Погоны, ксива, ствол Отрывок из романа 4

   Сотрудник милиции появился неожиданно.
   
Качан не заметил, как мент появился из-за здания станции. Обратил внимание,  когда тот уже поднялся на платформу.

    « Тоже старший лейтенант! Как я!"   

    Вот в ком он сейчас нуждался!

    -  Ваши документы...   

   Старший лейтенант остановился против света. Качан его хорошо рассмотрел.  Старлей оказался  незнакомым. Приятное  чуть  вытянутое лицо. Длинный правильный нос. Светлые виски, отдающие в рыжину. Веснушки.

    - Чего, друг? Домой  жена не пускает?!

    - Почему?! - Качан поднялся навстречу.

    Старлей  не спускал с него испытующих глаз.

    - Заснул в электричке?! А потом проехал в отстойник...- Все вопросы носили отвлекающий характер. - Дело известное...

      Правую руку патрульный из кармана  не вынул - там у него был пистолет.

       «Осторожничает...» - сам Качан поступил бы так же...

    - Ну-ка кру-у-гом! Не забыл?!

    С шутками-прибаутками старлей  заставил Качана повернуться  спиной, обхлопал по бокам. Провел руками вдоль ног.

    « Пусто...»

     Тем не менее  продолжил отвлекать:

    - П у ш к у  не носишь?   

    Старлей дернул «молнию» на куртке , сунул руку в верхний карман пиджака. На  свет появилась бело-атласная визитная карточка, которую  Качану вручил  в палатке охранник.

     - Так...

     На минуту его внимание отвлекла рация. Послышались позывные...   

     Патрульный замер... 

     Появившийся откуда-то из-за вокзала милицейский  "жигуль" притормозил рядом с  крутой высокой  лестницей на переходной мост через пути. С платформы был хорошо виден  его бортовой  номер.

    - Командир...

    Качан запнулся - его снова мутило.

    - Ну?! - С вытянутого, в веснушках  лица смотрели светлые незлые  глаза.

    Качан спросил для начала.

    -  Курить   найдется?

      Старлей  достал «Мальборо».

       - Держи. Огонь есть?

       - Да, спасибо...

    Был самый момент назвать себя, но Качан не успел.

    У ментов что-то произошло. Опять заработала рация. Патрульная машина снова двинулась с места. Изнутри открыли дверцу. Легкий  парок  выхлопа окутал  стоп-сигнал...

      - Слушаю... Да... - Разговаривая, старлей крутил  в руках визитную карточку. -  Еду... -  Он, наконец, рассмотрел визитку, поднял глаза на Качана. - " Коржаков Евгений Иванович, Фирма "Освальд". Старший консультант по менежменту. Телефон. Факс..."

      Качану показалось – старлей  как-то странно на него посмотрел, но ничего не сказал. Не обращая  больше внимания на Качана,  быстро пошел к машине. Патрульные умчали.



     «Коржаков Евгений Иванович...» - Качан испытал настоящее потрясение.

      Коржакова он видел. Этой зимой они оба участвовали в задержании нигерийских наркокурьеров в международном аэропорту «Шереметьево». Тот занимался борьбой  с международной контрабандой наркотиков по линии одной из спецслужб.

        Какой именно - Качан не знал. Спецслужба эта была из глубоко законспирированных и реализовывала свои агентурные данные на нигерийских наркодельцов через линейную и воздушную милицию.

Этим объяснялось участие в операции Качана и начальника уголовного розыска другого аэропорта - «Домодедово»- Желтова...

     Мысли Качана приняли новое направление.   

     «  Коржаков  был здесь неделю назад. У него свой интерес к наркобизнесу. Он странно повел себя в коммерческой палатке .

Сделал подарки «торфушкам», обещал работу охраннику. Потом исчез... - Тут все было со значением. - Вчера Никола опознал нигерийца   Мосула Авье... Тут цепочка...»

      Об этом стоило подумать.

       «Если бы не «макаров»....

       С пропажей ствола все остальное теряло смысл...

        Держало только поручение Игумнова:

       « Никола...»

Того нигде не было.
      



  С  отъездом патрулей на платформе ничего не изменилось. Тускло горели огни.

    Между тем ночная жизнь продолжалась.   

    Где-то близко вдоль состава пробежала громкая  дрожь сцепки. Там  подцепили тепловоз. Холодная  искра вверху обозначила контактную сеть, там, где  ее касался поднятый токоприемник. Еще через несколько  минут невидимый в темноте состав двинулся к выходному  светофору.

     Качан проследил  убегающий проблеск. Поднял глаза.

      Плечистая фигура на переходном мосту возникла неожиданно.   Высокий, молодой африканец в пальтишке, в светлых брюках,  в шапке-ушанке, завязанной под подбородком, молча смотрел а него сверху...

       « Мосул Авье?! Тут?!»

       Качан видел африканца месяц назад во время  суда над двумя нигерийскими наркокурьерами.   Московских нигерийцев сопровождали крепкие парни из  братвы. Те ни во что не вмешивались - только присутствовали. И этого было достаточно.

       Африканцы в суде  вели себя шумно. Что-то кричали на своем  подсудимым, которых при попытке  провоза кокаина транзитом через Россию в Нигерию...

     - Чего они? - спросил Качан у студента-переводчика.

      Тот  объяснил:

     - Интересуются, кто их сдал...

     Удалось ли московским нигерийцам  получить ответ на свой вопрос, Качан не узнал. У него-то был на него совершенно точный ответ:

      «  Коржаков...»


     Мосул Авье  на переходном мосту продолжал наблюдать.

     Кроме платформы он видел небольшой  участок  пути перед   мостом, площадь, коммерческие  палатки...  Острый взгляд привычно  выхватывал  среди деталей ночного  пейзажа припарковавшиеся иномарки.

     Час машин, которых он ждал, еще не наступил...

      Родом из нигерийской провинции, обучавшийся в Москве в Институте русского языка, Мосул Авье  легко ориентировался в чужом пригороде.  Время от времени ему приходилось приезжать сюда по своим делам то одному, то со своей русской подружкой,  которую  он брал обычно с собой, чтобы поездки не выглядели особенно подозрительно.

     Но, когда наступал "день икс" - такой, как сегодня, - его сопровождала охрана. Она входила в крупную подмосковную группировку, которая  давала  нигерийцам «крышу».

     Бойцы прибыли сюда еще до полуночи, своим ходом,  и все это время вели наблюдение за  местом, где должна была  произойти встреча на высшем уровне.

     Последним появился один из авторитетов группировки - плечистый, в  трехцветной куртке с наброшенным на глаза капюшоном...

    ... Мосул Авье перевел взгляд на платформу внизу.

     Человек у скамьи по-прежнему не уходил, ждал первого поезда на Москву.  Он  не внушал опасения.

     " Одинокий пассажир . Ночные русские дела..."

    Нигериец подозревал  о его проблемах.

    Там, на родине,  были тоже похожие ситуации. Если проецировать на Нигерию - это как если бы бомж  из народностей  фeльбе поддал бы в поезде, заснул и проснулся за Лагосом или  Ломе, в локомотивном  депо,  а  потом  маялся бы, ожидая утреннего поезда...

      Мосул Авье на мосту рассматривал сверху ночную картину подмосковной глубинки. Видел он и  подъехавший  милицейский  патруль  и сцену  личного обыска.

      Что-то в этом всем ему не нравилось.    

      Он отошел от перил. Обтянутая  подвязанной внизу ушанкой, круглая, как футбольный мяч, голова нигерийца отбрасывала на платформу овальную тень.

       Качан отошел от скамьи.

       Мосула Авье был здесь в Домодедово.

       « Значит, можно не сомневаться: Коржаков  неделю назад, приезжал сюда именно в связи с этим - по делам нигерийских наркодельцов. Что-то готовил...  А, впрочем,  Б-г с ними, с африканцами,  с кокаином...»

     Никакое  даже самое сверхуспешное задержание наркокурьеров не могло  уже его спасти. Требовалась воля, чтобы  осознать это, поставить на всем крест.

    « Меня все равно выгонят...»

     Позади оставалась  ментовская жизнь, о которой  никому не расскажешь, которую сможет оценить только тот, кто ею жил.      
 Впереди - остаток его последней  ментовской ночи.

     С платформы  была видна та же картина,  что и африканцу на мосту -  притихшая вокзальная площадь,  витрины, разноцветные бутылки,  коробки, отсвечивающие на снегу елочным золотом...

    Ночная суета на площади шла своим чередом.

    Рядом с коммерческой палаткой "Азас", где Качан недавно тусовался с афганцем и «торфушками», снова остановилась иномарка - на этот раз джип.

     Несколько покупателей на фоне освещенной  витрины выглядели как плоские одномерные силуэты.

       « Накануне Мосул Авье и его партнеры  приезжали «пустые» -  проверяли... Они убедились, что слежки  нет. Сегодня все должно повторится, но уже по настоящему...»

      Здесь наверняка  готовилась  с т р е л к а.

       Перед тем,  как  встречаться,  охрана наркодельцов и той, и другой стороны обычно проводила серьезную работу. Бойцам- охранникам поручали  зачистить  само место встречи и все вокруг: подъезды  к станции, последние  электрички...

       « Платформа  постоянно находилась под наблюдением... - Качан машинально потянулся к  пустой наплечной  кабуре. – Это значит, кто-то обязательно должен был видеть, что произошло со мной. Может тот же Мосул Авье...»