Святки

"Святки"
 
 Шел январь. Непривычно свежая и полная луна почти касалась крыши дальней  избы, было светло как при наступлении сумерек, притом, что давно уже стоял вечер и по обыкновению должно было быть так темно, чтобы вышедший за дровами мужичок с полчаса не мог бы разобрать, где у него стояла поленница.  Как это было вчера, и позавчера, и весь долгий лютый декабрь, но нынче настало то сказочное время когда ушел мороз, вновь стали падать хлопья снега, а голову начинали кружить чистый воздух и желание заняться чем-нибудь не таким бытовым. К примеру, погонять по деревне собак или изваляться по самую шапку в снегу. Настолько было нынче хорошо и весело и как долго укутанные в три одеяла мужики да бабы ждали это прекрасное, чудесное, любимое, по-настоящему с деревенским духом время – январские святки.    
Никто не хотел сидеть дома, да и как можно было этим вечером дремать! Уже к ужину в заранее выбранной избе собрались все местные бабы: сплетничать, плясать, петь и черт их знает, что еще делать (впрочем, нужно отметить, что оригинальностью бабы не славились и из года в год бесновались одинаково). Но как бы то ни было, важной частью бабьих посиделок были гадания, где бойкие старушки – бабушки трех внуков, по девичьей привычке, гадали на суженного и на полном серьезе размазывали кофе по блюдцу, отчего сразу же поднимались на смех. Но в этом и была суть тех посиделок – посплетничать и от души похохотать. Мужики не отставали ни на шаг. В то же время в другой избе разворачивались мужские гуляния: ужин с хлебной водкой и зарезанной по случаю свиньей и обязательно притчи и небылицы на закуску, которым никто не верил, но которыми каждый заслушивался так, что можно было у него незаметно свистнуть со рта самокрутку. Вечер гулял пьяной девкой и не собирался заканчиваться, все это одобряла довольная луна и о чем-то перешептывалась с бездельницами-звездами, отчего те начинали перемигивать и, не выдержав, падали со смеху на землю, оставляя за собой серебристые хвосты. Начинались первые святки наступившего года.
Но мало кто знал, что в той избе, над которой висела луна, старшая из двух сестер решила ослушаться родителей и собралась на улицу. Младшей же велела готовить постель и не тушить свечи. Да и было бы так, но вот и младшей вздумалось принарядиться. Как не уговаривала и не приказывала ей сестра – слушать ничего не хотела, и лишь накинула вконец на себя платок и первой вышла из избы. Согласилась старшая взять с собой сестрицу, но только теперь приказала ей строго-настрого не отходить от нее и не вытворять ничего безрассудного. Потому как знала старшая, какая у нее сестрица любимица пошалить да понатворить забав, за которые можно и схлопотать. - «Знаешь ли ты, зачем мы туда идем?». – «Знаю»,- ответила она и пошла вслед за старшей по тропе к самому прогону деревни. Шли, любовались сестрицы теплым вечером, позабыв о предосторожности, начали играть в снежки, кричать, голить друг друга и до того им было счастливо, словно впервые они видят полную луну и словно не было в их жизни вечерних прогулок. Ой, и хорош нынче вечер! Не для домашней отсидки, а для веселья буйного рожден и нет покоя сегодня деревне – до глухой ночи будут слышны свисты, до глухой ночи мужики да бабы будут святничать в избах, а что утром будет, то будет утром. Не до утра нынче, нынче кровь играет, а душа плясок просит. А то засохли кости, отлежались бока у печки, заспались глаза. А сестрицам и тем более! Остались без родительской опеки и некому сейчас за ними уследить. Прыжками да с песнями спустились они по прогону к проруби и сняли тулупы. 
- Ну, сестрица, пока не так поздно, давай начнем.
- Пожалуй, сестрица, давай начинать, ведь целый год этого ждали.
Сестрицы надели друг другу на голову венок, открыли заледеневшую прорубь и подложили под колена тулупы. Никто не видел их, избы стояли теперь далеко и они без боязни могли заняться тем, чем собирались. Они сидели у проруби плечом к плечу и долго всматривались в воду. В то время когда младшая хотела сама начать старшая зашептала:
- Луночка ясная, звездочки ясные, вы ли не знаете все, вы ли не видите все. Просят вас девицы, просят вас красные, покажите нам суженых, покажите нам ряженых. Кто же будет женихами нашими, кому нас готовят.
- Постой сестра, - младшая охнула и двинулась подальше от проруби, - ведь мы же неправильно делаем.
- Как неправильно?
- А вот так. Нельзя гадать сразу двум, никто так не гадает, притом, как мы узнаем, где чей?
- И верно сестрица, - согласилась старшая, неправильно мы делаем.
- А правильно делать так, - продолжала младшая, - поначалу одна гадает, а уж после вторая.
- Вот ведь как нужно делать, ну давай с моего начнем.
- Ой, подожди сестрица, - охнула младшая.
- Ну что ты, - старшая тоже охнула, но большей частью от испуга, - неужто ты первая хочешь?
- Я о другом, ведь грех чтобы суженого еще кто-нибудь видел, поэтому одна должна стоять в стороне пока вторая у проруби сидит.
- И верно сестрица, - согласилась старшая, - ох, мы бы сейчас беду натворили! Ну давай я отойду, а ты первая начинай.
- Да отчего я первая, - удивилась младшая, - по старшинству, всегда тебе первой быть.
- Нынче не тот случай, разрешаю первой быть тебе.
- А нет сестрица, первой быть тебе, мы уж слишком от наших правил отходим.
И младшая тут же встала и отошла от проруби, чтобы на этом прекратить спор.
- Ну уж если боишься первой быть, то я начну, - старшая убедилась в том, что сестра отошла далеко и с трудом решилась наклониться к проруби. Потом она долго не решалась говорить, потому как в проруби отразилась в полном цвете луна, это притом, что при сестрице отражения не было. Но делать было нечего и она начала.
- Луночка ясная, звездочки ясные, вы ли не знаете все, вы ли не видите все. Просит вас девица, просит вас красная, покажите моего суженого, покажите моего ряженого. Кто же будет женихом мне, кому меня готовят.
С вдруг нахлынувшим чувством страха стала всматриваться она в воду. И вот казалось ей, что выплывает фигура, но то было лишь воображением, и вот вновь казалось, что вырисовывается лицо. Но то придумывала она сама. Она обернулась – сестрица сидела далеко и не смотрела в ее сторону. Как бы ей ни было страшно, она решила продолжать. Она еще и еще раз говорила и с каждым разом все пристальнее всматривалась в воду: не покажется ли ей суженый, не привидится ли ей ряженый. И в пятый раз, когда она совсем уже отчаялась, в проруби показался он. Старшая онемела от ужаса, поняла она, что не в игру играет, что вправду все происходит. Она смотрела в прорубь и не могла отвести взгляд. К ней пришел суженый.
- Ой спасибо тебе луночка, ой спасибо вам звездочки, что показали мне суженного, что привели ко мне ряженного. Но насмотрелась я уже на суженого, налюбовалась я на ряженного, уведите его обратно и я уйду обратно.
    Но не уходил он. Более того, он высунул из воды правую руку и протянул ей серебряное кольцо. Взяла она подарок и стала ждать, когда он уйдет, потому ведь знала, что если не уйдет он сейчас, тогда случится с ней большая беда. Просила она его, страшно ей стало. Только после всего догадалась она надеть кольцо, загаданный тут же исчез. Успокоилась старшая, погладила воду, умыла руки и лицо и пригляделась к кольцу. По нраву оно ей пришлось и уверилась она в том, что жених хороший у нее будет. Подозвала она сестрицу и усадила ее на свое место.
- Твой черед сестра, только делай так, как я тебя учила.
- Сестренка, да как-то страшно мне.
- А ты не страшись. А то останешься в старых девах, нельзя сестра, нельзя. Раз начала, так должна закончить, на половине дороги не останавливаются.
- Ну ты хоть поближе ходи, мне так спокойней будет.
- Зови, зови его сестренка, нам домой уже пора. Только делай так, как я учила.
    И чтобы не продолжать спор, старшая отошла от сестры далеко и села на снег. Странно и хорошо было на душе, словно камень с плеч упал, она вновь представила его образ, вдоволь налюбовалась колечком при свете луны и ей показалось, что он ей даже понравился. По крайней мере, он был ее женихом, по крайней мере у нее будет свой жених, настоящий, прямо как у взрослых девок. После она обратилась к укутавшей ее ночи: стала любоваться сумрачно-синим небом, тем, как на снегу маленькими бриллиантами легла лунная дорожка. Как звезды были нынче прелестны и необычайно ярки и все небо казалось настолько близким, что до него, казалось, можно было допрыгнуть. Поняла старшая, что еще никогда не видела такой ночи, никогда не испытывала таких странных и опьяняющих сознание чувств и это все ей нравилось и нравилось безумно; она была счастлива и свободна, как никогда еще в жизни.
     Незаметно к ней сзади подошла сестра и тронула ее за плечо. Сестра была сосредоточена и задумчива.
- Какое он подарил тебе кольцо?
     Младшая не без хвастовства протянула руку и дала старшей налюбоваться подарком.
- Гляди-ко, ничем не хуже моего. Что сестра, скажи, подходит он тебе?
- Подходит сестра.
- Тогда желаю тебе счастья сестра, проживи эту жизнь добро.
- И тебе счастья сестра, - сказала младшая, - живи без горя.
     При свете луны сестры обнялись и теперь молча, без криков и песен, побрели домой. К их счастью дома не было никого. Они потушили свечи и легли спать. Первой заснула старшая, младшая же еще долго смотрела в окно и пыталась осознать, когда же наступит этот счастливый момент – ее первая и единственная свадьба.