Гайдар и Вини-Пух

Отформатированная к реальности сказка Аркадия Гайдара, рассказанная Говардом Уткиным.

Грустный, и совершенно зеленый Пятачок сидел на крыльце домика Кролика, и заунывным голосом Сида Вишеса пел песню Фрэнка Синатры - My Way.
Вдруг слышит он топот. Поднял Пятачок голову,  а перед ним стоит всадник. Конь - вороной,  сабля - светлая,  папаха - серая, а звезда - красная.
- Эй, вставайте! – Крикнул всадник. – Пришла беда, откуда не ждали. Напали на нас из-за Черных гор проклятые гоблины. Бьются с гоблинами хоббиты, и мчатся гонцы звать на помощь  далекую Красную Армию.
- А я тут причем? – Вытер пятачок зелёный поросенок.
- Корь? – тревожно спросил всадник, и умчался прочь.
- Ветрянка, - ответил поросёнок вслед.
А братец Кролик подошел к стене, снял винтовку, закинул сумку и надел патронташ.
- Ну, что ж, - говорит он Вини-Пуху, - я морковку густо сеял, видно – есть тебе придется. Что же, - говорит он Пятачку, - я жизнь круто прожил, и потусоваться за меня на байк-фестах, видно, тебе, Пятачок, придется.
Так сказал он, крепко поцеловал Вини-Пуха, и ушел. А много ему расцеловываться некогда было, потому что теперь уже всем и видно и слышно было, как гудят за  лугами взрывы и горят  за горами зори от зарева дымных пожаров ...
День проходит, два  проходит. Залезет Пятачок на крышу домика кролика: нет... не видать еще Красной Армии. Весь день с крыши не слезает. Нет, не видать. Вдруг слышит - на  улице  топот, а у окошка - стук.
Перепугался поросёнок, и свалился с крыши прямо под ноги коня. Только конь худой да усталый, только сабля погнутая, в ножны не лезет, темная папаха простреленная, звезда разрубленная, а голова повязанная. И кровь на рукаве.
- Эй, вставайте, свиньи! – крикнул всадник. - Было полбеды, а теперь кругом беда. Много гоблинов, да мало наших. В поле пули тучами, по отрядам снаряды  тысячами.  Эй,  вставайте,  давайте подмогу!

Дрожащий Пятачок прибежал в норку к Вини-Пуху:
- Меня на фронт зовут, - захныкал он.
Медвежонок немедленно позвонил ослику Иа:
- Чё делаешь?
- У меня сегодня День рождения …, - начал грустный ослик байду про потерянный хвостик.
- Война. Отставить смурь. – Распорядился Вини-Пух. – Приторачиваешь торбу с тушенкой, и на фронт, немедленно. Наши все уже там.
- Сам-то звонишь, откуда? – вздохнул ослик.
- С войны, осёл, откуда ещё. – Повесил трубку Вини-Пух.
Собрал тогда обоз Иа из тушёнки и осликов, и зашёл с Пятачком попрощаться.
- Прощай,  Пятачок ...  Остаешься  ты  один в лесу ...  Щи в котле, каравай на столе, вода в ключах, а голова  на  плечах...  Живи, как сумеешь, а меня не дожидайся. – Сказал словами Гайдара ослик, и напоследок спросил: - А Вини-Пух где?
- Пошёл в сельпо за водкой. – Пропищал незатейливый поросенок.
- Ну-ну, - покачал головой грустный ослик, и отправился с обозом на фронт.
День проходит, два проходит. Нет ослика обратно.  Сидит Пятачок с трубой подзорной на крыше, и видит, что скачет издалека незнакомый всадник.
Доскакал всадник до поросенка, спрыгнул с коня и говорит:
- Дай мне, хороший  Поросенок, напиться. Я три дня не пил, три ночи не ел, три коня загнал. Сто тыщ в рулетку проиграл. Узнала Красная Армия про нашу беду. Затрубили трубачи во все трубы сигнальные. Забили  барабанщики во  все громкие барабаны. Развернули знаменосцы все боевые знамена …
- Ух, ты! – Восхищенно произнес Пятачок.
- Ты не дослушал, - молвил незнакомый всадник. - Мчится и скачет на помощь вся Красная Армия. Только бы нам, Поросенок, до завтрашней ночи продержаться.
Слез  Пятачок с крыши, принес напиться. Напился гонец, и сразу спросил:
- Бабы есть в лесу?
Пятачок развёл руками:
- Только я и филин. Вини-Пух ещё.
- Вини-Пух, это кто? – Спросил незнакомый всадник.
- Медвежонок, - широко открытыми глазёнками смотрел поросенок, - плюшевый.
- Сойдёшь, - потрепал его за щёку боец.
Вот приходит вечер. Проснулся поросенок. Ну, какой тут сон? Рядом ни всадника, ни коня, ни загнутой сабли.
Вдруг он слышит на улице шаги, у окошка - шорох. Глянул Пятачок, и видит: стоит у окна все тот же человек. Тот, да не тот: и коня нет - пропит конь, и сабли нет - сломалась сабля, и папахи нет - слетела папаха под кровать, да и сам-то стоит - шатается.
- Эй, вставайте! – закричал он в мегафон. – Хватит спать!! Всё проспите! И снаряды есть, да стрелки побиты. И винтовки есть, да бойцов мало. И фотографы с обезьянками. И помощь  близка, да силы нету, чтоб всё выпить. Эй, вставайте, суки, кто еще остался! Только бы нам ночь простоять да день продержаться.

Глянул Пятачок на полянку: пустая полянка. Не хлопают ставни, не скрипят  ворота – все затаились. Часть на юг улетели, часть - спать залегла. Никого не осталось.
Только видит свинья, что вышел из ворот один Вини-Пух. Хотел Вини-Пух винтовку поднять, да не поднял.  Хотел Вини-Пух саблю нацепить, да такой он слабый, что не нацепит. Сел тогда Вини-Пух на завалинку, опустил голову и заплакал.
Больно тогда поросёнку стало. Выскочил он на просеку и громко-громко крикнул:
- Ну и всё!
Не откликнулась тогда ему просека. Ведь все уже на фронте были.

Да.

12.1.13