Храбрый Вячеслав

Дорогой друг, послушай историю о мужестве, силе воле и терпении десятилетнего мальчика, которого так не хватает в наше время.
Слава проснулся рано утром у себя в комнате. Все вокруг казалось удивительно живым и играющим, на улице было начало мая. Посмотрев в окно, он заметил как ещё совсем молодые, и свежие листочки тополя дружно кружатся в едином танце, навеваемым легким весеннем ветром… Упоение от такой картины резко прервал кожеразъедающий пердеж прямо в лицо от своей старшей  сестры Анны.  Слава по привычки заплакал, но не от пердежа, а от удара по селезенки с колена, последующего сразу после «пука». Анна недолюбливала Славу… Ей казалось, что он хочет снять ремейк сериала Стар Трек, который она просто ненавидела… Откуда ей было знать, что юный Вячеслав даже не знает о существовании этого сериала, не говоря уже об практических основах режиссуры и актерского мастерства, но речь не об этом. «Вставай, обоссанный кусок черепашьего говна», сказала Анна. Быть может эта не та фраза, которую хотел услышать Слава ранним весенним утром. Он просто не мог дать отпор своей старшей сестре, которая бал старше него на 32 года, но несмотря на все это он любил ее, и даже как-то раз подарил ей восковую лампу, которой Анна впоследствии его же и изнасиловала… Но давайте вернемся к нашей истории.
На часах было 7:30, а это значит, что в это время как раз проходил общий семейный завтрак. Давайте познакомимся поближе с членами Славиной семьи. Отец Славы, он же глава семейства, был Даунов Альберт Стасович – человек, с виду достаточно сдержан и воспитан, но его явным недостатком было желание доминировать во всем, это даже проявлялось в его манере сидеть за столом. Сидел он, положа ногу на ногу, слегка опрокинув голову назад, смотря при этом чуть прищурившись, тем самым придавая загадочность своему взгляду. Стоит также отметить, что сидел он абсолютно голый, на бархатном стуле, который возвышался на полтора метра над столом. Мать Славы – Трахнименявжопова Агафья Константинова (стоит сказать, что она наотрез отказалась менять свою фамилию при замужестве, мотивируя это тем, что очень сильно  гордится своей родословной) была довольно истеричной, эмоционально неуравновешенной женщиной, склонной к резким перепадам настроения. Бывало она могла петь нежную колыбельную маленькому Славе, а затем, ни с того ни с сего, схватить его за ногу и начать уничтожать в мясо об гредушку яслей. Посему у Агафьи Константиновной не было подруг и друзей, кроме принца Горо и Эйприл Онил, которых кроме нее, почему то, никто не видел… «Я нежный цветок, который не может найти свой горшок» говорила она про себя. Старший брат Славы – Даунов Сергей - противоречивая личность. Всю его противоречивость можно почувствовать даже в одной его фразе: «Папа, позволь мне пойти погулять рядом с детским садом, ведь дети – это цветы жизни, к тому же у меня давно не было секса…» Теперь вы понимаете его противоречивость? Но справедливости ради стоит сказать, что в целом Сергей был обычный двадцатидевятилетним тинэйджером,  которому, конечно же, можно простить некие шалости вследствие процесса полового созревания. Та самая старшая сестра  Славы - сорокалетняя Даунова Анна, в чем-то унаследовавшая характер своей матери, лишь с одним отличием. Анна жила постоянной ненавистью, ненавистью ко всему и всем. О причинах этой ненависти нам остается только догадываться. Быть может это связанно с тем, что при росте метр пятьдесят четыре, она весила сто тридцать семь килограмм, либо с тем, что ее лицо напоминало постер к документальному фильму «Жизнь китов», либо с тем, что она считала себя реинкарнацией Афанасия Фета, кстати, вот отрывок из стихотворения Анны:
«Муки, боль, потрошение,
       Я сожру тебя, как угощение,
    Затем сожгу тебя у гнезда,
Тебе ****а»
Действительно, стихи такие же дерьмовые, как и у  Фета, но верить или не верить в его реинкарнацию остается только вам, но вернемся к нашему последнему члену семьи. Дедушка Славы - Даунов Игорь Иосифович, пожалуй, самый спокойный во всей семье, быть может, это связанно с тем, что он на протяжении сорока лет полностью парализован, за исключением фаланги мизинца на его левой ноге, шевеление которым доставляет ему буквально внеземную радость, это  можно прочитать в его глазах. Теперь вы немного ознакомлены со всей Славиной Семьей.
Шла утренняя трапеза, спокойствие и безмятежность который прервал крик Агафьи Константиновой: «Ааааааа! Я больше так не могу! Слава, ты сейчас довыпендриваешься!», кто знает  что вызвало у нее такой порыв, либо то что Слава очень скромно сидел и тихо пил воду, либо просто потому что он был жив…  Слава было хотел спросить у своей мамы, что именно он сейчас делает не так, но в его бедре уже торчал по рукоятку нож для разрубания костей, который вонзила его мать. Мальчик тихо встал из-за стола, и пошел к себе в комнату наложить швы, одновременно с этим в своей комнате «наложил», но далеко не швы  Игорь Иосифович, так, что запах начал выгонять подвальных крыс. «Парализованный кусок блевоты опять обосрался», монотонным голосом заметила Анна, но за столом все себя вели так, как будто ничего никто не чувствует, обрекая старейшину семьи лежать в собственном дерьме.
Делая последний стяжек на своей коже, Славу внезапно начали посещать неподходящие для его возраста мысли: «Либо я уйду из этого дома, либо мне ****ец», но как? Как десятилетний мальчик  может  так просто взять и уйти? Куда? К кому? Но выхода не было, нужно было что-то придумать. Слава сел на кровать и начал резко прокручивать все возможные варианты, пока все-таки его не осенило: «Придумал!», мальчик буквально изменился, на его лице за долгое время появилась радость. Он начал громко смеяться и прыгать. На эти звуки в комнату ворвалась Анна и ржавыми  пассатижами  вырвала два Славиных зуба, «Ещё хоть звук, и я перебью тебе второй и девятый позвонок» язвительно сказала сестра Славы, после чего ушла. Прейдя в себя спустя час, мальчик заново попытался вспомнить тот план, который он придумал, и на его лице вновь появилась радость: «Я встану ночью, аккуратно оденусь, выйду на цыпочках из комнаты, возьму ключи в верхнем ящике стола, отопру дверь, выйду за ограждение двора, и пойду служить в королевские вооруженные силы Великобритании». Радость Мальчика была недолгой, он понял, что такой план мог придумать только сифилисный дегенерат. Слава даже мысленно обоссал себя за такое, но нужно было придумать что-то другое. И тут он вспомнил, что у него его есть бабушка – Даунова Софья Адольфовна, которая с ними не живет, так как она по натуре добрейший души человек и не может  терпеть всего идиотизма, что происходит в их семье, особенно после того случая, когда мама Славы обвинила ее в смерти древнегреческого философа Анаксимандра. «Все, решено, как только представится возможность я убегу к бабуле». Теперь Славе оставалось делать вид, что он ничего не задумал. Представьте себе, мальчик был настолько светел и добр, что ему тяжело было держать в себе эту тайну, потому что тайна – это своего рода обман, мы то с вами понимаем, что это все имбицилизм в крайнем его проявлении, но мальчик действительно так думал, не будем винить его. И вот Славе оставалось  только ждать подходящей возможности сбежать,  но тут раздался голос отца: «Эй, Слава иди сюда, посмотри, что теперь у нас есть», мальчик сразу же почувствовал неладное,  забежав в коридор, Слава окаменел, вместо старой обшарпанной двери, стояла просто ужасающая титановая дверь, больше напоминающая вход в Мордор из фильма «Властелин Колец». Папа – Альберт Стасович продолжал: «Я всерьез начал задумываться о здоровье и безопасности нашей семьи, потому что это самое главное в моей жизни!  Поэтому, мы с матерью посовещались, и пока ты, Слава, спал, мы вырезали и продали твою почку, а на вырученные деньги купили эту титановую красавицу, которая позволит  нам жить, не боясь чужаков».  Мальчик, как мог, симулировал радость, но  выражение лица Славы больше напоминало понос носорога, чем радость, но на этом отец не остановился.  « Эта дверь теперь автоматически будет открываться лишь по одному требованию каждого из членов нашей семьи, кроме, конечно же, тебя, Славик! Куда тебе такому маленькому ходить?» После этих слов Слава готов был вспороть себе паховые вены, но эта процедура показалось ему слишком болезненной,  вены ещё недоконца зажили после прошлого раза, когда ему их вспорола Анна. Мальчик буквально чуть не разрыдался от огорчения, и как любой маленький ребенок, он решил побежать к маме в поисках утешения. Он встал возле ее комнаты, тихонько постучал, после чего вошел. Агафья Константиновна сидела на вычурном кресле и смотрела в окно, как гадила собака. «Мама можно войти?» спросил Слава. «Конечно, мое солнышко, заходи», ответила мать. Славе повезло, он застал маму, когда у нее было хорошее настроение, и поэтому у него было двадцать семь секунд, чтобы насладиться материнской любовью, прежде чем настроение мамы не измениться, и она заставит его избить себя до крови книгой Марка Твена, как в прошлый раз. «Что такое сынок?» «Мама, мне кажется, что в этом доме меня все ненавидят, всячески издеваются надо мной, как будто я не человек!» «Солнышко мое, все это, конечно же  неправда! А теперь возьми книгу Марка Твена и ИСХУЯЧЬ  СЕБЯ ДО КРОВИ, ГРЯЗНОЕ ТУПОРЫЛОЕ ВЫБЛЮДСКОЕ ОТРОДЬЕ!» Славе пришлось повиноваться воле его полоумной матери. Выйдя из ее комнаты, Слава ещё раз понял, что оставаться в доме  просто нету сил. В это время как раз пришел старший брат Славы – Сергей со словами:  «Эх, а для подготовительной группы Света  была очень даже горяча, нужно обязательно  позаботиться, чтобы она поступила в хорошую школу» (опять чувствуете противоречивость?), после чего Сергей пошел к себе в комнату.
Слава начал понимать, чтобы открыть дверь, нужен другой член его семьи, но кто? Мать просить не вариант, отца тоже… Выбор Славы пал на единственного, более-менее, адекватного, хоть и противоречивого, только что вернувшегося из детского сада, старшего брата - Сергея. Слава постучался в дверь его комнаты, после чего аккуратно вошел. Сергей сидел в иудейском костюме и наизусть заучивал строки из японской сектантской книги «Аум Сенрике»  (опять же противоречивость). И тут Слава все-таки осмелился спросить: «Сережа ты сможешь ночью открыть мне дверь? Мне нужно сбежать из дома к бабушке, я боюсь, что в нашей семье мне нет места». Сергей с пониманием посмотрел на Славу, после чего посмотрел с непониманием (опять же), и, наконец, сказал: «Конечно, я тебе помогу, ведь я твой старший брат». Затем  вышел из комнаты, и вернулся в нее уже с двуствольным ружьем, он поставил приклад на пол, а дуло направил себе в рот, Слава не успел даже слово промолвить, как мозги Сергея, буквально обновили скучный серый пейзаж картины, которая висела позади него. Слава, находясь в ужасе и оцепенении, до конца не мог оценить масштаб противоречивости поступка Сергея, это было и не важно, ведь теперь перед ним стояла более ужасная задача, чем вышибленные мозги брата – обратиться за помощью к Анне.
Славе казалось, что оказаться законным наследником испанского престола у него больше шансов, чем, что Анна хоть чем-то поможет ему, но назад пути не было, вы даже не представляете, на какие поступки может спровоцировать человека желание свободы и безопасности. И вот Слава, собрав все свое мужество, подошел к двери своей старшей сестры, которая была украшена кусочками Славиной плоти, Анна называла ее «трофеи».  Мальчик уже готов был постучать в дверь, как вдруг ему  стало настолько страшно, что он даже побелел, но на самом деле Слава побелел из-за гидрохлорида морфина, который он себе вколол, чтобы не чувствовать боли, на тот случай если Анна не согласиться ему помочь. Немного прейдя в себя, Слава начал думать: «Зачем я это делаю? Ведь она же убьет меня за эту просьбу, кого я обманываю? Хотя… Как ни как, она моя сестра, и в глубине душе она меня любит, просто я этого не замечаю…» От этой мысли на Славином лице вновь появилась улыбка, он опять почувствовал себя счастливым. И вот, он тихонько постучался в дверь, слегка ее приоткрыл и аккуратно зашел. Анна сидела на кровати, прямо напротив него, на ее лице не было злости, а даже наоборот какое-то умиротворение, мальчик засиял от счастья, затем Славино сияние немного уменьшилось, так как он заметил причину умиротворения Анны, вибрировавшею у нее между ног. Убежать Слава уже не мог: «Анна, сестренка, я знаю, ты меня не очень любишь, но позволь мне исчезнуть из твоей жизни раз и навсегда, просто ночью открой мне дверь и больше ты никогда меня не увидишь»  В воздухе воцарилась орущая тишина. Анна и Слава смотрели друг другу в глаза, между ними, абсолютно без всяких слов, установилось полное взаимопонимание, которое было практически неуловимо для посторонних. Эффект «взаимопонимания» относится к одним из побочных ощущений гидрохлорида морфина, Слава понял это по Анниному суетливому взгляду, по незаметному движению ее губ и по клеммам, которые Анна начала прицеплять к его соскам. Сестра подошла к генератору, который через клеммы вел непосредственно к Славе, со словами: «Передавай привет фюреру. Seig Heil!». Последнее что увидел мальчик, перед тем как потерять сознание, это надпись: «112000 вольт».
Выйдя из комы спустя полтора года, Слава понял, что сестра тоже, наврятли  чем-то ему поможет, минуты превратились в часы, часы в дни, а дни в годы. Слава потерял аппетит, затем потерял ещё два зуба, из-за того, что Анне не нравилось, что он потерял аппетит. И вот когда смысл в жизни был почти окончательно потерян, и мальчик уже начал смиряться со своей судьбой, его как будто ошарашило. Слава понимал, что та мысль, которая пришла ему в голову немного бредовая. «А что если мне сможет помочь мой дедушка?» Да-да, тот самый парализованный дедушка – Игорь Иосифович. Что можно на это сказать? Возможно, если бы Слава решил обратиться за помощью к ацтекскому богу озер и рыбаков - Амимитлю, это было бы менее идиотично, но выбор мальчика пал на парализованного старика. На улице была глубокая ночь. В доме все спали. Мальчик очень тихо поднялся на второй этаж и зашел в комнату к дедушке. Слава застал картину, которая уже длится сорок лет. Игорь Иосифович лежал на спине в своей кровати, взгляд был уперт в потолок, а лицо застыло в гримасе ужаса. Глядя на его лицо можно было сказать, что как будто на него, все эти сорок лет с потолка смотрит чужой из фильма «Чужой». Слава внимательно начал осматривать кровать «Ага, у кровати есть колёсики, это хорошо!» Агафья Константиновна сама лично приделал эти колёсики к кровати Игоря Иосифовича, на тот случай если он громко начинал мычать на весь дом, она с легкостью могла разогнать его, лежащего на кровати и въехать им в стену. Но, в данном случае Славу не интересовал данный специфический способ утихомирить своего дедушку, ему нужно было как-то спустить его на первый этаж. Выбора не было. Мальчик взял и начал потихоньку катить кровать с дедушкой, вывезя его из комнаты, он стал осторожно спускать кровать по лестнице. Для Игоря Иосифовича это был настоящий аттракцион. Последний раз его спускали на первый этаж двадцать пять лет назад, но не на кровати, а в черном мешке, все думали, что он умер, но он вовремя сумел обозначить, что он еще жив, обосравшись. И вот мальчик и его дедушка находились на первом этаже перед той самой титановой «мордеровской дверью» долгожданная свобода была так близко и так далеко одновременно. Слава начал шепотом просить: «Дедушка, скажи, чтобы дверь открылась», Игорь Иосифович был немногословен: «Муууууу УУууууу Муууууу», это были обычные слова для парализованного старика. «Нуже дедушка!» буквально умолял мальчик «Просто скажи, чтобы она открылась!». «Муууууууу УУУууууУуу МУУуУуууууууу», Игорь Иосифович не изменил текст своего монолога, он и не мог его изменить чисто физически, но настойчиво пытался «МУУУУУУ УУУУУУ УУУУУ!». И тут из комнаты раздался голос матери Славы: «Так, похоже, что старый ублюдский гандон давно не въезжал с разгона в стену? Сейчас я ему это устрою!» Слава буквально врос в землю, он понимал, что если мать его увидит, то обычным обливанием серной кислотой он не отделается, она просто убьет его! Мальчик готов был расплакаться. Почему ему досталась такая жизнь? За что и перед кем он провинился. От смертельного отчаянья, Слава не нашел другого выхода как просто заорать: «ОТКРОЙСЯ ЖЕ УЕБАТОРСКАЯ ДВЕРЬ!» в этом крике была вся та боль, которая накопилась в нем за все эти годы, он сразу же почувствовал облегчение, переходящее в эйфорию. Но что это? Дверь перед мальчиком открылась, но почему? Следующий крик матери все объяснил: «Анна, ****ый твой в рот, ты куда собралась на ночь глядя?» И тут Слава все понял: настолько сильны были его эмоции во время крика, что голос его стал похож на голос самого страшного существа во вселенной – его старшей сестры, и дверь приняла его за нее. Он никогда не думал, что сестра таким образом поможет ему, даже того сама не зная. Мальчик весь дрожал от трепета.  Яркий лунный свет буквально ослепил его, вот она свобода! Ее запах попадал в нос вместе с ветром. Мальчик уже сделал шаг вперед, как вдруг его взгляд упал на полметра ниже. Перед ним в своей кровати лежал дедушка и смотрел на него. Слава просто не мог оставить его в этом проклятом месте, тем более что в дедушкиных глазах он читал мольбу о спасении. На самом деле в глазах Игоря Иосифовича читалось то, что он опять обосрался, но Слава принял это за мольбу о помощи, в любом случае дедушка тоже давно мечтал сбежать из этого дома. И вот Слава и дедушка неслись по двору прямиком к калитке за которой их ждала наконец счастливая беззаботная жизнь. «Слава стой!» мальчик остановился и обернулся, позади него в тридцати метрах на пороге дома стояла вся его семья. Первым закричал отец – Альберт Стасович: «А ну быстро вернись!», затем подхватила Анна: «Если ты сейчас же не вернешься, я выпотрошу тебя как свинью!», и, наконец, закричала мать: «Слава, что же ты делаешь? Вернись, мы любим тебя и дедушку мы тоже любим!» И тут на секунду в мальчика закралось сомнение: «А что если они действительно меня любят? А я просто не понимал этого…» Слава держался за кровать, опустив взгляд в землю, через несколько мгновений он все-таки спросил: «Ну, дедушка, что скажешь?» Лицо Игоря Иосифович напряглось, губы впервые за 40 лет начали сжиматься, челюсть еле приоткрылась,  и он дико закричал в сторону дома хриплым голосом: «Отсосите!» после этого Слава взялся за кровать дедушки побежал вместе с ним прочь за калитку, прочь из своего дома, где они вместе столько страдали, оставляя позади силуэты своей семьи.
Через несколько дней Слава и его дедушка добрались до бабушкиного дома, та в свою очередь их встретила с материнской радостью, и сказала, что они, конечно же, могут у нее остаться жить. Игорь Иосифович так сильно этому обрадовался, что обосрался втрое больше обычного, после чего у него сразу же случился обширный инфаркт от перенапряжения. Он скончался на вторые сутки, не приходя в сознание в третьей областной больнице. Если вас интересует что стало с членами Славиной семьи, то вот:
 Мать Славы – Агафья Константиновна, покончила с собой, утопившись в озере, ей показалось, что туда позвали ее друзья, Эйприл Онил и принц Горо.
Отец Славы – Альберт Стасович, пришел к выводу что, доминировать он может только в стратегии Warcraft III, а в жизни у него это не получается делать, потому что он обычный самовлюбленный даун – эксбиционист .  Также покончил с собой, приняв ударною дозу снотворного.
Старшая сестра Славы - Анна переосмыслила всю свою прожитую жизнь и кардинально изменилась, теперь она при росте метр пятьдесят четыре весит четыреста двадцать два килограмма, одновременно став самой толстой сукой в мире.
Что до самого Славы, то он в будущем завел уже свою семью, которую очень сильно любил, затем нашел адрес своей старшей сестры, прокрался в ее дом, пока она спала, и вырезал ей сердце, а затем съел его, предварительно обоссав тело сестры.


Рецензии