке ненадолго забыться. Она любила играть с лучами солнца, которые весело скользили по ее лицу и волосам. Это придавало ей чувство радости и счастья.
«Вот и новая осень…» думала она, медленно идя по золотистой дороге «еще одна осень без него». Оливия подняла глаза к небу. Пушистые молочные облака не спеша плыли по лазурному полотну небосклона.
«Я знаю, небо, ты уже не вернешь мне того, о ком я не могу забыть все эти долгие годы. И нет твоей вины в том, что я страдаю, ибо во всем случившемся виновата только я. Мир стал пустым и мрачным, ведь лишь благодаря Джиму он был полным и жизнерадостным. Тот, кто принес в мою жизнь счастье, теперь в твоей власти, могущественное небо. Я знаю, что не верну Джима на землю, а значит, душа и сердце мое обречены на эти страдания. Об одном прошу Вас, небеса, позаботьтесь о нем. Надеюсь, моему Джиму там хорошо…»
Оливия присела на скамью и закрыла глаза. Так она просидела около получаса, совсем позабыв о времени. Наконец, открыв глаза, девушка устремила взгляд куда-то вдаль. Никто бы никогда не догадался, о чем она думает. Оливия всегда смотрела сквозь предметы и пространство. Ее взгляд трудно было поймать.
Она могла часами сидеть в парке и читать книгу, а потом, обдумывая все прочитанное, отрывала глаза от страниц и устремляла их в небо. Наверное, искала в окружающем пространстве ответы на интересующие ее вопросы.
И сейчас она смотрела куда-то вдаль и о чем-то думала. Нет, в ее глазах не было слез, а лишь спокойствие и умиротворение.
«Я должна начать новую жизнь» подумала Оливия, и глаза ее заблестели. «В конце концов, нельзя так долго страдать, я ведь хороню себя заживо. Я должна вернуться на родину и заняться любимым делом. Я ведь доктор и люблю свою профессию. Когда-то мы мечтали об этом с Джимом. Но я думаю, он порадуется моему успеху. Не зря прошли эти годы в университете. Теперь я специалист и могу приступать к своим обязанностям. Буду помогать людям, и, может быть, когда-нибудь, мне удастся спасти чью-то жизнь, чтобы кто-то, в последствии, не повторил мою судьбу. И это будет для меня счастьем, потому что я знаю, каково это – потерять…».
Оливия с силой сжала руки в кулаки, что даже почувствовала боль в пальцах. Это она сделала для того, чтобы не заплакать, ведь в любой момент, когда она думала о Джиме, на ее глазах появлялись слезы.
«Нет, дорогая, больше ты не будешь плакать» размышляла девушка. Эти рассуждения придавали ей уверенности в себе. «Я отпущу Джима, сохранив о нем лишь память, самое светлое, что было в моей жизни».
Только после этих слов Оливия разжала руки и глубоко вздохнула. Все, что она делала, давалось ей с трудом, но все же девушка была настроена серьезно.
«Нужно отвлечься от нагнетающих мыслей» подумала она и достала из сумки книгу под названием «Философия души», после чего раскрыла ее на нужной странице. Оливия внимательно изучала все, что было написано в главе, потому что, по мнению самого автора, именно сейчас должна была раскрыться великая тайна непознанного в душе человека. Девушка очень увлекалась философией. Это, как ей казалось, отдельная наука, которая не похожа на другие. «Философия, сейчас, неотъемлемая часть моей жизни, часть меня» думала Оливия.
Мимика на лице девушки постоянно менялась. Она, то пристально вглядывалась в каждую строчку страницы, то улыбалась и даже чуть слышно смеялась, то хмурилась, выказывая свое недовольство или сомнение.
И вот, Оливия уже практически приблизилась к разгадке «великой тайны души», как вдруг до боли знакомый голос, назвал ее по имени.
Глава II
Неожиданная встреча
Оливия остановила чтение, но не сразу подняла глаза на зовущего. Она попыталась узнать этот голос, но из всех, кого бы она могла помнить, никто не обладал таким мягким бархатистым и немного встревоженным голосом.
- Оливия, это правда, ты?
Девушка решилась поднять глаза, и… Резкий крик вырвался из ее груди. Книга выпала из ее рук и захлопнулась. Оливия смотрела и не могла поверить глазам. Перед ней стоял Фрэнк, младший брат Джима. Это его, такой до боли знакомый голос, она сейчас не могла узнать. Сам Фрэнк был не меньше удивлен такой неожиданной встрече. Девушка прижалась к спинке скамейки и смотрела на Фрэнка широко распахнутыми глазами, словно увидела призрака.
- Этого не может быть… - Тихо сказала она. – Фрэнк?
- Значит, я не ошибся, Оли. – Ответил он, улыбнувшись.
Оливия сама не поняла, почему себе это позволила, но вскочила со скамьи и крепко обняла Фрэнка. Из ее глаз потекли слезы. От неожиданности Фрэнк вздрогнул, но сразу же смягчился и бережно обнял девушку. Она вся дрожала, а он не мог понять, то ли это от холода, то ли от слез.
- Фрэнк, я не могу поверить своим глазам! – Я думала, что никогда больше тебя не увижу! – Запинаясь, сказала Оливия. – Столько времени прошло. Я так рада, что мы встретились, это так неожиданно!
Тут молодой человек перебил девушку.
- Я тоже рада видеть тебя, Оливия! А что ты делаешь в Париже?
Оливия отпрянула от него и опустила глаза.
- Я..– Промолвила она, будто ища оправдание.
Фрэнк внимательно и немного удивленно посмотрел на нее.
- Что-то не так? – Спросил он.
- Прости, я не могу объяснить! - Вырвалось у Оливии.
- Оли, что случилось?! – Растерянно воскликнул он.
- Все в порядке. - Чуть слышно произнесла девушка, чувствуя, что вот-вот заплачет снова.
К счастью, на этот раз Оливия не потеряла сознание, просто, такая неожиданная встреча с Фрэнком стала для нее шоком. «Что ты делаешь в Париже?». Девушка не смогла ответить на этот вопрос. Почему? Она и сама не знала.
Оливия внимательно посмотрела на Фрэнка.
«Он так похож на него…» подумала она. «Такие же серые глаза, приятные черты лица и милая улыбка. Но все же он другой, не такой как Джим. И, наверное, где-то глубоко в душе ненавидит меня. Думаю, миссис Томас рассказала ему обо всем, что случилось с Джимом. И обвинила меня. Как же это страшно!» От этих мыслей Оливия словно пришла в себя. Она резко отскочила в сторону.
- Прости, мне надо идти! – Громко сказала девушка и быстро побежала по широкой позолоченной дороге.
Фрэнк растерянно смотрел ей вслед и никак не мог понять, что же произошло.
Тут он увидел книгу, которую Оливию случайно уронила. «Да, она всегда была очень загадочной и непредсказуемой, но чтобы так…». Фрэнк поднял с асфальта оставленную девушкой вещь и бросился догонять Оливию. Нагнал он ее практически у выхода из парка. Она стояла у развесистого ольхового дерева, прижавшись лицом к стволу, и плакала. Фрэнк подошел к девушке и прикоснулся к ее плечу.
- Оливия, что случилось? Почему ты убежала?
Она не отвечала. Тогда Фрэнк медленно присел на траву и положил книгу на упавшую листву.
- Вот, ты забыла книгу. Я думаю, это от неожиданности.
Тут Оливия подняла глаза и посмотрела на свою «потерю», а потом на Фрэнка.
Он улыбнулся.
- Я вижу, ты по-прежнему любишь книги.
Оливия не ожидала этого. «Он улыбнулся. Значит ненависти нет… Но почему?» подумала она.
- Больше так не убегай, Оли, а то мне бегать за тобой не очень интересно, я не успеваю. - Тут Фрэнк рассмеялся.
Девушка тоже рассмеялась.
Уже через несколько минут Оливия и Фрэнк шли по позолоченной аллее, и разговаривали.
- Как долго ты будешь в Париже?
- Завтра у меня концерт, после которого я уезжаю…
- Как? Завтра?! Но… - Фрэнк резко остановился.
- Да пора мне и честь знать. Дома ждут, ведь в Париже я уже больше месяца. И за настоящую работу пора приниматься. – Улыбнувшись, ответила Оливия.
- Но это слишком быстро! – Встревожено ответил молодой человек.
- Почему? – Удивилась девушка.
- Потому что… Потому что ты не должна!
- Почему? – Настойчиво повторила Оливия.
Тут Фрэнк, молча, опустил глаза, словно задумался над чем-то.
- Нет, ничего. – Сказал он. – Просто мы уже четыре года не виделись, честно говоря, я и не верил, что встретимся. Но судьба распорядилась иначе. Это знак, Оли. Это надежда, которую я так давно потерял! .
- Фрэнк, послушай, - спокойно сказала Оливия, - завтра я участвую в благотворительном концерте, который будет проходить именно в этом парке. Ты же знаешь, я играю на фортепиано. Мы можем еще раз увидеться, перед тем как я уеду.
- Но ты не должна уезжать так быстро. Я обязательно приду на твой концерт. И все отпускать тебя так быстро недопустимо! Мы так долго ничего не знали о тебе. Я ведь думал, ты совсем забыла о нас…
- Ну, что ты, Фрэнк! – Воскликнула Оливия. – Как же я могла забыть о тебе. Просто твоя семья так неожиданно уехала из города, я даже не успела попрощаться.
- Оливия, я должен был предупредить тебя…
- Нет, Фрэнк, я все понимаю. Ты не должен винить себя! Твои родители приняли правильное решение об уезде. Я понимаю миссис Томас, у нее на этот счет были веские причины. Но все же, мне было больно. Ведь я так и не смогла попросить у Джима прощения, проститься с ним. Ваша мама ненавидит меня, ненавидит за то, что погиб ее старший сын. Да я и сама знаю прекрасно, что это только моя вина. Господи, и зачем же я тогда убежала? Зачем вообще заговорила с той цыганкой?! Если бы не предсказание, я ни за что на свете не оставила бы Джима! Что же я натворила?! – Оливия подняла глаза на Фрэнка. Он смотрел на нее изумленными глазами. Но его взгляд был каким-то совершенно необъяснимым.
- Фрэнк? – Тревожно позвала девушка. – О, Боже, прости меня! Я сейчас лишнее сказала, задела за душу. Ну, кто тянул меня за язык?! Прости…
- Ты все эти четыре года жила мыслью, что Джим погиб… Из-за тебя? – Неожиданно спросил Фрэнк.
- Может не надо вспоминать об этом? Дело прошлое, давай поговорим о чем-нибудь другом?
- Скажи! – Настаивал молодой человек.
- Ну, хорошо. Если тебе это необходимо. - Оливия остановилась. – После того, как не стало твоего брата, моя жизнь превратилась в ад. Она летела по наклонной, и я не знала, как разорвать эту цепь. Забыть и отпустить его, было для меня чем-то сверхъестественным, невозможным, нереальным! Джим не покидал и не покидает мои мысли. Воспоминания о нем до сих пор тянутся за мной бесконечным, запутанным шлейфом. Я четко осознаю, что что-то не так, но не могу понять, что именно. Мне снится один и тот же сон о Джиме, который не оставляет меня в покое. А сниться он начал именно здесь, в Париже!
Прошло четыре года, а воспоминания все еще живут во мне. Мне порой кажется, что я схожу с ума… Это какая-то своеобразная месть за его смерть. На второй же день после трагедии, я пыталась покончить с собой, но меня спасли. Мне так стыдно за все поступки, которые я чуть было не совершила.
- Что?! – Глаза Фрэнка словно остекленели. – Зачем? Зачем ты пыталась это сделать, Оли?!
- Просто моя жизнь без Джима потеряла смысл.
- Оливия! – Прервал Фрэнк. – Я обязан тебе кое-что рассказать. То, сейчас было сказано тобой, повергло меня в шок. Но, Боже, как это могло случиться?! За что судьба так жестоко поступила с тобой и моим братом? Понимаешь, у этой истории есть и другая сторона, о которой ты не знала. И все из-за того, что я не успел тебя предупредить. Господи, как же скверно поступила моя родная мать! Не знаю, простишь ли ты ее и меня, ведь…
- Ты о чем? Честно говоря, я толком ничего не понимаю. – Ответила Оливия. Какая-то непонятная волна страха и тревоги промелькнула в ее душе.
Фрэнк замолчал, будто готовился сказать ей какую-то страшную вещь.
- Так в чем дело? Может ты мне, все же, объяснишь?
- Оливия, а ты готова услышать правду?
- Абсолютно готова. После всего, что произошло, я, как мне кажется, уже ничего не боюсь.– Уверенно ответила девушка.
Фрэнк с грустью посмотрел на девушку, и, собравшись с мыслями, сказал:
- Оливия, все дело в том, что в день трагедии, четыре года назад, Джим не погиб, он остался жив…
Глава III
По ту сторону медали
Глаза Оливии округлились и застыли. То, что она сейчас услышала, стало для нее шоком. Можно ли представить наяву, что творилось сейчас в душе девушки? Она на время забылась, словно потеряла все чувства и эмоции, это было похоже на кратковременную кому. Оливия не могла поверить услышанному, наверное потому, что за эти четыре года она была полностью уверена в гибели возлюбленного. «Жив…» это слово олицетворялось для девушки с чем-то мистическим и нереальным. «Все это время я страдала… Но на самом деле, я просто похоронила Джима заживо. Разве такое возможно? Нет-нет, это какое-то недоразумение, обман, шутка! Но Фрэнк не мог так поступить со мной, тем более сейчас».
Оливия подняла глаза и посмотрела в сторону.
- Жив? – Чуть слышно произнесла она, пытаясь поверить в то, что сейчас сказала. – Но как?
- Это так долго рассказывать, Оли. Понимаю только одно, что все это время ты жила обманом, который придумала моя мать. Я не понимаю, для чего она это сделала…
- Я готова все выслушать, даже если рассказ займет весь вечер и всю ночь, и даже всю жизнь. Я должна знать правду до конца. В конце концов, тот человек, которого я считала мертвым, оказался жив. Разве такое бывает?! – Оливия с надеждой посмотрела на брата Джима.
Он опустил голову.
- Значит бывает. Да еще и не такое.
- Так ты расскажешь?
- Да. Ты должна узнать обо всем. Только, пожалуйста, выслушай до конца.
- Обещаю, что так и будет.
- Тогда, может быть, присядем, история будет долгой.
- Да, конечно. Я согласна.
Девушка внимательно осмотрела все вокруг. Уже смеркалось. В парке зажглись фонари. Многие молодые пары сидели на скамейках возле фонтана, вокруг резвились маленькие дети. Начиналась самая романтичная вечерняя пора. Оливия заметила недалеко от дороги свободную скамью.
- Нашла! – Воскликнула она и, схватив Фрэнка за руку, быстрыми шагами направилась к найденному месту.
Через пару минут они уже сидели на месте и, молча, смотрели на бьющую прохладную воду фонтана.
- Если бы я мог предположить, что так будет, - начал Фрэнк, - то сразу бы, не задумываясь, сообщил бы тебе об этом.
Он посмотрел на Оливию, но она никак не отреагировала на его слова, а только продолжила смотреть на фонтан. Фрэнк знал, что, не смотря на это, девушка внимательно слушает его. Он продолжил.
- В тот день, когда случилась трагедия, все в нашем доме словно перевернулось.
Я, как обычно сидел в своей комнате и подбирал аккорды на гитаре, как вдруг, неожиданно для меня, в комнату вбежала мама и приказала мне срочно собирать вещи. От неожиданности я даже гитару выронил. На мой вопрос «Что случилось? И к чему такая спешка?» она ответила, что Джим попал под машину. Эти слова шокировали меня. Но я быстро пришел в себя, когда дверь за матерью захлопнулась. Я выбежал следом за ней. Мы столкнулись в гостиной на первом этаже. Мама суетливо застегивала плащ.
- Мам, ты можешь толком объяснить, что происходит?
Она повернулась ко мне и сказала.
- Сынок, дорогой, сейчас не время что-либо обсуждать! Я направляюсь в больницу к Джиму, а ты за это время собери вещи, помоги Жаклин и Анне (нашим горничным), сегодня мы уезжаем в Париж!
- Что?! В Париж?! – Я так до конца и не понял, зачем уезжать и почему все так неожиданно! – Но как так? Мы ведь не можем все так бросить?! А дом? А учеба? И, в конце концов, Оливия! Не забывай, что Джим любит ее! Ей необходимо сообщить!
Глаза мамы сверкнули.
- Это она и сообщила мне, что Джим попал под машину! И все это случилось по ее вине! Скажи спасибо, что не завожу уголовного дела по этому поводу! Мы уедем тихо и мирно, подальше от этого города! У Джима очень серьезная травма головы! В этом городе ему не смогут помочь, а Париж – это ваша с братом родина! Там много квалифицированных врачей! Они спасут нашего мальчика!
- Но ты не имеешь права так говорить об Оливии! Джим ведь просил тебя оставить ее в покое! Причем тут она? Ведь это мог быть несчастный случай!
- Случай, говоришь?! – Воскликнула мама. – Да она бросила его! Понимаешь, разлюбила!
- Нет… - Эти слова показались мне самой страшной в мире ложью. – Оливия не могла так поступить! Она любит Джима!
- Откуда такая уверенность в ее чувствах, Фрэнк?! Ты ведь не можешь знать, что она может сделать, а что нет?! Но, знаешь, видимо у этой девчонки есть хотя бы малая доля совести. Она, по крайней мере, мне всю правду сказала! И признала, что сама во всем виновата!
- Здесь какая-то ошибка, мам. Что она тебе рассказала?
- Сынок, - ответила она спокойным голосом, – я понимаю, тебе трудно в это поверить, но ты должен. В этой жизни, порой, не все так сладко. Оливия сказала, что они расстались с Джимом. Она просто-напросто бросила его! Сказала, что ошиблась в своих чувствах.
- И ты хочешь сказать, что Джим после этого бросился под машину? – Недоверчиво спросил я.
- Нет, нет! Ну, что ты! Он бы до этого не опустился. Просто Джим бросился догонять эту девчонку и не заметил, как из-за поворота вывернула машина. О, бедный мой мальчик! – Мама закрыла рукой глаза. – Я звонила в клинику, твой брат в коме, у него задето левое полушарие. Врачи говорят, что это повлечет за собой потерю памяти.
- Какой кошмар! Я поеду с тобой!
- Нет! – Оборвала мама. – Ты останешься здесь и поможешь собирать вещи, дорогой! Сейчас мы не можем помочь Джиму, он ведь без сознания!
- Но зачем нам уезжать прямо сейчас? К чему такая спешка?
- Сынок, Джиму нельзя встречаться с Оливией! Это будет для него еще одной травмой! А Бог подарил нам такой шанс! Мой мальчик больше и не вспомнит о существовании этой девчонки! Моя задача увезти его как можно дальше от этого места, твоя же задача, уничтожить все, что было связано с Оливией в жизни Джима. Все ее подарки, фотографии, в целом, все, что могло бы потревожить его покой и разум.
- Но ведь Джим не будет помнить и нас?!
- Нет. К счастью, повезло. У твоего брата останутся все устойчивые воспоминания, то есть, семья, родной город, друзья. А этот кратковременный промежуток исчезнет!
- Но почему ты так уверена, что он забудет?
- Доктор так сказал.
- Доктор? Но он ведь не специалист, ты сама это сказала.
- Сынок! – Перебила мама. – Это сейчас не самое главное! И не цепляйся к словам! Просто избавься от всех ненужных вещей в комнате Джима!
Мама слегка улыбнулась и поцеловала меня.
- Будь молодцом. Сегодня ночью мы покидаем Нью-Йорк. Навсегда.
- Но ведь Джим в таком состоянии.
- Ничего страшного, по дороге в клинику, я свяжусь с лучшими врачами Парижа! Они поставят нашего мальчика на ноги! Вот увидишь, с твоим братом все будет хорошо! Вот и все. А теперь я побежала, нельзя терять ни минуты!
Мама схватила с вешалки шарф и выскочила на улицу.
Я был просто поражен от ее слов и действий. Но выбора у меня не было. Хотя мне сразу показалось нереальным то, что она мне сказала, я не смог уйти из дома. Как только мысль о тебе промелькнула в моей голове, меня окликнула Анна.
- Фрэнк! Твоя мама будет очень рассержена, если к ее приходу мы не успеем выполнить то, что она нам приказала. Будь добр, поторопись!
- Хорошо.
Зайдя в комнату брата, я осмотрелся. Окно было открыто. У Джима была привычка, не закрывать окна, когда он куда-то уходил. Так случилось и в тот день. Начинался дождь. Небо затягивало темными тучами. На душе у меня тоже было пасмурно. Волнение за брата, мысли о вашем разрыве и нежелание покидать этот город, мешали мне сосредоточиться. Я подошел к кровати Джима и присел на край. «Уничтожить все, что связано с Оливией? Но ведь итак все воспоминания о ней уничтожены…». С этими мыслями я протянул руку к тумбочке и взял в руки вашу с Джимом фотографию в рамке. «Они были так счастливы вместе» подумал я, держа ее в руках. Мне не давала покоя мысль о том, что всего этого теперь не будет, мы покинем Бруклин, а мой родной брат больше никогда не будет выглядеть таким жизнерадостным, как на фотографии.
Через час все вещи Джима были собраны. Я тяжело вздохнул и подошел к столу, чтобы положить в сумку оставшиеся тетради и учебники и тут заметил маленькую статуэтку, которую ты, Оли, подарила Джиму на день всех влюбленных. К ней была прикреплена открытка. Невольно мне захотелось прочитать, что в ней было написано. И я прочитал… Мне стало ясно, что ты никогда бы не смогла так жестоко поступить с моим братом, видимо, это было своеобразным предчувствием. Жаль, что я так и не смог все сразу тебе рассказать. Тогда, возможно, жизнь наша сложилась бы иначе.
Неожиданно, кто-то взялся за ручку двери, чтобы войти в комнату. Вошла мама. Я растерялся и быстро спрятал статуэтку за спину.
- Ты собрал вещи брата? – Спросила она.
- Да.
- Надеюсь, ты поступил честно и выполнил все так, как я тебя попросила?
- Конечно, мам. Не сомневайся. Все ненужные вещи в том пакете. – Ответил я, указывая на пакет, стоящий в углу. Но на самом деле он был наполнен разнообразной мелочью, которая никак не была связана с тобой. Это было прикрытие. Для меня было необходимо спрятать ценные подарки.
Мама направилась к указанному месту, а мне представилась возможность быстро положить статуэтку под одеяло на кровать.
- Хм… Сколько здесь всего. – Сказала она, взяв пакет в руки. – Анна, подойди сюда!
- Слушаю Вас, мэм. – Раздался голос горничной.
- Выкини этот ненужный пакет с мусором и как можно быстрее!
- Слушаюсь. – Ответила Анна, кивнув головой.
- Ну вот, теперь мне намного спокойнее.
- Мне кажется, ты слишком жестока, мам. – Сказал я.
- Хватит, Фрэнк! Я делаю все только ради Джима! И ты должен смириться! Ваша Оливия не такая уж и хорошая! А ты ее боготворишь больше, чем собственную мать!
- Нет…
- Что нет?! Доктор сказал, что у твоего брата острый тип амнезии. Они провели исследование и пришли к выводу, что память Джима сохранила только прочные, устоявшиеся моменты из жизни, то есть, он будет помнить все, что происходило с ним на протяжении жизни. Но то, что случилось в последние месяцы, а точнее, год, просто исчезло. Значит, все, что было связано с этим городом и Оливией, Джим забыл. – Тут мама рассмеялась. Мне очень не понравилось это. Довольно странно выглядело то, что ее сын так пострадал, но она добилась своего, он забудет свою возлюбленную. Это был плохой знак.
- А что же тут смешного? – Серьезно спросил я.
Мама сразу же замолчала. Ее лицо стало серьезным.
- Скоро подъедет машина. Будь готов. И, пожалуйста, без фокусов. – Она строго посмотрела на меня, после чего вышла из комнаты, захлопнув за собой дверь. А я остался стоять на прежнем месте, наедине со своими мыслями.
Вдруг, сильный порыв ветра распахнул окно настежь. Я вздрогнул. Холодные капли дождя застучали по подоконнику.
На душе у меня было темно. И если бы я тогда знал, какую жестокую игру затеяла моя родная мать, я не позволил бы нам улететь в Париж.
Через несколько минут в комнату вошла Анна и, увидев меня, стоявшего у распахнутого окна, быстро подбежала к нему и закрыла створки.
- Фрэнк! Что же ты стоишь на самом сквозняке? Так и заболеть можно!
Но я ничего не отвечал. Анна подошла ко мне и положила руку на плечо.
- Я очень сожалею всему, что случилось. Но жизнь, она ведь очень часто несправедлива по отношению к нам.
Я посмотрел на нее. Анна смотрела на меня с таким сочувствием, что мне показалось, она вот-вот заплачет.
- Спасибо тебе. Я постараюсь это пережить.
Девушка улыбнулась.
- Всегда пожалуйста, Фрэнк. Твоя мама просила передать, чтобы ты спускался вниз, машина вот-вот подъедет.
- Хорошо. Я скоро буду.
Анна еще раз улыбнулась и вышла из комнаты.
Я в последний раз оглядел комнату Джима. Сердце мое сжималось от боли, словно кто-то с силой его и зажал в кулак. Мне стало ясно, что мы покидаем этот дом не на время, а навсегда.
Примерно через полчаса наши вертолеты уже летели над океаном, но никто, ни о чем не говорил. Я знал, что в соседнем вертолете летит мой родной брат, что он в коме, и что никогда не узнает об уготованной ему судьбе… От этого становилось страшно.
Джим пришел в себя через три месяца после случившегося. Естественно, упоминать о тебе и всем произошедшем, было запрещено. Оставалось только одна надежда, что случиться чудо и память брата сумеет восстановиться. Но этого до сих пор не произошло…
Глава IV
Потерянное счастье
Тут Фрэнк прервал свой рассказ и посмотрел на Оливию. Она все так же продолжала смотреть на фонтан и детишек, резвящихся на лужайке. Только слезы текли по ее лицу.
- Все эти четыре года я умирала от чувства вины. Моя жизнь изменила свой ход, а все из-за того, что меня так возненавидела ваша с Джимом мама.
Девушка повернулась лицом к Фрэнку. В ее глазах застыло отчаяние.
- За что? – Прошептала она.
Фрэнку было больно смотреть на Оливию, он опустил глаза.
- Я не знаю, Оливия, и этого не знает никто…
Девушка отвернулась и подняла голову, устремив взгляд к небесам.
- Ты не виноват в том, что произошло. Все случилось слишком быстро, ты бы не смог предугадать. А миссис Томас действительно умеет убеждать.
Фрэнк поднял глаза на Оливию.
- Оли, если не трудно, расскажи, как все произошло?
- Хорошо. Я все расскажу. В конце концов, ты должен знать. Вопрос в другом - сможешь ли ты выслушать такую горькую правду, тем более с участием твоей мамы?
Фрэнк снова опустил глаза.
- Она моя мать. Но то, что произошло, непростительно…
- Знаешь, я простила ее.
Фрэнк с горечью усмехнулся.
- Не знаю… Ты всегда прощаешь. За что и получается страдать. Но я выслушаю тебя до конца.
- Ну, что ж, а произошло все так…
Оливия начала свой рассказ. Он был долгим и очень печальным, но в этот раз девушка уже не плакала. Она мужественно пересказывала все произошедшие события, хотя это было нелегко. Фрэнк слушал и до конца не мог поверить в то, что произошло. Когда Оливия закончила, его глаза были наполнены ужасом и сожалением.
- Оли, какие же муки тебе пришлось пережить?! А действия моей матери действительно чудовищны!
- Да. Раньше я не понимала. Мне казалось, что миссис Томас так ненавидит меня из-за гибели Джима, но теперь понимаю, что это далеко не та причина.
- Прости…
- Теперь я, наконец-то поняла, почему меня так мучили кошмары. Это был знак! Да! Предсказание сбылось.
- Это то, про которое ты рассказала сейчас?
- Да. Знаешь, если бы тогда я рассталась с Джимом, он бы просто возненавидел меня. Как следствие, это бы тоже принесло немало разочарования, но было бы «на руку» вашей маме. Но я ослушалась. Убежала. А то, что Джим попал под машину – просто страшное стечение обстоятельств. Знаешь, эта цыганка была подослана миссис Томас. Я не знаю, из чего сделала такие выводы. Но все сходится. Таким образом, она пыталась разлучить нас. А если бы не получилось разлучить с помощью страшного предсказания, она бы разлучила как-нибудь иначе.
- Даже мне кажется, что все было именно так. Цыганку она могла и подослать, зная, что девушка ты добрая и впечатлительная.
- После вымышленной смерти Джима, я постоянно плакала. Страх и боль не покидали меня! Я потеряла то, что любила больше всего на свете. Это действительно очень быстро произошло. И я ведь поверила ей, и решила скрыть от Джима, солгав ему. Но умереть не смогла, хотя стояла на краю. Первый раз Джим спас меня от машины, второй раз Лэнни от прыжка из окна…
- Чем больше я узнаю обо всем, тем страшнее мне становится!
- Знаешь, Фрэнк, если бы я не побежала домой, оставив Джима одного, ничего бы не случилось. Жизнь невозможно предугадать.
-Ты права, Оливия. Действительно.
Наступило молчание. Только чуть слышный, мягкий шум фонтана нарушал тишину. Парк уже давно опустел. Оливия посмотрела на Фрэнка, а потом опустила глаза.
- Как он сейчас? – Тихо спросила она.
- Плохо в последнее время. - Так же тихо ответил Фрэнк.
- Что такое? – Тревожно спросила Оливия.
- Приступы. Снова начались. Их не было практически четыре года, а тут так внезапно.
- А с чем они связаны?
- Память. Она пытается восстановиться. Вот только ей не дают это сделать. Доктор сказал с первых дней, как Джим пришел в себя, давать ему какие-то таблетки. Как понимаю, это сделали для того, чтобы он не смог вспомнить, так скажем, мама решила «усыпить» память сына, чтобы он не вспомнил ничего, что связанно с тобой.
- Боже…
- Основным заданием для всех, было только одно, не сметь напоминать о тебе и не позволять Джиму сделать это. Таблетки, которые доктор прописал ему, всегда держали рядом с кроватью брата. А когда Джим встал на ноги, ему приходилось носить их с собой. Мама четко следила и продолжает следить за тем, чтобы он пил их постоянно, особенно в моменты приступов. Боль уходила, но и то, что он начинал припоминать, бесследно исчезало.
- Думаешь, память Джима уже не способна восстановиться? - Тревожно спросила Оливия, все еще не веря происходящему.
- Не уверен. Но я больше не могу видеть мучения брата! Он кричит ночами, а на утро начинает расспрашивать меня, почему постоянно во сне видит один и тот же образ девушки, которая плачет и просит прощения. Я с первого раза понял, что он видит тебя.
- Меня?
- А приходится рассказывать заученную историю, что это всего лишь сон, что не надо все так принимать близко к сердцу! Мне приходится каждый день лгать родному брату!
- Это так страшно и так несправедливо, Фрэнк.
- Да! Это более, чем несправедливо, Оли! Как часто Джим говорит о том, что ему кажется, что какой-то слишком важный момент из прошлого мучает его, но он так и не может вспомнить.
- Он все еще пьет эти таблетки?
- Знаешь, мне кажется, что Джим раз в десять умнее всех нас. Как-то я услышал, что доктор сказал маме: «Следует пить лекарство в периоды приступов, потому что память Джима способна начать восстановление даже сейчас. Но с каждым годом шансов все меньше. Не упустите этот шанс».
- И что? Что это значит?
- Дело в том, что Джим не пьет лекарства уже третий месяц. Он рассказал мне об этом, а я не стал сопротивляться. Мы решили заменить таблетки обычной глюкозой. Форма и цвет похожи. Так и сделали.
- Это помогло?
- Пока не знаю. Память Джима не может достать из глубин сознания фрагменты, связанные с тобой.
- И что же делать, Фрэнк?
- Мне кажется, что твое появление в Париже – это шанс!
- Шанс?
- Конечно! Если бы я не узнал всей правды, мы бы с братом продолжали жить в неведении! Но справедливость восторжествовала!
- Да. Но я не уверена, что у нас получится. Я ведь сама по образованию нейрофизиолог, и знаю, как это будет нелегко.
- Оли, мы сделаем все, что возможно. Ты должна нам помочь. У меня надежда только на тебя!
- Даже если так, как мы это сделаем? Я ведь даже не видела Джима, его состояния.
- Память Джима может восстановиться в периоды приступов, значит необходимо вызвать приступ.
- Боже, о чем ты говоришь, Фрэнк! Это ведь жестоко.
- Понимаю, но мне кажется, Джим и сам согласится на это. Ведь ему не терпится узнать то, что он не может вспомнить! Просто нужен объект, ради которого он захочет это сделать. Им будешь ты!
- Я согласна на все, лишь бы помочь ему.
- Просто подари Джиму жизнь, Оливия. Ту, которую он так жаждет вспомнить.
- Обещаю, что сделаю все, что в моих силах.
- Мы сделаем.
Фрэнк улыбнулся и обнял Оливию. Раньше он никогда так не делал. Но теперь чувствовал на себе ответственность за судьбу брата и его возлюбленной, которую Фрэнк любил как родную.
«Ведь ей столько пришлось пережить…». От этой мысли ему стало больно. Он еще крепче прижал к себе Оливию.
- Все будет хорошо.
- Я знаю, Фрэнк. Спасибо тебе…
***
На улице уже совсем стемнело, когда они шли по пустой дороге к дому миссис Амплуа. Ярко горели фонари, и пахло ароматным хлебом из стоявшей неподалеку пекарни.
- Аромат из детства… - сказал Фрэнк. – Когда-то Джим водил меня в кафе, которое находилось неподалеку от дома, чтобы побаловать бисквитами.
- Понимаю. В моей жизни тоже был человек, с которым я часто бегала в кафе радовать себя вкусными пирожными. Давно это было.
Оливия улыбнулась.
- Хорошо жить, когда ты помнишь, что было в прошлом. Это ведь и помогает каждому человеку жить полноценно. А вот из жизни моего брата вычеркнут единственный и самый важный момент. Момент, когда Джим был, не просто счастлив, а счастлив по-настоящему!
- Я очень надеюсь на то, что Джим сможет восстановить свою память. Я сделаю все, что в моих силах.
-Да. Мне остается надеяться только на тебя, на твою любовь к нему. Ведь говорят, что это чувство всесильно. Значит, должно сработать.
- Я тоже именно на это и надеюсь.
- Каков же наш план, Фрэнк?
- Я думаю, ты не должна уезжать так скоро, Оли. Завтра у тебя концерт в парке, в котором мы только что были. Я думаю. Это наш шанс. Не смотря на то, что Джим ничего не помнит, он обожает слушать игру на фортепиано, ведь ты играла для него… Думаю, я приведу его на твой концерт.
- Хорошо. Знаешь, раз у Джима остались хоть какие-то фрагменты памяти, значит, ее все еще можно восстановить.
- Вот и хорошо. Я приведу Джима. Думаю, это поможет брату сосредоточиться и вспомнить.
- А не будет ли наша затея сильной травмой для него?
- Знаешь, Оли, - убедительно сказал Фрэнк. – Большего шока, чем радость, Джим не испытает.
- Но, как ты ему все расскажешь?
- Не переживай, Джима очень легко заинтересовать. Прошлое интересует его точно так же, как ученого великое открытие! Я не буду говорить ему всей правды. Пусть он сам попробует вспомнить.
- Тогда… Как же ваша мама? Ведь ему придется узнать сразу две правды.
- Рано или поздно это должно было случиться. Так что лучше сейчас, чем никогда!
- Да, ты прав.
Наступило минутное молчание.
- Что ж, Оли, мне пора. До завтра.
- Удачи, Фрэнк. Завтра важный день.
Оливия улыбнулась и ушла в дом.
Миссис Амплуа сидела за столом на кухне и нервно поглядывала на часы. Увидев Оливию живой и невредимой, она глубоко вздохнула.
- Наконец-то, моя дорогая, ты пришла. Я уже начала волноваться!
- Сильвия, извините, что так задержалась, но у меня на это были веские причины.
- Ты потеряла сознание?! – Тревожно спросила женщина.
- Нет-нет, все в порядке! Сознание я не теряла. – Успокоила Оливия.
- Слава Богу. – Ответила миссис Амплуа.
- Я нашла то, что искала. – Загадочно ответила девушка, улыбнувшись.
- Что-то хорошее случилось. Сердцем чувствую. Я так рада, девочка моя! – Ответила миссис Амплуа.
Оливия подбежала к женщине и обняла ее.
- Спасибо Вам за все!
- Что ты, что ты, милая! Это тебе спасибо! За то, что ты здесь, со мной.
- Да. – Оливия подняла глаза на женщину. – А теперь, можно я пойду к себе? День был очень тяжелым.
- Конечно, дорогая! Как скажешь.
- Тогда спокойной ночи!
- И тебе, Оливия.
Девушка побежала наверх.
Миссис Амплуа посмотрела ей вслед. Женщину очень удивило поведение ее гостьи, но она решила не расспрашивать все подробно.
Оливия вошла в комнату, тут же схватила телефон и набрала номер Лэнни. Ей не терпелось рассказать обо всех произошедших событиях лучшей подруге. Пошли гудки. «Ну же, Лэн, подними трубку…» мысленно призывала девушка. «Что же еще ожидает меня? Я даже сейчас не могу поверить, что мой Джими жив!».
Кажется, прошла целая вечность, пока Лэнни наконец-то ответила.
- Алло! – Громко сказала она.
- Милая моя, ну наконец-то! Я думала, ты куда-то пропала!
- Оли! Как я рада тебя слышать! Тем более, что голос у тебя такой радостный! Что-то случилось?!
- Да! Да, Лэнни! Случилось!
- Боже мой, Оли! Что такое! – Засмеявшись, спросила девушка. – Не томи!
- В общем, сядь и слушай! Потому что стоя это воспринять просто невозможно! – Оливия нервно закручивала на палец шнур телефона.
- Хорошо, я сижу. Говори!
- Лэн… Джим не погиб. Он жив!
Наступило молчание. Потом Оливия услышала всхлипывающий голос подруги.
- Как?! Он жив?! Разве такое возможно…
- Знаю, знаю, милая! Я и сама не поверила! До сих пор не пришла в себя!
- Но откуда ты знаешь это, Оли?!
- Я встретил Фрэнка, младшего брата Джима. Именно здесь, в Париже, нас столкнула судьба!
- Да уж… Я скептик по своей натуре, но теперь верю, что чудеса случаются! Но тогда объясни мне, как все случилось?! Почему же ты не знала о том, что Джим жив?! Как Фрэнк это объяснил?!
- Лэнни, это сделала их мать. Она ненавидела меня всей душой. Видимо, во всем этом замешан и тот врач, который сообщил мне о гибели Джима, и сама она сыграла немаловажную роль. Дело в том, что Джим потерял память...
- Что?! Вот это да! Но Фрэнк…
- Он не знал ничего. Миссис Томас сказала, что я бросила Джима.
- И он поверил?
- Нет. Но их семья уехала в тот же вечер. Понимаешь, Джим был жив, а я похоронила его! Его перевозили в Париж, когда мы с тобой сидели в кафе и плакали. Кошмар!
- Но как же так?! Его мать поступила ужасно! Нет, это еще хуже! Это не простительно!
- Она сделала это ради того, чтобы нас разлучить.
- Бедная моя, еще раз пережить такой шок. Как ты себя чувствуешь? – Тревожно спросила Лэнни.
- Знаешь, нормально. Я даже сама удивилась. Словно все чувства на мгновение покинули меня. Не смогла понять только одного, за что судьба так поступила с нами? Почему Джим мучился, а его мать не пощадила родного сына, ради собственных интересов!!
- Этого и я не понимаю… Эгоизм. Хотя нет, это зависть!
- Зависть?
- Да, Оли! Ведь она видела, каким счастливым ты делаешь Джима. Ты, такая простая и скромная, по сравнению с той кандидатурой, которую она хотела бы видеть рядом с сыном!
- Это ненависть.
- Но за что, Оли?! Да на тебя молиться надо!
Оливия рассмеялась.
- Ну что ты говоришь, Лэнни! Для такой высокопоставленного лица, как миссис Томас, опуститься до меня, смертный грех!
- Оо, ну конечно! Задушила бы ее голыми руками за то, что она сделала! – Угрюмо ответила девушка.
- Меня тревожит только одно: вспомнит ли меня Джим?
- Оливия, я не знаю точно, но моя интуиция подсказывает, что все будет хорошо. Главное сейчас, не отчаиваться! Осталось совсем немного, и вы увидите, друг друга… Ты ведь так мечтала об этом.
- Я нейрофизиолог по образованию, но теряюсь в догадках, что же на самом деле с Джимом? Задето левое полушарие мозга…
- Точно, ты же доктор! Придумай что-нибудь!
- Лэн, я доктор, а не волшебница! Мне дано только то, чему я научена. А тут еще до меня постарались… Врач Джима прописал ему странное лекарство, которое снимало боль от приступов, но и стирало то, что он начинал вспоминать…
- Что же это такое? Издеваться над собственным сыном! Да его мать монстр!
- Не спорю. Но мне сейчас не до нее, я хочу помочь Джиму… Он – самое главное, что есть у меня.
- Я понимаю. Милая, у тебя все получится. Ты у меня сильная девочка, справишься!
- Спасибо, Лэн. Если бы не ты, меня бы уже не было. Ты помогла мне пережить все испытания.
- На то ведь и нужны друзья. – Ответила Лэнни.
Оливия почувствовала ее улыбку.
- Я очень люблю тебя. – Ответила она.
- И я тебя не меньше. Что ж, ждем вас с Джимом. Приезжайте вместе.
- Очень надеюсь, что так и случится.
- Да. Я чувствую, Оли.
- Тогда до встречи, милая!
- До встречи!
На этом разговор двух подруг был закончен. Оливия положила трубку и подошла к окну.
Было уже около двенадцати. На улице все давно стихло. Огни соседних домов почти все погасли. Город погрузился в сладкую сказку ночи. Девушка глубоко вздохнула и легла на кровать. Тут же сон одолел ее, и она закрыла глаза. Это была первая ночь, когда Оливия спала сном младенца.
Но это была лишь одна сторона…
Глава V
Разоблачение тайн
Фрэнк пришел домой, когда уже совсем стемнело. Он пытался разобраться в том, что случилось сегодня. В его голове блуждали важные, мучительные мысли, как сделать так, чтобы избежать встречи с матерью и ее вечными допросами. Фрэнк не мог видеть маму и потому, что она – родной человек для него и Джима, так подло поступила. От этого становилось противно в душе. Но еще больше Фрэнка мучила мысль, как рассказать правду брату.
Об этом он думал всю дорогу, и теперь, поднимаясь в комнату к Джиму, эти мысли не покидали его.
«Это будет для брата шоком. Ведь он еще не настолько здоров. В общем…». Тут его размышления прервались. Фрэнк увидел, как дверь из комнаты родителей открылась. Он растерянно стал искать выход из положения. Тут на глаза парню попалась приоткрытая дверь кабинета отца. Фрэнк, не раздумывая, вбежал туда. «Как не вовремя!» вертелось у него в голове. Но тут же он услышал шаги и голос миссис Томас. Она разговаривала по телефону.
- Сейчас, подождите. Я не могу здесь говорить.
Фрэнк быстро оглядел комнату. Спрятаться было негде. Тогда он метнулся на балкон и, прикрыв за собой дверь, сел у порога. «Интересно, с кем она говорит?» подумал парень и прислушался.
Миссис Томас зашла в кабинет и тихо закрыла за собой дверь, но свет не зажгла.
«Это точно не связано с работой…» сообразил Фрэнк, «но с чем тогда?»
- Да, да, дорогая. Теперь я могу говорить. Да, Джим ничего не вспомнил. Он полностью уверен, что никогда не жил в Нью-Йорке, и тем более, он не помнит Оливию! Теперь все в наших руках! Пришло время женить моего старшего сына, а ты, Миранда, просто замечательная невеста! Нет-нет, не переживай, я все улажу. Насчет той девчонки не волнуйся, она никогда не узнает, что Джим жив, ведь я отдала немалые деньги тому врачу. Мы отлично справились! Оливия, наверное, давно уже свихнулась! Я ведь ее предупреждала!
Глаза Фрэнка остекленели. Кошмар от услышанного поверг его в шок. «И вот эта женщина наша с Джимом мама?!» думал он.
- Нет! Я сообщу, когда тебе приехать, а пока жди! Все, больше не могу говорить! Удачи, дорогая!
И миссис Томас отключила телефон. Потом глубоко вздохнула и сама себе негромко задала вопрос:
- Где же носит Фрэнка?! Тем более, когда он так нужен!
С этими словами, она взяла что-то с отцовского стола и вышла из комнаты.
«Что ей от меня нужно?» закрутилось в голове у парня. « Нет, медлить нельзя! На кону будущее и счастье родного брата! Ведь мама опять что-то задумала, да еще и меня задействовать решила! Ну, нет! Теперь я не позволю свершиться коварным планам!»
Фрэнк быстро выбежал с балкона. Он решил, что сейчас же пойдет к брату и все расскажет. Но поверит ли Джим ему после четырех лет лжи?
«Я найду статуэтку Оливии и отдам ее брату! Даже если Джим не простит меня, я расскажу ему правду!».
Он тихо вышел из кабинета и бросился в свою комнату. Она находилась неподалеку.
Оказавшись у себя, Фрэнк закрыл дверь на ключ и отдышался.
- Кажется, никто не заметил… - Сказал он сам себе.
Потом, включив свет, Фрэнк подошел к своей кровати и достал из-под нее коробку с ненужными вещами.
- Да, это то, что нужно! – Обрадовался он. – Так, кажется, она было где-то здесь… Точно!
И вот в руках парня оказалась та самая статуэтка, которую Оливия подарила Джиму на день всех влюбленных. Она была аккуратно завернута в белую плотную ткань.
Фрэнк прижал ее к себе и улыбнулся
- Теперь осталось только дождаться того времени, когда все лягут спать.
Парень знал, что Джим не засыпает быстро, его пугают сны, поэтому он просто лежит на кровати и о чем-то размышляет.
Фрэнк посмотрел на часы. Было уже около двенадцати. Он поднялся и выключил свет. А потом направился на кровать. Вскоре в доме все стихло. Пришло время действовать.
Выйдя из комнаты, юноша направился к брату.
- Джим, ты не спишь еще? – Спросил Фрэнк шепотом, открывая дверь в комнату.
- Нет, заходи. – Отозвался Джим из темноты.
Фрэнк потихоньку зашел и закрыл за собой дверь.
- Джим, нам нужно срочно поговорить с тобой!
- Что-то случилось?
- Да, случилось, брат! И ты должен знать!
Джим включил светильник возле кровати, чтобы лучше рассмотреть брата.
- Тогда я внимательно слушаю тебя.
- Джим, я подлец! Ты так хотел знать правду о своей жизни, а я молчал! Молчали все! Но теперь я обязан тебе рассказать. Надеюсь, ты простишь меня, потому что на самом деле, я не знал полностью всей правды, ее скрыли и от меня. Но сегодня я встретил человека, который пролил свет на нашу запутанную историю!
- Хм, значит, от меня что-то скрыли. Что ж, Фрэнк, ты ни капли меня не удивил. Я чувствовал, что не знаю всего. Так просвети же меня!
- Обещай, что никому об этом не скажешь.
- Хорошо. Обещаю.
- Но сегодня я не могу рассказать тебе всего, просто доверься мне, завтра мы идем на благотворительный концерт. Из Нью-Йорка к нам приехала знаменитая пианистка. Мы должны будем послушать ее. А там все и узнаешь.
- Ты снова говоришь загадками, Фрэнк.
- Прости. Но у меня нет выхода. Просто возьми вот это. – И юноша протянул брату сверток со статуэткой.
- Что это? – Удивленно спросил Джим.
- Это то, что поможет тебе вспомнить. Просто попытайся. Я не могу еще сказать всего.
- Так скажи хоть что-нибудь! – Рассерженно приказал Джим. – Хватит мне этой лжи!
- Хорошо. Я начну. В том году, о котором ты не помнишь, мы жили в Нью-Йорке, в самом населенном районе – Бруклине. Наша семья переехала туда из Парижа из-за денежных проблем. У отца были неполадки в бизнесе, поэтому мы выставили на продажу наш дом. По приезду в город, мы сразу же расположились в доме на центральной улице. Ничего не припоминаешь?
Фрэнк с надеждой посмотрел на брата.
- Нет. К сожалению, это дается с трудом.
- Хорошо. Тогда слушай дальше. Мы с тобой подали документы в учебные заведения. Ты решил продолжить карьеру доктора, поэтому поступил в университет Рокфеллер. Я же продолжил обучение в новой школе.
- Что-то знакомое… Я, хм… сразу же поступил на третий курс переводом, да?
- Да! Да! А что-нибудь еще помнишь?
- Еще? Нет. Больше ничего. Это как во сне, понимаешь?
- Конечно. В общем, дальше следовала самая важная часть твоей жизни.
- Какая?
- Прости. Этого я пока не могу сказать. Завтра все станет ясно.
Джим нахмурился и развернул сверток, который подал ему брат. Внутри лежала статуэтка.
- Это… Фрэнк, я где-то ее видел! Но где?! Где же?! – заговорил Джим, запинаясь. – Какая-то очень важная часть моей жизни! Только не помню откуда, я знаю это! Подожди… - Джим пригляделся. – Тут что-то написано… «Наша любовь навсегда в наших сердцах». Что это значит, Фрэнк, ты можешь объяснить?! – Встревожено спросил Джим.
- Извини, пока не могу. – С грустью ответил юноша
Глаза Джима перестали сверкать восторгом. Он опустил глаза.
- Но как же так? Я ничего не помню…
- Именно поэтому завтра мы идем на этот концерт.
- Значит, это поможет мне что-то вспомнить? – С надеждой спросил Джим.
- Да. Я надеюсь на это.
- Подожди, Фрэнк. – Перебил его брат. – Объясни, почему вы скрывали от меня правду? Прошлое было таким мучительным?
- Нет. Дело не в этом. Дождись завтра. И сам все узнаешь. Только это наш с тобой секрет, так что никому! Думаю, на сегодня достаточно. Ложись спать. – Ответил Фрэнк, вставая с кровати. – Спокойной ночи, Джим!
С этими словами юноша вышел из комнаты. Он прекрасно знал, что его брат не уснет в эту ночь, да и ему самому было не до сна. То, что случилось в их жизни, не оставит в покое ни его, ни Джима, ни Оливию. Но Фрэнк также знал, что его брат никому ничего не скажет. Значит, можно было расслабиться. Зайдя в свою комнату, юноша бросился на кровать и, наверное, впервые в жизни, заплакал.
Глава VI
Мелодия прошлого
Утром Оливию разбудил кот миссис Амплуа. Он забрался на девушку и ласково мурлыкал.
- Хьюго, хитрец… - Засмеялась Оливия.
Она зашевелилась и открыла глаза. На улице было светло. Солнце светило прямо в окно, разливаясь по комнате золотистым светом.
- Наконец-то ночь была спокойной. - Сказала девушка сама себе. – Сегодня такой важный день. Вспомнит ли Джим меня? Боже, как я надеюсь на это.
Она с надеждой вздохнула и поднялась с кровати.
- Начинаю жить заново. Теперь моя жизнь снова наполнена смыслом. – Оливия подошла к зеркалу и сама себе улыбнулась. – Все как в первый раз… - Она провела руками по волосам и быстро собрала их в пучок.
После этого, девушка выбежала из комнаты и направилась на кухню.
- Доброе утро, моя дорогая Сильвия! – Воскликнула она, заходя в комнату.
- Девочка моя! Ты сегодня прекрасна! Доброе утро! Очень рада видеть тебя в таком хорошем расположении духа! – Обрадовалась женщина. – Проходи, будем завтракать. Я уже приготовила вкусности для тебя.
- Ой, какая прелесть! – Восхитилась девушка, садясь за стол.
- Все для тебя! Кушай на здоровье!
И Оливия вместе с миссис Амплуа приступили к завтраку. Девушка медленно наслаждалась вкусом бергамота и смотрела в окно. На улице было солнечно, розоватые лучи проникали в комнату и наполняли ее светом. Легкий ветерок весело играл верхушками деревьев возле дома миссис Амплуа.
В девушке снова зажглась искра жизни, ведь она узнала, что Джим жив! А больше ей ничего не было нужно.
«Самое прекрасное ждет впереди…» подумала Оливия и сама себе улыбнулась.
Весь день она готовилась к концерту. Переговорила с мистером Сендлером, и тут же отправилась на репетицию. Перед уходом, она зашла в свою комнату и взяла со стола листок с песней, которую собиралась исполнить. Сердце ее бешено колотилось.
День пролетел незаметно. Оливия посмотрела на часы. Была половина шестого.
- Скоро уже отправляемся. Оливия. Подготовься, пожалуйста. – Сказал мистер Сендлер, заглянув в комнату, где девушка репетировала.
- Хорошо. Я быстро. – Улыбаясь, ответила девушка и встала из-за фортепиано.
Она зашла в гримерную и села напротив зеркала. Глаза ее сияли от счастья и волнения.
- Боже, Оливия, на кого ты похожа?! – Сказала девушка сама себе, глядя на волосы. Они непослушными прядями выбивались из пучка, который был заплетен утром.
Оливия взяла расческу в руки.
- Пора бы привести себя в порядок! – С довольной ухмылкой сказала она и распустила волосы. Они упали на плечи вьющимися каштановыми волнами.
Оливия немного встряхнула головой, и волосы опустились чуть ниже лопаток. Девушка начала их расчесывать, выбирая отдельные пряди.
Когда сложная процедура была закончена, Оливия поднялась и открыла шкаф. Он был заполнен костюмами. Которые она покупала себе для выступлений. Девушка быстро обвела глазами весь свой гардероб и остановила взгляд на легком золотистом платье с широким черным поясом.
- Пожалуй, одену его. Оно яркое и оптимистичное. А для выступления это пригодится.
Один взмах руками и платье было одето. Оливия поправила пояс. «Пожалуй, волосы заплетать не буду, сегодня я хочу быть особенной» подумала она и улыбнулась.
- Ну, вот. Теперь я готова. – Сказала Оливия сама себе и крепко сжала в руке кулон, подаренный Джимом. Она, как и обещала, никогда не снимала его. – Пора…
С этими словами девушка вышла из комнаты. Спускаясь по лестнице, она встретила мистера Сендлера и улыбнулась.
- Кажется, я готова.
- Ты прекрасно выглядишь, Оливия. Пусть исполнится то, чему суждено быть.
- Спасибо Вам, спасибо огромное.
- Ну, что ж, отправляемся.
- Да, конечно.
Оливия надела плащ, так как на улице было уже довольно прохладно, и они с мистером Сендлером вышли из дома. Девушка была немного встревожена и не уверена в себе, но дала слово, что никто этого не заметит. «Интересно, сильно ли изменился Джим?» думала девушка по дороге.
Незаметно для себя, они с мистером Сендлером оказалась у ворот парка. Сердце ее бешено заколотилось, а руки задрожали. Она остановилась возле входа. Ей было очень страшно, не понятно от чего. «Четыре года я не видела Джима, мне казалось, что навсегда останусь одна, и мне страстно хотелось увидеть его, увидеть живым. А теперь какие-то двадцать метров разделяют нас, но я не могу и с места сдвинуться. Что же со мной?» думала Оливия, нервно сжимая руки.
- Почему ты остановилась? – Спросил мистер Сендлер. – Сцена ждет тебя. А так же зрители.
- Я… Нет. Ничего страшного. Просто это первый мой концерт перед такой большой аудиторией. Я немного волнуюсь.
- Не переживай. Все будет хорошо. Запомни, ты лучшая из всех пианисток, которых я знал.
Оливия кивнула головой и улыбнулась.
После этого они вошли в парк и отправились к импровизированной сцене у фонтана. Вокруг уже собирался народ. Оливия нервно искала глазами знакомый силуэт Фрэнка, но не видела. Тогда она опустила глаза и подумала «быть может, мы увидимся потом. Наверное, они где-то задержались».
Мистер Сендлер уже успел подняться на сцену. И начал свою речь на французском. Оливия внимательно слушала его, но практически ничего не понимала.
- Дамы и господа! – сказал мужчина. – Мы рады приветствовать вас на этом торжественном благотворительном фестивале! Многие из вас не в первый раз приходят в этот парк, чтобы помочь тяжелобольным людям. Купив билет на концерт! И сегодня я с великой честью представляю вам нашу юную звезду – пианистку и певицу из Нью-Йорка! Встречайте Оливия Андерсон!
Зрители зааплодировали. Оливия поняла, что объявили ее выход. Она робко поднялась на сцену и поклонилась зрителям, снова пытаясь найти глазами Джима или Фрэнка. Но никого не было, только взгляды незнакомых людей, ждущих ее выступления.
Оливия вздохнула и села за рояль. Несколько мелодий она сыграла очень быстро. Но оставалась самая важная. Песня, которую она посвятила Джиму. Девушка поставила перед собой ноты и снова прикоснулась к клавишам рояля. Словно стон, вырвалась мелодия из-под ее рук. Она закрыла глаза и… Начала петь.
Каждый день моей жизни ты наполнял счастьем,
Но судьба решила все за нас, я потеряла тебя,
Мне страшно, что я не в силах ничего изменить.
Вспомни, пожалуйста, вспомни меня…
Я ведь здесь, и я жду тебя.
В этот момент Оливия открыла глаза и увидела то, что так мечтала увидеть. Напротив нее, рядом со сценой стоял Фрэнк. А рядом с ним… Да-да. Это был Джим. Он внимательно смотрела на Оливию. Глаза его были полны грусти и непонимания. На глазах девушки появились слезы. Она смотрела на Джима и продолжала петь.
Прости меня, прости за то, что не сумела уберечь,
Что не сказала всей правды, а ведь она могла спасти.
Спасти тебя от этой боли, а меня от страданий.
Но в тот день я не могла думать, ни о чем,
Я была слишком напугана…
Голос Оливии задрожал.
Она закончила игру на рояле минорной нотой. Вокруг все было тихо, но тут раздались бурные аплодисменты. Кто-то кричал «браво», некоторые восхищались голосом девушки и выкрикивали что-то на французском. Оливия не понимала. Она поднялась и поклонилась зрителям. На этом концерт был окончен. Народ стал потихоньку расходиться. А девушка не знала, что ей делать. Мистер Сендлер поблагодарил ее за сотрудничество и предложил отметить сие событие в ресторане, но Оливия отказалась. Она была увлечена мыслью о Джиме. Тогда мужчина не стал настаивать, и, попрощавшись, отправился домой.
Солнце уже практически спряталось за вершинами деревьев и слабо освещало дорогу. Легкий полумрак опустился на город. В парке сегодня было удивительно тихо, народу практически не было, лишь немногочисленные прохожие, которые случайно попадались на пути.
Оливия спустилась со сцены. Тут же к ней подбежал Фрэнк. Девушка улыбнулась ему. Следом подошел Джим. Он внимательно посмотрел на Оливию. Она растерялась и попыталась улыбнуться, но не получилось. Пару минут они смотрели друг на друга, как завороженные.
- Мы где-то встречались с Вами? – Спросил Джим, прервав молчание.
- Да, Джим. - Шепотом произнесла Оливия, едва сдерживая слезы.
- Вы прекрасно играете на рояле. Мне кажется, что где-то я уже слышал ту мелодию, которую Вы исполнили первой. – Сказал он.
Оливия поняла, что Джим и Фрэнк присутствовали на концерте с самого начала, просто она не заметила их.
- Верно, тебе знакома эта мелодия. Я играла ее для тебя. В тот день, когда… - Тут Оливия замолчала и опустила глаза.
- Почему у Вас в глазах слезы? – Спросил Джим.
- Нет… Точнее, да. Просто…
- А эта песня, которую Вы пели, она ведь кому-то посвящена? И, Боже, как же мне знакомо Ваше лицо! – Джим тяжело вздохнул. – Я ведь знаю, что это не просто так, но не могу вспомнить…
Джим не успел договорить, как сильная боль сковала его. Он схватился за голову и закричал от боли. Оливия сразу же бросилась к нему. Она не понимала, что делать. Страх потерять его снова пугал ее.
- Джим! – Умоляла она в слезах. – Чем же я могу помочь тебе сейчас?!
Тут подбежал Фрэнк.
- Оли, это приступ! Помнишь, я рассказывал, что они стали повторяться!
- Ему больно, Фрэнк! Что делать?! Нужно дать ему лекарство!
- Нет! – Воскликнул Джим. – Я не принимаю эти таблетки уже три месяца! Не хочу! Не хочу! – Боль пронзала каждую клетку в головном мозге, но он продолжал терпеть.
- Оливия, единственное, что в наших силах сейчас, так это помочь ему вспомнить! Может быть это наш шанс, слышишь!
- Я не хочу, чтобы он так страдал! - Взмолилась девушка, еле, сдерживаясь.
- Не думай об этом, говори! – Оборвал Фрэнк.
Он знал, что это, возможно, их единственный шаг на пути к истине, поэтому был настроен решительно.
- Хорошо, я попробую! - Ответила Оливия и обратилась к Джиму. – Джим, послушай меня. Я Оливия! Та самая Оливия, с которой ты познакомился в Нью-Йорке, в университете! Знаю, тебе так сложно сейчас, но, пожалуйста, вспомни меня!
- Скажи ему про день трагедии! Это самый важный момент! – Перебил Фрэнк, поддерживая брата руками, чтобы тот не упал.
Оливия кивнула головой.
- Джим, у меня уже так мало надежды и, если ты не поможешь мне, мы, возможно, уже не поможем тебе все вспомнить. Прошу, сосредоточься, хоть я и понимаю, что это так маловероятно…
Джим кивнул головой.
- В тот день мы сидели на берегу, разговаривали, а потом появилась эта цыганка, которая предсказала своими словами, заставляла расстаться с тобой, я очень напугалась. Ты хотел узнать правду, а я солгала! Солгала, потому что любила тебя больше всего на свете, и просто не могла смириться с тем, что могу тебя потерять! Пожалуйста, Джими, вспомни меня! Это я – твоя Оливия! Мне пришлось убежать домой, а ты, ты пошел следом и спас мне жизнь, а сам попал под машину! После чего впал в кому и потерял память! Я думала, тебя нет в живых, Джим! Прошу прости меня за ту роковую ошибку! – Оливия закрыла лицо руками и отстранилась от Джима.
Они с Фрэнком с тревогой и надеждой ждали, что будет дальше. Джим на мгновение замолчал и успокоился. Боль отпустила его.
- Нет. Он не вспомнил… - С горечью в голосе произнесла девушка. По ее щекам потекли слезы.
Но, вдруг, неожиданно для обоих, Джим с еще большей силой закричал. Мысли начали принимать определенную последовательность – переезд, смех окружающих, образ Оливии, ее улыбка, друзья и… Наконец, в его голове словно повторился тот день.
«- Вот ты где, Оли! Тебя долго не было, я даже начал волноваться. Надеюсь, эта цыганка не решила тебе погадать?! … Оливия, ты меня слышишь?
- Джим, мама просила меня сегодня помочь ей по дому, она очень устала на работе! …Я пойду! …Не надо меня провожать».
В памяти раздался тот самый визг тормозов и огромный грузовик, тут Джим закричал единственную фразу, которую Оливия не услышала тогда.
- Оливия, остановись!!!
После этого Джим потерял сознание. Девушка и Фрэнк бросились к обессилившему юноше.
- Боже мой, он так тяжело дышит! – Заговорила Оливия, расстегивая его куртку. Ему нужен воздух!
- Джим вспомнил… - Задумчиво протянул Фрэнк, помогая девушке привести брата в чувство.
- Воды! – Крикнула Оливия.
Фрэнк соскочил с места, побежал к фонтану и набрал воды в валявшуюся на асфальте бутылку.
Оливия обрызгала лицо Джима водой. Он закашлял и поморщился. А потому едва приоткрыл глаза. Они были мокрыми от слез. Он увидел перед собой Оливию и попробовал подняться. Но это далось ему с трудом.
- Подожди немного. Тебе сейчас лучше не делать резких движений. – Прошептала девушка.
- Ты жива… - Ответил он, протянув руку к лицу Оливии.
- Да, но самое главное, что жив ты… - Сквозь слезы произнесла она.
- Я вспомнил, то, чего ждал всегда. Теперь моя жизнь больше не похожа на обман, но за что судьба так поступила с нами? Что случилось после того, как меня сбила машина? Помню только одно. Я не поверил тебе, когда ты вдруг так резко собралась уйти. Твои глаза, понимаешь, были чем-то встревожены. Поэтому я пошел за тобой. И не зря… Ты ведь шагнула на дорогу прямо под колеса грузового автомобиля… Единственное, за что благодарю судьбу, так это за то, что переулок оказался небольшим, машина была одна на дороге, но неслась на высокой скорости. Я успел оттолкнуть тебя в сторону… Остальное, осталось для меня за кадром. Ничего не помню…
- Да, Джим. Водитель скрылся с места происшествия, а я, очнувшись увидела тебя… Был сильный удар и ты потерял сознание. Как оказалось потом, а для меня только сейчас, это то, что ты впал в кому на три месяца и потерял память.
- Но почему мы не виделись четыре года? И как оказались так далеко друг от друга? – Джим вопросительно посмотрел на Оливию, затем на брата.
Фрэнк утвердительно кивнул головой.
- Оли, ты должна все ему рассказать.
- Нет, Фрэнк, мы должны все рассказать. Моей истории будет не достаточно…
- Да вы о чем говорите? – С нетерпением прервал Джим. – Рассказывайте все, как есть. Я имею право знать правду.
- Рано или поздно это должно было случиться. Начинай, Оли.
- Хорошо. Но для начала мы должны хотя бы подняться с асфальта. – Заметила девушка.
- Ах, да. – Улыбнулся Джим.
Фрэнк помог ему подняться на ноги. И вот через несколько минут, они втроем сидели на том самом месте, где буквально вчера беседовали Оливия и Фрэнк.
- Что ж, история, похоже, будет долгой… - Сказал Джим, глядя на брата. – Я всем нутром чувствую, что он далеко не приятная. Но, поверьте, я приму все как есть.
- Я уже вчера принял эту правду. Оливия, ничего не подозревая, рассказала мне все. – Ответил Фрэнк. – Правда будет страшной, потому, что во всей этой истории замешана наша с тобой мама.
- Мама?! – Чуть слышно спросил Джим. – Но как?
- Вот так. Но я никогда бы не смог себе представить, что ненависть ее будет настолько жестокой.
- Тогда я весь во внимании…
- Пусть первой расскажет Оливия. – Ответил Фрэнк.
Джим посмотрел на девушку. Она опустила глаза и начала свой рассказ.
- Дело в том, что все эти четыре года я считала, что тебя нет среди живых. Об этом мне сказала твоя мама, точнее, сначала доктор, когда я приехала в больницу. А миссис Томас сказала, что ты погиб по моей вине, и чтобы я не смела даже, приближаться, к вашему дому.
- Боже мой, но зачем?! Зачем так жестоко?! – Воскликнул Джим.
- Я не знаю…
- И никто не знает. – Поддержал Фрэнк.
- А что же было дальше? – Спросил Джим с нетерпением.
Оливия продолжила рассказывать. За время рассказа Джим все больше приходил в ужас, ему было трудно поверить, что его родная мать смогла пойти на такое, чтобы разлучить с Оливией.
- Она с первого дня возненавидела меня, /Джим. Просто я не стала разочаровывать тебя, надеясь, что твоя мама смирится, но этого не произошло. – Закончила свою речь Оливия.
- Но почему, же ты не сказала мне ничего? – Спросил Джим. – Ты не доверяла мне?
- Нет-нет, что ты! Просто я до последнего надеялась на ее понимание…
Джим положительно кивнул головой и опустил глаза.
После рассказа девушки начал говорить Фрэнк. Он говорил четко и быстро, но часто приостанавливал рассказ и тяжело вздыхал.
- Прости, Джим, что я не рассказал тебе всего раньше…
- Значит, мама подкупила врача, чтобы тот солгал Оливии, плюс ко всему та цыганка - тоже ее рук дело… А затем она «кормила» меня таблетками, уничтожающими клетки памяти, чтобы я ничего не вспомнил?!
- Да, брат. Все именно так. Как бы страшно это не было. А недавно я подслушал ее разговор с Мирандой. Она собирается женить тебя на ней.
- Миранда?! – Воскликнула Оливия. Так вот куда она пропала после тех событий! – Как же это подло… Но, постойте, ведь он мог вспомнить все, благодаря ей. Как-никак, она тоже была с нами долгое время.
- Что?! – Глаза Джима остекленели.
- Да. Именно. Ты разве не узнал ее? – Спросила Оливия.
- Знаешь, она так изменилась. Я только сейчас понял, что это та Миранда. Иначе бы не догадался. Какими же марионетками мы были в руках собственной матери! – Воскликнул Джим, встав со скамьи. – Я ничего не понимаю, зачем она это сделала?
- Для того, чтобы тыне связывался со мной. - Прошептала Оливия, опустив глаза. – Она в первый же день пригрозила мне, что если я не оставлю тебя в покое, она сделает это собственными руками… И сделала.
- Оли! – Джим схватил девушку за руку. – Теперь ты со мной, и я клянусь тебе, больше нас ничто не разлучит! Мы уедем из этого города!
Оливия подняла на него глаза.
- Я теперь просто не в силах потерять тебя снова…
- Она столько всего перенесла из-за одной только прихоти нашей мамы. - Прошептал Фрэнк, закрыв лицо руками. – Какой же это ужас!
Джим опустил глаза.
- Если бы я знал. Девочка моя, я никогда больше не оставлю тебя. – Он сел рядом и прижал Оливию к себе. Она поддалась. Слезы текли по ее щекам, ведь Джим, такой родной, любимый теперь с ней, о большем она и не могла мечтать. – Больше ты не будешь страдать, ведь я жив. Я с тобой…
- Но что делать дальше? – Тревожно спросил Фрэнк.
- Мы пойдем домой, и предстанем перед мамой. Все вместе. А потом уедем. Этот город и она стали мне противны! Я уже устал, что все это время прожил во лжи! Оливия перенесла столько ужаса и горя! За что?! За то, что не понравилась нашей маме?! Но она не учла, что я люблю ее и буду любить! И что с этим чувством не справится даже время, не то, что мама!
- Верное решение, брат. – Поддержал Фрэнк.
- Тогда чего мы ждем? Оли, ты готова?
Девушка не могла и с места сдвинуться.
- Она убьет меня. Я не могу. Прости…
- Оливия, не бойся. Сначала ей придется убить меня.
Девушка задумалась, но потом решительно кивнула головой и поднялась со скамьи. Джим взял ее за руку. Все трое направились к дому, где жила семья Томас. На улице было темно, только высокие фонари слегка освещали дорогу.
- Вот мы и дома. - Тихо произнес Джим. – Только не родной он для меня. И никогда не был им.
- Да. Ну, что ж, вперед. – Подбодрил Фрэнк.
Оливия немного взволновалась и долго не решалась подняться на крыльцо. Тогда Джим подошел к ней и крепко прижал к себе.
- Что бы ни случилось, держи меня за руку. Разговор будет недолгим. Мы сегодня же улетим из Парижа.
- Сегодня? – Переспросила Оливия.
- Да.
- Эмм, а как же я? – Заметил Фрэнк.
- А ты прилетишь к нам, как только папа вернется из командировки. – Улыбнулся Джим.
- Ну… - Обиделся брат. – Я не хочу оставаться здесь.
- Фрэнк, успеешь еще. Анна не отпустит тебя просто так. – И Джим подмигнул обиженному брату.
- Ладно, уговорил…
Оливия и Джим рассмеялись.
- А теперь пора! – Сказал Фрэнк.
И они открыли дверь.
- Оливия, подожди здесь. – Сказал Джим. – Сейчас маму позову.
- Не оставляй ее! – Возмутился Фрэнк. – Маму я найду сам. И он быстро направился наверх.
Джим улыбнулся Оливии.
- Все будет хорошо, дорогая. Верь мне.
- Я верю тебе. - Улыбнулась Оливия.
- О, Фрэнк, ну что так долго! – Услышали они возмущенный голос мамы. – Где Джим? Ты же знаешь, ему нельзя долго находиться на улице, так доктор сказал!
Тут Оливия и Джим увидели спускающуюся по лестнице миссис Томас. Сердце девушка бешено заколотилось. Она вспомнила все встречи с этой женщиной и очень напугалась. Но Джим крепко сжал ее руку.
- Тише, Оли. Все хорошо.
- Джим, ну наконец-то, я было уже…
Тут миссис Томас остановилась. Она не могла поверить тому, что видела. Рядом с ее сыном стояла та самая Оливия, которую она сама заставила поверить, что Джима больше нет.
- Добрый вечер, мама. – Строго произнес Джим. – Не ожидала увидеть нас вместе снова, правда?
Женщина застыла в одном положении, не сумев выговорить ни слова.
- Что же ты молчишь? Я надеялся услышать от тебя хотя бы приветствие. Если не считать того, что ты обязана извиниться перед Оливией. Я уже не говорю о том, какой грех ты совершила, разлучив нас! Но правда знает свое место! У тебя больше нет сына!
- Джим, - Тихо произнесла она, – о чем ты говоришь?
- О чем я говорю?! Мама, это ты должна все объяснить! Зачем сделала все это?! Зачем обманула и меня, и Оливию?! Кто дал тебе право распоряжаться нашими судьбами?! Эта девушка, которую я выбрал сам! Слышишь, я люблю ее, и мне не надо другой! Оливия одна из тех, для кого блеск глаз важнее блеска алмазов! Она со мной, потому что любит меня! Для чего же ты это сделала?! Чем Оливия не угодила тебе? Тем, что из бедной семьи?! Так вот, хочу сказать, эта девушка в тысячу раз важнее для меня, чем все эти богатенькие пустышки! Благодаря Оливии, я живу!
- Из-за нее, ты чуть не погиб, Джим! – Воскликнула миссис Томас.
- Ты не имеешь права так говорить! Это из-за тебя я чуть не потерял память окончательно!
- Так ты вспомнил? – Спросила миссис Томас. – Но как? Как она околдовала тебя снова?!
- Прекрати! Она сделала меня счастливым, а ты хотела убить это счастье, оставить без прошлого! Хочешь узнать, что помогло мне вспомнить?! – Джим резким движением достал из кармана куртки баночку с таблетками и высыпал их прямо на пол. – Вот, смотри! Я не пил их, потому что стал догадываться об их действии на мой мозг! Как-никак, я хоть и без памяти, но доктор! И навыки у меня не все потеряны! Они снимали мою боль, но тут же уничтожали все то, что я только что начинал вспоминать! И это ты называешь справедливостью?!
- И как же ты нашла Джима?! – Так же ехидно, не обращая внимания на все слова сына, спросила она у Оливии. Но девушка не успела ответить.
- Я рассказал ей правду. – Спокойно ответил Фрэнк.
- Ты?! – Женщина озлобленно посмотрела на него.
- Да. Это был я. – Так же спокойно ответил юноша.
Наступило молчание.
- Я хотела для тебя лучшей судьбы, Джим. – Заговорила миссис Томас. – С самого первого дня Оливия представляла для нашей семьи потенциальную угрозу. Она могла бы опозорить наше «имя», сравнять с асфальтом! Поэтому я выжидала любую возможность, чтобы нанести удар! Она отказалась оставить тебя добровольно, пришлось просить помощи со стороны. Бедная цыганка была не против, нагадать что угодно за ту сумму, которую я ей предложила! Это был выход! К сожалению, ты, Джим, будучи полным глупцом, побежал за Оливией, и был сбит машиной. И, правда, мог погибнуть! Но выжил, и я поняла – это шанс! Я солгала девчонке и дала врачу и полицейским небольшую сумму, чтобы это дело не афишировалось, и за молчание конечно! Поэтому, ей и сказали, что ты погиб. Я увезла тебя сюда и воспользовалась положением. Потеря памяти помогла мне обмануть всех. Но, как мне кажется, свой бой я все же проиграла. Оливия нашла тебя даже здесь, в далеком городе, где не нашла бы родная мать! Поздравляю! – Тут миссис Томас засмеялась. – Что ж, торжествуй! Ты победила! – Она посмотрела на Оливию.
- Я давно простила Вас, за все, что Вы сделали. Только Вы не учли одного, я никогда не оставлю Джима. Все страдания, которые я пережила – теперь в прошлом. Отпустите его.
- Он свободен, забирай! Радуйся! – Закричала женщина, взяв со столика бутылку виски, и сделав пару глотков.
- Мама, твоя игра закончена. – Угрюмо сказал Джим.
А потом, молча, кивнул Оливии, и они направились наверх, оставив женщину наедине со своими мыслями. Фрэнк последовал за ними.
Джим быстро собрал вещи, Оливия помогла ему.
- Фрэнк, попрощайся за нас с отцом и Анной с Жаклин. Мы уезжаем. – Сказал он, подходя к двери.
- Хорошо, брат. Только обещайте, что дождетесь меня. Я приеду, как только отец вернется.
- Обещаем. – В один голос ответили влюбленные.
Оливия улыбнулась и потрепала Фрэнка по голове.
- Все будет хорошо. Береги себя.
- Я люблю вас! – Ответил Фрэнк и обнял обоих.
Через пару минут, все втроем спустились на первый этаж. Было пусто и тихо. Миссис Томас отправилась в свою комнату заливать свою тоску. Теперь, как ей показалось, жизнь была окончена, репутация сломана.
- Что ж, с мамой я не попрощаюсь. Да и не думаю, что это ей сейчас нужно. – Джим улыбнулся, взял Оливию за руку, и они покинули дом.
- Скоро все будет хорошо, Оли. Мы заживем счастливо! Отец поможет нам, я уверен. Осталось только добраться домой.
- Да-да! Но для начала заглянем к миссис Амплуа, я соберу вещи и попрощаюсь. Эта женщина многое для меня сделала.
- Хорошо.
Когда они подошли к дому, Оливия быстро поднялась на крыльцо, миссис Амплуа уже ждала ее. Девушка вкратце все ей рассказала и объяснила, что должна уехать. Сильвия сначала не поверила в такое чудо, а потом перекрестила девушку и пожелала удачи.
- Моя дорогая Сильвия! Все то, что Вы сделали для меня, так же бесценно как сама жизнь! Я счастлива, что познакомилась с Вами! И я обещаю, что обязательно приеду к Вам снова, только теперь вместе с Лэнни и Джимом.
- Оливия, милая, приезжайте! Я буду ждать вас!
После этого они обнялись и пожелали друг другу удачи. Оливия взяла сумку и вышла на улицу. Джим ждал ее. Он помог девушке с вещами и уже успел вызвать такси.
Через два часа наши герои уже летели домой, а на следующий день прилетели в Нью-Йорк.
Трудно передать, сколько радости и счастья испытали все, кто встретил их. Мама Оливия плакала, обняв дочь, а Лэнни в это время знакомилась с Джимом. Вскоре, после этого, все оправились в дом, чтобы отметить возвращение молодых. Это было огромным счастьем в жизни всего окружения Оливии. Все радовались тому, что Джим жив. Это событие поразило все и всех. Со временем, известия разлетелись по всему штату. Но, спустя какое-то время, все стихло. Жизнь снова приняла красочный вид.
***
С тех пор, как Джим и Оливия снова нашли друг друга, прошло больше полугода месяцев. Жизнь кипела и цвела. Оливия навестила семью Доминико и все дружно решили встречаться каждые выходные и проводить их вместе. Лэнни начала карьеру дизайнера и вскоре ее пригласили работать в одну из самых элитных фирм Манхэттена, чему она была приятно удивлена. Но девушка одновременно заканчивала университет. Шла на золотую медаль.
Отец Джима, узнав обо всем, развелся с женой и вернулся с Фрэнком в Нью-Йорк, где Фрэнк продолжил обучение в университете.
Джим и Оливия приобрели свой дом, и стали жить отдельно, а так же вместе устроились на работу в городскую больницу, Джим заочно закончил университет. Они не разлучались ни на минуту, всегда поддерживали друг друга во всех отношениях. Вскоре собирались пожениться. Мама Оливии познакомилась с отцом Джима, и мистер Томас из большого уважения помог ей устроиться на более достойную работу.
Жизнь не прекращалась. Каждый вечер все собирались вместе и ужинали, обсуждая новые известия прошедшего дня.
Оливия нашла то, что искала, и однажды, когда все снова собрались в доме ее мамы, попросила отлучиться на минуту. Она быстро побежала в свою комнату и открыла ящик в своем столе.
- А вот и ты! – Обрадовалась она, доставая свой личный дневник. – С тех пор прошло много времени, и я решила, что пора закончить тебя вести. – Улыбнулась она и открыла пустую страницу после последней записи. Оливия взяла ручку и аккуратно написала.
«Дорогой дневник! Ты был неотъемлемой частью моей жизни, я многое доверяла тебе! Но, надеюсь, что больше не потревожу твоих страниц, потому что все в жизни наладилось.
Я боялась, что никогда больше не стану счастливой, но снова обрела счастье – моего Джима. И только теперь поняла, что по-настоящему счастлива…
Твоя Оливия Андерсон.»
Потом девушка закрыла дневник и убрала его подальше на полку, а ключик от замка выкинула в окно. После чего улыбнулась сама себе и подумала:
«Жизнь с чистого листа уже начата…»
Если нет тебя
© Copyright: Юлиана Кашпировская, 2013
Свидетельство о публикации №213011100997
Свидетельство о публикации №213011100997
Рецензии